Текст книги "Стены вселенной"

Автор книги: Пол Мелкоу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц)

Глава 16

Лабораторные занятия по физике проходили в Гермене-гильд-холле, старом кирпичном здании с деревянными полами и большими коридорами, наполненными гулом шагов и голосов. Джон немало пережил, путешествуя по вселенным, но по-прежнему чувствовал себя неуютно среди множества людей. В душе он остался простым парнем из провинции.

Сейчас он вертел головой, осматривая ряд дверей. Судя по номерам, его лаборатория находилась на цокольном этаже. Джон отыскал лестницу и спустился вниз. В нос ударил запах плесени и пыли. С потолка свисали голые лампочки. Заблудился?..

– Ты что-то ищешь? – произнес кто-то рядом.

Джон обернулся и увидел стоящую в дверях девушку с мелко завитыми кудрями.

– Если тебе нужна лаборатория физики, то ты пришел по адресу, – сказала она.

– Спасибо.

Помещение было пятнадцати метров в длину и пяти в ширину. Посередине в два ряда стояли шесть черных лакированных столов, за которыми в ожидании занятия сидела дюжина студентов. Джон направился к свободному столу.

Кто-то прикоснулся к его локтю. Оказывается, девушка пошла следом.

– Можно, я тоже тут сяду?

– Почему бы нет.

Она сбросила свой туго набитый рюкзак на пол рядом с Джоном, села и протянула руку.

– Я Грейс. Грейс Шислер.

– Джон, – представился он, пожимая руку. – Рей… Джон Уилсон.

– Рей – твое второе имя, да?

Джон покраснел, раздосадованный глупой оговоркой.

– Нет. Просто… в общем, не важно.

– Хорошо, Джон Рей. Не Рей, так не Рей.

Джон осмотрелся, нельзя ли куда пересесть; все места были заняты.

– Эй, Генри! Давай сюда! – закричала Грейс. Половина студентов повернула к ним головы, и Джон снова покраснел. Он не любил быть в центре внимания.

Высокий нескладный парень с темными волосами, слегка сутулясь, подошел к их столу и, буркнув какое-то приветствие в адрес Джона, сел рядом с Грейс.

– Генри из Алкотт-холла, – сказала она. – А я из Бенчли. Мы познакомились на вечеринке для первокурсников. И, представляешь, мы оба специализируемся в инженерном деле. А ты, Джон Рей, из какого корпуса?

– Просто Джон. Я живу не в студенческом городке.

– Как тебе удалось? – удивилась Грейс. – Все первокурсники должны жить в общежитии. Ты же на первом курсе? Или ты ошибся лабораторией?

– На первом. Но я не обычный первокурсник, – сказал Джон. Не имея аттестата да и вообще никаких документов, ему пришлось сдавать тесты по программе средней школы и поступать на курс дополнительного образования. Хорошо еще, что в университете сгодилось поддельное свидетельство о рождении.

– Здорово! – протянула Грейс. Генри снова буркнул что-то нечленораздельное. – Что ты думаешь о Хиггинсе? Пока все, о чем он рассказывает, мы проходили в школе.

Джон кивнул. От элементарного курса физики толку ему было мало, но, чтобы понять те сложные принципы, на основе которых работало устройство, приходилось начинать с азов. Для того он и поступил в университет – стать специалистом и разобраться в приборе. Жаль только, пока они изучали совершенно ненужные для этого вещи: черчение, основы электроники, начальный курс физики, историю Европы, английский… С ума сойти! С другой стороны, в каком институте можно найти курс под названием «Межпространственные перемещения»? Разве что в Массачусетском технологическом.

– Интересно, что будет в контрольной? – сказала Грейс. – Надеюсь, ничего сложного.

Джон посмотрел на нее.

– Хочешь, чтобы мы пересели? – спросила она с улыбкой.

Джон покраснел в третий раз.

– Нет. Просто я…

– Не очень общительный?

– Да, наверное. Не привык ко всему этому…

– Не важно. Просто сиди и ни о чем не беспокойся. За рулем буду я. Генри вот тоже еще не освоился. Ничего, со мной не пропадете.

Джон бросил взгляд на Генри. Тот молча пожал плечами.

Потом начали объяснять лабораторную работу, и Грейс пришлось если не замолчать, то хотя бы убавить громкость. Тема называлась «Скорость, импульс и ускорение». Нужно было скатывать по наклонной доске деревянные диски и измерять время движения при различных углах наклона. Генри засекал время на секундомере, Грейс записывала результаты, а Джон пускал диски. Когда к концу занятия Джон посмотрел вокруг, то с удивлением обнаружил, что в лаборатории остались только они втроем. Увлекшись, они проделали дополнительные эксперименты по трению.

– Классно поработали, – высказал Генри свое первое и последнее суждение за день.

– Классно! – согласилась Грейс.

– Почти как пинбол, – сказал Джон.

– Как что? – переспросила Грейс.

– Пинбол. Наклонная доска – игровое поле. Вместо шариков – диски. А если еще добавить амортизаторы и флажки… – Его голос стал неуверенным. – Разве нет?

– О чем ты вообще говоришь? Какой пинбол?

– Да так, ничего особенного. Видел такую штуку ребенком… в Лас-Вегасе. Трудно объяснить.

Вероятно, это одно из тех отклонений, на которые он, случалось, натыкался, путешествуя по вселенным. Вроде странных названий напитков – «Пепси» и «Датчиз», вместо «Зотца» и «Колы». Или пожелания «спаси Бог!», когда кто-нибудь чихнет, вместо «будьте здоровы!». В этом мире не было пинбола.

– A-а, в Вегасе, – сказала Грейс. – Не хочешь пойти с нами в столовую?

Джон посмотрел на часы. Половина пятого.

– Нет, спасибо. Я обедаю дома.

– Ясно. Питаешься полуфабрикатами.

– Увидимся на следующей неделе.

– Конечно. Пока.

Генри что-то буркнул.

Пока разогревалась лапша, Джон приподнял доски в стенном шкафу, вытащил небольшой ящичек, набрал код и открыл. Внутри, завернутый в мягкую ткань, лежал прибор.

Сперва Джон вообще не хотел его снимать. А когда, наконец, решился, то понял, что останется в этой вселенной надолго. Кроме прибора, в ящике был набор ювелирных инструментов и лупа.

Тут не хватало еще одной вещи. Тетради. На занятии они с Генри переписали результаты эксперимента, зафиксированные Грейс, в свои тетради. И Первичный вел тетрадь, даже не одну. Ему, Джону, тоже нужно все записывать.

Он принялся рассматривать прибор через лупу, ища какой-нибудь зацепки, не замеченной прежде детали. Металл был гладкий и холодный на ощупь.

Пожалуй, ему следовало быть поприветливей с Генри и Грейс. С другой стороны, Джон боялся приобретать друзей. Здешние люди были лишь тенями и отражениями, копиями самих себя, отдельными экземплярами в числе миллиардов точно таких же. Какой смысл налаживать с ними отношения? Однажды он их все равно покинет.

На кухне засвистел чайник. Джон аккуратно сложил прибор и инструменты обратно в ящик. Было что-то успокоительное в решении исследовать прибор строго научными методами. Рано или поздно Джон раскроет его секреты.

Глава 17

– Расскажи подробней про ту игру, что ты видел в Лас-Вегасе. Пинбол.

– Зачем? – Джон посмотрел на Грейс, стоящую с другой стороны воздушного стола. Они изучали импульс при движении в двух измерениях: пускали на воздушном столе диски и сталкивали их друг с другом.

– Генри хочет разобраться, – пояснила Грейс.

– Правда? – спросил Джон у Генри. Тот пожал плечом.

– Он говорит, что искал материалы о пинболе в библиотеке и ничего не нашел, – пояснила Грейс.

Джон покачал головой.

– Ты собираешься запускать снаряд?

Генри запустил. Снаряд – движущийся диск – пролетел над столом и ударился в диск-мишень. Вверху несколько раз блеснула вспышка. Камера пожужжала и выдала тонкий лист с фотоснимками – двумя до столкновения и двумя после. С их помощью они рассчитают перенос линейного импульса от диска к диску. Потом Джон поставил в качестве мишени диск вдвое большей массы.

– С чего это вы взялись меня проверять?

Грейс посмотрела на него с удивлением, и Джон понял, что сморозил глупость. Нельзя быть таким подозрительным.

– Никто тебя не проверяет! Просто… нам стало интересно.

Джон вздохнул. Сам виноват. Следовало подыскать себе других партнеров после первой лабораторной. А он остался с Генри и Грейс. И кто его тянул за язык рассказывать о том, чего нет в этой вселенной? Правда, как узнать, что тут есть, а чего нет? Пока на тебя глаза не вытаращат? Лучше вовсе молчать. Теперь-то поздно. Надо как-то выкручиваться.

– Обычная игра. Не на деньги, а так, ради интереса. Может, ее всего одну сделали. И это было давным-давно, поэтому ты ничего о ней не нашел.

– Как она устроена? – спросил Генри.

Пластинка ударилась в тяжелый диск, и снова вспыхнула камера.

– Наклонная плоскость, шарик, флипперы, – начал Джон. – Когда шарик попадает в мишени, за это начисляются очки. И нужно, чтобы шарик как можно дольше не скатывался с поля.

– Ничего не поняла, – сказала Грейс.

– И я не понял, – кивнул Генри.

Джон стал объяснять подробно. О работе они тоже не забывали: провели сначала эксперимент с шестью дисками известной массы, потом еще с тремя, массу которых нужно было определить при помощи уравнений импульса.

– Хочу увидеть все своими глазами, – заявил наконец Генри. Это была самая длинная фраза, которую Джон до сих пор от него слышал.

– Мы ведь не можем поехать сейчас в Лас-Вегас! – недовольно сказал Джон.

– Зато можем сделать игру своими руками, – предложила Грейс. – Мы с Генри «лабораторщики».

– Лабораторщики?

– Ну да. Ты разве не слышал? Все первокурсники получали приглашение. Ты, наверное, свое выбросил. «Лабораторщики» – самое крутое студенческое объединение на инженерном факультете. Мы помогаем старшекурсникам и аспирантам в лаборатории, а за это имеем право проводить по вечерам собственные эксперименты. У нас есть ключи.

– Я не получал никакого приглашения, – сказал Джон.

– Ах да, ты же не обычный студент. Тебе повезло, что ты познакомился с нами. Мы заявим проект, а ты поможешь нам построить пинбол… автомат.

– Пинбол-машину, – невольно поправил Джон.

– Мне больше нравится «пинбол-автомат».

– Без разницы, – сказал Джон. – Мы не будем его делать.

Все это слишком напоминало Первичного с его планами обогащения за счет технологий других миров. Даже думать противно.

– Но что здесь такого…

– Нет, – отрезал Джон, складывая диски в коробку. Потом сунул тетрадь в рюкзак и выскочил из лаборатории.

Он не станет поступать, как Первичный. И речи быть не может. Межпространственный бизнес. Еще чего! Первичный – потребитель, паразит. У него, Джона, нет с ним ничего общего. А Генри и Грейс тоже хороши. Подавай им пинбол, и все тут! Лучше поменять расписание и ходить в лабораторию по понедельникам. Не дело завязывать близкие знакомства в чужой вселенной. Он покинет ее, как только разберется в приборе.

Джон пошел к себе через студенческий городок – так ближе. Внезапно его взгляд привлекло слово «Финдли» на доске объявлений. Кто-то предлагал себя в попутчики до Финдли и оплачивал бензин. Очень кстати. Джон как раз собирался навестить на выходных Билла и Джанет. Он протянул руку к отрывному листочку – и тут увидел имя. Кейси Николсон. Рука замерла в воздухе. Нет. Только не она.

Внезапно решившись, Джон оторвал листок.

Глава 18

Когда в пятницу Джон подкатил к Бенчли-холлу, женскому корпусу общежития, весь двор был забит машинами. Пришлось проехать еще около километра до студенческой стоянки и вернуться пешком.

Он нервничал и ругал себя. Она его не знает, он ее тоже. Кейси, которая ему нравилась, осталась в другой вселенной. Теперь она подружка Джона Первичного. Как пить дать. Не зря он ей интересовался.

Здешняя Кейси – величина неизвестная. Вдруг она совершенно не похожа на ту Кейси? Что толку, если ее зовут так же, а гены другие? Она может оказаться не высокой блондинкой, а темноволосой коротышкой. Или сволочью. Или лесбиянкой. Возможно, у нее есть парень.

Конечно, есть. У такой-то красавицы.

Чем ближе он подходил, тем нерешительнее становился.

Зачем он сюда заявился? Будто у него без того забот мало. Что ей сказать? «Мы учились в одном классе, но ты меня не помнишь»? «Я влюблен в твоего двойника»? Она примет его за придурка и будет права.

Вестибюль напоминал сумасшедший дом. Шум, гам, повсюду валялись сумки и пакеты с одеждой. Похоже, все общежитие разом решило выехать на выходные. Джон отыскал внутренний телефон и набрал номер Кейси.

– Алло, – ответили в трубке.

Голос чужой. В Бенчли-холле все комнаты были на четырех человек. Значит, у Кейси три соседки.

– Можно Кейси?

– Это Джек?

– Э-э… нет. Мы вместе едем в Финдли.

– А, ясно. Она сейчас спустится.

Джон повесил трубку. Джек, наверное, ее парень. Какой-нибудь футболист, или студент-медик, или преподаватель из музыкального училища. Не чета ему. Впрочем, какая разница? Все равно она не его Кейси.

Он стоял у лифтов и ждал. Наконец двери раскрылись, и вышла она. На плече большая зеленая сумка. Светлые волосы коротко подстрижены – такая тут мода. Одета в мешковатые джинсы и куртку с эмблемой средней школы Финдли. На ногах – ковбойские сапоги. Самая настоящая Кейси. Такая, как он ее помнил.

– Кейси?

– Джон?

– Да. Готова ехать? Давай помогу с сумкой.

– Не надо. Мне удобно, – сказала она, поправляя ремень. – Пошли.

Они стали пробираться сквозь толпу к выходу.

– Хуже, чем в день заселения, – бросила Кейси через плечо.

– Джонни! Эй, Джонни! – раздался сзади пронзительный голос.

Джон обернулся. Сзади, придерживая дверь тамбура, стояла Грейс.

– Привет, Джонни.

На Грейс была футболка с надписью: «Я еще не умерла».

Джон посмотрел на Кейси, стоящую у выхода, потом опять на Грейс.

– Привет, Грейс.

– Ты не забыл сдать тетрадь с лабораторными?

– Нет, не забыл, – ответил он, снова поворачиваясь к Кейси. Она смотрела на него с улыбкой. – Увидимся на следующей неделе, – сказал он Грейс.

– О’кей. Хорошо отдохнуть! Пока, Кейси!

– Пока.

Кейси кивнула и открыла дверь. Они вышли на свежий вечерний воздух.

– Как ты догадался, что это я приехала на лифте? – спросила Кейси.

– По куртке.

– Конечно! – воскликнула она, глядя на эмблему. – Финдли так близко, что, кажется, оттуда должно быть полно студентов.

– Да.

– Из моего класса мало кто пошел в университет. – Она посмотрела на него. – Ты в Финдли учился?

– Э-э… нет. У меня есть знакомые из твоей школы.

– А сам ты откуда?

– Из Колумбуса. Но я многих знаю в Финдли. На выходные езжу туда.

– Да? К кому?

– К Биллу и Джанет Рейбернам. Билл мой дядя.

– Правда?

– Да, они живут на Макмастер-роуд.

– Знаю. Мы ходим в одну церковь. Их дом за каменоломней. Я там часто бывала. В смысле, у каменоломни. – Кейси посмотрела вокруг. – Где твоя машина?

– Дальше. Извини, тут не было места. Может, поднести сумку?

– He-а. Показывай дорогу.

Они немного помолчали, потом Кейси сказала:

– Значит, ты тот самый Джонни, парень Грейс?

– Я? Совсем нет… Мы с ней…

– Она в тебя втюрилась, Джонни. Точно.

– Ничего подобного. Мы просто вместе учимся.

– Ага, просто. Слышал бы ты, как она о тебе говорит, а уж язык у нее подвешен, дай Бог каждому! Можно подумать, ты ангел с неба. Только что не бесплотный, – засмеялась Кейси.

– Мы вместе ходим на лабораторные, вот и все, – рассердился Джон. – И вообще, я думаю, ее интересует Генри.

– Тот молчун?

– Да.

Кейси пожала плечами.

Они подошли к стоянке.

– Вот и машина. – Джон отомкнул багажник и взял у Кейси сумку.

– «Транс-ам»?

– Угу.

– Как-то не представляла тебя на спортивной машине.

– Она мне дешево досталась. Все лето с ней провозился, – сказал он, будто оправдываясь. – Тебе не нравится?

– Лучше, чем моя, – усмехнулась Кейси. – Можно, я поведу?

Джон захлопнул багажник, посмотрел на нее и бросил ключи.

– Конечно.

– Не боишься?

Она улыбнулась и обежала вокруг машины к водительскому месту.

За одну такую улыбку он позволил бы ей что угодно.

– Значит, ты на физфаке? Умный, видать, – сказала она, разгоняясь на 75-й автостраде.

Джон пожал плечами. Мотор взревел – Кейси обгоняла автопоезд. Плоский капот грузовика напомнил Джону пятидесятые годы в его вселенной. Здесь всё было словно в стиле ретро.

– Я на психологии, но мне не нравится. Тоска зеленая. В рекламном буклете выглядело гораздо привлекательнее, – сказала она, смеясь.

Кейси долго вела по разным мелким дорогам, прежде чем выехать на автостраду. На одном шоссе где-то за городом разогналась даже до 115 километров в час.

– Психология – это здорово, – отважился вставить Джон, не найдя ничего лучшего.

– Да ну ее, – отмахнулась Кейси, петляя между более медленных ретромобилей. – Я, наверное, перейду на медицинский. С биологией у меня полный порядок. Просто песня. Да, кстати… – Она включила радио и пробежалась по предустановленным станциям. Кантри, кантри, кантри, блюз. – Ты что, не слушаешь рок-н-ролл?

Джон снова пожал плечами. Дело было в том, что здешний рок-н-ролл мало чем отличался от шлягеров, которыми заслушивались его бабушки и дедушки. Настоящего жесткого рока не было и в помине. Никакого хэви метал. Единственное, что звучало более-менее приемлемо для его слуха, это кантри.

Кейси покрутила ручку настройки и нашла «Толидо-рок-стейшн».

– Мне нравятся Билл и Джанет, – сказала она. – Я встречалась с ними в церкви и на благотворительных обедах.

– Да, они славные, – живо откликнулся Джон, обрадованный, что разговор ушел в сторону от его странных музыкальных вкусов. – Я прожил у них целый год. Помогал по хозяйству.

В церковь он с ними тоже ходил, но Кейси там не видел. Ему ни разу даже в голову не пришло ее поискать. Может быть, потому, что мир этот всегда казался ему не вполне настоящим.

– Работал на ферме, да? Кстати, в тебе есть что-то от фермера…

– Правда? А от физика?

– He-а. Ни капельки. Ты словно только что слез с трактора или оставил грузовик с овощами за углом.

– Хм.

– Только не обижайся, – засмеялась она. – У меня в школе было много друзей из деревни.

– А сама ты наверняка была чирлидером и со всеми напропалую флиртовала, – сказал Джон слегка язвительно.

– Ну и что? Девушкам положено флиртовать, – парировала она. – Знаешь, я почти не помню школу. Прошло всего полгода, а уже так давно… Подруги говорили: «не пропадай», «пиши каждый день». Все это чушь. Никто никому не пишет и даже не звонит.

– У каждого свои дела.

– Само собой. Вышли замуж, нарожали детей, устроились на какую-нибудь дурацкую работу за гроши. По крайней мере могут позволить себе машину. Не то, что я. Прошу фермеров подбросить до дома. – Кейси хитро скосила взгляд, и Джон понял, что она над ним подшучивает.

– А я катаю всяких ветреных девчонок за бензин.

– Один – один.

Она помолчала, потом заговорила вновь:

– А что это за пинбол-автомат вы собираетесь делать? Из того, что рассказывала Грейс, я ничего не поняла.

– Мы ничего не собираемся… – начал было Джон; потом махнул рукой. – Обыкновенная игра. Я ее всего раз видел. Забрасываешь металлический шарик на игровое поле и стараешься, чтобы он оставался на нем как можно дольше. Главное – хорошая реакция и везение.

– Интересно.

Джон объяснял еще минут пятнадцать, потом Кейси сказала:

– Похоже, классная игра. Покажете мне, когда сделаете?

– Мы не… Конечно, покажем.

Следующие полчаса они ехали молча, и Джон особенно остро ощущал близость Кейси. Ее запах, ее красоту.

Трижды он раскрывал рот, чтобы продолжить разговор. Дорога до Финдли слишком короткая, чтобы проводить ее в молчании.

Наконец, пересилив смущение, произнес первое, что пришло на ум:

– Твоя соседка приняла меня за Джека.

Он тут же пожалел о сказанном. Слишком уж ревниво это прозвучало.

Она засмеялась.

– За Джека? С чего бы вдруг? Слюнявый самовлюбленный болван. Познакомилась с ним на вечеринке от нечего делать. Кстати, он тоже из Финдли.

– Значит, он не твой парень?

Кейси посмотрела на него своими голубыми глазами, и он представил себе, каким она его видит. Очередной назойливый поклонник со щенячьей преданностью во взгляде. У нее таких тысячи.

– Нет. Я сейчас свободна. В Финдли у меня был парень, но ему еще год учиться в школе. Теперь мы далеки друг от друга.

– От Толидо до Финдли не так уж далеко.

– Я не о расстоянии, Джон.

Они съехали с автострады и покатили на север по Бигелоу-авеню. Семья Кейси жила в старинном доме начала девятнадцатого века. Три этажа плюс небольшая надстройка вверху – «вдовья башня». Говорят, раньше жены моряков высматривали оттуда корабли своих мужей. На лужайке перед домом рос огромный дуб.

Остановив машину, Кейси выпрыгнула наружу. Джон достал из багажника ее сумку.

– Когда за тобой заехать?

– Как насчет завтра? – улыбнулась она.

– Я думал, ты возвращаешься в воскресенье.

– Конечно. Просто я подумала, почему бы нам не встретиться в субботу вечером. Часов в восемь?

Продолжая улыбаться, она набросила сумку на плечо. С веранды махала рукой мать Кейси. Из двери радостно выскочил и помчался к ним золотистый ретривер.

– Отлично, – сказал Джон.

Когда он снова сел в машину, сердце у него едва не выпрыгивало из груди. Подумать только! Завтра у него свидание с Кейси Николсон!