Текст книги "Память Света (Память огня)"

Автор книги: Роберт Джордан

Соавторы: Брендон Сандерсон
сообщить о нарушении

Текущая страница: 41 (всего у книги 68 страниц)

Его голос бы поднялся до визга, но он остановился, и его руки дрожали.

– Я сделал ошибку. Я не совершенен, Мать.

– Это было больше, чем ошибка, – сказала Файзелле.

– Я только что вернулась после разговора с Уно и другими кавалеристами, выжившими в резне. Уно сказал, что он почувствовал запах ловушки, как только он и его люди двинулись на помощь к сестрам, но вы обещали ему помочь.

– Я уже сказал вам, я послал ему подкрепление, я просто не ожидал, что Шарцы пошлют так много войск. Кроме того, у меня все было под контролем. Я приказал шончанской кавалерии укрепить наши войска, они должны были позаботиться о тех Шарцах. Я послал их переправиться через реку. Я просто не ожидал, что они опоздают!

– Да, – сказала Эгвейн стальным голосом.

– Эти люди, не мало тысяч из них, были разгромлены между Троллоками и Шарцами, без всякой надежды на спасение. Вы их израсходовали, и все без уважительной причины.

– Я должен был вытащить Айз Седай из боя! – сказал Брин, – Они наш самый ценный ресурс. Простите, Мать, но вы бы сделали в тот момент тоже самое.

– Айз Седай могли бы подождать, – сказала Саэрин. – Я была там. Да, нам нужно было выйти из боя, на нас давили, но мы держались и могли держаться дольше.

– Вы бросили тысячи хороших людей умирать, генерал Брин. И вы знаете, что самое худшее? Это было ненужно. Вы оставили всех этих Шончан здесь перед бродом, тех, кто собирался, чтобы спасти день, ожидая ваш приказ идти в атаку.

Но этот приказ не пришел, не так ли, генерал? Вы отказались от них, так вы оставили нашу кавалерию.

– Но я приказал им атаковать, они, в конце концов атаковали, не так ли? Я послал гонца. Я… Я…

– Нет, если бы не Мэт Коутон, они ждали бы на этой стороне реки, генерал!

Эгвейн отвернулась от него.

– Эгвейн, – сказал Гавин, взяв ее за руку, – Что ты говоришь? Только потому…

Брин схватил голову руками. Затем он осел, так как будто вдруг его конечности потеряли свою силу.

– Я не знаю, что со мной не так, – прошептал он пустым голосом, – Я продолжаю делать ошибки, Мать. Человек ведь может исправить их, говорил я себе. Тогда я делал еще одну ошибку, и еще чтобы исправить их.

– Ты просто устал, – сказал Гавин голосом полным боли, глядя на него.

– Мы все устали.

– Нет, – тихо сказал Брин, – Нет, это больше, чем это. Я устал раньше. Это как… мои инстинкты вдруг стали неправильны. Я даю приказ, а после этого, я вижу уязвимые места, проблемы. Я…

– Принуждение, – сказала Эгвейн, чувствуя холод. – Вы были под Принуждением. Они атакуют наших великих полководцев.

Несколько женщин в комнате, обняли Источник.

– Как это возможно? – запротестовал Гавин, – Эгвейн, у нас есть сестры проверяющие лагеря на наличие признаков направления!

– Я не знаю, как это случилось, – сказала Эгвейн, – Возможно, это было введено в действие месяцы назад, еще до начала битвы.

Она повернулась к Восседающим.

– Я предлагаю Совету снять Гарета Брина с должности командира нашей армии. Это вам решать, Восседающие.

– Свет, – сказала Юкири, – Мы….Свет!

– Это должно быть сделано, – сказала Дозин. – Умный ход, способный уничтожить наши войска пока мы не увидели ловушку. Мы должны были видеть… Великие генералы должны были быть лучше защищены.

– Свет! – сказала Файзелле, – Мы должны послать сообщение Лорду Мандрагорану и в Такан'дар! Это может включать и их, слишком похоже на попытку разбить все наши четыре армии сразу в скоординированной атаке.

– Я прослежу за этим, – сказала Саэрин, двигаясь к пологу палатки. – Прямо сейчас, я согласна с Матерью. Брин должен быть отстранён.

Одна за другой кивали. Это было неформальное голосование Совета, но что делать. Рядом со столом, Гарет Брин сел. Бедный человек. Он был потрясен, несомненно, обеспокоен.

Неожиданно он улыбнулся.

– Генерал? – поинтересовалась Эгвейн.

– Спасибо Вам, – расслабленно сказал Брин.

– За что?

– Я боялся, что схожу с ума, Мать. Я продолжал видеть то, что я сделал…

– Я оставил тысячи людей умирать… но это был не я. Это был не я.

– Эгвейн, – сказал Гавин. Он хорошо скрывал боль. – Армия. Если Брин был вынужден привести нас в беду, мы должны немедленно изменить нашу командную структуру.

– Приведите моих командиров, – сказал Брин, – Я должен буду отказаться от контроля над ними.

– А если и они были подвергнуты тому же, а? – спросила Дозин.

– Я согласна, – сказала Эгвейн, – Это пахнет одним из Отрекшихся, возможно, Могидин. Лорд Брин, если бы вы попались в этой борьбе, она знала, что ваши командиры будут следующими на командование. Они могут иметь такие ​​же неисправные инстинкты, как и вы.

Дозин покачала головой.

– Кому сейчас мы можем доверять? Любой проклятый мужчина или женщина, которого мы назначим командиром может пострадать от Принуждения.

– Нам, возможно, придется командовать самим, – сказала Файзелле.

– Воздействовать на человека, который не может направлять легче, чем на сестру, которая будет ощущать направление и заметит женщину, умеющую направлять. Мы, скорее всего, должны быть чистыми.

– Но кто из нас обладает знаниями о тактике боя? – спросила Феране.

– Я считаю себя достаточно начитанной, чтобы контролировать планы, но, чтобы воплотить их?

– Мы будем лучше, тех, кто, возможно, был поражен, – сказала Файзелле.

– Нет, – сказала Эгвейн, стиснув руку Гавина.

– Тогда кто? – спросил Гавин.

Эгвейн стиснула зубы. Тогда кто? Она знала только одного человека, который гарантировано не был под Принуждением, по крайней мере не от Могидин. Человек, который был застрахован от последствий саидар и саидин.

– Мы должны поставить наши войска под командованием Мэтрима Коутона, – сказала она, – Пусть Свет присмотрит за нами.

Глава 32. Жёлтый цветочный паук

Мэт осматривал поле боя через проход, открытый в полу командной палатки.

Мэт потер подбородок, все еще под впечатлением, хотя он уже почти час использует эти дыры для наблюдения, после того как разгадал ловушку приготовленную Брином для армий Эгвейн. Он послал дополнительные силы кавалерии Шочан укрепить оба фланга войск, обороняющих реку, и дополнительных дамани, чтобы противостоять вражеским направляющим и остановить поток Троллоков давящий на их защиту.

Конечно, было бы лучше присутствовать на поле боя самому. Может, ему снова выйти и немного подраться. Он взглянул на Туон, которая сидела на троне… огромном, десятифутовом троне… у стены штаба. Туон сузила глаза, как если бы знала, о чем он размышляет.

Она Айз Седай, твердил себе Мэт. О, она не могла направлять – она все еще не позволяла себе узнать это. Но она в любом случае треклято одна из них. «И я женат на ней».

Все-таки она потрясающая. Он чувствовал волнение каждый раз, когда Туон приказывала, и делала это так естественно, что Илэйн и Найнив могли бы брать у нее уроки. Туон подходил этот трон. Мэт пристально посмотрел на нее, что принесло ему в ответ сердитый взгляд, и это было совершенно несправедливо. Если муж не может покоситься на свою жену, так на кого же ему смотреть вообще?

Мэт повернулся обратно к полю боя.

– Хорошая уловка, – сказал он, наклоняясь, засунув руку в отверстие. Они были высоко. Если бы он упал, то успел бы спеть три стиха «Она нагая, вот что я вижу», прежде чем коснулся земли. Может быть, даже успел бы спеть припев.

– Это изучила она, – сказала сулдам, обращаясь к своей новой дамани, – Наблюдая за плетениями Айз Седай. – Сулдам, Катрона, чуть не подавилась словами «Айз Седай». Мэт не мог винить ее. Эти слова могли быть жесткими для них, чтобы говорить.

Ему было слишком трудно не смотреть на дамани, ни на эти татуировки цветущих веток на ее щеках, достигающих от ее затылка к рукам, чтобы придать ее лицу чашевидную форму. Мэт был ответственен за то, что она была захваченна. Это было лучше, чем ее борьба за Тень, не так ли?

«Кровь и кровавый пепел, – думал он про себя. – Ты делаешь хорошую работу в попытке убедить Туон не использовать дамани, Мэтрим Коутон. Захватывая одну самолично…»

Его расстраивало, как быстро Шарская женщина подчинилась своему захвату. Все сулдам заметили относительно этого. Только минута борьбы, затем полное подчинение. Они ожидали, что недавно захваченную дамани обучить должным образом займет месяцы, но эта была готова в течение часов. Катрона фактически сияла, как будто она была лично ответственна за характер Шарской женщины.

То отверстие было замечательным. Мэт стоял прямо на краю, смотря вниз на мир, считая знамёна и подразделения, потом отмечал их в своей голове. Что Классен Байор сделал бы с одним из этих открытий, задался он вопросом? Возможно Битва Колесар сложилась бы иначе. Он никогда не потерял бы свою конницу в болоте, наверняка.

Силы Мэта продолжали сдерживать Тень на восточной границе Кандора, но он не был доволен текущей ситуацией. Природа ловушки Брина была тонкой, настолько же трудной, как увидеть желтого цветочного паука, лежащего на лепестке. Мэт знал, что это так. Нужен истинный военный гений, чтобы поставить армию в такую плохую ситуацию, но и этого не требовалось, чтобы увидеть, армия была в плохом положении. Такие штуки не происходят случайно.

Мэт потерял больше людей, чем он рассчитывал. Его войска были прижаты к реке и Демандред, несмотря на продолжающиеся бредни о Драконе Возрожденном, то и дело испытывал защиту Мэта, пытаясь найти слабые места: посылая рейды тяжелой кавалерии на один фланг, затем организовывая атаку Шарских лучников и Троллоков на другом. В результате чего, Мэт должен был сосредоточить своё внимание на действиях Демандреда, чтобы вовремя на них отреагировать.

Скоро наступит ночь. Отступят ли приспешники Темного? Троллоки могут сражаться в темноте, а вот Шарцы скорее всего нет.

Мэт раздал следующую очередь приказов, и гонцы проскочили через врата для их доставки. Казалось бы, прошло всего лишь несколько минут, прежде чем его войска отреагировали.

– Как быстро… – сказал Мэт.

– Это изменит мир, – сказал генерал Галган. – Ответ приходит мгновенно, командующий может наблюдает за сражением, и составлять план одновременно.

Мэт хмыкнул в знак согласия.

– Держу пари, что, однако, все еще требуется весь проклятый вечер, чтобы дождаться ужина из кухни.

Галган на самом деле улыбнулся. Это было все равно, что увидеть трещину в камне.

– Скажите, генерал, – сказала Туон. – Какова ваша оценка способностей моего супруга?

– Я не знаю, где Вы нашли его, Ваше Величество, но он – алмаз большой ценности. Я наблюдал за ним в течении этих прошедших часов, пока он спасал силы Белой Башни. Несмотря на… нетрадиционный стиль, я редко видел командующего сражением, столь же одаренного как он.

Туон не улыбнулась, но он видел по ее глазам, что она была довольна. У нее были красивые глаза. И, собственно, Галган вел себя не так грубо – возможно, это не такое уж и плохое место, чтобы здесь находиться.

– Спасибо, – пробормотал Мэт Галгану, и они оба наклонился изучая поле сражения.

– Я считаю себя откровенным человеком, мой Принц, – сказал Галган, потирая подбородок мозолистыми пальцами. – Вы будете служить Хрустальному трону хорошо. Это было бы унижением, увидеть как вас убьют столь рано. Я прослежу, чтобы первый, кого я пошлю за вами, был из новичков, и вы легко справитесь с ним.

Мэт почувствовал, как у него отвисла челюсть. Человек сказал это с совершенной искренностью, почти любовью. Как будто он собирается выразить Мэту своё почтение, пытаясь его убить!

– Троллоки вот тут, – он указал на их группу вдалеке, – отступят в ближайшее время.

– Я согласен, – ответил Галган.

Мэт потер подбородок.

– Мы должны узнать, что Демандред будет делать с ними. Я обеспокоен тем, что некоторые Шарские марат`дамани могут попытаться проскользнуть в наш лагерь ночью. Они выказывают исключительную преданность своему делу. Или проклято глупо относятся к своему самосохранению.

Айз Седай и сулдам не были особенно робкими, но в целом не лишены осторожности. Шарские направляющие были совсем не такими, особенно мужчины.

– Дайте мне несколько дамани для освещения реки, – сказал Мэт. – И изолируйте лагерь, поставив дамани кольцом и расположив их вдоль всего лагеря, чтобы наблюдали за направляющими. Никто не должен направлять, даже чтобы зажечь трёклятую свечу.

– Айз Седай… Может это не понравиться, – сказал генерал Галган. Он очень колебался, используя наименование Айз Седай. Они стали использовать это определение вместо марат’дамани по указанию Мэта, указанию, которое, как он ожидал, будет отменено Туон. Но она не отменила.

Постижение этой женщины станет настоящим наслаждением, если они оба выживут в этом треклятом бардаке.

Тайли вошла в комнату. Высокая, с шрамом на лице, темнокожая женщина шла с уверенностью давнего солдата. Она простерлась ниц перед Туон, в окровавленной одежде и вмятинами на броне. Сегодня ее легион терпел поражение, и она вероятно чувствовала себя подобно коврику, который выбивала добросовестная жена.

– Меня тревожит наша позиция вот здесь. – Мэт повернулся и присел на корточки, глядя через отверстие. Как он и предсказывал, Троллоки начали отступать.

– По какой причине? – спросил Генерал Галган.

– Мы загоняли наших направляющих до изнеможения, – сказал Мэт. – И мы сгрудились у самой реки, трудное положение для долгосрочной обороны, особенно от такой огромной армии. Если бы они сделали несколько Врат и переправили часть Шарской армии на эту сторону реки ночью, они могли бы сокрушить нас. – Я понимаю, что Вы имеете в виду, – сказал Галган, качая головой. – Учитывая их силу, они продолжат изматывать нас до тех, пока мы не станем так слабы, они смогут накинуть петлю на нас и затянуть ее.

Мэт посмотрел в глаза Галгану.

– Я думаю, что нам пора отказаться от этой позиции.

– Я согласен, мне кажется это наш единственный разумный план действий, – кивнул Генерал Галган. – Почему бы нам не выбрать поле боя с преимуществами в нашу пользу? Согласятся ли ваши друзья из Белой Башни отступить?

– Давай выясним это, – предложил Мэт, выпрямляясь. – Кто-нибудь пошлите за Эгвейн и Восседающими.

– Они не придут, – сказала Туон. – Айз Седай не встретятся с нами здесь. И я сомневаюсь, что Амерлин примет меня в своем лагере, с теми мерами предосторожности которые я затребую.

– Замечательно, – Мэт махнул в сторону врат в полу, которые закрывала дамани, – Мы используем врата и будем переговариваться через них, как через дверь.

Туон не стала возражать, и Мэт отправил гонцов. Потребовалось немного времени на организацию, но Эгвейн, похоже, идея понравилась. Туон развлекала себя в ожидании, перемещая свой трон на другую сторону комнаты, Мэт понятия не имел, зачем. Затем она начала надоедать Мин.

– А этот? – поинтересовалась Туон, когда вошёл и поклонился один из Высокородных.

– Он скоро женится, – сказала Мин.

– Ты дай мне сначала знамения, – сказала Туон, – А потом уже толкование, если пожелаешь.

– Я точно знаю, что это означает, – запротестовала Мин. Для неё установили меньший трон рядом с троном Туон. Девушка была столь сильно укутана в тонкие ткани и кружева, что её можно было ошибочно принять за мышь, прячущуюся в кипе шелка. – Иногда, я знаю сразу, а….

– Сначала ты дашь мне предзнаменование, – неизменившимся тоном произнесла Туон. – И ты будешь обращаться ко мне, как Ваше Величество. Тебе дарована великая честь говорить со мной напрямую. Не позволяй мироощущению Принца Воронов стать твоей моделью поведения.

Мин успокоилась, хотя она не выглядела слишком уж испуганной. Она провела слишком много времени рядом с Айз Седай, чтобы Туон могла запугать ее. Это дало Мэту паузу. Он предчувствовал, на что Туон могла быть способна, если она недовольна Мин. Он любил ее-Свет, он был уверен, что он любил. Но он также позволил себе немного опасаться ее.

Он должен следить, чтобы Туон не решила «воспитывать» Мин.

– Предзнаменования для этого человека, – проговорила Мин, с трудом контролируя свой тон, – это белые кружева, плавающие в пруду. Я знаю, что это означает свадьбу в ближайшем будущем.

Туон кивнула. Она шевелила пальцами в сторону Селусии – человек, которого они обсуждали, был низким Высокородным, не достаточно высокого ранга, чтобы говорить непосредственно с Туон. Он низко прижал голову к земле что можно было подумать он выискивает экземпляр для колекции жуков.

«Лорд Гокхэн из Высокородных, – провозгласила Селусия, – должен быть отправлен на линии фронта. Ему запрещается жениться до конца этого конфликта. Предзнаменования говорили это, он будет жить достаточно долго, чтобы найти жену, и таким образом, он будет защищен.»

Мин скривилась, и хотела возразить что это не работает таким образом. Мэт поймал её взгляд и покачал головой, она отступила.

К Туон ввели следующего, молодого солдата, Низкородную. У женщины была светлая кожа и неплохое личико, хотя Мэт не мог увидеть большего под этой броней. Мужская и женская броня на деле не очень-то отличались, что он нашел постыдным. Мэт спросил оружейника Шончан, «разве определенные области женского нагрудника не должны быть подчеркнуты», если можно так выразиться, и оружейник смотрел на него как будто, он был полудурком. Свет, у этих людей не было понятия морали. Человек должен был знать, боролся ли он с женщиной на поле битвы. Это было правильно.

Поскольку Мин раздавала свои предзнаменования, Мэт устроился на стуле, закинув ботинки на стол с картами и нашаривая трубку в кармане. Она выглядела довольно симпатичной, та солдат, хотя он не видел некоторые важные части. Она могла бы составить хорошую партию Талманесу. Парень провел слишком мало времени, рассматривая женщин. Он смущался рядом с ними, Талманес был таким.

Мэт проигнорировал взгляды окружающих, когда откинувшись, оперся на две ножки стула, пристроив свои пятки на столе и набивая при этом трубку. Шончан могли быть такими чувствительными.

Он не был уверен, что он думал о таком количестве Шончанских женщин-солдат. Многие из них походили на Бергитте, которая совсем не плоха. Мэт скорее провел бы вечер в таверне с нею, чем половиной мужчин, которых знал.

– Тебя казнят, – сказала, выражая мнение Туон, Селусия, обращаясь к солдату.

Мэт почти упал со стула. Он ухватился за стол перед ним, передние ножки стула опустились на землю.

– Что? – потребовала Мин. – Нет!

– Ты видела знамение в виде Белого Вепря, – сказала Туон.

– Я не знаю что это означает!

– Вепрь – символ одного из домов Гандоин, он один из моих конкурентов в Шончан, – терпеливо объяснила Туон. – Белый вепрь – предзнаменование опасности, возможно предательства. Эта женщина работает на него, или будет работать в будущем.

– Вы не можете просто так казнить ее!

Туон моргнула, глядя на Мин. Казалось комната опустилась во мрак и стало заметно холоднее. Мэт вздрогнул. Он не любит, когда Туон испытывала подобное. Этот её взгляд… казалось, взгляд другого человека. Человека без сострадания. В статуе было больше жизни.

Рядом Селусия пошевелила пальцами в сторону Туон. Туон поглядел на них, затем кивнула.

– Ты моя Говорящая Правду, – сказала она Мин, почти против воли. – Ты можешь поправить меня на людях. Ты видишь ошибку в моих решениях?

– Да, вижу, – сказала Мин, тактично. – Вы не используете мои навыки по назначению.

– А как мне следует? – спросила Туон. Солдат, которой вынесли смертный приговор, продолжала лежать ниц. Она не возражала – она не занимала того положения, которое позволило бы обратиться к Императрице. Она занимала настолько низкое положение, что разговор с кем-то еще в присутствии Туон был бы оскорблением чести.

– То, что кто-то может сделать, это не является основанием, чтобы убить их, – сказала Мин. – Я не хочу выказать неуважение, но если вы собираетесь убивать людей из-за того, что я говорю вам, я не буду говорить.

– Ты можешь быть принуждена говорить.

– Попробуйте, – тихо сказала Мин. Мэт вздрогнул. Кровавый пепел, она выглядела такой же холодной, как Туон мгновение назад. – Давайте посмотрим как Узор вас накажет, Императрица, за издевательства над приносящей знамения.

Вместо этого, Туон улыбнулась.

– Ты неплохо держишься. Объясни мне чего ты желаешь, Провидица Судьбы.

– Я описываю Вам свои видения – сказала Мин, – но с этого момента, толкования – являются ли они моими, или теми, что читаете вы в образах – сохраняются в тайне. Лучше всего только между нами. Вы можете наблюдать за кем-то из-за того, что я сказала, но не наказывать их – до того как не поймаете их на чем-то. Освободите эту женщину.

– Да будет так, – проговорила Туон. – Ты свободна, – выразила она своё повеление голосом Селусии. – Иди с преданностью к Хрустальному Трону. За тобой будут наблюдать.

Женщина поклонилась ниже, затем отступила из комнаты, опустив голову. Мэт заметил струйки пота, стекающие по ее лицу. Так значит она все же не статуя.

Он повернулся к Туон и Мин. Они все еще смотрели друг на друга. Без ножей, но он чувствовал себя так, как если бы кого-то зарезали. Если бы только Мин выказала немного уважения. Вскоре ему похоже придется тащить ее прочь от Шончан за воротник, она была в одном шаге от палача, он был уверен в этом.

Врата внезапно раскололи воздух на той стороне комнаты, где Туон указала, что это должно произойти. Внезапно, Мэту пришло в голову, почему она переместила свой трон. Если бы захваченную дамани вынудили сказать, где Туон сидела, то Айз Седай, возможно, открыли бы Врата именно в этом месте, разрезая ее пополам. Это было настолько маловероятно, что даже смехотворно – Айз Седай скорее бы научились летать, чем убили кого-то, кто не был Другом Темного – но Туон не рисковала.

Врата открылись чтобы показать Совет Башни восседающий в шатре. Перед ними, Эгвейн расположилась в большом кресле. Сам Престол Амерлин, осознал Мэт. Кровь и пепел… она заставила их доставить его.

Эгвейн выглядела измотанной, хотя и хорошо это скрывала. Другие были не лучше. Айз Седай были на пределе. Если бы она была солдатом, то он никогда не послал бы ее в бой. Кровь и кровавый пепел – если бы у него был солдат с кожей как у приведения и такими глазами, Мэт послал бы парня отдохнуть недельку в кровати.

– Мы хотим знать цель этой встречи, – спокойно сказала Саэрин.

Сильвиана сидела на маленьком стуле около Эгвейн, а другие сестры были организованы по их Айя. Некоторые отсутствовали, в том числе одна из Желтых, как догадывался Мэт.

Туон кивнула Мэту. Он должен был провести эту встречу. Он коснулся своей шляпы, глядя на нее, чем заработал полуприподнятую бровь. Ее опасный взгляд пропал, хотя она все еще была Императрицей.

– Айз Седай, – сказал, вставая Мэт. Он поклонился в сторону Восседающих уголком своей шляпы, – Хрустальный Трон высоко ценит вас и, взывая к вашим треклятым сердцам, просит позволения командовать битвой.

Сильвиана выпучила глаза так, как будто кто-то наступил ей на ногу. Краем глаза Мэт поймал подобие улыбки на губах Туон. Кровь и кровавый пепел, обе женщины должны знать лучший способ, чем так провоцировать его.

– Ты красноречив как всегда, Мэт, – сухо сказала Эгвейн. – Твой ручной лис все еще при тебе?

– Да, – ответил Мэт, – Он уютно расположился и теперь согревает.

– Позаботься о нем, – сказала Эгвейн. – Не хотела бы я, чтобы тебя постигла участь Гарета Брина.

– Так это действительно было Принуждение? – спросил Мэт. Эгвейн кивнула.

– Скорее всего. – сказала Саэрин. – Как я говорила, Найнив Седай может увидеть плетения на чужом разуме, но никто из нас не обладает этим умением.

– У нас есть Целители, приглядывающие за Брином. – сказала коренастая доманийка Айз Седай. – В настоящее время мы не можем доверять любому его планированию сражений, по крайней мере, пока мы не определим, как долго он был под властью Тени.

Мэт кивнул.

– Звучит неплохо. Теперь, мы должны вывести наши войска из брода.

– Зачем? – требовательно спросила Лилейн, – Мы укрепились здесь.

– Недостаточно хорошо, – ответил Мэт, – Мне не нравится эта местность, а нам не следует сражаться на территории, которую выбрали не мы.

– Я не собираюсь отдавать Тени и клочка земли. – сказала Саэрин.

– Отдав клочок сейчас, к рассвету мы отвоюем два. – ответил Мэт. Генерал Галган что-то одобрительно пробормотал, и Мэт осознал, что процитировал Ястребиное Крыло.

Саэрин нахмурилась. Остальные, казалось, позволили ей вести заседание. Эгвейн, в основном, не участвовала в нем, сидя, скрестив пальцы перед собой, в глубине.

– Я, вероятно, должна Вам сказать, – начала Саэрин, – Что наш командующий был не единственной мишенью. Даврам Башир и Лорд Агельмар также попытались подвести свои войска к уничтожению. Илэйн Седай преуспела в своем бою, уничтожив большую силу троллоков, но ей удалось сделать это только с подмогой из Черной Башни. Порубежники же были разгромлены, потеряв почти две трети своего войска.

Мэта пробрал озноб. Две трети? Свет! Они были одними из лучших среди войск Света.

– Лан?

– Лорд Мандрагоран жив. – ответила Саэрин.

Ну, хоть что-то.

– А что с армией, которая в Запустении?

– Лорд Итуралде пал в бою, – ответила Саэрин. – Кажется, никто до конца не знает, что с ним случилось.

– Это было очень тщательно спланировано, – сказал Мэт, размышляя. – Кровь и кровавый пепел. Они попытались сокрушить все четыре фронта разом. Я не могу представить какой координации это потребовало…

– Как я отметила – сказала Эгвейн мягко, – Мы должны быть очень осторожны. Всегда держи этого лиса при себе.

– Что собирается делать Илэйн? – спросил Мэт, – Разве она не ответственная?

– Илэйн Седай в настоящее время помогает Порубежникам, – ответила Саэрин, – Она проинформировала нас, что Шайнар почти потерян и Аша’маны помогают переправить войска Лорда Мандрагорана к безопасному месту. Завтра, Илэйн Седай планирует переместить свою армию через врата и удержать Троллоков в Запустении.

Мэт покачал головой.

– Мы должны сделать единую позицую, – он колебался, – Можем ли мы передать ей через одни из этих врат? По крайней мере, свяжитесь с ней?

Казалось, не было никакий хороших возражений. В скором времени другие врата открылись в палатке Эгвейн и Восседающих. Илэйн перешагнула, пухлая с ребенком, глаза словно огонь. Позади нее Мэт мельком увидел сгорбившихся солдат, тащащимися через тусклое вечернее поле.

– Свет, – сказала Илэйн, – Мэт, что это ты хочешь?

– Вы выиграли ту битву? – спросил Мэт.

– Да, но с большим трудом. Троллоки в Кайриэне были уничтожены. Сейчас город в относительной безопасности.

Мэт кивнул.

– Мне нужно выбраться со своих текущих позиций.

– Хорошо, – сказала Илэйн. – Пожалуй, мы можем объединить наши силы с тем, что осталось от Порубежников.

– Я хочу сделать больше, Илэйн, – сказал Мэт, выходя вперед. – Эта уловка Тени, которую попробовали… это было умно, Илэйн. Трёклято умно. Мы обескровлены и почти сломлены. Мы не можем позволить себе роскошь борьбы на нескольких фронтах.

– Что же тогда?

– Последняя битва, – тихо сказал Мэт. – Все мы, вместе, на одном поле сражения, где местность будет способствовать (благоволить) нам.

Илэйн успокоилась, кто-то принес ей стул, чтобы сесть рядом с Эгвейн. Она сохраняла осанку королевы, но ее растрепанные волосы и одежда, прожженная в нескольких местах, свидетельствовали о том, через что она прошла. Мэт почувствовал запах дыма, выходящий с ее поля боя, где ворота ещё были открыты.

– Это звучит отчаянно, – наконец сказала Илэйн.

– Мы и есть в отчаянии, – сказала Саэрин.

– Мы должны спросить наших командиров… – Илэйн умолкла. – Если есть те кому можем доверять, не находящиеся под принуждением.

– Есть только один-, мрачно сказал Мэт, глядя в ее глаза. – И он говорит вам, что мы погибнем, если будем продолжать действовать как прежде. Ранее план был достаточно хорош, но после того, что мы потеряли сегодня… Илэйн, мы мертвы, если мы не выберем одно место, где встанем, собравшись вместе для битвы.

Последний бросок костей.

Илейн задумалась на секунду.

– Где? – наконец спросила она.

– Тар Валон? – спросил Гавин.

– Нет, – сказал Мэт. – Они просто осадят его и двинутся дальше. Это не может быть город, где мы будем как в коробке. Нам нужны территории, которые будут работать в нашу пользу, а также земли, которые не могут прокормить Троллоков.

– Ну, место в Пограничье должно подойти для этого, – сказала Илэйн с гримасой. – Армии Лана сожгли почти каждый город или поле при отступлении, чтобы лишить Тень ресурсов.

– Карты, – сказал Мэт возбужденно. – Кто-нибудь дайте мне карты. Нам нужно место в южном Шайнаре или Арафеле. Где-то близко, чтобы Тень увидела это как заманчивое место для уничтожения нас всех разом.

– Мэт, – спросила Илейн. – Разве не даст это им то, чего они хотят? Шанс уничтожить нас полностью?

– Да, – тихо сказал Мэт в то время как Айз Седай послали за картами. Они имели пометки, обозначения, внесённые рукой Генерала Брина, судя по тому, о чем в них говорилось.

– Мы будем заманчивой мишенью. Мы вынудим их атаковать, вступим в противостояние с ними и, либо уничтожим их, либо будем сокрушены.

Затяжной бой будет выгоден Тени. Когда Троллоки хлынут в южные земли, шансы их удержать могут и не появиться. Он должен был выиграть или проиграть быстро.

И впрямь, последний бросок костей.

Мэт показал место на карте, место где брин внес коментарии. Там было хорошее водоснабжение, приятно встречались холмы и реки. «Это место. Меррилор? Вы использовали его в качестве перевалочного пункта.»

Саэрин усмехнулась.

– Итак, мы идем туда, откуда все началось, не так ли?

– Здесь есть несколько укреплений, – сказала Илэйн. – Люди построили частокол, с одной стороны, и мы можем расширить его.

– Это то, что нам нужно, – сказал Мэт, представляя битву в этом месте.

Меррилор поставит их в положение, в котором две главные армии Троллоков смогут прийти и попытаться сокрушить людей между ними. Это будет заманчиво. Но рельеф местности будет чудесно играть на руку Мэту…

Да. Это будет похоже на Сражение при Ущелье Прия. Если он поставит лучников на эти высоты– нет, драконов, и если бы он мог позволить Айз Седай несколько дней отдыха… Ущелье Прия. Он тогда рассчитывал использовать большую реку для окружения армии Хамарина, в горловине Ущелья. Но сам попал в ловушку этой проклятой обмелевшей реки; Хамаринцы перегородили ее на другой стороне Ущелья. Они ушли прямо по руслу, и успели скрыться. Это урок, который я не забуду.

– Это сработает, – сказал Мэт, положив руку на карту. – Илейн?

– Пусть будет так, – сказала Илейн. – Я надеюсь, ты знаешь, что делаешь, Мэт.

Когда она заговорила, игральные кости покатились у него в голове.

Галад закрыл глаза Трома. Он обыскивал поле битвы к северу от Кайриена больше часа, чтобы найти его. Тром исекал кровью, и только несколько углов его плаща были все еще белыми. Галад сорвал офицерский плащ со своего плеча – удивительно чистый – и встал.