Текст книги "Любовь и Гниль: Сезон 1 (Эпизоды 7-12) (ЛП)"
Автор книги: Рейчел Хиггинсон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 23 страниц)
Но он был жив.
И я тоже.
Не было ничего более важного, чем это.
ЭПИЗОД 11: ГЛАВА 02
Слёзы потекли быстрее и сильнее. Глаза самого Хендрикса заблестели таким же облегчением и глубокой благодарностью, что мы снова стояли в одной комнате вместе. Живые.
Он покачал головой, глядя на меня, свирепое оберегающее выражение застыло в его глазах, пока они не стали злыми и дикими. Он рванулся вперёд, грубо, почти болезненно, прижимая меня к своей твёрдой груди. Дыхание со свистом вырвалось из моих лёгких, когда наши тела столкнулись. Его руки обвились вокруг меня в твердыне собственничества. Я услышала, как его пустой пистолет упал на пол, когда он освободил руки, чтобы они могли прижаться к моей спине и подтолкнуть меня невозможно ближе к нему.
– Никогда… – он начал сурово рычать, но я не могла позволить ему сказать больше ни слова, не признавшись в самой важной вещи, которую я когда-либо ему скажу.
– Я люблю тебя, – выпалила я грубым, эмоциональным голосом.
Его тело напряглось ещё сильнее, прижимаясь ко мне, и я почувствовала его замешательство, которое соперничало с его желанием услышать, как я говорю эти драгоценные слова.
– Я люблю тебя, Хендрикс. Я должна была позволить себе сказать это раньше. Мне не следовало заставлять тебя ждать. Мне просто нужно было, чтобы ты знал, что…
На этот раз именно он прервал меня. Его губы прижались к моим с пылом, которого требовал момент. Он пожирал меня всепоглощающим поцелуем, который вытеснил все рациональные и связные мысли из моей головы. На вкус он был как пот, грязь и металл.
И мне нравилось это.
Мне нравился мужчина, которого я любила.
Его пальцы зарылись под большую фланелевую рубашку, которую я нашла здесь в одном из ящиков, и сжали мои бёдра с дикой одержимостью. Его тело прижималось к моему, пока я не убедилась, что без его рук, удерживающих меня на месте, я бы опрокинулась от его веса. Его губы скользнули по моим, смакуя меня, пробуя на вкус, заявляя на меня права.
Мои слёзы смешались с доказательством того, что он рисковал своей жизнью, чтобы добраться до меня, и я обняла его за шею, решив никогда его не отпускать. Моё сердце сжалось от нежности и остроты этого момента. Я слишком много чувствовала к нему, слишком много для своего собственного рассудка.
Я знала, что люблю его. Я осознала это откровение вчера. Но, честно говоря, даже если бы я этого не сделала, это произошло бы сейчас в этот момент, в этом прекрасном воссоединении я бы полностью отдала ему своё сердце. Он пришёл за мной, и какая бы глубина чувств к нему ни владела моей душой, они отражались и воспроизводились в нём. Я чувствовала его любовь ко мне в каждом его вздохе, в каждом сладком поцелуе и первобытном прикосновении. Он был так же потерян для меня, как и я для него.
И в этот первый раз в своей жизни я познала настоящую любовь. Я знала, что значит любить всё, из чего я сделана, каждую часть, кусочек и молекулу. И я знала, каково это – быть любимой таким же образом, потому что именно так любил меня Хендрикс, это исходило от него и становилось всем.
Вот что значит быть влюблённой.
Квотербек Крис был словно одержимый шестью пакетами пива для старшеклассников и социальным отчаянием в общении с популярной публикой. К тому же в нём было всё просто… он был квотербеком, я была болельщицей. Неудивительно, что он так и не добрался до третьей базы и хоть какого-то тисканья после выпускного вечера.
У него просто никогда не хватало сил заставить меня так глубоко влюбиться.
Интересы Криса включали в себя поцелуи, просмотр ESPN5 и потраченное время на попытки убедить меня отправить ему грязные фотографии – очевидно, до зомби я не была такой сообразительной, как сейчас, но я знала, что это не вариант. Секстинг6 никогда никому не удавался. Вообще.
По крайней мере, не тогда, когда в деле замешаны восемнадцатилетние мальчики.
Но Хендрикс был чем-то большим, чем гормоны и потребность вписаться. Он был выше всего, что я когда-либо могла себе представить, особенно на краю света. И я не могла поверить, что нашла его. Я не могла поверить, что мы нашли друг друга.
Хендрикс отстранился и обхватил моё лицо обеими руками.
– Я тоже тебя люблю, – хрипло прошептал он мне в губы. – Риган, я люблю тебя больше всего на свете.
– Больше всего на свете? – спросила я с улыбкой – это было так… поэтично.
Я почувствовала, как губы Хендрикса улыбнулись в ответ, и он быстро поцеловал меня, прежде чем объяснить:
– Это то, что моя мама говорила моему отцу. Я люблю тебя больше всего и до конца.
Мой подбородок задрожал, когда я вспомнила родителей Хендрикса и их трагическую историю. У меня были эти составленные мысленные образы взрослой версии Пейдж, смертельно больной и лежащей на больничной койке, в то время как копия Вона ухаживала за ней с предельной преданностью и заботой. Я люблю тебя больше всего и до конца. Как прекрасны были эти слова.
– Мне это нравится, – усмехнулась я, наклоняясь, чтобы поцеловать его в подбородок.
– И я люблю тебя, – он улыбнулся мне сверху вниз.
– Хорошо, я больше не могу на это смотреть, – протянул Кейн, и я вдруг вспомнила, что он был в комнате. Упс. – Вы не возражаете, если я просто?.. Я предполагаю, что там всё чисто?
Хендрикс тут же нахмурился и снова притянул меня к своему телу. Он действительно отодвинул меня в сторону, чтобы Кейн мог пройти мимо, но в основном я могла сказать, что он просто был собственником, против чего я нисколько не возражала.
Я улыбнулась, как идиотка, уткнувшись ему в грудь, и расстегнула его заляпанную кровью куртку, чтобы зарыться лицом в его чистую… более чистую футболку.
Кейн протянул руку по пути и игриво взъерошил мои волосы. Он слегка усмехнулся, а затем – потому что хотел, чтобы я убила его – сказал:
– Я рад, что ты последовала моему совету, Риган. Пожалуйста, Хендрикс. Я знаю, что ей было немного трудно произнести эти три особенных слова.
Сукин сын.
По крайней мере, у него хватило порядочности надеть рубашку, такую же фланелевую, как у меня.
Хендрикс немедленно напрягся, и я почти почувствовала, как ярость вырывается из его ушей. Я инстинктивно вздрогнула и сделала шаг назад. Кейн оставил нас одних и вошёл в остатки битвы, которая почти закончилась.
Вместо стонов зомби теперь слышались человеческие голоса, Гейдж выкрикивал приказы, Вон организовывал уборку, люди, которых я не узнала, работали над сооружением погребального костра для легиона мёртвых Пожирателей, которых мы сожжём. Звуки человечества были как бальзам на мою душу. Я была жива.
Я снова была в безопасности.
И, похоже, нам предстоит крупная драка с Хендриксом.
О, парень.
– Ты говорила с Кейном о нас?
Его слова были подобны кирпичам, брошенным на мостовую с высоты пятидесяти футов. С каждым произнесённым новым слогом моё сердце подпрыгивало в груди, а дыхание становилось всё короче.
– Ты не хотела говорить…
– Прекрати, – умоляла я его, прижимая кончики пальцев к его губам.
Он сердито посмотрел на меня, но позволил мне заговорить.
– Пожалуйста, посмотри, что пытается сделать Кейн. Он просто создаёт проблемы, чтобы заставить нас драться друг с другом. Сначала выслушай меня, а потом решай, хочешь ли ты продолжать злиться или нет, – глаза Хендрикса сузились, и я не знала, хороший это знак или плохой. – Хорошо?
– Хорошо, – пробормотал он мне в руку. Я сделала вдох, а затем ещё один, когда увидела, как его плечи немного расслабились.
– Я никогда не боялась сказать тебе, что люблю тебя. Может быть, сначала. И, может быть, я не сразу поняла, что действительно люблю тебя. Но я смогла это сделать.
– Риган, я знаю, что ты любишь меня. Я никогда не сомневался, что ты скажешь мне это.
Да! Высокомерный мальчишка.
– Ох, – сказала я, чувствуя, что у меня отняли мои аргументы.
Хендрикс ещё немного расслабился и притянул меня к себе. Он положил подбородок мне на макушку, и я чувствовала каждую его вибрацию, пока он говорил.
– Но почему ты сначала сказала Кейну? Почему он узнал о твоих чувствах ко мне раньше, чем я?
Я сжала губы, чтобы подавить улыбку.
– Хендрикс, как долго я была здесь заперта?
– Пятнадцать часов, – поморщился он.
– Это много времени, которое нужно было заполнить, – призналась я.
– Что это значит? – потребовал ответа он, обнимая меня крепче.
– Это значит, что мы… говорили. Мы о многом говорили. И да, я сказала ему, что люблю тебя, но это было не потому, что я боялась сказать тебе. Скорее, он был здесь, и мне нужно было с кем-то поговорить. И я, вероятно, много пережила… но было темно, и я испугалась. Опять же, он просто случайно оказался здесь. Если бы я оказалась в ловушке с кем-то другим, я бы сделала то же самое.
– Ни с кем другим, – пробормотал он, касаясь губами моего виска.
– Ох, да?
– Я почти уверен, что нашёл бы другие способы занять пятнадцать часов времени в закрытом бункере с кроватью.
Моё сердце глухо застучало в груди, а желудок перевернулся. Я сглотнула.
– Значит, ты бы не пытался часами подвергать меня психоанализу?
Он усмехнулся мне в ухо.
– Нет. Твоя умственная выносливость была бы последним, о чём я думал.
– Ты такой плохой мальчик, – поддразнила я.
– Ты даже не представляешь.
Наверное, в тот момент я просто забыла, как дышать.
– Ты заставляешь меня нервничать, – прошептала я ему в ключицу.
Он издал рык желания и прикусил мочку моего уха, просто чтобы свести меня с ума. Я дёрнулась от чувственного ощущения и прильнула к нему так, что не могла чувствовать ничего, кроме него.
В конце концов, он отстранился и улыбнулся мне сверху вниз, полный самодовольного знания того, как сильно он на меня повлиял. Его глаза оставались прикрытыми и тёмными от его собственного желания.
Но всё же он спросил:
– Какой совет дал тебе Кейн?
– Он не совсем дал мне совет. Он просто напомнил мне, насколько опасен этот мир. В этом не было ничего такого, чего бы я уже не знала. Но он сказал, что я буду корить себя, потому что я уговорила тебя подождать, чтобы сказать мне, что ты любишь меня, а потом я исчезла и могла быть мертва.
И я стою здесь с Хендриксом, его руки обнимают меня, он излучает потребность во мне, а его тело покрыто кровью от усилий добраться до меня…. Я знала, что Кейн был прав.
И я была идиоткой, раз вела себя так требовательно.
– Этот сумасшедший ублюдок верно подметил, – согласился Хендрикс. – Я был не в своём уме, когда ты исчезла.
– Я знаю, я тоже.
– Нет, Риган, я думаю, что я действительно сошёл с ума. Я представлял себе ужасные вещи, которые могли с тобой случиться. Я был уничтожен, не зная, куда ты пошла, была ли ты уже мертва или обращена. Этого больше не может повториться. Я не могу потерять тебя снова вот так. Я даже не хочу представлять, что будет со мной без тебя.
Слёзы наполнили мои глаза в неудержимом проявлении подобных эмоций.
– Мне так жаль. Мы даже не были в опасности так долго. Я имею в виду, хорошо, когда на нас сначала напали, все стало немного страшно, но как только мы оказались здесь, это было в основном… скучно.
– Зомби были не единственным врагом, о котором я беспокоился, Риган, – пробормотал Хендрикс грубым, ласковым голосом. – Ты действительно в порядке?
– Теперь да.
Я притянула его лицо к своему и прижалась губами к его губам в идеальном поцелуе, идеальном, потому что он был здесь и потому что он был им; идеальным, потому что его мягкие, но слегка потрескавшиеся губы прижимались к моим точно так, как должны, потому что его тело, обёрнутое вокруг меня, было самым определяющим и терапевтическим событием, которое я когда-либо испытывала, и потому что он казался постоянным, вечным и цельным для меня. Этот мир был так далёк от совершенства, что напоминал ад задолго до того, как он когда-либо стал подражать раю, за исключением этих моментов, за исключением того, когда моё сердце разрывалось от любви, а душа росла до тех пор, пока я не осознала, что она выйдет за пределы меня.
– Хорошо, – Хендрикс отстранился и стал серьёзным. – Потому что у нас проблема.
– Проблема? Ты имеешь в виду, кроме кучи мёртвых тел за этой дверью?
– Матиас Аллен здесь.
Хендрикс сделал шаг вперёд и захлопнул дверь. Мы снова оказались в темноте, и у наших ног горел только фонарь.
Нервничая, я подняла его и подошла к кофейному столику, чтобы поставить. По бокам дивана стояли ещё два фонаря, так что я двинулась, чтобы включить их. Мне просто нужно было чем-то занять руки, пока я переваривала, что это значило для нас.
– Где Тайлер и Миллер? – прошептала я, когда нашла в себе мужество снова встретиться с Хендриксом лицом к лицу.
– В комплексе, прячутся. Нас не предупредили. Он появился рано утром с двадцатью своими ребятами.
– Но он должен знать, что Тайлер и Миллер уехали с нами. Он тебя видел?
Мой желудок за полсекунды превратился из блаженных бабочек в бурлящую тошноту.
– Да, – поморщился Хендрикс. – Всё прошло не очень хорошо. Поверь мне. Но мы организовались, чтобы найти тебя, так что это было неизбежно. Хотя он использовал своих парней, чтобы помочь с нападением. Я не уверен, что мы смогли бы добраться до вас без них. Там было так много чёртовых Пожирателей. Когда-нибудь тебе придётся объяснить, как ты сбежала от них всех.
– В основном это было просто очень быстро. Был один момент с палкой, а другой с моим охотничьим ножом… Но я не буду утомлять тебя подробностями.
Хендрикс подавился удивлённым смехом.
– Спасибо.
– Так он сейчас где-то там?
Я уставилась на дверь, ненавидя то, что эта битва никогда не прекращалась, эта борьба за жизнь; что я никогда не могла перевести дыхание. Я просто хотела тридцатисекундный тайм-аут. Неужели я просила слишком многого?
Вероятно.
– Да, и немного взбешён. Я почти уверен, что всё скоро станет очень плохо.
– Что мы собираемся делать с Тайлер и Миллером? – я снова прошептала их имена, боясь, что Матиас сможет почувствовать, что я говорю о них, и ворваться в тяжёлую дверь с заряжённым пистолетом, направленным мне в голову. – Кейн не собирается говорить своему отцу, что они здесь. Он обещал мне это.
– О, это заставляет меня чувствовать себя лучше.
Хендрикс закатил глаза и снова притянул меня к себе. Я задалась вопросом, осознавал ли он вообще, что тянулся ко мне каждый раз, когда произносилось имя Кейна.
– Я, возможно, ему верю. Но только потому, что он совершенно уверен, что Матиас убьёт их. Что бы ни было между этой семьёй, Кейн не хочет смерти своих брата и сестры.
– Ну, это имеет смысл, – он поцеловал меня в лоб и кончиками пальцев нежно пробежался вверх и вниз по моей спине. – Мы сказали Матиасу, что расстались с Тайлер в Талсе. Мы снабдили её оружием и машиной, и она уехала с Миллером. Они поехали на север. Пока что, похоже, он верит, что Тайлер способна на это. Но кто знает, что у него в голове. Это не значит, что я доверяю ему.
– Верно, – согласилась я. – И я предполагаю, что он тебе не верит. Он разнесёт комплекс на части, прежде чем поверит, что Тайлер там нет.
– Я знаю.
Я вздохнула, разочарованная проблемой, которая казалась неразрешимой. Может быть, мы могли бы выкрасть их ночью и привести сюда. После того, как тела закончат гореть.
– Мы должны пойти туда, – но я не делала попыток пошевелиться, я не спешила покидать это безопасное место или тёплые объятия Хендрикса.
– Мы должны, – печально сказал он.
Мы позволили себе ещё пять минут просто обнимать друг друга, прежде чем решительный стук в дверь разлучил нас. Вон стоял с другой стороны с мрачным выражением на лице. Когда наши глаза встретились, они смягчились с явным облегчением, но горе не покидало его выражения. Он крепко обнял меня и дважды дружески похлопал по спине.
– Я рад, что с тобой всё в порядке, – прошептал он в мои спутанные волосы.
– Я рада, что с тобой всё в порядке, – эхом отозвалась я.
– Да, что ж, я один из тех счастливчиков.
Он отступил назад, и мы с Хендриксом проследили за его взглядом в ту сторону, где всё ещё живые-дышащие-получеловеческие тела выстраивались у каменной стены.
– Нет, – выдохнула я.
– Один из Колонии и двое парней Гейджа.
Моё сердце туго сжалось в груди, и я не могла заставить свой разум осознать такую потерю. Мой мозг отказывался воспринимать ужасные последствия моего спасения. Три жизни. Ушли. Когда мою пощадили и за неё боролись?
Это не имело смысла.
Я почувствовала, как моё тело обмякло за несколько секунд до того, как Вон и Хендрикс протянули руки, чтобы поймать меня. Хендрикс взял инициативу в свои руки и заставил меня встать, крепко обняв за талию и шепча мне на ухо успокаивающие слова.
Но я их не слышала. Я не могла их слушать. Я физически не могла.
Кровь застучала у меня в ушах громко, как атомная бомба, и моё зрение затуманилось от интенсивности слёз, которые стекали по моему лицу. Я в ужасе наблюдала, как трое взрослых мужчин, которые всего несколько минут назад были людьми, теперь умерли от болезни, разъедающей их мозги, пока они не превратились не более чем в животных и наркоманов. Их глаза расфокусировались, когда они корчились от боли. Их движения стали более судорожными и скованными, а дыхание затрудненным по мере того, как менялись их тела.
Я содрогнулась от ужасного зрелища. Это был не первый раз, когда я была свидетелем того, как болезнь взяла верх. Я наблюдала, как Крис прошёл через это полностью, не зная, как помочь или что делать. Пройдёт всего минута, прежде чем они будут отчаянно нуждаться в плоти и буквально вгрызутся в неё.
Один из людей Матиаса, я знала, что это был его человек, из-за полностью чёрной униформы, которую он носил, и пояса с оружием; парни Гейджа носили оружие только тогда, когда были на дежурстве, и ни у кого не было ничего настолько сложного, поднял пистолет и прицелился в худшего из троицы.
Хендрикс повернул меня в своих руках и прижал к груди, чтобы мне не пришлось смотреть. Я подняла руку, чтобы прикрыть открытое ухо, но было слишком поздно. Пистолет выстрелил и нашёл цель как раз в тот момент, когда мой крик разорвал воздух, а затем превратился в мучительные рыдания.
Это было более гуманно, уверяла я себя. Так было лучше для них. Это было то, что я хотела, чтобы со мной сделали, если меня когда-нибудь укусят.
Это был единственный способ спасти их и нас.
Но это не уменьшило трагедии смерти или тошнотворного, выворачивающего наизнанку чувства, что я несу за это ответственность.
Пистолет выстрелил ещё два раза, а потом ничего. Больше не было ни звука, ни убийств, ни Пожирателей.
Просто ничего, кроме живых, не осталось, чтобы справиться с эмоциональной бойней, вызванной похоронами друзей, похоронами ужасных результатов разрушительной болезни.
Только мы.
– Поместите их в огонь, – крикнул Гейдж охрипшим голосом.
Мой взгляд метнулся вверх, чтобы встретиться с ним, как раз когда он проходил мимо нас.
– Спасибо, что пришёл за мной, – хрипло крикнула я ему.
– Риган, – его голос сорвался. – Мне так жаль. Я не… Я бы никогда не…
– Не надо, – твёрдо сказала я. – Это не твоя вина. Ты спас мне жизнь, рассказав об этом месте, да? Не делай этого. Если кто-то должен… – Хендрикс крепко сжал меня, чтобы я остановилась.
– Я не буду винить себя, если ты не будешь винить себя. Это не твоя вина. Мы все жертвы. Мы все просто пытаемся выжить.
Глаза Гейджа были налиты кровью, а по грязным щекам текли слёзы. Его чётко очерчённые мышцы дрожали, и всё его тело выглядело побеждённым. Гейдж – настоящий мужчина – был сломлен этим. И это только делало этот душераздирающий момент ещё более мучительным.
– Договорились, – серьёзно согласилась я.
– Вам всем нужно вернуться в комплекс. Я должен разобраться с… этим беспорядком.
Он указал на мужчин, всё ещё нагромождающих тела друг на друга, и на озверевший лес вокруг нас. Его акцент был пропитан горем, таким сильным, что я с трудом понимала его.
– Нам придётся иметь дело с адом позже сегодня, но сейчас возвращайся, приведи себя в порядок, проверь своих близких. Но будь осторожна. Кто скажет, справились ли мы или нет?
Хендрикс и Вон кивнули и попрощались, пока я оглядывалась в поисках других близких, с которыми я могла бы здесь столкнуться.
Вон уловил направление моего внимания и объяснил:
– Мы оставили Хейли и Нельсона заботиться о детях. И охранять форт. Хейли не была счастлива, но Пейдж попросила её остаться, так что у неё не было особого выбора. Мы должны вернуть тебя, чтобы ты могла показать ей, что с тобой всё в порядке.
Я кивнула, но мы уже начали двигаться в направлении комплекса. Я не могла удержаться от того, чтобы оглядеться и посмотреть на то, что осталось от поля боя. Люди Матиаса смешались с людьми Гейджа. Очевидно, люди из Колонии были лучше обучены и более подготовлены к такого рода вещам, хотя они тоже потеряли одного. Потребовался всего один укус, один маленький укус, чтобы заразиться. Не имело значения, насколько ты искусен или талантлив, мы все могли умереть от этой болезни… мы все могли бы измениться в мгновение ока.
– Риган, – позвал Матиас впереди нас.
Я съёжилась, ненавидя то, что он помнил моё имя, ненавидя то, что я могла поблагодарить его за спасение. Ладно, мне не нужно было заходить так далеко. Но он был частью команды, которая спасла меня. И технически он, вероятно, заслуживал некоторой благодарности. Жаль, что он ничего не получит.
– Матиас, – уверенно ответила я.
– Я слышал, ты спасла жизнь Кейну, – признал он, растягивая слова и наклонив голову в сторону Кейна, который стоял рядом с ним.
Я вздёрнула подбородок и призналась:
– Он тоже меня спас.
Лёгкая улыбка тронула губы Матиаса, и я не знала, почему он нашёл меня такой забавной.
– Нужно чтобы тебя осмотрели. Ты выглядишь немного… избитой. Я уверен, что у нас будет возможность поговорить позже.
Это был намёк?
Матиас Аллен был извращенцем.
– Не могу дождаться, – пробормотала я.
Хендрикс обнял меня за талию и подтолкнул вперёд. Мы проходили мимо одного мёртвого Пожирателя за другим, и мой желудок переворачивался от ужасного запаха. Самым приятным в бункере был барьер запаха. Вернувшись на свежий воздух, я почувствовала, что могу задохнуться от паров, они пахли так плохо, что я чувствовала их вкус.
Мы вернулись к каменной ограде складского комплекса, перешагивая через тела и пробираясь через акры кровавой бойни. Это была настоящая кровавая бойня.
Но мы справились.
Выкусите, зомби!
У ворот стояли вооружённые люди, но они легко пропустили нас, остановив Вона, чтобы узнать последние новости о том, как всё прошло.
Хендрикс подтолкнул меня через стену на задний двор. Повсюду были люди, ожидавшие услышать результаты битвы. Они стояли тихими кучками, но заметно расслабились, когда увидели нас с Хендриксом.
Было странно видеть так много людей снаружи. Люди выходили вместе только тогда, когда мы шли стирать одежду или мыться, потому что не хотели привлекать ненужных Пожирателей в этот район. Кроме того, после того, как я была заперта в темноте и почти полном одиночестве, раннее утреннее солнце и все люди немного шокировали.
Единственное, что осталось прежним – это вооружённые люди, окружавшие гражданских лиц.
Мне было трудно разглядеть все лица, они расплывались передо мной и сливались воедино в беспорядке человечества и жизни. Я прищурилась, надеясь разглядеть их, надеясь отличить одно лицо от другого, но начала беспокоиться, что впадаю в шок, пока одна знакомая фигура не выскочила из толпы и не побежала ко мне – Хейли.
Я рванула вперёд, чтобы встретить её на полпути. Мы столкнулись друг с другом, обняли друг друга и мгновенно разрыдались. Она уткнулась лицом мне в плечо, и я вцепилась в неё крепче, чем в Хендрикса.
Она начала бормотать бессвязные вещи во фланелевую рубашку, которая теперь была горячей и липкой для тёплого летнего утра. И я просто впитала её в себя. Эту девушку. Мою сестру по духу. Я не могла жить без неё. Я не могла дышать без неё.
Вероятно, была какая-то часть меня, которая должна была беспокоиться о созависимости и нездоровой привязанности друг к другу. Но я не могла заставить себя волноваться. Мы прошли через ад и вернулись вместе. Или, может быть, просто попали в ад. Мы вместе отправились в ад и теперь навсегда застряли здесь, только друг с другом в качестве постоянной составляющей.
Конечно, теперь у нас были мальчики, но они появились лишь недавно, а нам было всего двадцать. Наши сердца и умы были непостоянны и непредсказуемы. Хендрикс и Нельсон могли не продержаться долго, а может, и продержатся, но в любом случае это не имело значения, потому что Хейли была моей постоянной, а я была её. Даже с мальчиками она первой заявила о своих правах.
Наконец она отстранилась, её лицо было перепачкано слезами и соплями, светлые волосы прилипли к щекам и лбу.
– Ты идиотка! – взвизгнула она и ударила меня по руке.
– Оу!
– О чём ты только думала? Я думала, ты умерла! – она набросилась на меня, и её ярко-зелёные глаза вспыхнули острой смесью ярости и обиды. – Зачем тебе вообще куда-то с ним ходить!
Хендрикс подавился смехом в нескольких футах от нас.
– Так как тебе счастливое воссоединение? – спросил Нельсон с широкой улыбкой, обнимая Хейли за талию и оттаскивая её от меня.
– Как я могла знать, что всё это произойдёт? – огрызнулась я в ответ, в основном потому, что мои эмоции были истощены и сыры, и потому, что она была права.
– Риган, ради всего святого, ты живёшь в грёбаном зомби-апокалипсисе! Кейн Аллен – антихрист, а ты купала его в реке! Ты ни на мгновение не остановилась и не подумала, что, может быть, он призовёт своих приспешников, чтобы они пришли спасти его и помогли ему похитить девицу, попавшую в беду?
– Его приспешники – зомби в этом сценарии, – услужливо объяснил Нельсон. – И я верю, что ты и есть та самая девица. Хотя, возможно, я и ошибаюсь. Может быть, Кейн и есть та самая девица? Я не совсем…
– Тише! – Хейли толкнула Нельсона локтем в бок. – Риган, очевидно, та самая девица. С чего бы Кейну ей быть?
– Из-за того, что он попал в беду? – Нельсон казался только более смущённым. – Потому что это он был заключён в тюрьму?
Хейли зарычала на своего парня, в то время как я пыталась успокоить её гнев.
– Я знаю, что ты имела в виду, Хейлз.
Я скрестила руки на груди и умоляюще посмотрела на Хендрикса. Очевидно, он думал, что я заслужила это, потому что он только подмигнул мне.
– Она знала, что я имела в виду, – прорычала Хейли. Её свирепый взгляд вернулся ко мне, и она продолжила свою напыщенную речь. – Просто чтобы нам было ясно, я планирую удалить его яйца бензопилой и насильно скормить их ему, когда он вернётся сюда. Так что, если тебе промыли мозги в Культе Аллена насчет того, чтобы держать Пожирателей в качестве наших комнатных растений, тебе следует высказаться сейчас, потому что тебе будет больно на это смотреть. Но, очевидно, необходимо.
– Боже, Хейли, напомни мне никогда не переходить тебе дорогу, – поморщился Харрисон.
– Ты уже там! – рявкнула она в ответ.
Я подавила улыбку, когда Харрисон прикрыл промежность, как обычно делают мужчины в баскетбольных матчах. Она вышла из-под контроля. Хотя я не могла её винить. Если бы мы поменялись ролями, я бы сошла с ума от беспокойства за неё.
– Хейлз, я согласна, что Кейн Аллен – антихрист, но тебе, вероятно, следует позволить ему сохранить свои яйца, – благородно заявила я. – Не было никакой промывки мозгов, никакого изнасилования или грабежа, на самом деле, там даже не было купания. Я имею в виду, там была река. Но я имела к этому очень мало отношения. Я позволила ему самому позаботиться обо всём этом. Я признаю, что мне вообще не следовало быть там с ним, но я не была полной идиоткой, хорошо?
– Ох, – Хейли немного сдулась. – Он хотя бы пытался промыть тебе мозги?
– Ты действительно разочарована тем, что он этого не сделал? – я покачала головой, пытаясь понять её.
– Я хотела найти причину, чтобы избавиться от него, – пожала она плечами.
Вон подскочил:
– Ты страшная, страшная женщина.
– Фу! – Харрисон поперхнулся. – Что это за запах?
– Пожиратели, – объяснил Хендрикс, возвращаясь ко мне. – Они сжигают тела. Нам следует зайти внутрь.
– Плюс, Пейдж хочет надрать тебе задницу следующей.
Хейли многозначительно посмотрела на меня.
– Я сомневаюсь в этом, – простонала я.
– Это были её точные слова, – заверила Хейли.
– Серьёзно? – Хендрикс, Вон и Нельсон потребовали ответа одновременно.
Хейли закатила глаза.
– Нет! Но вы же знаете, что она скажет Риган, насколько глупо это было. Кстати, где ты была? Как ты выжила? Это был бункер Гейджа?
– Да, бункер Гейджа, немного удачи и немного хорошей цели.
Я отмахнулась от этого, как будто я была в ситуациях жизни и смерти каждый день.
Ох, подождите.
– Гейдж и Тайлер догадались, что ты доберёшься до бункера. Слава Богу за это, – искренне заявила Хейли, а затем её глаза сузились, и она снова разозлилась на меня. – Кстати, это твоё новое имя. Глупая Риган. Привыкай к этому!
– Если ты будешь продолжать так меня называть, я позволю промыть себе мозги.
Я отступила назад и позволила Нельсону потащить Хейли впереди нас. Хендрикс притянул меня к себе, собственнически обняв за талию. Он не мог перестать прикасаться ко мне. И с каждой секундой я влюблялась в него всё больше и больше.
Хейли кричала мне что-то непристойное, но единственным голосом, который я слышала, был низкий и грохочущий голос Хендрикса в моём ухе.
– Только через мой труп.
Я повернулась к нему, заставляя его остановиться в тени здания. Дверь была всего в нескольких футах от нас, а остальные Паркеры и Хейли исчезли в зоне погрузочной площадки.
– Не произноси эти слова даже шёпотом, – сказала я. Я положила руку на грубую щетину его короткой бороды.
Он кивнул и притянул меня крепче.
– Расскажи мне, что случилось до того, как пришли Пожиратели.
Это не был вопрос умного, способного человека, пытающегося докопаться до сути тайны.
Это был ранимый мужчина, пытающийся успокоить своё ревнивое сердце. Это была хрупкая часть мужчины, которую я любила, которая пыталась освободить женщину, о которой он заботился, от того, что разорвало бы его сердце надвое.
И я бы сделала всё, чтобы спасти это сердце от новой трагедии или боли.
– Мы спустились к реке. Я помогла ему снять носки, а затем раздеться, чтобы он мог помыться. Оглядываясь назад, я думаю, что нежелание прикасаться к Кейну, вероятно, и спасло наши жизни. Его руки были свободны, поэтому, когда Пожиратели напали, он смог сражаться.
– И он не просил тебя прикасаться к нему?
Тьфу, как бы это сказать?
– Он бы не отказался, если бы я предложила. Но я этого не сделала. За всё время, что мы были вместе, не было никаких неуместных прикосновений. Не было даже действительно неуместных слов. Кейн держался совершенно отстранённо.
Укол вины ударил меня в живот, и мне захотелось блевать. Но дело было в том, что я говорила правду. Кейн ничего такого не делал. Он оставался на своей стороне комнаты, пока я не стала той, кому нужно было, чтобы он был рядом. Он ни разу не надавил, что я должна купать его, и я говорила правду о том, что была жива, потому что его руки были свободны. Он не вёл себя неподобающим образом.
