Текст книги "Ночь в тоскливом октябре (ЛП)"

Автор книги: Ричард Карл Лаймон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 26 страниц)

Глава 12

А там ли она живет? Этот вопрос я задавал себе, пока шел на север по Франклина. У меня практически не было сомнений, что именно в этот дом он входила на моих глазах прошлой ночью.

Позднее, однако, я увидел ее в нескольких кварталах оттуда, из машины Айлин, когда она везла меня домой из закусочной Данди. Что эта девушка делала вновь на улице, спустя максимум час после того, как прокралась в свой дом?

Может, это не ее дом.

Прошлой ночью, я подозревал, что она могла возвращаться домой после рандеву с парнем. Но что, если я все перепутал? Может, она не возвращалась домой, а прокрадывалась в дом к своему любовнику?

Определенно, это возможно.

Если так, то кто ее любовник? Муж женщины, за которой я наблюдал на кухне? Это могло бы объяснить ее ночное пьянство.

А что если они любовницы?

О господи!

А мужа вообще нет? Женщина живет в том доме одна, а девушка приходит к ней по ночам. Это могло даже объяснить, почему женщина пошла на кухню в такой час. Принять немного алкоголя в ожидании девушки, для настроения. Или может быть, девушка задерживалась, и женщина волновалась.

Что если она сейчас там?

Когда я проходил мимо дома, несколько минут назад, свет на кухне был погашен. Может, женщина просто решила, что хватит пить, и пошла в постель. Или может, девушка наконец пришла.

Я представил их вместе на кухне. Девушка, возможно, делает глоток текилы из горла. Потом целует женщину в губы. Потом кладет ладонь на ее обнаженную грудь.

Мысли об этом меня изрядно завели.

Может, вернуться туда?

Ты с ума сошел?

«Забудь!» – сказал я себе. Особенно забудь, если они пара лесбиянок. Тогда мне ничего не светит ни с одной из них.

«Может, и к лучшему, – подумал я. – Брось эту чушь, пока не влип в неприятности».

Иди домой.

А почему не в пончиковую Данди сначала?

И съесть пару этих сладких, жирных пончиков вторую ночь подряд? Так себе идея.

Но закусочная казалась таким безопасным, мирным пристанищем. Я же не обязан есть пончики. Можно просто посидеть там в освещенном зале, выпить чашечку кофе, отдохнуть перед обратной дорогой.

Что если Айлин окажется там?

«Не окажется» – сказал я себе.

Но может оказаться. Как раз в такое место она может пойти, если захочет отыскать меня.

Я почти уже отказался от похода в пончиковую. Но не отказался. Во-первых, крайне маловероятно, что Айлин будет там.

Я проверю, прежде чем заходить.

Во-вторых, может быть, не так уже и плохо, если Айлин там будет. Я ей нравлюсь. Ей нравится заботиться обо мне. Она отвезет меня домой. Мы поднимемся в мою квартиру, и что с того, что она не Холли… Что с того, что я в нее не влюблен?

Не желая проходить мимо витрины антикварной лавки, я остался на улице Франклина и не переходил дорогу, пока не оказался на одной широте с закусочной. Затем прошел на запад по Дейл-стрит – переулку, в котором Айлин припарковала свою машину прошлой ночью.

Сегодня ее машины там не было.

Я все равно поглядел в окна закусочной, прежде чем заходить. Там были два клиента, в разных концах зала. Оба мужчины. Поэтому я смело вошел. Проходя к прилавку, я просканировал глазами витрину. Под стеклом лежали штук шесть глазированных классических пончиков: большие, золотистые и блестящие.

Они выглядели очень заманчиво.

«Ну уж нет, – подумал я. – Так в жиробаса превращусь».

К прилавку подошел продавец.

– Здравствуйте. Что будете заказывать?

– Средний кофе и два глазированных классических.

Ну превращусь в жиробаса, и что?

Холли меня разлюбит?

– Здесь или с собой? – спросил продавец.

– Здесь.

Я подумал, а помнит ли он меня с прошлой ночи? И если помнит, не стало ли ему интересно, почему вчера я был здесь в такой час с Айлин, а сегодня уже без нее?

«Да он тут кого только не видит…» – подумал я.

Я расплатился, затем повернулся к залу с моим кофе и пончиками. И стал думать, куда сесть. Хотелось держаться подальше от двух незнакомцев. Ни один из них, однако, не сидел рядом со столиком, который мы с Айлин занимали вчера.

Или рядом со столиком, где мы с Холли сидели вместе тем вечером, когда пришли сюда прошлой весной.

Я никогда тебя не брошу. Ты меня бросишь.

За этим столиком будет ее призрак. Призрак моей утраченной любви, которая не мертва, но все равно навсегда исчезла для меня.

И теперь портит мне аппетит, паскуда.

Я пошел к столику на противоположном конце зала… к соседнему с тем, где я сидел вчера ночью. Это меня устраивало. Вчерашние воспоминания не приносили боли.

Более того, они были довольно приятными.

Я поднял свой пластиковый стаканчик, осторожно сдул пар и поднес его ко рту. Нос и глаза сразу ощутили жар. Сделав глоток, я понял, что кофе еще слишком горяч для языка. Поставил стаканчик обратно.

Кто-то прошел мимо меня.

Я поднял голову. Мужчина остановился, развернулся и улыбнулся мне. Это не был один из двух клиентов, которых я видел раньше. Должно быть, зашел уже после меня.

– Мне бы тоже не помешала чашечка кофе, – сказал он. – Не одолжишь доллар?

Чистый и ухоженный, он был совершенно не похож на бомжа. Женщины, пожалуй, нашли бы его даже привлекательным. С золотистыми волосами и точеными чертами лица, он выглядел так, словно сошел с обложки любовного романа. На нем была голубая джинсовая рубашка, расстегнутая до середины, заправленная в узкие синие джинсы.

Совершенно ничего угрожающего… кроме этой просьбы.

И, возможно, еще его глаз и улыбки. Его глаза казались слишком пронзительными, взгляд слишком пристальным, а улыбка чересчур широкой, немного кривой и неестественной. У него были белые, прямые зубы, но мне показалось, что их как-то слишком много.

Мне внезапно очень захотелось свалить оттуда к чертовой матери. Но как же кофе с пончиками?

И что если этот парень последует за мной на улицу?

– Без проблем, – сказал я. Хотя он просил всего один доллар, я достал из кармана пятерку. – Держи, пончиков тоже себе возьми, – моя рука дрожала, когда я протягивал ему деньги.

– Спасибо, приятель.

Он пошел к прилавку.

«Всего пять баксов, – подумал я. – Для меня небольшая трата».

Вообще говоря, мои родители были довольно обеспеченными. Финансовых проблем у меня никогда не было, но мне не понравилось, как у меня сейчас попросили. Нельзя вот так подойти к незнакомцу и попросить денег. Это просто неприлично. Никто не имеет права так поступать. Это казалось почти грабежом… только с использованием подспудной угрозы вместо ножа или пистолета.

Незнакомец вернулся и сел за мой столик напротив меня.

Твою мать, еще лучше!

На мои деньги он купил чашку кофе, пончик с мармеладом и пирожное с кленовым сиропом.

– Как тебя зовут? – спросил он.

– Эд.

– Спасибо за кредит, Эд.

Какой в жопу кредит!

– Пожалуйста.

Хотя его покупки не могли обойтись дороже двух-трех долларов, сдачу он мне не отдал. А у меня не хватило смелости попросить.

Он поднял стаканчик к лицу, слегка прищурившись от пара, попавшего в глаза. Потом сделал пару глотков и поставил кофе.

– Ты не против, что я тут сижу? – спросил он.

– Нет, – соврал я.

– Рад слышать. Ты хороший парень, Эд.

– Спасибо.

– Ты мне сразу понравился.

– А.

Ну пиздец! Он гей. И ко мне подкатывает.

В нем не было ничего женоподобного. Если уж на то пошло, он выглядел, пожалуй, даже слишком мужественно.

«Некоторые из них как раз такие» – подумал я.

Он определенно был спортивным. Не накачанным, но явно сильным, с подтянутой фигурой. Я знал, что таких среди них тоже много.

– Я Рэнди, – сказал он.

– Привет, Рэнди.

Он наклонился через стол, чтобы пожать мне руку. Не хотелось обижать его отказом, так что я пожал протянутую ладонь. Она была больше моей. А рукопожатие твердое. До боли.

«Очень любезно» – подумал я.

Отпустив мою руку, он спросил:

– Ты где-то рядом живешь?

Он что, хочет ко мне домой попасть?

– Да не особо.

– А что не ешь?

Кивнув, я откусил кусок пончика. Глазурь хрустнула. Пончик, наверное, был великолепным, если бы я мог ощутить его вкус.

Он сам тоже откусил от своего пончика с мармеладом.

Я выпил немного кофе.

– Просто подумал, что ты живешь тут, неподалеку, – сказал Рэнди.

– Да?

– Я тебя видел уже пару ночей подряд.

– Правда?

Что он видел?!

– Это все пончики, – сказал я, откусывая еще кусок. – Я сюда прихожу вечером за пончиками иногда.

– Ну, как скажешь.

Ну и как, блин, это понимать? Зачем он так говорит? Что он знает? Он что, следил за мной?

– А что, какие-то проблемы? – спросил я.

Не люблю подглядывающих извращенцев! – вот-вот ожидал я от него услышать.

– Никаких проблем. Просто хочу поболтать.

– Ладно.

– Про ту девчонку, – сказал он.

О господи!

– А что с ней?

– Она твоя девушка?

Кто моя девушка? Какая девчонка? Он что, пытается так выяснить мою ориентацию?

– Может быть, – сказал я.

– Шикарная тёлка.

Я слегка кивнул. Может, этот Рэнди все-таки и не гей.

– Буфера у нее просто супер.

Он говорит про Айлин? Очень на то похоже.

Склонившись ближе, он пристально посмотрел мне в глаза. Его светло-голубые глаза маслянисто блестели.

– Она тебе дает? – спросил он.

«Может, его глаза так выглядят из-за какого-то заболевания» – подумал я.

Ага. Маниакальной шизофрении.

Я определенно не собирался рассказывать абсолютному незнакомцу, что Айлин мне, как он выразился, «дала». С другой стороны, мне не хватало храбрости послать его куда подальше.

– Нет, – сказал я.

– Так значит у вас эти, как их, платонические отношения?

– Наверное.

– Неужто ты ее не хочешь?

– Я этого не говорил.

– Ну офигенная же баба. И эти сиськи. Сиськи просто чумовые.

– Слушай, не надо про нее так говорить. Она хорошая девушка.

– Если она такая хорошая, то что ж ты до сих пор ей не присунул? Наверняка, в койке очень горячая. Горячая и сочная.

– Откуда мне знать.

Я почти не притронулся к моему кофе с пончиками, но с радостью бросил бы их, чтобы скрыться от этого типа. Но я не двигался с места. Уж лучше иметь с ним дело в закусочной, где есть люди, чем посреди пустой темной улицы.

– Как ее зовут? – спросил он.

– Сара.

– Сара? Красивое имя. Ей идет. А фамилия?

– Ли,[16]16
  «Сара Ли / Sara Lee» – торговая марка американской и международной сети супермаркетов.


[Закрыть] – едва не вырвалось у меня. Я даже начал произносить Л, но закончил на «ЛаФардж».

– Сара ЛаФардж?

Я кивнул.

– Очень благозвучное имя.

– Наверное, – сказал я. По какой-то причине, то, что этот парень использовал слово «благозвучное», встревожило меня еще сильнее.

– Так почему же Сара ЛаФардж сегодня не с тобой? – спросил он.

– У нее были другие дела. Мы просто друзья. Мы не… вместе, или что-то такое.

– Она не твоя девушка, и тем не менее, провела здесь почти час вчера, ожидая тебя. Сидела вон там, совсем одна.

– Я не знал, что так долго, – сказал я.

Он кивнул:

– Но тут ты явился и разрушил мои планы.

Еще одна волна тошнотворной дрожи пробежала через меня.

– Планы?

– Ну ты понял.

Я помотал головой.

– Мои планы на нее. Сару.

– А.

– У меня были на нее очень особенные планы. Вчера ты их разрушил, но теперь ты вернулся. И мои планы снова в силе.

– Понятно.

– Что тебе понятно?

– Ты хотел… подойти к ней?

– Нет, Эд. Я хотел войти в нее.

– Так, слушай…

Его улыбка расширилась, обнажая ряды прямых идеально-белых зубов.

– Ей понравится. Как им всем. Так значит, где она живет?

Никому не будет хуже, если я дам ему ложный адрес. Я сказал:

– Ну, ладно, давай я тебе напишу.

– У меня идея получше. Давай-ка ты меня туда отведешь?

Глава 13

– У меня нет машины.

– У меня есть, – сказал Рэнди.

Очевидно, он мог себе позволить машину, но не кофе с пончиками.

– Даже если я отведу тебя… она живет в охраняемом здании. Ты не сможешь просто так попасть туда к ней.

– Но к тебе она выйдет?

– Сейчас… – я посмотрел на часы, – пятнадцать минут третьего.

– К тебе она выйдет.

Кивнув, я сказал:

– Возможно.

– Давай добьем кофе с пончиками.

Я продолжил есть. Рэнди тоже. Он все время улыбался мне, пока жевал.

А я, пока жевал, пытался думать. В основном, мои мысли занимало неверие в то, что со мной происходит. И с Айлин, между прочим, тоже.

Я не могу позволить этому хмырю до нее добраться.

Я сделал глубокий вдох и сказал:

– Не уверен, что будет хорошей идеей туда ехать, Рэнди.

– А мне кажется, отличная идея.

– Не в такой час. Может, ты оставишь мне свой номер. Я передам ей завтра, и…

– У меня нет телефона, Эд.

– Ну, может, тогда получится организовать вам с ней встречу где-нибудь.

– Ты думаешь, она согласится?

– Конечно. Ну то есть, вероятно. Может быть, мы все втроем вместе пообедаем где-нибудь.

Он сузил глаза и кивнул.

– Может быть, может быть. Но я так не думаю. А знаешь, что я думаю, Эдди? Что ты хочешь оставить ее себе. Не будет никакого обеда. Ты не желаешь, чтобы я к ней и пальцем притронулся. Не правда ли?

– Нет. Если она захочет с тобой пообедать, мне-то что? Она же не моя девушка.

– Серьезно?

– Серьезно.

– Тогда поехали к ней.

Я молча посмотрел на него.

– Прямо сейчас, – добавил он.

– Но я же сказал тебе…

– Я знаю, что ты мне сказал. Пошли.

Я окинул взглядом закусочную. Помимо меня и Рэнди, в зале оставался всего один клиент. Он сидел к нам спиной. Продавца за прилавком тоже не было – должно быть ушел в подсобку.

– Собирайся, – тихо сказал Рэнди.

Я кивнул.

– Хорошо. Но сначала мне надо в туалет.

– Отлично. Я пойду с тобой. Померяемся, у кого больше.

Я поднялся со стула.

– Ладно, пойдем сразу, – сказал я. – Потерплю.

– Отлично.

Он жестом указал мне идти первым. Я двинулся к двери. Продавец все еще скрывался в подсобке. Единственный посетитель не оглядывался. Я открыл дверь и шагнул в ночь.

Рэнди вышел вслед за мной и схватил меня за руку. Очень крепко.

– Мне правда кажется, что не стоит этого делать, – сказал я, пока он тащил меня за руку по тротуару. Ретт и Зельда равнодушно глядели на нас из витрины антикварной лавки. – Я же не шутил, она реально живет в здании под охраной. Нас не пустят. Я думаю, тебе лучше отпустить меня, и…

– Неправильно думаешь.

У тротуара был припаркован пикап «Тойота». Рэнди протащил меня на проезжую часть, словно на буксире, открыл водительскую дверь и сказал:

– Залезай и двигайся.

Он продолжал крепко держать меня за левое предплечье, пока я карабкался в кабину пикапа. Затем залез вслед за мной. Оказавшись за рулем, он захлопнул дверь. Потом дернул меня за руку, притягивая к себе, так чтобы его лицо оказалось в считанных сантиметрах от моего.

– Глупостей делать не будешь?

– Нет.

– Обещаешь?

– Обещаю.

– Хороший мальчик, – сказал он, и внезапно поцеловал меня широко раскрытым ртом.

Так он все же меня хочет? А все про Айлин наврал?

Он засунул свой язык мне в рот.

Судорожно охнув, я отдернул голову. Его губы и язык скользнули по моей щеке. Он засмеялся, когда я стер с лица его слюну.

– Ну как, понравилось? – спросил он. Его пальцы продолжали мертвой хваткой держать мою руку.

– Не особо, – мой голос прозвучал почти как всхлип.

– Я это повторю, если ты не предоставишь мне Сару. И не только это – я тебе вообще устрою полную программу. Или ей, или тебе, Эдди. Мне все равно. Так кому?

– Ей, – сказал я.

Рэнди отпустил мою руку, потянулся в карман своих джинсов и вытащил связку ключей. Они слегка звенели, пока он искал нужный. Затем, наклонившись вперед, он вставил ключ в зажигание.

Когда он повернул ключ, я развернулся на своем сиденье и с размаху вонзил в него шариковую ручку. Она пробила джинсы и глубоко воткнулась в верх его правого бедра.

– Йаааахх! – заорал он.

Я распахнул пассажирскую дверь, выпрыгнул и побежал. Не к пончиковой Данди – слишком легко было представить, как Рэнди забежит за мной туда, вытащит меня за шкирку, и никто даже пальцем не пошевелит, чтобы мне помочь. Вместо этого, я оббежал вокруг машины и рванул что было сил в обратном направлении. Так учат делать, когда убегаешь от автомобиля – чтобы водителю пришлось гнаться за тобой задним ходом, или тратить время на разворот.

Я оглянулся через плечо, пытаясь увидеть, что происходит.

Зажглись фонари заднего хода.

Обратив глаза вперед, я не видел, как пикап набирает скорость и нагоняет меня, но со всей ясностью слышал это.

Справа от меня была улица Дивижн, слева – ряды магазинов. Ни один из них не был открыт. Я бежал мимо запертых дверей и витрин. Если бы я мог добраться до следующего переулка, то попал бы в жилой квартал, где можно бы срезать путь через дворы и газоны… но расстояние было слишком велико. А если я попытаюсь пересечь проезжую часть, то Рэнди может сбить меня своим грузовиком.

Пикап поравнялся со мной, двигаясь задом, и начал ехать параллельно, не обгоняя и не отставая. Пассажирская дверь была все еще открыта. Если бы он приблизился еще немного к тротуару, то мог бы задеть этой дверью паркомат или фонарный столб.

Я думал, что Рэнди начнет выкрикивать мне какие-нибудь угрозы, но он молчал.

Не издавал ни звука, просто ехал параллельно со мной.

Что если у него пистолет?

Я резко остановился и побежал в обратную сторону. Он еще какое-то время продолжал ехать задом.

Как раз в момент, когда завизжали его тормоза, я повернул голову к магазинным рядам и увидел темную брешь между двумя зданиями – слишком узко для грузовика. Должно быть, я смотрел в другую сторону, когда первый раз пробегал мимо.

Я нырнул туда.

Позади меня, снова взвизгнули тормоза. Проскрипели шины. Мотор заглох.

Неужто, погонится за мной пешком?

Хлопнула дверь.

Похоже, да!

Я прибавил скорости. Пространство между стенами зданий было всего чуть больше метра шириной и вымощено какими-то булыжниками. В самом его конце виднелась серая область – скорее всего, там заканчивались стены, и становилось светлее. Но непосредственно впереди меня и под моими ногами находилась кромешная чернота. Я не имел ни малейшего понятия, что там могло находиться. Невидимый мусор трещал и хрустел под моими кроссовками. Иногда мои ноги опускались на маленькие, твердые предметы. Я пнул жестяную банку, отправив ее с грохотом дребезжать по камням. Хрустнуло разбитое стекло.

В любой момент, что-то могло подвернуться под ногу и отправить меня в свободный полет во тьму…

Я хотел притормозить, но не смел.

Рэнди гнался за мной, сомнений не было. Я слышал быстрый топот его ботинок по дорожке сзади. Они топали не ритмично. Из-за его раны?

Учитывая, как глубоко я всадил в него ручку, удивительно, что он вообще способен бегать.

Я пожалел, что не воткнул в него свой швейцарский нож. Но нож лежал у меня в левом кармане. Рэнди заметил бы, как я за ним тянусь. А если и нет – то уж точно заметил бы, как я пытаюсь открыть одно из лезвий.

Поэтому я воспользовался шариковой ручкой как оружием.

Надо было ее в горло воткнуть уёбку этому!

По крайней мере, он меня не догонял. Во всяком случае, мне так казалось.

Я выкручусь, если у него нет пистолета.

«У него не может быть пистолета, – подумал я. – Иначе он бы давно уже им воспользовался».

Если только он не опасается шума.

Я внезапно налетел со всего размаха на что-то. Поначалу я не понимал, что это. Но врезаясь в него, переворачиваясь и падая, по звукам, по ощущениям и ароматам, я понял, что это скорее всего магазинная тележка… тележка, поставленная боком в узком проходе, и нагруженная под завязку имуществом своего бездомного владельца.

И я приземлился на него. Он выглядел как труп, и пахло от него как от трупа – а также как от мусорного бачка, пепельницы и немытого сортира, и он что-то орал мне в лицо. Я попытался оттолкнуться и встать. Мои пальцы нащупали липкий, влажный твид его драного пальто.

Он схватил меня за рубашку.

– Попался! – ухнул он.

– Пусти!

Он не пустил. Я врезал ему по морде, и он разжал пальцы, и я на четвереньках спрыгнул со зловонного тела, споткнулся, поднялся на ноги и побежал к сереющей бреши в конце подворотни.

Как раз когда я добрался до нее, позади кто-то то ли споткнулся об магазинную тележку, то ли пнул ее.

Я вырвался на освещенную аллею, свернул направо и что было сил припустил в сторону перпендикулярной улицы в южном конце квартала. По пути я вновь и вновь оглядывался через плечо.

Никаких признаков Рэнди.

У конца аллеи я нырнул влево и перебежал через дорогу.

Никаких машин в пределах видимости.

И никаких людей.

Я побежал дальше влево, обогнул угол квартала и промчался мимо первых двух домов. У них горел свет на крыльце, но в третьем доме – нет. Это крыльцо не было огорожено антимоскитными сетками. Не имело оно и двери, но зато там была крыша и деревянные сплошные перила метра в полтора высотой. Перед перилами торчали густые заросли кустов.

Я подбежал к крыльцу, бесшумно вскарабкался по ступеням и рухнул на пол за перилами, оказавшись полностью укрыт от любых взглядов с улицы.

Глава 14

Изредка мимо проезжала машина. Или грузовик. Я не решался выглянуть посмотреть. Каждый раз мне казалось, что это Рэнди на своем пикапе, ищет меня.

Но я просидел на этом крыльце уже примерно полчаса, а он меня все еще не нашел. Наверное, уже и не найдет – по крайней мере, если я не буду высовываться.

Подожду еще час, для верности.

Десять минут умножить на шесть.

Час пройдет очень быстро, если я усну. Но я не мог спать, сидя со скрещенными ногами, спиной к перилам. За полчаса, что я уже тут просидел на жесткой поверхности, мой зад немилосердно болел, а в спине ощущалось некоторое напряжение.

Справа от меня – метрах, наверное, в двух-трех – на крыльце располагалась старомодная скамейка-качели, подвешенная на цепях к потолочной балке.

«Вот там можно бы полежать» – подумал я.

Но оно наверняка начнет по-всякому шуметь под моим весом. Оно и без меня-то издавало достаточно звуков.

Эти качели любили двигаться сами по себе. При помощи ветра, надо думать.

После долгих периодов тишины, они внезапно оживали, заставляя меня вздрагивать от скрипящих и крякающих звуков.

Но это не было моей главной претензией к качелям.

Примерно на пятнадцатой минуте моего первого получаса, я заметил в них нечто тревожное.

Хотя некоторые места и формы на крыльце казались абсолютно черными, были и серые области. Я не мог с уверенностью сказать, что видел. Иногда, когда я смотрел на качели, казалось, будто кто-то на них сидит. Просто сидит, вообще не шевелясь – и смотрит на меня.

Я знал, что на качелях никого нет, но моим мурашкам это было объяснить сложнее.

Я пытался перестать смотреть туда, но качели словно притягивали мой взгляд к себе… как будто часть меня наслаждалась этой пыткой.

«Если я здесь останусь еще на какое-то время, – подумал я. – Лучше решить эту дилемму – подползти туда, протянуть руку, прикоснуться к сиденью, и доказать, что на нем никого нет».

Но что если я протяну руку, и мои пальцы наткнутся на чье-то колено? Или если чья-та рука внезапно схватит меня за запястье?

Глупости. Это страхи пятилетнего мальчика, а я двадцатилетний мужик.

Удивительно, однако, какой омолаживающий эффект производит пребывание одному в незнакомом месте в три часа ночи. Я снова чувствовал себя ребенком. Ребенком, который лежит ночью в постели, и не сомкнув глаз смотрит на приоткрытую дверцу шкафа, ожидая, как нечто ужасное выпрыгнет на него оттуда.

Забудь про Рэнди… кто там на качелях?

«Никто, – сказал я себе. – Никого там вообще нет. Это просто тени».

И тут «никто» зажег спичку.

В ее пламени, я успел заметить ухмыляющееся, невероятно древнее лицо. Мгновение спустя, спичка полетела в меня, вслед за тихим хриплым хихиканьем.