Текст книги "Плоть (СИ)"

Автор книги: Ричард Карл Лаймон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц)

Вытерев столешницу, она подняла тяжелый поднос и понесла его на кухню.

Может быть, он еще появится, – сказала она себе. – И если он это сделает, возможно, его ожидает сюрприз.

Перед тем как выйти из дома, Элисон упаковала в сумку свою зубную щетку и новую ночнушку. А потом она их вытащила. Они ей не понадобятся, даже если Эван появится. В конце концов, она не передумала спать с ним. Глупо было готовиться к тому, чего просто не произойдет.

Но она вспомнила вечер прошлой пятницы. Он зашел в "У Гэбби" после того, как закончился фильм в "Империале", потягивал пиво, пока она заканчивала смену, и они вернулись в его квартиру. У нее не было намерения проводить там ночь. Но это было так чудесно, что она не смогла заставить себя уйти, и они занимались любовью почти до рассвета. Это была ее первая с ним ночь.

Если бы они могли провести еще одну такую ночь...

Мы этого не сделаем, – сказала она себе. – Слишком многое изменилось.

Но она все же положила зубную щетку и ночнушку обратно в сумку. Никогда не знаешь наверняка. Может быть, так или иначе все вдруг снова наладится.

Она хотела, чтобы все было в порядке.

Разгружая грязную посуду на кухне "У Гэбби", она представляла себе, как Эван идет за ней. Я просто больше не мог держаться от тебя на расстоянии, – говорил он. – Я пытался держаться подальше и проучить тебя, но не смог. Я много думал об этом, Элисон. Конечно, я хотел бы заняться с тобой любовью. Я больше ничего не хочу, потому что это делает нас частью друг друга, как будто на некоторое время мы становимся одним человеком. Но я могу жить и без этого, если придется. Самое главное, в действительности, просто быть с тобой рядом. Я был бы счастлив просто смотреть в твои глаза, просто слышать твой смех, просто держать тебя за руку.

И может быть, она все-таки вернется в его квартиру. Пока он ждет на диване, она закроет дверь в его спальню и проскользнет в ночнушку...

– Эл!

Вздрогнув, она обернулась. Габби, стоявшая у гриля, взглянула на нее через плечо.

– Заканчивай и убирайся отсюда. Желаю хорошо провести выходные.

– Спасибо, – сказала она. – И тебе того же.

В дальнем конце кухни она достала из фартука свои чаевые и положила их в сумку. Влезла в тяжелый плащ Хелен, надела странную шляпу и подняла сумку.

– Увидимся в понедельник, – крикнула она и протолкнулась через вращающуюся дверь.

Стол, который она только что убрала, больше не был свободен.

Там сидел Эван.

Его рука лежала на плече Трейси Морган.

Морган-Много-Органов, Морган-Ротовой-Орган, также известная как Заднеприводная-Трейси по причинам, которые всегда были непонятны Элисон.

Элисон почувствовала, как внутри у нее все съежилось.

Эван, словно почувствовав ее присутствие, оглянулся на нее. На его очках были капли дождя. Один уголок его рта дернулся вверх.

Элисон бросилась к двери, распахнула ее плечом и нырнула под хлещущий дождь.

Она посмотрела в сторону.

За светящимся окном Эван наблюдал за ней и спокойно поглаживал длинные каштановые волосы Трейси.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

В тот же день Роланд купил наручники в "Spartan Sporting Goods" за $24.50.

Он хотел купить наручники, когда впервые увидел их несколько недель назад. Глядя сквозь витрину на блестящие браслеты, он был возбужден мыслями о том, что он мог бы с ними сделать. Не то, чтобы он когда-нибудь делал такие вещи. Тем не менее, только обладание ими уже было бы приятным, так же, как было приятно иметь несколько ножей, даже если ты на самом деле не имел реального намерения бегать вокруг, разделывая ими женщин. В тот же день он купил нож "Бака". Его было совсем не стыдно покупать, потому что люди приобретали ножи для кемпинга, рыбалки и охоты. Но если ты не полицейский, то зачем тебе наручники? Что бы подумал продавец? Это все равно, что купить упаковку презервативов.

Роланд никогда не покупал презервативы, хотя и хотел их купить. И наручники он тоже не покупал.

До сегодняшнего дня.

Когда Дана предложила ему провести ночь в ресторане, он тут же вспомнил про наручники и понял, как выиграть пари. Наручники бы это гарантировали. Его кураж, или полное его отсутствие, не будут иметь значения, как только он зацепится за что-нибудь в ресторане. И таким образом, несмотря ни на что, он выиграет пари.

С сотней долларов и своей репутацией, поставленной на кон, он вернулся в магазин. Он почувствовал, что краснеет, когда посмотрел сквозь стекло стойки.

– Могу я вам чем-нибудь помочь? – спросил продавец.

Роланд не поднял глаз.

– Я бы хотел взглянуть на наручники

– Черная или никелированая отделка?

– Никелированая.

Присев на корточки, мужчина открыл заднюю стенку прилавка и сунул руку внутрь. Он был крупным, с длинными каштановыми волосами, растущими по бокам головы, как бы компенсируя лысину, которая обрушилась на макушку его головы. Он положил наручники на прилавок.

Роланд взял их в руки. Они оказались весомыми.

– Сталь марки "А" закаленная. Звенья цепи выдерживают прямое натяжение в тысячу двести фунтов.

Кивнув, Роланд дернул за браслеты. Соединительная цепь туго натянулась.

– Отлично, – сказал он. – Сколько они стоят?

– Двадцать четыре пятьдесят. Вам нужен для них чехол?

– Думаю нет.

– Что-нибудь еще? У нас только что появился нож для ближнего боя "Navy MK3". Обычная его цена сорок девять девяносто пять. Настоящий шедевр. Хотите посмотреть?

Роланд покачал головой.

– Нет, этого достаточно.

– Наличными или кредиткой?

Вот и все, что нужно было сделать. Никаких неловких вопросов, никаких ехидных замечаний. С облегчением Роланд вышел из магазина со своей покупкой.

И заметил Селию. Ну вот, та девушка, на которой он с удовольствием опробовал бы наручники. И на другой девчонке тоже, той, что в комбинезоне. Глядя на нее, он представил себе, как заковывает ей руки за спиной и расстегивает молнию до самого низа.

О, да. Любая из этих девиц. Надеть на них наручники, и они окажутся в его власти.

Но наручники он купил не для этого. Во всяком случае, у него никогда не хватит духу.

Я не сумасшедший, – сказал он себе.

Он купил наручники только ради пари. С ними ничто не могло помешать ему выиграть, если в ресторане было что-то надежное, к чему он мог бы прикрепить один из двух стальных браслетов. И там это было более чем наверняка .

Дверная ручка. Труба. Или что-то в этом роде.

Блестящая идея.

Однако теперь, сидя в темноте, прикованный наручниками к барной стойке, Роланд уже не был настолько уверен, что эта идея была столь блестящей. Что, если что-то случится и ему нужно будет выбираться отсюда?

К примеру, пожар.

Хорошо, что он задул свечи.

Это место не сгорит дотла, – утешал он себя. – Не беспокойся об этом.

Но он не мог об этом не беспокоиться.

Предположим, Дана подожжет здание, чтобы выкурить его, чтобы он проиграл пари? Нет. Она не настолько двинутая. Только немного. В тот раз в кино, когда он протянул руку, чтобы взять у Джейсона попкорн, и случайно задел ее грудь рукой, она вылила свой напиток ему на колени. Однажды, когда они ехали в автокинотеатр, она вынудила его забраться в багажник машины Джейсона, чтобы он мог проскользнуть внутрь, не заплатив, а потом подговорила Джейсона оставить его там почти на час.

Она действительно меня терпеть не может, – подумал Роланд. – Но она не сожжет это место. Это было бы чересчур безумно даже для Даны.

Наверноее.

Что она может сделать, так это уехать.

Нет, ей нужны полароидные снимки. Она придет за ними.

Но это не означает, что она подаст мне ключ.

Когда она обнаружит меня здесь прикованным, то, может, просто забрать фотографии и оставить меня здесь. Или того хуже.

У Роланда пересохло во рту. Казалось, холодная рука схватила его за живот.

Я буду полностью зависеть от ее милости.

О, дерьмо, что она будет со мной делать?

Вопрос состоял не в том, сделает ли, что-нибудь с ним Дана, а в том, что именно.

У тебя есть вся ночь, чтобы разобраться в этом.

Почему я не подумал об этом, прежде чем приковать себя наручниками к этому блядскому поручню?

Он дернул левой рукой. Сталь звякнула, и края браслета больно впились в запястье.

Тяга в тысячу двести фунтов. Продавец сказал, что нужно столько, чтобы разорвать цепь.

Роланд ощупал пол рядом с собой. Он дотронулся до фонарика, поднял его и посветил на карточный стол. Бутылки блестели под его лучом. Ключ был там, наверху, вне поля зрения.

Стол находился в восьми или десяти футах слева от него.

Закованной в наручники левой рукой он провел браслетом по поручню. Он издал ужасный металлический скрежет, от которого его пробрала дрожь. Но он двигался. Перемещая его, он сможет двигаться боком, пока не окажется рядом со столом. Тогда, может быть, ему удастся зацепиться ногой за одну из ножек стола, подтащить эту штуку к себе и достать ключ.

Стоит попробовать, – подумал он.

А как насчет пари?

Не проблема.

Роланд усмехнулся.

Если удастся заполучить ключ от наручников, я останусь. Проще простого.

Проще простого, потому что он осознал, что ресторан больше не пугает его. Что действительно его пугало, так это мысль о том, что на рассвете Дана войдет и обнаружит его в наручниках.

Я достану этот чертов ключ, – сказал он себе.

Он скатился со спального мешка, спина его терлась о гладкое дерево барной стойки, левая рука скользила браслетом по латунному поручню с ужасным скрежещущим звуком. Звук, от которого у него сводило зубы. Звук, который мучил его, подобно скрипу ногтей по школьной доске.

Он остановился передохнуть.

Тишина была успокаивающей.

Осталось пройти еще немного, и...

Роланд услышал какой-то звук.

То был мягкий шлепок, как от веревки, падающей на деревянный пол.

Он появился... откуда?

Откуда-то справа.

Фонарик Роланда был направлен в сторону стола. Яркий центр луча задрожал.

Он прислушался. Он слышал свое сердцебиение, дождь и ничего больше.

Что могло издать такой звук?

Змея? Змея, плюхнувшаяся с барной стойки?

Его кожа внезапно покрылась мурашками.

Как могла сюда забраться змея?

Черт возьми, это место пустовало уже много лет. Может быть, она, блядь, живет здесь.

Или Дана подкинула ее в здание. Она могла бы это устроить. Взяла какую-нибудь в зоомагазине.

Сука.

Дана купила змею, чтобы спугнуть и выкурить его наружу, а Роланд купил наручники, чтобы удержать себя внутри.

Если она купила эту штуку, то она безвредна. Ядовитых змей не продают. Так ведь?

Роланд нуждался в том, чтобы ее увидеть – увидеть, что это и где.

Может быть, свет ее спугнет, – подумал он.

Он повернул луч в сторону, намереваясь проверить участок пола справа. Она переместилась перед ним и уже двинулась дальше, прежде чем он сообразил, что видит что-то у себя между ног. Луч прыгнул обратно к нему.

Роланд судорожно покачнуться. Его затылок ударился о стойку бара. Струйка мочи брызнула ему на бедро, заполнила джинсы, когда он отдернул руки назад.

Эта штука была быстрой. Она извивалась, как «Cайдвиндер»^[16], направляясь к его правой ноге.

Но это был не "Cайдвиндер".

Это была вовсе не змея.

Роланд отдернул правую ногу от пола, подальше от головы этой штуковины, и ударил ее левой. Его каблук зацепил эту штуку и отбросил в сторону. Она тут же вернулась обратно, прямиком к нему.

Ее желтоватая плоть была слизистой, сквозь которую проступали красные и синие прожилки. У нее были тускло-серые хладнокровные глаза. Ее голова – либо же пасть – издавала влажные, сосущие звуки, когда она сплющивалась, а затем широко раскрывалась.

Роланд поднял ноги так высоко, как только мог. Он все еще мочился, струйка хлестала изнутри по ткани джинсов, отражаясь от нее брызгала обратно, обдавая его гениталии и стекая по ягодицам. Он бросил мощный выпад правой пяткой, но промахнулся и снова задрал ногу.

Оно не попыталось прыгнуть на его поднятую ногу. Вместо этого оно метнулось вперед и поразило его заднюю часть ноги, чуть правее паха.

Горло Роланда сжалось, готовое взорваться в крике агонии и ужаса.

Но боли он не ощутил.

Лишь горячее, покалывающее давление, которое послало восхитительную вибрацию по его телу.

Он схватился за эту тварь, но даже не попытался ее выдернуть из себя. Вместо этого он нежно удерживал ее в руках. Она ощущалась теплой и сильной. Вскоре она исчезла, оставив дыру размером с четвертак в штанине его джинсов.

И в его ноге.

Рана не беспокоила Роланда.

Он расстегнул пуговицу штанов, расстегнул молнию и свернулся калачиком на левом боку. Он просунул руку сзади в свои джинсы. Трусов на нем не было. Тыльная сторона ладони ощущала мокрую джинсовую ткань, и кожа на ягодицах была влажной.

Это создание двигалось внутри него, прямо под его плотью. Прижав руку к образовавшемуся холмику, он мог чувствовать, как оно скользит дальше. Его кожа снова опустилась на место после того, как оно проползло. Он почувствовал, как оно повернуло к его позвоночнику. Изогнув руку за спину, насколько это было возможно, он ласкал его через кожу, пока онo не оказалoсь слишком высоко, чтобы до него дотянуться.

Он положил руку на шею как раз вовремя, чтобы почувствовать, как кожа поднимается под его ладонью. Мгновение спустя существо перестало двигаться.

Внезапный толчок поразил Роланда – удовольствие настолько сильное, что заставило его извиваться и стонать.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Элисон повесила мокрый плащ и шляпу на вешалку возле выхода "Салуна Уолли". К счастью, туалеты находились чуть в стороне от двери; она имела возможность сменить костюм официантки без необходимости проходить через толпу выпивох.

В одной из туалетных кабинок она сняла униформу. Сняла трусики и лифчик. Присев на корточки, она достала из сумки комбинезон. Под ним находилось неглиже. При виде ярко-синей ткани Элисон почувствовала боль, как будто все ее внутренности, от горла до кишечника, сжимались и скручивались.

Этот ублюдок. Ох уж этот ублюдок.

Да пошел он. Кому он нужен.

Она влезла в комбинезон, натянула мягкую ткань на ноги, просунула руки в рукава и застегнула молнию. Затем она запихнула лифчик, трусики и униформу в сумку и вышла из кабинки.

Она наклонилась поближе к зеркалу. Ее короткие волосы были отчасти спутаны от капюшона дождевика. Она пробежалась по ним пальцами, встряхнула головой, и все выглядело нормально. Ее глаза все еще были немного красными от слез, которые появились после того, как она оставила "У Гэбби". Поход через дождь, однако, также оставил розоватый румянец на ее щеках.

Комбинезон прижался к ее груди. Соски образовали холмики на ткани. Она подумала, не надеть ли ей снова лифчик. Неужели она действительно хочет войти в бар в таком виде?

Черт возьми, почему бы и нет? Дай парням на что-нибудь попялиться.

Кроме того, мягкая теплая ткань дарила приятное ощущение ее обнаженной груди.

Она вздрогнула, когда расстегнула молнию. В зеркале она увидела, как бледная кожа под грудиной пульсирует от сердцебиения.

Она уставилась через зеркало на свои глаза.

Ты действительно собираешься это сделать? – изумилась она.

Чертовски верно. В эту игру могут играть двое.

Это безумие.

Нет, это не так. Если Эван не хочет меня, это сделает кто-то другой. Это пойдет ублюдку на пользу.

Но бегунок молнии действительно находился слишком низко. Если она наклонится, все вокруг получат восхитительное зрелище. Поэтому она подтянула его на пару дюймов, а затем вышла из туалета, удерживая сумку в руке.

Как обычно, в "Салунe Уолли" было многолюдно и шумно. Это была университетская забегаловка, поэтому она узнавала большинство посетителей. По пути в бар она поприветствовала нескольких друзей. Некоторые интересовались, где Эван, а она отвечала:

– Занят.

И это, – подумала она, – чистая правда.

Ей пришлось увернуться от Джонны Пенсон, когда та отходила от стойки с кувшином пива. Джонна увидела ее и улыбнулась.

– Эй, эй, как дела?

– Так себе.

– А где любовничек?

– Боится выходить под дождь. Ты не видела Селию?

– Только что с ней разминулась. Она свалила с Дэнни Гардом и еще каким-то парнем. Увидимся, – Джонна протиснулась мимо Элисон.

Элисон встала позади парня ожидавшего заказ.

Она осознала, что на самом деле ей хотелось здесь встретиться с Селией. Поддержка подруги пришлась бы кстати. С другой стороны, она могла себе представить реакцию Селии. Ты не хочешь этого делать, подруга. Поверь. Тебе больно, но ты ничего не изменишь, кинувшись на первого парня, который тебе улыбнется. Поверь мне, ты об этом пожалеешь.

Ну и что, если я об этом пожалею?

Ты просто хочешь отплатить ему той же монетой, – подумала она. – Опускаешься до его уровня.

Может быть, я просто выпью одно или два пива и пойду домой.

Кого ты пытаешься обмануть?

Посмотрим, что будет дальше, ладно? Есть возражения?

Мужчина, стоявший перед Элисон, отступил в сторону, и она подошла к бару.

– Кружку разливного пива. Нет, пусть будет кувшин.

Она поставила сумку на стойку и достала бумажник, пока бармен выполнял ее заказ. Расплатившись, она перекинула лямку через голову, чтобы освободить руки, взяла кувшин и ледяную кружку и отвернулась.

Пробираться сквозь толпу оказалось настоящим испытанием. Элисон кивала, улыбалась, здоровалась со знакомыми, говорила "извините" незнакомцам, протискиваясь между людьми, стараясь не задеть ни свой бокал, ни их самих, и наконец нашла пустой стол у передней стены. Это был маленький круглый столик с двумя стульями. Она поставила свою ношу и села лицом к толпе.

Едва она наполнила свою кружку и сделала глоток, как к ней направился мужчина, нервно улыбаясь.

Это явно не заняло много времени, – подумала она.

Ее сердцебиение участилось, когда он приблизился. Она видела его в кампусе, но не знала его имени. Он был высок и худощав, с мальчишеским лицом и редкими, бледными усиками.

Не желая выглядеть заинтересованной, Элисон опустила взгляд на свое пиво.

Не уверена, действительно ли я этого хочу, – подумала она.

– Прошу прощения? – обратился он.

Она подняла голову. Улыбнулась ему. Сказала:

– О, привет.

Он похлопал по спинке незанятого стула.

– Здесь занято?

Она покачала головой.

– Не будете возражать, если я его позаимствую?

Чувствуя себя глупо, она снова покачала головой.

– Большое спасибо, – сказал он.

Элисон наблюдала, как он отнес его к ближайшему столику, где присоединился к парочке друзей. Ее лицо горело.

– Потрясающе, – пробормотала она.

Все, что ему было нужно, это чертов стул.

И теперь я без него, так что если какой-нибудь парень все-таки подойдет, ему будет не на что сесть.

Мне надо убираться отсюда.

Не могу бросить все это пиво.

Отдай кувшин кому-нибудь, сделай подарок.

Вылей его на голову этого придурка.

Вместо этого она выпила то, что было в ее кружке, снова наполнила ее и предостерегла себя, не глушить пиво большими глотками.

Она сделала медленный глоток.

В дальнем конце помещения, сразу за танцполом, с потолка свисал огромный видеоэкран. Он показывал музыкальные клипы, громкость которых была настолько высока, что она могла свести вас с ума, если вы находились рядом с колонками.

Казалось, этот шум никогда не беспокоил Эвана. Это сводило Элисон с ума, но она страдала от этого снова и снова, просто чтобы сделать его счастливым. Ему нравилось смотреть, как она танцует, – всегда казалось, что он хочет протянуть руку и сорвать с нее одежду.

Какого черта я о нем думаю?

А что, если он появится

Элисон посмотрела в сторону входа.

Предположим, он явится с Морган-Орган и увидит, что я сижу здесь одна, как гребаная тихоня. Разве это не мило?

Еще одна веская причина, чтобы слинять.

Она вновь наполнила свою кружку.

Лучше успокойся.

Элисон снова посмотрела на видеоэкран. Безволосая женщина в набедренной повязке и коротком "леопардовом" топе извивалась и корчилась в такт музыке. Кожа у нее была блестящего голубого цвета (такого же, что и у моей ночнушки, – подумала Элисон, – той самой, в которой даже, черт возьми, никому не посчастливится меня увидеть). У извивающейся «голубой» женщины на ноге была змея. Ее голова исчезла за ее бедром, а затем снова появилась в области паха. Змея скользнула выше, продолжив свой подъем через тазобедренный сустав, ее массивное тело терлось о набедренную повязку, пока женщина извивалась в явном экстазе.

О, господи, – подумала Элисон.

Она сделала глоток пива, не отрывая взгляда от экрана.

Змея обвивалась вокруг голого торса женщины, закручиваясь выше. Ее голова высунулась из подмышки женщины. Она медленно двигалась по ее груди. Ее хвост все еще мелькал на ее левой груди, когда голова показалась рядом с шеей. Женщина, извиваясь и потирая бока и живот (вместо тех мест, – подумала Элисон, – которые бы она ласкала, если бы продюсеры не отступили перед этим последним шагом), повернула лицо к голове змеи и поджала толстые блестящие губы.

– Прошу прощения?

Элисон вздрогнула.

Перед ней, чуть в стороне, стоял молодой человек. Она удивилась, что не заметила его приближения.

– Простите, если напугал вас, – сказал он.

– Все в порядке.

– Ну и видео, да?

Она почувствовала, что краснеет. Во рту у нее пересохло. Она сделала глоток пива.

– Далековато зашли, – сказала она.

– Вы здесь с кем-то?

– Хм, нет.

– Не возражаете, если я присоединюсь к вам?

Он не показался Элисон знакомым. Он выглядел более зрелым, чем большинство студентов, и лучше одет в своих брюках и белом свитере с круглым вырезом. Его черные волосы были аккуратно подстрижены. Вместо пива в руке у него был коктейль – вероятно, мартини.

Она определила его как студента-юриста.

– Какой-то парень сбежал с другим стулом, – сказала она.

– Не проблема, – oн куда-то ушел. Через несколько мгновений он вернулся со стулом и сел напротив нее. – Я – Ник Уинстон, – представился он и протянул руку.

– Элисон Сандерс, – oна пожала ему руку. – Студент юридического факультета? – спросила она.

– Как вы догадались?

– У вас такой вид.

– Вы имеете в виду, старый? – спросил он, улыбаясь.

Я предпочитаю мужчин постарше, – подумала она. Но удержалась, чтобы этого не озвучивать.

– Немного более зрелый, чем все остальные, – сказала она ему.

– Вы специализируетесь на психологии?

– Что заставляет вас так думать?

– У вас такой вид, – сказал он.

– Невротический?

– Самоаналитический.

– Нет, я не склонна к самоанализу, просто у меня депрессия.

– И что же, позвольте спросить, может вызвать депрессию у такой красивой и умной молодой женщины, как вы?

– Я вижу себя мертвой под дождем...

– Ах, основной предмет – английский язык

Она улыбнулась.

– Верно.

– Но это правда?

– Что?

– Что вы видите себя мертвой под дождем?

– Нет. Просто захотелось процитировать, что-нибудь из Хемингуэя.

– Вам не кажется, что его взгляды довольно незрелы?

Ее восхищение Ником Уинстоном слегка пошатнулось.

– Что вы имеете в виду?

– Ну, в частности, его изображения женщин. Они похожи на фантазии подростка. Мария, например.

– Мне нравится эта сцена со спальным мешком.

Ник поднял бровь.

– Ну что ж.

Элисон почувствовала, что снова краснеет.

– Я просто хочу сказать, что это очень романтично.

– Романтично, возможно, но идеализировано до смешного. У вас когда-нибудь был половой акт в спальном мешке?

– Возможно.

– А, мы скромничаем.

Элисон пожала плечами и сделала глоток. Когда она снова посмотрела на Ника, он смотрел ей прямо в глаза.

Это определенно быстро прогрессирует, – подумала она.

Во что, черт возьми, я ввязываюсь?

– Если так, то я уверен, что вы заметили, насколько там тесно и насколько твердая земля, а весь опыт был в целом едва терпимым.

Вовсе не так, – подумала она. – Но, это мое дело, Ник, старина.

– По мне, кровать королевских размеров идеальное место для встреч такого рода, вы не согласны?

– Я думала, мы обсуждаем Хемингуэя.

– Так и есть. Полагаю, что я объяснял свою теорию о том, что сцена со спальным мешком, в «По ком звонит колокол», представляет собой ложный, идеализированный взгляд на мир...

– По-моему, это очень мило.

Уголки губ Ника поползли вверх.

– Я не думаю, что это было бы столь же мило в ливень.

– Если бы у вас была палатка...

– К сожалению, я не имею ни палатки, ни спального мешка. У меня, однако, есть "Транс Эм", который может доставить нас с комфортом в мои апартаменты.

– Где, несомненно, у вас имеется кровать королевских размеров.

Он поднял свой бокал и сделал глоток, глядя на Элисон поверх края стекла. Он выглядел так, как будто он долго практиковал этот взгляд. Поставив напиток, он наклонился вперед. Сложил руки на столе и пристально посмотрел в глаза Элисон.

– На самом деле, да, у меня есть кровать королевских размеров. Однако, используем мы ее или нет, полностью зависит от вас.

– Спасибо.

– Я понимаю, что мы только что встретились, и я бы понял некоторую нерешительность с вашей стороны, чтобы позволить себе... интимности. Я, конечно, не хочу, чтобы вы чувствовали какое-либо давление с моей стороны в этом отношении.

– Я не знаю, Ник.

Ты не знаешь? – спросила она себя. – Разве не этого ты искала?

Может быть, a может быть – нет.

– Я отвезу вас к себе домой. Выпьем по рюмочке-другой, чтобы согреться, послушаем хорошую музыку. Ничего больше, если, конечно, вы не будете настаивать.

– Я понимаю. Вы будете настоящим джентльменом.

Он многозначительно пожал плечами.

– Конечно, если вы не хотите...

– Я этого не говорила.

– Да, но у вас есть сомнения.

– У меня нет привычки бросаться домой к парню после того, как я знакома с ним около пяти минут.

– У меня нет привычки просить после пяти минут, – oн сделал еще один маленький глоток коктейля. Поставил его на стол. Пристально посмотрел ей в глаза. – Честно говоря, Элисон, в вас есть что-то... особенное. Я почувствовал это в тот момент, когда увидел вас сидящей здесь...

– Пялющуюся на это эротическое видео, – добавила она.

– Дело было не в этом. Просто, когда я увидел вас, мне показалось, что мы не чужие, что я знаю вас очень давно.

Возможно, это была хорошая фраза, исключая, что звучала она так банально.

Банально или нет, но что, если он был откровенен имея это ввиду?

– Я хочу узнать вас получше, – cказал он.

– Я не...

– Пара напитков, вот и все. Послушаем музыку, поболтаем. Узнаем друг друга получше. Что вам терять?

Справедливое замечание.

– Если вы боитесь, что я могу напасть на вас или что-то в этом роде... – он покачал головой, улыбаясь этому нелепому предположению.

– Дело не в этом.

– В чем же тогда?

– Даже не знаю.

– Тогда давайте попробуем. Мы в долгу перед самими собой.

– Дайте мне немного времени подумать об этом. А пока мне нужно воспользоваться туалетом. Я сейчас вернусь.

Черта с два, – подумала она.

Она вышла из-за стола, прихватив с собой дорожную сумку. К сожалению, ей действительно нужно было сходить в туалет. Путь домой займет добрых пятнадцать минут. В ее состоянии она бы никогда его не проделала, не лопнув.

Она бросилась в туалет. Ее комбинезон все усложнял, но, в конце концов, она закончила свои дела и вышла из кабинки.

Она подошла к одной из раковин. Неспешно помыла руки.

Ты могла бы пойти с ним, – подумала она. – Разве не поэтому ты пришла сюда сегодня вечером?

Ее сердце колотилось так сильно, что у нее болела грудь.

Забудь об этом. Хватай дождевые лохмотья и разыгрывай акт исчезновения.

В зеркале над раковиной ее глаза казались широко раскрытыми и оголтелыми.

Она вытерла руки бумажным полотенцем и направилась к двери туалета. Открыла ее.

Ник стоял перед вешалкой, одетый в прозрачный пластиковый дождевик и теннисную шляпу. Увидев ее, он улыбнулся.

– Готова? – спросил он.

О, боже.

Кивнув, она сняла с вешалки дождевик Хелен. Ник придержал для нее тяжелый плащ, пока она в него влезала. Она надела шляпу. Ник толкнул дверь, и она вышла на улицу. Дождь до сих пор шел сильный.

Ник взял ее за руку.

Они прошли через парковку, Ник вел ее, обходя лужи.

На пассажирской стороне своей машины он выпустил ее руку и наклонился над дверцей, чтобы отомкнуть ее.

– Ник, – сказала она.

– Да, – отозвался он, не оборачиваясь.

– Я так не думаю.

– Что? – oн забыл про дверцу. Он обернулся и нахмурившись посмотрел на нее. – Что ты сказала? – спросил он сквозь шум непогоды.

– Я не поеду к тебе домой. Только не сегодня. Тем не менее, спасибо за приглашение. Мне жаль.

– У тебя есть машина?

– Что?

– Машина. Ты приехала сюда на машине?

– Нет.

– Тогда садись. Я отвезу тебя.

– Я же говорила тебе...

– Слышал, слышал. К тебе домой. Ты же не хочешь идти в такой ливень.

Отвернувшись, он наклонился и разблокировал дверцу. Открыл ее для нее.

Элисон колебалась.

– Садиться или не садиться, решать тебе.

– О'кей. Что ж. Спасибо, – oна забралась внутрь, и Ник закрыл дверцу.

Она сняла дождевую шляпу и распахнула плащ.

И что теперь? – подумала она.

Ник сел за руль и завел машину. Он взглянул на нее сквозь темноту.

– Давненько, – сказал он, – никто не пытался меня отшить.

Он казался веселым, а не сердитым.

– Мне жаль. Это был скверный вечер.

– Сам виноват, – сказал он. – Я понял твое нежелание, но все равно упорствовал. Мне следовало отступить, теперь мне это ясно, – oн включил фары и дворники на ветровом стекле и задним ходом вывел машину со стоянки. – Полагаю, я могу возложить часть вины на обусловленность. Так часто женщины играют в игры. Они делают вид, что не хотят чего-то, а на самом деле они этого хотят, – oн медленно направился в сторону дороги. – Очевидно, они получают какое-то странное упоение, наблюдая, как мужчины борются за их согласие.

– Думаю, такое бывает, – сказала Элисон. – Я подозреваю, что это уже сделала я сама. Хотя это не всегда игра. Иногда ты просто не знаешь, чего хочешь. И можешь пойти любым путем.

Ник взглянул на нее.

– Это было с тобой сегодня вечером?

– В значительной степени.

Он остановился на краю парковки.

– В какую сторону?

– Направо.

Он подождал, пока проедет машина, и свернул на дорогу.

– Следовательно, ты предполагаешь, что другой подход с моей стороны мог бы возыметь успех.

Элисон улыбнулась.

– Может быть.

– Я должен был играть в труднодоступность.

– Возможно.

– Черт побери, – пробормотал он. – Я постоянно выбываю из игры.

Элисон обнаружила, что он ей нравится больше. Без этого позерства крутизны он выглядел совсем другой личностью.

– Может быть, в следующий раз, – сказала она, – у тебя получится лучше.

Он вздохнул.

– На следующем углу налево.

Он кивнул. Сделав поворот, он сказал:

– В любом случае, я рад, что мы встретились. Даже если я все испортил.

– Это не твоя вина. Все я.

– Нет. Ты потрясающая. Бог свидетель, то, как я себя вел, то не ушел бы с собой.

– Ты можешь высадить меня здесь, – сказала она.

Он подогнал машину к обочине, остановил ее и поставил на ручной тормоз. Наклонившись вперед, он вгляделся в окно.

– Ты живешь в этом доме?

– Наверху. С двумя соседками. Большое спасибо, что подвез.

– Без проблем. Мне приятно, что мы... имели возможность поболтать. Одному богу известно почему, но это заставляет меня чувствовать себя немного лучше.

– Мне тоже.