Текст книги "Стены вселенной"

Автор книги: Пол Мелкоу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 21 страниц)

Пол Мелкоу
Стены вселенной

Посвящается, конечно же, Стейси

Большое спасибо читателям журнала «Asimov’s Science Fiction», выбравшим «Стены вселенной» лучшей повестью 2006 года.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Глава 1

Сетчатая дверь за спиной Джона Рейберна с дребезгом захлопнулась. До зимы они с отцом собирались подремонтировать ее: укрепить разболтавшиеся петли, покрасить; сейчас хотелось просто сорвать эту чертову штуковину и зашвырнуть куда подальше.

– Джонни! – окликнула мама, но он уже успел нырнуть в густую тень сарая и, не останавливаясь, свернул за угол, где стрекот сверчков заглушал остальные звуки.

Изо рта вырывались облачка пара.

Джон подошел к краю тыквенного поля, приостановился и шагнул на грядки. Поле простиралось на восток; на востоке же находился Технологический институт Кейса, куда на следующий год надеялся поступить Джон. Впрочем, надежды было мало. Ведь и рядом, в Толидо, есть университет, – говорил отец. Поработав пару лет, можно скопить на обучение.

Джон пнул полусгнивший плод. В воздух полетели семена и склизкие нити. Запах земли и гнилой тыквы напомнил Джону, что до Хэллоуина осталась всего неделя, а они так и не нашли время убрать урожай: тысяча долларов пошла на корм червям. Лучше не думать, сколько он смог бы проучиться на эти деньги.

Поле упиралось в лесополосу – восточную границу фермы. Деревья – старые клены и вязы – окаймляли шоссе, на другой стороне которого лежал заброшенный карьер. Джон остановился посреди деревьев, тяжело дыша, стараясь унять злость.

Родители тут ни при чем. Если кто и виноват, то он сам. Зачем было избивать Теда Карсона? Зачем грубить его матери? Не сдержался, видите ли. Хотя, пожалуй, оно того стоило: ну и физиономия была у миссис Карсон, когда он сказал, что ее сынок тупая скотина. Теперь вот расхлебывай.

Джон обернулся; рядом хрустнула ветка.

На мгновение ему подумалось, что это Тед Карсон со своей мамашей решили подкараулить его в лесу. Но там стоял всего лишь мальчик; в руке он держал отломанный сук.

– Джонни?

Джон вгляделся в темноту. Да и не мальчик, а почти взрослый парень, одетый в джинсы и клетчатую рубаху, а поверх рубахи – в какую-то странную старомодную безрукавку. У него были светлые песочные волосы и светло-карие глаза.

Что-то в лице незнакомца притягивало взгляд. Нет, совсем не незнакомца. У парня было лицо Джона!

– Привет, Джонни. Это я, Джонни.

Незнакомец из леса был он сам!

– Ты… ты кто? – спросил Джон, не веря своим глазам.

Незнакомец улыбнулся. Его улыбкой.

– Я – это ты, Джон.

– Что?

– Ну а кто я, по-твоему? – осведомился чужак, словно бы недоуменно разводя руками.

У Джона все поплыло перед глазами.

– Ты похож…

«На меня», – едва не сорвалось у него с языка. Хотя почему же. На брата… родственника… галлюцинацию… обман…

– Я похож на тебя, Джон. Потому что я и есть ты.

Джон невольно отпрянул. Незнакомец продолжал:

– Подумал о розыгрыше? Кто-то захотел подшутить над парнем с фермы? Нет. Об этом можешь забыть сразу. Потом ты решишь, что мы близнецы, и в детстве нас разлучили. Ничего подобного. Все гораздо интереснее.

Мысль о близнеце действительно промелькнула в голове Джона, однако снисходительный тон чужака его разозлил.

– Тогда объясни сам!

– Знаешь, я хочу есть. И отдохнуть бы неплохо. Я видел, как отец пошел в дом. Может, присядем в сарае? И я все расскажу.

Чужаку явно было что-то нужно от Джона. Здесь наверняка какой-то подвох. Джон пока не мог сообразить, какой именно, и это его беспокоило.

– Думаю, не стоит, – сказал он.

– Ладно. Тогда я поворачиваюсь и ухожу, – согласился чужак. – И ты никогда не узнаешь правды.

Джон почти дал ему уйти. Посмотрел по сторонам. Никто не выглядывал из-за деревьев, не смеялся. Если это розыгрыш, то очень уж прихотливый; если жульничество, то почему мишенью выбран именно он? Никакой логики. Может, все-таки послушать, что скажет парень? Вреда не будет.

– Ладно, пошли! – сдался он наконец.

Парень улыбнулся. Искренне.

– Отлично!

Они зашагали к сараю, причем чужак пристроился так близко, что Джону пришлось слегка отодвинуться. Они были одного роста, и походка у них тоже была одинаковая. Джон раскрыл заднюю дверь сарая, и парень вошел первым, хлопнув по выключателю на стене.

– Ух, тут теплее, – сказал он, потирая руки.

Свет падал чужаку прямо в лицо, и Джон с испугом поразился их полному сходству друг с другом. В сумерках могло показаться, что они похожи, но не одинаковы. Прическа другая; волосы, хотя того же песочного цвета, однако более длинные. И сам парень был как будто немного худее. Одежда – необычная; Джон никогда не носил такую куртку. На спине – синий рюкзак, до того туго набитый, что молния до конца не закрывалась. Над левой бровью – царапина, недавняя, хотя кровь уже запеклась.

Они могли бы сойти за близнецов.

– Ну? Кто ты?

– Не дашь мне поесть?

Джон зашел в стойло и, вытащив из мешка яблоко, бросил его парню. Тот поймал и улыбнулся.

– Давай рассказывай; потом, может быть, удастся принести что-нибудь из дома.

– Разве так тебя отец учил принимать гостей? Уверен, если бы он встретил меня в лесу, то пригласил бы на обед.

– Рассказывай.

– Ладно. – Парень плюхнулся на тюк сена и стал жевать яблоко. – Все на самом деле просто. Я – это ты. То есть ты – генетически. Я вырос на этой самой ферме, только в другой вселенной. А теперь вот пришел к себе в гости.

– Бред собачий! Кто тебя подговорил?

– Что ж, я тоже себе не верил. – По лицу парня скользнула тень. – Но я могу доказать. Что б такое… – Он вытер тыльной стороной руки рот. – Ну вот, к примеру: этого конягу зовут либо Стэн, либо Дэн. Его купили у Макгрегоров с Бьютт-роуд, когда тебе было десять. Конь норовистый и не любит седла, но если почует у тебя в кармане яблоко, будет как шелковый. – Чужак повернулся налево. – Свинью зовут Рози, а ту корову – Вильмой. Куры – все Леди, от Леди А до Леди Е. Пока все правильно? – Он нагло ухмыльнулся. – В двенадцать лет ты стащил у дяди несколько сигарет и тайком их выкурил. А в восемь убил из пневматического ружья здоровенную лягушку. Тебя вырвало, и с тех пор ты ни разу не брал ружья в руки. Первый раз поцеловался в четырнадцать, с Эми Вальдер. Еще ей не терпелось показать тебе свое бельишко, но ты убежал домой к мамочке. Я тебя не виню. Где бы я ни бывал, у нее всегда вши.

Все зовут тебя «Джонни», хотя тебе самому больше нравится «Джон». Здесь на чердаке у тебя припрятана стопка «Плейбоев». Однажды ты прожег дырку в ковре в своей комнате. Кроме тебя, об этом никто не знает, потому что ты сразу сделал перестановку. На дырке стоит тумбочка. – Парень расставил руки, как гимнаст после прыжка. – Ну как? Я в чем-то ошибся? – Он улыбнулся и швырнул огрызок яблока в стойло Стэна.

– Я никогда не целовался с Эми Вальдер.

В пятнадцать лет Эми забеременела от Тирона Биггенса, уехала с тетей в Монтану и больше не возвращалась. О том, что все остальное было правдой, Джон умолчал.

– Но в целом я прав?

Джон пожал плечами.

– Более-менее.

– Более-менее? Я попал в самую точку из громадной пушки. Потому что все это произошло со мной. Только в другой вселенной.

Откуда чужак так много знает о нем? Кто ему рассказал? Родители?

– Ладно. Скажи мне вот что… Как звали моего первого кота?

– Снежок.

– Какой мой любимый предмет в школе?

– Физика.

– Куда я подал заявления о приеме?

Юноша сморщил лоб, задумался.

– Не знаю.

– Почему? Ты ведь знаешь все остальное?

– Последнее время я путешествовал. Еще не успел подать заявление в колледж. Как только я воспользовался устройством, я стал другим. До тех пор мы одинаковые. – Он устало посмотрел на Джона. – Послушай. Я – это ты. Не веришь – твое дело. Просто дай мне сегодня выспаться здесь на чердаке, а завтра я уйду.

Парень взялся за лестницу, и Джону стало стыдно за нелюбезное отношение к гостю.

– Хорошо, можешь поспать наверху. Я принесу тебе что-нибудь на ужин. Жди здесь. И не выходи из сарая. Если кто зайдет – спрячься. Не хочу, чтобы у родителей случился из-за тебя инфаркт.

– Спасибо, Джон.

Тот вышел на улицу и побежал через двор к дому. Родители о чем-то разговаривали, но сразу замолчали, едва хлопнула дверь. Значит, говорили о нем.

– Я поем в сарае. У меня там эксперимент по электронике.

Он взял из буфета тарелку и положил на нее лозанью – побольше, чтобы на двоих хватило.

Отец поймал его взгляд и сказал:

– Сынок, я хотел с тобой поговорить о том деле, с Карсоном…

– Да? – отозвался Джон, незаметно пряча в карман вторую вилку.

– Понимаешь… я уверен, что ты поступил правильно…

Джон кивнул отцу, попутно заметив, что мама отвела глаза.

– Он презирает нас за то, что мы фермеры, копаемся в земле.

Мама сняла фартук и, повесив на стул, потихоньку выскользнула из кухни.

– Я знаю, Джонни… Джон. Но иногда нужно терпеть, не затевать ссоры.

Джон снова кивнул.

– А иногда нужно дать в морду. – Он повернулся к выходу.

– Джон, почему бы тебе не поужинать с нами?

– Не сегодня, папа.

Он схватил кварту молока и вышел в заднюю дверь.

Войдя в сарай, он от неожиданности замер на пороге. Чужак гладил Дэна за ушами, и конь склонял к нему шею, ему это нравилось.

– Стэн никому не позволяет себя гладить, только мне.

Чужак – другой Джон – с полуулыбкой обернулся.

– Вот именно.

Он взял протянутую ему бумажную салфетку с лозаньей и с охотой принялся есть.

– Люблю лозанью. Спасибо.

Его тон и бесцеремонность выводили Джона из себя. Какая наглая ухмылка… Неужели он сам такой же? Против ожидания, чужак больше не болтал, не стремился его в чем-то убедить, а только молча жевал.

Наконец заговорил Джон:

– Предположим на минуту, что все правда: ты – это я из другой вселенной. Как ты сумел попасть сюда? И почему именно ты?

– При помощи прибора. Почему я – не знаю, – произнес парень с набитым ртом.

– А подробней, – разозлился Джон.

– Мне дали прибор, позволяющий переходить из одной вселенной в другую, соседнюю. Он у меня под рубашкой. Почему прибор достался именно мне – точнее нам, – не знаю.

– Хватит выкручиваться! – закричал Джон. Манера чужака ходить вокруг да около была невыносима. – Кто тебе дал прибор?

– Я! – Чужак усмехнулся.

Джон покачал головой, пытаясь привести мысли в порядок.

– Ты хочешь сказать, что прибор тебе дал один из нас – какой-то еще Джон из другой вселенной?

– Точно. Еще один Джон. Симпатичный парень.

Джон помолчал, глядя, как чужак жадно глотает еду. Наконец произнес:

– Надо покормить овец.

Он насыпал в ясли зерна. Чужак придержал второй край мешка.

– Спасибо.

Покормив затем коров и коня, они доели ужин.

– Если ты – это я, то как мне тебя называть? – спросил Джон. – Будь мы близнецами, у нас были бы разные имена. А мы, выходит, один и тот же человек. Мы отличаемся меньше, чем близнецы.

Хотя у однояйцевых близнецов одинаковый генетический материал, с самого момента зачатия окружающая среда, в которой каждый из них растет, слегка отличается. Благодаря этому у них могут включаться и выключаться разные гены. У Джона и второго Джона, по-видимому, до определенного момента был не только одинаковый генетический материал, но и одинаковые условия.

– Меня зовут, как и тебя. Хоть я – это ты, могу понять, что тебе не хочется считать меня Джоном Рейберном. Про себя я называю тебя Джоном с Фермы. Но если учесть, что число нас бесконечно, то трудно будет не запутаться, доведись нам встретить еще каких-нибудь Джонов Рейбернов. – Чужак засмеялся. – Предлагаю считать меня Джоном Первичным. Будем давать друг другу имена в зависимости от относительного расположения наших вселенных.

– И как ты назовешь того, кто дал тебе прибор?

– Джон Надпервичный, – с улыбкой сказал Первичный. – Значит, теперь ты мне веришь?

Конечно, Джон сомневался. Очень уж невероятная выходила история. С другой стороны, ничуть не более невероятная, чем те, о которых он читал в дешевых фантастических журнальчиках из супермаркета. Все что угодно можно рассказать правдоподобно и убедительно.

– Почти, – ответил Джон.

– Хорошо. Вот тебе последнее доказательство – просто так не отмахнешься… – Джон Первичный задрал штанину, обнажив длинный, давно побелевший шрам, на котором не росли волосы. – Ну давай, покажи свой.

Джон посмотрел на шрам и поднял до колена штанину. От холодного воздуха голень сразу покрылась мурашками – везде, кроме морщинистого шрама, точно такого же, как у чужака.

Как-то раз, Джону тогда было двенадцать, они с Бобби Вальдером забрались на участок миссис Джонс, чтобы искупаться в пруду. Старуха спустила на них собак. Пришлось улепетывать голышом через поле и перепрыгивать забор из колючей проволоки; Джон зацепился.

Бобби побежал дальше, а Джон еще долго ковылял домой. Ему наложили на ногу три десятка швов и сделали укол от столбняка.

– Ну, теперь-то веришь? – спросил Первичный.

Джон все еще пялился на шрам.

– Верю. Боль была дикая, да?

– Да уж, брат, – улыбнулся Первичный. – Болело неслабо.

Глава 2

Джон сидел в «аквариуме» – застекленной комнате перед кабинетом директора, не обращая внимания на взгляды одноклассников и пытаясь разгадать, что на уме у Джона Первичного. Тот остался на сеновале, получив от Джона половину его обеда и строгое наставление не попадаться никому на глаза.

– Не дрейфь, – с ухмылкой ответил двойник. – После школы встретимся в библиотеке.

– Только не нарвись на знакомых, ладно?

Первичный снова улыбнулся.

– Джон? – Из кабинета высунулась голова директора Гашмена. В животе у Джона похолодело: он не привык к проблемам в школе.

Мистер Гашмен, лысеющий мужчина с бочкообразной грудью и вечно сумрачным видом, указал Джону на стул, сам уселся за директорским столом и тяжело перевел дух. Говорят, в армии он дослужился до майора. Что ж, в строгости ему не откажешь. Правда, за весь год, что Гашмен был директором, Джону ни разу не доводилось с ним разговаривать.

– Джон, тебе, полагаю, известны школьные правила, касающиеся хулиганства и драк.

Джон открыл рот, чтобы ответить.

– Подожди, я еще не закончил. И вот что мы имеем: ты, находясь в раздевалке, несколько раз ударил одноклассника, который к тому же младше тебя. Так ударил, что ему наложили швы. – Директор раскрыл лежащую на столе папку. – Правила установлены для всех учеников. В школе не место насилию. И никаких исключений быть не может. Ты это понимаешь?

Джон пристально посмотрел на него, потом сказал:

– Я понимаю, но…

– Круглый отличник, спортсмен, участник соревнований по баскетболу и легкой атлетике. Везде и во всем на хорошем счету. Тебя ждет отличный колледж. И вот теперь этот случай может лечь пятном на всю твою биографию.

Джон сообразил, что означает это «может». Гашмен намерен предложить ему какой-то выход.

– За проявленное насилие уставом школы предусмотрено отстранение от занятий на три дня и запрет на участие в спортивных мероприятиях. Ты исключен из команд по баскетболу и легкой атлетике.

К горлу Джона подступил комок.

– Ты хоть сознаешь серьезность своего положения?

– Да, – выдавил Джон.

Гашмен раскрыл еще одну папку.

– Однако ввиду особых обстоятельств я готов пойти тебе навстречу. Мы оставим это дело без последствий, если ты письменно извинишься перед миссис Карсон.

Гашмен глядел на Джона и ждал ответа.

Джон почувствовал себя загнанным в угол. Да, он ударил Теда. А что ему оставалось делать после того, как эта скотина забросила его одежду в писсуар?

– Почему миссис Карсон требует, чтобы я извинился перед ней? Я ударил не ее, а Теда.

– Она считает, что ты выказал ей неуважение.

Вот, значит, как. Написал письмо – и порядок. Только и надо, что позволить раздавить себя своей матери и миссис Карсон. Даже думать противно. Джон не любил проигрывать. Ни в чем. Ему хотелось сказать Гашмену, что он скорее пойдет на отстранение от занятий.

Однако он лишь произнес:

– Я хотел бы обдумать это на выходных, если вы не против.

– Да. Обдумай все как следует. В понедельник я жду твоего решения.

Мистер Гашмен улыбнулся; он знал, каким будет решение. Джон улыбнулся в ответ и вышел из кабинета.

Городская библиотека находилась всего в нескольких кварталах от школы. Джон прошелся между стеллажами в поисках Первичного. Тот сидел на третьем этаже посреди третьего ряда. Перед ним на столе лежали несколько книг и дюжина газет «Финдли геральд». Рюкзак Первичного был раскрыт, оттуда торчали папки и листы бумаги.

Для маскировки двойник надел бейсбольную кепку «Толидских мангустов» и солнечные очки. Увидев Джона, он их снял.

– Ну и видок у тебя! Что-то случилось?

– Ничего. А ты чем занимаешься? Учти, мне надо к пяти обратно в школу. Сегодня матч.

– Ладно, ладно. – Первичный взял в руки учебник истории. – Знаешь, все миры, где я бывал, по мелочам различаются. У вас здесь Джордж Буш поднял налоги и не был избран на второй срок. В девяносто первом его обошел Клинтон. – Первичный раскрыл книгу на цветной вкладке с портретами президентов. – В моем мире Буш не трогал налоги, экономика пошла вверх, и его избрали второй раз. Ну а когда в середине второго срока убили Хусейна, его популярность выросла еще больше. В 1996 президентом стал Буш-младший.

– Этот шут гороховый? – засмеялся Джон.

Первичный нахмурился.

– Дабья[1]1
  Дабья – прозвище Джорджа Уокера Буша; от техасского произношения W в инициалах. – Здесь и далее примеч. пер.


[Закрыть] полностью ликвидировал национальный долг. Безработица упала ниже трех процентов.

– У нас она тоже низкая. Клинтон неплохо поработал.

Первичный ткнул пальцем в газетную статью, с которой уже успел снять копию.

– Экономические махинации? Наркобизнес? История с юристом Фостером? – Двойник сунул Джону несколько ксерокопий и покачал головой. – Хотя ладно. Это все цветочки. По крайней мере нам не пришлось жить в мире, где Никсон вышел сухим из воды.

– А что там?

– Как правило, Вторая Великая депрессия. Россия и США так и не договорились насчет разоружения. И вообще там тоталитаризм. – Первичный забрал статьи обратно. – У вас тут есть самоклеящиеся листочки для записей?

– Да, конечно.

Первичный пожал плечами.

– Бывает, что нету. Придумка, между прочим, на целое состояние. И притом проще простого. У меня тут таких штук сто. – Он вытащил блокнот и раскрыл его на картинке из рекламного ролика: астронавт на луне около флага с эмблемой MTV.

– Как насчет MTV?

– Есть.

– «Всемирная паутина» – WWW?

– А как же.

– Кубик Рубика?

– Первый раз слышу.

– Ага. Вот это настоящий клад. – Первичный отметил разноцветный кубик галочкой и перевернул страницу. – «Подземелья и драконы»?

– Игра, где ты притворяешься волшебником?

– Да, она. А «Лозено»? Есть такое?

– Не слышал. Что это?

– Конфеты. Алмазы в Южной Африке добывают?

Так они прошли через весь длинный список. Примерно три четверти из него было Джону известно – игрушки, изобретения, новые хобби.

– Список что надо. Можно огрести кучу денег.

– Что ты задумал? – обеспокоился Джон. Как-никак это был его мир, и ему не особенно нравилось то, как Первичный, похоже, собирался его использовать.

Первичный улыбнулся.

– Межпространственная торговля. Выгодный бизнес.

– Торговля?

– Не готовыми товарами, конечно. На себе много не перетащишь. Слишком сложно. Зато идеи перевозить легко. То, о чем в одной вселенной знает даже ребенок, в другой – неслыханная диковинка. Рубик продал сто миллионов кубиков. По десять долларов за штуку – миллиард. – Первичный поднял блокнот. – Здесь две дюжины идей, которые в разных мирах принесли сотни миллионов долларов.

– Так что именно ты собираешься делать?

Первичный хитро усмехнулся.

– Не я. Мы. Мне нужен партнер в этом мире. Кого я найду лучше себя самого? Говорят, в двух местах сразу быть нельзя. А я могу.

– Угу.

– Прибыль будем делить пополам.

– Угу.

– Да что ты все «угу» да «угу»? Я ведь не воровать предлагаю. Мы используем то, чего здесь и в помине нет. Люди, которые все это придумали, в вашем мире, возможно, даже не родились.

– Я и не говорю, что это воровство, – сказал Джон. – Просто я все еще не знаю, верить тебе или нет.

Первичный вздохнул.

– А чего ты сегодня пришибленный какой-то?

– Меня могут отстранить от занятий и исключить из школьных команд.

– Да? За что? – Первичный выглядел искренне обеспокоенным.

– Я побил одного парня. Теда Карсона. Его мать нажаловалась моей и директору школы. Они хотят, чтобы я извинился.

Первичный разозлился:

– Не вздумай! Знаю я Теда. Еще тот говнюк. В любом мире.

– У меня нет выбора.

– Выбор есть всегда. – Первичный вынул из рюкзака тетрадь. – Тед Карсон, говоришь? У меня тут кое-что интересное про него.

Джон заглянул близнецу через плечо: на каждой странице красовались газетные вырезки, некоторые слова в статьях были отмечены маркером, а внизу стояли подписи со ссылками на другие страницы. Промелькнул заголовок: «Мэр и члены городского совета под следствием» и фотография – мэр Тиссен орет что-то в микрофон. Рядом – объявления о разводах.

Первичный перевернул страницу.

– Вот. «Тед Карсон арестован за жестокое обращение с соседской кошкой. Предположительно, парень замучил до смерти более десятка животных в округе».

Первичный поднял глаза на Джона.

– Никогда не слышал ничего подобного.

– Здесь его, возможно, просто не поймали.

Джон прочитал статью и покачал головой.

– Ну и какой нам от этого прок?

– Шевели извилинами, братец. – Он подал Джону газету, раскрытую на объявлениях о разводах. – На-ка, сделай копию.

– Зачем?

– Чтоб быть в курсе. Кто с кем спит, от вселенной к вселенной обычно не меняется. Да, кстати, как выглядит в этом мире Кейси Николсон?

– Кстати?

– А то. Ну, так как она тут, красавица или чучело? Через раз она залетает в одиннадцатом классе и живет в трейлере.

– Красавица. Танцует в группе поддержки на матчах.

Первичный взглянул на него и осклабился.

– Она тебе нравится, да? Встречаешься с ней?

– Нет!

– А мы ей нравимся?

– Не мы, а я! – сказал Джон. – Думаю, я ей нравлюсь. Она всегда улыбается мне в классе.

– Еще бы. Кто сможет перед нами устоять? – Первичный взглянул на часы. – Тебе не пора в школу?

– Пора.

– Ладно, до вечера.

– Только не разговаривай ни с кем. Все будут думать, что ты – это я. Мне не нужны неприятности.

– Не беспокойся. Меньше всего я хочу испортить тебе жизнь.

После игры Джон отдал тренеру листок со статистикой и вышел. На стоянке ждал отец.

– Слабовато сыграли, – заметил он. – На своей площадке можно было бы и получше.

Отец был в рабочем комбинезоне и кепке с эмблемой фирмы «Джон Дир»[2]2
  Джон Дир (John Deere) – крупный производитель сельскохозяйственной и лесной техники.


[Закрыть]. «Вот так он и на трибунах сидел – с навозом на ботинках», – пришло в голову Джону. На мгновение ему стало стыдно за отца, но он тут же одернул себя, вспомнив, за что избил Теда Карсона.

– Спасибо, что заехал.

– Да чего там. – Отец включил передачу, и пикап покатил со стоянки. – Странно, мне показалось, я тебя видел на трибунах.

Джон посмотрел на отца и как можно спокойнее произнес:

– Нет, я был внизу. Вел статистику.

– Я знаю. Видел. Должно быть, что-то с глазами. Старею.

Неужели Первичный не вернулся на ферму? Вот стервец!

– Звонил Гашмен.

Джон кивнул в темноте кабины.

– Я и не сомневался.

– Сказал, что ты напишешь письмо с извинениями.

– Я не хочу, – сказал Джон, – но…

– Знаю. Пятно на репутации и все такое… Я проучился пару семестров в универе в Толидо и бросил – не для меня это. Ты – другое дело. Ты способный, из тебя выйдет толк. А мы с матерью за тебя переживаем.

– Папа…

– Погоди. Я не говорю, что ты был неправ, побив Карсона. Но ты попался. А раз попался – плати. От тебя ждут только письма, никто не требует, чтобы там была правда.

Джон кивнул.

– Хорошо, я напишу.

Отец удовлетворенно хмыкнул.

– Поможешь завтра с яблоками? А то попортятся.

– Ладно. Поработаю до обеда. Потом у меня тренировка.

– Идет.

Оставшуюся часть пути они молчали.

Подъезжая к ферме, Джон думал, что ему делать с Первичным. Тот явно успел показаться всем, кому только мог.

Машина остановилась на обычном месте перед домом, и Джон выпрыгнул из кабины.

– Ты куда? – крикнул отец.

– В сарай. Надо кое-что проверить, – бросил Джон через плечо.

Он с шумом распахнул дверь. Лампочка на центральной опоре освещала только небольшой участок посреди темного сарая. Первичного нигде не было видно.

– Ты где? – крикнул Джон.

– Здесь, наверху.

На чердаке виднелся слабый свет.

– Ты ходил на игру, – сказал Джон, еще взбираясь по лестнице.

Вопреки ожиданиям Первичный не стал запираться:

– Ни и что? Заскочил на пару минут.

– Отец тебя видел.

– Но он же не понял, кто я, так?

Гнев Джона поостыл.

– Нет. Он подумал, что ему померещилось.

– Вот видишь. Никто не поверит своим глазам, даже если встретит нас вместе.

– Но…

– Все в порядке, Джон, не беспокойся… Между прочим, у меня для тебя новость. Думаю, о Теде Карсоне можно забыть.

– Что ты имеешь в виду?

– Там по соседству пропало несколько кошек.

– Ты что, ходил по улицам и расспрашивал?! – Все было еще хуже, чем предполагал Джон. – Кто тебя видел?

– Только дети. В темноте моего лица никто не рассмотрел. В этом месяце – три кошки, если хочешь знать. Тед – серийный котоубийца. Теперь мы его так прижучим, мамочка враз про извинения забудет.

– Я напишу письмо, – сказал Джон.

– Ты серьезно? Не смей!

– Так будет лучше. Надо думать о своем будущем.

– Слушай, это ведь такая возможность! Мы докажем, что парень – настоящий маньяк, его родители за голову схватятся, когда узнают!

– Нет, – отрезал Джон. – И теперь ты меня послушай. Веди себя тише воды, ниже травы. Я не хочу, чтобы ты разгуливал по всему городу и совал нос, куда тебя не просят. В библиотеку и то ходить не следовало.

Первичный усмехнулся.

– Боишься, приударю за Кейси Николсон, а?

– Хватит! – Джон поднял руку. – Вообще, почему бы тебе отсюда не убраться? В другой город, другую вселенную, куда угодно. Оставь меня в покое!

Первичный нахмурился. Секунду он помедлил, казалось, думая о чем-то важном, потом задрал рубашку. На груди ремнями был прикреплен тонкий диск диаметром в большое яблоко. На цифровом дисплее стояло число 7533, спереди имелись три синие кнопки, а по бокам – круглые регуляторы и рычажки.

– Что ж, Джон, наверное, пора тебе увидеть все своими глазами, – сказал Первичный, расстегивая ремни.