Текст книги "Руимо. Пришедшая (СИ)"

Автор книги: Рита Кертс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 26 страниц)

Такая вода отличалась резким, кислым запахом, и угодить в неё желания не возникало. Ради интереса Деми закинула в очередную булькающую лужу ветку, которую прихватила по пути. Мгновение спустя она благополучно и с шипением растворилась и Деми в очередной раз убедилась, что ненавидит это место искренне и всей душой. Она в принципе не любила воду, хоть плавала хорошо; исключение составляли банные процедуры. Она с упоением представляла, как лежит в тёплой, ароматной ванне, после чего испытала желание помыться и ещё большее отвращение к топи. Волосы, как назло, всё время лезли в лицо и убрать их было нечем.

– О чём задумалась?– любезно поинтересовался Хидек и остановился рядом, пытаясь перевести дух: он еле поспевал за девушкой, которая была чересчур вынослива, чего не скажешь с первого взгляда.

Деми нахмурилась. Нет, она вовсе не против общения, но точно не во время испытаний. Более того, слишком уж внимательно и изучающе он на неё смотрит...Хотя, ей вполне могло показаться.

– Общаться будем после испытаний, если останется желание.

Она встала и поочерёдно встряхнула ноги, затем размяла руки. Тело ныло. Оглянувшись, она поняла, что забыла, в какую сторону идти.

– Боюсь, у нас проблемы.

– Только не говори, что мы заблудились! Мы же разделили обязанности: ты ведёшь, я – прикрываю тыл.

Деми немного покраснела и извинилась. Хидек демонстративно вздохнул.

– Предлагаю отдохнуть.

Предложение показалось заманчивым и вполне разумным. Они быстро отыскали подходящий островок и, убедившись, что опасности поблизости нет, с удовольствием сели на землю.

Земля была сырая и холодная. Когда Хидек уселся рядом, Деми отодвинулась подальше. Приняв это как должное, он только усмехнулся. Затем достал из-за пазухи флягу и сделал глоток.

"Да уж,– подумала Деми, изредка на него поглядывая; в горле давно пересохло, но попросить его она не решалась.– Он точно знал, чего ждать на испытаниях. И этот кинжал...Почему Рик, говоря, что иллюзии против него бессильны, не дисквалифицировал Хидека, нарушающего правила одно за другим?"

– Будешь?– спросил Хидек, заметив её тоскливый взгляд. Деми не стала отказываться и приняла флягу. Содержимое оказалось сладковатым и пряным на вкус. Спустя несколько минут она почувствовала, что расслабляется, а по усталому телу растекается приятное тепло. Мужчина снова подсел к ней.

– Вижу, тебе понравилось. Это довольно редкий напиток, я бы даже сказал, особенный.

– И чем же он особенный?

– Благодаря ему отлично узнаёшь того, с кем имеешь дело. Так сказать, несколько раскрепощает и дарует искренность.

– Искренность...

Деми тряхнула головой: соображала она с трудом. И уж тем более не могла догадаться, что в состав сладкого эликсира входил наркотик. Цвета стали ярче, звуки – резче и громче, тело сильно пульсировало.

– Кто ты, Хидек?– мысли стали крайне неповоротливыми, реакция ухудшилась.– Ведь ты же...не обычный новобранец.

– Какие мы дальновидные,– он плавно положил её, не встретив сопротивления. После этого Деми почувствовала, как что-то холодное и острое упирается в шею.– Не двигайся, дорогуша, и твоя чудесная шейка будет цела.

Он рванул рубашку, несколько пуговиц оторвались и разлетелись. Когда увидел серебряный полумесяц на цепочке, довольно усмехнулся.

– Ну конечно,– он провёл пальцами по её ключицам.– Конечно. Ты – та самая Пришедшая.

Деми не могла пошевелиться. Знакомый холод распространился по телу, и это не сулило ничего хорошего. Деми никогда не приходилось убивать, однако, намерения Атарегама, уловленные совершенно случайно, её ужаснули.

– Думаю, у нас ещё есть время на более близкое знакомство – и ты, я вижу, не против.***

Широкая, безумная улыбка на её лице показалась ему жуткой и он отпрянул назад, не отнимая лезвия от шеи. Что это, чёрт возьми, такое? Выпив столько зелья, она должна была потерять сознание почти сразу. Девица эта вопреки рассказам его нанимателей оказалась не так проста. Он уже допустил оплошность по незнанию, и Среброглазый его тут же раскусил, но по какой-то причине не отдал приказ схватить и бросить в темницу. Значит, хочет понять, чего Хидек добивается – чародеи, как он, убивают себя ещё до того, как попадают на допрос, а он знал слишком много. Наверняка, когда он выберется к ущелью с Пришедшей, его схватят.

Даже своей наставнице – Офелии, он не мог признаться, что вступил в ряды Несущих истину. Нет: он обязан доставить Пришедшую в условленное место, причём немедленно.

Открытие порталов давалось ему с трудом и требовало немало концентрации и времени, и он не знал, что делать; а потом решил напоить Деми остатками зелья.

Что-то с ней было не так. Взгляд её стал осмысленным, трезвым и...диким, внушающим страх.

– Эй, Хидек.

Этот жуткий голос, в котором смешались мужской и женский, вызвал дрожь. Она схватила его руку с невероятной силой, и лезвие медленно отдалялось от шеи. Удара в живот он не ожидал, и спустя секунду его скрутило от боли. Пока приходил в себя, заметил, как девушка, заметно побледневшая, отошла в сторону и опустошила желудок. Страх, который он испытывал, был чужд и неестественен, и парализовал его. Как такое возможно, почему её жесты так сильно изменились, и что с её голосом?! Наверное, это такой трюк. Заклинание, внушающее страх – похожее на иллюзионные чары, которые он использовал.

Она громко, артистично откашлялась и плюнула. Не спеша подошла к Хидеку, наклонилась, преспокойнейше промокнула губы и вытерла руки о его красивый, расшитый золотистыми узорами плащ.

– Видишь ли,– продолжила она, подняв лежащий рядом кинжал. Он был выкован из белой стали; светлое лезвие с зубцами было невероятно острым, поэтому Хидек прикладывал его к шее неопасной стороной.– Наша милая Деми всё ещё наивна, и опытом не обладает. Друзей от врагов отличить не может и не понимает, что последних нужно беспощадно истреблять...Но, благо, я мыслю радикальней. Прощай, Хидек из Вартона – или как там тебя?

Хидек зажмурился, увидев занесённый над ним кинжал. Он ненавидел себя за трусость, но ничего не мог с этим поделать. Вот и всё. Он сделал всё, что было в его силах.

Секунды. Он насчитал десять, после чего клинок звучно упал на сырую землю.

Девушка была далеко впереди, бежала быстро и без оглядки, перепрыгивала с острова на остров. Страха как будто не бывало.

– Значит, это был трюк,– решил Хидек и, схватив оружие, поднялся. Взбешённый и униженный, он брезгливо сорвал себя испачканный плащ и бросил в гнилую воду.

Эта девица заплатит за содеянное; никто не смеет с ним так обращаться.

Из кармана вынул небольшой флакон, вытащил пробку и капнул содержимое на лезвие, наблюдая, как по нему растекается прозрачная жидкость.

– А я думал, обойдусь без этого,– сказал он себе. Спрятав кинжал в ножны, Хидек собрался в погоню...

За спиной послышалось мерзкое хлюпанье и рык. Хидек резко обернулся. Огромная псина замерла, глядя на него белёсыми глазами. Из клыкастой пасти вместе со слюной обильно шла пена, на мускулистом теле недоставало нескольких кусков плоти, но тварь была жива и громко вдыхала воздух. Устрашающе зарычав, огромный пёс бросился в атаку.***

Деми мчалась как ветер. Вскоре снова закружилась голова, и в глазах начало темнеть; очередной рвотный позыв заставил её остановиться. Она вытерла рукавом губы и, заметив слабое зелёное мерцание, двинулась дальше.

– Ну, и что ты сделала?

Деми не знала, как ей это удалось. Она вернула контроль над своим телом в самый последний момент...Впрочем, она явно себя переоценила. Атарегам поддался, и она это чувствовала.

Вдалеке раздался гул; на сильный всплеск магической энергии тело отреагировало дрожью.

– Ты хотел убить его,– тихо, мрачно произнесла Деми, перепрыгнув канаву.– Моими руками!

– Верно. И повторю попытку, когда он снова явится.

– Не смей. Не смей, слышишь?! Ведь можно обойтись без этого.

Атарегам засмеялся.

– Я не хочу убивать. Лишать кого-то жизни, пусть даже такого мерзавца, как он – крайнее решение, которое нужно принимать в последнюю очередь. Всё можно вернуть. Жизнь – нельзя.

– Не так давно тебя переполняли ненависть и жажда крови Менторов. Не отрицай: меня ты не обманешь. Тот маг – не Ментор, но является врагом, которого ты хочешь пощадить. Куда же делась вся твоя решимость? Как трогательно: задумалась о том, что отнимать жизнь – плохо. Интересно, Хидек этот считает так же?

– Я не собираюсь убивать его, и тебе не позволю.

Впереди виднелось багряное небо и острые скалы. Маленькие островки, окружённые зловонной, мутной и булькающей водой, становились всё шире и шире. Последний столб-указатель, высотой приблизительно в три метра, стоял уже на сухой, испещрённой трещинами, земле.

Девушка оказалась на вершине ущелья; равнину под ним чёрной, ломаной полосой раздирал широкий разлом.

– Ты сильно пожалеешь о своём милосердии, Деми,– твёрдо сказал Атарегам.***

Спускаться с обрыва ей раньше не приходилось. Чудом Деми не сорвалась вниз; потратив на спуск не менее часа, она изнемогала от усталости и тошноты. Ущелье было в своём первозданном виде, и делало своё дело. Еле-еле она добралась до разлома, разрывавшего землю, и заглянула вниз. Он был настолько глубок, что дна не было видно и в помине.

"Не зря его назвали бездонным".

Деми пыталась сообразить, как перебраться на противоположную сторону. Однозначно, ей на такое расстояние не прыгнуть – на глаз, не менее восьми метров от края до края. Моста, конечно же, не было.

Будь она талантлива в колдовстве, перебраться на ту сторону не составило бы труда...Но, как говорится – чего нет, того нет. Значит, остаётся идти в обход и надеяться, что где-нибудь расстояние от края до края окажется меньше.

Солнце – огромный жёлтый круг на безоблачном красно-фиолетовом небе, с каждой минутой исчезал за острыми пиками скал, заснеженных на вершинах. Температура воздуха падала. Ветер громко выл – то усиливался, то затихал.

"Если не перебраться дотемна – быть беде".

Она помнила, что Хидек может объявиться в любой момент, и постоянно оглядывалась. Где-то свалился камень, Деми встрепенулась и подняла голову.

Высоко над ней стоял силуэт. На Хидека он не был похож ни капли, но почему-то казался знакомым; некто, укутанный в тёмный плащ с капюшоном, вовсе не думал таиться и просто наблюдал. Спускаться с такой высоты ему придётся долго. "Пусть там и сидит,– решила Деми.– Сейчас главное – перебраться".

Скалы, валуны, камни. На пути встречались острые, вытянутые зубья; солнце почти скрылось. Больше Деми не могла бежать, и даже идти быстро. Тяжело дыша, полностью мокрая от пота, она с трудом переставляла ноги. Сапоги натирали, каждый шаг причинял боль. Деми наклонилась, чтобы расслабить шнуровку, и села на землю. Ради интереса снова взглянула на вершину ущелья и усмехнулась, вновь заметив человека в плаще. А человека ли?

Через несколько минут она собрала все силы и двинулась дальше, вдоль разлома. И остановилась, пройдя пару метров: тупик. Дорога оканчивалась обрывом – прямо и справа, а слева возвышалась скала. А если Хидек её преследует, совсем скоро они встретятся, и этого не избежать. Решив, что лучше поберечь силы, Деми устроилась на холодном округлом камне – пожалуй, единственным в своём роде, сильно отличающимся от себе подобных.

Долго ждать не пришлось. Даже в полумраке его бело-золотая одежда бросалась в глаза.

Он прихрамывал, по разорванной левой штанине в мелкую вертикальную полоску растекалось красное пятно, одной рукой он придерживал рану на животе. Он не держал осанку как прежде; маска дружелюбия спала, и теперь она видела его настоящее лицо – жестокое и надменное. Хидек остановился в нескольких шагах от Деми, и она потупила взгляд.

– Почему ты напал на меня?– спокойно спросила она.– Ты работаешь на Менторов?

Он не ответил; резким, сильным движением стащил её с валуна и схватил за волосы.

– До чего же мерзкая ты тварь. А казалась милой,– тихо сказал он, стиснув зубы.– Я бы с радостью проучил тебя прямо здесь. Увы – нельзя.

– Хидек. Ты совершаешь большую ошибку! Если сейчас он вернётся...

Он залился смехом, а через секунду снова стал серьёзным. Деми согнулась и тихо взвыла, получив удар под рёбра.

– Кто вернётся? Никому ты не нужна.

Она взглянула на вершину. Незнакомец по-прежнему наблюдал, и вмешиваться не собирался.

Хидек грубо схватил её подбородок и развернул в свою сторону.

– Жаль, что так вышло. Сначала ты мне приглянулась, но нахальность твоя...Я мог бы поработать с тобой. И всего через пару недель стала бы, как шёлковая...Ты даже не догадываешься, как легко люди поддаются перевоспитанию, если делать всё грамотно. Немного голода, калёного железа и колдовства – и результат налицо! Однако, я должен выполнить работу. И, напоследок,– он приблизился, пристально глядя в глаза.– Поделись-ка со мной воспоминаниями.

Холод и дрожь. В голове загудело, безумное давление на виски сводило с ума. Ещё немного, и она потеряет сознание...

Зрачки Хидека расширились. От них невозможно было оторваться, и Деми почувствовала, как он перебирает её воспоминания, внимательно рассматривает в обратной последовательности. Болезненное вмешательство продлилось недолго.

Хидек пронзительно закричал, упал на землю и попятился назад, словно перед ним было чудовище. Атарегам громко и зловеще рассмеялся.

– Вот что бывает, когда лезешь, куда не следует. Готов твой магик! Меня увидел, и в штанишки наложил.

– Хидек,– Деми с трудом поднялась, обхватив рукой живот. Во рту стоял металлический привкус.– Прошу, ответь на несколько вопросов – и я обещаю, что не трону тебя.

Он, отступая, пробурчал что-то невнятное.

– Сг...Сгинь! Не подходи!

– Стой, болван! Там же...

Он оступился. Деми среагировала молниеносно и успела схватить его в последний момент. Хидек повис над пропастью, и был слишком тяжёл.

–Руку! Вторую руку!– кричала она, чувствуя, как его мокрая ладонь выскальзывает.– Живо!

Лицо Хидека было худощавое, щёки немного впалые. Волосы – короткие и растрёпанные, покрытые слоем пыли, а борода недлинная, но довольно густая. И глаза, непонятного цвета, полные безумия, отчаяния и страха.

В резко вздёрнутой руке сверкнуло лезвие. Сталь прошла сквозь протянутую к нему руку помощи, как по маслу.

Истошный крик. Глаза наполнились слезами от обжигающей боли, и она разжала ладонь. Хидек кричал, утопая в темноте разлома. Кричал долго, протяжно, но вскоре крик оборвался.

Деми отползла от опасного края и упала на спину. Правая рука, пробитая насквозь, истекала кровью и стремительно немела.

– Отравлен,– подумала Деми, осознав, что не может двигаться.

Солнце село, потемнело очень быстро. В небе, бескрайнем и чистом, блестели незнакомые созвездия. Деми лежала с широко раскрытыми глазами, чувствовала растекающуюся по венам боль и подняться не могла.

Вспышка света, сопровождаемая гулом. Несколько фигур взялись из ниоткуда и склонились над ней, что-то возбуждённо обсуждая; их голоса сливались в один страшный, чудовищный хор. Жарко, нечем дышать. И снова холодно. Кто-то поднял её. Где она?

Тишина, и снова гул. Кто-то коснулся холодной ладонью её мокрого лба, кто-то отчаянно повторяет её имя, с каждым разом всё тише; но она проваливается в темноту. Тишина.

Глава 13

"...Тени, тако же Менторами именующиеся – есть существа, всему живому противные, на сострадание неспособные и жестокостью упивающиеся; по натуре своей страшнее всякой нечисти будут, ибо жизни никакой не щадят. Питаются душами нашими, силу из них черпая невообразимую, и своих тьмы отродий – как безликих, бесформенных, гончих и прочих, подпитывают;

горе тем, коих с Менторами судьба сводит, ибо куда ступит нога этих тьмы исчадий – туда и смерть, влачащаяся за ними неустанно, вскоре прибудет..."

Sertenorum, Древнего Зла описания

– Длинный путь. Впереди виднелся просвет, из кромешной тьмы доносились голоса, молящие о помощи. Но он шёл дальше, невзирая на бесконечные мольбы. Потому что Он так велел – отвернувшиеся, не признающие Его будут страдать. Потому что такова Его воля и Его право. Он – хозяин, Он – Создатель, Он – сама власть; он слышит Его, и не смеет неповиноваться. Несущий слова Создателя, несущий истину – настоящий, не самозванец, коих много; он ошибался. А когда захотел спастись, Он лишил его рассудка. Да, именно так Он и поступил: Он лишил его...

– Пшёл вон, рвань!

Торговца, раскладывавшего свои товары на прилавок – то были всевозможные сорта сыра и фрукты, снующий туда-сюда старик вывел из себя. Однако, тот сделал вид, будто его не заметил, и продолжил ходить вокруг.

– Глаза-то разуй, старикашка.

На рыночной площади, кроме старика и торговца, пока не было ни души: слишком рано. На пустых прилавках расселись вороны. Громко каркая, они жадно поглядывали на только что выложенную провизию и ждали подходящего момента.

Старик, сделав очередной неровный круг, рукой задел головку сыра; она упала на брусчатку и в мгновение ока на неё накинулась туча ворон. Торговец, пунцовый от злости, бросился защищать оставшиеся товары и разгонять назойливых птиц, громко бранясь и размахивая большими руками. Вороны лишь отлетели чуть дальше и снова заняли позиции.

Старик, бормотавший себе под нос какую-то бессмыслицу, опять – как нарочно, прошёлся перед прилавком, согнув спину и прихрамывая.

– Пшёл вон, я сказал!– мужчина трясся от гнева, пухлые щёки вздрагивали при каждом резком движении. Он метнулся к старику с длинной бородой и толкнул. Он охнул и упал, не в силах подняться. Старая коричневая шляпа с широкими полями свалилась с седой головы. Торговца мало заботило, что старик слеп – он вновь в пылу гнева замахнулся, вкладывая в удар все свои силы и злость. В этот миг кто-то одёрнул его сильным, резким рывком – да так, что он едва не упал.

– Как это понимать?

Голос мужчины был низким, говорил он чётко и размеренно, произнося слова с едва заметным, странным акцентом.

– А ты ещё кто!?– толстяк в грязном фартуке развернулся, недоверчиво глядя на дерзкого незнакомца. По привычке вытерев об себя ладони, он стал в уверенную позу и прищурился.– Слыш, умник. Проваливай отсюда, покуда цел. А то стражу кликну, дык они тебя быстро...вышвырнут! У меня здесь связи!

– Помоги старику подняться и извинись.

– И не подумаю! Стража...

Низкий, похожий на толстую мышь мужчина не договорил и свалился, словно мешок с картошкой, когда незнакомец что-то коротко прошептал и двумя пальцами коснулся его лба.

Бледный мужчина с рыжими волосами, ростом выше среднего, выглядел уставшим; по запылившемуся плащу можно было сказать, что либо он проделал долгий путь, либо какое-то время провёл в пустошах. Окинув не решающего шевельнуться старика холодным взглядом, он переступил через вовсю храпящего, пускающего слюни толстяка, ухватил старика за плечи и поставил на ноги. Тот молчал. Он был по-прежнему бос, в тех же старых лохмотьях, от него разило потом и мочой. Ричард взял помятую шляпу и вручил хозяину.

– Как тебя звать, старик?

Тишина. На грязном, смуглом лице застыло безразличие.

– Быть может, после того, как поешь, ты станешь менее молчаливым.

Взявшись за потрёпанный рукав рубахи, Ричард вывел его на знакомую улицу, в конце которой в ряд стояли жилые дома. В квартале мастеров все они были добротные и ухоженные, иногда – даже выбеленные, со стёклами и узорными ставнями. Вот только каменная кладка заканчивалась с началом квартала: по какой-то причине укладка дороги приостановилась несколько дней назад. Уже неделю не шёл дождь и это несказанно радовало: размокшая земля быстро превращалась в грязевую кашу.

Двое шли прямо к дому с кирпичными стенами, четвёртому среди ряда таких же, имеющих схожую планировку, но каждый из них чем-то отличался. Четвёртый не был расписан яркими красками, на деревянном заборе не висели глиняные горшки, но он имел пристройку в виде кузницы.

Вдруг входная дверь распахнулась. На крыльцо скользнул мальчонка в ночной рубахе и, забыв надеть башмаки, босиком выбежал навстречу. Переполненный радостью, словно щенок, дождавшийся возвращения хозяина, он не удержался и уткнулся рыжеволосому в бок, обхватив изо всех сил своими маленькими ручками.

– Дядя Аргус, дядя Аргус! Наконец-то вы вернулись!– он поднял на него большие невинные глаза. Каждый раз, когда мальчонка прикасался и смотрел на него с искренним восхищением и радостью, Ричарду хотелось как можно скорее куда-нибудь убраться, только бы его не видеть; непонятное, совершенно чуждое чувство возникало всякий раз, когда это светлое создание находилось рядом. Мальчик был таким же странным, необычным стамра, как и его отец – по видимому, оба были лишены чувства самосохранения, раз его не боялись.

– Все ещё спят, а я не спал всю ночь – хотел вас дождаться. Ой, а что это за дедушка? Почему у него лицо в крови...

– Эмрин, отец с матерью ещё не вернулись?– строго спросил Ричард, чуть отстранившись. Мальчика это нисколько не огорчило: светлые глазки по-прежнему сияли.

– Нет, дядюшка. Только нянечка пришла к бабуле, а Мирти ещё спит...

– Зови няню, Эмрин. Этого...дедушку, нужно вымыть, одеть и накормить.

Эмрин неуверенно шагнул к старцу; он громко вдохнул от изумления, когда заметил белёсые глаза с тяжёлыми, полузакрытыми веками, но ничего не сказал. Взявшись за тонкую, грязную ладонь, аккуратно провёл через крыльцо, а затем – в дом. Ричард держался позади.

– Сюда, дедушка, вот так. Тётя Ивве, дядя Аргус велел...

Когда няня появилась в скромной прихожей, Ричард уже поднимался по поскрипывающим ступенькам на второй этаж. Там отцом Эмрина – Лоннедом, ему была выделена небольшая комната.

Лоннед, невысокий, но широкий и коренастый, был кузнецом и настоящим мастером своего дела. Благодаря посредникам и сплетням Ричард узнал, что в Ведруке этот человек – единственный, кто может и умеет работать с белой сталью, и не раз ковал мечи для Элиты. И если выторговать сталь у "таинственного" торговца, прячущего лицо под маской, было нетрудно, то на условия кузнеца он согласился с большим трудом.

Несмотря на то, что семейство Лоннеда жило достаточно скромно, он отказался предоставлять свои услуги за деньги. Взамен он предложил какое-то время погостить в его доме и обучить детей грамоте, а своего семилетнего сына – Эмрина – старотувиамскому, потому как слышал, как пара служителей храма трёх Светлых расхваливала своего послушника, Аргуса из Релендола.

Сначала Ричарда возмутило это предложение и он отказался. Но, поразмыслив, решил, что заставить кузнеца работать насильно не получится: помимо того, что он был невероятно упрям, его знали все в округе, и даже – в Золотом городе. И если что-либо случится, во всём, несомненно, обвинят Аргуса из Релендола, и даже посредники не смогут его оправдать. Однако, из предложенных условий он мог извлечь выгоду: поскольку Маркус отправил его в Ведрук на неопределённый срок, пожить какое-то время у Лоннеда – неплохой способ втереться в доверие к людям и отвести от себя подозрения.

– И зачем я согласился?– думал Ричард, разглядывая своё отражение в настенном зеркале. Ведь он мог позволить себе самые дорогие апартаменты, и приходить в этот дом лишь время от времени...

Щетина на подбородке и щеках отросла, волосы на голове стали длиннее – куда быстрее, чем обычно, и во многом благодаря Амиталь. Таким неухоженным себя он видел, пожалуй, впервые, и это раздражало.

Через открытое узкое окно в комнату врывался свежий воздух вместе с лаем соседской собаки, уже слышались шаги прохожих. Ричард с трудом выносил этот нескончаемый шум и суету: он мечтал о тишине, прохладе и полумраку Хамир-Ракода, к которым так привык.

У окна стоял старенький письменный стол, а на нём два сундучка. Ричард открыл тот, что был с узорами в виде острых засечек, и достал одну из пробирок с зельем. Амиталь имело горьковатый привкус и было терпким. Выпив дозу, он сосчитал оставшиеся и удивился, потому как уже израсходовал половину; оставшегося зелья ему хватит, самое большее – на две недели, а вестей от Маркуса не было с тех пор, как он покинул Хамир-Ракод. Ричард надеялся, что наставления предводителя ему передаст кто угодно, только не Катрина. Впрочем, ему будет неприятно общество любого, кто бы это ни был, за исключением Адель.

Ментор оставил плащ на стуле, снял сапоги и прилёг на скрипучую, но на удивление удобную кровать, и начал вспоминать.

Он видел её в ущелье. Ту самую Пришедшую, которую не сумел привести к Маркусу; сравнивая её в день их встречи и сейчас, он был несколько удивлён. Она изменилась. Ричард не знал, как именно – внешность осталась прежней. Однако, изменения эти не были естественны для стамра и ни с чем подобным он никогда не сталкивался: человечьим теперь в ней было далеко не всё. Периодически он ощущал едва заметные всплески энергии, не похожей даже на менторскую.

Из-за Амиталь Ричард был немного вялым; посчитав дни, понял, что бодрствует уже пятые сутки, и решил немного вздремнуть. Стоило ему расслабиться – окно в комнате громко хлопнуло и послышался треск. Он не вздрогнул, хоть удар был очень громкий и внезапный. Испытывая недовольство, он открыл голубые глаза и нехотя поднялся. Стекло треснуло, но не разбилось; присутствие незваного гостя Ментор ощутил до того, как услышал тихое, зловещее шипение. Обернувшись, поначалу ничего не увидел, но после краем глаза заметил движение.

На столе его была большая чёрная змея; чешуйки её переливались на свету, по всей длине тела те, что были бордового цвета, складывались в пятнистые узоры. Она вытянулась, поравнялась с Ричардом и, внимательно на него глядя, попробовала воздух на вкус; а потом отвратительнейшим образом стала извиваться, превращаясь в живую бесформенную массу, быстро увеличиваясь в размерах. Когда превращение завершилось, на столе вместо змеи сидела, опираясь на руки, бледная женщина с тёмными, собранными в тугой высокий хвост, волосами. На шее под чёрным кружевным воротником рубашки виднелась чешуя. Женщина обречённо вздохнула, закинула ногу на ногу, демонстрируя туфли на необычайно высоком каблуке. Сперва, не скрывая отвращения, внимательно изучила окружающую её обстановку в комнате Ментора, и в последнюю очередь обратила внимание на него.

– Прежде чем поздороваюсь, скажу: это место – отвратное!– она облизнула тонкие серо-синие губы длинным, раздвоенным языком.

– Не думал, что это будешь ты, Келла,– недовольно буркнул Ричард и закрыл дверь в свою комнату на защёлку. Щель под ней была достаточно велика, и он жестом показал, что следует говорить тише.

– А я смотрю, ты тут прижился,– она плавно водила рукой по столешнице, на тыльной стороне ладони поблескивали чешуйки телесного цвета. Её голос был чуть высоким и шипящим; Келла повела носом в сторону Ричарда и поморщилась.– Теперь ты воняешь как все стамра. Надеюсь, выветришься. А, ещё я заметила внизу девочку – маленькая совсем, аппетитная...Ты же не против, если прихвачу её с собой? Вероятно, по частям.

– Мне благословить тебя?

Келла закинула голову назад и звонко рассмеялась.

– О, вовсе нет, Ричи – хочу убедиться, что ты ещё Ментор...Ну, да ладно. Я здесь не надолго и по делу – Маркус ждёт вестей о Тувиамских новобранцах. Кратко.

Ричард упёрся руками в подоконник. Выдержав паузу, проговорил:

– В прошедших испытаниях новобранцев было четверо. Трое из Тувиама и один из Вартона. Тувиамские чародей и воин справились успешно, и я рекомендую избавиться от них, пока не поздно. Они талантливы, и в будущем могут представлять угрозу. Для остальных испытания закончились в ущелье.

– Бедняжек растерзали гончие?– Келла склонила голову на бок, сделав печальное лицо. Ричард покачал головой.

– Двое сцепились ещё в Ядовитой топи. Вартонский чародей упал с обрыва, но ранил испытуемую. Уверен, его кинжал был смазан ядом; сложно сказать, выживет ли испытуемая. Приблизиться я не смог: её тело почти сразу забрали чародеи, возможно, из Элиты.

Келла удивлённо вскинула редкие брови и принялась постукивать пальцами по столу. Затем понизила голос и произнесла:

– Не та ли это девица, которую ты упустил?

– Она самая.

Келла снова рассмеялась.

– Маркус будет доволен. Мерзавец, ни с кем не делится задуманным! Уверена, Пришедшая выживет: мерзкие nuem Maria исцелят любой недуг.

– Это всё, что мне известно. Теперь – будь добра, оставь меня.

Женщина мило улыбнулась, из небольшой сумочки на поясе достала какой-то предмет и швырнула в Ричарда. Не глядя он словил зачарованный футляр. После нужного слова он увеличился в размере и стал увесистей.

– Что это?

– Твои вонючие зелья. Маркус хочет, чтобы ты какое-то время пробыл здесь. Через пару дней я снова навещу тебя.– Она прищурилась и ядовито усмехнулась:– Неужели даже не спросишь, как там Адель?

Он либо пропустил последние слова мимо ушей, либо сделал вид, что не услышал.

– Я хочу вернуться, Келла. Как долго мне...

Келла не ответила; вновь превратившись в странную, вызывающую отвращение бесформенную массу, обратилась маленькой юркой змейкой и метнулась к щели между полом и дверью. Ричард сделал рукой короткий жест и щель почти мгновенно заполнилась выколдованным льдом, от которого исходил пар. Змея обернулась, бросив гневный взгляд. Ричард, не сменив бесстрастного выражения, указал на открытое окно. Келла зашипела, сбросила со стола пустые склянки и скрылась из виду.***

С дверью он явно перестарался: призванный лёд добрался и до петель, и открыть её, не сломав, было невозможно. Выждав час, Ричард решил оторваться от книг, которые ему отыскал один из посредников, вхожий в храм трёх Светлых Богов, имеющий доступ к некоторым тайным фолиантам. Переоделся в повседневную одежду, обулся. Поверх набросил длинную чёрную накидку с капюшоном и пристегнул к поясу кошелёк.

Лёд таять не собирался. Ричард немного постоял перед дверью, раздумывая, а после отступил на шаг и ударил ногой.

С грохотом и треском дверь вылетела и ударилась о стену, затем упала на пол вместе с кусками льда. На нижнем этаже, где до этого момента слышался тонкий голосок маленькой девочки и звон посуды, воцарилась тишина. Когда Ричард спустился, под мышкой неся остатки двери, а отколовшуюся от неё часть в другой руке, малышка Мирти и Ивве – полная молодая дама, одетая в простое коричневое платье, фартук и чепчик, осторожно выглянули из кухни. Две головы тут же спрятались, стоило Ричарду посмотреть в их сторону. Вскоре он вернулся с новой дверью.

– Мы слышали шум,– Ивве решилась заговорить после короткого приветствия. Её голос немного дрожал, на чуть влажный лоб прилипли выбившиеся каштановые волосы. Она вопросительно посмотрела на новую дверь, затем на рыжеволосого, но спрашивать не стала.– Я кое-что состряпала...спускайтесь завтракать.

– Я не голоден.

– Аргус, но вы же ничего не ели с тех пор, как вернулись, и вы бледны. Выпейте хотя бы чаю.