Текст книги "Любовь и Гниль: Сезон 1 (Эпизоды 7-12) (ЛП)"

Автор книги: Рейчел Хиггинсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 23 страниц)

– Мой папа застрелил его, – сказала она, как ни в чём не бывало.

– Он был заражён?

– Эм, нет.

Тайлер покачала головой, и её блестящие тёмно-каштановые волосы рассыпались по изящным плечам.

– Он… эм… в самом начале он однажды пытался помочь нам с Миллером сбежать.

– О боже, – выдохнула я. – Тайлер, мне так жаль. Это…

Я оборвала себя, прежде чем закончила фразу «намного хуже». Ей не нужно было этого слышать. В конце концов, я решилась на неубедительное:

– Это ужасно.

Её глаза наполнились не пролитыми слезами, но она взяла себя в руки и хриплым голосом сказала:

– Нам нужно убраться как можно дальше от Арканзаса.

Я кивнула, полностью соглашаясь. Нам нужно было уехать как можно дальше от Арканзаса. Такой человек, как он, вряд ли легко отпустит свою единственную дочь и младшего сына. И ещё оставалась тайна Кейна и его возможной одержимости мной. Я сомневалась в нашем первоначальном решении отправиться в Перу, но придерживались ли мы первоначального плана или нет, нам нужно было убираться к чёрту с юга, и как можно быстрее.

ЭПИЗОД 7: ГЛАВА 02

– Привет, – прошептал Хендрикс в ещё тёмном магазине.

Я посмотрела на него подернутыми пеленой глазами и попыталась улыбнуться. У нас была очень спокойная прошлая ночь, что было потрясающе и определённо необходимо.

Каким-то образом я застряла в середине ночного дежурства, и солнце как раз собиралось взойти. Небо становилось всё светлее, и я уже почти видела свои руки. Нельсон сидел через дверной проём от меня, запрокинув голову к потолку, умирая от скуки смертной.

Вон не разрешал парам дежурить вместе, чтобы не возникало искушение отвлечься, и с этим трудно было спорить. Я полностью понимала логику данного правила, но это не мешало мне ненавидеть его. Иногда ночная вахта была отстойной, и я бы всё отдала, чтобы хоть немного отвлечься.

Хендрикс и Нельсон тоже были недовольны этим, но поскольку они следовали приказу, я предполагала, что в какой-то степени они были с этим согласны. Сомневаюсь, что это помешало бы Хендриксу дежурить вместе со мной – просто находиться в другой части комнаты. Он прекрасно знал, что если потребуется, я сама со всем разберусь, но не любил, когда я делала это одна.

– Привет, – я улыбнулась ему в ответ, но не думала, что он меня видит.

Он был поблизости, но потом вдруг нащупал меня руками, отыскав мои ноги. Он подполз поближе и сел рядом со мной, прислонившись к заколоченной тяжёлой входной двери, запертой на висячий замок, который Паркеры всегда держали при себе. Он обнял меня и притянул к себе. Я таяла в его тёплых объятиях, положив голову на сгиб его руки и прижавшись к нему всем телом.

Он давал намного больше, чем я могла бы попросить, намного больше, чем я когда-либо ожидала найти.

И я понятия не имела, что делать со всеми моими эмоциями.

Мне нужно было пространство, чтобы разобраться в них, понять, чувствую ли я себя так только потому, что мы были друг с другом днём и ночью и всегда спасали друг другу жизни, или же так будет всегда – он всегда будет заставлять мои пальцы на ногах сжиматься, а желудок переворачиваться.

– Мне кажется, тебе нельзя здесь быть, – поддразнила я.

– У нас есть компаньон, – объяснил он. – Верно, Нельсон?

Нельсон хмыкнул, а затем сказал:

– Держи свои руки там, где я всегда смогу видеть их!

Но это было сказано без энтузиазма, и поскольку я могла различить только неясные очертания его тела, мне было трудно поверить, что он действительно обращает на нас внимание.

Тем не менее, я не собиралась создавать неловкую ситуацию.

– Думаешь, мы когда-нибудь снова останемся наедине? – тихо спросил Хендрикс.

Он взял меня за руку, забрал монтировку и положил рядом. Потом он обхватил моё запястье и нежно поцеловал в ладонь.

– Хороший вопрос, – вздохнула я. – Когда-нибудь, да? Уверена, что когда-нибудь мы останемся одни.

– Я не хочу ждать когда-нибудь, – прорычал Хендрикс и снова поцеловал мою ладонь, а затем потянулся губами вниз к внутренней стороне моего запястья, где поцеловал меня вновь.

И вот именно это Вон имел в виду под отвлечением. Я определённо отвлеклась.

– Ты ужасно нетерпелив, – проворчала я. – Зачем нам нужно оставаться наедине?

Он издал глубокий горловой звук, а затем таким быстрым и плавным движением, что я не заметила его намерений, притянул меня к себе на колени. Я оседлала его вытянутые ноги. Я коленями упёрлась в ковёр под ним, а руками вцепилась в воротник его футболки, желая найти хоть какое-то равновесие.

– У меня много причин остаться с тобой наедине, – прошептал он мне в губы.

Я начала задыхаться ещё до того, как он обхватил мои бёдра, но потом его сильные пальцы скользнули мод мою рубашку, заклеймив мою обнажённую кожу, и собственнически впились в мою талию. Я сразу же потеряла всякие причины или осознанную мысль. Ох уж этот парень.

А он ещё даже не поцеловал меня!

– И каковы же твои причины? – спросила я, игнорируя туман похоти и лёгкое покалывание кожи.

Хендрикс поцеловал меня в ухо, медленно, нежно. Он провёл языком вверх по раковине моего уха, а затем опустился и прикусил мою мочку. Как раз в тот момент, когда я думала, что умру от жара, он поцеловал чувствительное место прямо за ухом и заставил меня извиваться у него на коленях. Он скользнул губами вниз по моей шее, а затем снова вверх и запечатлел целомудренный поцелуй на моём подбородке.

– Это одна из причин, – его голос был низким и хриплым, и это только ещё больше заводило меня.

– Прекрати, Хендрикс, или я выстрелю тебе в ногу, – пригрозил Нельсон спокойно, но совершенно серьёзно.

Хотя мы все знали, что сейчас у него нет оружия.

– Это ещё одна причина, – вздохнул Хендрикс.

Он позволил мне слезть с его колен и снова усесться рядом.

– Если тебе от этого станет легче, – призналась я, – я хотела бы как-нибудь услышать и другие твои доводы.

Он дёрнул головой в сторону, и я почувствовала, как он пристально смотрит на меня. Я не могла видеть в темноте, но знала, что его глаза сейчас ярко-синие, а черты лица напряжённые от сосредоточенности. Именно таким он и был всегда, напряжённым – силой, с которой приходилось считаться.

Это была одна из причин, почему я так сильно влюбилась в него.

– Мне от этого легче, – искренне произнёс он.

Я услышала дерзкую ухмылку в его голосе.

– Неужели ты думал, что я не захочу остаться с тобой наедине? – спросила я, стараясь говорить как можно тише, чтобы Нельсон не услышал.

Хендрикс помолчал несколько мгновений, прежде чем признаться:

– Я пытаюсь не торопиться с тобой, Риган, – он замолчал и снова схватил меня за руку. На этот раз он просто держал её в своих ладонях, нежно переплетая наши пальцы. – Я пытаюсь, но это нелегко.

– Ну, мы находимся в исключительной ситуации, – согласилась я. – Я хочу сказать, мы постоянно вместе. Уверена, что это нормально – двигаться быстрее, когда мы ловим столь редкие моменты, как сейчас.

Он замер рядом со мной, стал таким неподвижным, что мне пришлось посмотреть на него и убедиться, что он всё ещё дышит. Солнце поднималось достаточно быстро, чтобы ночная тьма начала рассеиваться, и я смогла увидеть его лицо очень близко. И прямо, как я и думала, выражение его лица было сосредоточено на эмоциях, и я их не понимала, а его глаза в этом свете казались чёрными и пылали тайнами, к которым я не была уверена, что готова.

– Риган, мои чувства к тебе не имеют ничего общего с нашими обстоятельствами. Это была бы моя борьба независимо от того, в каком мире мы живём.

Ох.

Ох.

Я хотела спросить его, что именно он пытается этим сказать и что это значит для нас, но не смогла ни подобрать слов, ни вспомнить, как дышать, ни закрыть рот.

– Это так неловко! Я хочу оставить вас наедине, просто чтобы мне не пришлось слушать эту чушь. Хендрикс, чувак, работай над своей игрой. Ты, очевидно, пугаешь её до чёртиков! – простонал Нельсон с противоположной стороны.

И прежде чем я успела что-то сказать, чтобы разрядить странность, он вскочил на ноги и потёр лицо. Явно опередив меня.

– Уже утро. Или достаточно близко к нему. Это не подарок, а одолжение. Я хочу провести некоторое время с Хейли позже, и вы двое мне в этом поможете.

А потом он ушёл.

И мы с Хендриксом остались одни.

Совсем одни.

Мы были так же одиноки, как и в момент нашего первого поцелуя.

Хендрикс не стал ждать ни минуты. Я снова оказалась у него на коленях, и его губы коснулись моих. Он прижал одну руку к моей пояснице и притянул меня к себе, а другой запутался в моих волосах. Сначала его рот был яростным, отчаянным и голодным. Я целовала его в ответ с той же интенсивностью, пробуя на вкус его язык, покусывая его нижнюю губу, просто наслаждаясь этой связью с ним, которая внезапно показалась жизненно важной для моего выживания.

Он становился неотъемлемой частью моего существования, и я даже не предполагала, насколько глубоко утонула в этом. Я хотела двигаться медленно, хотела убедиться, что выбираю я, а не он выбирает меня. Но невозможно было сказать точно, когда всё моё тело ожило от его прикосновения, а мой рот отказывался когда-либо покидать его снова.

Я гудела, вибрировала от его чувств, от того, что он делал со мной, от того, что он заставлял меня чувствовать. Как будто я была мертвой до встречи с Хендриксом. Как будто я стала такой же, как безлюдная пустошь некогда процветающей цивилизации, в которой я жила, а Хендрикс был лекарством, моей вибрацией, моим убежищем. Моей утопией в мире, где не осталось ничего хорошего.

Я потерялась в нём.

И в его страстных поцелуях.

Он застонал в мои губы. Я почувствовала вибрацию в его груди, прижатой к моей. Хендрикс отпустил мои волосы и, снова обняв меня за талию, притянул невероятно близко к себе. Я была прижата к его телу. Он излучал тепло, от него слегка пахло грязью, потом и чем-то настолько мужским, что я знала, что никогда не пойму этого полностью. У него был вкус мятной зубной пасты, и его борода царапала моё лицо самым восхитительным образом.

Как раз в тот момент, когда я подумала, что предметы одежды вот-вот исчезнут, он замедлил поцелуй, пока он не стал до боли сладким. Хендрикс пробовал меня на вкус, смаковал. Его губы были любящими и нежными, его руки стали мягкими, но не так, словно он отпускал, а скорее он смягчал свои прикосновения, потому что знал, что может. Ему больше не нужно было удерживать меня. Я никуда не собиралась сбегать.

Я принадлежала ему, хотела ли я полностью признать это или нет.

И точно так же я полагала, что он мой.

– Именно поэтому существуют правила! – почти проревел Вон через всё помещение. – Ты должен заботиться о ней, Хендрикс! Какого чёрта ты делаешь?

Очевидно, в этот момент мы перестали целоваться, и я уткнулась лбом в плечо Хендрикса. Мне было стыдно за то, что меня поймал Вон, но ещё больше за то, по какому пути ушли мои мысли.

Я ещё пока не любила Хендрикса, а уже отдавала то, что осталось от моего будущего.

– Всё под контролем, брат, – прорычал Хендрикс, слегка задыхаясь.

– То-то я и вижу, – огрызнулся Вон.

А потом стальная дверь захлопнулась. Судя по всему, Вон захлопнул её за собой.

Я подняла глаза и увидела, что уже почти утро. Свет просачивался сквозь щели в досках и по краям дверного проёма. Я взглянула на Хендрикса, он внимательно наблюдал за мной.

Чувствуя себя слегка смущённой, я сказала:

– Наверное, это не самый ответственный способ провести время.

Хендрикс подозрительно прищурил глаза и сказал:

– Это просто Вон.

– Я не это имела в виду, – я отпрянула назад и во второй раз слезла с его колен. – Мы все сегодня едем в город?

Его взгляд не стал менее напряженным, а наоборот, казалось, стал ещё глубже и проницательней.

– Мы больше не расстанемся, Риган. Это не тот риск, на который мы готовы пойти.

– Нет, я согласна, – быстро сказала я.

– Ты хотела расстаться? – спросил он, но вопрос больше походил на проверку, чем на любопытство.

– Нет?

Я встала и выглянула за деревяшку, которой предыдущий владелец магазина укреплял стеклянный фасад. Год назад я играла бы сама с собой в игру, где представляла, что могло случиться с владельцем магазина. Обычно эта игра заканчивалась тем, что я решала, что они спаслись от нашествия зомби и живут где-нибудь на пляже, пьют Маргариту и загорают, а потом неизбежно спотыкалась о мёртвое тело или была вынуждена стрелять в лицо Зомби, который носил поло с монограммой того места, где мы остановились, и мне становилось очень грустно. Это была удручающая игра, поэтому я постаралась перестать в неё играть.

Но я не могла не надеяться, что каждый владелец магазина будет вести счастливый багамский образ жизни, и не подбадривать их в моей голове.

– Риган, если хочешь расстаться, так и скажи, – настаивал Хендрикс.

Он всё ещё сидел на полу, но подтянул одно колено к груди и положил на него одну из своих длинных рук. Он смотрел на меня из-под густых ресниц, и этот взгляд пробирал до души.

– Я не принимала тебя за неуверенного в себе мужчину, Паркер, – поддразнила я его.

Я, и в самом деле, не считала его неуверенным в себе. Он фактически заявил на меня права ещё до того, как я начала влюбляться в него. К чему он это всё?

Хендрикс рассмеялся, и было трудно сказать, ошиблась ли я в своих предположениях или всё-таки попала в точку.

– Я не из тех, кто чувствует себя неуверенно.

Ладно, его ответ не дал мне ничего. Я повторила попытку.

– Так в чём же дело?

Я указала на расстояние между нами и подсознательно сделала шаг назад.

– Ты мне скажи, Риган, – он вскочил на ноги и последовал за мной. – Ты влюблена в меня, а я в тебя. Но ты отстраняешься. Почему?

Чёрт побери, он был слишком проницателен.

Вся эта семья была чертовски проницательна. Все до единого, от Вона до Пейдж. Мало того, что каждый присутствующий здесь знал меня насквозь, от недосыпа до начала месячных. Теперь я даже не могла иметь тайных сомнений и тревог, не будучи вынужденной обсуждать их?

Грр.

– Я не отстраняюсь. Это только что произошло, – я махнула рукой в сторону пола, где недавно сидела, оседлав его, и практически ела его лицо, отнюдь не как зомби. – Это не я отстранилась, Хендрикс. Что за беспокойство?

Он провёл двумя руками по своим длинным волосам и бросил на меня свирепый взгляд.

– Вон вошёл, и ты закрылась. Вот что случилось. И мне не почудилось. Я не был любителем подобных игр до того, как появились Зомби. А сейчас тем более у меня нет никакого терпения на них, Риган. Просто будь честна.

Я задумалась на секунду и была иррационально обескуражена. Я никогда не играла в игры. Квотербек Крис провёл все две недели, гоняясь за мной и забавляясь флиртом. А теперь я была с Хендриксом Ворчуном. Он не был весёлым, кокетливым типом.

Как я уже сказала, иррационально. Мне это в нём нравилось. Мне нравилось, что он знает, чего хочет. Мне нравилось, что он так целеустремлённо преследует меня. Он мне нравился.

И именно это пугало меня больше всего – сила моих чувств к нему. Я знала его всего полтора месяца, едва ли достаточно долго, чтобы влюбиться в кого-то.

– Это не имеет никакого отношения к Вону, – искренне сказала я.

И это была чистая правда. Все странности, которые я чувствовала с Тайлер прошлой ночью, должно быть, исчезли, потому что Вон никак не повлиял на мои чувства к Хендриксу. Разве что я чувствовала себя немного виноватой из-за того, что он застал нас, и я так легко покинула свой пост.

– Тогда что? – тихо спросил Хендрикс.

И, о господи, он был уязвим.

Это было нехорошо. Я думала, что Хендрикс неотразим, когда он был крутым Зомби-убийцей с голубыми глазами, в которых я хотела затеряться, и мускулами, которые я хотела облизать сверху донизу.

Уязвимость была гораздо, гораздо хуже.

Те чувства, которые я отчаянно сдерживала, нырнули на вражескую территорию и полностью предали меня.

– Я боюсь, – услышала я свой шёпот, хотя отказывалась быть настолько честной.

Он сделал ещё один шаг ко мне.

– Меня?

– Нас.

Ещё шаг, и я упёрлась спиной в доски, а он оказался прямо передо мной.

– Я не причиню тебе вреда.

– Я не этого боюсь, – невесело рассмеялась я. – Но ведь это быстро, правда?

– Ты и я?

Он наклонил голову, и наши глаза оказались на одном уровне. Прядь его волос упала на лоб. Раннее утреннее солнце освещало его лицо и заставляло блестеть глаза. Его губы всё ещё были припухшими от наших поцелуев, а борода была чуть длиннее, чем вчера.

Боже мой, я пропала.

– Да, – выдохнула я или попыталась выдохнуть.

Наконец, озорная улыбка появилась на его прекрасных губах, и я облизнула свои внезапно пересохшие губы.

– Я не считал тебя трусихой, – бросил он мне в ответ.

– Я не трусиха.

– Ты бежишь, – строго указал он на меня пальцем. – Ты боишься.

Я закатила глаза и отвернулась.

– Я не боюсь. Я просто беспокоюсь. Если у нас ничего не получится, что тогда? Вряд ли сможем пойти разными путями и остаться друзьями в «Фейсбуке». Я просто думаю… Это происходит не очень медленно.

– Да, может быть, ничего и не получится, а после мы проведём остаток наших жизней, вполне возможно, очень коротких жизней, ненавидя друг друга, – он небрежно пожал плечами, а затем приподнял мой подбородок указательным пальцем, так что я была вынуждена снова поднять на него глаза. – А может быть, если у нас ничего не получится, мы просто решим быть взрослыми и продолжим жить своей обычной жизнью. Я не стану бывшим парнем, Риган. Тебе не придётся меня переезжать в виду того, что я не смог разглядеть то хорошее, когда на него смотрел.

Мои глаза округлились, и я едва могла поверить, что он был так откровенен. Господи, Хендрикс, почему бы тебе просто не выложить всё это и не заставить меня почувствовать себя полной идиоткой?

Его тон смягчился, и он мягко сказал:

– Ты знаешь, есть и другой вариант.

– Давай послушаем, – прохрипела я.

– Мы вообще не расстанемся. Мы сойдёмся. Мы влюбимся. Мы познаем, как глубоки наши чувства, насколько мы идеальны друг для друга. Ты узнаешь, как сильно я хочу попробовать каждый сантиметр тебя и выслушать каждый твой секрет. И я узнаю, как сильно ты любишь обниматься и как ты ненавидишь, когда я хочу порассуждать о философии и этике, но ты всё равно потакаешь мне.

– Философия и этика? – произнесла я одними губами.

– Философия и этика, – подтвердил он с ухмылкой.

– Это должно меня заводить?

– О да, – пробормотал он.

– Ты предлагаешь мне прыгнуть с обрыва, – подметила я.

Я прищурилась, глядя на него, не совсем понимая, то ли взволнована тем, что он так легко видит меня насквозь, то ли чересчур напугана.

– Каждый божий день, если придётся.

Он не отрывал взгляда от моих глаз, а руками прижимал меня к стене.

– Возможно, я не стою всего этого.

– Помнишь первую ночь, когда мы были вместе? Тогда я понял, чего ты стоишь, – тихо заверил он. Я кивнула, потому что знала, к чему это приведёт. – Ты останешься со мной.

– Я останусь с тобой, – я приподнялась на цыпочки и нежно поцеловала его в губы.

– Это не последний наш разговор.

– Я знаю, – он прижался лбом к моему лбу. – Ты постарайся не убегать, а я постараюсь не быть таким неуверенным.

– Я бы с этим согласилась, но у меня такое чувство, что это было всего один раз. Возможно, трещина в пространственно-временном континууме.

Он засмеялся, и я прочувствовала этот звук до самых кончиков пальцев ног.

– Больше похоже на проблему кражи девушки моей мечты моим собственным братом.

Девушка его мечты.

Ему действительно нужно перестать говорить такие вещи. У меня не было ни единого шанса, если он собирался продолжать в том же духе.

– Тебя это беспокоит?

Я не могла поверить, что его беспокоит небольшая конкуренция. Он всегда был таким самонадеянным, всегда таким уверенным в себе и во мне.

– Не заставляй меня страдать, – взмолился он, и в нём снова появилась эта проклятая мальчишеская ранимость.

– Нет, Хендрикс, тебе не о чем беспокоиться.

– Ты моя?

Я прикусила нижнюю губу, обдумывая, как на это ответить. Была ли я его?

– Мы не торопимся, – напомнила я ему.

Он отстранился и посмотрел на меня честными глазами.

– Мы не торопимся, – подтвердил он, но явно не выглядел довольным.

Дело в том, что я знала, что он не хотел медлить, и это не имело никакого отношения к физическому влечению, потому что в данный момент это было своего рода шуткой. Нет, Хендрикс не хотел медлить с принятием обязательств. Это было просто… У меня были проблемы со всем этим «пока смерть не разлучит нас», учитывая, что смерть может случиться буквально завтра или сегодня днём.

А как насчёт пункта «пока зомби не разлучат нас»? Не то чтобы у нас было живое завещание на случай, если кого-то из нас укусят. Выдерни вилку из розетки, Хендрикс. Если меня укусят, отключи меня от системы жизнеобеспечения и выдерни эту чёртову вилку.

Но это было, вероятно, для другого дня.

– Только ты, Хендрикс. Наверное, это всегда был только ты. По крайней мере, столько сколько я тебя знаю.

Он нахмурился. Очевидно, не это он хотел услышать. Но он выпрямился и взял меня за руку.

– Я готов работать с тобой над этим.

Я улыбнулась, потому что ничего не могла с собой поделать.

– Ты готов?

– Но только потому, что я умею быть убедительным.

– Ох, правда?

– Да, правда. Я могу быть очень убедительным.

Он был искренен, но глаза его сверкали, а губы подёргивались.

– Вообще-то я немного нервничаю.

– Так и должно быть, – ухмыльнулся он. – Я уже наполовину влюбил тебя в себя. Это только вопрос времени, когда ты окончательно падёшь.

– О, боже, – я покачала головой в ответ на его дерзость. – Ты такой самовлюблённый!

Вместо ответа он захватил мои губы своими, прижал меня к стене и медленно и полностью завладел моим ртом. Он целовал меня до тех пор, пока мои пальцы не начало покалывать, а грудь не распухла от чувства, которое я не понимала, но немного беспокоилась, что он узнает. Он доказывал свою точку зрения, и я была слишком готова ему это позволить.

– Мы всё выясним, Риган, – пообещал он.

Его горячее дыхание овевало мои губы, и я чувствовала его бороду, когда он говорил, касаясь моей кожи.

– Я понимаю, что ты боишься рискнуть, но ты уже должна была привыкнуть к этому. Наша жизнь – это риск, а вместе с ним и награда. Рискни со мной, и я обещаю, что ты получишь свою самую большую награду.

Я кивнула, потому что в этот момент была не в состоянии говорить. Он был прав. Я знала, что он прав. Но мне необходимо было это осмыслить.

– Ладно, достаточно о тяжёлом, – он слегка улыбнулся, и я глубоко вздохнула. – Сегодня нам нужно убить несколько зомби.

– Да, потому что так намного легче.

– Разве ты не в восторге от возможности использовать настоящее оружие?

Он потянул меня за руку и потащил в подсобное помещение.

– О, да, я в полном восторге, – призналась я.

Каждая работа требовала изменчивости, если не считать убийство Зомби. При уничтожении зомби было очень приятно поддерживать обыденность и рутину. Я бы с радостью брала один и тот же пистолет каждый божий день, а не искала бы «творческие» подходы к способам убийства. Я была бывшей болельщицей, а не серийным убийцей. Я не могла просто взять что-то на улице и вообразить себе двадцать способов покончить с жизнью с помощью этого.

– И во время этой вылазки?.. – Хендрикс стал наталкивать меня на мысль.

– С тобой, – вздохнула я. – Всегда буду рядом с тобой.

– Теперь она поняла!

– Ты невозможен!

И он был таким!

Он обернулся как раз перед тем, как мы вошли в подсобные помещения, где все должны были готовиться к новому дню и завтракать награбленным шоколадом и чёрствыми пшеничными крекерами.

Взгляд его голубых глаз встретился с моими глазами, а затем он заставил меня ещё сильнее влюбиться в него.

– Ты же знаешь, что я не прошу тебя чувствовать ко мне что-то, чего я уже не чувствую к тебе, да?

О, Боже.

– Да, – прошептала я. – Я знаю.

А потом он повернулся, и мы присоединились ко всем остальным. Хейли удивлённо подняла брови, но я лишь пожала плечами и покачала головой. Как объяснить то, что только что произошло? Как даже начать описывать то, что он заставил меня чувствовать?

Мы сели за большой стол в конференц-зале. Было немного странно сидеть за большим столом в семейном стиле, но это также было приятно. Сегодня утром все были немного более возбуждены, чем обычно. Наверное, всё дело было в шоколаде и надежде, что позже у нас появятся пистолеты.

Нам очень нужно было оружие.

В конце концов, Вон начал планировать вылазку, и мы все перестали болтать, чтобы послушать. В конторе имелся телефонный справочник и карта города. Использовав их, Вон имел некоторое представление о том, куда мы направляемся.

Сначала мы собирались попробовать проверить пару разных оружейных магазинов, и если они нас подведут, мы, по-видимому, совершим налёт на аэропорт. Этот вариант потребует большую затрату топлива, но у нас не было особого выбора. Было решено, что мы закроем за собой лавку и вернёмся сюда сегодня вечером, если не управимся к закату.

Нельсон выдвинул идею остаться, несмотря ни на что, и побывать во всех этих местах, независимо от того, повезёт ли нам с первой вылазкой или нет. Он был прав – было страшно находиться в таком положении, с таким количеством людей и отсутствием тяжёлой артиллерии.

Мы пришли к выводу, что сориентируемся по ходу дела. Трудно было принимать такие решения, когда мы могли ничего не найти ни в магазине, ни в аэропорту.

Вообще-то я не совсем понимала, зачем нам аэропорт, но Вон был уверен, что это отличное место, чтобы найти оружие, потому что, когда люди путешествуют и не могут взять его с собой в самолёт, они просто оставляют его в своих машинах.

Его довод мне показался надуманным и немного несостоятельным. Если так много людей носили оружие, то как, чёрт возьми, зомби захватили власть?

Конечно, если всё огнестрельное оружие было заперто в машинах посреди долгосрочной парковки аэропорта, тогда, возможно, это имело некий смысл.

Придумав план, набравшись смелости и решимости и, кое-что позаимствовав, мы отправились в путь. Вдалеке виднелось несколько Пожирателей, но мы добрались до фургона, не убивая никого, а затем отправились по пустынным улицам Талсы, штата Оклахома, в поисках места под названием «У Эда» и обещания хоть какого-то спасения.

ЭПИЗОД 7: ГЛАВА 03

Талса была пуста.

Ходили слухи, что большинство больших городов были в запустении. Возможно, где-то в городе и есть люди, но они жили как отшельники, раз уж застряли в таком огромном месте, наводнённом зомби.

Обычно поселения возникали вокруг небольших городов, потому что их было легко защитить. И я не имела в виду небольшие, среднего размера. Я о совсем маленьких – вроде крошечных исторических старых городков с одним довоенным зданием суда и одним шерифом. Превратившиеся позже в поселения с одной пиццерией и торговым центром с населением менее трёх тысяч. Пригодные для жизни города были из тех мест, где поход на городскую площадь являлся главным событием вечера пятницы в те времена, из которых люди всю свою жизнь пытались сбежать.

В общем, точь-в-точь как город, где я выросла. За исключением того, что Пожиратели слишком быстро наводнили мой город.

Большие города, как правило, становились виртуальными игровыми площадками для зомби. В них практически невозможно было защититься и они всё больше походили на зоны военных действий. По иронии судьбы именно их правительство пыталось защищать сильнее всего, уничтожая огромные пространства, и люди в первую очередь бежали оттуда.

Улицы Талсы не были исключением. Огромные толпы людей исчезли с дорог, и машины повсюду оставались брошенными. Казалось, будто люди просто бросили их посреди дороги и либо бежали оставшуюся часть пути, либо были похищены инопланетянами.

Ладно, скорее всего, они не были похищены инопланетянами.

Это делало путешествие в нашем огромном фургоне гигантской занозой в заднице.

Один из оружейных магазинов располагался не так уж далеко от того места, где мы остановились, но до него было невозможно добраться из-за возникающих препятствий. Вон мастерски использовал пустые тротуары, но это был хороший автомобиль, в который все мы с комфортом помещались, поэтому никто не спешил выбить из него всё дерьмо, а потом оставить его превращаться в заброшенное дорожное искусство.

Тем не менее, особого выбора не было.

У нас было полбака бензина, но я была почти уверена, что в худшем случае мы могли бы слить его из любой стоящей на улице машины. Мне просто не нравилось, как долго это продолжалось. Мне казалось, что мы привлекаем к себе внимание каждый миг, который тратим впустую, пытаясь объехать перевернутую машину или яму в асфальте.

В машине было тихо и нервно. Все чувствовали опасность, так как она ощутимо наполняла воздух вокруг нас.

Я не могла вспомнить, когда в последний раз была в таком большом городе. Мы с Хейли избегали их с самого начала. Поначалу мы боялись людей, всё ещё живущих в них, а потом узнали, насколько они опасны из-за отсутствия людей. И братья Паркер никогда раньше даже не предлагали нам остановиться в одном из них.

Одно это открытие пролило свет на то, как отчаянно мы нуждались в оружии в эти дни.

И еде.

Самое странное, что я ещё не видела толпища Зомби. Вдалеке виднелись какие-то фигуры, которые поворачивались в нашу сторону, когда мы проезжали мимо, но там были отнюдь не орды, которые я ожидала увидеть, как в последнем полу-всё-ещё-нетронутом городе, через который мы проезжали.

После нескольких часов езды Вон, наконец, остановился возле огромного здания, похожего на склад. Вся конструкция была из белого металла, который, казалось, тянулся бесконечно. Когда-то здесь были автоматические стеклянные двери, но с тех пор они были разбиты вдребезги. По всей парковке валялись трупы в разных стадиях разложения. Птицы клевали их липкие останки, и я была уверена, что они также были наполнены большим количеством личинок и наверняка пахли как седьмой круг ада.

Великолепно.

Как оказалось, оружейный магазин во время апокалипсиса был похож на обычный зомби-буфет. Люди толпами стекались за защитой, а потом встречали свой безвременный конец, даже не успев пройти через сломанные двери.

Я особенно нервничала, что нужно идти внутрь. Я смотрела на Пейдж со смесью страха и щемящего сердце ужаса. Это был плохой сценарий для любого из нас, но особенно для неё.

Она ещё не совсем оправилась после схватки со стрептококком. Она всё ещё быстро уставала в эти дни.

Но разве у нас был выбор?

Хендрикс был прав, мы больше не расстанемся. Было слишком много переменных, и мы не сможем общаться друг с другом, как только разойдёмся.

Чёртовы сотовые телефоны погубили меня на всю оставшуюся жизнь. Если я не доведу до совершенства искусство голубиной почты, то навсегда запятнаю себя тем, что застряла в прошлом.

– Какой у нас план? – спросил Нельсон, расположившись на сидении передо мной.