Текст книги "Руимо. Пришедшая (СИ)"

Автор книги: Рита Кертс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 26 страниц)

Из окна что-то влетело в комнату и громко упало на пол. Девушки подошли к окну как раз в тот момент, когда Креос целился, чтобы снова забросить камешек.

– Плохи дела,– Сарн был явно обеспокоен.

– Куда Тувиам направляет войска?– резко спросила Эйра.

– Вартон взял Свехх, Среброглазый отправляет туда армию.

Молчание. Деми сглотнула, не желая верить услышанному, а с лица Эйры сошёл румянец.

– Какой позор,– она села на койку, взялась за голову обеими руками.– И Рик посмел запереть меня здесь, в то время, когда я нужна своему народу! Когда полоумная Фелиция безнаказанно убивает ни в чём не повинных людей!

Сарн и Креос виновато склонили головы. Они понимали, что Фенхидес не имеет права бросать свой народ, но ничем помочь не могли; более того, идти против воли Среброглазого – дурное начало карьеры для новобранцев.

– Я должна быть в Свеххе. Должна!

Знакомый серебристый звон. Деми обернулась, и на пороге увидела Шателона; ярко-голубые, с вытянутыми зрачками глаза были полны сожаления.

– Мы не можем потерять тебя, Эйра,– мягко сказал он.– Ты слишком много значишь для Тувиама. Для нас с Риком – ещё больше.

Никогда прежде Деми не чувствовала себя лишней настолько, что готова была провалиться сквозь землю. Печально было осознавать, что кто-то во всех смыслах лучше и важнее, чем ты сам; тем не менее, зависти, злобы или обиды на чародейку она не испытывала. Но решила, что рядом с Эйрой, и даже Креосом и Сарном, ей делать нечего.

Эйра и Шателон о чём-то спорили, активно, возбуждённо, эмоционально. Вернее, эмоционально говорила красноокая, Шателон же вовсе не был на себя похож, отвечая спокойно и рассудительно.

Койка заскрипела под Деми; только закрыв глаза и пытаясь сосредоточиться, отбросив ненужные переживания и мысли, она ощутила запах спирта, различных трав и кислый аромат целебных настоек и жирной мази, которой её щека была покрыта весьма обильно. Но вскоре даже эти мысли она прогнала прочь и осталась наедине с собой.

Подавляя страх, обволакивающий её целиком и собирающийся где-то под рёбрами, она звала. Звала его – единственного, кто в силах помочь, и кто не может ей отказать.

– Вы не должны так поступать!– не унималась красноокая.– Прошу, выпусти меня!

– Не могу.

Скрежет по полу, протяжный и отвратительный. Шателон обернулся до того, как услышал режущий слух звук, и через миг к нему присоединилась Эйра.

Деми сидела на коленях посредине комнаты. Сжатый в руке ржавый гвоздь, казалось, беспорядочно ездил по мраморной плите, оставляя чересчур глубокие отметины.

Свет обычных свечей сделался тусклым, что-то, что находилось в помещении, сильно эманировало; странная энергия наполнила пространство, внушая страх всем, кто был не в силах ей противостоять. Отвратительный скрежет сделался чудовищно громким.

Шателон коснулся лба Эйры; прежде, чем она смогла хоть что-то предпринять, заклинание Хранителя подействовало и глаза её закрылись. Хрупкое тельце обмякло, и юноша бережно уложил её на койку, точно зная, что когда очнётся – последнее, что будет помнить, это их диалог.

Скрежет стал невыносимым даже для Шателона, и он уверенно шагнул вперёд. Остановился рядом с Деми и с относительно безопасного расстояния пытался рассмотреть нацарапанный на полу сложный символ.

– Что это?– тихо воскликнул Шателон, после чего подошёл ещё ближе.

Вдруг рука девушки застыла, завершив последнюю черту, и длинный, погнувшийся гвоздь был осторожно опущен на пол. Плавно повернув шею, она широко раскрыла глаза, и губы её растянулись в улыбке, больше похожей на оскал. Подняв подбородок, она выждала паузу и протянула шёпотом словно спрашивая, а не утверждая:

– Дар.

Мгновение спустя её обессилевшее тело рухнуло спиной на пол, становясь прозрачным и всё больше напоминая размытые очертания привидения.***

Орсона дэ Мэро, подавленного и пришедшего в ужас от последних новостей, отпустили. Среброглазый ненадолго отлучился от собрания, когда ему донесли о произошедшем в лазарете. В кабинете, склонившись над своим столом он внимательно изучал скопированный с пола сложный асимметричный символ и знаки, похожие на шифр.

Он был весьма изумлён и даже шокирован, узнав забытые руны и письмена, которые были значительно старше тувиамского языка. Предположив, он не ошибся: письмена перед ним были столь древние, что даже он не знал, как их истолковать, и навряд ли их смысл поймёт кто-то из ныне живущих. Кроме...

Чтобы не терять время, Рик воспользовался по-новому заряженным артефактом, и через секунду уже был в зале собраний.

– Шателон,– позвал он с серьёзным видом, и двинулся к балкону. Юноша сразу последовал за ним и остановился рядом, у изящной балюстрады.– Нас слышат?

Кивок головой. Это было ожидаемо: каждый, кто располагал определённым спектром способностей и набором заклинаний, тайком пытался уловить суть их разговора, усилив слух. Однако старания их были бесполезны; на мгновение Шателон закрыл глаза, обрамлённые густыми белыми ресницами, а когда открыл, в голове у Рика поднялся слабый гул.

– В мыслях, Рик,– послышалось Среброглазому, но губы юноши оставались неподвижны. Яркие голубые глаза глядели на него, вытянутые зрачки невероятно расширились.

– Положение скверное, дружище.

– Ты знаешь, что делать: Вартон – не соперник Тувиаму. Без магической поддержки все три армии – лёгкая добыча для Элиты.

Рик кивнул.

– Фелиция – марионетка в руках Менторов. Они испытывают Элиту, Рик. Испытывают тебя. Я не могу вмешиваться и сейчас говорю гораздо больше, чем должен, но знай: падение Фаренхима доказало, что ты не так силён, как хочешь казаться. История Серебряного города повторяется.

– История не повторится,– твёрдо возразил Рик, лицо его было уверенным и решительным.– Я хорошо усвоил урок, никто больше не станет на моём пути. После Вартона, Тувиам присоединит к себе земли остальных королевств и станет империей.

– Будет не так просто, друг мой: Руимо не тот, что прежде.

– А когда было легко?

Улыбка на миг расцвела на их лицах, и так же быстро исчезла. Рик скрестил на груди руки и, глядя с высоты на маленький прямоугольник лазарета, окружённый зеленью позднего сада, нахмурился и помрачнел.

– Эйра заперта надёжно?

– Надёжно. А вот Деми спонтанно покинула Руимо, и я не смог удержать её, как это было раньше. Как будто Руимо сам пожелал этого, а я не могу спорить с его незыблемыми законами слишком часто. В последнее время то, что с ней происходит, беспокоит меня больше чем что-либо.

– С этим вопросом повременим: пока советую выкинуть его из головы.

– Тогда я не буду спрашивать, как и откуда Деми узнала, а затем воспроизвела одно из утраченных заклинаний, контролирующих разум, которое старше даже Менторов. Думаю, это повод для беспокойства, потому как письменами этими пользовались канувшие в лету Высшие.

В серебряных глазах мелькнули искры.

– Это заклинание поможет нам?

– Ты даже не представляешь, как сильно,– мрачно улыбнулся Шателон.

– Неужели отменит Myura axtereum?

– Нет. Но позволит свести число жертв к минимуму.

– Говори,– заинтересовался Рик, и лицо его сделалось бесстрастным.

Через несколько минут Среброглазый вернулся в зал собраний, и все десять присутствующих заметно напряглись. По лицу его все поняли, что он принял решение, но какое именно – оставалось загадкой.

Во время дискуссии мнения разделились: к позиции Константина, помимо Беаты, присоединились Дмитрий и Тимо. Лиану в её стремлении сохранить жизни поддержали Анита, Александр и Генри, а Кристофер и Сванна предпочли держаться решения Среброглазого, каким бы оно ни было. Его молчание заставляло всех нервничать.

– Есть неожиданно хорошая новость,– начал Рик, уже более оптимистично.– Для Вартона всё пройдёт не так мрачно, как могло бы. Потребуется высокий уровень мастерства, сообразительность и огромный запас энергии – это касается вас, чародеи.

Вскоре Шателон принёс шесть переведённых и расшифрованных копий заклинания. Маги Элиты были удивлены и довольны, узнав его самый яркий эффект: после прочтения и определения радиуса действия все, чей разум не сломлен, погрузятся в здоровый сон. Неразгаданной осталась только одна маленькая руна, на которую никто не обратил внимание: заклинание это было сейчас спасением.

Все решили, что заклинание – заслуга Шателона. А когда начали его хвалить, он как-то нервно улыбнулся и скрылся с глаз. Его неожиданный уход и нервозность в ответ на похвалу были восприняты как должное и, пожалуй, показались самыми незначительными из длинного списка причуд.

Заклинание оказалось сложным, и требовало колоссального запаса магической энергии.

– Я могу с этим справиться,– заявила Беата, опередив всех. И весьма удивилась, когда товарищи покосились на её руки.

– Будет лучше, если это сделаю я,– строго возразила Лиана, и без капли гордости добавила: Никто не сравнится с nuem Maria в выносливости, когда дело касается сложных заклятий.

– Мне это по силам,– добавила Анита.

Генри и Дмитрий возразили, сказав, что подобные заклинания – их профиль. Рик выслушал мнения и сделал выбор.

– Генри, Анита. Под командованием Александра вы отправляетесь в Свехх, вместе с вами – три сотни солдат.

Все согласились с решением Рика, но триста солдат в довесок сочли лишней предосторожностью: при должной подготовке даже два члена Элиты смогли бы взять город, при том, что на его территории не было замечено ни одного вартонского чародея.

По приказу трое покинули зал собраний и поспешили к Бастиону, где их уже ждали солдаты, готовые пройти и огонь и воду.

– Один из вас отправится вместе со мной в Мируистэль.

Лиана снова горячо предлагала свою помощь, на этот раз соперничая с Константином, но Рик отказал обоим.

– Беата.

Тёмные глаза чародейки загорелись рвением. Лиана негромко выругалась, Константин выразил недовольство, приподняв бровь.

– Лиана, будь добра,– мягко добавил Рик,– вылечи Беате руки: сегодня они ей пригодятся как никогда.

Целительница, всё ещё негодуя, подсела к чародейке и принялась завершать работу Генри, попутно ругая его за ошибки в сращивании лучевой кости и запястья.

Собрание завершилось. Оставшиеся члены Элиты получили приказ не покидать Золотой город, и требовать от чародеев в их личном составе беспрерывного сканирования Вартона и восточной части Тувиама.

У черного Бастиона ровными рядами стояли солдаты. Их острые шлемы блестели, закованные в сталь доспехов руки сжимали безупречной работы копья; неподалёку от копейщиков выстроились мечники и лучники – с виду в простых, но добротных доспехах, с символами Тувиамского меча на нагрудниках.

Вскоре появился Александр – с мечом и каплевидным щитом из белой стали и такой же кольчуге; остальная часть экипировки почти ничем не отличалась от солдатской, за исключением тяжёлого шлема, покрывавшего светлую голову и лицо.

За ним подоспели Анита и Генри, и своими чародейскими одеяниями вызвали на лице воина умиление: он тут же сообщил, что наплечники спасут Аниту, только если лучники упорно будут целиться именно в них; а Генри вообще посоветовал не подставляться и уйти с поля боя, как только прочтёт заклинание, и всё из-за его "везения" на вражеские стрелы, которые он ловил довольно часто.

Аните потребовалось время, чтобы расчертить магический круг, впоследствии вместивший в себя три сотни и три человека. Когда приготовления были закончены, Александр, сняв шлем, вышел вперёд и обратился к солдатам.

– Мы покончим с беспорядками молниеносно. Все проклятые должны быть уничтожены раз и навсегда; Генерала брать живым, независимо от обстоятельств.– сталь меча заскрипела в ножнах, и остриё прямого, почти белого меча вытянулось к небу.– Вперёд, воины! За Тувиам, за Среброглазого!

Боевой клич, разнёсшийся на много кварталов и улиц, через мгновение исчез вместе с тремя сотнями солдат и членами Элиты; вытянутая площадь перед Бастионом погрузилась в ночную тишину, сопровождаемую сиянием тысячи звёзд в безоблачном небе.

Глава 20

Небо над Свеххом было чёрное от дыма, из-за его плотного покрова не было видно ни луны, ни звёзд. Серые улочки были усыпаны мёртвыми телами, как стражников, так и горожан, убитых с особой жестокостью. Языки пламени жадно перекидывались с одного дома на другой, и происходило это очень быстро: строения располагались вплотную друг к другу, напоминая длинную узкую стену.

На рыночной площади, в преддверии Вартонского Свехха, солдаты под знамёнами золотого ястреба собрали оставшихся в живых и окружили.

Каждые пять минут, строго по времени, смуглокожий генерал в отличающихся от прочих, тёмно-серых доспехах, указывал на кого-то из дрожащей от страха толпы. Несчастного хватали и, больно заламывая руки, вели к каменной стене, усеянной листовками, рядом с которой соорудили эшафот. Рядом с ним длинной полосой вытянулась череда виселиц, на которых застыли неподвижные маленькие тела – быстрой смерти удостаивались только дети, и это считалось проявлением милосердия. Четвертованных мужчин сбрасывали в кучу в выкопанной яме, где они, истекая кровью, умирали в мучениях, а распятые на Свеххской стене женщины расставались с жизнью куда медленнее.

– Это вам за Мильфел,– сквозь зубы твердил генерал всякий раз, когда приходила очередь новой жертвы. Чёрные глаза пылали ненавистью и презрением.

Плач, стенания и крики звучали будоражащим хором, от которого стыла кровь в жилах а сердце, казалось, и вовсе переставало биться. Недолго слышались молитвы трём Светлым: Первый генерал самолично вонзил меч в грудь молящегося служителя храма, и тот упал замертво.

Вместе с ним угасла последняя надежда на спасение. Время, беспощадное как никогда, не замедляло ход ни на мгновение, и ожидающих казни становилось всё меньше.

Никто не пришёл к ним на помощь. Разбойники с синими крестами на плечах расположились на вершине стены, наслаждаясь зрелищем и делая ставки, на кого через пять минут падёт выбор генерала.

Освещённый пламенем, на крыше одного из домов незаметно появился силуэт. Он долго стоял неподвижно, прежде чем его заметили, и с высоты глядел на жестокое побоище.

Раздался громкий свист, топот и лязг доспехов. Линия арбалетчиков выстроилась перед высоким и узким, чуть покосившимся домом, целясь в незнакомца.

– Генерал,– громко позвал один из капитанов.– Глядите!

Морвен раньше других заметил незнакомца, и теперь пристально в него вглядывался. Только один из Элиты мог пройти в оккупированный город незамеченным.

Морвен уверенно зашагал к дому, на крыше которого тот стоял, словно ничего не опасаясь. Большая ладонь крепко сжимала меч, обагрённый свежей кровью служителя храма. Мужчина остановился перед чудом не тронутым пламенем домом и, задрав голову, прокричал, брызжа слюной:

– Это – расплата за Мильфел! Спускайся, слизняк: с тобой я поквитаюсь лично!

Стоящий на крыше ничего не ответил. Ещё раз оглядев превращённую в бойню рыночную площадь, пропитанную запахом дыма и крови, он обмотал вокруг шеи зелёный шарф, выставил вперёд руку и принялся что-то почти неслышно бормотать.

Морвен взбесился. Он не хотел убивать одного из Элиты слишком быстро, позволив арбалетчикам облегчить его участь парочкой болтов.

Размышляя, генерал упустил последнюю возможность что-либо предпринять: рука волшебника засияла, и свечение насильно приковало взгляд каждого. Через мгновение в глазах генерала расползлась темнота; тяжёлые веки закрылись, ноги обмякли и он понял, что падает.

– Будь ты проклят,– успел прорычать он, и, тщетно сопротивляясь заклинанию, медленно опустился на колени, опираясь на меч, и рухнул.

На погрузившуюся в могильную тишину площадь тут же хлынул поток солдат в серо-синих доспехах. Первые ряды замерли. Следовавшие за ними, пробиваясь вперёд, застывали на месте, словно каменные изваяния.

Всюду лежали беспорядочно разбросанные тела, как живых, так и мёртвых. Никто не выстоял.

Среди серо-синих доспехов показался силуэт Александра, и, растолкав застывших солдат, воин вышел вперёд. Генри спустился, остановился рядом; через мгновение рядом с ними материализовалась Анита. Саша быстро взял себя в руки и отдал приказы.

– Кажется, Рик говорил поступать гуманно?– воскликнул он, наблюдая, как со стены снимают распятых. Где-то послышался звук лопнувшего от жара стекла.– Я хочу прирезать каждого ублюдка за то, что они сотворили!

– Мы не можем вершить самосуд,– обречённо сказала Анита, опустив васильковые глаза.– Их судьбы решит Рик.

– Выходит, человеку не нужно быть подвластным Ментору, чтобы быть чудовищем,– мрачно произнёс Генри, и двинулся к выкопанной у стены яме с искалеченными мужчинами, которых активно вытаскивали наверх. Половина Тувиамских солдат занималась ранеными, десять рядовых медиков не успевали оказывать всем помощь; большая часть людей погибла, потеряв слишком много крови. Уцелевших отправили собирать пожитки и пообещали убежище в стенах Золотого города.

Вартонские солдаты, целые и невредимые, занимали слишком много пространства; все они в скором времени кучей лежали на другом конце площади, полностью обезоруженные. Анита и Генри позаботились о солдатах первого генерала; прежде, чем они очнулись, волшебники заперли их барьером и теперь каждый, кто пытался выйти за пределы магического круга, получал сильнейшие ожоги, в худшем случае – сгорал заживо. Несколько неудачных попыток бегства и обугленные, ссохшиеся тела у тёмной черты на брусчатке, от которой в небо вздымались мелкие листочки пепла, наконец образумили вартонских солдат.

Генерала привязали к столбу. Александр стал перед ним, терпеливо ожидая, пока тот очнётся, борясь с желанием вонзить клинок ему в глотку.

Сперва он закашлялся и, сильно зажмурившись, выругался. Исполосованное шрамами лицо скривилось в ехидной гримасе.

– Вы опоздали,– прошипел Морвен, скаля зубы. Он дёрнулся, пытаясь высвободиться из тугих пут. Верёвки затрещали, но не подались; Александр снял округлый блестящий шлем, покрывавший всю его голову и лицо, и взял под бок.– Каково это – иметь силу и власть, куда большую, чем у кого-либо, и всё равно не суметь спасти свой народ? Вы жалки, при всей своей огромной мощи!

Холодное остриё упёрлось в щетинистую шею Морвена. Он откинул голову назад, сжав губы; по шее к ключицам потекла тонкая струйка крови.

– Назови мне хотя бы одну причину, по которой я мог бы оставить тебе жизнь,-прорычал Саша, глядя Морвену в глаза. Тот удивился, а после, криво усмехнувшись, рассмеялся.

– Тебе, юнец, нужна причина? И это я слышу от воина Элиты после бойни в Мильфеле. После учинённой вами расправы над целым городом! Ну же, давай: покончи с этим. Мне нечего терять.

Белый меч неслышно скользнул в ножны. Ничего не ответив, Александр развернулся и, стуча стальными подошвами по брусчатке, двинулся к раненым.***

Среброглазый нахмурился, когда Беата поведала ему об обстановке в Свеххе.

– Передай мои слова Аните: всех гражданских депортировать в Золотой город, Морвена в зал допроса. Вартонский Свехх захватить и очистить от разбойников, оказывающих сопротивление по возможности брать живыми. По выполнению миссии ждать дальнейших приказов.

Чародейка кивнула, закрыла глаза и погрузилась в непродолжительный транс. Рик выглянул из-за угла: двери в Мируистэль охраняли шестеро вооружённых до зубов стражников, по периметру заднего двора были разбросаны маленькие группы, не меньше полусотни мечников в общей сложности. На балконах и выступах в тени горгулий прятались лучники.

Рядом послышались шаги. Беата мгновенно бросила простое иллюзионное заклинание, и свернувший в их сторону патрульный увидел лишь пустоту на месте, где они стояли, и отправился дальше, подозрительно оборачиваясь. Когда он скрылся из виду, чародейка опустила скрещенные перед собой руки, и пелена иллюзии растаяла.

– Надеюсь, Офелия заметит всплеск энергии хотя бы через несколько минут,– Беата цыкнула.– Энергию артефакта-портала нельзя почувствовать на расстоянии, но это...

– Мы должны попасть внутрь без лишнего шума. Справишься?

– Запросто,– довольно сказала она. Маленькая ладошка коснулась холодного, шершавого камня замковой стены, и мгновением позже Рик услышал тихое шипение и почувствовал кислый запах. Покрытая чёрной жижей, она плавилась и проседала от прикосновения чародейки; через несколько минут два силуэта незаметно просочились в образовавшуюся неровную пещерку.***

Анита сильно устала: после двух сотен и пятидесяти шести раненых, разом перемещённых в Золотой город её колдовством, она почувствовала, что стоит на ногах уже не так твёрдо. Слабость и опустошённость, которые она испытывала, были верным признаком того, что запас её сил вот-вот иссякнет; расстояние от Золотого города до Свехха было достаточно большим, и телепортация сперва тувиамского войска, а заем выживших, отняла немало энергии, но больше всего её ушло на барьер, сдерживающий вартонских солдат. Прежде, чем отбыть, она передала Александру и Генри приказ Среброглазого, и теперь помогала вносить раненых в лазарет.

Лиана сразу же отправилась на помощь к медикам и, не жалея сил, вытаскивала с того света одного несчастного за другим; по её просьбе Шателон выпустил Эйру, и та почти наравне с Лианой, группой целителей и медиками, работала скальпелем и иглой несмотря на то, что в её арсенале не было исцеляющих заклинаний.

Анита свою задачу выполнила. На возвращение в Свехх у неё навряд ли хватит сил; посидев на лавке у лазарета, она побрела к Белому замку.

В круглом зале собраний не было ни души. Лирсул слабо мерцал в темноте, отбрасывая на светлые стены фиолетовые блики. Анита обошла дугообразный стол и остановилась у открытого балкона, с которого Рик любил наблюдать за городом. С высоты отлично была видна каждая улочка, сквер или парк; не заметить огромное скопление солдат под Бастионом и силуэты на его вершине было просто невозможно.

У волшебницы появилось дурное предчувствие. Бежать к Бастиону отсюда придётся, по меньшей мере, час; собрав свои последние силы, она начертила заранее запасённым мелом вспомогательный символ и переместилась на вершину, где за происходящим по ту сторону стены наблюдали оставшиеся маги и воины Элиты.

Чародеи, Константин и Дмитрий, стояли слева и справа от Тимо, Сванны и Кристофера. Воины были полностью экипированы и готовы действовать; Тимо, напустив на лицо капюшон, крепко сжимал свой длинный изогнутый лук, на поясе выглядывали рукоятки метательных ножей и кинжалов. Сванна, высокая и статная, была закована в тяжёлые доспехи, и из рук не выпускала опущенный остриём вниз длинный, тяжёлый меч. Кристофер, ростом ниже и сложения более мелкого, положил ладонь на рукоять одной из сабель и подался вперёд, дабы лучше рассмотреть движение снизу.

Шесть пространственных разломов. На пустыре перед Бастионом от суховатой земли, высотой почти в пять метров, тянулись неровные, слабо мерцающие расщелины, разбросанные недалеко друг от друга. Каждый раз, когда из разлома на Тувиамскую землю ступал вартонский солдат, он светился ярким синим светом.

По ветру развевались штандарты с золотым ястребом, расправившим крылья. С каждой минутой людей становилось всё больше, и они заполонили пустырь, словно туча муравьёв, выползших из потревоженного муравейника.

– И что нам с ними делать?– громко спросил Кристофер, перекинувшись через зубец стены. Ветер нещадно трепал одежду и волосы, от него слезились глаза.

– Зачем что-то делать?– удивился Дмитрий, взявшись за подбородок. Среди блестящих в лунном свете доспехов он высматривал капитанские плащи.– Бастион неприступен. Пусть стоят себе, идиоты.

– Я сообщила Беате,– Анита тёрла слезящиеся от ветра глаза.

– Что сказал Среброглазый?

– Сказал проверить всех на Myura axtereum, генерала взять живым независимо от того, проклят ли он.

– Интересно,– Сванна облокотилась на каменный выступ, лязгнув доспехами. Она громко фыркнула, низкий голос звучал недовольно.– С нами всё понятно: тех, кто не проклят, мы не тронем. Эти парни настроены так же дружелюбно? Эй, Константин – куда ты?

Чародей ступал неслышно, и, если бы Сванна в этот миг на него не посмотрела, то как и остальные не заметила бы его исчезновения. Теперь все обернулись и посмотрели на него. Мужчина не остановился; он коротко посмотрел на своих товарищей, и лисьи глаза недобро блеснули. Анита прекрасно знала этот взгляд – чуть замутнённый, холодный и пронзающий насквозь.

– Сегодня Бастион патрулирую я,– прозвучал хриплый, неприятный голос. Не спеша спускаясь по крутым ступеням, прежде, чем исчезнуть из виду, он потянулся к золотистому футляру за спиной.

Анита оцепенела: неужели он собрался...?

Несколько раз она выкрикнула его имя, просила остановиться и не делать этого. Тщетно. Отправила сигнал Беате, но сейчас она молчала.

– Сделайте же что-нибудь!– воскликнула она, обращаясь к оставшимся.– Он же не будет ни с кем церемониться!

– Если тебя это так волнует, почему сама его не остановишь?– в голосе Сванны звучали насмешка и вызов. Анита не нашлась, что ответить; в глубине души она боялась Константина, как и большинство тех, кто хотя бы немного его знал. Этот человек относился к тем, кто получал удовольствие, отнимая жизни; он был наделён силой столь великой, что та туманила и подчиняла себе его рассудок, и он не ведал страха. Тем не менее, он всецело был предан Среброглазому, и ради него был готов на всё. Однако, как это сейчас произошло, его преданность уступила своеволию.

Волшебница в последний раз попыталась получить хотя бы от кого-нибудь поддержку.

– Я – пасс,– Дмитрий махнул ладонью, блеснув тонкими колечками на всех пальцах.– Если Константин решил надрать им задницу, пусть так и сделает. Сегодня Бастион под его защитой, он вправе поступать как сочтёт нужным. На что эти ребята рассчитывали, заявившись на Тувиамские земли с оружием?

– Вот это будет представление,– усмехнулась Сванна.

Анита стиснула зубы. На лице Кристофера, с морщинами вокруг глаз и рта, читалось недовольство, но вступать в конфликт с Константином он явно не собирался.

Волшебнице сейчас ни за что не хватит сил на прочтение заклинания, отделяющего проклятых Myura axtereum, а Дмитрий явно не собирался этого делать. Единственное, что ей осталось – искать помощи у чародейки не просто сильной, но и наделённой властью. Той, которая выше рангом и в отсутствие Среброглазого может взять на себя командование, чьё решение и слово оспорить нельзя.

Анита, словно ветер, помчалась вниз по ступеням.***

Тяжёлые, громоздкие ворота Бастиона отворились с протяжным стоном. Решётка, оставив в земле борозды, скрипела, поднимаясь вверх и открывая путь. Вскоре она вновь опустилась за одиноким силуэтом, не спеша движущимся навстречу целой армии, и ворота звучно захлопнулись.

Этот мужчина ввёл в недоумение вартонских солдат: либо он глупец и самоубийца, либо решил вести переговоры. Вскоре поступил приказ пропустить его ко Второму генералу.

Солдаты в блестящих доспехах поочерёдно расступались и смыкали строй, звеня защитными пластинами, когда шёл невысокий темноволосый мужчина. Многие отметили, что он чересчур спокоен для своего нынешнего положения. Кто-то, узнав его, обливался холодным потом, кто-то в мыслях осыпал проклятиями.

На возвышении у последнего действующего разлома, на пятнистом жеребце в конных доспехах, восседал генерал Орд. Сняв с большой головы остроконечный шлем, украшенный пышными белыми перьями, он спешился и приказал линии арбалетчиков перед ним опустить оружие.

– Капитан стражи Мильфела, единственный выживший, отозвался довольно лестно о вас, сказав, что вы опытный тактик и стратег, Орд. Но на деле всё оказалось иначе, раз вся Вартонская армия,– Константин сделал паузу, пройдясь взглядом слева направо,– стоит под Тувиамским Бастионом. Без колдунов, не имея осадных орудий.

– А ты, Мясник, ростом оказался ниже,– усмешка раскрасила уставшее лицо генерала.– Осада Бастиона – бессмысленная затея, это знают даже последние идиоты.

– Стало быть, пришли сдаваться.

– И снова – нет.

Блестящий шлем покрыл голову генерала, его рука сделала едва заметный жест, который не ускользнул от внимательного взгляда Константина, как и последовавшее после него движение в строю.

– Разведчики говорят, видели в Мильфеле одного магика, уж больно на тебя похожего. Видели, что устроил он там резню, и никого не пощадил – ни детей, ни женщин.

– Орд,– резко воскликнул чародей, повысив голос.– Только глупец прикажет своим солдатам стрелять мне в спину. А глупость...должна быть наказуема.

Стрелы засвистели в воздухе. Все они обратились в пыль рядом с Константином, за спиной которого что-то коротко блеснуло.

Только спустя несколько мгновений стоявшие вокруг чародея солдаты в ужасе расступились, не в силах удержать удивлённые возгласы. Секундой позже Второй генерал своими глазами увидел то самое лезвие, и понял, что ему пришёл конец.

Всё произошло чудовищно быстро, и Орд не успел что-либо сказать.

Золотое лезвие мельком блеснуло около вытянутой руки чародея; он развернулся и точным, грациозным движением отправил его в полёт.

Страшный свист ураганом пронёсся по кругу, сопровождаемый скрежетом стали. Людские крики появились с опозданием. Солдаты, что кидались на чародея, выделывавшего движения, подобные ритуальному танцу, замирали и кусками падали наземь, поднимая пыль. В бешеном водовороте стали, плоти и крови, лезвие безжалостно косило хрупкие даже в доспехах человеческие тела, словно траву, и этому не было конца; вскоре оно жадно метнулось вслед за спасающимися бегством...

Вдруг свист прекратился. Орд поднял глаза, и его ослепил свет – тот исходил от вытянутой вверх руки высокой, стройной женщины, подобной спустившемуся с небес ангелу, замершему рядом с истинным воплощением зла.

Тело генерала обмякло, веки закрылись сами собой. Решив, что умирает, он был рад, что этот кошмар наконец закончился.***

Лиана тыльной стороной ладони вытерла со лба пот. В запятнанном кровью белом халате, не выпустив из руки скальпель, она долго смотрела на результат работы Константина. До тех пор, пока Анита не коснулась её плеча, выведя из пронзившего её оцепенения.

– Что ты наделал,– стальной голос Лианы прозвучал тихо, но ничуть не дрожал. Константин безразлично осмотрелся и, без капли эмоций, ответил:

– Я преподал им урок. А так же всем, кто ещё раз рискнёт пойти против Тувиама.

Скальпель выскользнул из пальцев и звонко упал на землю. Целительница схватила мужчину за ворот, рывком притянула к себе и прокричала в лицо:

– Я спасаю жизни, в то время как ты отнимаешь их без счёта! Скольких ты сейчас убил? Сотни? Десять сотен? Скольких ты оставил калеками на всю оставшуюся жизнь!? Эти люди,– она указала пальцем на то, что от них осталось,– пришли под Бастион и ты, зная, что преодолеть его они не смогут, не потрудился узнать, прокляты они или нет!