Текст книги "Твоя Противоположность (ЛП)"
Автор книги: Рейчел Хиггинсон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 20 страниц)
Получив оплату заказов, я принялась за работу, как можно быстрее приготовив тако и положив его в коробки с сирачей и долькой лимона. Я протянула коробки в окно, предупредив клиентов, что вкус мог показаться им немного пикантным.
Краем глаза я заметила, что кто-то подошёл к окошку заказов, поэтому выдала клиентам ещё несколько салфеток и оставила их наслаждаться едой.
Боковая дверь "Лилу" открылась, что привлекло моё внимание, пока я шла вдоль ряда окон в сторону окошка, где принимала заказы. Моё сердце замерло в груди, остановившись ровно настолько, чтобы я увидела, что кто-то выносит мусор. Не Киллиан. Не то чтобы я ждала, чтобы хоть мельком увидеть Киллиана или что-то в этом роде. Потому что я не ждала.
Я выдохнула, и моё сердцебиение снова нормализовалось. Но только на секунду.
– Какое облегчение узнать, что ты не умерла.
От его голоса я похолодела. Слишком поздно. Я стояла всего в нескольких дюймах от него, отделённая тонкой обшивкой моего фудтрака.
Дерек.
Дерек Гановер. Шеф-повар. Адъюнкт-профессор в Калифорнийском университете. Бывший парень. Ночной кошмар.
Я не была поклонницей фильмов ужасов. Я могла их стерпеть, но они не были моим любимым жанром. Впрочем, я всегда наблюдала за ними с каким-то возвышенным чувством собственного достоинства. Я представляла себя в точности на месте героини любого фильма и точно знала, что буду делать по-другому, чтобы спасти себя от той ужасной ситуации, в которую она попала.
Например, я бы никогда не побежала вверх по лестнице, если бы серийный убийца преследовал меня по всему дому. Я буду бороться изо всех сил, чтобы выбежать за дверь. Или чтобы схватить ключи от машины. Я запрусь на достаточное время, чтобы не оказаться убитой. Я бы не стала копошиться, ожидая, когда мне перережут горло. Никакая простая задача не помешает мне выжить.
И всё же я была здесь, психопат всего в нескольких дюймах от меня, и я поднялась на лифте на верхний этаж и бросила свои ключи в колодец – вероятно, в тот же самый колодец, в котором жила девушка из «Звонка».
Господи, неужели у меня было желание умереть?
– Что ты здесь делаешь?
Опять же, мне следовало позвонить в полицию, или убежать, или спрятаться. Вместо этого я задавала ему бессмысленные вопросы и давала ему место в моей новой жизни, которая была построена вокруг идеи, что она не принадлежит ему.
Он проигнорировал мой вопрос. Ответ был очевиден.
– Я думал, с тобой что-то случилось. Я позвонил в полицию. Я подал заявление о пропаже человека. Я не знал, куда ты, мать твою, подевалась, Вера. Ты просто взяла и ушла. Кто так делает? Кто же, чёрт возьми, так просто уходит?
– Я...
– Заткнись, – прорычал он. – Ты выставила меня полным идиотом. Все хотели знать, куда ты ушла, а мне, блять, нечего было сказать, потому что я ни хера не знал.
Его глаза горели, пригвоздив меня к месту с той же силой, что и раньше. Но это было совсем не то, что с Киллианом, это был не тот медленный, восхитительный ожог, который лизал мои ноги и роился в животе. Нет, у Дерека не было ничего, кроме обжигающего огня, который хотел сжечь меня дотла, прожечь насквозь, пока я не превратилась в пыль.
Я попыталась сглотнуть, но не смогла, я даже не могла дышать. Паника поднялась внутри меня, как переполненная плотина, проливаясь через мои хрупкие защитные стены в порыве полного разрушения.
Он понизил голос, смягчил тон. Его взгляд тоже смягчился. Он перестал быть страшным мстителем и превратился в мастера-манипулятора.
– Ты могла бы сказать мне, что несчастна, Вера. Ты могла бы поговорить со мной. Я бы послушал. Я бы изменился. Для тебя. Если бы ты сначала поговорила со мной, мы могли бы всё выяснить. Я смог бы всё сделать лучше. Для тебя.
– Как ты догадался, что я не пропала?
Я не умышленно ввела его в заблуждение, заставив поверить, что со мной что-то случилось. Но я также не очень-то старалась убедить его, что со мной всё было в порядке. Когда я сказала, что просто ушла, я имела в виду именно это.
Однажды он ушёл на работу, а я собрала всё что могла, сняла деньги с единственного банковского счёта и исчезла. Я бежала так, словно за мной гнались адские псы.
И я не прекращала бежать, пока папа не позвонил и не сообщил мне новости о раке.
– Твой отец не перезвонил мне, оставив без внимания сотни звонков. Очевидно, у тебя было достаточно времени, чтобы дать ему знать, куда ты направляешься. Он сказал, что тебе нужно "найти себя".
Он шагнул ближе к окну, обхватив пальцами карниз. Я вздрогнула при виде их, от сдерживаемой силы, которая временно дремала в них.
– Прости, что заставила тебя волноваться, – честно сказала я ему. – Я вовсе не хотела, чтобы ты втягивал в это копов. Мне следовало оставить записку.
Он скривил губы.
– Ты думаешь, меня это сейчас волнует? Я так волновался за тебя! Конечно, я позвонил в полицию. Я любил тебя, Вера. Я бы сделал всё возможное, чтобы удержать тебя. Я бы изменился. Я бы согнулся пополам, чтобы сделать тебя счастливой. Но ты не дала мне ни единого шанса. Ты даже не втянула меня в этот разговор, – он помолчал, словно собираясь с мыслями. А потом добавил: – Как ты могла вот так просто уйти? Как ты могла уйти от всего, что у нас было, не попрощавшись?
Ночь была адски жаркой, но мои пальцы были ледяными. Я отступила ещё на один шаг. Мне нужно было закрыться на ночь. Мне нужно было запереть окна, выключить свет и свернуться калачиком на полу, пока он не уйдёт.
Рыдание застряло у меня в горле, и я начала быстро моргать в попытке сдержать слёзы. А что, если он не уйдёт?
А что, если он не оставит меня в покое?
Он говорил так мило. Он был раскаявшимся парнем, убитым горем из-за девушки, с которой, как ему казалось, он собирался провести остаток своей жизни. Но, как же его избирательная память могла играть в злые шутки с нами обоими!
Он не помнил всех этих криков, всех этих оскорблений. Он даже не помнил, как дал мне пощёчину. Или рывком повалил меня на пол за волосы. Он не помнил синяков на моих руках, которые мне приходилось прятать. Или когда он швырнул в меня тарелкой, потому что ему не понравилось то, что я приготовила. Он не помнил ни тех дней, когда я ходила на цыпочках, чтобы сохранить покой, ни ночей, проведённых в позе эмбриона, пытаясь не сотрясать кровать своими испуганными рыданиями.
Он помнил только то, что хотел. И он собирался использовать эту идиллическую историю, чтобы нарисовать картину наших отношений, которые никогда не существовали. Он проделывал это уже сотни раз.
Раньше проблема была в том, что я всегда покупалась на эту иллюзию. Все неправы. Он постарается измениться ради меня. Он любит меня. Он ударил меня не так сильно, я просто ушиблась. Мне следовало бы уже знать, что лучше не отвечать ему. Мне не следовало так злить его.
Мне следовало держать рот на замке.
Я должна была надеть то платье, которое ему нравилось. Или приготовить еду, которую он хотел. Или не забыть записать шоу, о котором он меня просил.
Это всегда была моя вина. Он всегда причинял мне боль из-за того, что я делала. Но он не хотел этого. Он никогда не хотел причинить мне боль. Но иногда я давила на него слишком сильно.
Боже, что за токсичная игра!
Но теперь я знала, что это не так. По крайней мере, мой разум так считал. Последний год я провела, анализируя всё, что делала неправильно. А потом всё, что он делал неправильно. Я заставила себя вновь пережить травмирующие воспоминания, чтобы не дать себе снова быть втянутой в это.
Но моё сердце, похоже, так и не усвоило этот урок. Не то чтобы я всё ещё любила Дерека. Я уже очень давно не любила его. Но я не могла перестать реагировать, когда он вот так давил на меня своей виной.
Моей инстинктивной реакцией было извиниться. Перед ним. За то, что бросила его. Видите? Вот почему я не могла доверять себе в новых отношениях. Я не знала, как за себя постоять. Я не знала, как быть кем-то ещё, кроме коврика для ног.
И если бы не последние два месяца, я бы, наверное, так и поступила. Но Киллиан кое в чем пригодился. Он научил меня драться. Он научил меня стоять за себя.
Он не собирался преподавать мне этот конкретный урок, но он сделал это, не унижая меня, не лишая достоинства и самоуважения.
Во всяком случае, Киллиан помог мне восстановить часть моей уверенности, он помог мне снова обрести себя.
И только по этой причине я выдержала извиняющийся взгляд Дерека и прошептала так храбро, как только могла:
– Ты серьёзно не понимаешь почему я ушла от тебя?
Пока он стоял передо мной, орудуя своей больной магией, образовалась очередь посетителей. Несколько человек вышли из ближайшего бара "Зелёный свет". Они смеялись, болтали и не замечали, что я разваливаюсь на куски прямо у них на глазах.
Я тут же смутилась, устыдилась, испугалась, что они могут посмотреть на нас двоих и точно понять, как я разрешила ему оскорблять меня. Это было безумие, и они держались на расстоянии, но моим единственным желанием было, чтобы Дерек ушёл. Я никогда больше не хотела его видеть, не говоря уже о том, чтобы вести этот разговор публично.
Его глаза вспыхнули болью, как будто я ранила его.
– Я действительно не знаю, Вера. Ты была всем для меня. Ты была всем на свете. А потом ты просто исчезла. Как я могу жить дальше, если даже не знаю, что произошло?
– Я сейчас не могу вести этот разговор, – сказала я ему. – Я же работаю, – я обратилась к посетителям. – Простите за ожидание. Я буду через минуту.
Два человека в конце очереди отошли в сторону, не желая ждать, пока я разберусь со своей любовной драмой. Другой парень вскинул руки вверх, разочарованный ожиданием.
– Дерек, ты должен уйти. Мне нужно управлять рестораном.
– Это совсем другое. Это же не ресторан. Это же трейлер. Твоё место на кухне. Твоё место в одной из лучших кухонь. Ты чертовски талантлива для такой еды.
Я проигнорировала его слова, позволив им отскочить от меня с небольшим ударом. Во всяком случае, сейчас. Позже, когда я буду надёжно укрыта в своей постели, и все двери будут заперты, я смогу полностью проглотить их.
– Дерек, тебе нужно уйти. Я серьёзно.
– Тебе не нужно это место, Вера. Ты, наверное, ещё не слышала. Стартовал проект Telltale Heart. Он получает отличные отзывы. По этому поводу был поднят какой-то национальный шум. Обо мне. Это всё, чего мы хотели. Твоё место в Шарлотте, рядом со мной. На моей стороне.
Огонь, воспламененный первоначальным аргументом, пронзил меня насквозь. Я была достаточно хороша для девушки, но не для работника. Не то чтобы я даже хотела работать на него. Но таков был принцип.
– Рядом с тобой, но не на твоей кухне?
– Что ты хочешь этим сказать? Вера, боже, ты мне нужна. Разве ты не слышишь, что я говорю? Мне нужно, чтобы ты была со мной. В моей жизни. Если тебе нужна кухня, то хорошо. Но просто возвращайся домой.
Его слова были как кинжалы в живот. Или, что ещё хуже, скальпели для писем – достаточно острые, чтобы проникнуть внутрь, но достаточно тупые, чтобы причинить адскую боль. Я вложила в свой голос всю сталь, которую приобрела за последний год, и осталась тверда.
– Дерек, мне нужно работать. Мне нужно, чтобы ты ушёл.
– Когда я смогу снова тебя увидеть?
– Ты не сможешь.
– У меня всё ещё твои вещи. Мне нужно вернуть их тебе. Мы можем встретиться завтра и обсудить детали.
– Уходи. Сейчас.
– Нет, пока ты не согласишься встретиться со мной и всё обсудить. Это просто недоразумение, Вера. Ты должна знать, что я сделаю всё возможное, чтобы вернуть тебя.
– Вера, у тебя всё в порядке?
О, слава Богу. Услышав голос Уайетта, я чуть не упала на колени.
– Да, – теперь, когда кто-то знакомый был здесь, я сдалась, превратившись в дрожащую груду со слезами на глазах. – Мне нужна помощь, Уайетт. Не мог бы ты на секунду зайти внутрь? У Ванна свидание.
Уайетт оглянулся на "Лилу". На секунду я испугалась, что он откажет.
– Ты можешь позвонить Киллиану? Или написать ему. Скажи ему, что происходит, и что я собираюсь помочь тебе до конца ночи. Я оставил свой мобильник на кухне.
Я кивнула, боясь, что если заговорю, то сломаюсь.
Дерек прищурился, глядя на Уайетта, а потом перевёл взгляд на меня, пока я дрожащими пальцами отпирала дверь и впускала Уайетта.
– Спасибо, – прошептала я, когда он вошёл внутрь.
Как только он закрыл дверь, я потянула руку мимо него и заперла дверь.
– Этот парень тебя беспокоит? – спросил он тихим голосом.
– Да. Он не уходит.
– Напиши Киллиану. Я разберусь с ним.
Отправив Киллиану короткое сообщение, в котором объяснялось, что мне нужна помощь Уайетта буквально в течение нескольких минут, я прошептала тихую молитву благодарности за то, что он вовремя вмешался. Дерек не стал бы меня слушать. Он бы остался здесь, пока я не сдалась. Или позвонил бы в полицию.
Я зависла в углу ярко освещённого фургона, жалея, что не могу спрятаться. Уайетт подошёл к окну, закрыв Дерека от моего взгляда. Всё в нём кричало об устрашающем, огромном самце. Возможно, Дерек и не был напуган, но ему пришлось отступить, когда Уайетт высунулся верхней частью своего тела через окно заказа.
– Сэр, вам придётся уйти. Это окно предназначено только для клиентов, которые платят.
– Я пытался что-то заказать, – настаивал Дерек. – Мне просто нужно было сначала поговорить с Верой. Так что, если бы вы отошли с дороги...
– Нет. Не вариант. Она имеет право отказать в обслуживании кому угодно, и, к сожалению, ей не нравится ваше лицо. Вам придётся уйти, или я вызову полицию и попрошу, чтобы вас увели.
– Вы не сделаете этого.
– Я могу и сделаю.
Голос Дерека стал каменным.
– Ты знаешь, кто я? Ты хоть представляешь, с кем разговариваешь? – должно быть, он заметил поварской китель Уайетта, потому что сменил тон с высокомерных похвал на злобные угрозы. – С этой отраслью ты покончил. И точка. С этого момента тебе крупно повезёт, если ты получишь работу по уборке столов.
– Какие-то проблемы? – я не видела его, но услышала. Киллиан.
– Этот парень не уходит, – объяснил Уайетт.
Теперь мне хотелось броситься на пол и свернуться в клубок. Я не нуждалась в участии Киллиана. Не хотела, чтобы он стал свидетелем моего унижения. Разве он не нужен сейчас на своей собственной проклятой кухне?
– Этот парень... Дерек Гановер, – прорычал Киллиан. – Что ты здесь делаешь, Дерек? Почему ты домогаешься до фудтрака в трёх часах езды от своей кухни?
– Ты поступишь мудро, если не будешь лезть в мои дела, Куинн, – предупредил Дерек.
О боже, они знали друг друга. Могла ли эта ночь стать ещё хуже?
– Этого не случится, – возразил Киллиан. – Итак, если ты не хочешь, чтобы вызвали полицию и новостной заголовок разлетелся по всем блогам в интернете, предлагаю тебе немедленно уйти.
– Ты не можешь...
– Ты что, забыл, на кого я работаю? Один твит от Эзры, и твоё дерьмо станет вирусным. Ты, правда, хочешь надавить меня?
За угрозой Киллиана последовало тяжёлое молчание. В итоге Дерек поддался угрозе публичного унижения. По крайней мере, сегодня вечером.
– Я поговорю с тобой позже, Вера, – крикнул мне Дерек. – Это ещё не конец.
Я не могла видеть его, но, видимо, он ушёл, потому что Уайетт, в конце концов, отступил назад. Он стоял посреди моего фургона, скрестив руки на груди, как вышибалы, стоявшие у входа в "Зелёный свет".
– Спасибо, – сказала я ему.
Мой голос ещё не восстановился, но паника немного отступила.
В окне показалось лицо Киллиана.
– Как быстро ты сможешь закрыться?
Несколько секунд я не могла ответить. Я хотела оставить всё и запереть двери на ночь. Но я не могла этого сделать. Еда была повсюду. Мне нужно было выключить фритюрницы и убрать беспорядок.
– Час. Я могу вернуться и доделать что-то утром.
Киллиан мельком взглянул на своего су-шефа.
– Уайетт, помоги ей закрыться, – мне же он сказал, – я вернусь через тридцать минут и отвезу тебя домой.
Моя внезапная истерика вынудила меня сделать ещё один шаг вперёд.
– Тебе вовсе не обязательно это делать...
– Вера, что бы за дерьмо с Гановером у тебя ни было, это не круто. Я отвезу тебя домой. Конец дискуссии.
– А как же твоя кухня?
– К черту кухню, – он провёл рукой по лицу, пытаясь успокоиться. – Кроме того, зачем мне нанимать лучших су-шефов в городе, если я не могу рассчитывать, что они справятся с одной чёртовой ночью без меня? Убирайтесь. Я вернусь.
Он не стал дожидаться моего ответа. И это было прекрасно, потому что мне нечего было ему сказать.
Я посмотрела на Уайетта широко раскрытыми глазами, отчаянно желая, чтобы он спас меня.
Вместо сочувствия он ухмыльнулся, словно кот, съевший канарейку.
– Из огня да в полымя.
Я пристально посмотрела на него.
– Ну, ты мне не помогаешь.
Но я боялась, что он был прав.
ГЛАВА 18
Как и обещал, Киллиан вернулся ровно через полчаса. Он пересёк улицу, как разъярённый лев, готовый наброситься на бедную, ничего не подозревающую газель.
И той самой газелью была я.
– Каково работать с Киллианом? – быстренько спросила я у Уайетта, пока Киллиан ждал, когда проедут машины.
Уайетт стоял у плиты и упорно скрёб её, видимо желая, чтобы она стала выглядеть лучше, чем когда была совершенно новой. Он не халтурил и не брался за лёгкую работу. Он сразу направился к плите. И это кое-что говорило о стандарте работы, к которой он привык.
Отвечая на мой вопрос, он продолжил скрести поверхность.
– Он абсолютный диктатор. Он требует достигать полного совершенства во всём и всегда. Он не боится высказывать всё, что думает тебе в глаза, да ещё и наорать. И он отказывается передавать что-либо в зал гостям, если это не соответствует его безумным стандартам.
Я взглядом сверлила его спину.
– Тебе нравится работать на него.
Он оглянулся и бросил мне игривую улыбку.
– Он самый лучший, Вера. Да, он знает это, и от этого становится сущим мудаком. И всегда готов подкрепить это мнение. Может быть, иногда я мысленно и строю планы о его смерти, но опыт, полученный на его кухне, бесценный. Я не смог бы получить такого опыта, работая на кого-то другого.
– Есть и другие великие повара.
Он задумчиво покачал головой.
– Хорошо, я не хочу получать этот опыт у кого-либо ещё. Он такой шеф-повар, каким я хочу стать. Его стиль, его еда, его власть над кухней. Полагаю, было бы трудно найти кого-то, кто мог бы посоперничать с ним.
– Господи, просто женись на нём и покончи с этим.
Он рассмеялся моей дурацкой шутке и снова повернулся к плите.
– Не то чтобы с тобой было бы неинтересно работать, Вер, но я сомневаюсь, что ты приведёшь всех в такую же форму, как Куинн. Клянусь, каждый вечер, когда я выхожу оттуда, на моей заднице остаются отпечатки ладоней.
– Во-первых, ты просто смешон. Во-вторых, у меня нет места на моей крошечной кухне, чтобы устраивать порку.
Он невнятно рассмеялся. Я потеряла всякое желание заниматься чем-то. Мне было гораздо легче заставить Уайетта сделать это за меня.
– Кстати, я вовсе не хотела показаться ревнивой. Я не сравнивала себя с Киллианом. Я имею в виду, какие тут могут быть сравнения. Он, ну ты сам понимаешь, это он. А я – это просто я.
Он даже не поднял головы.
– Как скажешь, Вера.
Киллиан подошёл к фудтраку, и я замолчала. Мне нужно было открыть ему дверь, но я не могла заставить себя пошевелиться.
Невроз прокатился по мне. Живот скрутило, а ноги отказывались двигаться.
Он пугал меня. Конечно, всё было не так, как с Дереком, даже близко не так. Но я всё ещё не могла позволить себе довериться ему. Довериться ему означало быть уязвимой, позволять ему занять место в моей жизни, дать ему возможность причинить мне боль.
Я знала, просто знала, что если я дам Киллиану эту власть, он возьмёт не просто капельку. Он возьмёт столько, сколько сможет. Он будет тянуть, тянуть, тянуть и требовать всё, что у меня есть.
А потом, когда он причинит мне боль? Это не будет мелочью. Это будет полное и бесповоротное уничтожение.
Киллиан постучал костяшками пальцами в дверь, прерывая бешеный стук моего сердца резким "тук-тук-тук". Когда я не сдвинулась с места, это сделал Уайетт. Он щёлкнул засовом и отступил назад, освобождая место для Киллиана.
Крошечная кухня стала ещё меньше из-за того, что они вдвоём занимали почти всё пространство. Киллиан огляделся, словно никогда не бывал здесь раньше, впитывая каждую деталь своим острым взглядом.
– Что тебе ещё остаётся сделать? – спросил он.
Я развернулась и схватила остатки еды, которую нужно было отвезти в пищеблок. Таскать еду туда-сюда каждый божий день было невыносимо, но, по крайней мере, я могла припарковать свой фургон здесь, не беспокоясь об этом. Ванн был потрясающе хорош в этом.
– Осталось только это.
Я указала на ящики с едой, которые нужно было отнести к машине.
– Это кажется излишним, – вздохнул Киллиан. – Почему бы тебе просто не хранить всё это в "Лилу"?
Я прищурилась на него, ожидая, что он начнёт выяснять все конфликты интересов, связанные с этим единственным вопросом. Когда он сам того не понял, что сказал, я объяснила ему свои основания.
– Потому что это глупо.
Он покачал головой и схватил ящик.
– А где же ты тогда снимаешь помещение?
– В пищеблоке.
Он повернулся к Уайетту, проигнорировав мой ответ.
– Спасибо за помощь, дружище. Я твой должник.
Последовала странная пауза, во время которой мы с Уайеттом, видимо, одновременно задались вопросом, почему Киллиан стал его должником. Разве не мне Уайетт оказал эту услугу?
– Без проблем, шеф, – пожал плечами Уайетт. – Я просто вернусь на работу. А кто теперь главный?
– Кайя, но прими командование на себя, как придешь.
– Она разозлится.
– Какая разница, – пожал плечами Киллиан. – Я сказал ей, что ты вернёшься. Не позволяй ей чинить тебе неприятности и следи, чтобы она не сбилась с пути. Я не хочу иметь дело с её вспышками гнева, хорошо?
– Разберёмся.
Уайетт тяжело сглотнул, и мне показалось, что он больше нервничал из-за противостояния с Каей, чем хотел показать это Киллиану.
– И Уайетт?
– Да, шеф?
– Только ничего не испогань.
Уайетт сглотнул во второй раз.
– Да, шеф.
Киллиан резко повернул голову к двери, и Уайетт, бросив тряпку на стойку, попятился прочь.
– Увидимся позже, Вера.
– Ещё раз спасибо, – быстро сказала я ему. – Я очень признательна тебе за то, что ты появился так вовремя.
Его глаза вспыхнули беспокойством, а губы сжались. Он не задал ни одного вопроса о Дереке, и я была благодарна ему за это. Но теперь, глядя на него, я поняла, что он беспокоится обо мне. Мне просто нечего было ему сказать.
Я тоже беспокоилась за себя.
Он лениво махнул рукой и исчез за дверью.
Я отвернулась от Киллиана и сосредоточилась на завершающей подготовке к закрытию.
– Мне просто нужно всё выключить и я буду готова идти.
Он промолчал, и я ещё раз проверила, всё ли выключено, закрыла окна и заперла всё на ключ. Это была двадцатиминутная рутина, которая становилась утомительной, но Киллиан не жаловался.
Когда я закончила, он взял два ящика с едой, поставив один на другой, и направился вниз по лестнице. Я схватила оставшийся ящик и последовала за ним.
Он навис надо мной, пока я ставила свой ящик на землю и запирала дверь.
– Спасибо, что остался со мной, – сказала я ему почти шёпотом.
– Дерек Гановер – твой бывший парень? Тот самый, который возил тебя в Европу?
Что ж, он не терял времени даром.
Я знала, что у него будут вопросы. Что ещё хуже, я знала, что он захочет получить ответы. Мои дни уклонения от всей правды и всего кроме правды, закончились.
Но, чёрт возьми, я не была готова к этому.
Как и не была готова снова увидеть Дерека, но, очевидно, меня лишили возможность привередничать и выбирать свои проблемы.
– Дерек Гановер – мой бывший парень, – подтвердила я.
Я наклонилась и подняла свой ящик. Мне было легче говорить об этом, когда не приходилось смотреть на Киллиана или вообще признавать его существование. Я повела его в переулок к своей машине.
– Европа? – настаивал Киллиан, не давая мне возможности интерпретировать свой ответ.
– Он меня туда не возил. Я сама уехала. Охотно.
Ему, наверное, показалось, что это я вся такая взбалмошная. Я понятия не имела, почему до сих пор прикрывала Дерека. Четыре месяца назад, вернувшись домой, я убедила себя, что смогу говорить о моих с ним отношениях. Я самой себе пообещала, что не буду всё хоронить. Но было так трудно произнести слова.
Мой стыд был слишком велик, чтобы признать его. Особенно такому человеку, как Киллиан, который никогда никому не позволит запугать или оскорбить себя. И конечно, он был мужчиной, так что шансы на то, что это произойдёт, были ничтожны. Но дело было не только в этом. Дело было в его личности. Он вообще никогда не мирился с чьим-либо дерьмом.
Через минуту напряжённого молчания мы добрались до моего "Тауруса". После множества ночей погрузки и разгрузки, я выработала несколько тонкостей по работе с ключами и багажником. Всё ещё балансируя с ящиком, набитым едой, я открыла багажник и уложила свой, а затем один из тех, что держал Киллиан.
– Другой придётся поставить на заднее сидение.
Он последовал за мной и погрузил ящик в машину. Всё это время он молчал.
Его молчание стало весьма осязаемым в воздухе, тяжёлым, опасным и сбивающим с толку. Как будто он злился на меня за то, что я связалась с Дереком. И ладно, я тоже злилась на себя, но я не понимала ему-то с чего злиться.
Я закрыла дверцу и отступила от него, не уверенная, что готова оказаться в замкнутом пространстве машины.
– Ты знаешь Дерека?
– Знаю ли я Дерека Гановера? – повторил он, вот только мой тон был откровенно любопытным, его же резким. – Да, я знаю Дерека Гановера.
Я скрестила руки на груди и зашаркала ногами, пиная небольшой камень. Ночной воздух остыл и в воздухе заплясал освежающий ветерок. Полумесяц на ясном небе светил довольно ярко, но всё равно было совершенно темно. Уличный фонарь на углу давал лишь немного света, отбрасывая тень на Киллиана и скрывая его черты от меня.
На его язвительные замечания было нелегко ответить. Я знала Дерека лучше, чем кто-либо другой. Киллиан был прав, что невзлюбил его. Но это была не одна из тех ситуаций, когда меня заботили причины этой неприязни. Меня не интересовали сплетни о моём бывшем.
Я просто хотела окончательно и бесповоротно забыть о нём.
– Ну что ж, спасибо, что помог мне закрыться, – скрытый за старыми страхами и новым потрясением, мой голос прозвучал тихо. – Я ценю всё, что ты сделал сегодня вечером.
Он пристально смотрел на меня с минуту, снова отказываясь признать мою благодарность. Он выставил руку вперёд, излучая нетерпение.
– Дай, я поведу машину.
– Что?
– Дай мне ключи. Я отвезу тебя домой.
Мои мысли столкнулись друг с другом в стремлении понять смысл его предложения.
– В этом нет необходимости, – заверила я его. – Дерек выбил меня из колеи, но я сама могу вести машину.
– Ты вся дрожишь, – заметил Киллиан. – И выглядишь испуганной. Позволь мне вести машину, Вера, для моего же спокойствия.
– Твой мотоцикл здесь. Как же ты доберёшься домой?
– Вызову такси. Перестань беспокоиться обо мне.
Мои волосы встали дыбом в ответ на его настойчивость.
– Ты единственный, кто может волноваться? Всё потому что ты босс?
– Я единственный, кто достаточно собран, чтобы вести машину. Так что, да, я босс.
– Я в полном порядке, Киллиан, – и поскольку это прозвучало отнюдь неубедительно, я повторила свою мысль. – Я буду в порядке.
– Он сделал тебе больно?
Из-за темноты более тонкие черты его лица стали расплывчатыми, но ярость в глазах нельзя было не разглядеть, ни с чем нельзя было спутать. Как и резкую линию его рта, и жёсткое напряжение в плечах.
Всё ещё защищая своё прошлое, я попыталась найти простой ответ.
– Я бросила его, Киллиан. Как ты думаешь?
Он издал разочарованный гортанный звук.
– Не в столь обобщенном смысле, Вера. Не в том русле из-за чего заканчиваются все плохие отношения. Я имею в виду, он причинял тебе боль? Поднимал на тебя руку? Твою ж мать, он бил тебя?
Первая же моя мысль – откуда он знает? На мне не было никаких шрамов. По крайней мере, снаружи ничего такого не было. В этом мне повезло.
Я это и имела в виду. Как бы ни было неприятно связывать мои отношения с Дереком с удачей, я знала, что так оно и было. Есть женщины, которым пришлось гораздо хуже, чем мне. Женщины, которые просто не могли уйти. У которых не было сберегательного счёта, на который можно было бы опереться. Которые никак не смогли выбраться. Которых регулярно избивали до потери сознания или того хуже.
Когда я думала об огромном числе женщин, подвергшихся насилию, мой случай казался мягким по сравнению с некоторыми из психопатов.
Это никоим образом не делало то, что случилось со мной, нормальным. Но у меня была перспектива. И это было очень важно для меня.
– Он применял силу, – призналась я, мои слова были хрупкими и дрожащими и тянулись из самых глубоких тайников моей души, оттуда, куда я запрятала всё, о чём никогда не хотела говорить вслух. То, с чем я не была достаточно храбра, встретиться лицом к лицу. – Не то, чтобы он доводил меня до госпитализации, но он был груб.
– Грёбаный кусок дерьма, – прорычал Киллиан. Его руки сжимались и разжимались по бокам. Его грудь приподнялась в попытке дышать ровно. – Что за скользкий, подлый кусок дерьма.
Я сглотнула комок сожаления, застрявший в горле.
– А ты откуда знаешь? Я хочу сказать, как ты догадался, что он... что он...
– Некоторое время назад моя подруга Наташа встречалась с ним несколько месяцев. Она не придала этому серьёзного значения, но рассказала мне кое-что, что её крайне обеспокоило, – он повернул голову, демонстрируя мне всю суровость своего профиля. – И к тому же я работал с ним раньше. Мы вроде как, я не знаю, росли в этой отрасли одновременно. Я много думал о нём. У него не всё в порядке с головой, Вера. С ним действительно что-то не так.
Я рассмеялась, но это был отчаянный звук, подпитываемый адреналином.
– О, я всё прекрасно понимаю.
– Итак, Европа?
Обхватив себя ещё крепче, я выплеснула правду наружу.
– Я не раз пыталась уйти от него. Я и правда уходила от него неоднократно. Но я была глупа. Я была... – я вытерла нос тыльной стороной ладони и только тогда заметила, что из моих глаз текут слёзы. – Я убедила себя, что люблю его. И он всегда заверял меня, что изменится. Каждый чёртов раз.
– Расскажи мне всё. Я хочу знать всё.
Так я и сделала. И стоя за велосипедным магазином моего брата в тёплую летнюю ночь, окутанные мраком, трагедией и взаимной ненавистью к человеку, который так глубоко ранил меня, я рассказала ему все до мельчайших подробностей о двух годах, проведённых с Дереком.
Я рассказала ему о том, как он преследовал меня, когда я ещё училась в школе. Я была влюблена в невероятно горячего адъюнкт-профессора, который был на десять лет старше меня. Он нашёл время, которое смог вложить в мою карьеру и мастерство. Он помог мне стать лучшим поваром, лучшим человеком. Он был таким внимательным, милым и очаровательным. У меня не было ни единого шанса.
