Текст книги "Плоть (СИ)"
Автор книги: Ричард Карл Лаймон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 20 страниц)
Интересно, кто она, – подумал он.
Забудь это. У тебя другие планы на сегодня, и ты отправишься в путь, как только закончишь. На это нет времени, даже если бы ты узнал, кто она такая.
Здесь становится слишком горячо.
И если бы ты на самом деле хотел перестраховаться, то ушел бы прямо сейчас и забыл про Элисон.
О, я не могу этого сделать. Ни за что.
Сначала Элисон, затем я исчезну.
Хотя жалко оставлять все это позади.
Только никаких сожалений. Мир полон восхитительной молодой плоти.
В дальнем конце двора Элисон свернула налево и прошла через тенистую площадку между Доэни-Холлом и Мемориальным театром Гандерсона. Она пошла по направлению к улице. Затем пересекла ее.
Роланд наблюдал из-за дерева, до тех пор, пока Элисон не завернула за угол квартала. Затем он бросился на другую сторону улицы. Когда он дошел до угла, Элисон была не более чем в двадцати ярдах впереди. Если в этот момент она обернется... Он быстро отступил назад и нырнул за кустарник, окаймлявший лужайку женского общежития "Альфа Фи".
Он подождал с минуту, потом выглянул из-за кустов. Элисон остановилась на середине квартала. Она уставилась на что-то вверху сбоку от нее. Перебросила через плечо лямку своей сумочки. Выпрямилась и, по-видимому, глубоко вздохнула. Она коснулась верхней пуговицы блузки. Ее рука нащупала нижнюю часть блузки, словно желая убедиться, что та аккуратно заправлена. Затем она покинула тротуар.
Роланд поспешил вперед.
Он заметил ее. Она оказалась во дворе старого многоквартирного здания с кирпичными стенами цвета ржавчины, увитыми плющом. Пока он наблюдал за ней, она поднялась по лестнице к балюстраде, тянувшейся вдоль верхнего этажа. Она миновала две двери и остановилась перед третьей.
Вместо того чтобы постучать или открыть дверь ключом, она попятилась и прислонилась к кованой решетке балюстрады. Опустила голову. Некоторое время она не двигалась. Затем, отойдя от перил, подняла руку и полуобернулась, как бы глядя на заднюю часть своих шорт. Она пару раз шлепнула по ним, отряхнув. Наконец она подошла к двери и постучалась.
Дверь открыл мужчина. Он был выше Элисон, ростом, наверноее, футов шесть, не меньше. На нем были слаксы и облегающая трикотажная рубашка. Даже с такого расстояния Роланд видел, что он крепко сложен. У него был плоский живот, большой торс, грудные мышцы, могучая шея и огромные плечи.
Это был не тот парень, с которым стоило связываться.
Мужчина отступил, скрывшись из виду, и Элисон последовала за ним внутрь квартиры. Дверь захлопнулась.
Что теперь? – задался вопросом Роланд.
Подняться и попробовать?
Не будь дураком.
Подождать, пока она уйдет, а потом подстеречь ее на пути к дому?
Если этот парень, хоть немного джентльмен, он проводит ее до дома. Кроме того, я хочу оказаться с ней, где-нибудь внутри закрытого места, защищенного от вторжений.
Я хочу подольше пробыть с ней наедине.
Возвращайся в общежитие, – решил он, – и поищи в справочнике ее адрес.
Да.
Роланд вытер потные дрожащие руки о рубашку.
– Поторопись домой, Элисон, – прошептал он.
Затем поспешил прочь.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ
Джейк увидел белокурую девочку на трехколесном велосипеде за сетчатыми воротами в конце подъездной дорожки к дому. На ней была белая блузка.
Кимми?
Он мог видеть только спину.
Как она могла попасть сюда на трехколесном велосипеде? Возможно, там жила ее подруга. Барбара сказала, что обзвонила всех...
Правая передняя часть патрульной машины подскочила вверх. Джейк заставил себя отвести взгляд от девочки. Он нажал на педаль тормоза, но не своевременно, и машина врезалась в ствол дуба. Удар швырнул его вперед. Ремень безопасности щелкнул, придерживая его за плечо и грудь, и отбросил обратно на сиденье.
Девочка, услышав грохот, обернулась.
Это была не Кимми.
Из-под капота повалил дым или пар. Джейк выключил двигатель. Расстегнул ремень безопасности. Дрожа, он открыл дверцу и вышел посмотреть на повреждения. Он покачал головой. Он не мог в это поверить.
Наблюдая за девочкой, он позволил машине свернуть. Его правая передняя шина забралась на бордюр, и он въехал в дерево на травянистом участке между дорогой и тротуаром.
Пошатываясь, он подошел к передней части машины. Машина шипела. Белое облако, струившееся сквозь вдавленную решетку радиатора, отдавало запахом сырости и резины. Ему не нужно было открывать капот, чтобы понять, что произошло: он повредил радиатор.
Плюхнувшись на водительское сиденье, он потянулся к микрофону радиостанции.
* * *
– Спасибо, что подвез, – пробормотал он и вылез из машины.
– Отдохни немного, прежде чем возобновишь поиски, – предложил Дэнни.
– Конечно, – oн захлопнул дверь.
Патрульная машина тронулась с места.
Джейк пошел по дорожке к дому, где была припаркована его личная машина, роясь в кармане в поисках ключей. Он чувствовал усталость и тошноту. Голова гудела. Ему очень хотелось отлить. На дрожащих ногах он свернул с подъездной дорожки и пересек лужайку, направляясь к входной двери.
Он вошел в дом. Хотя на улице задерживались последние огни заката, дом был погружен в темноту. Он включил свет в гостиной.
Воспользовавшись туалетом, он проглотил три таблетки аспирина. Потер затекшую шею. В зеркале аптечки он выглядел так же плохо, как и чувствовал себя. Его волосы были взъерошены, а налитые кровью глаза выглядели странно отсутствующими. Его лицо приобрело сероватую бледность. В области подмышек его форменная рубашка была в пятнах пота.
Он умыл лицо, затем пошел в свою спальню и начал снимать с себя потную одежду.
Ты считал, что вчера был плохой день. Ты думал, что обыскивать «Дубраву» – это плохо.
Ты даже не знал, что значит плохо на самом деле.
Он стянул с себя мокрые носки и нижнее белье и оставил их на полу. Достал свежие из комода, знал, что, вероятно, упадет, если попытался надеть их стоя, сел на кровать, надел свежее белье, затем носки. Застонав, он снова встал. Он подошел к шкафу за чистой рубашкой. Скользнул в нее, попытался застегнуть пуговицу и сдался. Он снял с вешалки коричневые вельветовые брюки и отнес их на кровать. Сев, положил их на колени.
Вчера ничего не было, – подумал он. – Вчера твое проклятое воображение работало сверхурочно.
Он вспомнил, как заглянул под кровать в поисках змееподобного существа и чуть не стрельнул в Куки-Монстра.
Я хочу Куки!
Ему жгло глаза, и слезы застилали видимость.
Он повернул голову к тумбочке, куда положил Куки после того, как чуть не всадил пулю между его выпуклых глаз.
Кукла исчезла.
Джейк знал, что оставил ее там.
Он осмотрел пол у тумбочки. Затем он вскочил, вся усталость и боль смылись очищающей волной надежды, стоя на ногах, натянул штаны, выбежал из своей комнаты, пересек холл, щелкнул выключателем и обнаружил Куки-Монстра на кровати Кимми, прижатую к ее шее и удерживаемую там ее крошечной ручонкой.
Потом Джейк опустился на колени, обнял ее горячую спину и уткнулся лицом в ее плечо.
* * *
– Барбара, она здесь. С ней все в порядке.
– О, боже мой! – в течение длительного времени Барбара больше ничего не говорила. Джейк услышал, что она плачет. Наконец, она нашла в себе достаточно самообладания, чтобы спросить. – Где она?
– Тут. У меня дома.
– Где ты нашел ее?
– Прямо здесь, я вернулся за машиной, и...
– Это невозможно. Это же целые мили.
– Думаю, чуть больше трех.
– О, черт бы тебя побрал! Почему ты не заглянул туда в первую очередь?
– Я думал об этом, я просто... мне показалось... это так далеко. Я даже не думал, что она знает эту дорогу, не говоря уже о том, чтобы уйти в такую даль. Я все еще с трудом в это верю. Но она здесь.
– Ты хоть представляешь, через какой ад мне пришлось пройти?
– Теперь все закончилось. Она в безопасности.
– Дай мне с ней поговорить.
– Она спит.
– Так разбуди ее, черт возьми!
– Позже.
– Сейчас же!
– Успокойся. Я должен позвонить в участок и отменить поиски. Потом я ее разбужу. Она, наверное, ужасно проголодалась. Я принесу ей что-нибудь поесть и привезу к тебе через час или около того. Выпей что-нибудь. Возьми себя в руки. Я не хочу, чтобы ты была вся в истерике, когда она появится.
– Истерика? У кого истерика? Я думала, что она мертвая, где-нибудь в канаве, а она в это время решила сделать сюрприз своим гребаным визитом к своему гребаному папочке!
– Я должен позвонить в участок, – повторил он. – Мы скоро приедем.
Потом он повесил трубку.
Покончив со вторым звонком, он вернулся в комнату Кимми. Она все еще спала.
Джейк опустился рядом с ней на колени и погладил по голове. Ее волосы были влажными. Он положил руку ей на спину. Ее кожа была очень горячей под тканью блузки. Он чувствовал, как поднимается и опускается ее грудная клетка. Она тихонько посапывала.
Джейк пощекотал ее за ухом. Не просыпаясь, она потерла зудящее место мохнатой синей головой Куки-Монстра.
Он улыбнулся. В горле у него стоял комок, но теперь ему стало лучше. Ранее он полностью разваливался на части. К счастью, она все это проспала.
Черт, детвора могла спать при любых обстоятельствах.
Положив руку ей на плечо, он тихонько потряс ее.
– Просыпайся, милая, – сказал он и снова ее потряс. – Привет. Есть кто дома? Кимми?
Она простонала и перевернулась на бок, спиной к Джейку.
– Атака на подмышки, – объявил он и пошевелил пальцами под ее рукой.
Отвернувшись, она уткнулась лицом в подушку.
– Атака с тыла!
Она потянулась назад и стряхнула его руку со своего зада, затем перекатилась и посмотрела ему в лицо.
– Это неприлично, – запротестовала она.
– Прошу прощения. Хочешь сгонять в "Jack in the Box".
– Можно мне начос?
– Конечно. Погнали.
– Не надо меня торопить.
– Если мы не уберемся отсюда поскорее, мама может появиться и забрать тебя домой, и ты не получишь начос.
Кимми села. Порывшись под подушкой, она нашла Клю.
– Мама сердится на меня?
– Я бы не удивился. Мы оба ужасно волновались за тебя. То, что ты сделала, было очень опасно.
– Я была очень осторожна.
– Пойдем, – oн взял ее за руку.
Она спрыгнула с кровати, оглянулась на Куки-Монстра, словно раздумывая, не взять ли и его с собой, а затем позволила Джейку провести себя через комнату.
– Можно мне остаться здесь на ночь?
– Я так не думаю. Мама захочет, чтобы ты была дома.
– А разве этот дом не мой тоже?
– Конечно, так и есть.
– Разве ты не хочешь, чтобы я осталась с тобой?
– Я бы с удовольствием. Но эта ночь была бы не слишком подходящей для этого. Кроме того, я веду очень важное дело.
– Кто-то отбросил копыта? – спросила она и улыбнулась ему.
– Совершенно верно.
Снаружи Джейк усадил ее в машину и пристегнул к детскому сиденью. Он поспешил к водительской двери, завел мотор и включил фары. Выезжая на дорогу, он сказал Кимми:
– Мы искали тебя по всему городу. Весь полицейский департамент тебя искал.
– Это означает, что у меня неприятности?
– Не думаю, что на этот раз мы посадим тебя в тюрьму. Первое преступление. Но если ты когда-нибудь сделаешь это снова, боюсь, ты попадешь в тюрьму. Зачем ты так поступила?
– Мама вела себя нехорошо.
– Потому что не разрешала тебе есть мороженое?
– Нет, потому что она меня ударила.
– Что значит "ударила"?
– Она врезала мне. Прямо сюда, – oна ткнула маленькой серой головкой Клю"себе в плечо. – Было очень больно. Ты же знаешь, что нельзя бить маленьких девочек.
– Значит, ты убежала, потому что она тебя ударила?
– Ты никогда не бил меня.
– Это только потому, что я знаю, что ты избила бы меня, если бы я попытался, – oн улыбнулся ей, но в его жилах бурлила кровь.
Кимми никогда не лгала.
Эта сука ударила ее.
У нее даже не хватило духу признаться в этом.
– Значит, ты разозлилась из-за того, что она тебя ударила, и решила навестить меня? Как ты нашла мой дом?
– О, я знала, где он.
– И ты всю дорогу прошла пешком?
– Конечно. Но ноги у меня устали.
– Тебя искало много людей. Меня удивляет, что никто из них тебя не обнаружил.
– Ну, видишь ли, я пряталась. Я хорошо умею прятаться.
– Что ты делала, ныряла в кусты каждый раз, когда проезжала машина?
– Иногда кустов вообще не было. Я пряталась за деревьями и машинами.
– Очень умно, – сказал Джейк.
– Ну, дело в том, что я немного испугалась мужчину с кошкой. На самом деле у него не было кошки, потому что ее переехали, но он хотел погладить Клю, а я убежала.
– Что? – cпросил Джейк.
Боже мой, – подумал он, – кто-то пытался ее похитить.
– Папа, ты должен был слушать меня с первого раза. Я не буду повторяться.
– Я слушал, – заверил он ее. – Ты сказала, что мужчина хотел погладить Клю.
– Но это был только предлог. Он собирался схватить меня и затащить в свою машину.
Сердце Джейка бешено заколотилось.
– Он тебе это сказал?
– Нет.
– Тогда с чего ты взяла, что он хотел затащить тебя?
– Нельзя одурачить Ши-Ра.
– Когда это случилось?
– Сегодня.
– После того, как ты покинула мамин дом?
– Ну, да, конечно.
– Он был за рулем машины?
– Да.
– И он остановился возле тебя, когда ты шла ко мне домой?
– Да.
– И что же он говорил?
– Я уже рассказала тебе.
– Пожалуйста, отмотай ленту назад.
Кимми издала жужжащий звук.
– Ладно, готово.
– Что говорил этот человек?
– Его кошку сбила машина, и он был грустный. Хотя я не думаю, что это действительно так. А ты веришь в это?
– Я не знаю.
– Я не позволила ему погладить Клю. Я убежала.
– Он поехал за тобой?
– Ну, знаешь, я побежала к дому.
– Это было очень умно. И что же он сделал?
– Он быстро уехал.
– А как он выглядел?
– Ты собираешься посадить его в тюрьму?
– Я мог бы.
– Хорошо.
– Но мне нужно знать, как он выглядит, иначе я не смогу его отыскать.
– Может, тебе стоит пристрелить его? Думаю, это была бы хорошая идея.
– На сколько лет он выглядел?
– Даже не знаю.
– Он был моложе меня?
– Да, но он был уже взрослым.
– Он выглядел достаточно взрослым, чтобы быть студентом колледжа?
Кимми пожала плечами.
– Он был почти таким же, как Джордж.
Джордж был бойфрендом Сандры Филлипс, которая была няней у Кимми до того, как их брак распался. В то время Джордж был старшеклассником в средней школе.
– Как он выглядел?
– Ну, на нем не было рубашки, – и лукаво добавила: – Я видела его соски.
– Ты видела его спину?
И выпуклость на ней, – подумал Джейк, – как будто под кожей находится змея?
Кимми покачала головой.
– Какого цвета у него были волосы?
– Черного.
– Что насчет глаз?
– Я не знаю, – сказала она, с оттенком нетерпения. – Мы почти добрались до «Jack in the Box»?
– Осталась пара кварталов. Он был худой, толстый?
– О, худой.
– Он носил очки?
– Неа.
– Солнцезащитные очки?
– Па-а-а-апа, – oна глубоко вздохнула. – Я устала от всего этого.
– Ты ведь хочешь, чтобы я пристрелил его, так?
– Ну...
– На какой машине он был?
– О, это легко. Она была совсем как у мамы.
– "Порше"?
– Что такое "Порше"?
– Мамина машина, которую ей купил Гарольд.
– Ах, эта. Не-е. Такая же, как ее старая машина. Может, это и была ее старая машина?
– Она была точно такой же? Такой же цвет и все остальное?
– Да. Только на ней была какая-то штука.
– Что это за штука?
– Остроконечный флажок.
– Какого он был цвета?
– Красно-оранжевый.
– Как твой красно-оранжевый мелок?
– Ну, конечно.
– Где был этот флажок? Он был приделан к окну, или...
– Это было на той штуке, – Кимми указала через окно на радиоантенну Джейка.
– Замечательно, дорогая. Ты действительно очень помогла. Ты можешь вспомнить что-нибудь еще об этом парне или его машине?
– Не думаю. Его кошку звали Селия. Но я не верю, что у него действительно была кошка, а ты? Я думаю, что он просто выдумал историю о кошке, чтобы убедить меня дать ему погладить Клю и схватить меня. Держу пари, он хотел сделать со мной что-то очень нехорошее. Только я перехитрила его, не так ли?
– Безусловно, милая.
Через несколько мгновений Джейк свернул на переполненную стоянку "7-Eleven"[27].
– Эй, ты же обещал "Jack in the Box".
– Мне нужно позвонить.
Парковочные места рядом с общественным телефоном были заняты, поэтому ему пришлось припарковаться в дальнем конце.
– Ты собираешься звонить маме?
– Нет. Хочешь, чтобы я позвонил?
– Нет!
– Я позвоню в полицию, – oн отстегнул Кимми. Она поспешно спустилась со своего высокого сиденья и последовала за Джейком черезь водительскую дверцу. Взяв ее за маленькую ручонку, он повел ее через парковку. – Я собираюсь рассказать Барни все о подонке в "Фольксвагене".
Глаза Кимми расширились от возбуждения.
– Неужели?
– Да. Мы прижмем этого парня.
– Мы можем поесть, прежде чем прижмем его? Я умираю с голоду.
– Мы поедим, как только я позвоню.
– Ну, тогда шевелись, приятель.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
Роланд припарковал "Фольксваген" Даны у тротуара в середине квартала и вылез из машины. Он прошел мимо двух домов. В свете уличного фонаря проверил адрес, который он выписал из студенческого справочника: Эппл-Лейн, 364 "Б".
Он был на Эппл-Лейн. Освещение на крыльце напротив него высвечивало на входной двери номер 364-го дома.
Буква "Б" в адресе, несомненно, означала, что Элисон занимала здесь комнату, расположенную в отдельной части дома, либо же в меблированной пристройке на заднем дворе.
Из окон первого и второго этажей исходил свет. Кто бы ни жил в главной части дома, – подумал Роланд, – он должно быть у себя. Мне лучше иметь это в виду.
Дорожка вела прямо к парадной двери, но каменные плиты изгибались вправо.
Роланд срезал по диагонали через лужайку. Ступив на каменную плиту в углу дома, он увидел деревянную лестницу, ведущую на второй этаж. Дверь наверху лестницы освещалась одной единственной лампочкой. Перила наверху были украшены растениями в горшках. У девочек бывают такие растения, – подумал он.
У подножия лестницы на стене дома был прикреплен почтовый ящик. Роланд остановился рядом с ним. Адрес на ящике обозначал: 364 "Б".
Он начал медленно подниматься по лестнице.
Услышав голоса, он остановился и обернулся. Звуки доносились из открытого окна. Хотя окно выходило на лестницу, оно располагалось дальше в стороне, так что ему не представлялось возможным заглянуть внутрь. Несколько секунд он прислушивался. Голоса звучали ровно, и на заднем плане сопровождались музыкой. Они, несомненно, доносились из телевизора.
Итак, Хелен здесь, как и говорила Элисон.
Смотрит телек.
Одна?
У нее может быть парень в гостях.
Возможно. Надо быть осторожным, – подумал Роланд.
Поднявшись по лестнице, он достал из переднего кармана джинсов полиэтиленовый пакет. Это был прочный полупрозрачный мешок для мусора, который он взял из своей комнаты в общежитии, планируя сегодняшние мероприятия. Уверенный, что шум телевизора помешает Хелен услышать те немногие звуки, которые он издавал, он развернул пакет и дунул в него. Мешок раздулся вместе с его выдохом.
Он достал ключи, которые вынимал из сумочки Селии, выбрал тот, который больше всего походил на ключ от этой двери, и бесшумно вставил его в замочную скважину. Зажал между зубами край пакета, чтобы освободить другую руку. Затем обеими руками медленно повернул ключ и ручку. Осторожно приоткрыл дверь.
Звук телевизора усилился. Он почуял приятный запах. Попкорн.
С того места, где он стоял, прижавшись лицом к щели, ему был виден только угол гостиной. Там никого не было.
Он распахнул дверь чуть шире и боком протиснулся через открывшееся пространство.
Он увидел ее макушку над спинкой дивана. В волосах у нее были бигуди.
Расположение мебели облегчало задачу. Если бы диван стоял вплотную к стене, он не смог бы подкрасться к ней сзади. Но за диваном было широкое пространство, очевидно, чтобы люди могли пересекать комнату, не будучи вынужденными проходить мимо поля зрения того, кто мог бы там сидеть.
Роланд задумался, не прикрыть ли дверь. Он решил не рисковать, чтобы не создать шума, который мог бы ее потревожить, и оставил дверь приоткрытой на несколько дюймов.
Он взял пакет обеими руками. Удерживая его раскрытым, он медленно побрел по ковру. Легкий сквозняк шевелил пакет.
Это будет легче легкого, – подумал он.
Если только на диване не лежит парень, положив голову ей на колени.
Затем он приблизился достаточно, чтобы увидеть, что больше там никого нет. На подушке рядом с Хелен стояла большая белая миска. Она сунула в нее руку и зачерпнула пригоршню попкорна. На ней был красный халат. Ее ноги были вытянуты, ступни покоились на низком столике перед диваном. Распахнутый халат обнажал толстые белые ноги.
Жаль, что она такая хрюшка, – подумал Роланд. – Было бы гораздо приятнее, если бы она больше походила на Селию или на Элисон.
Он поднял пакет.
Что-то оглушительно стукнуло рядом с ним.
Он оглянулся. Это дверь захлопнулась.
Хелен тоже оглянулась, ее голова повернулась достаточно, чтобы увидеть дверь, затем повернулась еще и откинулась назад. Ее глаза полезли из орбит, когда она увидела Роланда. Наполовину пережеванный попкорн вырвался из ее рта, немного брызнуло внутрь полиэтиленового пакета, когда он опустил его ей на голову.
Она рванулась вперед. Роланд закрыл ей лицо рукой, чтобы удержать пакет на месте. Обнимая ее за голову, он был перетянут через спинку дивана. Она потянулась назад и вцепилась ему в волосы. Кожу его головы пронзила боль.
Плечо Хелен ударилось о столешницу кофейного столика. Бок Роланда ударился о поверхность, опрокинув ее напиток в сторону. Она извивалась и брыкалась. Ее отчаянная борьба заставила Роланда опереться о стол, при этом, другой конец которого взмыл вверх. Он рухнул на пол, а Хелен обрушилась на него сверху.
Придавленный ее извивающимся телом, Роланд крепко прижал пакет к ее лицу. Другой рукой он рывком открыл защелку чехла с ножом.
Нет! Никакой крови!
Он выбросил свободную руку к Хелен. Ее халат был распахнут. Он схватился за одну из грудей и крутанул ее. Она взвизгнула в полиэтилен, закрывавший ей рот. Отпустив ее, он с силой ударил ее кулаком в живот. И еще раз. Ее тело судорожно вздрагивало при каждом ударе. Потом ее, казалось, затрясло. Он услышал тяжелые звуки. Пакет запульсировал мягким теплом под его рукой, и он понял, что ее вырвало. Он подавил желание убрать руку. Вместо этого он только плотнее прижал пакет к ее рту. Тело Хелен сотрясалось от конвульсий. Она извивалась и взбрыкивала на нем, наконец, свалилась с него.
Он перекатился вместе с ней, но потерял хватку на пакете. Блевотина выскользнула на ковер. Ее рука скользнула в этой каше, когда она попыталась подняться. Роланд вскарабкался ей на спину. Она задыхалась под ним, хватая воздух. Но этого, во всяком случае, было достаточно, чтобы оставаться в живых. Когда он оседлал ее и потянулся за пакетом, она успела стянуть его с головы.
Роланд обвил пальцами ее скользкую шею, пытаясь задушить ее. Когда он сжал ей горло, Хелен заставила себя оттолкнуться от пола. Она встала на четвереньки. Всхлипывая, она начала отползать. Роланд ехал верхом на ней. Его пальцы ослабли. Он ощутил дрожь страха.
Отцепившись, он слез со спины Хелен. Сделал несколько неуверенных шагов, восстановил равновесие, затем бросился на нее и ударил носком ботинка в живот с такой силой, что она завалилась на бок. Хелен схватилась за живот и шумно втянула воздух. Она потеряла очки. Ее лицо было пунцовым там, где не было испачкано рвотной массой.
Роланд пританцовывал взад-вперед в поисках лучшей цели. На мгновение он задумался, как могла бы отреагировать одна из этих гигантских грудей, если по ней ударить. Однако это не было бы смертельным, а ему нужно было заканчивать с этим делом. Она уже почти зарекомендовала себя, что она для него – это слишком.
Он нацелился в горло.
Промахнулся, но удар пришелся в челюсть, повалив Хелен на спину.
Роланд подпрыгнул, высоко подняв колени и опустив ноги, всем своим весом приземлившись на ее скрещенные руки и живот. Из нее вырвался воздух, и она наполовину села. Роланд отскочил от нее.
Резко обернувшись, он пнул ее в висок.
Ее руки обмякли на полу.
Он снова пнул ее по голове для пущей убедительности.
Затем он поднял полиэтиленовый пакет. Сел на мягкие подушки ее грудей, натянул грязный пакет ей на голову и удерживал его края плотно прилегающими вокруг шеи.
Сидя там, он надеялся, что Элисон задержится подольше в квартире своего парня. Чтобы все это очистить, потребуется много времени.
Хрюшка устроила настоящий бардак.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ
Они почти завершили трапезу, и Элисон начала беспокоиться о том, что может произойти, когда они выйдут из-за стола. Чтобы оттянуть этот момент, она попросила кофе. Эван встал, чтобы приготовить его.
Не волнуйся так сильно, – сказала она себе. – До сих пор все шло нормально. Вполне нормально.
Она ужасно нервничала по дороге к апартаментам Эвана, даже была близка к тому, чтобы отступить. Но каким-то образом она нашла в себе решимость постучаться в его дверь.
Она почти ожидала увидеть Эвана с диким выражением лица и совершенно отчаявшегося. Но если так оно и было, когда он писал письмо, то у него было время прийти в себя. Мужчина, открывший дверь, казался спокойным и жизнерадостным. Пожалуй, даже чересчур жизнерадостным.
– О, la belle dam san merci[28], – приветствовал он ее. – Или скорее avec merci.
– Так-то лучше, – сказала Элисон.
– Входи, входи, – oн не пытался обнять или поцеловать ее. Вместо этого с улыбкой уступил ей дорогу. – Ты выглядишь потрясающе.
– Ты и сам неплохо выглядишь.
– Ты загорела.
– Я некоторое время провела во дворе.
Эван поднял стакан со стола перед диваном. Тот был пуст, если не считать нескольких кубиков льда, которые растаяли и превратились в ледышки.
– Что я могу тебе предложить? Как насчет Mаргариты? У нас будет мексиканская кухня.
– Замечательно, – Элисон глубоко вдохнула, наслаждаясь ароматами, наполнявшими квартиру.
– Это займет всего минутку. Устраивайся поудобнее.
Он прошел мимо книжных полок, выстроившихся вдоль стены, обошел стол в маленькой столовой и исчез на кухне. Пишущая машинка, книги и бумаги, обычно покрывавшие стол, были убраны. Он был накрыт на двоих. В центре стола стояла одинокая красная свеча.
Элисон услышала завывание блендера.
Она подошла к креслу и села.
Пропасть между креслом и диваном в этой маленькой комнате казалась огромной.
Это не способ начать все заново, – подумала она. – Эван не заразен.
Поэтому она пересела на диван. Прямо перед ним на складном стуле стоял работающий вентилятор. Он, покачиваясь, раздувал из стороны в сторону слабый теплый ветерок. Движущийся воздух приятно ласкал ее влажное лицо. Она наклонилась вперед. Верхняя пуговица блузки прижалась к горлу. Она расстегнула ее. Выгнув спину, протянула руку позади себя и оттопырила прилипшую ткань от своей кожи.
На улице не было так жарко, – подумала она.
Все нервы. Встреча с Роландом, затем визит сюда.
Хуже уже не будет, – сказала она себе.
Почему ты так уверена?
Уже стало лучше, – подумала она. – Я закончила с Роландом, Эван, кажется, в порядке, а ощущение от вентилятора потрясающее.
Элисон оглядела комнату. Она уже столько раз бывала здесь прежде. Ничто не выглядело иначе, но и не казалось совершенно тем же самым. Все это походило на съемочную площадку, искусно сделанную так, чтобы выглядеть, как квартира Эвана, а она была актрисой в роли Элисон – роль, которую она не знала, как именно исполнять.
Нужен сценарий, – подумала она. – Он бы определенно помог.
Эван вошел с Mаргаритой в одной руке и миской чипсов "Тортилья" в другой. Поставив их на стол перед Элисон, он снова ушел на кухню. Вернулся с миской "Красной сальсы"[29] и еще одной Mаргаритой. Поставив их, он сел на диван рядом с ней.
Рядом с ней, но примерно в двух футах. Хороший знак, – подумала Элисон. – Он не пытается делать вид, что все так, как прежде.
Они подняли свои бокалы.
– За новые начинания, – сказал Эван.
Они чокнулись и опрокинули бокалы.
Элисон спросила, как продвигается его диссертация. Он с энтузиазмом рассказывал о ее успехах, о своих надеждах развить свое исследование в полноценную книгу, которая могла бы принести ему признание Джойса[30] как ученому, и помочь обеспечить его пребыванию в должности через несколько лет. Пока он говорил, Элисон макала чипсы в сальсу, ела их и пила. Время от времени она делала замечания или задавала вопросы.
Когда Эван наконец замолчал, Элисон спросила, слышно ли что-нибудь из тех университетов, в которые он подавал заявки на преподавательскую работу. Он бросил на нее странный взгляд.
– Ты имеешь в виду с четверга?
– Мне казалось, что прошло больше времени, – сказала Элисон.
– Кажется, несколько недель. Боже, как хорошо, что ты вернулась.
Я не вернулась в полной мере, – подумала она. – Пока нет. Я хоть и здесь, но я еще не вернулась.
Эван понес пустые бокалы на кухню. Пока его не было, Элисон обмакнула еще один кусочек в сальсу, подставила под него ладонь, чтобы с него не капало, и съела его.
Лучше перестань поглощать эти штуки, – подумала она и слизнула с пальцев каплю красного соуса.
Эван вернулся с наполненными бокалами.
Элисон уже чувствовала легкое головокружение после первой Mаргариты. Выпей еще одну, только пей медленнее, – предупредила она себя. – Если продолжишь в том же темпе с выпивкой и чипсами, то к обеду будешь раздута и пьяна.
– Ты делаешь довольно ядреную Mаргариту, – сказала она.
– Подожди, попробуй мои энчилады.
Он сел рядом с ней.
Рядом с ней и на этот раз всего в футе от нее. Ничего страшного, – подумала Элисон. – Мы ближе, чем были, когда я сюда попала.
Еще не так, как мы привыкли, но становится лучше.
– Чем занималась в последние дни? – спросил он.
– Ничем особенным, – eй не хотелось говорить ему, что она провела несколько последних дней, думая о нем, частенько с горечью, иногда с тоской. – Однажды вечером я была в "Салуне Уолли", – сказала она.
– Как успехи? – спросил он.
– Я была там не за этим, – сказала она и сделала глоток. – Видела необычный ролик. Женщина, танцующая со змеей. Ты видел это?
– Попадалось по MTV. Голубая леди делает "извивайся на мне".
– Довольно необычно, – повторила Элисон.
– Эротично.
– Вчера вечером мы с Хелен играли в "Тривиал Персьют". Я приземлялась в пространстве искусства и литературы всякий раз, когда у меня была такая возможность. Я утерла ей нос.
– Похоже, твоя субботняя ночь была лучше моей.
Мы продолжаем забредать в те области, которых я предпочитаю избегать, – подумала она.
– Я, должно быть, набрала пять фунтов. Вдвоем мы расправились с пакетом картофельных чипсов и пакетом чипсов тако. Не говоря уже об упаковке пива из шести бутылок. Если я и дальше буду проводить субботние вечера с Хелен, то стану похожей на нее.
– Исключено. Ты можешь набрать сто фунтов, но все равно останешься красивой.
– О, конечно.
– Твоя мама могла бы бить тебя уродливой палкой с сегодняшнего дня до конца света, но ты бы никогда не стала похожей на Хелен.
Элисон рассмеялась и покачала головой.
– Перестань, она же моя лучшая подруга.
– Не я это начал.
