Текст книги "Руимо. Пришедшая (СИ)"

Автор книги: Рита Кертс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 26 страниц)

– Скоро увидимся. Береги себя.

Глава 15

Ветер стал прохладным. Деревья уже сменили свой раскрас с зелёного на множество оттенков алого и жёлтого, и опавшие листья под ними стелились ковром. Осень быстро опустилась на Золотой город, оживила его своими яркими красками.

Дело шло к вечеру. Стемнело рано, на улочках зажглись изящные, высокие фонари и свет, который они испускали, исходил от прозрачных кристаллов, заключённых в стальную оправу.

Каждая улочка, каждый парк был пропитан волшебством, привлекательным и чарующим. В темноте город сиял множеством разноцветных огней, и свет их отражался в облаках, застывших под чёрным небом, а когда они расступались, высь сверкала миллиардами хаотически разбросанных звёзд и созвездий.

Деми не переставала восхищаться завораживающей красотой этого мира: он был прекрасен, и с каждым днём, проведённым в Руимо, она влюблялась в него всё больше, и убеждалась: лучшего места для неё попросту не существует

Теперь она знала, где находится здание библиотеки -округлой формы, с вытянутыми окнами и крышей-куполом, окружённое крытой галереей по всему периметру; знала, что в двух кварталах от него расположен дом Аниты и полюбившийся ей парк.

Сжимая перстень, Деми поднялась по длинной лестнице между размашистыми деревьями – библиотека находилась на возвышении, и через древесную ограду к ней со всех сторон вели пять многоступенчатых лестниц; миновав ряды стройных колонн, толкнула тяжёлую, высокую дверь с высеченными над ней замысловатыми рунами.

В просторном зале было темно, пахло пылью, деревом и чернилами. Деми, вспомнив, как это делала Анита, выколдовала сферу и закрепила над специальным пьедесталом.

Невообразимо высокие шкафы тянулись к расписанному куполу, узкие проходы между ними напоминали вход в лабиринт; были там и удобные, уютные кресла, неподалёку чередой выстроились обособленные, рассчитанные на одного человека и общие столы со всеми необходимыми для письма принадлежностями. Из каждого отделения вытянутых стеллажей выглядывали пожелтевшие от времени свитки.

Деми запросто провела бы здесь вечер, ночь и даже весь следующий день, но, в первую очередь нужно было увидеть родовые книги. Она чуть не заплутала среди почти ничем не отличающихся друг от друга отделений, ища нужную комнату.

Спустя несколько минут блужданий она заметила арку, а за ней – длинный, хорошо освещённый коридор с бежевыми стенами. В конце неширокого прохода – свободно по нему могли пройти только два человека – виднелась двустворчатая дверь, и охраняли её всего два стражника, но те отличались от обычных своими тёмными, остроконечными доспехами. Сохраняя невозмутимость, они внимательно глядели на молодого человека в длинном пиджаке и узкого покроя штанах, активно жестикулировавшего руками.

– Повторяю: у меня разрешение на доступ к архивам. Вы не имеете права задерживать меня здесь! Это просто уму непостижимо!

Надменный, высоковатый голос показался Деми уж больно знакомым, и она ускорила шаг.

– Уважаемый, мне плевать, какое у вас разрешение. То, чем вы размахиваете – писулька какая-то, которую легко подделать, и с ней мы вас к архивам не допустим, хоть на ушах стойте.

– Добрый вечер,– Деми эффектно улыбнулась, решив воспользоваться своим очарованием.– Могу ли я попасть к архивам?

– Вечер добрый. Не можете.

Стоящий рядом молодой человек резко обернулся.

– Видали!? Что за наглость, что за хамство!..– он осёкся и прищурился, внимательно вглядываясь в девушку.– Что...ты?

– Сарн?

В наступившей тишине оба широко раскрыли глаза от удивления. И так же одновременно они скривились и отстранились друг от друга, как будто рядом вылили нечистоты.

– Ты что здесь делаешь?– его голос прозвучал надменно и заносчиво.

– То же самое хочу спросить и у тебя,– Деми в точности повторила его интонацию и мимику, что разозлило его ещё больше.– Как нос, ещё болит?

– Уважаемые,– стражник в тёмных доспехах ударил древком копья в пол. На поясе Деми заметила ещё два коротких клинка и рукоять кинжала, выглядывавшую из сапога.– Если нет подлинного пропуска – выход прямо за вами. Не стойте тут, не толпитесь: и так воздуха не хватает.

– Это подойдёт?– Деми протянула руку, и в разжатой ладони блеснуло серебряное кольцо с крупным сапфиром. Стражник удивлённо вскинул брови, чуть выставив вперёд нижнюю губу. Покрутил перстень, поднёс поближе, прищурился, и вернул обратно.

– Вы можете войти,– он жестом велел своему сослуживцу отворить дверь, и тот принялся звенеть связкой ключей, ища подходящий.

– Что? Её вы впустите, а меня, значит, здесь оставите?

– Именно так, уважаемый.

– Сарн,– злорадная улыбочка исчезла с лица Деми довольно быстро: вдруг она осознала, что родовые книги навряд ли будут написаны на понятном ей языке.– Ты знаешь старотувиамский?

Он пренебрежительно фыркнул, гордо задрал нос.

– Я знаю все языки, на которых общаются в Руимо, включая Менторский!

– Чудесно! Если поможешь – так уж и быть, можешь ходить сюда вместе со мной.

Он недоверчиво поморщился.

– И я постараюсь сделать так, чтобы тебя впоследствии пускали ко всем закрытым архивам,– более убедительно добавила она, пока даже не представляя, как убедит Рика согласиться на это.

Чародей колебался, но после кивнул.

– Согласен.

Когда он собрался переступить порог вслед за Деми, ручища стражника упёрлась в дверной проём, преграждая путь.

– Куда это ты собрался?

– Господа,– Деми мигом оказалась между стражником и Сарном и, взмахнув пышными ресницами, сделала умоляющий взгляд:– Мне необходим переводчик. Пожалуйста, пропустите его.

На этот раз женские чары подействовали. Неловко кашлянув в кулак, стражник отвёл глаза в сторону и отступил.

– Входите,– нехотя буркнул он.

Если в главном зале библиотеки запах пыли ощущался лишь слегка, то в этой комнатке он был невероятно концентрированным. Глаза Сарна заслезились и он громко чихнул.

– Будь здоров.

– Ага,– недовольно буркнул он в ответ, аккуратно коснувшись носа. Видимо, и правда до сих пор болел.

Деми задумалась и принялась вспоминать, в какой момент у неё появилась неприязнь к чародею, и поняла – с момента, как только он заговорил с ней. Однако, общество его она нашла вполне сносным, если он помалкивает и не язвит.

В помещении было темно и душно. Не раздумывая она создала ещё одну сферу и опустила на пьедестал, однако ничего не произошло – видимо, он был неисправен. Взгляд её упал на толстые свечи, аккуратно сложенные на одной из полок. Сарн, завидев покрытые слоем пыли шторы, аккуратно оттянул их и распахнул настежь продолговатое окно, которое они укрывали. Деми протянула ему свечу. Тем же приёмом, коим пользовалась Анита, он щёлкнул пальцами, и на кончике указательного появился маленький огонёк, который он задул, как только зажёг свечу: пламя обжигало ему кожу, и удерживать его так долго, как Анита, он не мог. Тем не менее, это умение достойно похвалы – Деми давно заметила, что многие чародеи стараются хоть понемногу, но овладеть заклинаниями и магией разных направлений.

– Так зачем тебе понадобились архивы?– вежливо поинтересовался он.

– Так ты умеешь нормально разговаривать?– изумлению Деми не было предела.– Ищу родовые книги, нужно кое-что прояснить. А тебе для чего?

– Хочу подробнее изучить три великих рода.

– Чудно! Ты знаешь, как выглядят эти книги?

– Нет. Но навряд ли мы их пропустим – они должны бросаться в глаза.

Он оказался прав. Стоило им немного осмотреться – тут же заметили два громоздких талмуда, каждый на отдельном пюпитре. Книги эти содержались в идеальной чистоте. Одна из них, та, что стояла ближе, была оправлена в золото и разноцветные драгоценные камни; на корешке, как и на лицевой части, золотистой краской был выведен лотос – точь в точь как на знамёнах; другой талмуд украшало серебро, и символом его было начерченное такой же краской изящное древо. Невольно Деми задумалась об их ценности: помимо того, что эти книги хранят в себе бесценную информацию, они выглядят безумно дорогими. Неужели двух стражников достаточно, чтобы их уберечь? Ведь можно запросто пробраться сюда, воспользовавшись магией мгновенного перемещения, или на худой конец – влезть через окно. Свои мысли девушка высказала вслух, на что чародей ответил:

– Их не украсть по одной простой причине: здесь столько защитных заклятий, что лучше даже не пытаться их сломить. Вот, например, действие одного из них,– он обхватил талмуд двумя руками и изо всех сил дёрнул на себя. Ничего не вышло – даже пюпитр не шелохнулся. Деми решила, что он её дурачит. Направив энергию к здоровой руке, она попыталась сдвинуть книгу с места, но потерпела неудачу: книга намертво была приклеена к своей подставке, а она, в свою очередь, к полу.

– А если пробраться сюда, и попросту скопировать необходимую информацию?

– Тогда в силу вступает одно из самых страшных заклинаний – забытье. Видишь руны над дверями?– Деми прищурилась: пламя свечи было не таким уж ярким, но кое-какие засечки она разглядела.– Это – единственный безопасный вход. Если пробраться в эту комнату иным путём, заклинание подействует мгновенно, и ты навсегда утратишь память.

Теперь Деми поняла, почему Анита отказывалась провести её к родовым книгам тайно.

– Более того, в этих стенах большинство заклинаний теряют свою эффективность, а некоторые и вовсе перестают работать.

– Но двери охраняют всего два стражника! Можно ведь расправиться с ними, и войти.

Сарн уверенно покачал головой.

– Они – не обычные солдаты; те двое из спецотрядов, и не так просты, как кажутся.

– Что ж, это впечатляет. И откуда ты столько знаешь?

– У меня было достаточно времени. А ты, как погляжу, совсем ничего не смыслишь в колдовстве! Сколько же тебе лет?

– Какой же ты хам!– воскликнула Деми, бросив на Сарна гневный и осуждающий взгляд. Она действительно не разбиралась в тонкостях магии, за исключением легко дающейся ей магии тела, и попыталась выйти из неловкого положения, пристыдив чародея, потому как знала, что в Руимо особенно неприлично спрашивать у дам их возраст. К её великому удивлению, это подействовало: Сарн замолчал и отвёл взгляд в сторону.

Помолчали.

– Давай начнём с этой,– Деми указала на ту, что была в золоте.

Сарн на мгновение замер. Затаив дыхание, он бережно открыл книгу. Посредине листа из тончайшей кожи чёрными чернилами была выведена изящная надпись.

– Nie liv"ert"es ao nuem Maria.

– Чего? Я поняла только "Мария".

– "Да благословенны будут дети Марии".

Чародей перелистнул страницу и какое-то время вглядывался в чёрно-белый портрет.

– Что-то не так?– Деми стало неловко от его изучающего взгляда, который метался между ней и изображённой на листе девушкой.

– Нет, ничего,– тихо ответил он, явно пребывая в лёгком смятении.– Просто ты чем-то на неё похожа.

Деми приблизилась, всмотрелась получше. Сходства действительно были – однако, изображённая здесь девушка уж больно походила на ту, которую однажды увидела на зачарованной картине...

Её словно поразила молния. Неужели Рик оказывает ей знаки внимания лишь потому, что она похожа на...Марию?

Это многое объясняло. Общее название фавориток – так точно.

В груди отчего-то сильно защемило. Стараясь не думать об этом, она внимательно вчиталась в надписи. Под именем не было даты рождения – только год смерти, а рядом с ним какое-то название.

– Что это тут рядом с восемьсот пятым годом? Dhelorym stant...

– Stant – власть, или правление, Dhelorym – Высшие. Мария умерла в восемьсот пятом году правления Высших.

– Минутку. Сейчас-то, какой год?

Сарн был весьма удивлён и озадачен этим вопросом.

– Ты будто вчера родилась.

Он усмехнулся, покачал головой, а после сказал с ироничной интонацией:

– На дворе нынче 7425 год эпохи Менторов.

Глаза Деми округлились.

– Как-то это неожиданно. Сколько тогда Руимо, в целом, лет?

– Послушай, Деми. Я здесь не для того, чтобы заниматься ликвидацией безграмотности и вести лекции по истории – с этим разбирайся сама. И не сверли меня взглядом! Мы так не договаривались.

– Дальше,– недовольно буркнула она, перелистнув страницу.

Позже они сошлись на том, что Деми скажет, когда услышит нужное имя. Сарн листал страницы, проговаривая вслух все имена.

– ...Фрея, Риммэ, Ада, Саманта...

– Не то. Всё не то. Давай дальше, страниц на тридцать вперёд. Кстати – почему здесь только женские имена?

– Так принято. Родословная ведётся исключительно по женской линии – возможно потому, что магией наделены только особы женского пола.

– Странно. Ладно, дальше.

– ...Ливора, Глеа, Нифайя, Амма, Зоффия, Скандра, Мари, Сильвэ, Бранна, Нира, Кадма...

Деми, ты уверена? Эй, ты вообще меня слушаешь!?

– Вни-ма-тель-но,– протянула она, зевая.

– Давай так: какое поколение тебя интересует?

– Последнее. Можно три последних.

Сарн почти выронил все свои закладки, правое веко дёрнулось, весьма позабавив Деми.

– Так чего ради, позволь спросить, я читаю с самого начала?

– У тебя хорошо получается.

– Я понял – это месть.

– Что ты, вовсе нет.

Чародей ушёл на несколько страниц вперёд.

– ...Дарина, Ирьетта, Мидэя, Семэл...

Семэл.

Деми вскочила, чуть не вытолкнула Сарна, пытаясь рассмотреть годы жизни и сведения из биографии.

– Как ты сказал?

– Семэл. Что тебя так взбудоражило?

– Ничего. Дальше, после Семэл...

– После Семэл – Лиана, и...что-то странное. Смотри. Здесь написано "nir nuem", это значит "двое детей".

– Что в этом странного?

– То, что больше одного ребёнка дочерям Марии иметь не положено. Все nuem Maria прокляты, как и Фенхидес. Я не знаю, насколько это правда – но, говорят, в Руимо могут жить лишь две nuem Maria одновременно.

Деми вспомнила слова Атарегама – когда-то он упоминал о проклятье. Она напряглась, голос стал вкрадчивым.

– Почему?

– Я не уверен. Мельком когда-то услышал, что, когда в Руимо приходит третья дочь Марии, старшая погибает.

Ноги её немного подкосились, тело бросило в жар. На мгновение все мысли спутались.

Неужели это правда? Неужели Лиана погибнет, если у неё, или у Деми появится ребёнок? Конечно, рано было об этом думать. Ей всего лишь двадцать лет, и она вовсе не торопится стать матерью. Какие здесь могут быть варианты?

Сознание подсказало всего один – самый верный.

Уйти из Руимо. Навсегда.

Мысль о том, что она больше никогда не увидит Золотой город, не сможет пройтись по его улицам и Белому замку, никогда не увидит всей этой красоты и великолепия была невыносимой и слишком болезненной; ей казалось, что, если это произойдёт – она умрёт от горя, тоски и беспомощности. Или же сойдёт с ума. Вся её прежняя жизнь, до того дня, когда она стала Пришедшей, была безликой и серой, ничем не примечательной. Теперь же ей было, что терять, и кого.

Но под всем этим крылся куда более серьёзный вопрос, тот, который она боялась себе задать.

– Скажи, Сарн,– она облокотилась на пюпитр. Говорила тихо, но отчётливо, глядя в невидимую точку перед собой. – На что ты готов пойти ради собственного счастья? В чью пользу сделал бы выбор, если бы от собственного благополучия прямиком зависела чужая жизнь, и, возможно, даже висела на волоске?

Он задумался. Округлые глаза блеснули янтарём, между густых бровей появились морщины. За ухо убрав длинную русую прядь, задумчиво взялся за острый подбородок.

– Всё зависит от того, что для тебя важнее. Я не могу судить за других, но, могу сказать, как поступил бы сам. Если бы под угрозой была жизнь дорогого мне человека – я бы сделал всё, что в моих силах, чтобы отвести от него опасность. Даже если пришлось бы чем-то жертвовать.

Деми мягко улыбнулась, чуть опустила голову. Из-за длинных тёмно-русых локонов чародей не мог рассмотреть её профиль. Вдруг она отпрянула от пюпитра и отошла на шаг, уступив ему место.

– Сначала ты показался мне мерзким типом...я ошиблась. Думаю, оно и к лучшему.

– "Мерзким типом"?

– Хорошо, что есть в мире люди, для которых центром мироздания не являются они сами.

Сарн, сбитый с толку, что-то ещё спрашивал, пытался привлечь внимание Деми и выбить хотя бы один ответ на его вопросы, но девушка его словно не замечала. А после почти шёпотом, с выражением полной отрешённости и сожаления, сказала, как ему показалось, невпопад:

"Как жаль, что я – не одна из них".***

Светало. За прошедшую ночь стражники дважды заходили в мрачную, пыльную комнату, хранящую драгоценные реликвии. Дважды тихо удалялись, не отвлекая и не мешая странным, периодически огрызающимся друг с другом молодому мужчине и девушке. За всё время они ни разу не вышли, и к утру со всех сторон были обложены старыми книгами и выписками из летописей.

– Итак,– Деми, потирая глаза, облокотилась на высокую тумбу.– Пора подвести итоги и разложить по полкам всё, что мы выяснили.

Сарн в вальяжной позе сидел на старом, пыльном зелёном диванчике у стены.

– Было три великих рода – Марии, Дамира и Елены, и Аристарха. Род Аристарха прервался почти в начале эпохи Менторов, если верить летописям. А из родовой книги Марии мы узнали...

– Что сама Мария прожила в Тувиаме почти триста пятьдесят лет, и за это время даже не состарилась.

– И погибла, если можно так сказать – ещё молодой при битве у Красной реки, так же именуемой Битвой трёх воинств, а точнее – в одиночку бросилась в Хамир-Ракод, обитель Менторов. Незадолго до смерти она выносила и родила ребёнка – девочку, и дала ей имя Фрея.

– Все Maria-nuem унаследовали её дар, а именно – сильнейшую магию исцеления. Но вскоре произошёл генетический сбой, и несколько женщин – как дочь Фреи, затем её пра-пра-правнучка Ливора и ещё энное количество детей, рождались обычными людьми без магического дарования.

– Только первенцы владеют магией. Значит, все вышеперечисленные...

– Были вторыми, или третьими детьми.

– Следовательно, женщины-первенцы либо погибли, так и не успев продлить свой род, либо не делали это по иным причинам,– Сарн помолчал, перекинул одну ногу на другую.– Однако, последние nuem Maria, а именно – Ирьетта, Мидэя и Семэл, произвели на свет талантливых волшебниц, и каждая оказывалась могущественнее предыдущей. Да, и что тут говорить – слышал я, за пять дней Лиана полностью исцелила упавшую с обрыва женщину.

– Повезло ей,– обронила Деми, задумчиво разглядывая чёрно-белый портрет Семэл, их с Лианой мамы. Она заметила одну небольшую деталь – у неё на шее, как и у остальных прародительниц, включая Марию, обязательно была бархотка с круглым камнем. Такая же была и у Лианы, и это натолкнуло на мысль, что вещица передаётся по наследству.

– Напомни-ка точную дату смерти Семэл?

Сарн задумался, поднял вверх указательный палец и сделал кистью плавный жест.

– Триста тринадцатый год этого тысячелетия, день краха Фаренхима.

Вдруг Деми почувствовала, что падает из-за боли, пронзившей мышцы в ногах. Пульсируя, она разливалась по телу, и из-за неё было не продохнуть. Деми, широко раскрыв глаза и рот, дышала отрывисто и часто, едва сдерживаясь, чтобы не закричать. Прежде изменения не были такими болезненными. Упираясь ладонями в пол, она беспомощно смотрела за тем, как бледнеет, приобретая сероватый оттенок, кожа на руках, как отвратительно вылазят почерневшие вены.

– Нет!– выкрикнула она, когда Сарн подорвался с места и бросился к ней.– Стой, где стоишь.

"Никто не должен видеть меня такой",– подумала она, стиснув зубы. Сравнительно с тем, что она ощутила сейчас, рана на правой руке показалась царапиной.

Сарн был в полном замешательстве и на несколько мгновений застыл на месте, недоумевающе глядя на Деми, которой явно нездоровилось. Казалось, она задыхается, но всего через несколько секунд затихла, и дыхание её выровнялось. А потом она встала, как ни в чём не бывало, и сделала вид, будто ничего странного не произошло.

– Ты чем-то больна?– тихо спросил он, вглядываясь в побледневшее, влажное от пота лицо, с которого ещё не полностью сошла гримаса ужаса.

– Можно и так сказать. С каких пор тебя беспокоит моё здоровье?– она постаралась придать голосу ироничную интонацию.

– Просто это...как-то жутко.

– Забудь. Теперь, о Фенхидес. Если я правильно запомнила, у Елены и Дамира было четверо детей – Мила, Алексис, Дориус и Фера. Я не ослышалась, когда ты сказал, что они...поженили своих детей?

– Верно. Это – часть проклятия всех Фенхидес; без кровосмешений они не могут иметь потомства. У Милы и Алексиса родилась тройня – и все мужчины. У Дориуса и Феры – сын и дочь, Окинос и Аима.

– А Аиму взял в жёны...Креон? Да, Креон, один из тройняшек и её дядя. Дальше, у Креона и Аимы так же родилось трое детей – Аканта, Ауми и Терис. Терис и Аканта...Тьфу ты! Инцест на инцесте. Страшно представить, что у них за дети!

– Но ты же видела Эйру.

Деми задумалась. Она никогда не дала бы ей больше восемнадцати на вид – невысокого, изящного телосложения девушка, с запоминающимися своей утончённостью чертами лица и грацией в каждом движении. И тут ей вспомнилась дата краха Фаренхима, который последняя Фенхидес пережила. Зелёные глаза округлились.

– Сарн,– она затаила дыхание.– Сколько же ей лет?

– Сто восемнадцать,– спокойно констатировал он, не понимая удивления Деми.– Приблизительно в этом возрасте nuem Ellen в совершенстве овладевают своей наследственной магией. Мужчины Фенхидес...

– Рождались красноокими, и все без исключения были искусными воинами?

– Верно.

– Но ведь у Эйры красные глаза! Так кто же...

– Девушка,– Сарн отстранился, уверенно качая головой. Теперь, уловив безумную мысль Деми, побледнел он сам. На лице на короткий миг застыла гримаса неподдельного ужаса.– Конечно, девушка!

– Какой неожиданный и интересный был бы поворот,– хихикнул Атарегам, внимая их беседе.***

Близился полдень. Двое смертельно устали, глаза сделались красными от напряжения, а по головам, казалось, не раз ударяли тяжёлым молотком. Желудок Сарна время от времени жалобно взвывал, и после очередной продолжительной "серенады" они посмеялись и пришли к выводу, что пора заканчивать. Периодически чародей клевал носом, непроизвольно проваливаясь в короткий сон и дивился тому, что Деми ни разу не сомкнула глаза.

– Иди уже,– улыбнулась Деми, когда они стояли на свежем воздухе, в тени галереи.– А то невозможно смотреть на твою сонную физиономию.

– До завтра, значит,– лениво и устало протянул он, уже в который раз зевнув. Деми двинулась к ближайшей из пяти лестниц. Спустившись вниз на несколько ступеней, она услышала своё имя и обернулась, вопросительно глядя на Сарна.

– Спасибо, что провела к архивам. Если понадоблюсь в качестве переводчика, можешь обращаться.

Она кивнула и натянуто улыбнулась, но по взгляду можно было сказать, что находится она где-то далеко, и последних его слов не слышала. Молодой чародей какое-то время глядел вслед её отдаляющемуся силуэту, а после пошёл восвояси.***

Улыбка сошла с лица Деми, стоило ей повернуться к нему спиной и ускорить шаг. Не замечая никого и ничего рядом с собой, она целенаправленно шла к дому наставницы.

После того, что узнала о Фаренхиме, она была сама не своя и сейчас, будучи наедине с собой, могла не прятаться за маской улыбчивости и дружелюбия.

– Я найду их,– решила она, вспоминая строки из дополнительных сведений о смерти Семэл, а точнее, убийства. В них говорилось о трёх Менторах; так же кое-какое описание их внешности приводилось в одной из песен-легенд, но Деми не стала тратить время на её поиски. К тому же, живым свидетелем минулых событий была Эйра, последняя nuem Ellen. Деми решила повременить с прямыми расспросами; сначала она должна чего-то добиться, и, когда сочтёт, что готова ко всему – расскажет ей о своих намерениях. Она была почти уверена, что чародейка не откажет ей в помощи.

Ловко перескакивая крутые ступени и погружённая в раздумья, она не догадывалась, что встретит одного из трёх гораздо раньше, чем рассчитывала.

Не заметила она, как уютные улочки оказались позади, а сама она – на пороге жилища Аниты. В доме было тихо, окошко на втором этаже распахнуто настежь; без труда Деми нашла в кабинете свой длинный, полуторный меч, которому отдавала предпочтение куда больше, нежели прочим. Средней ширины клинок, сужающийся к острию, с простой рукоятью и навершием сам просился в руки. Направляя и правильно распределяя энергию в руках, Деми могла достаточно долго удерживать его в одной; привычная рукоять легла в ладонь, но через мгновение меч попросту выскользнул. Она отчаянно повторила свою попытку, которая, как и предыдущая, завершилась неудачей.

Деми скинула с себя платье и неудобные туфли; перстень Рика, до сего момента хранившийся в лифе(карманов в платье не было, а кольцо, будучи слишком большим, соскальзывало с её пальцев), положила на стол, на видное место. В шкафу отыскалась широкая мужская рубашка, позаимствованные у Аниты штаны с большим трудом налезли на бёдра, но портить подаренное платье она не хотела.

Деми, полная решимости, схватила свой благополучно украденный с оружейного склада, впоследствии – присвоенный, меч, и уверенно пошла на первый этаж. Оттащила тот самый коврик, укрывавший потайную дверь, и, обнаружив, что та не заперта, скользнула в подвал.

Глаза привыкли к темноте не сразу. Осмотревшись, она обнаружила в дальнем углу очертания человеческой фигуры, и немного испугалась. Это был самый обыкновенный тренировочный манекен – старый, но вполне пригодный для использования по назначению. Он оказался здесь весьма кстати. Деми не имела понятия, как скоро может вернуться наставница, и даже не задумывалась об этом.

Хорошенько разогревшись и выполнив разминку, она приступила к отработке приёмов, для начала – самых простых.

Потеряв счёт времени, забыв о боли и усталости она безжалостно атаковала манекен. Это было ужасно. Правая рука стала абсолютно бесполезной. В бессильной злобе девушка пыталась повторить выученные ею приёмы – тщетно.

Она почувствовала себя жалкой. Все месяцы обучения и изнурительных тренировок были напрасны...

– Атарегам!– бешено закричала она, не успев отдышаться. – Самое время испытать силу, которой ты так любишь хвастать!

Ответа не последовало. Деми почувствовала, как с глаза по щеке стекает горячая капля; смахнув её, она вновь схватилась за оружие, воспроизводя серию ударов – куда медленнее и слабее, чем когда-то.***

Анита торопилась домой. Её присутствие на допросе двух выживших головорезов было не обязательным – Дмитрий стоял выше в иерархии чародеев Элиты и был отличным телепатом; более того, рядом с ним была Беата, и волшебнице не было необходимости присутствовать там лично: скоро духовная сестра поделится с ней мыслями и образами.

Их связь была необычна и невероятно полезна, но, тем не менее, имела недостатки: они знали друг о друге абсолютно всё – начиная от привычек, заканчивая сокровенными и, порой, страшными тайнами, о которых было ведомо лишь им двоим. Тайнами, о которых нельзя говорить вслух.

Впрочем, при желании они могли укрыть, заблокировать часть воспоминаний. Их чувства так же были связаны – эмоциональное напряжение одной всегда распространялось на обеих, и, в отличие от мыслей, скрыть их полностью было невозможно.

Их связь была особенной ещё и потому, что Анита являлась Пришедшей. Беата же, рождённая и прожившая всю свою жизнь в Руимо, приходила в восторг, а иногда – в ужас, просматривая воспоминания из второй жизни своей "сестры", и особенно её разочаровало отсутствие магии как таковой. Она была единственной, кто, помимо Пришедших, имел наиболее точное представление о мире, в который никому из Руимо не суждено попасть из-за незыблемости его законов.

По пути волшебница обдумывала странную, настоятельную просьбу Рика относительно Деми: никто, а в особенности Беата, не должен знать о замеченных в ней странностях, и это было вполне оправдано; духовная сестра устраняла любого, в ком видела угрозу, и в этом была похожа на Константина – отличало их лишь то, что последнего никогда не терзали муки совести.

Перехватив в другую руку свёрток с новой одеждой для Деми и одноручный меч в ножнах, она поднялась по ступенькам и толкнула входную дверь.

Дверца в подвал была открыта нараспашку. Анита сразу же кинулась вниз, выбросив всё, что несла с собой. Звучные удары и свист рассекаемого воздуха были совсем близко. Когда зрение адаптировалось, оцепенение, пронзившее Аниту, длилось несколько минут.

Движения силуэта, усердно атаковавшего манекен, были быстры, сильны и продуманы, и ни одной ошибки в них не было. Анита отказывалась верить своим глазам – ведь то, что она сейчас видела, казалось невозможным и немыслимым.

– Деми?

Она на миг прервалась, посмотрела через плечо. Волшебница прищурилась – ей показался очень странным цвет кожи ученицы, но ей вполне могло и показаться. Ничего не ответив, Деми сделала вид, будто рядом никого нет и продолжила. Рукава рубашки были закатаны по локти, повязку на правой руке покрывали тёмные пятна. Аниту словно поразила молния: рана ученицы ещё не зажила, и сейчас она рискует уничтожить все старания Берта.

– Что ты делаешь!?– вдруг вырвалось у Аниты. Деми остановилась на середине серии ударов и, не оборачиваясь, произнесла с угрозой:

– Не. Мешай.

Анита осоловела и невольно вздрогнула, когда услышала смесь двух голосов. Не понимая, что происходит, сделала шаг назад и застыла на месте.

– Твоя рука...

Девушка всё же соизволила повернуться.

– Абсолютно здорова,– пропитавшаяся кровью повязка упала на пол, развязанная ловким движением. На предплечье осталась широкая полоса шрама.– Только этот Берт намудрил с сухожилиями – срослись неверно, теперь мизинец не согнуть. Но это – пустяк.

Их взгляды встретились. По спине Аниты побежали мурашки, страх лишил её возможности пошевелиться. То, что перед ней стояло и пренеприятнейше улыбалось, не могло быть Деми.

– Послушай меня, "наставница",– она сделала эффектный взмах мечом.– У тебя два варианта: первый – свалить отсюда. Второй – подобрать железку, что ты бросила наверху, и подсобить; руку нужно разработать. Ну, что стала? Живее!

Волшебница всегда контролировала себя и свои эмоции. Всегда. Даже тогда, когда перед ней происходили воистину страшные вещи, она не впадала в оцепенение, а ноги не деревенели. Это произошло с ней впервые.

Она заставила себя сдвинуться с места, поднялась наверх и вернулась с обнажённым мечом. "Особенно Беата" – вспомнила она слова Среброглазого, и немедленно сделала то, что должна в подобной ситуации.

– Отлично.– Деми уверенно и с необычной пластикой отдалилась на пятнадцать шагов.– Никакой магии; выпустишь световую сферу – я выпущу тебе кишки. Поняла?

Анита кивнула.

– Начали!

Анита первая бросилась в атаку. Приблизилась, сделала выпад и обманный приём с целью обезоружить, но Деми ушла от удара влево. С трудом отведя точный удар в бок, наставница отступила на безопасное расстояние; и вынуждена была отступать и дальше, с трудом сдерживая натиск невероятно быстрых, точных ударов. Слишком поздно она поняла, что открылась, но в последний момент скрестила свой меч с мечом ученицы. Чудовищно бледное лицо с широкой улыбкой и безумными глазами приблизилось к лицу Аниты – Деми давила всё сильнее и вынудила наставницу направить часть энергии к рукам. Покраснев от натуги, она с силой оттолкнула от себя Деми. Та опустила меч и, раздосадованная, покачала головой.