Текст книги "Любовь и Гниль: Сезон 1 (Эпизоды 7-12) (ЛП)"

Автор книги: Рейчел Хиггинсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 23 страниц)

ЛЮБОВЬ И ГНИЛЬ: СЕЗОН 1 (ЭПИЗОДЫ 7-12)

Серия: Любовь и гниль. Сезон Первый: Эпизоды 7-12

Автор: Рейчел Хиггинсон

Переводчик: _Kirochka_

Редактор: NaPanka, Gosha_77, svetik99

Вычитка: NaPanka, Marina_lovat,

ЭПИЗОД 7: ГЛАВА 01

693 день после начала заражения

– Руки вверх, отойди от девушки! – крикнула Хейли в коридор, воспроизводя свою лучшую пародию на телевизионного полицейского. – Вы окружены, так что без шуток!

Я посмотрела на Хендрикса и очень серьёзно сказала:

– Они окружили тебя.

Он пристально посмотрел мне в глаза, задержался на несколько мгновений и сухо согласился:

– Я это вижу.

– Хендрикс, не заставляй нас стрелять в тебя! – пригрозила Пейдж.

Я взглянула на её драгоценное лицо. Она нахмурилась и сложила пальцы в виде воображаемого пистолета. Она не шутила.

– Думаю, за это стоило бы получить пулю.

Он ухмыльнулся мне, а затем снова атаковал мой рот. Я хихикнула сквозь его чересчур драматичный поцелуй и попыталась оттолкнуть его.

– Мерзость! – крикнули Хейли и Пейдж одновременно.

– Я, в самом деле, собираюсь применить слезоточивый газ, если ты не прекратишь это! – Тайлер была абсолютно серьёзна.

– Я лучше пойду с ними.

Я отошла от Хендрикса и одарила его коварной улыбкой.

– Увидимся позже.

– Вы должны были просто отравить меня слезоточивым газом! – крикнул Хендрикс в наши удаляющиеся спины. – Так я, по крайней мере, смогу объяснить слёзы.

Мы захихикали над его угрюмым поведением, но продолжали идти. На ночь мы оккупировали сувенирную лавку. К сожалению, не было ничего полезного, кроме сломанных безделушек и какого-то изысканного шоколада, о котором я мечтала. Но магазинчик располагался на окраине Талсы в штате Оклахома, в массивном кирпичном здании с единственными окнами на фасаде, которые давным-давно заколотил какой-то благоразумный лавочник. Так что здесь было относительно безопасно.

Снаружи толпилось множество зомби, но несколько дней назад мы раздобыли пассажирский минивэн на шестнадцать посадочных мест, бензобак которого оказался полным. Ну, под «раздобыли» я подразумевала, что мы его украли… из церкви. Но это немного облегчило нашу жизнь, так что путешествие в ад и проклятие определённо того стоило. За исключением того, что у машины был не совсем экономичный расход топлива. Но мы добрались до сувенирной лавки без происшествий.

До сих пор нам очень везло.

Особенно после трёх дней, проведённых в аду на прошлой неделе. После того, как мы покинули обувной магазин, мы шли пешком.

За последние два года я прошла много миль и побывала во многих опасных местах. Но здесь всё было иначе. Пожирателей было больше, и они были умнее, чем на севере. Я должна была признать, что они были намного умнее.

Я решила, что это из-за более тёплой погоды. Поскольку здесь, далеко на юге, не было сильных снегопадов, грозивших погубить их, Пожиратели, казалось, процветали здесь. Что было для нас плохой новостью.

Это заставило меня пересмотреть весь наш план.

Так что три дня пути от того обувного магазина до церкви, где мы нашли минивэн, стали худшими, самыми напряжёнными днями в моей жизни. Нам пришлось творчески подходить к методам убийства, потому что наш единственный пистолет с пулями быстро себя исчерпал.

Мы избегали городов, где можно было наткнуться либо на поселение людей, либо на скопления Зомби, живущих стаями. Мы находили места для сна и отдыха, но ни одно из них не было даже отдалённо безопасным, и только двое из нас могли спать одновременно, так как другим было поручено охранять. Да и еда была на исходе.

Снова.

Забудьте об оружии. У нас не было ничего, кроме больших палок, одной свинцовой трубы и монтировки. Группа же наша стала больше. Складывалось впечатление, что с добавлением Тайлер и Миллера наше число удвоилось, особенно учитывая, сколько еды необходимо двенадцатилетнему мальчику.

Я думала, что Кинг и Харрисон были безнадежны в этом плане. Но втроём они стали походить на орду саранчи.

Эти три дня были мрачными для всех нас. И исцеление Пейдж шло медленно.

Когда мы нашли минивэн, Хейли даже расплакалась. Мы провели ночь в относительно нетронутой церкви, хотя она находилась буквально в самом центре ничего, так что это могло иметь какое-то отношение к её заброшенности. Ключи от минивэна лежали в церковной конторе.

Мы даже угостились крекерами и виноградным соком. Тот вечер походил на нечто вроде пира.

А потом мы взяли аптечку, туалетную бумагу, бумажные полотенца, ручки, бумагу для принтера и несколько Библий. На бумагу и Библии у меня были большие планы. Я была полна решимости завербовать Хейли и устроить что-то вроде школы для детей.

С тех пор мы направлялись в Талсу.

Нам нужно было оружие.

Завтрашний план включал грабежи до упора, пока мы не найдём оружие и что-нибудь существенное на ужин.

Или несущественное.

В сувенирном магазине, где мы остановились сегодня вечером, был большой торговый зал, и ещё три комнаты в задней части, одна уборная, разделённая коридором. Уборная была чистой, что само по себе стало маленьким чудом. В комнатах разместились кабинет, конференц-зал или комната отдыха, ну или что-то в этом роде, и мастерская. Поскольку сам магазин был чересчур мал, было удивительно видеть такую большую, функциональную офисную зону, но каждая дверь была из металла, и было много места, чтобы расположиться.

Я не собиралась жаловаться.

Я последовала за Тайлер, Хейли и Пейдж в кабинет, где Хейли закрыла и заперла за нами дверь, а затем обернулась и ухмыльнулась.

– Что это за тайная встреча? – спросила я, скользнув на захламлённый пыльный стол.

Я перевела взгляд с Хейли на Тайлер, но они обе озорно улыбались, ничего не выдавая.

– Импровизированный девичник, – ухмыльнулась Хейли.

Я нахмурилась, и Тайлер быстро добавила:

– Не волнуйся, это перемены к лучшему.

– Для вас будет лучше, если это действительно так! – фыркнула я. – Я была так близка к тому, чтобы быть эпически растлённой, прежде чем вы трое ворвались!

– Что это значит? – ошеломлённо спросила Пейдж.

Мы проигнорировали её вопрос.

– Поверь нам, это гораздо лучше, – пообещала Тайлер.

А потом она подняла три маленьких флакончика трёх разных цветов: вишнево-красного, ярко-розового и королевского синего.

– Лак для ногтей? – ахнула я.

Я спрыгнула со стола и бросилась к ней. Глядя на маленькие сокровища с благоговением, я не могла не улыбнуться.

– Это лучше, чем тискаться.

– Что такое тискаться? – невинно спросила Пейдж.

– Риган имела в виду мириться, – мягко объяснила Хейли. – Хендрикс и она… поссорились… снова и теперь нужно было помириться.

– Хендрикс и Риган часто ссорятся, – подтвердила Пейдж.

– И мирятся тоже, – сухо сказала Тайлер.

– Да ладно вам, – я откашлялась и попыталась скрыть яркий румянец, заливший моё лицо.

Это даже правдой не было, мы не очень-то часто «мирились», потому что у нас никогда не было личной жизни. Но всё равно было неловко! И это было странно. Странно чувствовать себя частью пары после стольких лет, когда рядом не было даже мальчиков. Прибавьте к этому тот факт, что мы постоянно были вместе и окружены всей его семьёй… это было просто, ну, странно.

– По крайней мере, теперь ты можешь мириться с хорошеньким педикюром, – Тайлер улыбнулась улыбкой королевы красоты и снова помахала пузырьками.

– Педикюр? – Пейдж, казалось, не понимала нас, старших девочек, но я знала, что она любила проводить с нами время.

– Ногти на ногах, малышка, – объяснила Тайлер с натужным терпением.

Пейдж лучезарно улыбнулась ей, явно купившись на крашеные ногти.

– Ладно, Риган, хочешь Жевательную резинку, Дерзкий Сапфир или Поцелуи в воскресенье?

– Какого цвета Поцелуи в воскресенье?

Я рассмеялась. Тайлер подняла красный.

– Я возьму Жевательную Резинку.

– Думаешь, это пахнет жвачкой? – Пейдж сморщила нос и посмотрела между нами. – Моя мама всегда давала мне жвачку, до… до…

– Я тоже всё время жевала жвачку! – Хейли оборвала Пейдж, прежде чем настроение маленькой девочки нырнуло в глубокую печаль. Бедняжка. – А теперь я жажду этого.

– Мы будем держать ухо востро, Пейдж, – пообещала я.

Честно говоря, жвачка звучала потрясающе. Жевать что-то только для того, чтобы жевать – это не имело никакой реальной цели или длительного эффекта… но казалась потрясающим.

– Может быть, они даже есть в этом магазине. Посмотрим позже.

Пейдж усмехнулась.

– Мне нравится, что вы остаётесь с нами.

Она посмотрела на всех нас, даже на Тайлер, и была достаточно искренна, чтобы немного разбить мне сердце. Для братьев она была целым миром, и мы все это видели, но, наверное, было тяжело без других девушек рядом.

– Я как-то спрашивала Хендрикса, но он сказал, что это не вопрос жизни и смерти. Скажет ли он то же самое тебе, Риган? – милый голосок Пейдж звучал так искренне и озабоченно, что мы все расплылись в улыбках.

– Если он так скажет, она просто помирится с ним. Не волнуйся, детка, – пообещала Хейли.

Моё лицо снова стало пунцовым, и я решила, что проигнорирую это и начну красить пальцы ног.

– Запрыгивай, Пейдж, мы можем быть близнецами с Жевательной резинкой.

Тайлер и Хейли посмотрели друг на друга, а потом Тайлер, наконец, не сказала:

– Я беру Поцелуи в воскресенье, и если только ты не хочешь подраться со мной из-за него, тебе придётся подождать своей очереди.

Хейли рассмеялась.

– Я умею обращаться с Сапфиром… что? Я отлично справляюсь с синим.

Тайлер перебросила флакончик Хейли, мы расселились, как могли, и сняли ботинки и носки. Хейли достала щипчики для ногтей, которые предусмотрительно взяла в самом первом «Уолгрине», который мы пытались ограбить, и мы передали их по кругу. А потом принялись за работу.

Сильный запах лака заполнил комнату, и моё холодное, циничное сердце немного растаяло. Это было потрясающе. Я чувствовала себя избалованной девочкой, я чувствовала… женственность. И после нескольких дней убийств, после которых я была покрыта слизью, и мне пришлось мыться прямо в одежде в крошечном грязном ручье, ощущение женственности было не чем иным, как чудом.

Я тщательно накрасила ногти на ножках Пейдж, и она наблюдала за мной, полностью очарованная процессом.

– Твоя мама красила тебе ногти… раньше? – осторожно спросила я.

– Думаю, да, – тихо ответила Пейдж. – Может быть, один раз. Я не могу вспомнить всё. Но мне кажется, я помню, как она это делала.

– Забавно, правда? – я улыбнулась ей. – До зомби мы с Хейли красили ногти перед свиданиями.

– Раньше я делала маникюр каждую неделю, – вздохнула Тайлер.

– Каждую неделю? – недоверчиво повторила Пейдж. – Ух, ты.

Я попыталась подавить улыбку, потому что это было отчасти забавным в очень удручающем смысле.

– О да, – согласилась Тайлер. – И раньше я платила людям, чтобы они делали это за меня. Это было… божественно.

– А чем ты им платила?

Пейдж всё ещё была очарована прежней жизнью Тайлер.

Мне было достаточно трудно понять мир, в котором мы жили, но что было говорить о Пейдж или других детях? Каково это вырасти без понятия о деньгах и роскоши? Я вдруг ощутила всепоглощающее изнеможение. Оно засело глубоко в костях и заставляло всё моё тело сгибаться под тяжестью, которую я не могла объяснить.

Я должна была это изменить. Каким-то образом я должна была стать частью решения, а не просто выживать. Должен же быть способ искоренить эту болезнь и вернуть мир к нормальной жизни.

Или я просто жила в разочаровывающем отрицании?

Фу, наверное, так.

– Я платила им деньгами, сладкая, – рассмеялась Тайлер.

– Это странно, не правда ли? – задумчиво заметила Хейли. – Странно, что деньги для нас ничего не значат. Вы думаете, так происходит во всём мире?

Мы молчали. Трудно было сказать. Мы потеряли связь с остальным миром ещё до того, как покинули дом вместе с Хейли.

– Я бы предпочла, чтобы у нас больше не было денег, – наконец вздохнула Тайлер.

– Почему? – спросила Хейли с недоверчивым смешком.

Мне тоже стало интересно. Я хочу сказать, это казалось немного странным, что человек предпочитает жить, торгуя и грабя на пути к выживанию. Но опять же, Тайлер была немного странной.

– Потому что на купюрах будет лицо моего отца, если он добьётся своего, а я бы предпочла не иметь с этим дела. Как видеть его всякий раз, когда иду что-то покупать.

– Ты же не веришь всерьёз, что твой отец сможет снова объединить страну, Тайлер?

Мне нужно было, чтобы она сказала «нет». Мне очень, очень нужно было, чтобы она сказала, что не верит в это, что она просто шутит или что-то в этом роде.

– А даже если бы и смог, неужели ты думаешь, что нас можно вернуть к нормальной жизни?

– Ты когда-нибудь видела такое поселение, как у моего отца? Ты видела людей, которые так живут или так работают? Я имею в виду, кроме этой семьи прямо здесь, ты видела подобное где-нибудь ещё в том, что осталось от этой страны?

В кои-то веки она не была ни высокомерной, ни самоуверенной. Она была искренна, спрашивая наше честное мнение, но у меня было чувство, что она уже знала наш ответ.

– Нет, – ответила я, поскольку Хейли не видела «Колонию» в действии. – Честно говоря, это было впервые. Но что это значит? Твой отец нашёл альтернативу хладнокровному убийству друг друга. Это не значит, что он может создать цивилизованное общество из обломков, в которые мы превратились.

– Те люди, что помогли нам на прошлой неделе, те, у кого были хорошие машины и оружие. Ты помнишь, куда они направлялись?

Её сладкий южный акцент делал звуки её откровения приятными, но слова были полной противоположностью.

– Арканзас, – тупо повторила я.

– Слухи распространяются, Риган. Вероятно, быстрее, чем мы с тобой понимаем. У моего отца была целая философия надежды – того, чего люди действительно хотели в это отсталое время. И она у него есть. Теперь он берёт за это цену – верность, слепую преданность и свободную волю. Но посмотри на этот город. И сравни это с тем, как мы живём – а мы одни из счастливчиков. Только представь себе, от чего люди в худшем положении, чем мы, готовы отказаться ради хорошего ночного сна и трёхразового полноценного питания.

Она была права. Я видела, как женщины в поселении Гэри отказывались от своей свободы и многого другого – просто ради защиты, комфорта и безопасности. Колония могла предложить гораздо больше. И, возможно, для многих это было не так уж плохо.

Но это было чертовски неправильно для меня.

– Но связи нет, – заспорила я просто ради спора, потому что мне нужно было чувствовать себя лучше. – Как могут распространяться слухи, если в наши дни не распространяется ничего, кроме инфекции?

– Всадники, – просто ответила она. – Мой отец посылал разведчиков с тех пор, как впервые установил мир. Они достигли стольких поселений, сколько смогли, рассказывая историю о городе без Пожирателей, где всегда есть еда и чистая вода. Туда всегда был постоянный приток людей, но в последнее время он усилился. И он будет только расти. Я знаю это, я знаю, что мой отец прав. Я видела это. Всё, что нужно людям – это безопасность. Им нужна вера в то время, когда не во что верить, и надежда, когда всё остальное кажется безнадёжным. Они легко отдадут свою преданность делу, которое они не до конца понимают, и свою свободную волю человеку с приятной улыбкой – и всё это во имя безопасности.

– Я знаю, почему мы ушли, почему мы должны были уйти, – подчеркнула я. – Но почему вы с Миллером сбежали? При других обстоятельствах, если бы мне позволили делать всё, что я хочу, жить там, где я хочу, быть с кем я хочу, я, возможно, не нашла бы город таким… отталкивающим. Какие секреты твой отец хранит от остальных добропорядочных граждан Колонии?

– Власть, – просто ответила она. – Это всё, чего хочет мой отец, это всё, что его волнует. Он жаждет контроля и отчаянно жаждет абсолютной власти. До всего этого он был фермером. Ты можешь в это поверить? Но появляется мысль… будто он был рождён для этого мира. Внезапно появляются Зомби, и мой отец становится лидером, за которым непреклонно следуют люди. И он организовал этот город быстрее, чем всё, что я когда-либо видела. Я не могу отрицать, что он сильный лидер, но я просто не считаю его хорошим лидером, – она помолчала, держа кисточку на пальце ноги, прежде чем пояснить. – Я имею в виду, в моральном смысле. Он не очень хороший человек. Я видела… Просто человек, которого ты встретила, не мой папа. Это совершенно другое существо, которое, честно говоря, пугает меня.

– А твой брат? – спросила я шёпотом.

– Малышка, – она посмотрела на меня, и её тёмно-серые глаза поймали мои с истинной искренностью. – Кейн – другой человек, но не всё время. У него те же амбиции, та же тактика, чтобы получить желаемое, но я опасаюсь, что он хочет даже больше, чем мой отец. Вместе они заставляют людей становиться плохими. И мне нужно было как можно скорее увести Миллера оттуда. Я просто умру, если он когда-нибудь превратится в одного из них. Я умру.

Мы с Хейли молчали, обдумывая все эти слова. Не то чтобы я не поняла всего этого за то короткое время, что пробыла там, но услышать это от кого-то, кто прожил там два года, кто был связан с этими людьми… Просто сейчас мне было очень не по себе. Одно дело жить с угрозой Зомби, маячащей за каждым углом и поворотом, но беспокоиться о стране, которая, насколько я понимала, растворилась в большой куче дисфункций и отдельных частей, было бесконечно хуже. По какой-то причине я испытывала странное чувство патриотизма. Это была великая страна, страна, где мы заботились друг о друге, стояли бок о бок и всё такое. Не то чтобы у нас не было проблем, особенно прямо перед всей этой историей с Зомби, но мы всё ещё были народом, объединённым общей верой в человечество и индивидуальную свободу. Меня разозлила мысль, что даже сейчас это было под угрозой.

Это была самая странная вещь, о которой мне приходилось беспокоиться.

И в довершение всего я даже не верила, что это возможно! Эта страна лежала в руинах. Объединить всех было бы невозможно. Особенно без возможности общаться на большом расстоянии.

Интересно, планировал ли Матиас возродить «Пони Экспресс»? И эта мысль вызвала у меня ужасные образы Кевина Костнера в «Почтальоне». Это был плохой фильм, и он сделал бы реальность ещё хуже.

Вообще-то я бы предпочла «Водный мир». И это о чём-то говорило.

– Ну вот, детка.

Я улыбнулась Пейдж с теперь уже ярко-розовыми пальчиками. Она тоже посмотрела на них, её глаза светились гордостью и радостью. Я сделаю всё, чтобы сохранить это выражение на её лице.

– Можно, я покажу Вону? – взволнованно спросила она.

– Дай им высохнуть минутку, а потом сможешь, – ответила я, перекрывая фырканье Тайлер.

– Хорошо, давайте перейдём к истинной сути девичника, – заявила Хейли и рассмеялась над собой. – Ха! Суть! Поняли?

Мы с Тайлер переглянулись. И Пейдж сказала:

– Я не понимаю.

– Мальчики, сладенькие, мы сейчас поговорим о мальчиках.

– Как мои братья? – Пейдж застонала.

Проницательная маленькая штучка.

– Я думаю, твои пальцы достаточно сухие, Пейдж. Только не надевай носки или ботинки и постарайся ни во что не врезаться.

Я помогла ей слезть со стола и открыла дверь, чтобы убедиться, что за ней присмотрит один из братьев Паркер. Я поймала взгляд Харрисона, охранявшего дверь между задними офисами и сувенирным магазином. Между нами произошёл молчаливый диалог о Пейдж, в котором мы говорили только выражениями лиц, и он согласился наблюдать за ней.

Вообще-то, этим безмолвным разговорам я научилась у мальчиков. Все они были очень хороши в общении поверх головы Пейдж. Это был один из тех навыков, которые приобретаются по необходимости.

Я закрыла за собой дверь и выжидательно приподняла бровь, повернувшись к Тайлер.

Однако Хейли опередила меня, сказав прямо:

– Так, что происходит между тобой и Воном?

Тайлер поперхнулась, и кисточка для ногтей бешено заскользила по пальцу. Я сжала губы, чтобы не рассмеяться над ней. Вон и Тайлер вцепились друг другу в глотки с той самой минуты, как мы приняли Тайлер и Миллера в группу, но в последнее время ситуация определённо обострилась.

Хейли была убеждена, что это сексуальное напряжение на грани взрыва, и да, она имела в виду буквально. Но я не могла согласиться. Отчасти меня была счастлива, что у Вона появилась другая девушка, поскольку наши с Хендриксом отношения перешли в категорию эксклюзивных. Но другая часть меня не хотела, чтобы Вона прибрали к рукам как вариант. Это была та же самая часть, которая боялась долгосрочных обязательств и явно была эгоистична. А потом была ещё одна часть, пусть маленькая и едва заметная, которая заставляла мою кожу зудеть от ревности. Между мной и Воном что-то было. Пусть и не такое всепоглощающее и требовательное, как то, что было между мной и Хендриксом, но всё же притяжение было.

И эта жизнь, которой мы жили, отняла у меня всё: моё будущее, мой дом и мою семью. Я злилась, что это лишало меня возможности встречаться с парнями. Неужели мы действительно готовы были переспать с теми, кого лишь недавно встретили?

С Хендриксом я этого ещё не сделала, но была достаточно близка. И хотя я испытывала к нему настоящие чувства, будущее заставляло меня нервничать.

Даже больше, чем нервничать – это пугало меня.

Но меня интересовала реакция Тайлер. Иногда испытывать симпатию к ней было очень сложно. А иногда она была просто уязвимой девочкой, которая прошла через что-то реально травмирующее и пыталась приспособиться к жизни с зомби два года спустя.

– Между мной и Воном ничего не происходит, кроме того, что, возможно, он хочет убить меня, а я однозначно ищу возможность столкнуть его вниз головой со скалы, – фыркнула Тайлер.

Хейли улыбнулась мне, в то время как Тайлер очень внимательно следила за своими пальцами.

– Разве он не спас тебе жизнь всего три дня назад? – осторожно спросила Хейли.

– Ха! А потом он провёл следующие два часа, крича на меня, что я не умею обращаться с огнестрельным оружием, не считаю пули, не могу сосредоточиться и миллион других вещей, которые, по правде говоря, я даже сейчас не могу вспомнить. Я не знаю, как он может ожидать, что я вспомню всё это во время реального боя.

– Значит, вы никогда не учились выживанию? Как убить Пожирателя? Как защитить себя?

Я всё ещё была ошеломлена её жизнью и отсутствием реального жизненного опыта. Как мы с Тайлер могли сосуществовать в одной реальности? Я убила своего первого зомби ещё до того, как выехала на дорогу.

Ах, покойся с миром квотербек Крис.

– Это часть контроля моего отца. Если мы не знаем, как бороться или выжить, мы никогда не уйдём. Все в этом городе вынуждены полагаться на армию. А армия считает моего отца богом.

– Риган! – выругалась Хейли. – Ради всего святого, что у тебя за привязанность к этому городу? – но она не стала дожидаться моего ответа: – Я думаю, ему просто не всё равно. Я имела в виду Вона. Я думаю, он предпочёл бы, чтобы ты не умирала, вот из-за чего все эти вопли. Он не привык к девушкам, которые не могут сами о себе позаботиться. Не обижайся.

– Не обижаюсь, – отмахнулась Тайлер. – Поверь, я тоже расстроена. И я беспокоюсь о Миллере. Хотела бы я, чтобы он знал хотя бы половину того, что знаете вы. Но крики на меня не сделают мою жизнь лучше. Поверь мне, мы уже пробовали.

Хейли подмигнула мне.

– Обычно он не такой. На самом деле он очень милый, намного лучше, чем Хендрикс.

Она бросила на меня извиняющийся взгляд, но я пожала плечами. Она была права. Вон был намного приятнее Хендрикса.

– Что вам обоим нужно, это просто горячий, страстный, бурный поцелуй. Это излечит его от капризов.

Щёки Тайлер вспыхнули, и у меня возникло ощущение, что она была в той же лодке, что и мы, в том, что касается отсутствия мужского контакта за последние два года. Удивительно, что отец до сих пор не выдал её замуж.

– Это совсем не то, что нам нужно, – вздохнула Тайлер. – Кроме того, я сомневаюсь, что он интересуется мной. Серьёзно. Мне кажется, он тоскует по кому-то другому.

Она подняла на меня глаза, и я не смогла прочесть её взгляд. Я не могла сказать, действительно ли ей было всё равно, или была какая-то скрытая ревность с её стороны или что-то ещё.

– Почему ты так думаешь? – спросила я дрожащим голосом.

Вон по-настоящему не разговаривал со мной с тех пор, как мы с Хендриксом перешли на более официальный уровень. Полностью. У меня было такое чувство, что Вон избегает меня. И хотя я знала, что приняла правильное решение в отношении Хендрикса, то, что я сделала с Воном, не обязательно было правильным.

– Наверное, потому, что он всегда смотрит на тебя, когда ты не смотришь. И ты первая, кого он проверяет после столкновений…

– Это неправда, – перебила я.

– Хорошо, ты первая, кого он проверяет после Пейдж, – уступила она. – Но все они сначала проверяют Пейдж. Даже у Миллера вошло в привычку проверять её.

Она закатила глаза и снова закрутила колпачок лака. Пальцы её ног выглядели идеально. Даже после того, как она испортила один из них, они всё равно выглядели блестящими, ровно накрашенными и яркими.

Я посмотрела на свои пальцы и застонала. Мой педикюр определённо не был профессионального качества. У Пейдж было отлично, но теперь, когда я сравнила свои с Тайлер, я почувствовала себя двенадцатилетней девочкой, изображающей взрослую, а не независимой женщиной, которой я была на самом деле.

– Сюда, сладкая, – позвала Тайлер.

Она тоже заметила мои пальцы и взяла инициативу в свои руки. Она подкатила к столу кресло на колесиках и схватила меня за ногу. Она глубоко вздохнула и сказала:

– Чего бы я только не отдала за настоящую встречу с мастером.

Я посмотрела на свои сухие ступни с потрескавшимися и огрубевшими пятками и волдырём на большом пальце, который, казалось, никогда не исчезнет, и вынуждена была согласиться.

– Да, они довольно ужасны.

– По крайней мере, твои пальчики будут красивыми, – улыбнулась она.

– Между Воном и мной, правда, ничего нет, – настаивала я. – Может, и было бы без Хендрикса, но…

– Тебе не нужно ничего объяснять, – заверила меня Тайлер. – Я вижу Хендрикса. Он смотрит на тебя, словно ты весь его мир. Я понимаю. Но я тоже этого хочу. Я не хочу целоваться с Воном только потому, что он рядом. Я хочу мужчину, который увидит меня, увидит меня целиком и всё ещё захочет меня. И прямо сейчас этот человек не Вон. Он даже терпеть меня не может, не говоря уже о том, чтобы на пять минут перестать критиковать. Я не хочу быть большим разочарованием. Я хочу быть горячим призом, ради которого он бы надрывал свою задницу.

Мы с Хейли просто тупо смотрели на неё. Я была почти уверена, что мы обе были шокированы уровнем мудрости, который она скрывала за своими неестественно идеальными волосами и большущими глазами лани.

Она неправильно истолковала наше молчание.

– Я не имею в виду Вона. Я не говорю, что хочу быть его призом. Я просто говорю, кто бы там ни был, если есть парень или кто-то ещё… Цыц! Вы знаете, что я имею в виду!

– Конечно, – ухмыльнулась Хейли. – Мы знаем, что ты имеешь в виду.

– Это не Вон, – настаивала Тайлер. – Я говорила не о Воне.

– Конечно, нет.

– Знаете что? Я знаю, что я имела в виду, поэтому собираюсь жить дальше. Вы двое можете продолжать думать об этом, но я двигаюсь дальше. Так что… всё.

– Она нам сказала, – рассмеялась я.

Гневный взгляд Тайлер метнулся ко мне, пригвоздив меня к месту.

– Никому ни слова! Особенно вашим парням.

– Эй! Мы живём и умираем по кодексу, Тайлер! За каких девушек ты нас принимаешь? – серьёзно спросила Хейли.

– Девушек с парнями. Я знаю, как это бывает. У девушек нет фильтра, когда дело доходит до интимных «подушек».

– Нет никаких «подушек»! – ахнула я.

У Хейли отвисла челюсть.

– Говори за себя!

– О, ты уже смяла «подушку»? У тебя теперь есть подушка?

Я знала, что она блефует. Без какой-либо на то причины, кроме того для этого буквально не было времени. И я знала Хейли всю свою жизнь, она не собиралась отдавать свою девственность в каком-то хранилище, имея считанные пять минут, прежде чем ей придётся либо снести голову Зомби, либо объяснить Пейдж про тычинки и пестики.

– В буквальном смысле подушка, – Хейли вызывающе вздёрнула подбородок.

Я ухмыльнулась ей.

– Подождите, вы же не… подождите, – Тайлер указала пальцем туда-сюда между нами, её глаза расширились. – Думаю, это объясняет, почему вы не превратились в зомби.

– Нам было всего восемнадцать, когда началась инфекция! – Хейли решила встать на нашу защиту. – Я имею в виду, что мы берегли себя для кого-то особенного, а потом вдруг не осталось никого особенного. Да и не похоже, что наш нынешний образ жизни, это горячий материал для свиданий.

– Верно, – согласилась Тайлер. – Но у тебя должен быть хотя бы шанс. Знаешь, если захочешь.

– Значит, ты?.. – рискнула спросить я.

Я не была готова к такому шагу с Хендриксом. Ни в какой форме. Ладно, может быть, в форме целоваться с ним часами, потому что он умел целоваться. Но на будущее было бы неплохо с кем-нибудь поговорить. Вряд ли в эти дни я смогу погуглить «как потерять девственность».

– В старших классах у меня был парень и серьёзные отношения.

– У меня тоже, – вздохнула я.

– И ты не сделала это?

Я покачала головой.

– Но он это сделал.

Она изогнула бровь, и Хейли объяснила.

– Он был настоящим обманщиком. Хотя он был её первым, но в качестве зомби, которого она убила.

Тайлер рассмеялась, а затем попыталась сдержать смех, сжав губы, но потом просто снова начала смеяться.

– Извини, это совсем не смешно.

А потом раздался смешок, и она не смогла удержаться. Она согнулась пополам от смеха, слёзы текли по её лицу. Это было заразительно, и довольно скоро мы с Хейли тоже смеялись.

Дверь позади нас открылась, и Нельсон просунул голову.

– Что здесь происходит?

Мы пытались остановиться и взять себя в руки, но у нас это получалось не очень хорошо.

– Развлекаетесь? – задал он, ни к кому не обращаясь, но глаза его были прикованы к Хейли.

Она смущённо пожала плечами, и её красивые бледные щёки вспыхнули. Она была так влюблена в Нельсона, что я едва могла выносить её. Мне просто нравилось, что она нашла его во всём этом уродстве.

– Ужин готов, – продолжил он. – Если вы, девочки, закончили.

Он протянул руку Хейли, и она, взяв свои ботинки и носки, заковыляла к нему на пятках. Он посмотрел на нас с Тайлер и спросил:

– Леди, вы идёте?

– Да, – ответила Тайлер. – Я весь день с нетерпением ждала крекеров и вяленой говядины!

– У нас кончилось вяленое мясо.

– Ещё лучше! – саркастически воскликнула она.

Но Нельсон не обращал на неё внимания, его взгляд был прикован к ногам Хейли.

– Сексуально, – пробормотал он.

Хейли и Нельсон исчезли в коридоре, а я подождала Тайлер, пока она собирала флаконы с лаком для ногтей, свои носки и ботинки.

– А что случилось с твоим парнем? – мой голос снова стал серьёзным с тяжестью того, что ответ мог стать неприятным.