Текст книги "Огненные острова (ЛП)"

Автор книги: Ричард Швартц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 30 страниц)

– Чем? – спросила она, но в этот момент раздался стук в дверь.

– Я слышал о законе имперского города, но ещё никогда не видел, как он применяется на деле. Я тоже был удивлён, что ваш первый офицер снял обвинения.

– Имперский закон – это основа империи, – объяснила она с убеждённостью в голосе. – Только так можно гарантировать, что власть будет обязана миру.

Это прозвучало странно, может это была цитата. Я хотел спросить, но снова раздался стук.

Она пригласила войти, и дверь распахнулась. Там, отдавая честь, стоял матрос.

– Сэра, – начал он. – Лейтенант меча докладывает, что «Кровавая Рука» находится в пределах досягаемости баллисты.

– Хорошо, – ответила сэра, беря со стены одну из рапир, чтобы присягнуть её к талии. – Пусть начинает атаку, я сейчас буду.

– Да, сэра, – отчеканил солдат и закрыл за собой дверь.

– Вы не будите против, если я последую за вами на палубу? – вежливо спросил я.

Она с удивлением посмотрела на меня, затем покачала головой.

– Совсем нет. Вы сможете наблюдать, как имперский флот поступает с пиратами, – она указала на тарелку, стоящую передо мной. – Но не хотите сначала доесть?

– Я доем, – отозвался я, встал и просто взял миску с собой.

Я, конечно, почти ничего не знал о мореплавание, но то, что увидел теперь с полуюта «Снежной Птицы», впечатлило меня. Корабль сильно отличался от «Копья». Во-первых «Снежная Птица» была в три раза больше моего корабля, во-вторых, у неё были прямоугольные паруса и другая оснастка.

Корабль двигался как-то иначе в воде. Мне потребовалось некоторое время, чтобы понять, что это ощущение ветра было другим. Он дул не с кормы, а со стороны. До сих пор я думал, что корабли могли плыть, используя ветер только так.

Экипаж также был во много раз больше, чем у «Копья», на борту, наверняка, присутствовало более восьмидесяти морских пехотинцев и лишь часть из них была занята управлением судна, остальные проверяли оружие и снаряжение. Почти у каждого солдата был арбалет и в большинстве случаев ещё лёгкая рапира, иногда топор или короткий меч. Абордажные сабли пиратов, видимо, презирались, зато каждый солдат имел наготове шесть или восемь метательных ножей в петлях на нагруднике.

Настроение на борту было хорошим, хотя люди готовились к бою. Казалось, все точно знают, что делать. Высокие щиты по бокам обеспечивали защиту от обстрела противника. Воронье гнездо на мачте было больше, чем я привык, предоставляя место за высокими стенами шестерым метким стрелкам.

Когда меня мыли, привязанного к мачте, корабль выглядел ещё довольно запущенным, теперь этого сказать было нельзя. Латунь и дерево везде были отполированы, кроме досок палубы. Там два мальчика, едва старше десяти или двенадцати лет, рассыпали песок.

Эльгата стояла рядом со мной, держа в руке одну из имперских подзорных труб. Она заметила мой интерес к песку и мрачно улыбнулась.

– Он для того, чтобы не поскользнуться от крови, – объяснила она. Она подняла трубу, поднесла ненадолго к глазу, потом снова опустила. – Стрелять по возможности! – пролаяла она, моряк, стоящий впереди, перехватил приказ.

– Да, сэра, стрелять по возможности! – выкрикнул он и лишь мгновение спустя с бака раздался жёсткий механический удар.

Я ещё никогда не слышал, чтобы баллиста издавала подобный звук. И не только это. Казалось, что вражеский корабль ещё слишком далеко для моего неопытного глаза, чтобы стрелять.

Я с любопытством отошёл в сторону, чтобы между парусов лучше рассмотреть бак, и то, что я там увидел, удивило меня. Эта баллиста была сделана не из дерева, а из металла, а её рычаги натягивала не скрученная верёвка, а стальная пружина.

Сразу четыре солдата прилагали там огромные усилия, чтобы зарядить оружие.

– А это орудие не слишком тяжёлое для корабля? – спросил я.

– Хм? – переспросила сэра; она так внимательно следила за происходящим, что не расслышала мой вопрос. Я повторил.

– Нет. Внутри металл полый, – лаконично сообщила она и выкрикнула приказ в переднюю часть корабля. Корабль ещё чуть больше наклонился на бок; я был удивлён, что он не перевернулся. Она бросила на меня взгляд, в котором явно было заметно напряжение. – Найдите безопасное место и оставьте свои вопросы на потом, – она снова прокричала команду.

Я отошёл в сторону и наблюдал, как перезаряжается баллиста. Это Амос там прицеливался, гладя поверх конца болта, а потом решительно передвинул рычаг.

Снова последовал этот тяжёлый удар, но на этот раз также раздались восторженные крики. Видимо, выстрел попал в цель.

В течение следующих двух часов я узнал о морском бое больше, чем хотел. Тактика имперского флота была очевидной. Решающим здесь был не рукопашный бой, а превосходящая дальнобойность баллисты и арбалетчиков. Когда пират понял, что не сможет ускользнуть, он изменил свою тактику и попытался втянуть «Снежную Птицу» в ближний бой.

Эльгате это было совсем не интересно. Она его не подпустила…

А когда он всё-таки приближался, меткие стрелки в вороньем гнезде обстреливали ют пиратов.

Несколько единичных стрел воткнулись в щиты, но большинство вражеских выстрелов не долетало до цели. Баллиста на носу снова и снова гремела, и постепенно её разрушительный эффект становился очевидным.

Пират лежал глубже в воде и, казалось, управлялся теперь лишь веслами, да и то с горем пополам. После добрых трёх десятков выстрелов капрал Амос положил на салазки сразу два болта и когда выстрелил, я увидел, что между болтами была натянута цепь. Выстрел был удачным и попал в цель, порвал такелаж пиратского корабля и сломал пополам мачту.

Остальная часть боя была массовым убийством. Последние десять выстрелов из баллисты были огненные болты. Капитан Копья Эльгата держалась на безопасном расстояние даже тогда, когда горящие обломки судна медленно перевернулись. Вскоре после этого корма пирата сначала приподнялась, а потом погрузилась в воду.

Обломки плавали на поверхности, тут и там за них цеплялось несколько пиратов. И я не ожидал, что последовало потом. «Снежная Птица» осторожно подплыла ближе, и арбалетчики на борту с мрачными лицами сделали своё кровавое дело, пока в живых не осталось ни одного пирата.

– Это проявление милосердия, – сказала Эльгата, когда подошла ко мне. – Большинство пиратов не умеет плавать, а даже если умеет, море слишком широкое и глубокое, чтобы надеяться на спасение.

Что я должен ей ответить? Я слишком хорошо помнил ту ночь, когда меня носило на волнах.

– Но вы и не хотели спасать их, верно?

– Нет, – отозвалась она, её челюсти сжались.

– Никто не сомневается в том, что они виновны. Они пираты, и все будут повешены. Так намного проще.

Одна единственная шальная стрела пробилась сквозь щиты и ранила руку одного из солдат.

– Пираты называют нас трусами, – объяснила капитан Копья Эльгата суровым тоном. – Мы же называем это благоразумием. Почему мы должны сражаться с ними на их условиях?

«Снежная Птица» снова подняла паруса и набрала скорость. Я наблюдал, как над мачтой по небу передвигается солнце.

– Куда мы направляемся? – спросил я.

– Возвращаемся к Огненным островам.

– Но я думал, что корабль идёт в Аскир?

– Да, туда мы вернёмся, сэр Родерик. Но только через шесть недель. Мы должны выполнить задание.

Меня это не устраивало, но что я мог сделать? Это был её корабль.

– Могу я спросить, что за задание?

Она засмеялась.

– Мы вернём себе Огненные острова.

Её серые глаза сузились, когда она посмотрела на море.

– Острова принадлежат империи. Пришло время прогнать оттуда сброд.

Чуть позже я последовал за ней в каюту. Менделл был там и что-то писал в толстой книге. Он поднял взгляд, когда мы вошли, и дружелюбно мне кивнул. К настоящему моменту я узнал, что Менделл и Эльгата были единственными офицерами на борту, наряду с судовым врачом. Менделл был не один, один из мальчиков, который ранее рассыпал по палубе песок, тоже находился здесь. Он аккуратно накрывал обеденный стол на четырёх человек. Теперь, когда я увидел его близко, я понял, что это вовсе не мальчик, а девочка. На борту был ещё один ребёнок, а также мальчик, которому было около десятка и трёх лет. На них была одета та же жёлто-зелёная униформа, а над сердцем, как и у других, находились метательные ножи.

Я наблюдал, как девочка тихо закрыла за собой дверь.

– Это кадеты Меча, – объяснил Менделл, аккуратно закрывая книгу и складывая перья, чернила и песок в ящик. – Они обучаются на борту. Может один из них станет когда-нибудь адмиралом.

– Вам это не нравится? – спросила Эльгата, которая повесила свою рапиру на стену.

– Мне не нравится видеть детей на войне, – ответил я.

В тот же миг дверь открылась, и матрос занёс дымящуюся супницу. Амос вошёл после него и тоже сел за стол.

– Я самый старший по званию унтер-офицер, – объяснил он, хотя я не спрашивал. – Это обычное дело, что он сидит за столом капитана. Это связывает экипаж с офицерами, так поддерживается контакт между званиями. Чаще всего, к нам также присоединятся наше Перо, но Девон занят и приносит свои извинения.

– Садитесь, – сказала Эльгата, указывая на четвёртый стул, теперь стоящий у стола. – Хорошо стреляли, – похвалила она Амоса, который лишь кивнул.

Дверь снова открылась, это была девочка. Она принесла поднос с бутылкой и четырьмя хрустальными бокалами. С внимательным и серьёзным выражением лица она поставила бокалы рядом с приборами, налила чистой воды, чтобы потом наполнить наши тарелки содержимым супницы. Затем, расставив ноги на ширину плеч, она встала в шаге позади Эльгаты. Скрестив руки за прямой спиной и приподняв подбородок, она смотрела прямо перед собой.

– Так они узнают, как принимаются на борту решения, – объяснил Амос. – Игнорируйте её, – посоветовал он. – Это её работа: слушать, но оставаться невидимой.

– Вы спросили меня, почему я не боялся во время допроса, – обратился я к Эльгате.

Она ободряюще улыбнулась, но её глаза остались холодными. Может она и изменила своё отношение ко мне, но подозрение так полностью и не исчезло.

Я долго размышлял. С одной стороны, я предпочёл бы наконец-то обрести покой, с другой, теперь я уже не плавал один в море, цепляясь за мачту. Через несколько недель корабль прибудет в Аскир, тогда я смогу, хоть и с опозданием, присоединиться к остальным.

Без Искоренителя Душ я был не особо полезен, но мужчина должен заканчивать то, что начал.

Лиандра хотела говорить перед королевским советом, но мы всё ещё почти ничего не знали о людях, которые жили в имперском городе.

В течение следующих нескольких недель у меня будет возможность познакомиться с ними. На войну против Талака пойдут солдаты, как эти, и мне было важно знать, что ими двигает и за что они готовы сражаться.

– Я надеялся на счастливый конец, – объяснил я, когда все трое вопросительно посмотрели на меня. – Мы познакомились при неблагоприятных обстоятельствах. Иначе… – я посмотрел на Амоса и показательно провёл рукой по затылку, – …было бы легче, – я положил руку на стол перед ними. – Что вы видите? – спросил я.

Они с любопытством на неё посмотрели.

– Вашу руку? – спросил Амос.

Эльгата вопросительно выгнула бровь.

Я ещё не совсем разобрался в магии генеральского кольца. Иногда его никто не видел. Каждый раз, когда я попадал в плен, его не замечали, видимо для того, чтобы не потерять.

Эльгата и Менделл тоже носили такие кольца, но их не были невидимыми, как моё.

Я посмотрел на кольцо и сосредоточился, пытаясь передать ему мысль, что хочу, чтобы оно появилось. Откуда мне знать, как работала эта магия? Но должен же был быть способ показать его, в противном случае всё было бы напрасно. До сих пор все, кто принадлежал к легиону Быков, без каких-либо проблем распознавали кольцо. Может дело в том, что это было подразделение Морских Змей, имперского флота. Но вооруженные силы Аскира должны также контактировать между собой. Стоило попробовать. Но на лицах сидящих за столом людей всё ещё читалось непонимание или, в случае с Менделлом, оно было настороженно вежливым. Я уже подумал, что кольцо меня подведёт, как вдруг Эльгата выругалась, а глаза Менделала удивлённо распахнулись.

Амосу потребовалось чуть больше времени, затем он ехидно рассмеялся и откинулся на спинку своего стула, чтобы весело покачать головой. Казалось, его взгляд говорит, что я отлично пошутил.

Эльгата первая наклонилась вперёд, чтобы исследовать кольцо более внимательно.

– Девять камней, – произнесла она с недоверием в голосе. – И это действительно знак Второго легиона? – она посмотрела на Менделла. – Как такое возможно?

Тот только пожал плечами и внимательно посмотрел на меня.

Я решил рассказать только самое главное.

– Новым королевствам – моей родине, угрожает чужеземная империя. Она называется Талак. Имя правителя – Коларон, он является одновременно маэстро и некромантом и насколько нам известно посвятил себя Безымянному. Второй легион был послан, чтобы защищать колонию. Эта миссия всё ещё в силе, и в настоящее время в Газалабаде заново формируется Второй легион. Комендант Кералос подтвердил моё назначение командующего Второго легиона. Без согласия королевского совета Аскир не может отправить другие легионы, так что до сих пор всё лежит на плечах Второго легиона, – я глядел в три ошеломлённых лица. – Только потому, что сражения ведутся за сотни миль к югу, не означает, что Талак не представляет угрозы для Аскира. Совсем наоборот, многое указывает на то, что Аскир является настоящей целью императора-некроманта. Всё дело в магической силе, исходящей от узлов магии там, где пересекаются потоки миров.

Амос смотрел на меня настороженно, Эльгата в замешательстве, а Менделл демонстрировал сдержанную улыбку, как будто только что нашёл подтверждение каким-то своим мыслям.

– Три чёрных корабля, которые вы видели в гавани Огненных островов, и этот князь Целан, продавший эльфа, они прибыли из этой империи и убедили пиратов предоставить им Огненые острова в качестве базы. Аскир и Семь королевств уже на пути к войне с Талаком, просто они этого ещё не знают.

Эльгата молча наклонилась вперёд и поднесла своё кольцо к моему. Её ярко вспыхнуло, намного ярче, чем тогда у Касале. Она отпрянула, как будто кольцо укусило её, и растерянно посмотрела мне в лицо.

– Это было достаточно убедительно, – заметил Менделл, окунав ложку в свою тарелку. Перед лицом его небрежности Эльгата казалась почти разгневанной, но он лишь улыбнулся. – Это не причина, позволять еде остыть, – сказал он и весело посмотрел на меня поверх своей ложки, из-за чего морщинки вокруг его глаз углубились. – Таким образом все ваши другие вопросы разрешились сами собой, Эльгата.

– Похоже на то, – промолвила она, но особо счастливой не выглядела.

Амос, широко улыбаясь, покачал головой.

– Я чуть было не разбил голову генералу Копья? Как же я рад, что у вас такая крепкая башка, генерал, – он фыркнул. – Как долго вы уже носите это кольцо?

– Около четырёх недель, – ответил я. Я сам был немного этому удивлён, потому что казалось, что прошло намного больше времени. Столько всего произошло за этот короткий период. Но на самом деле, с тех пор, как волчья зима превратила гостинцу «Молот» в ледяную тюрьму, ещё не прошло даже двух лун.

– Почему комендант Кералос сделал вас командующим Второго легиона? – спросила Эльгата. – Я знаю некоторых, занимающих высокий пост Быков, и не помню, чтобы когда-либо вас видела.

– Он уроженец Новых королевств, – дружелюбно напомнил ей Менделл. – Это объясняет и то и другое. Он знаком со страной и живущими там людьми.

– Я направлялся в Аскир с дипломатической миссией, – продолжил я. – Часть миссии состоит в том, чтобы Новые королевства официально присоединились к империи. Другая – обратиться за поддержкой к Семи королевствам для борьбы с Талоком.

– Желаю удачи, – сухо промолвил Менделл. – Есть парочка венценосцев, которым вам придётся вбивать эту мысль в голову бруском. Они в основном заняты самолюбованием, и им не нравится, когда им в этом препятствуют, – он обменялся взглядом с Эльгатой. – По крайней мере, это объясняет инструкции последних недель.

Капитан Копья Эльгата задумчиво кивнула.

– Вероятно, так и есть. Но это уже давно назрело, – она уставилась на меня. – И раз уж мы заговорили об инструкциях… Каковы ваши приказы, генерал?

Теперь настала моя очередь удивляться.

– Я думал, что мои полномочия распространяются только на Второй легион.

– У вас девять камней, генерал, – мягко объяснил Менделл. – Вы этого не знали? Мы подчиняемся адмиралу Джилмару в Аскире, и это останется неизменным, – добавил он с улыбкой. – В противном случае, он ещё надерёт вам уши. Но эти девять камней дают вам право реквизировать нас.

– Что это значит?

Эльгата и Менделл обменялись взглядами.

– Я не учился в академии, – заметил я немного резко. – Я не могу знать все слова. Я спрашиваю, потому что хочу понять!

Если дамы и господа желают использовать красивые слова, то пусть отправляются к Лиандре!

Менделл, извиняясь, поднял руку.

– Это значит, что вы можете одолжить «Снежную Птицу», если считаете это необходимым.

– Вы должны понять, – сказал Эльгата. – Обычно для того, чтобы сдать экзамен на должность офицера, солдату требуется обширная подготовка, – она, нахмурившись, посмотрела на кольцо. Об этих кольцах говорили, что их невозможно подделать или носить, не имея право. Она могла бы сказать это вслух, поскольку было ясно, о чём она подумала в этот момент. Она задавалась вопросом, соответствует ли легенда действительности.

Я стоял в носу корабля, в небольшом углу между баком и бушпритом, где прочные стальные ленты обхватывали бушприт, надёжно соединяя его с остальной частью корабля. Здесь находился своего рода двойной крюк, на который был намотан и завязан канат. Казалось, что это было единственным предназначением угла. По крайней мере, здесь я никому не мешал.

Позади меня находилась платформа с баллистой, два моряка как раз проверяли её и смазывали, регулировали натяжение пружин и тщательно осматривали тяжёлую тетиву из металла.

Под моими ногами пенилась носовая волна, а с правой стороны через волны перепрыгивал дельфин, его звонкое хихиканье, казалось, хочет высмеять или подбодрить меня.

Я никогда не считал себя глупым. Я умел читать и писать, даже довольно хорошо. Я знал наизусть священные писания и книгу Сольтара и прочитал за свою жизнь, наверное, около двух дюжин других книг.

Я знал четыре языка и дюжину диалектов и как вести себя в светском обществе.

Я не мог петь, по крайней мере, так, чтобы это не ранило слух, но знал много баллад и легенд. Я не был глупым. Просто не знал некоторых слов. Да и как, если я никогда их раньше не слышал?

И теперь я стоял здесь, задаваясь вопросом, имею ли я право дуться. Я поднял голову, посмотрел на вздутые паруса и вздохнул. Серафина была права, я был неподходящим человеком, чтобы возглавлять Второй легион. Даже кадет Меча, которая так тихо стояла у стола – как я теперь узнал, её звали Марья – подошла бы лучше.

Все моряки здесь на борту могли читать и писать.

Каждый из них! Они учились этому наряду с военной подготовкой. На моей родине писать умели дворяне, по крайней мере, некоторые из них, священники и богатые торговцы, некоторые владельцы трактиров и, конечно же, сами писари, которые писали для других письма или вели книги.

А здесь, в каюте капитана Копья Эльгаты, стояла полка с восемью книгами в кожаном переплёте.

Восемь книг! Добрых шесть из них были сборниками нормативных и правовых текстов, но в одной находились стихи, а в другой – несколько театральных пьес.

Последнюю я недавно осторожно открыл…

Кто бы ни был писателем, у него был божественный почерк.

«Снежная птица» была военным кораблём. Своего рода охотничий лодкой для открытого моря, одним из самых маленьких кораблей имперского города. И всё же на борту у них был врач, для которого ничего не стоило вскрыть больному череп и поковыряться в нём. Да ещё так, чтобы этот человек смог выжить.

Может я просто завидовал. Я прочитал каждую книгу, какую смог раздобыть. Я не знал, что в королевском городе была храмовая академия.

Если бы у меня был к ней доступ, я бы с радостью прочитал каждую книгу и тогда, без сомнения, знал, что значит реквизировать. Лиандре, наверняка, было известно это слово.

Эльгата и Менделл не были надменными или высокомерными, они лишь выразили удивление. Так почему же это так меня задело?

Я носил меч Сольтара в течение двухсот семидесяти лет. На моей родине все знали легенду о Страннике, свинопасе, который прошёл чрез врата Сольтара, чтобы спасти город. Балладу о сэре Родерике и сорока сторонниках тоже всё ещё пели. Существовали и другие легенды обо мне. Когда кто-то узнавал, кто я такой, ко мне относились с уважением, иногда даже с благоговением. Когда я говорил, меня слушали. Никто во мне не сомневался, поскольку единственное, что мне нужно было сделать, это поставить рядом с собой Искоренителя Душ, чтобы доказать, что я Странник. Я продолжал утверждать, что мне это не нравится, что у меня чаще всего не было выбора… Я вводил людей в заблуждение своей ложной скромностью. Как же я упрямился, когда Лиандра спросила, не я ли Родерик фон Тургау!

Я проклинал Искоренителя Душ. И Сольтара тоже. Обвинял его во всём. Удивительно, что бог не наслал на меня молнию. Лишь однажды он так сделал, но я уже почти забыл о том случае, поскольку он произошёл давным-давно. И в то время я ещё не проклинал своего бога.

На этот раз Сольтар услышал мои молитвы. Искоренитель Душ лежал на дне морском, и я был освобождён от службы моему богу. Здесь, в Старой империи, никто не знал Родерика фон Тургау или Странника, который не мог умереть.

Никто здесь на застывал в благоговении передо мной, лишь услышав моё имя.

Эльгата, Мнеделл и Амос судили меня не по мечу, свисающего с моей талии, а по тому, что видели. Без кольца, которое я надел на себя сам и больше не смог снять, они бы вежливо меня игнорировали, пока не высадили где-нибудь на берег.

Без Искоренителя Душ в руке я был лишь посредственным бойцом. Когда Ярек чуть не выбил у меня из руки клинок, меня охватил такой страх, что ещё чуть-чуть, и я бы обделался в штаны перед пиратскими капитанами. Победить Ярека позволило мне не превосходное боевое мастерство, а его ошибка и моя реакция на неё. После мне стало так плохо, что я дрожал, как осиновый лист, а меч выпал из руки.

Что касается Целана… Другого слова просто не существовало: я трусливо от него сбежал.

– О чём призадумались, генерал? – спросил Амос позади меня, ловко перемахнув через массивные перила бака. Он пружинисто приземлился рядом и широко улыбнулся. – Вижу, что вам не понадобилось много времени, чтобы найти лучшее место на корабле.

Мне нравилось больше, когда он ещё обращался ко мне на «ты».

– Это хорошее место, – согласился я. – Здесь чувствуешь близость элементов.

– Ах, – сказал он. – Если будете достаточно долго на борту, станете к элементам ближе, чем того хотите. Дождитесь приличного шторма… Когда между небом и водой больше не будет различия, когда одно превратиться в другое, когда всё что остаётся – молиться, чтобы это закончилось, – он засмеялся, показав зубы. – А после хвастаться в таверне тем, что волны были выше мачты, – он опёрся рядом со мной о перила, наблюдая за дельфинами. – Это часть мореплавания. Так же, как водяная могила, предстоящая многим из нас. Не думайте, что пираты действуют иначе, – промолвил он. – Только они иногда позволяют себе немного веселья. Вспарывают человеку живот, чтобы приплыли акулы, прежде чем послать его плавать. Или тащат как приманку за кораблём или протаскивают под килем, где ракушки срывают кожу с рёбер до костей. Между нами и пиратами нет любви.

– Я видел.

– Имперский город обладает большим торговым флотом, – объяснил он, глядя на горизонт. – У многих из нас есть родственники, братья, отцы, сёстры, которые служат на торговых судах. Не каждый, у кого море в крови, хочет стать Морским Змеем. Мы знаем, что можем умереть здесь в море, это наша работа рисковать жизнью. Но иногда мы заходим в гавань, счастливы, что ещё живы, а потом узнаём, что пираты захватили корабль, на котором служили брат или сестра, – он всё ещё смотрел в даль. – В других королевствах вы не найдёте женщин на военной службе. Или на борту торгового судна. Они думают, что это приносит несчастье. В Аскире всё иначе, там важны способности. Если женщина хочет и способна, она может найти работу на наших кораблях, – он посмотрел на ют. – Иногда мы забываем, что они женщины. Они товарищи, подчинённые или начальницы. Пока мы на борту, женщин нет, только товарищи. Торговый флот почти ничем не отличается, – теперь он снова посмотрел на меня. – Как думаете, что случится, если пиратам в руки попадут наши женщины? – спросил он. – Иногда нам тоже может не повезти. Например, сломается мачта… И тогда, если появляются эти собаки, мы можем лишь продать себя как можно дороже. Мужчины долго не живут. Конечно то, как мы находим свой конец может и уродливо, но в конечном итоге, мы его находим. А вот женщины…

Я кивнул. Я знал, что он хочет сказать. Только почему он рассказывает всё это мне?

– Случается так, что мы теряем корабль. Иногда нам везёт найти того пирата, который убил нашу команду. А иногда мы находим одну из наших женщин ещё живой и можем её спасти, – он задумчиво посмотрел на свои руки. – Большинство из них отчисляют, многие не могут справиться с тем, что с ними случилось. И лишь некоторые… лишь некоторые обладают силой и волей оставить всё позади. Но никогда об этом не забудут и не простят, – он снова оглянулся на ют. – Эльгата – лучший капитан, под которым я когда-либо плавал, и это кое о чём говорит. Её уважают почти так же, как майора Меча Рикина, которая командует в Аскире портовой охраной. Это экстраординарные женщины. Но за это им приходится платить, – он потёр свои щёки. – Не то, чтобы она не доверяла конкретно вам. Дело в том, что она больше никому не доверяет, – он потянулся и глубоко вздохнул, прежде чем начать взбираться на бак. – Это действительно лучшее место на таком корабле, – сказал он. – Раньше Эльгату вы тоже смогли бы найти здесь. Но теперь больше нет, – сказав это, он оставил меня одного.

Почему он мне об этом рассказал? Боялся, что меня оскорбило поведение капитана Меча? Я посмотрел на своё кольцо. Как такое старое кольцо всё ещё могло оказывать такое влияние? Я попытался его снять, но оно застряло на пальце, будто срослось с костью. Я сам одел это кольцо, это была моя собственная ошибка. Но незнание того, что делаешь, редко может служить оправданием.

17. Адмирал Эсен

– Что у вас за миссия? – спросил я позже Менделла.

Мы стояли на юте, немного в стороне от штурмана, который двигал здесь не рычагом, как было на «Копье», а крутил большое колесо, которое с помощью веревок управляло рулём, расположенным посередине кормы. Я обыскал небо, но увидел лишь чаек.

– Мы являемся частью соединения военно-морских сил, состоящее из семи кораблей, – объяснил лейтенант Меча. – Наша задача поделена на три части. Во-первых, мы должны собрать информацию, во-вторых заблокировать гавань и в-третьих, найти путь отвоевать Огненные острова для империи.

– Почему, собственно, военные силы покинула морской форт?

Он вздохнул.

– По глупости. Аскирский договор предусматривал, что помимо имперских дорог и станций, служащих для их защиты, все базы на чужой территории должны быть оставлены, а соответствующие вооруженные силы вернуться в Аскир. Изначально это не затронуло Огненные острова, поскольку это территория империи, и острова являются собственностью имперского города Аскир. Но уже во время самого первого королевского совета калиф Бессарина потребовал, чтобы размещённые здесь части флота, были возвращены в Аскир, поскольку воспринимал присутствие имперского флота как угрозу и вмешательство в суверенитет своего королевства. Он аргументировал, что Огненные острова находятся всего в шестидесяти морских милях от Янаса, поэтому должны подпадать под верховную власть Бессарина. Другие шесть принцев или королей одобрили это предложение практически без раздумий. Тогдашний комендант, которому после внезапного исчезновения императора и так приходилось решать более чем достаточно проблем, оказался в незавидном положении уже во время первого королевского совета идти наперекор мнениям королей или выполнить их желание. С военной точки зрения это была ошибка, с политической – возможно даже хорошее решение.

– Почему? – удивлённо спросил я.

– Совет по делам торговли города аргументировал, что имперскому городу больше не нужна такая база, и расходы на её содержание больше себя не оправдывают. Военно-морской флот отступил, и говорят, что уже неделю спустя в гавань вошёл первый пират, – он непонимающе покачал головой. – Был ещё один эпизод. Когда калиф вернулся в Бессарин, он в самую первую ночь утонул в своей собственной ванной комнате. Некоторые до сегодняшнего дня утверждают, что его убили убийцы из имперского города, чтобы отомстить за потерю Огненных островов, – он пристально посмотрел на меня. – Огненные острова не входят в состав Бессарина. Они никогда не были его частью, также имперский город не отказывался от своих прав на них. С тех пор берега Алдана, самого имперского города и Фарландов – Нордландов, как называете их вы – охраняются нашими кораблями. Но Бессарин настоял на том, чтобы защищать свои береговые линии самостоятельно, – он горько рассмеялся. – Сегодня мы видим, насколько им это удалось.

– А как «Снежной Птице» удалось проникнуть в гавань?

– Мы разбили корабль работорговца – элегантной сэры из Янаса, которая не гнушалась торговать человеческим скотом. Её корабль был торговым меченосцем, сильно похожим на наш. Эльгата приказала покрасить «Снежную Птицу» старой краской, мы демонтировали баллисту и даже подняли части парусов и такелажа с судна работорговцев. Говорю вам, то, как после этого выглядел наш корабль, было просто позором. Затем мы написали название другого корабля, нарядились в дикие костюмы и просто дерзко вошли в гавань. Эльгата была немного знакома с тем местом, она уже была там раньше, – его лицо потемнело, и он не стал вдаваться в подробности, но учитывая то, что рассказал мне Амос, я мог себе представить, как Эльгата попала на Огненные острова. – Трюк сработал настолько хорошо, что мы использовали его ещё несколько раз. Каждый раз нашему капитану удавалось купить на невольничьем рынке выживших Морских Змей. Вот почему она была там. Когда она услышала, что на аукционе будет выставлен эльф, ей пришлось действовать. Эльфы всё ещё наши союзники, мы не могли оставить его там.

Я кивнул, поскольку отлично это понимал.