Текст книги "Великий вождь Арис (СИ)"

Автор книги: Рина Эм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 20 страниц)

– Да. Унау. Ее судьба – стать женой вождя и родить вождю сыновей. Смирись с этим, Каену!

– Он возьмет себе двух жен и они обе родят ему сыновей. Племя воронов пойдет на юг. Лисы покорятся волку. И все мы станем волками. И лисы и вороны. Вот так. А потом…

Арис зажал уши так, что кровь внутри зазвенела, заглушая голос шамана. Кукурнау, наверное пьет слишком много отвара из грибов, если думает, что он останется тут и будет водить по снегу чужой народ! К тому же всем им недолго осталось. Если Меш сделает, что собирался, а нет причин думать, что его что-то остановит, на свете не будет больше ни лисов, ни воронов, ни лесных колдунов. Никого, кроме луши и раздутого монстра.

Арис снова лег. Скорее бы пришла Унау. У нее можно узнать, что с Ларой. Как только она придет в себя, они уйдут и снег их не остановит. Он закрыл глаза, когда услышал голос:

– Ты пойдешь завтра на охоту?

Каену стоял возле его постели и пристально разглядывал его лицо.

Арис ответил вяло:

– Твой вождь приказал мне не мозолить ему глаза.

– Не ходи к нему в шатер, ходи со мной, на охоту.

И Арис сказал:

– Хорошо. Завтра.

7

Он встал на лыжи сразу за Каену. По бокам, чуть отставая на шаг шли еще два охотника – Най-Лум и Кай-Келум, два родных брата. Арис знал, что имена им дали из-за того, что оба родились с огненно-рыжим цветом волос, так напоминающим языки пламени.

Каену сказал, что они идут у Ледяной горе, там накануне они видели след лося, однако Арисощущал только запах снега и льда. Но вот с побережья Океана ветер гнал густой и плотный запах живой крови. Он ощущал его с каждым порывом ветра так ясно, что остановился и окликнул Каену.

Некоторое время старший охотник молча обдумывал его слова. Потом спросил:

– Ты уверен? Вчера мы видели след и он вел к Ледяной горе. Мы хотели пойти по следам и настичь лося, – он указал рукой куда-то в предутреннюю тьму.

– Этот лось уже очень далеко ушел. Его запах исчез, – произнес Арис и Най-Лум и Кай-Келум значительно переглянулись.

Каену махнул рукой и развернул лыжи к побережью. Там, у кромки воды они наши хорошую добычу.

С того дня Каену брал Ариса с собой каждый раз, когда выходил на охоту. По утрам Каену деловито спрашивал, едва они выходили из-за шатров:

– Ну, где мы найдем добычу сегодня? С тех пор как ты ходишь с нами, мы еще ни разу не уходили от стойбища дальше, чем на дневной переход! Так что поищи нам зверя поближе.

Однажды, помогая Каену свежевать тушу, он спросил:

– Сколько мяса нужно воронам на зиму?

– Что ты знаешь о зиме? – вдруг рассердился Каену.

– Она пришла, – Арис обвел руками вокруг себя, – Снег покрыл землю до самого горизонта…

– Это не зима, – усмехнулся Каену, – А ещё только предзимье. Когда придет зима, от мороза птицы будут падать на лету. Солнце уйдет и не покажется долгие месяцы. Перед этим зверь уйдет на юг. Рыба уплывет в Океан потому, что ручьи и озера и реки промерзнут до дна. Настанут долгие дни, когда в этих полях будет водиться только лед и снег. Тогда придет время решать сколько человек мы отправим домой… – и он замолчал, сосредоточенно орудуя ножом. – Вот для чего нужно много мяса. Чтобы домой ушли немногие.

– Что значит – домой? – спросил Арис.

– В твоих землях на юге знают, где край мира, чужак Арис? – усмехнулся Каену. – Вот он, за твоей спиной, – он махнул рукой туда, откуда доносился шум волн и Арис невольно посмотрел в сторону побережья.

– Дальше ничего нет. Только Океан. Мы все – дети Океана и когда-то давно качались на его волнах. Пока храбрый Онек не нырнул на самое дно и не дал людям сушу. Но когда-нибудь острова снова опустятся на дно. Такова судьба – все мы пришли оттуда и туда же уйдем в положенный час. Наш настоящий дом там, где мы родились – в чреве Океана.

Арис промолчал и Каену добавил:

– Когда морозы скуют реки до самого дна и чтобы добыть воду, нужно будет колоть лед, шаман Кукранау спросит у духов, сколько продлится зима. Потом вождь с шаманом, посчитают все, что мы приготовили. Они посчитают ягоды, жир, рыбий клей и мороженое мясо. Они посчитают оленей и поймут сколько людей смогут пережить эту зиму… – Каену тяжело вздохнул и продолжил:

– Тогда вождь скажет, сколько человек должны пойти домой. Зима пришла рано, а значит, мы запасли всего меньше, чем обычно. К тому же зима будет длиной. Значит, в этом году домой отправятся больше людей, чем всегда. Все они сейчас живут в шатре шамана и ждут своей участи. От нас зависит, сколько из них переживут зиму, а сколько уйдут домой.

– Они отправятся в Океан? – спросил Арис и вонзил нож в тушу так, что сталь зазвенела о кость.

Каену поморщился:

– Огу, будь почтительней с этим тюленем. Он погиб, чтоб дать нам жизнь… да, они пойдут домой, в Океан. На льдинах, конечно! Вода будет остывать и на мелководье все замерзнет. Но потом придет ветер и прибой сломает лед. Льдины уйдут в Океан. На них сядут те, кому выпадет жребий.

– Ещё живыми?

– Чтобы снова стать белой пеной, из которой и были созданы…

– Живыми!

– Так было всегда и так будет. Не нам менять традиции предков, – отрезал Каену. – Если хочешь помочь – лучше ищи зверя.

– Но вождь говорит, эти жертвы приносят пользу. Океан радуется, когда люди возвращаются домой, – сказал Най-Лум.

– Но лисы не отправляют живых в Океан. Только мертвецов, – сказал Кай-Келум. – Лисы заперли нас тут, на берегу, а сами жируют. Може быть потому Океан разгневался и прислал черную зиму!

– Ну все! Хватит! – разозлился Каену. – Нельзя говорить это! Накличешь беду!

– Прости, огу! – покаянно затряс головой Кай-Келум. – Я только сказал – лисы приносят мало жертв, а мы страдаем из-за их жадности. Скоро они пройдут мимо нас, к Океану, чтобы принести дары и жертвы, – сказал он, обращаясь к Арису. – Вождь уже выслал разведчиков, чтобы не пересекаться с лисьими шаманами.

8

По пути в стойбище стало ясно, что идет буря и снег из низких туч валил три дня подряд. Три дня Каену и его охотники не могли пойти на промысел и Арис лежал на подстилке, гоняя в голове одни и те же мысли.

Скорее бы совершить свою месть и уйти кочевать по сумрачным лугам Той стороны. Но сможет ли он сделать то, что должен? Что, если Кукурнау не найдет дух Лары? Как тогда ему убить Меша?

Каену сказал, что вскоре ударит такой мороз, что реки замерзнут и тогда уйти на юг будет невозможно. А зима здесь длится очень долго и много месяцев пройдет, прежде, чем можно будет тронуться на юг. Что он найдет там? Пустыню, полную луши⁈ Не лучше ли взять Лару и попробовать пробраться с ней на юг, через ледяное поле⁈

Запах Каену он услышал еще до того, как тот вошел в шатер. В этот раз Каену сразу подошел к Арису:

– Ну что, огу, спишь? Судя по всему, буря уляжется ночью. Утром пойдешь с нами?

Не дожидаясь ответа, он пошел к шаману, а Арис улыбнулся про себя. Ну слава богу, хоть какое-то действие.

Он услышал оживление в шатре. Значит скоро придет Унау. И вскоре она принесла с собой запах вареной рыбы – целый котел похлебки. Вскоре она остановилась рядом и её тонкий голос произнес:

– Поешь, огу! Очень вкусный ужин.

Он ничего не ответил, но она не ушла:

– Ну давай, огу! Тебе нужно поесть. Ты ведь не спишь! Вставай. Утром ты пойдешь на охоту. Нельзя идти голодным. Слышишь⁈

Арис сел и протянул руку. Она подала чашку и присела рядом:

– Вождь велел тебе передать: когда поешь, приходи в его шатер. Он будет ждать.

– Хорошо. Я иду к Паопону, раз он зовет.

Унау встала, преграждая путь.

– Нельзя так идти! – она опустила глаза, видимо смутившись, и продолжила, глядя вниз:

– Нельзя… тебе нужно поесть и умыться. Ты… очень страшный – на тебе грязь и кровь со старой охоты. Ты не умывался после того, как пришел. Позволь, я почищу тебе…

– Это ни к чему, – он вышел наружу. Но Унау поплелась следом. Колючий ветер тут же кинул в лицо пригоршни снега. За три дня буря замела шатры почти по верхушки.

Арис нагнулся и зачерпнув снег, растер лицо. Колкие льдины едва не содрали кожу. Одним глотком выпил остатки из чашки и протянул ее Унау:

– Ну вот – я поел и умылся. Теперь я иду к вождю. Не ходи за мной.

– Послушай, – она снова шагнула вперед, – Послушай, огу! Я знаю, Паопону не любит тебя…

Арис усмехнулся, вспомнив встречу с вождем воронов:

– Не любит? Он ненавидит меня.

– Да, – кивнула она, – опуская голову, – поэтому прошу: не зли его!

– Его злит мое присутствие. Я не могу изменить это.

– Ты послушай! Только послушай, что я скажу, огу! Попробуй понять – мы другие. Мы живем осторожно. Очень осторожно живем. Осторожно говорим, осторожно дышим. Бережем силы тут, – она прикоснулась пальцем к его груди там, где было сердце.

– И нам всем больно видеть, как ты тратишь себя. На слова и на гнев. На тоску и горе. Ты тратишь легко, у тебя много солнца внутри. А у нас мало. Мы завидуем тебе. Никто из нас не решается так богато жить. Так тосковать, так горевать! Только мой дед не завидует, но он живет наполовину на Той стороне…

– Я прошу, когда придешь к вождю, стань сдержанным и скупым. Спрячь свой дух. Пусть он не видит, как ты богат и щедр. Хорошо?

В нескольких фразах она открыла ему то, что он чувствовал, но не мог понять.

Арис кивнул и скрипнул зубами.

Она испуганно отшатнулась и ушла с его миской в руках. Он искренне хотел последовать ее совету, но еще не знал, переступая порог шатра Паопону, что ничего не выйдет и он сделает ровно то, что Унау просила его не делать.

9

Откинув полог он наклонил голову и вошел внутрь. Вождь, сразу увидел его и некоторое время разглядывал, сквозь пар, поднимающийся над чашкой с горячим отваром. Показалось, или нет, что глаза вождя недобро сверкнули? Нет, не показалось. От этого никуда не деться – в одной стае не может быть двух вожаков. Но Арису не нужна эта стая. Поэтому он покорно склонив голову сказал, как советовала Унау, тихо и медленно:

– Ты хотел меня видеть, о вождь?

Ему пришлось долго ждать. Прежде, чем ответить, Паопону сделал два долгих глотка и только потом сказал:

– Да. Войди и сядь.

Некоторое время ничего не происходило. Арис решил не смотреть Паопону в глаза и не поднимал головы, но чувствовал, как тот разглядывает его. Наконец Паопону сказал:

– Ты живешь у нас. Привел больную женщину за которой нужен уход. Шаман носится с тобой, будто ты привел стадо оленей, а я думаю, ты появился у нас на беду. Я думаю, Кукурнау врет, что тебя послал к нам Океан и оставил тебя по другой причине, о которой он не говорит. Но я не могу доказать этого. Я вождь, а не шаман и не бываю на Той стороне. Так что я позволил шаману играть в свои игры. И я позволил ему оставить тебя в своем шатре, а твою больную женщину вылечить.

– Да, вождь, – голос Ариса только чуть-чуть дрогнул, Унау гордилась бы им.

– Но я не стану кормить тебя даром. Кроме того, для лечения твоей женщины нужно много трав. Летом трава ничего не стоит, но сейчас она лежит глубоко под снегом. Отдавая лечебную траву ей, я забираю у своих людей…

– Чего ты хочешь от меня, о великий вождь⁈ – как не сдерживался Арис, это вырвалось у него. Он успел заметить как его противник вздрогнул и отстранился, но сделал вид, что обжегся о край чашки и принялся дуть на ее края и морщиться… Опустив голову он ждал, пока вождь доиграет эту сценку.

– То, чего я хочу не будет трудным для тебя, – наконец перешел вождь к делу. – Ты знаешь, что когда реки встают и мы и лисы отдаем Океану долг? Мы приносим Океану дары. В этом году зима уже пришла, значит лисы уже встали на лыжи и скоро будут на побережье. Потом они уйдут обратно… – вождь скрипнул зубами, – но пока они тут, нам лучше не видеть друг друга. Мы с лисами… не друзья.

– Поэтому я послал своих людей смотреть, где сейчас лисы, но они наткнулись на волчьи следы, – Паопону резко поднял голову и впился взглядом в лицо Ариса. – Волки – это плохо. Они убьют оленей, собак, украдут рыбу и жир. В обычные годы волки со снегом уходят на юг, в кочевье лисов, но в этом году они остались и бродят рядом. Впрочем, тебя это не удивляет, верно⁈

Арис промолчал.

– Если мы лишимся оленей, – продолжил он, нахмурив лоб, – нам не видать весны. Олени наша надежда. Поэтому я хочу, чтобы ты пошел и заставил их уйти.

– Сколько их?

– Не меньше десяти, это очень большая стая, разве ты не знаешь⁈

– И сколько охотников ты дашь мне?

– Ни одного.

– Что⁈

Арис даже подскочил на месте.

– Я хочу, – отчетливо повторил Паопону, – чтобы ты пошел к волкам и приказал им уйти.

– Но как я должен это сделать⁈ О вождь!

Паопону ухмыльнулся:

– Уж ты-то, волк, знаешь, как говорить со своими братьями!

Арис сердито смотрит, как вождь пьет свой отвар из своей чашки:

– Прости мою дерзость, о вождь. Но я хочу узнать, что ты пьешь?

Брови вождя поползли вверх:

– Это отвар из чаги и морошки.

А Арис разрешает гневу наполнить тело. Да и какой смысл сейчас быть покорным и скупым на чувства, если Паопаону отправляет его на смерть⁈ Десять волков, а у него даже нет меча! Да это все равно, что совершить самоубийство.

– А я думал, это какой-то отвар, туманящий разум. Иначе с чего ты решил избавиться от меня таким способом⁈ Просто убей, когда я сплю!

Теперь Паопону разозлился по настоящему:

– Довольно! В тебе нет почтения! Если не станешь выполнять мой приказ – утром забирай свою женщину и уходи!

Арис некоторое время смотрел на него, раздумывая, ведь если броситься прямо сейчас, можно задушить Паопону голыми руками. Он замер тяжело дыша. А Паопону говорил какие-то совсем уж не понятые слова:

– Ты глуп, чужак, если думаешь, что никто не понял, кто ты такой! Мы все видели. Да! И все знаем. Знаем, почему тебя изгнало твое племя! Бедная женщина, пошла за тобой потому, что любит тебя. Но в пути ты сорвался и причинил ей вред известным образом! Не нужно быть шаманом, чтоб знать кто ты такой! Убирайся и хорошо все обдумай! Или волки уйдут, или уйдешь ты, чтобы не говорил Океан Кукуранау!

10

Когда Арис вернулся в шатер шамана, ужин был уже закончен, шаман рассказывал своим слушателям какую-то историю, но варган молчал: внук шамана спал, свернувшись в клубок у ног деда, многие слушатели тоже клевали носом. Огни – тонкие фитили в чашках с рыбьим жиром, трещали и гасли. Огонь в очаге едва теплился. Арис пробрался к своей постели и обнаружил, что постилка заботливо поправлена, а мусор убран. Наверное, это сделала Унау. Арис лег и закрыл глаза.

Наконец шаман замолчал и кто-то плотнее привязал полог. Сонное дыхание наполнило шатер. Арис закрыл глаза и…

увидел Бако. Бако мертв, мертв, как прошлогодний снег. Его глаза сияют лунами. В них нет ничего, только мертвая пустота.

Антор стоит рядом. Он весь в засохшей крови. На берегу Туганны кровь лилась рекой и Антор перепачкан ею, и своей и чужой. Женщины не стали смывать ее, чтобы все видели в Великом Чертоге, что пришел воин. Арис видит, что даже рот у Антора в крови. Да, он был великий воин и сражался как зверь. Антор поднимает руку и Арис видит обрывки пеленальных полос, которыми его обвили, готовя к погребению. Это приводит его в себя и Арис отступает назад. Нужно бить тревогу.

Однако далеко уйти ему не удается. Пятясь, он утыкается во что-то и обернувшись, видит лицо Наро. Ледяные ладони брата держат мертвой хваткой. В его тщедушном тельце при жизни не было и сотой доли такой силы!

Запах прелой травы и крови наполняет нос. С рук Наро тоже висят погребальные пелены. Он тоже был мертв и должен был упокоиться сегодня. Арис видел его тело, касался холодного льда час назад, перед тем, как пойти на поминание. И если Наро и Антор сейчас стоят рядом с ним, значит кто-то вошел в шатер и забрал их тела. В шатер, что стоял сразу за спинами поминающих. А значит… колдун уже здесь. Мгновение он думает, что нужно нырнуть вниз, выбраться наружу и поднять тревогу, но тут же лезвие прижимается к его горлу и Арис знает этот Наро не станет сомневаться ни секунды.

Арис никогда не боялся смерти, но сейчас смерть имеет другое значение – умереть, значит стать одним них, а это хуже, чем смерть. Нужно остаться в живых… и тут он слышит нечто такое, от чего кровь застывает в его жилах.

Снаружи обрывается пение, обрывается резко, на полуслове. Затем кричит женщина и тут же крик подхватывают другие. Раздается грохот и звон железа… они еще пытаются бороться, но Арис слышит, как со всех сторон меж стенами шатров топочут легкие ноги луши. Они везде. Визг захлебывается и обрывается, кажется, это кричит он сам. Все в пустую. Все было напрасно. Все жертвы принесены зря… отчаяние заливает его до макушки, он задыхается в нем.

Бако говорит:

– Боль скоро уйдет.

Антор улыбается окровавленным ртом:

– Я счастлив. И ты тоже будешь счастлив.

Черный кот на груди у Лары воет, сжавшись в комок. Уши прижаты к круглой голове, в глазах плещется ужас.

– Пойди и возьми ведьму. Ты понесешь ее к господину.

– Возьми ее сам, – советует Арис. Он надеется, они не смогут тронуть ее, пока ее защищает кот.

– Хорошо. Мы сожжём их в этом шатре, раз они тебе не нужны. Господин сказал, что ему все равно до ее тела. Ее душа достанется ему так и так.

– Нет! Я возьму ее! – Наро отпускает его и Арис подходит, поднимает ее на руки. Кот смотрит на него круглыми, укоризненными глазами.

– Убей его! – орет Наро. – Убей!

– Уходи! – сквозь зубы просит Арис, кот медлит секунду.

– Ну! – орет Наро.

Кот спрыгивает на пол и бежит. Миг, и он исчезает, проскользнув сквозь прореху шатра.

Ничего не сказав больше, Бако тычет Ариса в спину и они выходит на улицу.

Шатры опрокинуты, тут и там алеют пятна крови. Лушь везде, куда не глянь. Рябит от отсветов серебряных глаз. Они многочисленны, сосредоточены. Они повсюду – их больше, чем звезд в небе. Они проворны, бесшумны, а кочевники… кочевники не готовы к этой битве. Арис не может ничего сделать. Он может лишь смотреть, как они умирают.

– Это все ты придумал, Арис, – шепчет ему в ухо Антор и Арис чувствует, как его тошнит от земляного запаха.

– Это ты придумал, помнишь? Ты решил, что будет хорошо, обезглавить войско янгов. Ты взял меня и Бако, и с нами проник через стены Дарина, чтоб пленить царя Лаодокия. Только ты не знал, что царя Лаодокия больше нет.

Все трое весело смеются.

– Наш господин решил, что это хорошая идея, – сказал Бако, – но он превзошел тебя. Ты хотел лишь обезглавить янгов, но наш господин решил, что ему не нужно войско враждебных кочевников. Посмотри еще, как все твое царство падает к ногам нашего господина, великого, всемогущего! Ты восхищаешься его умом и могуществом?

– Служить такому господину – огромная честь, – проговорил Наро. – Ты должен быть счастлив, что он хочет сделать тебя своим слугой! Ты не был рожден вождем. Ты просто прах – безрукий вождь, убийца своего отца!

Ариса затрясло мелкой дрожью, будто изнутри поднимались волны. Он даже отпустил Лару и ее тело сейчас лежало у его ног.

– Ты кое-что забыл, Наро, – вдруг сказал он. – Я убил не только своего отца. Но и брата! – и всадил Наро в самую середину груди кинжал, покрытый золотом.

– Надо было давно убить тебя, Наро! – кричал он, когда серебро в глазах брата тускнело.

– Теперь я понял, в чем моя вина, Наро! Надо было убить Мауро много лет назад! – кричал он, когда Антор и Бако схватили его за руки и вытащили нож у него из пальцев. – Надо было убить и Арду! Нельзя было колебаться! Тогда Меш сидел бы сейчас в своей тюрьме, а мои люди были живы и довольны! Надо было убить и тебя тоже! Я плохой вождь потому, что колебался слишком долго!

11

Арис вынырнул из вязкого кошмара. Сел, судорожно оглядываясь по сторонам. Сонное дыхание наполняет шатер. Гости шамана спят. Может быть им снится ушедшее лето.

В воздухе разливается запах трав и повернувшись, Арис видит на стене шатра длинную тень. Шаман не спит – за занавеской тлеет огонек и слабый отсвет пляшет на стенах. Тень шамана кидает в огонь какой-то пучок и делает рукой приглашающий жест, будто манит его. Арис оглядывается, но вокруг все спят. Никто больше не видит тень шамана.

Он встает и тихо крадется между спящих, отгибает занавесь и заходит в крошечное пространство.

– Ты меня звал?

– Да, звал.

Впервые он видит шамана так близко. Круглое лицо изборождено морщинами, но взгляд острый и цепкий.

– Несколько дней ты желтел и чах, как трава под снегом, – говорит шаман. – Я все ждал, когда ты придешь в себя. Может быть пришло время рассказать о себе?

– Что именно ты хочешь услышать? Разве ты не знаешь кто я, откуда, и даже – какое будущее меня ждет⁈ – спросил Арис вглядываясь в лицо старика.

Некоторое время они молчат, только в костре трещат угольки.

– А, Арис, ты слышал мои слова, когда я говорил с Каену! Конечно ты слышал, ведь у тебя особый слух. Что ж. Ворон и правда думал вначале, что такой путь возможен. Ты потерял свой народ и почему бы тебе не обрести новый здесь, на берегу Океана? Как и я, Ворон хочет спасения для своего племени и ты мог бы спасти нас. И вот, два старика, я и Ворон, мечтали, сидя у костра с Той стороны.

Арис спросил:

– Так ты знал, что те предсказания не сбудутся? Или не знал?

– Сначала я хотел верить, что ты соблазнишься судьбой вождя воронов. А Ворон видел лишь фигуру сильного мужчины, которая вышла из туманной пелены. Этот мужчина потерял свое племя и был одинок. Остального мы не знали. Я снова и снова раскидывал кости и сперва видел твою судьбу здесь, но чем больше смотрел, тем тоньше становился след, который поведет тебя по берегу Океана. Напротив, след, что уводил тебя на юг, становился все яснее. Да, ты уйдешь. Сейчас даже смешно, что мы с Вороном мечтали, что такой вождь, как ты, заинтересуется мелким народом и стылым берегом.

– Ты льстишь мне, шаман… давай оставим лесть. Скажи прямо, что я могу сделать для тебя в обмен на твою помощь? Скажи, чего ты от меня ждешь. Если ты захочешь, я сделаю даже дурную вещь, сделаю всё, чтобы Лара проснулась. Говори прямо.

– Видишь, я жгу пучки травы? Это вороний глаз. Пепел я смешаю с каменным молоком и нашепчу над ним призывы для неё. Это должно помочь. А что ты можешь сделать… это не для меня. Для всех воронов. И я не буду ни о чем просить. Ты всё сделаешь сам, так сказал мне Океан.

Арис только усмехнулся:

– Значит, ты не о чем просить не станешь? Хорошо.

– Ты не веришь мне. Думаешь, старик снова ошибся. Ты прав, я всего лишь старик с края мира и могу ошибаться, но Океан… он не ошибается. Арис, знал ли ты… – шаман наклонился ближе, – что Океан хозяин всего мира? Там, где есть капля воды есть он сам. Все, что происходит, отражается в небе, а небо отражается в воде. Всё известно Океану. Он знает прошлое. Всё, что когда либо было, всё, что было даже до людей! Представляешь какой Океан могущий и мудрый? И он сказал мне – ты изменишь нашу судьбу и спасешь воронов прежде, чем уйдешь отсюда, это уже предопределено. Мне не нужно тебя просить. Я лишь возношу Океану благодарность. Нам нужна была его помощь, слишком давно мызаблудились и отощали в пути.

Арис уточнил:

– Но ты не знаешь, как я должен изменить вашу судьбу? Я не хочу убивать Паопону; если ты меня не попросишь, я не стану делать этого. Свергните его сами! Скажи Каену, чтобы вызвал на бой и стал новым вождем.

– О нет, нет! – усмехнулся шаман, – Каену не станет вождем воронов, это ясно точно.

– Почему?

– Потому, что судьба Каену пойти с тобой на юг, вот почему. С тобой уйдет он и Унау.

Арис усмехнулся:

– Я не могу жениться на ней.

– Да, вы не станете жениться, – легко согласился шаман, – это известно. Думаю, ты найдешь ей мужа и устроишь её судьбу.

Арис помолчал некоторое время, прежде, чем покачать головой:

– Я не могу взять её с собой. Мне некуда её вести. На юге творятся страшные дела, ей лучше оставаться тут. Если б ты знал о том, что там происходит, ты и сам не захотел бы отпускать её. Тем более с таким, как я, я ведь ещё не знаю куда пойду.

– Зато я знаю, – улыбнулся Кукурнау.

– Да? Ну и куда же?

– Ты пойдешь в Лесной Край. Там тебя ждет один человек.

– Кто он? – встрепенулся Арис, – ты знаешь его имя?

– Нет. Больше я ничего не знаю, но эти вещи знаю точно: ты поможешь воронам отойти с края гибели, помиришь нас с лисами, а потом уйдешь на юг вместе с Унау и Каену и там, в Лесном краю тебя встретит человек. Это всё. Больше ничего Океан не рассказал.

– Я думаю, он ошибся, – сказал Арис. – Унау не пойдет со мной, но не будем спорить.

– Не будем. Может быть ты расскажешь о себе? Откуда ты? Что случилось с твоим народом? Мне очень хочется узнать о том, что случилось далеко на юге.

– А ты не знаешь? – делано удивился Арис. – Океан не рассказал тебе?

– Я слушаю тебя, Арис, – в ответ улыбнулся шаман, – Начинай.

– Хорошо. Мой отец, вождь племени северных кочевников…

– Погоди! – перебил его шаман едва сдерживая смех, – Повтори что ты сказал? Твой отец вождь каких кочевников⁈

Некоторое время Арис недоуменно на него смотрел, а потом усмехнулся в ответ:

– Да. Так нас звали: северные кочевники потому, что мы пришли в севера. Хотя для вас это теплый юг, да.

– Когда мы подходили к городам, они кричали: «спасайтесь, северные кочевники идут!» и это имя внушало трепет. И мы тоже стали так говорить: «Лучше сдайтесь. Мы – северные кочевники». Так мы потеряли имя.

– Мой отец был вождем этого народа, но на самом деле он был мне не отец. Он украл меня у соседского царя и растил в ненависти к нему, чтобы я убил его когда вырасту. Я узнал об этом и убил его.

– Потом я пошел чтобы увидеть своего настоящего отца, но оказалось, что моего отца уже нет и его тело занял черный колдун. Он жил на свете очень давно и был полон зла. Его заковали на веки, но мой настоящий отец заключил с ним сделку. Вот так вот древнее зло освободилось.

– Продолжай! – попросил шаман и Арис сказал:

– Этот колдун может лишать людей души и обращать их в своих слуг – лушь.

– Лушь! – выдохнул шаман. – Сны не лгали!

– Ты… знаешь о луши? – не поверил Арис.

– Конечно я знаю о луши, ведь я шаман, – сказал Кукуранау. – Когда-то давно лушь едва не заполонила весь мир. Шаманы помнят об этом. Неужели настали черные времена⁈

На полу меж ними угли переливались в такт стенам шатра, трепещущим на ветру.

– Он доберется и сюда, – тихо прошептал Арис. – Но не сразу. И потому я не возьму Унау с собой. Колдун может схватить её и она станет лушью, если пойдет со мной.

– Он пожрет все. Если… его не остановить.

– Шаманы знают, как его остановить⁈

Кукуранау покачал головой:

– Нет. Я никогда не слышал об этом колдуне и ничего о нём не знаю.

– А Океан? Ты спросишь его?

– Я спрошу. Но расскажи мне поскорее, для чего и как, ради великого Ворона, вы оказались здесь, на краю мира⁈

12

В какой-то момент часть сознания милосердно отключилась. В памяти остались только фрагменты – Редор с серебряными глазами, склонился над собственным сыном. Мара, травница, вытаскивает раненых из шатра и рвет их на части.

Он очнулся и сел в чужом, незнакомом шатре и сразу всё вспомнил. Лара была тут же. Она лежала на охапке сена с закрытыми глазами, бледная, как снег. Возле входа неподвижно застыл Бако.

Арис, из под прикрытых век, некоторое время разглядывал его, а тот, кто был недавно его правой рукой, смотрел прямо перед собой, даже веки ни разу не дрогнули на застывшем лице.

Из под рубахи, порванной и неряшливо надетой, был виден огромный шрам, перечеркивающий грудь от горла, и уходящий вниз, под ремень. Наверное этот удар и стал последним, что испытал Бако, когда ещё был его правой рукой. Арис содрогнулся, вспомнив, как темнота в комнате царя Лаодокия стекла вниз по стенам и обрела форму.

Но погодите! Бако же умер? Антор видел это через окно! Разве лушь – это мертвецы⁈ Старик-в-длинной-кофте говорил, лушь – это живые люди, у которых колдун отобрал душу.

Он не успел обдумать это, или что-то ещё, когда полог взлетел и царь Лаодокий вошел внутрь. Он остановился прямо напротив Ариса и некоторое время сверлил его взглядом. Потом повернулся и подошел к Ларе.

– Не трогай ее! – Арис не успел даже подняться на ноги, как Бако оказался рядом с ним и положил ледяную руку ему на плечо.

– На место! – рявкнул Меш не повышал голос, но Бако отступил и Арис понял, этот приказ отдан не ему. Бако вернулся на прежнее место

Отвернувшись от Лары, Меш подошел ближе и спросил:

– Зачем ты убил Наро? Я думал, он нравится тебе. Я оживил тех, кто был тебе дорог. Это всё мои дары тебе. Владей ими. Но если они тебе не нужны – можешь их всех убить.

С этими словами он положил на землю между ними золотой кинжал. Медленно подняв нож, Арис поднял голову.

– Ничего не выйдет, – усмехнулся Меш – разве она, – тут он кивнул на Лару, – не показала тебе, что магу не страшно оружие?

Арис засунул нож за пояс, продолжая пристально смотреть на колдуна.

– Я дал тебе нож, чтобы ты мог убить его, – он кивнул на Бако, безучастно застывшего у входа, – или второго. Антор, да? Ты так его звал в Дарине. Впрочем, ты можешь взять этот нож и убить всех, кого пожелаешь.

Арис вдруг усмехнулся и сказал:

– Я подумаю над этим. Может быть убью всех, кто имеет серебряные глаза и…

– Тебе пора наконец решить, – перебил его Меш. – Ты примешь предложение отца⁈ Почему ты мучаешь его⁈Он хочет разделить с тобой свой новый мир. Я отдаю вам половину! Я разделю с тобой мудрость и ты узнаешь тайны мира! Ты станешь могущественным. Очень сильным. Ты заберешь себе всё…

– Хватит! – Арис поднял руку. – Это пустой разговор.

Склонив голову на бок, колдун вкрадчиво сказал:

– Разве ты не понял? Все кончено. Надежды нет. Никто не сможет меня остановить. Этот мир уже мой. Ты в нем будешь либо моим рабом, как они, – Меш кивнул на полог, за которым слышался слабый гул, – либо будешь им владеть! Разве не очевидно, что нужно выбрать⁈ Глупый, глупый, тупой воин!

Арис молчал, отчаянно перебирая варианты. Снова он сжал рукоятку ножа и отпустил. Это не поможет.

– Как все великие воины, ты полон тупости и злобы. Вас дергают за хвост, когда растят. Надо внушить вам ненависть, чтобы она наполняла тело, лезла из ушей! В злости твоя сила. И там же твоя слабость, Арис! Она дает тебе возможность бить врагов и она же лишает тебя разума. Я дам тебе еще немного времени… ради твоего отца. А пока что…

Он повернулся к Ларе, и облизнул губы, будто собирался ее съесть.

Арис видел, как колдун подошёл к ней, склонившись, обхватил её шею и поднял, так, что их лица почти соприкоснулись. Потом поднес губы, будто собирался поцеловать.

Тело Лары дернулось и Арис вскочил на ноги, сжимая кинжал.

– Сюда!

Ему показалось, она зовет его и Арис бросился к ним. В тот же миг Лара открыла глаза и подняв руки сжала голову Меша, притянула к себе, так, что его рот оказался прижат к её груди. Колдун забился, как пойманная мышь.

Она выкрикнула несколько странных слов и воздух вокруг вздрогнул. Бако сделал шаг, но очень неуверенно и Арис рявкнул: