Текст книги "Огненные острова (ЛП)"

Автор книги: Ричард Швартц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 30 страниц)

Я совсем недавно поднимался на палубу, по крайней мере, на тот момент небо всё ещё было ярко-голубым.

– Это довольно точный прогноз, – заметил Менделл, внимательнее присматриваясь к фарландцу. – У вас есть опыт в таких вещах?

– Я родился на корабле во время шторма, – ответил Ангус. – Это у меня в крови, и я редко ошибаюсь. – Он своими заплывшими глазами посмотрел на меня. – Это будет сильный шторм. Настолько сильный, что нам следует подумать о том, чтобы отправиться в безопасную гавань.

– Есть две гавани с морским валом, которые могут защитить корабли от шторма. Одна находится в Алдаре, другая, в Янасе, – заметила Эльгата. – Нет, три. Огненные острова тоже считаются безопасными в этом отношении. Но мы не можем использовать ни одну из них. Мы будем балансировать на волнах, – она невесело улыбнулась. – Это хороший корабль, и он безопасно проведёт нас через шторм.

– Есть ещё одно место, где мы могли бы укрыться от шторма, – сказал Ангус. – Естественная гавань, вход в которую ведёт через рифы. Она находится неподалёку от границы с Бессарином. Хоть в ней и может поместиться всего горстка кораблей, зато там есть хорошее, безопасное дно для якоря. Путь через рифы узкий и извилистый, его как раз ещё можно преодолеть на корабле такой величины, зато высокие скалы станут преградой для шторма.

– Вы имеет в виду Алдерлофт? – спросила она.

Он кивнул.

Я вопросительно посмотрел на них.

– Это гавань контрабандистов, – пояснила Эльгата. – Ваш друг прав, это могло бы стать вариантом переждать шторм, но может случиться так, что нам будут там не рады. В этой гавани часто встают на якорь контрабандисты, иногда даже пираты. И тогда нам придётся вступить в бой, – она покачала головой. – Думаю, будет лучше, если мы встретимся со штормом на море.

Зокора зашевелилась в своём углу.

– Мы хотим попасть на Огненные острова, но мы также хотим снова их покинуть. Для этого нам нужен корабль. Если в этом Алдерлофте можно встретить пиратов, то у нас будет корабль.

– Верно, – сказала Серафина и повернулась к капитану. – Хавальд рассказывал, что вы смогли попасть на Огненные острова аналогичным способом, и не один раз. Почему бы не попробовать то же самое снова?

– Это ещё не значит, что всё пройдёт также гладко, предостерёг Менделл. – Мы не знаем, будут ли они теперь контролировать корабли при в ходе в гавань. Учтите, что они больше не торгуют с Янасом и перекрыли морские пути.

Эльгата покачала головой.

– Это слишком опасно. Если мы окажемся в гавани Огненных островов, и нас там обнаружат, побег будет невозможен.

– Может и так, – задумчиво промолвил я. – Но…

– В этом пункте вы должны позволить решать мне, генерал, – лаконично прервала меня Эльгата.

– Прошу, просто выслушайте. Вы правы, заходить в гавань может быть опасно. Но корабль пиратов или контрабандистов, приблизившийся к побережью Огненных островов, привлечёт гораздо меньше внимания, чем имперский меченосец, я прав? Если одна из этих летающих змей увидит нас вдалеке, она поднимет тревогу на островах. Но корабль контрабандистов, проплывающий вдоль берега, могут проигнорировать.

– Это хороший аргумент, генерал, – заметила она и посмотрела на Ангуса. – Как часто вы ошибаетесь, северянин?

– За всё время лишь один раз, – медленно произнёс Ангус. – И тогда я недооценил шторм.

– Всего раз? – спросила Эльгата, оглядывая собравшихся. – Вы хорошо знакомы с северянином. Он любит хвастаться? – осведомилась она.

Ангус открыл рот, чтобы возразить, но передумал и ничего не сказал.

– Что касается охоты за юбками, то да, – с улыбкой отозвалась Серфина. – В остальном, мы на собственном опыте убедились, что большую часть времени он говорит именно то, что имеет в виду и верен своему слову. В этом случае я ему доверяю.

Я услышал облегчённый вздох Ангуса.

– Ну хорошо, – сказала Эльгата. – Мы направимся в Алдерлофт… однако пребудем туда ночью. Насколько хорошо вы знакомы с гаванью, северянин? Сможете ночью провести туда корабль?

– Не зажигая фонарей, вы же это имели в виду, верно? – спросил Ангус.

– Да. Мы не знаем, стоят ли там уже корабли. Если да, то я хочу, чтобы неожиданность была на моей стороне.

– Только сумасшедший будет вести корабль ночью через этот водный проход, – заметил Ангус. – А значит вы нашли того, кого искали. – Он посмотрел на Серафину и широко улыбнулся. – Если она мне поможет, тогда всё обязательно получится.

– Вот как? – спросила Эльгата, взглянув на Серафину, которая встретилась с ней взглядом с явным дискомфортом. – И каким образом?

– Она чувствует воду, капитан, – сообщил Ангус. – Если она мне поможет, нам не понадобятся ни свет, ни лот. На моей родине таких как она называют водяными ведьмами или… – Он одарил Серафину лучезарной улыбкой. – Самые могущественные серди них даже сдерживали шторма.

– Ведьма? – в ужасе спросил Менделл, осеняя себя знаком богов.

– Нет, – резко сказал я, строго глядя на Агнуса. – Сэра не виновата в том, что Ангус думает или как он её называет. – Как же я был рад, что в этот момент никто из рекрутов не прислуживал нам. Из-за тесноты Эльгата отказалась от их услуг. Первого помощника Деркина тоже не было с нами за столом. Даже подумать было страшно, если такие слухи поползут среди команды. В конечном итоге, это ещё больше встревожит Девона.

– Я не ведьма, – тихо, но твёрдо промолвила Серафина. – Но он прав: я могу чувствовать воду. – Она пристально посмотрела на Менделла и Эльгату – Прошу вас, сохраните в тайне то, что Ангус только что так нагло растрепал.

– Почему бы этим не гордиться? – бестолково спросил Ангус. – Вы смотрите на меня так сердито, будто грех даже упоминать об этом. У нас, таких как вы, высоко чтут.

– А в большинстве других королевств она бы оказалась за это на костре, – холодно заметил я. – Это не то, о чём можно невзначай взболтнуть.

– Но не в имперском городе, – возразил Ангус. – Уж это я знаю. А поскольку это имперский корабль, здесь никто не должен так думать.

– В имперском городе тоже достаточно суеверных людей, – предупредила Эльгата. – Лучше никому об этом не говорить. – Она повернулась к Серафине. – Не волнуйтесь, от нас об этом никто не узнает. Мы не алданцы и не бежим от любой тени прятаться под кровать. – Она обвела нас взглядом, затем решительно кивнула. – Хорошо. Мы возьмём курс на Алдерлофт. А потом, северянин, судьба «Снежной Птицы» будет находится в ваших руках. Если вы оставите хоть бы царапину на моём корабле, я заставлю вас за это заплатить, вам понятно?

– Да, – серьёзно ответил Ангус. – Но этого не случиться. В море вам будет сложно найти штурмана лучше, чем я. – Он выглядел почти умоляюще. – Это не хвастовство, сэра. Если хотите, можете наперёд проверить меня. Без сомнения, было бы неплохо заранее получить представление о том, как этот корабль движется по воде.

– Тогда буду ждать вас на палубе к шестому колоколу, – сказала Эльгата. Она отодвинула от себя пустую тарелку и встала. – И мы увидим, хвастаетесь вы или нет.

– Я вас не подведу, – тихо промолвил Ангус. – Никогда.

Эльгата, которая уже встала и потянулась к дверной ручке, замерла. Одно мгновение казалось, будто она собирается сказать что-то ещё, но потом ушла.

Менделл тоже встал, но прежде чем уйти, он обратился к Ангусу.

– Это правильный способ, северянин. Впечатлите её делами, а не пустыми словами. Когда вы действительно узнаете её поближе, то поймёте, насколько она великодушна, давая вам возможности проявить себя. Не облажайтесь, фарландец.

Агнус только кивнул. Менделл последовал за капитаном и осторожно закрыл за собой дверь.

– Мне очень жаль, – сокрушённо сказал Агнус Серафине. – Просто мне кажется таким глупым бояться дара богов.

– Тогда не делайте этого снова, – ответила Серафниа. – И забудем об этом. – Она задумчиво посмотрела на него. – У вас серьёзные намерения по отношению к ней? Я имею в виду к майору Меча?

– Да. Но это относиться не только к ней, но и ко всем вам. – Он поднял лицо, переливающиеся всеми цветами радуги. – На моей родине принято хвастаться своими героическими поступками. Сделать это так, чтобы люди смеялись и в то же время были сражены – своего рода искусство. Такие рассказы сокращают длинные, холодные ночи. Но если хвастаться тем, чего не совершал или делами других людей, вас больше никогда не пригласят за стол в больших залах. Это вопрос чести, и мне больно и оскорбительно узнать, что вы считаете меня хвастуном.

– Дело не в этом, – заметила Зокора из своего угла, прислоняясь спиной к стене каюты, в то время как Варош убирал посуду с сундука. – Не имеет значения, что кто-то кода-то сделал или не сделал. Важно лишь то, что он делает сейчас и будет делать в будущем. – Она снова взяла свою книгу. – Спросите Хавальда, он вам объяснит.

– Да, – весело сказала Серафина. – Объясни ему ты, Хавальд.

И Ангус тут же с нетерпением уставился на меня.

– Что ж… – промолвил я и в ожидании поддержки, посмотрел на Зокору. – Думаю, она, имеет в виду то, что остальные из нас уже какое-то время вместе и может положиться друг на друга.

Похоже, я правильно угадал, поскольку Зокора не посчитала нужным прервать своё чтение.

– А ещё в Иллиане всё немного иначе, чем на вашей родине, – сообщил Варош нашему северянину. – У нас считается вульгарным восхвалять самого себя. Для этого у нас принято платить барду, который будет делать это за нас.

– Даже если ты сам ещё жив? – удивился Ангус. – Барды существуют для того, чтобы воспевать подвиги тех, кто больше не может делать это сам!

– Преимущество в том, – со смехом ответил Варош, – что если подвиги преувеличены, можно свалить всё на барда. Тогда это лишь то, что сделал он, чтобы его песня лучше звучала и рифмовалась. Кроме того, у нас не верят даже десятой части того, что поётся в балладах. – Теперь он одарил улыбкой меня. – Спросите Хавальда, насколько преувеличены баллады на нашей родине. Он знает по опыту.

– Он? – удивился Ангус. – Он же сказал, что не умеет петь.

Я встал.

– Я поднимусь на палубу, – сказал я, не обращаясь ни к кому конкретно и бросив сердитый взгляд на Вароша. – Что-то здесь слишком тесно.

На палубе я сразу обнаружил, каким сильным стал ветер.

«Снежная Птица» неслась по воде, как будто действительно могла летать. Носовые ударные волны пенились и блестели на солнце. Однако позади небо становилось темнее, и сгущались тяжёлые тучи.

Мы снова приблизились к берегу, Эльгата и Менделл стояли рядом со штурманом и рассчитывали новый курс. Теперь, когда были подняты все паруса, и «Снежная Птица» на большой скорости неслась по ветру, волны пенились, и весь корабль, будто вибрировал с каждой волной, море больше не доставляло мне проблем. То, из-за чего желудок поднимался вверх – были медленные движения.

Я остался стоять на свежем воздухе, прислонившись к фонарю на корме корабля, и предавался мрачным мыслям. На этот раз меня оставили в покое. Варош и Серафина вместе с Ангусом поднялись на палубу, но они держались в стороне и наблюдали, как Ангус занял место у руля.

Я сам едва ли мог судить о том, как у него получалось, но увидел, что Эльгата удовлетворённо кивнула, и услышал, как Ангус от облегчения рассмеялся. Мне было несложно представить трактирщика в качестве дикого моряка, казалось, что он действительно для этого рождён.

Остаток дня «Снежная Птица» продолжала лететь вперёд.

Иногда корабль так сильно кренился, что приходилось держаться, а к вечеру экипаж начал натягивать вдоль и поперёк веревки на палубе. Позади нас небо становилось всё темнее, и к тому времени, когда наступили сумерки, надвигающийся фронт чёрных туч приобрёл зловещие размеры. Само море становилось всё жёстче и жёстче, всё больше брызг поднималось вверх, и я полностью промок. Но я бы предпочёл что угодно, только не оставаться в каюте.

Когда наступила ночь, Эльгата воздержалась от зажигания фонарей. Теперь мы снова плыли достаточно близко к берегу, чтобы видеть сигнальные башни.

И в самом деле, вдалеке вскоре замерцал свет. Менделл записал длинное сообщение, показал его Эльгате, а та жестом подозвала меня к себе.

Мы спустились в каюту, и Менделл расстелил на столе карту. Остальные тоже с любопытством последовали за нами и молча наблюдали, как штаб-лейтенант указал пальцем на береговую линию Алдара.

– Это Теролхайм, – объяснил он. – Рыбацкая деревня, в которой живёт около восьмисот душ. Там есть старая крепость, которая охраняет устье реки. Сегодня утром, прямо на рассвете, деревня подверглась нападению с моря. Упоминаются добрая сотня солдат и огромная бестия, сошедшие на берег.

– Они пытались создать плацдарм? – напряжённо спросил Варош. Я внимательно окинул его взглядом, он всё ещё казался уставшим и вымотавшимся. Время от времени, я ловил его на том, как он хватается за бок и морщится от боли. Может его и исцелили, но старые раны тоже могут беспокоить.

– Нет, – ответил Менделл, но, кажется, был от этого не в восторге. – Они напали на деревню, убили всех, кто оказал сопротивление, а остальных захватили в плен. Затем они подожгли деревню.

– И что потом? – спросил я, когда он заколебался.

– Ничего. Здесь сказано, что они пробыли в деревне три часа и больше ничего не делали. Затем снова поднялись на борт и уплыли. Они даже отпустили выживших жителей деревни. Однако погибших было больше двухсот человек.

– Что делал гарнизон крепости? – спросил я.

– Ничего. Здесь упоминается, в крепости размещен отряд всего из четырёх человек. Они закрыли ворота и переждали нападение.

– Они не пытались дать убежище спасавшимся бегством людям? – озадаченно спросила Серафина.

– Очевидно, всё произошло так быстро, что никто даже не пытался бежать, – объяснил Менделл. – Они послали сообщение, но больше ничем не могли помочь.

Одно мгновение все молчали.

– А где мы вообще находимся? – спросил я.

Менеделл передвинул палец немного дальше на север.

– Здесь.

– Значит это деревня ещё впереди, – заметил я.

– Да. Мы проплывём мимо примерно через пол отрезка свечи. Но нам там больше нечего делать. Дома были сожжены, а мёртвых сельчан они забросили в колодец. Понадобится время, прежде чем колодец вновь станет чистым, а до тех пор там больше никто не сможет жить.

– Не понимаю, почему они оставались там три отрезка свечи, а потом уплыли, – размышлял Варош. – Для меня это не имеет смысла.

– О нет, смысл как раз-таки есть, – с горечью заметила Серафина. – Это был всего лишь тест. Они хотели знать, как быстро мы отреагируем. Когда ничего не случилось, они отступили. Теперь они знают, что берег незащищён.

– А он действительно незащищён? – спросил я обоих офицеров корабля.

– Да, – подтвердила Эльгата, её лицо было суровым. – Большая часть наших войск размещено на востоке, где мы защищаем границы от варваров, которые постоянно пытаются вторгнуться в Остмарк. Единственные вооружённые силы, которые есть в распоряжении у Алдана – это около четырёхсот всадников Королевской гвардии. Если принц Тамин созовёт сегодня смотр вассалов и действительно каждый из дворян появится со своими людьми, то он сможет собрать армию численностью около четырёх тысяч человек.

– И он это сделает? Я имею в виду созовёт смотр вассалов? – спросил Варош.

– Вряд ли, – с горечью ответил Менделл. – Принц будет полагаться на гвардию. Понимаете, смотр вассалов стал бы политическим поединком. В связи с тем, что культ Белого Пламени в последнее время прибрёл такое большое влияние, вполне возможно, что большая часть знати не последует призыву. Если это произойдёт, то станет слишком очевидно, что трон Алдана стоит не настолько крепко, как можно было бы подумать.

– А если всё же созовёт? – спросила Серафина. – Как организована алданская армия? Я имею в виду – это ведь явная угроза!

– Третья её часть – это тяжёлая кавалерия, остальная… – вздохнула Эльгата. – Остальная часть – лёгкая пехота. В Алдане думают, что им не нужна тяжёлая пехота.

– А что насчёт лучников и копьеносцев? – спросил я.

– Всего какая-то горста, – мрачно отозвался Менделл. – Стрелять в кого-то с расстояния – бесчестно.

– Правда? – спросил Варош, и его настроение испортилось.

– Прежде всего, это практично, – заметила Зокора, тоже подходя к карте. – Я просто поражена некоторыми понятиями чести людей. – Она внимательно изучила карту. – Означает ли это, что во всём Аладне для отражения атаки врага доступны лишь королевская гвардия и второе Копьё Третьего легиона?

– Да, – подтвердил Менделл. – Всё именно так. Вы должны понимать, что Алдан столетиями не сталкивался с угрозой нападения. Побережье охранял имперский флот, а все соседние страны принадлежат Старой империи. Единственные боевые действия, которые мы видели за последние несколько десятилетий, были против варваров на востоке.

– Вот значит какая Старая империя, от которой Лиандра надеялась получить помощь, – разочаровано заметил Варош. – А теперь мы выясняем, что она беззащитна. – Он покачал головой. – В некотором смысле я рад, что Лиандры сейчас здесь нет.

– Всё не совсем так, – возразила Эльгата. – Через восемь недель мы сможем бросить на поле боя целых пять легионов. Бессарин – самое густонаселённое из всех королевств. Уже только там в течении двух недель можно собрать войско из пятидесяти тысяч человек.

– Если калиф отдаст приказ, а эмираты подчинятся ему, – заметил Варош. – Но на данный момент калифа нет.

– А через восемь недель вполне может случится так, что враг уже будет в Алдаре. Надеюсь, что защитные стены в хорошем состоянии? – спросила Серафина.

– В хорошем, – ответила Эльгата. – Но Алдар единственный крупный укреплённый город. В остальном, алданцы полагаются на то, что их замки обеспечат им достаточную защиту.

– Замки? Они будут брать их по отдельности или вообще проигнорируют, так, как посчитают нужным, – заметила Серафина. – Замки не остановят армию. – Она покачала головой. – В Алдане ведь были крепости. Зибенштайн и Турмвахт. Там размещались третий и четвёртый легионы. Что с ними случилось?

– В соответствие с условиями Аскирского договора, они были освобождены и переданы алданцам. Насколько мне известно, крепости были снесены, поскольку напоминали о постылой имперской оккупации, – объяснил Менделл и выглядел при этом так, будто только что лизнул лимон. Я его понимал, поскольку чувствовал то же самое. – Я знаю, что крепостные стены сносили на протяжении многих лет, используя камень для других строительных проектов, – добавил он.

– Но почему они вообще отказались от крепостей? – спросила Серафина.

– Алдан настоял на возращении к феодальному правлению, – сердито объяснил Менделл. – Если заговорить сегодня с алданцем о временах империи, то мы будем говорить об империи, а он – о времени оккупации.

– Но империя образовалась от Алдана! – запротестовала Серафина.

Менделл пожал плечами.

– Похоже, об этом забыли.

Наступил момент озадаченного молчания.

– Вы получили с сообщением новые приказы? – спросил я, но, к моему облегчению, Эльгата покачала головой.

– Мы должны смотреть в оба, так больше ничего. – Она снова свернула карту. – Для нас ничего не изменилось. Однако теперь мы знаем, что можем встретить вражеские корабли раньше, чем ожидали.

– Что-то мне это напоминает, – сказал я. – В сообщении говорится что-нибудь о том, что были замечены летающие змеи?

– Нет, – ответил Менделл. – Упоминалась только бестия. Что бы это ни значило.

– Боюсь, мы узнаем это раньше, чем нам бы хотелось, – заметила Серафина. Никто не стал возражать.

Когда наступила ночь, за штурвал встал Ангус.

Пока небо было ещё ясным, Менеделл определял курс и положение по звёздам. И хотя потребуется ещё почти два отрезка свечи, пока мы достигнем гавань контрабандистов, напряжение на борту росло.

Я остался на палубе у кормового фонаря, с крепкой верёвкой у ног, которую я мог использовать, чтобы привязать себя, в случае необходимости.

Шторм ещё не грянул, но первые порывы ветра уже были его предвестниками, заставляя петь такелаж и подхлёстывая «Снежную Птицу» так, что корабль дыбился и танцевал, словно упрямая лошадь. Вскоре я промок до нитки и был рад верёвке. Затем пошёл дождь, и как провозгласил Ангус, скоро не будет видно руки перед глазами. Как он мог надеяться найти узкий проход между рифов в такую темень и погоду, оставалось для меня загадкой. Однако он, похоже, не сомневался в своих способностях, и в то время, как офицеры имперского флота были явно напряжены, наш фарландец наслаждался вызовом.

Триединство богов, Сольтара, Борона и Астарты, вытеснило большинство других религий, но теперь, когда мне открылась сила стихий, я тоже был склонен произнести короткую молитву Марениль, богине морей.

Дорога в гавань контрабандистов останется в моей памяти надолго. Тем временем тучи на небе сгустились ещё больше, и то, что ещё осталось от света обоих лун, едва хватало, чтобы разглядеть тёмную груду, у подножия которой бушевал и пенился прибой, когда приближающейся шторм гнал волны к утёсу.

На мой взгляд казалось, будто Ангус направляет корабль прямо в эту тёмную стену. В то же время дождь становился всё сильнее, и внезапно видимость стала настолько плохой, что я едва различал штурвал, который находился всего в пяти шагах от меня.

Ангуса это не смущало, я слышал его смех и смутно различил, как он поднял кулак к небу. Потом он внезапно прокричал команду. Десятки Морских Змей молниеносно вскарабкались по такелажу и так быстро свернули паруса, что мне показалось, будто это случилось в мгновение ока. В то же время были подняты вёсла, манёвр, который я уже видел во время ночного боя с чёрным кораблём и восхитился.

В темноте мне сначала показалось, что мы медленно движемся к этой чёрной стене, но теперь всё происходило стремительно. Только что крутые скалы были ещё далеко, а потом мы оказались посреди ревущего прибоя.

Под моими ногами палуба поднималась и опускалась, поворачивалась и крутилась так сильно, что для меня было загадкой, как Ангус мог стоять на ногах. Сам я давно уже обмотал вокруг тела верёвку и крепко привязал себя к фонарю. Один раз я уже потерял равновесие и смог спастись только благодаря натянутым верёвкам. Но теперь, когда увидел мчащиеся нам навстречу тёмные скалы, я лишь надеялся, что смогу достаточно быстро обрезать верёвку, если случится немыслимое, и «Снежная Птица» разобьётся.

Я не в первый раз поклялся себе, что научусь плавать при первой же возможности.

Серафина стояла рядом с Ангусом, её глаза были закрыты, а одна рука лежала на правом плече фарландца. Верёвка, которую она обернула вокруг тонкой талии, удерживала её на месте, но казалось, она в ней не нуждается. Она ни разу не потеряла равновесие, не говоря уже о том, чтобы упасть.

Но теперь её напряжение тоже было заметным, когда она кричала инструкции Ангусу на ухо, чтобы он хотя бы что-то мог расслышать в таком шуме.

В какой-то момент команда отреагировала слишком медленно, и со стороны левого борта вёсла были подняты не вовремя. Почти полдюжины сломалось, когда скала безжалостно их согнула. Морских Змей, держащих вёсла, отбросило назад, словно кукол. Эльгата громко выругалась, затем я услышала зловещий стон корабля, когда он флангом проскреб вдоль невидимой скалы.

И только благодаря быстрой реакции гребной команды это не привело к серьёзной катастрофе.

Почти так же быстро, как вёсла были потеряны, другие Морские Змеи задействовали новые, храбро прыгнув в брешь, вместо своих раненных товарищей.

В темноте тёмные скалы с обоих сторон казались мне ещё более грозными, и не один раз я думал, что между ними недостаточно места для корабля, или что Ангус ещё вовремя успеет повернуть корабль на следующем повороте.

Но внезапно палуба под ногами перестала раскачиваться так сильно, высокие скалы отступили и шум прибоя стих.

30. Тёмное зеркало

«Снежная Птица» бесшумно скользнула в тёмную гавань, где ветер был едва заметен. Только дождь лил так сильно, что можно было пить из ладоней.

Ангус отдал последнюю команду, вёсла подняли, и «Снежная Птица» повернула влево, показав тёмной тени впереди нас бронированный нос корабля. Эльгата выругалась и отдала тихий приказ, после чего полдюжины Морских Змей поспешили в носовую часть, чтобы подготовить баллисту.

Благодаря хорошему ночному зрению Зокора смогла подтвердить, что находится впереди: корабль того же типа, что взял на абордаж наше «Копьё». Один из чёрных кораблей.

– Могли бы и догадаться, – заметила Эльгата. – Альдерлофт находится недалеко от Теролхайма. Конечно, они укрылись от шторма здесь!

– Сомнений нет? – тихо спросил Варош.

– Едва ли, – ответила Эльгата. – Очевидно, что это тот же корабль, что напал на Теролхайм.

– Нам повезло, – заметил Мнеделл. Он поднял голову и вытер воду с лица. – Дождь нам помогает, иначе судовая вахта уже давно бы нас заметила.

Ангус прищурился, мрачно уставившись в темноту, затем решительно покачал головой.

– Дело не в этом. Они не выставили охрану, они чувствуют себя здесь в безопасности. – Он указал на далёкие огни на берегу, едва заметные сквозь дождь. Было слишком темно, чтобы разглядеть подробности, но мне показалось, что там примерно с полдюжины длинных, низких зданий и большой дом, вроде большой фермы или гостинцы.

– Они оставили людей на корабле, но охрану не выставили. Да и с какой стати? В такую погоду и ночью… кто осмелится проплыть через пролив в гавань? Этот корабль больше нашего. Чтобы пересечь пролив, им пришлось сильно постараться. Они знают, что при такой погоде через него практически невозможно пройти.

– Нам это удалось, – пояснил Ангус.

Менделл пристально посмотрел на него.

– Да, – согласился он. – Даже если я никогда не пойму, как.

– Может благодаря тому, что я самый лучший штурман, которого вы когда-либо встречали? – скромно предложил Ангус.

– Думаю, это скорее не ваша заслуга, – сказал Мнеделл, невольно глядя на Серафину, которая, казалось, игнорировала перепалку. Она, прищурившись, смотрела на берег, где далёкие огни были почти не видны.

– Если там сотня солдат, в придачу экипаж корабля, то контрабандистам остаётся мало места в их гнезде, – подсчитала она.

– Верно, – сказал Ангус. – Но только если контрабандисты ещё живы.

– И что будем делать теперь? – задал Менделл вопрос, который крутился у всех нас на языке.

Эльгата одно долгое мгновение изучала тёмную тень перед нами, затем перевела взгляд на берег. Она подняла голову к небу, где молнии теперь освещали тёмные массы.

До того момента, как шторм настигнет нас в полную силу, осталось не так долго.

– Шторм нас прикроет. В такую погоду большинство из них спрятались под сухую крышу. Мы атакуем. – Она по очереди посмотрела на всех нас. – Мы захватим корабль и сразимся с этим выводком на суше.

– Тогда будем надеяться, что Борон к нам милостив, – заметил Варош. – Я буду молится, прося его благословение.

– Вреда от этого не будет, – сказала Эльгата. В темноте я увидел, как блеснули её зубы. – Но мы, Морские Змеи, и обучались именно для таких случаев. Наш противник даже не поймёт, что с ним случилось.

Зокора коснулась плеча Вароша.

– Там, – тихо сказала она. – На корабле возле перил. Там стоит один из них и облегчается в воду. Быстрей, пока он не вскинул голову.

Варош поднял арбалет и снова опустил.

– Я ничего не вижу, – пожаловался он.

– Тогда я одолжу тебе свои глаза, – промолвила Зокора, кладя руки ему на виски. Варош оторопел, но потом улыбнулся, поднял арбалет и выстрелил. Я посмотрел вперёд, но увидел лишь тёмные тени.

– Он упал в воду, – с удовлетворением сообщил нам Варош.

– Хороший трюк, – заметила Эльгата, с любопытством глядя на Зокору. – Вы сможете его повторить?

– Да хоть всю ночь, – ответила эльфийка.

– Звучит как хорошее предложение.

– У меня есть идея получше, – сказала Зокора.

– И какая? – спросила Эльгата.

Но Зокора лишь молча развернулась и спустилась вниз. Мы с удивлением смотрели ей вслед.

– Она всегда такая? – спросил Менделл Вароша.

Тот пожал плечами.

– В большинстве случаев она ничего не объясняет.

Эльгата позвала капрала Деркина, и мы вместе спустились в нашу каюту, чтобы провести военный совет. Там мы также нашли Зокору, на которой теперь были одеты лишь тонкие брюки из тёмной кожи и короткий жилет, открывавший живот. Когда она наклонилась, чтобы взять из поклажи вторую кожаную портупею с тонкими кинжалами и крест-накрест перекинуть через плечо, я увидел, как играют её мышцы под кожей. Я быстро отвернулся, но Зокора, казалось, совсем не осознавала свою наготу.

– Я позабочусь о чёрном корабле, – заметила она, проверяя, местоположение кинжалов. На каждом ремне находилось по десять таких смертоносных клинков.

– Кроме того, я задам ещё парочку вопросов. Возможно, смогу узнать больше о том, что этот князь хочет от Лиандры.

– Но… – начала Серафина и запнулась. – Это действительно «Кровь Шипов»?

Зокора кивнула.

– Да. – Она уставилась на Эльгату. – Я позабочусь о корабле, вы о солдатах на суше.

– Мы не знаем, сколько людей на корабле, – напомнила Эльгата. Вы уверены, что…

Зокора злобно улыбнулась. Она коснулась пальцем одного из своих метательных ножей.

– Их можно использовать и по нескольку раз, – заметила она, повернулась и отодвинула занавеску на окнах, чтобы открыть одно из них. – Здесь темно, – сказала она и словно тень, выскользнула на улицу. Мы с Варошем подошли и одновременно выглянули в окно, но она уже исчезла в темноте и под дождём, как будто её никогда и не было.

Деркин тихо присвистнул.

– Она времени зря не теряет, да?

– Похоже на то, – сказала Эльгата, но, казалось, не особо обрадовалась. – Однако в таких случаях я предпочитаю координировать наши действия. Всё же надеюсь, что Борон поможет ей.

– Вы немного напоминает мне Сантера, – сказал Деркин, с трудом затягивая ремни моих кожаных доспехов. – Некоторые злословят, что большие размеры мы держим на борту только из-за него.

На мне теперь тоже были доспехи Морского Змея, как и на всех других. В них, якобы, даже можно было плавать.

Ну, что касается этого, одень я хоть боевую броню, разницы бы не было.

– Кто такой этот Сантер? – спросила Серафина, которая как раз помогала Варошу застёгивать доспехи.

– Легенда среди Морских Змей. Он почти такого же роста, как генерал и такой же крепкий. Он несокрушим, самый живучий парень, которого я знаю. Амос хорошо был с ним знаком и высоко его ценил. – Деркин тихо засмеялся. – На самом деле, такой как он, должен был бы пойти в легион Быков, но он предпочёл что-то более респектабельное. – Он отступил и удовлетворённо кивнул. – Я закончил. Когда последний корабль Сантера потонул, он плыл в холодном море добрых двенадцать миль до ближайшего берега. Мало того, он всю дорогу тащил за собой ещё одного раненого товарища. Также он самый меткий стрелок Морских Змей. В течение четырёх лет он каждый раз выигрывал легионерский чемпионат. – Он вздохнул. – Если бы он был сейчас с нами, я бы так сильно не волновался.