Текст книги "Плоть (СИ)"
Автор книги: Ричард Карл Лаймон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 20 страниц)
Он улыбнулся.
– Я проведу выходные, продолжая поиски голых женщин в мокрых макинтошах.
– А?
– Хороших выходныx, Дана, и хорошо провести пятницу тоже.
Элисон вошла в комнату. Девушка обошла ее и исчезла.
– Голые женщины в мокрых макинтошах? – cпросила Элисон.
Эван усмехнулся. Он сунул книгу в портфель.
– Строчка, позаимствованная у мистера Томаса.
– Твоя подруга Дана подумает, что ты двинутый.
– От преподавателей английского ожидается "двинутость".
Элисон закрыла дверь и подошла к нему. Он закрыл свой портфель, повернулся к ней и пристально посмотрел ей в глаза.
– Как поживаешь? – прошептала она.
У нее застрял ком в горле.
– Одиноко.
– И я тоже.
Она прижалась к нему, руки двигались под его пиджаком, голова откинулась назад, а губы ожидали его губ.
Он поцеловал ее. Он крепче прижал ее к себе, а она прижалась к нему. Это было то, чего она хотела, чего жаждала со вчерашнего вечера – снова оказаться с ним. Если бы только это продолжалось и продолжалось. Если бы они только могли уйти отсюда в его квартиру и быть вместе, заниматься любовью, ужинать, проводить вечер и ночь. Но этого не могло быть, и осознание этого было шепотом сожаления, которое омрачало мгновения в его объятиях.
Элисон прервала поцелуй.
Она прильнула губами к его шее, крепко прижалась к нему, затем опустила руки и сунула их в задние карманы его вельветовых брюк.
– Такое приятное ощущение, – сказала она.
– От моей задницы?
– Просто обнимать тебя.
– Только одежда мешает.
– И все равно это приятно.
– Еще приятнее было бы лежать голыми на полу.
– Бесспорно.
– Ну, так как насчет этого? – eго руки потянулись к ее заду.
Они обхватили ее ягодицы через юбку и сжали.
– Ни малейшего шанса.
– Назови мне хоть одну вескую причину.
– В двери нет замка.
– Еще.
Она улыбнулась ему.
– Разве этого недостаточно?
– Сущий пустяк.
– Ты так думаешь, да?
– Это стоит того, чтобы рискнуть.
– Ни за что, приятель.
– Трусы умирают много раз...[3]
– A без осторожности нет доблести[4].
– Мне кажется, леди не хочет трахаться.
Рассмеявшись, Элисон отстранилась от него.
– Проводишь меня на работу?
– Ну, я не знаю. Одна хорошая услуга заслуживает другой, и... – он пожал плечами.
– Ты ведь шутишь, правда?
– Никто не собирается сюда прийти.
– Откуда ты знаешь?
Эван протянул руку и расстегнул верхнюю пуговицу ее блузки. Он потянулся к следующей пуговице. Элисон взяла его за запястья и отстранила от себя.
– Я сказала нет. Я действительно так думаю. Сейчас не время и не место.
Он сжал губы в тонкую линию, и дыхание с шипением вырвалось из его ноздрей.
– Как скажешь, – пробормотал он.
Элисон посмотрела ему в глаза. В его взгляде, который прежде казался таким глубоким и испытующим, теперь была пустота, как будто что-то внутри него закрылось, и он больше не видел ее.
Он отвернулся. Открыл портфель и достал толстую папку из плотной бумаги.
– Эван...
– Пожалуй, я останусь здесь на некоторое время. Мне нужно просмотреть кое-какие бумаги. Кроме того, я хочу проверить, не появится ли кто-нибудь здесь в ближайшие полчаса или около того. Назовем это любопытством.
Элисон еще мгновение смотрела на него, не желая верить, что он делает это с ней. Затем она направилась к двери.
– Ну же, Элисон, в чем дело?
Она не ответила. Она ушла.
В коридоре, потом на лестнице она ожидала торопящегося за ней Эвана. С извинениями. Прости, это было глупо. Мне не следовало так говорить.
К тому времени, как Элисон протиснулась в парадную дверь, она уже знала, что он не побежит за ней. Он действительно так думал. Он остался. Тем не менее, она продолжала оглядываться, пересекая лужайку.
Как он мог выкинуть что-то подобное?
Последние две недели Эван почти каждый день провожал ее на работу. Пару раз он не мог этого сделать из-за встреч или чего-то еще. Но это... это была просто злоба.
Наказание.
Потому что она не дала ему.
Дала.
Что за уродливый термин.
Дала или убралась.
Весь день она с нетерпением ждала встречи с ним. Они обнимались и целовались в классе, держась за руки, пока он провожал ее в ресторан. Болтали, шутили, просто были вместе. И оба они знали, что он встретит ее после работы, что они пойдут в парк или вернутся к нему домой, и тогда он окажется внутри нее.
Не сегодня, народ.
Тротуар виделся размытым. Она вытерла глаза, но они снова наполнились слезами.
Если это было так важно для него, может быть... это не должно быть так важно. Что за большая трагедия? Ну, очевидно, это была очень большая трагедия для него.
Я вдруг стала плохой, потому что не позволила ему трахнуть себя на полу в классе.
А ты думала, что он любит тебя.
Что ж, подумай еще раз.
Он любил тебя, все верно – ему нравилось говорить тебе об этом, вот что он любил.
Черт бы его побрал.
Элисон снова потерла глаза. Она шмыгнула носом, вытерла его и остановилась у обочины. Заведение "У Гэбби" находилось всего в квартале отсюда. Она не хотела идти туда в слезах.
Ей совсем не хотелось туда идти.
Не сегодня.
Ей хотелось запереться в своей спальне и остаться там. Уснуть и забыться.
Но когда сигнал светофора сменился, она сошла с тротуара и направилась к ресторану.
Может быть, он появится позже, встретится со мной на закрытии, как ни в чем не бывало.
А что потом?
Она прошла мимо "У Гэбби", заглядывая в окна. Лишь несколько кабинок были заняты. Еще слишком рано для ужинающей толпы. Она надеялась, что это будет напряженная ночь, достаточно напряженная, чтобы у нее не было времени подумать.
Вход располагался в углу здания. Она распахнула одну из стеклянных дверей. Та казалась тяжелее, чем обычно. Войдя внутрь, она улыбнулась Джин, которая направлялась к ней с подносом пустых пивных кружек.
– Рановато сегодня, – сказала Джин.
Все, что она могла сделать, это кивнуть.
– С тобой все в порядке?
– Со мной все будет хорошо.
Джин подошла к ней вплотную.
– Если тебе нужно поговорить, дай мне знать. Я ростила трех девочек, и это не всегда было радужно, позволь тебе сказать. Но ты только назови мне проблему, и можешь поспорить на свой зад, что я сталкивалась с подобной раз или два.
– Спасибо.
– А теперь приведи себя в порядок, – Джин почти незаметно повернула голову влево. Уловив этот жест, Элисон посмотрела через левое плечо Джин. – Берегись, а то наш "прекрасный принц" пойдет за тобой в туалет.
"Прекрасный принц" сидел один в последней кабинке.
– Пытаешься меня подбодрить, да? – cпросила Элисон.
Джин подмигнула и обошла ее.
Элисон старалась не смотреть на "прекрасного принца", но не удержалась и посмотрела в его сторону, торопясь в туалет. Он склонился над столом, теребя и крутя перед лицом длинную сальную прядь черных волос. Сквозь дыру на плече в его серой толстовке просвечивалась бледная кожа. Толстовка выглядела так, словно он носил ее несколько месяцев не снимая.
На столе перед ним стояла миска с овощным супом.
Повезло Джин, что она его обслуживала.
Может, он пытается выловить что-то из своих волос и дополнительно приправить этим суп?
Элисон отвела глаза. Пробегая мимо, она уловила его запах.
Слава богу, он не поднял на нее глаз.
Она вошла в туалет и заперла дверь.
"Прекрасный принц", по крайней мере, сумел отвлечь ее от мыслей об Эване.
Эван.
Хандра возобновилась.
Если я хочу чувствовать себя плохо, – подумала она, – я должна поменяться проблемами с «прекрасным принцем».
Она надеялась, что он уйдет до того, как она закончит.
Элисон медленно накрасилась. Затем повесила юбку и блузку на дверь туалетной кабинки и открыла свою сумку.
Большинство других официанток ходили на работу в своей униформе. Элисон не любила таскаться в ней по улице и особенно в кампусе. Желтая юбка из тафты была на несколько дюймов короче, чем следовало бы, а спереди был пришит изящный фартук с оборками. На левой груди, на блузке с короткими рукавами красными буквами было вышито ее имя.
Ткань обоих, достаточно тонкая, чтобы было видно сквозь нее, очевидно, была выбрана кем-то, кто хотел доставить дополнительное удовольствие мужской клиентуре.
Элисон проскользнула в костюм.
Она сложила свою уличную одежду. Открыв сумку, чтобы убрать ее, она увидела свою зубную щетку и черное неглиже.
На потом.
Для квартиры Эвана.
С таким же успехом она могла оставить их дома.
Прикусив нижнюю губу, она запихнула одежду в сумку и застегнула молнию.
Вышла из туалета.
"Прекрасный принц" исчез.
Мой счастливый день, – подумала она.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
– В каком-то смысле это даже облегчение, – сказал Рон.
– Ты запоешь совсем по-другому, мой дорогой, когда нам придется вставать в пять утра, – Пегги потягивала свою водку, стараясь не расплескать ее.
Для питья это была неудачная позиция, но ей было приятно откинуться на спинку дивана, вытянув ноги и положив их на кофейный столик.
– Не думаю, что нам придется вставать так рано, – сказал Рон.
– Подумай хорошенько. Они прибудут в десять со всем оборудованием, и пол на кухне должен быть очищен и натерт воском, прежде чем это случится.
– Это ведь не займет пять часов, не так ли?
– Ты так думаешь?
– Я уверен, что тебе лучше знать.
Пегги кивнула. Ледяная капелька упала со дна бокала на ее голый живот под обрезанным краем майки. Она слегка вздрогнула, затем потерла стекло о свои шорты. Оно оставило темное пятно на красной ткани. Она сделала еще глоток.
– Мы должны были заняться кухней после ланча, – сказал Рон.
– Мой дорогой, мы планировали сделать это после ужина, не имея ни малейшего представления, конечно, что длинная рука закона, так сказать, протянется и трахнет нас.
– Он просто пытался помочь.
– Большое спасибо, я могу жить и без такой помощи.
– Нас не заставляли уезжать.
– Тебе не терпелось выбраться оттуда, и ты это прекрасно знаешь.
– Я все еще думаю, что это было мудрое решение. Почему мы должны ставить себя в потенциально опасную ситуацию, когда ее можно избежать?
– Действительно, почему? – пробормотала она.
– Не могу сказать, что мне нравится твое отношение, – сказал Рон.
– Очень плохо.
Она начала делать глоток.
– Черт возьми, Пегги!
Ее рука подпрыгнула. Холодная жидкость расплескалась и побежала по ее подбородку.
– Вот дерьмо! – oна села прямо. Жидкость стекала по ее шее. Левой рукой она приподняла майку и насухо вытерлась. – Тебе не нужно было кричать, – у нее перехватило горло, а глаза горели. – Теперь я вся липкая. Господи, Рон.
– Мне жаль.
Она стянула обрезанную майку вниз, чтобы прикрыть грудь, сделала глоток и поставила стакан на подставку.
– Извини.
В ванной она вытерла подбородок и шею влажной губкой. В зеркале аптечки появился Рон. Его руки ласкали ее живот.
– Мне очень жаль, – повторил он.
– Мне тоже, – тихо сказала Пегги. – Я была такой стервой. Просто я хотела покончить с этим сегодня вечером.
Он поднял майку. Его руки покрыли ее грудь.
– Я беспокоился о тебе, – сказал он. – Только и всего.
– Я знаю.
– Если хочешь, оставайся здесь, а я вернусь сегодня вечером и займусь полом.
– Один?
– Я могу прихватить с собой ружье, – сказал ей Рон.
– У меня есть идея получше. Возьми ружье, и мы поедем вместе.
* * *
Джейк Кори сидел, прислонившись спиной к стволу эвкалипта, и разглядывал поля в бинокль, который он прихватил из дома.
Наступили сумерки. Поднялся легкий ветерок, и это было истинное благословение в сравнении с полуденной жарой, которая безжалостно бичевала его во время долгого похода, после того как он оставил свою патрульную машину.
Он, должно быть, прошел две мили или больше, в поисках, совершая свой путь, бороздя траву, прежде чем выйти на возвышенность, чтобы осесть и наблюдать.
– Не трать время, – сказал Чак в конце дежурства.
– У меня нет ничего лучше.
– Чушь. Тебе надо заняться чем-нибудь другим, это пойдет тебе на пользу.
Джейк был совсем не в настроении для того, что имел в виду Чак. Если он этого не сделает, то проведет ночь в одиночестве в своем маленьком арендованном домике, предавшись чтению, возможно, просмотру телевизора и рано отправившись спать. И он все еще будет чувствовать себя виноватым за то, что позволил выжившему в аварии человеку ускользнуть от него.
Так, по крайней мере, он хоть что-то с этим делал.
К настоящему времени этот парень может быть за много миль отсюда.
С другой стороны, он мог быть где-то поблизости. Ландшафт полей был далеко не равномерен. Он мог бы найти себе углубление в земле и затаиться, чтобы отдохнуть и подождать. Выжидая, пока не почувствует себя в безопасности и не начнет двигаться.
Именно на такой сценарий Джейк и рассчитывал.
Вот почему он ждал, надежно укрывшись среди высоких сорняков возле дерева за спиной, осматривая местность сквозь линзы своего бинокля.
В особенности пространство возле заброшенного ресторана.
Вот куда бы ты направился, – подумал он.
Ты ранен. Ты уже несколько часов валяешься в бурьяне. Ты проголодался и испытываешь жажду. Ты начинаешь жаждать стакан воды больше всего на свете.
Конечно, есть ручей. И там ты сможешь напиться.
Но ты все равно направишься в ресторан.
Ты не только хочешь пить, ты еще и голоден. А это, в конце концов, ресторан. Ты ведь не здешний и понятия не имеешь, что он закрыт уже много лет. Ты только знаешь, что сегодня он не работает. Так что, по четвергам он закрыт. Тебе повезло. Пробравшись внутрь, можешь устроить пир. А когда будешь выбираться оттуда, можешь прихватить с собой достаточно, чтобы быть в порядке следующие несколько дней.
Позиция Джейка на возвышенности давала ему хороший обзор на ресторан. По крайней мере, на его фасад и на южную стену. С противоположной стороны и сзади может подкрасться целое войско, и он об этом никогда не узнает. Во всяком случае, не с этой позиции.
Может быть, этот парень уже внутри.
Джейк пожалел, что не проверил это место, прежде чем устроиться на дозор. На данный момент он не хотел оставлять свое укрытие.
Придется подождать, когда стемнеет.
Это не займет много времени. Краски уже исчезали с ландшафта, ярко-зеленые и желтые цвета тускнели, превращаясь в оттенки серого.
Через несколько минут будет темно.
Как при ожидании в драйв-ин[5] начала фильма.
Джейк сидел в своем «Мустанге». С Барбарой. Его окно было опущено с прицепленным за край дверцы динамиком. Почти темно. Почти настало время фильма. Дети покачивались на качелях на игровой площадке снизу экрана.
Барбара. В белой трикотажной рубашке, белых шортах, носках и теннисных туфлях. Свежая и прекрасная. Ее смуглая кожа контрастировала со всей этой белизной.
Прогулка до закусочной. Всегда попкорн с содовой во время первого показа, а в антракте возвращались за сэндвичем с мороженым или красными виноградом.
Много дурачились с красными виноградными лозами. Ими можно похлестывать, как кнутиком. Или щекотать. Или дразнить. Каждый мог бы взять в рот один конец виноградной лозы и жевать его до середины.
Пока не встретишь рот Барбары. Ее рот благоухающий вишневым вкусом.
Звук автомобильного мотора вернул Джейка в настоящее, и он почувствовал себя так, словно очнулся от сладкого сна.
Фары появились на дороге, ведущей к ресторану.
Машина приближалась. Когда машина проехала под ним, Джейк увидел, что это был универсал.
Потрясающе.
Вот и все его предостережения.
А вместе с этим умер и его план проверить это место.
Он смотрел, как красные задние фонари поднимаются и опускаются вместе с выбоинами на дороге. Когда загорелись стоп-сигналы, он поднял бинокль. Открылась дверь. В салоне машины включился свет.
Смельтцер и Смельтцер. Динамичный дуэт.
Рон открыл заднюю дверь. Он вытащил двуствольное ружье.
Дверь захлопнулась. Джейк опустил бинокль и стал наблюдать, как пара поднимается по лестнице. Они провели некоторое время на крыльце, Рон был у двери. Затем они оба вошли внутрь. Через несколько мгновений в окнах появился свет.
Так что же это? – удивился Джейк. – Почему они вернулись?
Что-то забыли? Если так, то они выйдут через минуту. Если только на них не нападут.
Джейк вдруг осознал, что затаил дыхание, ожидая ружейного выстрела. Или крика.
Он поднялся на ноги. Начал спускаться по склону к дороге. Все еще прислушиваясь. Он слышал собственное сердцебиение, шелест листвы под ногами, обычные непрерывные звуки сверчков и щебетание птиц.
Может быть, этот парень и не нападет на них, – подумал Джейк. – Может быть, он прячется. Он должен был услышать приближение машины. В таком старом ресторане, как этот, должно быть множество надежных укрытий.
Если он действительно там.
С таким же успехом он мог оказаться в деревьях за рестораном. Или в двух-трех милях отсюда. Он может быть где угодно. Черт возьми, он мог бы лежать в траве, мертвый от полученных травм.
А может быть, он притаился в темном углу «Дубравы», выжидая удобного случая для нападения.
С высокого места на дороге Джейк мог видеть универсал и ресторан. Но только не Смельтцеров.
Они ни черта не забыли, эти идиоты. Они вернулись, чтобы продолжить работу.
Ничего удивительного.
Джейк ускорил шаг.
В тот день женщина явно не хотела уходить. Рон был разумным человеком. Но слабовольным. Женушка, должно быть, убедила его, что они не должны позволять такому пустяку, как убийца, разгуливающий в окрестностях, встать между ними и их делами. Испугался? Возьми ружье. Ты стоишь на страже, пока я подметаю пыль.
– Отличная идея, ребята, – буркнул Джейк.
Он надеялся, что у них хватит ума хотя бы тщательно проверить двери и окна. Если предположить, что они заперлись перед уходом (и Джейк вспомнил, что они были в ресторане достаточно долго, чтобы закрыть всё), то парень, вероятно, не смог бы войти, ничего не повредив.
Если только он уже не был внутри до того, как они заперли это место. Спрятавшись.
А что, если они знают?
Эта мысль поразила Джейка. Он остановился и уставился на ресторан. И принялся обыгрывать эту мысль.
Они не были заложниками – обстоятельства исключали это. Но что, если они по какой-то причине сотрудничали с этим парнем?
По какой причине?
Деньги? Может быть, этот парень при деньгах и подкупил их, чтобы они помогли ему.
История Рона о том, что он отправился за льдом, все это время казалась ему странной.
И они провели ужасно много времени внутри, когда должны были запереться. Возможно, обсуждают ситуацию со своим новым другом.
Они уходят вместе со мной. Возвращаются после наступления темноты. С дробовиком.
Дробовик для их приятеля.
Джейк снова двинулся вперед, хмуро глядя на ресторан.
Что я знаю о Смельтцерах? – спросил он себя. – Практически ничего.
Черт побери, фургон мог быть уже на пути СЮДА, когда кому-то пришла в голову блестящая идея сбить Селию Джеймерсон.
Ты ведь преувеличиваешь, не так ли?
Просто перестраховываешься. Внимательно глядя на вещи под разными углами. Так ты избегаешь неприятных сюрпризов.
Ты действительно веришь, что они связались с этим парнем?
Может быть, жена. Да, я могу в это поверить. Но Рон?
Может быть, Рон – потрясающий актер.
Джейк сомневался в этом.
Они оба должны быть в этом замешаны, или ни один из них. Так что это было ни то, ни другое. Возможно.
Когда Джейк приблизился к ресторану, он решил, что, по всей вероятности, эти двое просто решили игнорировать риск, взять с собой оружие для защиты и потратить некоторое время на то, чтобы закончить свою работу внутри. Но он не мог игнорировать другие возможности, какими бы невероятными они ни были.
Лучше быть готовым ко всему, чем мертвым.
В дверь он решил не стучать.
Вместо этого он тихонько поднялся по ступенькам веранды и заглянул в одно из окон справа от входа. Он никого не видел. Пространство под окном, скорее всего, должно было быть коктейль-баром. Длинный бар из темного дерева с латунным подножием тянулся вдоль всего помещения. Барных табуретов не имелось, но стояла пара складных стульев и карточный стол примерно посередине комнаты. На столе стояла небольшая коллекция бутылок и бокалов для коктейлей.
Вот тебе некоторые доказательства, – подумал Джейк. – У них были планы здесь выпить. Рон, по всей видимости, говорил правду о том, что он ехал за льдом.
Джейк подобрался к другой стороне двери. Оттуда, из окна, открывался полный вид на главную столовую. Без каких-либо столов или стульев она выглядела огромной. В темной обшитой панелями стене слева было с полдюжины окон. В промежутках между окнами висели подсвечники, между окнами сзади и вдоль стены справа. В кованых железных канделябрах стояли по три искусственных свечи – белые стебли с горящими лампочками в верхней части. Очевидно, они не обеспечивали достаточного освещения для Смельтцеров. Одна настольная лампа стояла на полу, проливая свет на блестящую древесину.
Рядом с лампой стоял пылесос. К стремянке была прислонена метла. На полу лежал открытый ящик с инструментами, а также множество тряпок, банок и бутылок с веществами, которые можно было использовать для чистки и полировки.
Джейк прикинул, что стена справа, должно быть, закрывает кухню. Примерно на полпути из дверей, похожих на крылья летучей мыши, лился свет.
Он спустился с веранды. Обошел здание с правой стороны и приблизился к одному из светящихся окон в задней части здания.
Изнутри доносилась тихая музыка, и он понял, что окно, вероятно, было открытым. Он осторожно подкрался к нему.
Окно действительно было открыто.
Оно находилось высоко над землей, его подоконник был на уровне плеч Джейка. Упершись рукой в грубую деревянную стену, он заглянул в угол. Через окно он уловил слабый запах аммиака.
Рон в дальнем углу кухни склонился над ведром, выжимая грязную воду из губки швабры с длинной ручкой. На нем были только джинсы. Его рубашка висела на стойке рядом с радиоприемником.
Джейк заметил дробовик. Тот стоял вертикально, прижавшись стволом к стене в укромном уголке, вероятно предназначенном для плиты или холодильника.
Жену он не видел.
Низко пригнувшись, он двинулся вдоль стены здания. Вышел из-за угла и заглянул в заднее окно.
Женщина стояла на коленях в другом конце кухни и мыла пол. Она все еще была в своих красных шортах. Но больше на ней не было ничего. Ее спина была выгнута дугой. Она оперлась на локте одной руки и принялась тереть пол другой. Ее грудь покачивалась в такт ее движениям.
Джейк вдруг почувствовал себя вуайеристом.
Он отошел от окна, прислонился спиной к стене и уставился на темное поле и ближайшие деревья.
Вот и все, – подумал он, насчет проверки Смельтцеров.
Было совершенно очевидно, что они не укрывали его беглеца.
Были ли они в безопасности или нет, об этом можно было только гадать. Но они решили рискнуть и, по крайней мере, приняли меры предосторожности, прихватив с собой огнестрельное оружие. Джейк выполнил свой долг; он предупредил их, даже пробрался сюда, чтобы проверить, как они там. Он не мог представить себя стучащимся в дверь, чтобы снова предупреждать их – особенно после шпионажа за полуобнаженной женщиной.
Он ощутил некрасивое побуждение посмотреть еще раз.
Не будь придурком, Кори.
Он направился прочь.
* * *
– Ты это слышал? – cпросила Пегги.
– Слышал что?
– Выруби это чертово радио.
Рон подтащил губчатую швабру к стойке и выключил радио.
Пегги опустила свою щетку. Она выпрямилась, вытерла мокрые руки о шорты и уставилась на него.
– Я ничего не слышу, – прошептал Рон.
Он выглядел испуганным. Его глаза были широко раскрыты, а рот слегка приоткрыт.
С подмышки Пегги покатилась капля пота. Она провела рукой вдоль тела и вытерла ее.
– Может быть, тебе просто показалось, – сказал Рон.
– Мне не показалось.
Голова Рона повернулась, глаза метнулись от окна к окну.
– Не оттуда, – сказала ему Пегги.
Подняв руку, она указала на закрытую дверь в подвал.
Рон побледнел.
– Ты шутишь, – пробормотал он.
Сиплым шепотом она сказала:
– Черт побери, я что-то услышала оттуда.
– Вот дерьмо.
– Не стой там столбом, возьми ружье.
Взор Рона метнулся к ружью, а затем вернулся к Пегги.
– Какого рода это был шум?
– Стук, глухой шум, я не знаю. Ради бога, Рон!
– Ладно, ладно.
Он на цыпочках пересек кухню, поднял ружье и прижал его к себе, направив стволы на дверь подвала.
Пегги искоса взглянула в сторону. Ее скомканная майка лежала на барной стойке, вне ее досягаемости. Обнаженная по пояс, она почувствовала себя очень уязвимой. Она посмотрела на дверь подвала и медленно, на коленях, проползла к стойке. Она поняла, что боится делать какие-либо резкие движения и не может отвести глаз от двери. Протянув руку, она похлопала по стойке, пока не коснулась майки, и потянула ее вниз. Прижав ее к животу, она посмотрела на дверь и стала ощупывать пальцами майку, пока не нашла отверстие. Она просунула руки в проймы, высоко подняла руки и позволила ткани соскользнуть вниз. На мгновение та закрыла ей видимость. Она быстро стянула ее с лица.
Ухватившись одной рукой за столешницу, она встала.
– Давай выбираться отсюда.
– Ты имеешь в виду уехать? – cпросил Рон.
– Да.
– Ты, должно быть, шутишь, – тон его голоса заставил Пегги оторвать взгляд от двери подвала. Она внимательно посмотрела на него. Его лицо все еще было бледным, но уголок рта дернулся, словно он только что подавил усмешку. – Мы еще не закончили с полом, – сказал он ей насмешливо.
– Рон.
– Я действительно думаю, что мы должны закончить этот пол, не так ли? В противном случае нам придется вставать ни свет ни заря и...
– В подвале кто-то есть! – прошипела она.
– Посмотри-ка, кто теперь трусливый цыпленок.
– Я никогда не называла тебя трусливым цыпленком.
– Разве нет? А у меня сложилось впечатление, что так оно и было. Может быть, я просто воображал это.
– Сейчас не время... давай просто уберемся отсюда, хорошо?
– Ты позволишь небольшому шуму себя напугать? После того, как притащила меня сюда?
– Если ты хочешь остаться здесь, пожалуйста. Дай мне ключи от машины.
– И что же мне потом делать, идти домой пешком? Провести здесь ночь? Нет уж, спасибо. У меня есть идея получше. Я спущусь вниз и осмотрю подвал, а когда вернусь, ты извинишься. Ты будешь повторять за мной: Рон – не слабак и не трус.
– Ты – не слабак и ты не трус. А теперь пойдем. Пожалуйста!
Он ухмыльнулся ей. Затем смело шагнул к двери подвала, опустил ружье и взялся левой рукой за ручку.
– Ты идиот!
Пегги бросилась вперед, готовая схватить его и покончить с этим безумием, но ее босая нога наткнулась на скользкое пятно, и нога взлетела вверх. Она тяжело приземлилась на задницу.
Насмешка исчезла с лица Рона.
– Ты не ушиблась?
– Жить буду.
– Вот, – он порылся в кармане джинсов, вытащил связку ключей и бросил ей. Те стукнулись и звякнули, ударившись о пол между ее колен. – Иди, подожди в машине, – oн распахнул дверь в подвал. – Я приду и заберу тебя после того, как все проверю.
– Не вздумай туда спускаться. Я знаю, ты думаешь, что я спятила. Ты думаешь, что это была просто мышь или крыса, или еще какая-нибудь чертовщина, но...
– Верно.
Он щелкнул выключателем и начал спускаться по лестнице в подвал.
Пегги схватила связку ключей. Она крепко сжала ее, прислушиваясь к шагам Рона по деревянным ступенькам. Медленно, спокойно она подобрала ноги и поднялась на колени.
Звук спуска Рона затих.
– Рон? – позвала она.
Тот не ответил.
Пегги встала. Она подкралась к двери и посмотрела вниз. Подвал был освещен, но она видела только небольшую площадку у подножия лестницы. Рона там не было.
– С тобой все в порядке?
– Да, нормально.
Она прислонилась к дверному косяку.
– Почему бы тебе не подняться прямо сейчас?
– Минуту. Никогда раньше здесь не был. Это какое-то... ДЕРЬМО!!!
Его внезапный выкрик заставил Пегги застыть на месте, и у нее перехватило дыхание. Застыв в дверном проеме, она посмотрела вниз. У нее мелькнула мысль, что если ей придется бежать, то она не сможет этого сделать.
Она попыталась окликнуть его сверху. Ее голос казалось, заледенел.
Боже, о Боже, что-же с ним случилось!
– Чертова штуковина, – сказал Рон.
Пегги почувствовала облегчение, но этого было недостаточно. Она все еще не могла говорить, хватая ртом воздух.
Рон появился в поле зрения у подножия лестницы. Он улыбнулся ей, и выглядел весьма довольным.
– Ты должна была это видеть. Выскочила из ниоткуда, прямо передо мной, – oн начал подниматься по лестнице. – Самая большая чертова крыса, которую я когда-либо видел. Конечно, я должен признать, что никогда не видел крыс прежде.
Пегги отшатнулась назад. Подальше от двери. Одну руку она прижимала к груди.
Она остановилась, когда ее зад уперся в стойку. Она положила руки на край стойки, чтобы собраться с силами.
Рон добрался до верха лестницы. Он нахмурился.
– Ты в порядке?
Она сделала несколько глубоких вдохов.
– Ты... напугал меня до чертиков... так кричал.
– Извини. Эта штука заставила меня вздрогнуть.
– Крыса.
– Просто крыса. Разве я не говорил тебе, что беспокоиться не о чем? – Рон улыбнулся и поднял ружье.
– Эй, не валяй дурака с этим...
* * *
Джейк Кори, вышел на середину дороги, решив, что все закончено, и поэтому выбрал самый простой способ добраться до своей машины, вместо того чтобы тащиться по темным полям. И вдруг услышал выстрел.
О, Господи.
Я так и знал.
О, Господи, я не должен был позволять им остаться. Я знал, что это было неправильно, я знал, что он был там, я знал, что должен был заставить их уйти. Эти чертовы идиоты, которых я предупредил, так что же еще я мог сделать, чтобы они ушли. Они чертовски хорошо знали, что делают. Думали, что этого не может случиться с ними, это всегда кто-то другой; ну, может быть, Ронни-бой сразил ублюдка, а не наоборот – верный шанс, я просто держу пари, что один из них мертвее, чем холодное дерьмо, возможно, даже оба к тому времени, как я туда доберусь; ты не можешь, черт возьми, бежать быстрее!
Ресторан был прямо перед ним, и когда он бежал к нему, перед глазами у него все дрожало.
Мимо машины.
Поднимаясь по лестнице, перепрыгивая по три ступени за раз, он открыл кобуру и вытащил свой "38-й" в тот момент, когда его плечо врезалось в дверь.
Древесина раскололась и лопнула, и дверь распахнулась.
Никого.
Он побежал к дверям, похожим на крылья летучей мыши.
Нырнул в двери, ввалился на кухню, присел и прицелился.
Но не выстрелил.
Он не понимал, что видит.
Женщина в красных шортах лежала на полу вверх лицом. Вверх лицом? У нее больше не было лица. Подбородок – возможно.
Рон сидел, склонившись над ней, лицом к ее животу.
Никого больше на кухне не было.
Дверь в подвал была открыта.
– Рон? Рон, куда он пошел?
Рон поднял голову. Вместе с его головой появился кровоточащий кусок плоти жены, зажатый в зубах, растягивающийся и отрывающийся от нее. Он сел прямо. Он уставился на Джейка. Его глаза излучали спокойствие. Он спокойно жевал. Затем он потянулся за ружьем позади себя.
От пуль Джейка Кори он грохнулся на пол.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Элисон наполнила два кувшина разливным пивом и отнесла их в кабинку, переполненную людьми "Сигмы". Двое из них были выпускниками: Бинг Тэлбот и Расти Симс. На первом курсе она несколько раз встречалась с Бингом. Она посещала семинары вместе с ним и Расти, поэтому знала, что эти двое принадлежат к студенческому братству "Сигма-Чи". Остальные четверо, собравшиеся в кабинке, несомненно, тоже были членами по братству – выглядели они именно так.
