Текст книги "Ночь в тоскливом октябре (ЛП)"

Автор книги: Ричард Карл Лаймон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 26 страниц)

Глава 20

Я не хотел ей верить, но поверил.

– Точно? – прошептал я.

– Ддаааа. Ох, боже мой.

– Все будет нормально.

– Он дернул меня за волосы… чтобы мы упали.

В темноте с нами был кто-то, стоявший столь близко, что смог дотянуться и дернуть Айлин за волосы. Кто-то столь бесшумный, столь незаметный, что мы абсолютно не подозревали о его присутствии.

У меня от страха мурашки заползали по всему телу, как прошлой ночью, когда старик на крыльце чиркнул спичкой. Хотелось вскочить и побежать сломя голову.

Но я не мог этого сделать. Мои штаны были спущены до лодыжек. Айлин лежала подо мной, голая.

И, возможно, раненая? Она явно сильно ударилась, рухнув с размаху на землю, да еще и я придавил ее всем своим весом сверху, и одному богу известно, на что она приземлилась.

– Ты цела? – шепотом спросил я.

– Относительно.

– Кровь есть?

– Ага. Ну, немного.

– Надо отсюда валить.

Откуда-то слева от меня раздался шмыгающий звук, словно кто-то тихо смеялся через ноздри, не открывая рта.

Руки Айлин крепко сжимали меня, бедрами она обхватывала меня за талию. Я чувствовал, как ее тело колотила дрожь.

– Все будет нормально, – снова прошептал я, не отрывая губ от ее шеи.

– Мне очень страшно, – она начала плакать. Небольшие судороги сотрясали ее. Сдавленные всхлипы казались ужасно громкими в безмолвной тьме.

– Тсссс. – сказал я.

– Тсссс. – повторил тот, кто шипяще смеялся.

– Тсссс. – повторил кто-то еще, чуть правее.

Айлин охнула и напряглась.

Где-то в глубине моего сознания, крутились подозрения о том, что незнакомцем во тьме мог быть Рэнди. Что он каким-то образом незаметно выследил нас и подкрался здесь. Я боялся этого, но в то же время, отчасти надеялся на это. Рэнди был ужасен, но это был хотя бы знакомый мне кошмар. У него было имя, было лицо… и я уже один раз сделал ему больно.

Услышав второе «Тсссс», я решил, что Рэнди тут ни при чем. А также внезапно вспомнил про складной швейцарский нож в кармане моих джинсов.

Джинсов, которые были спущены и скомканы вокруг лодыжек.

– Пусти, – прошептал я в шею Айлин.

Она продолжала крепко держать меня.

– Пусти меня, – снова прошептал я.

Хотя я говорил тихо, неизвестные во тьме наверняка слышали каждое слово. Я не хотел вслух упоминать нож.

– Пожалуйста, – сказал я.

– Ты убежишь.

– Не убегу. Просто отпусти меня.

– Обещаешь?

– Обещаю.

Она ослабила хватку. Упершись обеими ладонями в землю по бокам от нее, я приподнялся. Затем, придерживая одной рукой джинсы с трусами, встал на ноги.

– Эдди? – окликнула она.

– Я здесь, – когда я застегивал джинсы, звякнула пряжка ремня.

– Принеси мою одежду, – прошептала Айлин.

– Сейчас. – но сначала я засунул руку в передний карман и вытащил нож. Перекинув его в левую руку, я потрогал тупые грани закрытых лезвий и инструментов, и попытался нащупать выемку в лезвии ногтем большого пальца.

– Эдди?! – она почти визжала.

– А?

– Ты где там?

– Я тут, рядом.

– Он меня трогает!

Кто-то врезался в меня справа. От удара я развернулся боком и сделал пару неверных шагов в сторону сквозь темноту. Споткнулся об собственную ногу, и полетел вперед, словно ныряя на мелководье – но только без воды, и в результате так сильно врезался в землю, что проехал на брюхе с полметра.

Откуда-то словно из отдаления раздался крик Айлин:

– Эдди! Убери его от меня!

Я услышал хлопок, как от удара кулаком по голой коже.

– Не трожь ее! – заорал я.

Пытаясь подняться, я осознал, что потерял нож. Нужно было сначала отыскать его. Упав на колени, я пошарил руками по земле.

Айлин всхлипнула… наполовину от боли, наполовину от ужаса.

К черту нож!

Я схватил тяжелый, неровный камень, оказавшийся больше моей ладони, поспешно вскочил на ноги и побежал на звуки, издаваемые Айлин и тем, что с ней происходило.

Было страшно даже представлять, что именно. Звуки вызывали омерзение. Всхлипы и хихиканье, удары и шлепки, вскрики боли, сдавленные вздохи, приглушенные ругательства, мокрые причмокивания, судорожное кряхтение.

Я ожидал, что меня самого вот-вот повалят на землю, в любой момент.

Но тут я достиг места, откуда раздавались звуки.

Я был рад своей неспособности видеть, что там делали с Айлин, и кто это делал.

Я прыгнул в кучу.

Это была именно куча-мала: я – сверху, нападавшие – подо мной, а Айлин – почти наверняка на самом дне.

Чьи-то головы, руки, задницы повсюду.

Нападавших больше двух. Трое? Четверо? Невозможно понять.

Я обрушил на них свой камень.

Настал их черед орать от боли.

Я их не видел, а они не видели меня. Вероятно, колотили они больше друг по другу, чем по мне. Но за ту минуту или две, что длилась потасовка, меня успели несколько раз ударить локтями, кулаками, поцарапать и укусить.

Затем, между мной и Айлин не осталось никого. Я лежал, с трудом дыша, на ее распластанном, дрожащем теле, все еще сжимая в руке камень. Там, где моя голая кожа прижималась к ее, было что-то влажное и липкое.

– Ты в порядке? – прошептал я.

Всхлипнув, она помотала головой. Я не видел, но почувствовал это щекой.

– Давай уходить. – сказал я.

– Где… где они?

– Где-то. Не знаю. Наверное, убежали.

– Тогда быстрее. – сказала она.

Я приподнялся, оттолкнувшись от земли. Встав на колени, я нашарил руками ее запястья.

– Сесть сможешь? – спросил я.

Она начала подниматься, и я потянул ее за руки. Она охнула и зашипела.

Вскоре, мы с ней уже стояли. Но она стояла неуверенно, пошатывалась. Пришлось ее поддержать.

– Я тебя понесу. – сказал я.

– Моя одежда.

– Давай сначала выберемся, пока на нас снова не накинулись.

Не дав ей возможности спорить, я выбросил камень и поднял ее на руки. Она была слишком вымотана, или слишком сильно избита, чтобы сопротивляться. Я потащил ее, прижимая к груди, в сторону серой полосы, где лежал выход из тоннеля.

С каждым шагом, я думал, что на нас могут сейчас снова напасть.

Наконец, мы выбрались из темноты. Несколько секунд мы находились на открытом пространстве, где нас мог увидеть любой, кто посмотрит на ручей с моста. Я не оглядывался, но никто нас не окликнул.

С Айлин на руках, я поспешил в тень под деревьями у берега. Там, я осторожно опустил ее на траву. Потом огляделся по сторонам.

– Похоже, выбрались, – прошептал я.

Она сжала мою ладонь.

Мы были скрыты в тени, но это не была кромешная чернота. Впервые с момента, как мы зашли под мост, я смог увидеть Айлин. Мне представлялось, что на ней будет хотя бы ее фланелевая рубашка, но она пропала вместе с остальной ее одеждой. В нескольких местах на ее теле виднелась кровь.

– Ты можешь сказать, сильное кровотечение где-нибудь есть? – спросил я. – Артерия там поврежденная, что-то такое?

– Ничего такого.

– Уверена?

– Я просто… так, слегка кровоточит в паре мест.

– Ладно. Хорошо. Теперь, я думаю, нам лучше выбраться наверх и в более безопасное место, потом я найду телефон и…

– Моя сумка там осталась! – выпалила она, словно внезапно вспомнив.

– Уй, блин!

– И там все мои вещи.

Кивнув, я снял рубашку.

– Накинь это пока, – сказал я. – Я скоро вернусь.

– Нет. Лучше не надо.

– Мы не можем оставлять там твою сумку.

– Я могу заблокировать кредитки, и…

– Иначе они узнают, кто ты… где ты живешь.

Очень слабым голосом, она сказала:

– Но я не хочу, чтоб они с тобой что-то сделали.

– Я быстро, – сказал я. – А если кто-то нападет здесь – кричи, ладно? Ори как можно громче, и я сразу прибегу.

– Может, нам кого-то на помощь позвать?

Я лишь помотал головой. Нельзя было терять ни секунды – даже на объяснения. Шансы вернуть ее сумочку таяли стремительно.

Я резко развернулся и поспешил бегом к мосту.

Наверху никого не было.

Когда меня поглотила чернота тоннеля, я перестал бежать. Постарался вернуться назад во времени и повторить в точности тот маршрут, по которому мы шли вместе с Айлин.

Я никого не слышал.

«Наверняка они убежали, – сказал я себе. – Небось, уверены, что сюда уже мчится полиция».

Присев на корточки, я похлопал ладонью по земле. Нащупал влажную почву, камни и сухие ветки.

Кто сказал, что это правильное место?

Встав на четвереньки, я пополз. Пожалел, что не было перчаток. Не из-за холода, а из-за того, к чему приходилось прикасаться в темноте. Что-то было острым, что-то мягким, что-то твердым, что-то склизким.

Наконец, я нащупал подошву обуви. На ощупь и на запах это был довольно новый кроссовок.

Обтерев руки об джинсы, я продолжил искать в том же месте, и нашел остальное: второй кроссовок Айлин, ее джинсы, ее лифчик, ее сумку. Ее трусики и фланелевая рубашка отсутствовали.

Лучше убирайся отсюда, пока можешь.

Но мне нравилась ее фланелевая рубашка. Я не хотел, чтобы она ее лишилась, и я уж точно не хотел, чтобы ее трусы стали трофеем кого-то из этих.

Не особо надеясь, что у Айлин мог быть с собой фонарик, я пошарил рукой в ее сумочке. Ощупал бумажник, несколько разных цилиндров и маленьких коробочек, расческу, карманный блокнот, и еще несколько неопознанных предметов, завернутых в целлофан или бумагу. Но фонарика, увы, не было.

Порывшись глубже, я обнаружил целые залежи предметов на дне сумки: жвачки, монеты, начатые упаковки каких-то леденцов, пара презервативов в пластиковых обертках, россыпь ручек, карандашей и маркеров, пара сигарет и коробок спичек.

Вот оно!

Я извлек коробок, открыл картонный клапан, вытащил одну спичку и чиркнул. Спичечная головка вспыхнула, ударив ярким светом по глазам. На пару секунд я ослеп.

Вновь обретя зрение, я вскрикнул.

В слабом, неверном сиянии спички, моим глазам предстала босая нога на земле, буквально в паре шагов.

Глава 21

Нога не стояла.

Она лежала ступней вверх. Лодыжка и голень были покрыты волосами. Дальше колена, нога скрывалась в темноте.

Быстро оглядевшись, я не нашел больше никого в освещенном круге от горящей спички.

Спичка начала уже обжигать пальцы. Я загасил ее, зажег еще одну, затем поспешил подойти к лежавшему человеку. Он был голым. Лежал неподвижно на спине. Его волосы были длинными, нечесаными и грязными. Брови, усы и борода столь густы, что почти полностью скрывали все лицо. Спустя мгновение, однако, я обнаружил маленький чумазый нос. Затем нашел его глубоко-посаженные глаза с закрытыми веками.

Волосы на правой стороне головы слиплись и блестели от крови.

Это я его так камнем?

Вероятно, но не точно. Драка была совершенно беспорядочной. Невозможно знать, кто, кому и куда врезал.

Человек казался мертвым.

«Так ему и надо, – подумал я. – Он на нас напал. Вероятно, пытался изнасиловать Айлин».

Вот этим.

Его орган торчал вверх, большой и блестящий.

Или не только пытался, но и сделал?

Спичка опять начала обжигать. Я выкинул ее и зажег новую.

Незнакомец по-прежнему неподвижно лежал на спине.

Я принялся искать свой швейцарский нож. На нем почти гарантированно остались отпечатки пальцев, так что нельзя было оставлять его тут, рядом с покойником.

Но найти инструмент было нелегко.

Две спички спустя, я все-таки обнаружил его яркую красную рукоятку на земле возле раздавленной банки из-под «Будвайзера». Поспешил туда и поднял нож.

Спичка снова сгорела. Стоя в кромешной тьме, я раскрыл одно из лезвий. Затем взял нож в левую руку вместе с коробком. Правой рукой зажег новую спичку.

Слишком далеко, отсюда тела не было видно.

Что, если он встал и ушел?

А что, если встал, и идет сюда?

Я пошел в его сторону. Спустя несколько секунд, слабое свечение спички достигло волосатого мужика. Он все так же лежал на спине.

Я подошел поближе. Его глаза все еще были закрыты. Я поглядел на его грязную волосатую грудь. Никаких признаков дыхания.

«Наверное, мертвый», – подумал я.

Но у него стояк. Как у трупа может быть стояк?

Я понятия не имел. Наверное, такое возможно, но вряд ли.

Мне внезапно показалось, что его член стал больше, чем раньше.

Растет что ли?

– Ох бля! – пробормотал я.

Какие сны в дремоте смертной снятся, лишь тленную стряхнем мы оболочку… [25]25
  Из монолога «Быть или не быть», У. Шекспир, «Гамлет».


[Закрыть]

«Не психуй. – сказал я себе. – Значит он просто жив, вот и все».

Если жив, то ему надо бы помочь. Проверить серьезность раны. Вызвать скорую.

Но тут я вспомнил о том, что он с нами сделал.

– Да ну нахер… – процедил я.

Запалив новую спичку, я быстро поискал рубашку и трусы Айлин. Кругом валялось множество другой одежды: пальто, штаны, туфли. Даже пара шляп. Все выглядели ужасно грязными. Вещей Айлин, однако, нигде не наблюдалось.

Так быстро, как мог, я собрал вместе ее сумочку, туфли, джинсы и бюстгальтер, после чего поспешил прочь из-под моста.

Едва вздохнув с облегчением после выхода из тьмы, я тут же начал опасаться худшего, но уже насчет судьбы Айлин.

Нельзя было оставлять ее одну.

Другие могли до нее добраться, пока меня не было…

Я дошел до места, где оставил ее в тени деревьев, и ее там не оказалось. Внутри меня все похолодело.

Добрались все-таки.

– Эдди?

Ее голос раздавался с другого направления. Я резко мотнул головой вбок и посмотрел в сторону ручья. Однако, увидеть ее так и не смог.

– Ты где?

В нескольких метрах выше по течению, бледные очертания руки поднялись в воздух. Ниже, показалось лицо, казавшееся мутным серым пятном на фоне черной воды.

Я опустил на землю ее вещи и пошел к ней вдоль берега.

– Ты как? – спросил я.

– Не так плохо. Ну что, нашел?

– Сумочку и большую часть одежды достал. Рубашку не смог найти.

– Проблемы были?

Я присел на корточки в траве, где-то в метре от берега. Она была погружена в воду по шею.

– Подонки убежали, наверное, – сказал я. – Вероятно, решили, что мы первым делом вызовем полицию.

– Может, спустишься сюда помыться? – спросила Айлин. – И сообразим, что делать дальше.

Покачав головой, я сказал:

– Думаю, надо как можно скорее отсюда уходить. Тебя надо, наверное, отвести в университетский медпункт.

– Только не туда.

– В неотложку?

Она встала из воды, и на фоне темного ручья ее тело показалось особенно бледным и блестящим в лунном свете.

– Может, к тебе? – спросила она. Вода доходила ей примерно до пояса. – Мне как-то не очень хочется сейчас оставаться одной… по крайней мере, до утра. Если ты не против…

– Тебе, наверное, к врачу надо.

– Надо будет – пойду. Доберемся к тебе домой, там посмотрю при свете, насколько все серьезно. Если ты меня пустишь, разумеется.

– Конечно, пущу, о чем ты.

– Спасибо, Эдди. – она двинулась ко мне, рассекая воду, поблескивая серебром там, где луна освещала ее мокрую кожу. Я глядел, как колышется ее грудь. Соски казались крупными темными монетками. Ее пупок выглядел как маленькая черная точка. С каждым ее шагом, уровень воды опускался.

Увидев темный треугольник ее лобка, я подумал про того мужика под мостом.

Она сама расскажет, что сочтет нужным.

Когда уровень воды опустился до ее коленей, она задрожала и обхватила руками себя за туловище.

– Рубашку твою я могу себе оставить? – спросила она.

– Конечно.

Рубашка лежала на траве у моих ног. Я взял ее и передал ей. Она просунула руки в рукава.

– Ай, вот теперь лучше, – застегнув одну из нижних пуговиц, она выбралась из воды.

Я повел ее вдоль берега к тому месту, где оставил вещи.

– Супер, спасибо! – сказала она, поднимая сумочку и доставая из нее кошелек.

– Награда не требуется, – сказал я.

– Получишь ты награду, не сомневайся. Не могу поверить, что ты реально полез туда еще раз.

– Самому не верится.

– Мне так страшно тут было. Боялась, что они тебя схватили.

– Еще могут, – сказал я. – Я серьезно, нам не стоит тут задерживаться дольше необходимого. – я посмотрел в сторону моста. Он был вне поля зрения, скрытый густыми зарослями свисающих над берегом ветвей.

– Наверное, здесь нам ничего не грозит, ты как думаешь? – спросила Айлин.

– Как знать.

Она заглянула в свой бумажник.

– Я ничего не брал.

– Да знаю я.

– Они тоже, наверняка. Если б вообще нашли твою сумочку, то забрали бы ее целиком.

– Скорее всего. – она положила бумажник обратно.

– Я только спички у тебя стырил, – признался я.

Она поглядела на меня:

– Покопался у меня в сумке, все ж таки?

– Ради благого дела. Мне надо было посветить чем-то, – я вытащил коробок из кармана и кинул в ее сумочку. – Спасибо, кстати.

– Всегда пожалуйста.

Она присела на корточки, поставив сумку на землю, затем оглядела свою одежду. Вскоре, вновь посмотрела на меня.

– Ты там трусы мои случаем не находил?

– Они, похоже, в числе пропавших.[26]26
  Easter Egg – «В числе пропавших / Among the Missing» – роман Ричарда Лаймона 1999 года.


[Закрыть]

– Ну, чудесно.

– Извини.

– Значит, один из тех… троллей… их забрал?

– Не обязательно. Я мог просто не найти.

– Надеюсь, что так, – сказала она. – Противно даже думать, что… – она потрясла головой, встала и просунула ноги в джинсы. – Мы, наверное, сумасшедшие… – пробормотала она, застегивая пуговицу на талии.

– Ага.

Она застегнула молнию и улыбнулась мне.

– Но это было что-то, да? В смысле, до того, как…

– Что-то с чем-то, ага.

– Я никогда еще… – она снова помотала головой. – Реально что-то невероятное.

– Да уж.

Она наклонилась и подняла с травы свой лифчик.

– Не хочешь это надеть? – спросила она.

– Как-то не очень.

– Я тоже не хочу, – она засунула бюстгальтер в сумочку, затем села на землю и начала обуваться.

– Ты как себя чувствуешь, нормально? – спросил я.

– Довольно нормально, учитывая обстоятельства. Мы ведь живы, да? И не очень сильно пострадали. Могло быть гораздо хуже.

– Это уж точно.

– Знаешь, я прямо сейчас только одного хочу – поскорее добраться к тебе домой, принять долгий горячий душ, и потом напиться в хлам.

– У меня только полбутылки вина.

– По дороге возьмем чего-нибудь, – обувшись, она встала. – Ты не замерз еще?

– Только слегка.

– Бедненький мой, – она широко развела полы своей рубашки и шагнула ко мне, обвив руками. Жар ее тела просочился сквозь мою замерзшую кожу. – Ну, так получше? – спросила она.

– Весьма.

Глава 22

Поднявшись по насыпи, мы забрали наши вещи из-под парковой скамейки. Я повесил свою сумку за спину, на манер ранца, и понес книги и тетради Айлин в руках, прижимая их к груди. Так я чувствовал себя чуть менее голым, да и от холода помогало, хоть и немного.

Но было трудно игнорировать тот факт, что я был обнажен до пояса. А также исцарапан и окровавлен, что быстро стало ясно, когда мы ступили на освещенную фонарями улицу.

Айлин, искупавшись в ручье, не носила никаких кровавых следов. Ее лицо, однако, выглядело заметно побитым. Кроме того, ее волосы были мокрыми и растрепанными.

Дабы избежать встречи с охраной кампуса или с кем-либо из знакомых, мы пошли не сквозь университетский городок, а вокруг него.

Благодаря чему и наткнулись на Руди Киркуса.

Я знал Киркуса с первого курса. Мы с ним оба специализировались по английской литературе, так что проводили немало времени на одних и тех же парах. Кроме того, мы оба состояли в редакции университетского литературного журнала «Львиный рык». Заносчивый всезнайка с заоблачным самомнением, он считал себя, похоже, божьим даром для мировой литературы и образцом хорошего вкуса.

Этого парня было не сложно узнать издалека. Ростом под метр девяносто, очень худой, он вышагивал словно полковой барабанщик во главе собственного парада. Его униформу составлял вельветовый пиджак с кожаными заплатами на локтях, джинсы, голубая джинсовая рубашка, туфли и аскот. Он ВСЕГДА носил на шее шелковый галстук-аскот, без исключений.

И если б я увидел Киркуса издали, то потащил бы Айлин в противоположном направлении. Очень быстро. Но увы, он внезапно вывернул прямо перед нами из-за угла банка, где-то в квартале от кампуса.

– Огошеньки! – сказал он. Затем хлопнул меня по плечу. – Эдуардо, старина. И Айлин! Какими судьбами?

Киркус был уроженцем Сан-Франциско, но очень любил изображать стереотипно-британский акцент и манеры. Скорее всего, большую часть этих ужимок он почерпнул из старых фильмов про Шерлока Холмса с Бэзилом Рэтбоуном и Найджелом Брюсом.[27]27
  Серия фильмов 1930-ых – 40-ых годов.


[Закрыть]

– Как дела, Киркус? – спросил я.

– Идут-идут, дела-делишки, – кивнув, он сцепил руки за спиной и начал, в своей обычной манере, покачиваться с пятки на носок, и обратно. Склонив голову на бок, он поглядел на мою грудь. – Скажи-ка, старичок, а не прохладственно ли прогуливаться по улицам в ночную пору без рубашки?

– Попробуй сам, авось понравится. – сказал я ему.

Он наклонил голову в другую сторону, теперь переведя взгляд на Айлин и ее грудь. Если бы другой парень так нагло на нее глазел, меня бы это, возможно, взбесило. Но это был Киркус. Так что ее грудь, даже без лифчика под рубашкой, вряд ли представляла для него какой-либо интерес… Разве что как объект презрения.

– Однако! – воскликнул он. – А его рубашка на тебе. Интрига всерьез закручивается, н-да? – он покачнулся на носках, ухмыляясь.

– Понимаешь, как-то так получилось, что я выскочила из дома без рубашки, – сообщила ему Айлин. – А этот джентльмен любезно предоставил мне свою.

Киркус продолжал покачиваться вперед-назад, но его ухмылка исчезла, а одна бровь поползла вверх.

– Издеваетесь.

– Вовсе нет, – сказала Айлин, очень серьезно и убедительно.

– И почему ты мокрая? – спросил он.

– Под дождик попала, дружок.

Продолжая покачиваться, теперь он сдвинул обе брови к переносице.

– А раны откуда? – спросил он, переведя взгляд с Айлин на меня, покачиваясь и хмурясь, уже похожий не на парадного барабанщика, а на строгого завуча, намерившегося разоблачить проделки школьных хулиганов. – В потасовке что ли поучаствовали, или как?

На сей раз Айлин вопросительно посмотрела на меня.

– Некоторая проблема со зверем из семейства псовых. На болотах. Огромная собака с сияющими глазами.

– Понятно, – он сделал глубокий вдох, начал как бы оседать всем телом, затем вновь распрямился и вскинул голову. – Ну что ж. Надеюсь, вы вдоволь развлеклись, забавляясь надо мной.

Мне внезапно стало жаль его. Киркус был заносчивым эгоистичным придурком, но это все же не повод над ним насмехаться.

– Слушай, – сказал я. – Я извиняюсь.

– Я тоже, – сообщила Айлин. – Просто ночка была тяжелая.

– Что ж, – его, похоже, удовлетворили наши извинения. – Я не в обиде.

– А вообще, – добавил я. – Если серьезно, то на нас напала банда каких-то малолеток несколько минут назад. Здорово нас отметелили, а с Айлин сорвали рубашку.

– Сурово! – произнес Киркус.

Пожав плечами, Айлин сказала:

– Ну, в любом случае мы от них удрали. Но ты лучше поосторожнее тут.

– Я более чем способен защитить себя.

– Просто поглядывай по сторонам, – сказала Айлин. – Ты не представляешь, на что эти подонки способны. Прикинь, прямо на волосы мне нассали.

Киркус пристально посмотрел на ее волосы, пару раз принюхался, затем сделал шаг назад.

– Мы не хотим, чтобы все от этом узнали, – пояснил я. – Более того, мы не хотим, чтобы вообще кто-либо от этом знал.

– Подумай, насколько это унизительно, – добавила Айлин. – И насколько мерзко.

– Мы доверили тебя нашу тайну, – сказал я.

– И хотели бы, чтоб ты пообещал ее хранить. – сказала Айлин.

– Уяснил. – Киркус жестко кивнул, покачнулся с носка на пятку, затем сказал: – Молчок, могила!

– Спасибо. – сказала ему Айлин.

– Спасибо, Руди. – добавил я.

– А вам спасибо за предупреждение. Если юные хулиганы попытаются со мной связаться, то проклянут этот день.

Я протянул руку и похлопал его ниже плеча.

– Вмажь им как следует за нас.

– Где они были?

Айлин повернулась боком и махнула рукой назад.

– Там, в паре кварталов.

Апартаменты, где жил Киркус, находились в том направлении. Нахмурившись, он спросил:

– Сколько дегенератов вы насчитали?

– Шесть или семь, – ответил я.

Он коротко кивнул.

– Наверное, тебе придется миновать их, чтобы попасть домой. – добавил я.

– Несомненно.

– Возможно, сейчас они уже ушли, – прокомментировала Айлин.

Киркус выпрямился и запрокинул голову:

– «Опасность знает очень хорошо, что Цезарь опаснее ее самой».[28]28
  Цитата из трагедии «Юлий Цезарь» У. Шекспира.


[Закрыть]

– Ты не слишком самоуверен?

– Пф! – фыркнул он, проходя мимо нас.

– Удачи! – сказал я ему.

– Задай им жару! – сказала Айлин.

Пока Киркус храбро шагал по тротуару навстречу опасности, мы перешли улицу. В середине следующего квартала, мы оглянулись. Киркуса нигде не было видно.

– Надеюсь, он не слишком сильно их побьет, – сказала Айлин.

Я хихикнул и ощутил легкое злорадство.

– Бедный Йорик. – сказала Айлин.

Мы с ней одновременно засмеялись.

– Знаешь, – сказал я. – А ведь он был бы не столь уж и плохим парнем, если б не вел себя постоянно как такой наглый мудак.

– Дерзостный охальник.

Мы посмеялись еще немного.

У следующего перекрестка оказался магазин «Гранд Маркет».[29]29
  Сеть небольших универсальных магазинов в США.


[Закрыть]

– Тебе лучше подождать тут, – предложила Айлин. – Я зайду и куплю все что надо.

Я кивнул.

– Никуда только не уходи.

Она зашла внутрь. Я прошел немного вдоль стены, убравшись с основной улицы и встал за углом. Хотя по улице успели пройти несколько человек, никто из них и не посмотрел в мою сторону.

Айлин отсутствовала очень долго. По крайней мере, мне так казалось.

Наконец, она появилась из-за угла с коричневым бумажным пакетом в руках.

– А, вот ты где, – сказала она. – Смотри, что тебе купила.

Она поставила пакет у своих ног, и извлекла нечто, казавшееся каким-то куском черной ткани. Широко ухмыляясь, она высоко подняла материю и развернула ее.

– Плащ Дракулы, – пояснила она.

– Я заметил.

– И красивый, кстати. Надень.

– Сейчас?

– Давай. Я же вижу, как тебе холодно. – Она протянула плащ мне. – Лучшее, что удалось найти. Одежды у них там никакой нет. Но к твоему счастью, была куча костюмов для Хэллоуина.

– Ты предлагаешь мне одеться в ЭТО?

– Можешь накинуть поверх своей сумки. Обернись им как одеялом.

– Ну…

– Лучше, чем мерзнуть.

– Наверное.

Я положил стопку книг и тетрадей на тротуар, затем взял у нее плащ. Взмахнув им, обернул ткань вокруг себя, прикрыв спину и плечи вместе с сумкой. Затем запахнул спереди. Материя была гладкой на ощупь и довольно плотной.

– Ну, неплохо, – сказал я.

– Выглядишь весьма прельстиво, как мог бы сказать Киркус, – с этими словами, Айлин шагнула ближе. Она нашла две свисающие завязки сверху и сделала из них бантик у меня на горле. Потом просунула обе ладони под плащ и погладила меня по груди. – Надо было еще вампирские зубы тебе купить.

Я оскалил свои настоящие зубы.

Она тихо рассмеялась и поцеловала меня.

Когда мы возобновили путь, Айлин уже сама несла свои книги и сумочку. Я тащил магазинный пакет, прижимая его к груди одной рукой и держа плащ запахнутым другой.

В пакете лежали два баллончика с плавленым сыром[30]30
  Плавленый сыр в баллончике, популярен в США, но малоизвестен где-либо еще.


[Закрыть] (острый чеддер и острый чеддер с беконом), коробка крекеров «Ритц» и литровая бутыль темного рома.

Хотя большая часть магазинов и прочих заведений на улице были уже закрыты на ночь, нам время от времени попадались прохожие. Некоторые из них замечали, во что я одет, и улыбались.

С университетом посреди города, местные жители давно привыкли ко всяким странностям. Парень в вампирском плаще за три недели до Хэллоуина вряд ли был самым необычным зрелищем, что они видели.

Когда мы оставили позади деловой центр, тротуары окончательно опустели. Лишь редкие машины периодически проезжали по улице.

До моего дома оставалась пара кварталов, когда Айлин оглянулась через плечо. Снова повернувшись вперед, она пробормотала:

– За нами кто-то идет.