Текст книги "Властелин Кукол (ЛП)"

Автор книги: Ричард Швартц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 24 страниц)

Ричард Швартц

Властелин Кукол

Переведено специально для группы

˜"*°†Мир фэнтез膕°*"˜

http://vk.com/club43447162

Оригинальное название: Der Herr der Puppen

Автор: Ричард Швартц / Richard Schwartz

Серия: Тайна Аскира #4 / Das Geheimnis von Askir #4

Перевод: lena68169

Редактор: lena68169

Ранее в Тайне Аскира

Хавальд и его спутники ищут помощи в легендарном имперском городе Аскир, чтобы победить деспотичную империю Талак, которая угрожает опустошить их земли. По дороге в Аскир герои попадают в пустынное королевство Бессарин и вовлекаются в зловещие интриги, происходящие вокруг престола страны. Однако всё больше становится очевидным, что империя Талак тянет за ниточки и в этом регионе мира, и что борьба за власть, которая ведётся в городе Газалабад, также является борьбой Хавальда.

Когда некроманты Талака стремятся захватить трон Газалабада, товарищам удаётся предотвратить опасность лишь в последнюю минуту: Хавальд, Лиандра, Зокора и другие разоблачают управляемую магией Марину и помогают её сестре Файлид взойти на Львиный трон. Но из-за этого они теперь ещё больше замешаны в беспорядках и теперь сами становятся целью смертоносных некромантов и Ночных Ястребов, служителей Тёмного бога. Миссия, которая должна привести их в Аскир, может фатально закончится для товарищей уже в Газалабаде…

Приложение

Друзья

Хавальд – воин в раздоре со своим богом, владелец изгоняющего меча Искоренитель Душ

Лиандра де Гиранкур – посол из Иллиана, маэстра и владелица изгоняющего меча Каменное Сердце

Серафина – Дочь Воды, призрак из далёкого прошлого из племени Орла, дочь последнего гувернёра Газалабада

Хелис – сестра Армина, кормилица Фараизы; некромант Одрун похитил её душу

Янош Тёмная Рука – убийца и вор или же агент и любовник, убедительно играет все роли

Варош – адепт Борона, меткий стрелок и любовник Зокоры

Наталия – ассасин третьего Полотна Ночи из дома Берберах, верная подруга

Зиглинда – дочь хозяина постоялого двора, которая отправилась в путь, чтобы спасти королевство

Зокора – тёмная эльфийка со множеством талантов

Монетный дом (посольство Иллиана)

Афала – экономка

Дарзан – писарь

Тарук – сенешаль

Лунный дворец

Фала – мать эмира, бабушка Файлид и Марины; не слишком стара, чтобы верить в пророчества

Еркул Фатра Праведник – последний эмир Газалабада, отец Файлид и Марины

Хахмед – хранитель протокола во дворце и доверенное лицо Фалы

Перин да Халат – личный врач эссэры Фалы

Файлид – эмира Газалабада из племени Льва

Кемаль – капитан гвардии эмира, заслуженный ветеран

Марина – сестра Файлид, однако Дочь Дерева, непреклонная и гордая

Фараиза – Цветок Дерева, дочь Марины, младенец

Каменное Облако – неправильно понятый грифон

Фарланды

Магнус Торим – посол из Фарландов

Ангус Волчий Брат – хозяин таверны «Добро Пожаловать в Вонючую Свинью»

Рагнар – сын короля, кузнец и друг Хавальда

Аскир

Асканнон – некогда правитель Акира, легендарный маэстро

Освальд фон Геринг – посол имперского города в Газалабаде

Хиллард – адъютант фон Геринга

Касале – майор меча Четвертого легиона Быков

Бессарин

Джефар – таинственный торговец специями

Хасур – разменщик денег, насладившийся слишком большой страстью

Армин ди Басра – циркач и жених Файлид, из племени Орла

Тарсун – принц из племени Башни, сын эмира Янаса

Сарак – человек, который служит племени Башни

Казир – Принц из племени Тигра

Рекул – капитан конной гвардии

Абдул эл Фараин – Хранитель Знаний, архивариус в Газалабаде

Иллиан

Элеонора – королева, Роза Иллиана,

Талак

Коларон Малорбиян – правитель Талака, некромант и маэстро

Наездники грифонов

Имра – принц эльфов

Фарил – брат Ласры

Рит – молчаливый эльф

Конар – еще один эльф

Ласра – темпераментная эльфика

Аристократические племена Бессарина

племя Льва – племя из которого происходят Файлид и Джербил Конай

племя Орла – племя Армина и Серафины

племя Тигра

племя Змеи

племя Башни

племя Дерева

племя Пальмы – небольшое племя в Бессарине, которое произвело на свет убийцу

Города

Кримстинслаг – столица Фарландов

Иллиан – столица Иллиана, родины Лиандры

Янас – прибрежный город Бессарина западнее Газалабада, резиденция племени Башни

Касдир – город к востоку от Газалабада, резиденция племени Дерева

Келар – город в Летазане, место рождения Хавальда, разрушен Талаком

Колден – самый северный и самый новый город Южностранья, лежит к северу от Громовой крепости

Другие интересные люди

Сир Родерик, граф фон Тургау – когда-то паладин королевы Иллиана, в битве при Авинкоре погиб он и сорок сторонников

Джербил Конай – легендарная фигура в Газалабаде, Столп Чести, наследник племени Льва, генерал-сержант и предводитель Первого Горна, пропал вместе со Вторым легионом

Здания

Дом Сотни Фонтанов – особенная гостиница

Дом удовольствий – дом для людей с особым вкусом

Дом умеренности – еще один дом удовольствий

Храм Знаний – архив и библиотека Газалабада

Известные королевства

Фарланды – родина северян, старая империя

Бессарин – халифат, старая империя

Иллиан – Южностранье, три королевства

Джасфар – Южностранье, три королевства

Летазан – Южностранье, три королевства

Талак – Тёмная империя

Киш – легендарное королевство за Штормовым морем, якобы населенное ящерами

Ксианг – легендарная империя на юго-востоке старой империи, улицы там вымощены золотом

Боги

Омагор – бог глубокой тьмы, бог крови темных эльфов

Борон – бог справедливости, насилия, войны и огня

Астарта – богиня мудрости и любви

Сольтар – бог смерти и обновления

Соланте – темная сестра Астарты, которой поклоняются темные эльфы

1. Друзья

– Доброе утро, эссэри! – раздался весёлый голос. – Разве боги не чудесно всё устроили? Едва поспишь одну ночь и то, что произошло, отдаляется, горе и беспокойства предыдущего дня ослабевают. Мягкий солнечный свет придаёт новую силу и новое мужество. То, что было – прошло, и начинается новый день!

Армин.

Я мог бы его убить. Мне хотелось натянуть на голову одеяло и повернуться на другой бок, но я хорошо знал моего мучителя, это его не остановит.

– Почему ты не во дворце со своей невестой? – спросил я, пока мой бывший слуга стучал деревянными ставнями балконных дверей, выходящих на внутренний двор нашего дома, запустив яркий свет в мою комнату.

– Потому что вам, эссэри, я нужен больше, чем моей любимой. Вы многого добились, но без моей помощи вы потеряетесь в этом городе, как маленький ребёнок, заблудившийся в лесу.

Я сел и открыл глаза, чтобы укоризненно посмотреть на Армина. Он снова был одет, как мой слуга: синие шёлковые штаны, сапоги со странно загнутым вверх носком, белая рубашка и синяя жилетка с золотой парчой. Слишком ярко, если спросите меня. Однако, что касается его колоритного облика, до сих пор мой слуга не обращал внимание на моё мнение. По его словам, я не разбирался в таких вещах.

Поверх всей этой одежды на него было накинуто свободно-спадающее, белое облачение: бурнус с лёгким капюшоном, который сейчас был откинут назад и служил исключительно для защиты от солнечного света. Так же, как ставни, если их как раз не отодвигали в сторону.

– Значит вот что ты думаешь о своём хозяине, да? – спросил я, зевая и с сожалением глядя на левую строну кровати, где помятые простыни ещё пахли Лиандрой. Я смутно помнил, как она встала, тщетно пытаясь разбудить и меня. Я не знал, сколько с тех пор прошло время, пока я продолжал спать. И если бы не пришёл Армин, я, наверняка, провёл бы в постели ещё какое-то время.

Этот дом был подарком старого эмира, Эркула Праведника, отца Файлид, которая несколько дней назад получила корону эмирата. Это случилось в её шестнадцатый День рождения, а поскольку она была популярна во всём городе, состоялся большой народный праздник; в течение этого дня было похоже, будто у Золотого города есть только одна эта сторона: весёлая, неудержимая и жизнерадостная. Но как бы великолепно не начался праздник и коронация, именно в самый счастливый день Файлид обнаружилась мрачная интрига: её старшая сестра Марина подпала под влияние некромантов – или Наездников Душ, как называли этих мерзких слуг Безымянного здесь, в Бессарине – и заявила свои права на трон эмирата.

Кто бы ни управлял Мариной, обладал огромной силой. Он бросил вызов эмиру и его желанию назначить эмирой Файлид, при этом околдовав почти весь тронный зал, пока не вмешались сами боги. Во-первых, сотворив яркое знамение, которое показало, кто пользуется их благосклонностью, во-вторых, произведя чудесное перерождение многовекового призрака.

И это, пожалуй, было самым большим чудом, которое я когда-либо видел. Хелис, сестра Армина, стала жертвой такого некроманта. Он украл её душу, а с ней и талант разговаривать с животными. Что осталось от сестры Армина – это молодая девушка с простым, но любящим нравом. А так как у неё отняли ещё и новорождённого ребёнка, в тот момент она находилась в тронном зале в качестве кормилицы Фарайзы.

Там она прикоснулась к Ледяному Защитнику, магическому оружию, изгоняющему мечу, который когда-то был выкован Асканноном, могущественным магом и правителем легендарной империи. И к тому мечу каким-то непостижимым образом была привязана душа Серафины – цейгмейстера Первого Горна, с которого всё началось.

В тот момент, когда Хелис дотронулась до меча, призрак этого солдата нашёл новый дом в лишённом души теле молодой женщины. А Серафине было хорошо известно, как правильно поступать с Наездниками Душ. Её вмешательство спасло весь эмират, в том числе и нас, даже если всё закончилось тем, что Файлид пришлось отрубить голову своей сестре. Так эмира в одночасье потеряла отца, чьё больное сердце не выдержало случившегося, и любимую сестру. Хотя это должен был стать самый важный и прекрасный момент в её жизни.

Армин – слуга, красноречивый остряк и руководитель труппы циркачей, князь запрещённого племени Орла, в то же время был тайным наречённым, скорее всего, даже мужем эмиры. Когда он искал свою похищенную сестру Хелис, их пути пересеклись. Так Армин – циркач, и Файлид – дочь эмира, стали союзниками, а теперь и влюблённой парой.

Потому что незадолго до коронации они, в тайне от всех, поженились на борту моего корабля, «Копьё Славы». В последний раз я видел эмиру Файлид три дня назад, когда торжество, в честь коронации, которое из-за инцидента было прервано днём ранее, продолжилось на следующий день. Её горе было ощутимо, Армин тоже был подавлен, потому не мог подбодрить свою возлюбленную.

Увидеть его сейчас таким жизнерадостным было восхитительно, но я не особо обрадовался тому, что это хорошее настроение он проявил именно сегодня утром.

Здание когда-то было монетным двором старой империи в Газалабаде. Во многих отношениях архитектурный стиль был характерным. Точно выложенные камни не нуждались в строительном растворе, казалось они были построены на вечность. Здание имело восьмиугольную структуру, как часто в случае с имперскими постройками, и внутренний двор.

Окна на внешней стене были маленькими и обороноспособными; тяжёлые ставни, которые можно было наглухо закрыть и запереть, затрудняли доступ. Внешняя стена была украшена глазурованной плиткой, как и многие другие здания в Золотом городе. На них было приятно смотреть, и в то же время нежеланным гостям, умеющим лазить по стенам, было не за что зацепиться.

Внутренний двор, напротив, был широким и просторным. В свете солнца там журчал колодец, окружённый цветником, розы которого наполняли воздух сладким ароматом.

Окна моей комнаты выходили именно на этот восьмиугольный, солнечный внутренний двор. Ещё несколько дней назад все растения там были засохшими, маленький колодец высох, но, по слову эмира, произошло чудесное изменение: жест правителя за удивительно короткий срок превратил дом из полуразрушенных руин в величественную резиденцию.

Наш дом находился на площади Зерна, недалеко от гавани. Газалабад никогда не спал, а за нашими стенами грузилось зерно, которое поддерживало в Золотом городе жизнь. Но стук колёс тяжёлых телег, крики торговцев или многословные и витиеватые жалобы о цене товара доходили до моих ушей лишь как далёкий, приглушённый шум.

Солнечный свет падал в комнату, показывая великолепие полированных досок на полу, драгоценной мебели из розового дерева, небольшого письменный стола сбоку, а также богато украшенного шкафа, содержащего дорогие наряды, большинство из которых были из шёлка, материала, который на моей родине могли себе позволить лишь короли и богатые купцы.

Зевая, я встал, обернул лёгкое одеяло вокруг талии и через открытые окна вышел на балкон, проходящий по всему периметру внутреннего двора. Армин тоже стоял там и молча смотрел вниз.

Я подошёл к нему и проследил за его взглядом. Внизу на скамейке сидели Лиандра, любовь моего сердца, и Файлид, эмира Газалабада, и тихо разговаривали. Файлид, используя множество быстрых жестов, сверкая глазами и слегка улыбаясь, Лиандра более спокойно, но не менее настойчиво. Здесь, в уединении внутреннего двора, Лиандра воздержалась от парика, который ей обычно приходилось носить в городе. Короткие волосы были в этой стране знаком позора, а прекрасные, длинные волосы Лиандры сгорели во время битвы с некромантом и предателем. Это случилось далеко отсюда, в старом храме, в ледяных пещерах под отрогами Громовых гор.

Она сама тоже обгорела, но сила старого бога-Волка вернула ей здоровье, заставив без следа исчезнуть тяжёлые раны. Только её волосы пока не отросли.

Теперь они были словно белый шлем, длинной где-то с палец, лёгкий, тонкий пушок, который я любил ощущать под ладонями. В Лиандре текла эльфийская кровь, она была высокой и стройной, а благодаря обучению на маэстру и техники владения мечом, у неё была хорошая осанка и мускулистое тело.

Файлид, напротив, была скорее маленькой и грациозной, с длинными и чёрными, как смоль, волосами и пронзительными тёмными глазами, которые могли смеяться или плакать, но всё же ничего не упускали.

Ей было шестнадцать, в результате нападения, она потеряла брата, мать, а теперь и отца. Ей самой тоже постоянно угрожала опасность быть убитой. Всё же у неё всегда была для всех тёплая улыбка, и хотя её характер был пылким, она излучала дружелюбие и надёжность, которые редко можно было встретить у человека её возраста.

На улицах Газалабада её называли Надеждой Бессарина, и если на то будет воля богов, тогда через несколько недель она станет не только эмирой большого эмирата, но и калифой всего королевства. Если другие восемь эмиратов согласятся с её кандидатурой. Это было необходимо, потому что старый калиф умер несколько месяцев назад, не оставив наследника. А там, где можно приобрести корону, поблизости всегда царили интриги, предательство и убийство. Как раз, когда я посмотрел на неё, она рассмеялась. Мгновение спустя последовал серебристый смех Лиандры: женщины понимали друг друга. На плечах обоих лежала огромная ответственность.

– Я рад видеть эмиру Файлид такой жизнерадостной, – тихо сказал я Армину.

Он посмотрел на меня и слегка улыбнулся.

– На это есть причина, и именно она привела нас сюда.

– Что за причина? – спросил я, потягиваясь. В суставах громко захрустело.

Мой проклятый меч, тоже изгоняющий, из этой жуткой кузницы Асканнона, с каждой отобранной жизнью, возвращал мне часть моей молодости. Всё же иногда я чувствовал себя даже старше, чем был на самом деле.

Он вздохнул и полностью повернулся ко мне.

– Эссэри, – тихо начало он. – Знаете, чего больше всего не хватает коронованной особе?

Я мог себе это представить, поэтому лишь кивнул.

– Дружбы без кинжала в рукаве, – продолжил Армин. – Жить, как приказывает сердце, а не как требует корона. Цветок вашего сердца, эссэра Лиандра, тоже преследует свою цель, у неё тоже есть корыстолюбивые мысли, но её цель и её действия не противоречат цели моей прекрасной львицы. Ваша дружба для меня важнее, чем вы можете себе представить, и тоже самой с моим цветком. Уже только этой дружбы достаточно для неё и для меня. Посетить этот спокойный сад, знать, что находишься среди друзей и что здесь ни у кого нет в рукаве кинжала – ещё один бесценный дар, – худое лицо Армина было серьёзным, когда он заглянул мне в глаза. – Дружба и любовь – это товары, которые нельзя приобрести даже за всё золото, которое лежит в её сокровищницах.

– Значит, вы чего-то от нас хотите, – произнёс я с улыбкой, чтобы слова не прозвучали слишком колко.

Он вздохнул.

– Вам обязательно было подмечать это так метко? – спросил он с лёгким упрёком в голосе, хотя тоже улыбался. Некоторые вещи не менялись.

Однако то, что он сказал раньше, было похоже на правду, и в этом он прав.

Уже только дружба – бесценный дар. Армин был человеком со множеством лиц. По сравнению со мной, он был жилистым, голова выбрита, за исключением косы. Он носил татуировку и небольшую козлиную бородку, которая смешно дёргалась, когда он говорил. Мужичок, который легко заставлял улыбаться и которого было ещё легче недооценить. За этими тёмными глазами скрывался живой ум, который был, по крайней мере, таким же изворотливым, как его язык.

Семья в ритуале объявила его мёртвым, чтобы он мог отправится на поиски похищенной сестры. Он знал, за кем охотится: за чудовищем, некромантом и Наездником Душ. Человеком, которого соблазнил Безымянный и прокляли все остальные боги. Противником, которого он едва сможет победить. Всё же, в конечном итоге, именно Армин одолел некроманта Ордуна. Тот отнял у его сестры душу и своим ужасным поцелуем почти одержал верх надо мной.

С помощью меча, Искоренителя Душ, он заставил Ордуна освободить украденные души, включая душу своей сестры. Таким образом та, наконец, нашла путь к Вратам Сольтара, богу, которому я довольно неохотно служил и который сопровождал души мёртвых к новой жизни.

В Армине было так много личностей, что я вряд ли когда-нибудь по-настоящему его узнаю. Но я чувствовал, что он действительно был другом.

– Что это, Армин?

– Я говорю о вашей миссии, ваших целях и наших стремлениях. О врагах и дружбе, о доверии и предательстве. Ваша подруга Зиглинда, возможно, напишет об этом балладу, и история будет захватывающей, – он снова вздохнул. – Мы знаем, что вам не нравится быть втянутыми в расставленные для нас ловушки. Вы остались, потому что мы попросили вас присутствовать на нашей свадьбе. Вы несколько раз спасли моей львице жизнь, рисковали своей собственной и всё же единственное, чего вы хотите, как можно скорее отправиться на своём корабле в Аскир, – он открыто посмотрел на меня. – Таким образом вы сделали наших врагов своими и, возможно, ваших – нашими. Может это не имеет значения, и они в любом случае наши общие враги. По крайней мере, так кажется. То, что моя львица обсуждает с вашим грифоном – это именно то, что я хочу сказать вам: необходимо заключить альянс между грифоном, единорогом и розой, львом и орлом.

Он замолчал и вопросительно посмотрел на меня. Я просто слегка кивнул и ободряюще улыбнулся. Я не обнаружил в его словах ничего, против чего захотел бы возразить.

– Газалабад – это жемчужина Бессарина. Ни один другой эмират не может сравниться с ним по размеру, красоте, богатству и могуществу – и теням. Даже если Файлид потерпит неудачу в своих начинаниях и не станет калифой, всё же она является силой и за пределами королевства у неё тоже есть влияние, – он посмотрел на меня. – То, что она прямо сейчас обещает вашей возлюбленной – этим самым влиянием и силой поддержать Розу Иллиана. Союз между нашими племенами и вашим королевством. Станет она калифой или нет, Файлид в любом случае поедет в Аскир и на королевском совете выступит за вас. Эссэри, Хвальд, друг. Она всегда держит слово. Оно имеет большой вес.

– У меня нет рода, Армин. Но я приветствую этот союз.

– Это обрадует её. Но то, что у вас нет рода, не может быть правдой. Маэстра говорила мне кое-что другое. Вы граф, и на вашем гербе изображены роза и единорог. Вы служите Розе Иллиана, вашей королеве, Элеоноре, с самого её рождения. Вы носите титул, старый титул, который всё ещё хорошо известен и признан в нашей империи, почётный титул. И если вы захотите использовать его, он откроет вам множество дверей. Хранитель Королевства…

Я покачал головой.

– Если кто и является паладином нашей королевы, то это Лиандра. Она владеет Каменным Сердцем – мечом королевства. И это она говорит от имени нашей королевы, – я положил руки на нагретые солнцем перила, сделанные из искусно обработанного камня, и посмотрел в сад. Там Лиандра подняв взгляд, встретилась со мной глазами и улыбнулась. Я улыбнулся в ответ, наслаждаясь эти коротким, многозначительным взглядом. Файлид тоже посмотрела в нашу сторону, увидела, что мы стоим у перил и одарила нас обоих лучезарной улыбкой, а Армина особенным взглядом. Она даже помахала, и я поднял руку в знак приветствия.

– Без Лиандры мы не были бы здесь, – тихо продолжил я. – Мы выполняем именно её миссию. Именно она хочет невозможного: помощи против Талака и освободить наши королевства. Может быть это даже возможно. Никто не знает, что ждёт нас в будущем. Но если всё удастся, тогда это будет её заслугой, – я вздохнул. – Она не желает признать, что Родерик фон Тургау умер. Он умер в битве, окружённый хорошими людьми и верными друзьями, – я беспомощно пожал плечами. – Я не могу сказать иначе, объяснить это по-другому. Граф фон Тургау умер на том перевале вместе с верными сторонниками. Немыслимо, чтобы он смог выжить. Это было бы предательством тех, кто пал вместе с ним.

Армин долго смотрел на меня.

– Вам стыдно жить, господин? – наконец спросил он тихо, и я горько рассмеялся.

– Одно о тебе точно нельзя сказать, Армин. Ты не слепой.

– Нет. Вы ошибаетесь, – ответил он. – Иногда я тоже бываю слепым. Мужчины, так говорит моя львица, часто не видят перед своим носом. Но в этот момент я отчётливо всё вижу. Человек может убежать от всего что угодно, только не от себя. И вы тоже не сможете.

Я на это ничего не ответил. Он подождал один момент. Я молчал, поэтому он продолжил.

– Если вашей маэстре удастся создать союз против Талака, то только потому, что у неё будет помощь. И тоже касается львицы Газалабада и меня. Нам нужна ваша помощь, как и вам – наша.

– Армин, – сказал я. – Мы друзья. Друзья помогают друг другу. Мне не нужна ещё какая-то причина. Что касается судеб королевств и королевских домов, поговори с Лиандрой. Мне, однако, будет достаточно, если ты, наконец, скажешь, как я могу помочь.

– Сначала нужно кое-что выяснить. Что-то, что мы о вас подозреваем. Для этого мы должны показать вам то, что, по нашему мнению, вы сможете увидеть.

– Я только что проснулся, – я взглянул на небо, кажется, было немного за полдень. – Это первый спокойный день с тех пор, как мы отправились в путешествие, а ты, мой друг, разбудил меня слишком рано и с тех пор говоришь загадками.

Он кивнул.

– Сложно подобрать другие слова. Господин, подкрепитесь на день и когда будите готовы, сопроводите нас обратно во дворец. Прежде всего это эссэра Фала желает вас видеть. Её вера в вас, эссэри, так же непоколебима, как скала на ветру. Она говорит, что вы сможете увидеть ответы, которые мы лишь подозреваем, – он беспомощно пожал плечами. – Если она окажется права – то это знак и первый шаг на пути, о котором сперва следует подумать, стоит ли по нему следовать.

– Ещё более запутано сказать не мог, Армин? – спросил я.

– Эссэра Фала желает, чтобы вы сопроводили её в царство мёртвых и взглянули на Марну и её сына, эмира.

Я моргнул, и Армин смущённо улыбнулся.

– Я не могу сказать вам более конкретно, господин.

– Это… неожиданно, – наконец произнёс я. – Думаю, мне действительно нужно сначала позавтракать.

Наш дом был большим, и на ряду с первым этажом, было ещё два, со множеством маленьких и в общей сложности с шестнадцатью больших комнат. Предназначение многих из них было репрезентативным. В большинство комнат я даже ещё не заглядывал, с тех пор как эмир отремонтировал дом. Даже не проверяя, я знал, что каждая из них была великолепно отделана золотом, шёлком и качественным деревом и обставлена дорогой мебелью и другими драгоценными и красивыми вещами.

Кухня, однако, была другой: большая комната без каких-либо украшений, полностью открытая со стороны внутреннего двора. Отсюда я тоже мог хорошо обозревать Лиандру и Файлид, всё ещё разговаривающих у колодца. Пол был выложен каменной плиткой, а ничем не облицованные стены были из серого камня.

Большие печи я знал ещё с постоялого двора «Молот». Прочная дверь из кухни вела в коридор, который проходил через весь первый этаж и с обоих сторон примыкал к вестибюлю. Через ещё две двери можно было попасть в прохладные комнаты с толстыми стенами, служащими в качестве хранилища съестных припасов. Другая тяжёлая дверь, находящаяся за массивной печью, открывала путь в коптильню и последняя – в подвал, где был скрыт ещё один секрет этого дома.

Кухня была большая, должно быть здесь когда-то заправлял повар десятком, а то и более помощников. Она была обдуманно обставлена. Большой старый дубовый стол, был, возможно единственным предметом мебели, который уже находился в доме, когда мы его купили. Он был просто слишком тяжёлым, чтобы его украсть.

Когда дом отремонтировали, стол не стали выкидывать. Он был заново отшлифован и помыт, и теперь стоял там со всеми своими вмятинами, знаками и словами, которые с течением времени от нечего делать нацарапали на поверхности люди. Он имел характер и был достаточно большим для как минимум десяти стульев. Видимо, здесь было принято, чтобы слуги ели на кухне.

У нас не было слуг, зато роскошно обставленная столовая: вазы, цветы, искусная роспись на потолке, богато украшенный стол из розового дерева и мягкие стулья. И всё же, мне казалось, будто мы все, независимо друг от друга, решили, что больше всего нам нравились эти простые кухонные комнаты.

Здесь, по крайней мере, не нужно было переживать, что стул сломается под моим весом. Кроме того, здесь не нужно было сидеть на подушках, к чему я ещё не совсем привык.

Там я и нашёл Зиглинду, которая, поприветствовав меня дружеской улыбкой, весело продолжила готовить на кухонном столе рядом с большой каменной печкой. Видимо, ей нравилось готовить. Она была дочерью Эберхарда, хозяина постояло двора «Молот», где всё началось.

Она тоже была владелицей изгоняющего меча – Ледяного Защитника, легендарного в Бессарине. К настоящему времени она была гораздо больше, чем просто дочь хозяина постояло двора или служанка, всё же ей нравилось готовить и угощать нас. Она сказала, что совсем не против, что когда кухарничает, находит внутренний покой. И есть большая разница в том, когда делаешь что-то, потому что обязан или ради удовольствия.

То, что Ледяной Защитник вертикально стоял на рабочей поверхности стола, ни к чему не прислонённый и не прикреплённый, было доказательством того, к чему можно привыкнуть. Я даже не обратил внимания на необычное зрелище.

Во главе стола сидели Зокора и Варош, тихо разговаривая. На обоих были одеты принятые здесь широкие, тёмные одеяния телохранителей, и особенно на Зокоре эта одежда выглядела более чем угрожающей. Зокора была тёмной эльфийкой и происходила из народа, который на нашей родине имел репутацию легендарной жестокости; уже только её вид мог заставить храбрых мужчин бежать.

Её кожа была чёрной, как эбеновое дерево, но то, что она была эльфикой, было легко заметить по её изящным движениям и тонким чертам лица. В отличие от эльфов, чья кровь текла в жилах Лиандры, она была маленькой и изящной, может чуть выше Файлид, однако ещё более стройной. Она была жрицей или паладином Солонте, тёмной сестры Астарты. Так тёмные эльфы называли богиню, которой поклонялись в своих глубоких пещерах.

Её чёрные волосы тоже были короткими, она, как и Лиандра, потеряла их во время схватки с Бальтазаром. Я знал от Вароша, что он сожалел об этом, потому что любил расчёсывать сэрам волосы и заплетать их в косы. Варош был адептом Борона, сейчас он проводил несколько лет в предписанном путешествии.

Вернувшись в свой храм, он мог выбрать, хочет ли присоединиться к нему в качестве священника и служить в храме бога справедливости или же стремится к жизни вне храма. Барон был единственный знакомый мне бог, который разрешал своим служителям носить оружие и использовать его. Варош был очень метким арбалетным стрелком и первоначально присоединился к торговцу Ригварду в качестве охранника его торгового каравана.

Теперь он был любовником Зокоры… более чем необычная связь, которая, однако, подходила обоим. Варош поднял голову и дружески посмотрев на нас с Армином, кивнул в качестве приветствия. Зокора проигнорировала нас. Мы были всего лишь мужчинами.

Я сам оделся скромно, к большой досаде Армина, который любил яркие цвета. Иногда его можно было спокойно сравнить с павлином. На мне были сапоги, широкие, свободно сидящие льняные штаны, рубашка и жилет, а также принятый здесь бурнус. Мои бёдра обхватывала портупея Искоренителя Душ. Сам меч я держал в руке и когда сел, поставил его рядом.

На кухне был приятный запах, потому что Зиглинда уже подвесила сушиться различные травы. Из печки пахло свежим хлебом, а из сада доносился аромат множества цветов, посаженных там. Жители Бессарина любили цветы. Иногда, даже возле самой бедной хижины, можно было встретить простой ящик с землёй, а в нём самые красивые цветы. Большинство были мне незнакомы, но одно у них было общее: цветы были красочными, и как хорошо, что они часто перекрывали своим сильным ароматом другие запахи города.

Было жарко, но не слишком. Наверху, под потолком, давно умерший архитектор старой империи разместил несколько отверстий в стене зала: так прохладный воздух из внутренней части дома струился через кухню на улицу, даже когда использовали печь. Температура всегда оставалась приятной. Именно из-за таких мелочей старая легендарная империя часто впечатляла меня. Они свидетельствовали о знаниях, которые были утрачены на моей родине, хотя наши предки сами приехали из этой империи, чтобы заселить новые колонии.

И в этом и заключалась основа миссии Лиандры: новые королевства – наша родина, были колониями старой империи, а значит мы имели право на имперскую защиту.

Янош, Наталия, в том числе Серафина, этим утром отсутствовали. Серафина. Я всё ещё не мог привыкнуть к тому, что когда-то такое гладкое и пустое лицо Хелис, сестры Армина, теперь обладало выражением и характером рождённой здесь, в Газалабаде, женщины. В то время она была дочерью имперского гувернёра и вокруг неё до сих пор слагались легенды.

Мы были странным сбродом, таврящими, присоединившимися к миссии Лиандры. Янош был либо агентом королевы, либо разбойником, который на постоялом дворе нагонял на нас страх, чтобы отвлечь от настоящей опасности. Наталия – опытной убийцей правителя Талака. Когда я об этом думал, я всё ещё ощущал ледяное жжение её стилетов, которые она вонзила мне в бок во время атаки в Волчьем храме. Только вмешательство Зокоры помешало Наталии отправить меня в Залы Сольтара. Может мне и пара было уже давно отправиться туда, но как тогда, так и в данный момент, я не спешил.