Текст книги "Стены вселенной"

Автор книги: Пол Мелкоу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 21 страниц)

Ему нужна помощь.

Здесь оставаться нельзя – больница наверняка связалась с полицией.

Он проковылял к магазину «Бен Франклин», где купил себе новые джинсы и рюкзак. Потом вышел в центр площади, дождался, пока никого не было рядом, переключил счетчик и нажал рычаг.

Джон поднялся по ступенькам библиотеки. Здесь все выглядело, как дома. Впрочем, Джон и не искал различий. Главное, выяснить, как попасть домой. Стоя на площади, он раз десять пытался вернуться назад, пробовал даже вселенные с номерами меньшими, чем у его собственной… Ничего не вышло.

Ему не обойтись без посторонней помощи, без помощи профессионалов. Необходимо как следует разобраться в параллельных вселенных.

Джон быстро обнаружил, что библиотека Финдли – не самое подходящее место для научных изысканий по теоретической физике. Удалось найти только дюжину фантастических романов.

Придется ехать в Толидский университет. Туда он собирался поступать, если не получится с институтом Кейса: совсем рядом и плата за учебу ниже. Половина друзей Джона думает идти туда. И физический факультет там, хоть и не выдающийся, но вполне приличный.

До Толидо Джон доехал на междугороднем автобусе, продремав всю дорогу. Затем пересел на местный автобус до студенческого городка.

Физическая библиотека располагалась в одной единственной комнате с тремя столами. Все стены и почти все пространство между ними были заставлены стеллажами, отчего комната казалась маленькой и тесной. Как и в публичной библиотеке Финдли, пахло пылью.

– Студенческий есть?

Джон повернулся. За передним столом сидел студент в очках. На мгновение Джон растерялся, затем похлопал себя по карманам.

– В общежитии забыл.

Студент нахмурился, потом махнул рукой.

– Ладно. Принесешь в следующий раз, малыш.

– Хорошо.

Джон вывел на экран электронный каталог и набрал в окне поиска: «Параллельная вселенная». Результатов было немного. Собственно, в физической библиотеке ничего не было. Значит, он ищет неправильно. Параллельные вселенные – это из кино; у физиков другие названия.

Что же тогда искать? Вероятно, существует более точный термин – знать бы только какой. Придется идти со своими глупыми вопросами к преподавателю.

Джон вышел из библиотеки и двинулся по коридору второго этажа, читая таблички на дверях. На стенах висели доски с объявлениями о коллоквиумах и сдаваемых комнатах. Многие кабинеты пустовали. Только в самом конце коридора горел свет, там находился маленький кабинет доктора Франка Уилсона, адъюнкт-профессора физики.

Джон знал, что адьюнкт-профессора – не слишком важные птицы в университете, вероятно, поэтому один только Уилсон и сидел в это время в своем кабинете. Но, может быть, молодой преподаватель более снисходительно отнесется к расспросам?

Он постучал.

– Войдите.

Джон вошел и оказался среди книжных полок, ломящихся от наваленных на них папок. Однако в центре комнаты царил порядок. За пустым письменным столом сидел мужчина лет под тридцать и читал журнал.

– Вы сегодня первый, – сказал он.

У профессора Уилсона, одетого в серый пиджак поверх синей рубашки, была борода песочного цвета, волосы, которые неплохо было бы подстричь, и темные очки.

– Да, у меня возникли кое-какие вопросы. Не знаю только, как правильно сформулировать…

– По домашним заданиям?

– Нет, другое. – Джон почувствовал себя неуверенно. – О параллельных вселенных.

Профессор Уилсон кивнул и отхлебнул кофе.

– Хм. Вы мой студент? Физика, первый курс?

– Нет, – признался Джон.

– Тогда откуда такой интерес? Вы с литературного факультета?

– Нет, я…

– Все не так просто, как вам, вероятно, кажется. Вы изучали математический анализ?

– Только полсеместра.

– В таком случае вы просто не сможете понять математического аппарата. Этим вопросом занимались Хокинг, Уилер, Эверетт. – Профессор загибал пальцы. – Квантовая космология, материал для старшекурсников.

– Я больше хочу узнать о практических аспектах, не о теории, – поспешно вставил Джон, чтобы Уилсон снова его не прервал.

– О практических аспектах параллельных миров? Нонсенс! Квантовая космология предполагает возможность различных вселенных, однако наиболее вероятна из них наша. Это следует из слабого антропного принципа – раз мы существуем, значит, существует и наша Вселенная. Конечно, на самом деле все сложнее.

– А как же другие вселенные, другие люди, точно такие же, как мы?

Уилсон рассмеялся.

– В высшей степени невероятно. Бритва Оккама отсекает эту гипотезу.

– Как перейти из одной вселенной в другую? – спросил Джон, хватаясь за соломинку под напором профессорских доводов.

– Никак. Это невозможно, совершенно исключено.

– А если я скажу, что возможно, что я видел их своими глазами?

– Вероятно, что-то повлияло на ваше восприятие, либо вы неверно интерпретируете факты.

Джон дотронулся до ноги, куда его укусил котопес. Нет, он видел то, что видел. И не только видел, но и чувствовал.

– Я знаю, что́ я видел.

Уилсон развел руками.

– Не стану спорить. Зачем зря терять время? Расскажите, что вы видели.

Внезапно Джон растерялся: о чем рассказывать? с чего начать? Профессор Уилсон моментально отреагировал:

– Понимаете? Вы сами не уверены в том, что видели, верно? – Он подался вперед. – Физик должен обладать трезвым взглядом. Его необходимо развивать и оттачивать. Только так можно отличить зерна от плевел. – Уилсон снова откинулся в кресле и выглянул в окно на двор. – Наверное, вы насмотрелись фильмов со Шварценеггером или фантастики перечитали. Возможно, вы видели нечто необычное, но, прежде чем прибегать к сложным физическим теориям, следовало бы для начала исключить очевидное. Сейчас меня ждет другой студент, из моей группы, а вам лучше пойти и подумать.

Джон повернулся и увидел стоящую сзади студентку. В нем закипела злость. С какой стати препод говорит с ним, как с недоумком? Надо же, после двух вопросов уже определил, что он не стоит внимания!

– Я докажу вам, – произнес Джон сквозь зубы.

Едва удостоив его взглядом, профессор махнул студентке, чтобы заходила.

Джон повернулся и зашагал прочь по коридору. Он рассчитывал на помощь, а над ним посмеялись.

– Я тебе покажу, – пробормотал Джон, через две ступеньки сбегая по лестнице. Он распахнул дверь во внутренний двор, куда выходил фасад здания Маккормик-холла.

– Эй, осторожнее! – сказал студент, которого он едва не стукнул дверью. Джон даже не обернулся.

Подобрав с земли горсть камешков, он стал швырять их в окно Уилсона. Он бросил около дюжины – вокруг даже начала собираться толпа, – пока Уилсон наконец выглянул, раскрыл окно и крикнул:

– Через минуту здесь будет охрана.

– Смотри, тупой ублюдок! – заорал Джон в ответ, переключил счетчик прибора и нажал рычаг.

Глава 8

Джон Первичный снова проснулся среди ночи от страшного кошмара: темнота, ему нечем дышать, невозможно пошевелиться. Джон сел на кровати и отшвырнул одеяло – не хотелось, чтобы что-то его касалось. Потом, сорвав с себя и пижаму, встал голый посреди спальни, часто дыша.

Было слишком жарко, он раскрыл окно. Тяжелый октябрьский воздух пах навозом и землей, запахами фермы. Дыхание Первичного стало спокойнее. Он прислонился к краю окна; по телу побежали мурашки.

Этот сон снился ему не впервые, и Первичный хорошо знал почему. Однажды его угораздило совершить переход у озера Эри, на маленьком пустынном пляже недалеко от Порт-Клинтона. В результате он оказался погребенным под песчаной дюной. Он уже совсем задыхался и наверняка умер бы, если бы какой-то рыбак не заметил его отчаянно машущую руку. Ему просто повезло. С тех пор он ни разу не пользовался устройством вблизи рек и озер.

Тот случай был не единственным. В Колумбусе, Огайо, он переместился внутрь бетонной лестницы. Только голова и плечи торчали. Он не мог добраться до переключателя на приборе и ждал, пока прохожие не вызвали пожарных. Его освобождали при помощи отбойных молотков. Когда стали расспрашивать, как он там оказался, он сделал вид, что потерял сознание, и переместился прямо из «Скорой».

С тех пор его всякий раз охватывал страх, что он попадет внутрь чего-то монолитного и не сможет ни двигаться, ни дышать. Начинала кружиться голова, желудок сводило, из подмышек струился пот.

Какая жестокая насмешка! Он распоряжался могущественнейшим прибором во всей Мультивселенной, и этот прибор вселял в него ужас.

«С этим покончено, – сказал он себе. – Покончено раз и навсегда». Теперь у него есть семья, он даже не ожидал, что это будет так здорово.

Началось все со ссоры, а закончилось слезами и объятиями. Он собирался решительно заявить родителям, что уже взрослый и сам знает, как поступать, но вся его решимость испарилась перед лицом их искренней любви.

Он обещал подумать о письме, поговорить еще раз с Гашменом. Обещал, что постарается быть более чутким. Может, он превращается в Джонни Фермера?

Однако страх из глубин подсознания преследовал его и тут. Во сне он задыхался, плотная масса обхватывала его мертвой хваткой со всех сторон, легкие лопались от напряжения, не в силах сделать вдох.

Первичного била дрожь; он встал и закрыл окно. Из тела, казалось, ушло все тепло.

Он снова лег в постель и закрыл глаза.

«Точно становлюсь Джонни Фермером. Вот засада».

На следующий день Первичный вызвался помогать отцу по хозяйству – своего рода искупление за то, что расстроил родителей. Они принимали его за Джонни, значит, и вести себя надо соответственно. По крайней мере до тех пор, пока не заработают проекты.

Они ремонтировали прогнивший забор, когда Первичный сказал:

– Папа, я бы хотел взять пикап в субботу вечером.

Отец улыбнулся.

– Что, важное свидание?

– Да, с Кейси Николсон.

– С Кейси? – переспросил отец, поддерживая доску, пока Первичный забивал гвоздь. – Хорошая девушка.

– Да, хорошая. Я пригласил ее в «Бижу».

– «Бижу»?

– Ну, то есть в «Стрэнд», – поправился Первичный, мысленно кляня себя за неосторожность – на таких вот мелочах можно и погореть. Кинотеатр везде назывался либо «Дворец», либо «Бижу», либо «Стрэнд».

– А-а.

Первичный взял лопату и принялся вкапывать следующий столб.

– Какой фильм?

– Это важно? – не подумав, ляпнул Первичный.

Отец помолчал, затем от души рассмеялся.

– Нет. Если места на балконе, то совсем не важно.

Первичный даже растерялся от такого ответа, потом засмеялся тоже.

– Не говори матери, что я рассказывал: в свое время мы с ней не вылезали из «Стрэнда». И при этом не видели ни одного фильма.

– О, да вы, оказывается, отрывались по полной!

– Больше было негде, – продолжал отец, ухмыляясь. – Попадись мы с ней здесь, твой дед избил бы меня до полусмерти. А в ее доме другой твой дед так и вовсе бы застрелил. – Он глянул на Первичного и кивнул. – Вот такие пироги. Тебе повезло, что сейчас нравы не такие строгие.

Первичный засмеялся. Ему вспомнилась вселенная, где эра свободной любви, начавшаяся в шестидесятых, закончилась не раньше, чем СПИД унес четверть населения, а сифилис и гонорея к 1980 году была у девяти человек из десяти. Теперь там, чтобы встретиться с девушкой, нужно получить разрешение у ее компаньонки и сдать кровь на анализ.

– Я знаю. Мне очень повезло.

Глава 9

Мощный порыв ветра сбил Джона с ног – прямо в сугроб. Джон поспешил застегнуть куртку и сунул руки в карманы. Снег? Сейчас ведь только октябрь.

Наклоняясь против ветра, Джон встал на ноги и быстро оглядел местность. Как и раньше это был студенческий городок, однако странно опустевший. Деревья, в предыдущей вселенной еще не сбросившие листву, здесь стояли голые и черные. Над корпусом физического факультета катились темные тучи. Выбитые окна зияли пустотой или были заколочены досками. На двери висел замок. В воздухе ощущался едкий запах гари. Джон по-прежнему находился у Толидского университета, но здесь явно было что-то не в порядке.

Снег лежал чистый и пушистый; мороз, видимо, был небольшой – вполне терпимый, если бы не ветер. У Джона не было шапки, лоб мгновенно заледенел, и начала болеть голова. Джон развернулся спиной к ветру и двинулся в центр студенческого городка. Тонкую осеннюю курточку продувало насквозь, но хотя бы лицо не мерзло.

Пройдя между двумя корпусами, Джон вышел на открытый двор. Людей не было. Только черные и мертвые деревья – не уснувшие на зиму, а именно мертвые; казалось, они стоят так уже много лет.

Джон брел между ними, разглядывая искореженные сучья. Впереди, как следовало из надписи над дверьми, находилось здание студенческого клуба. У входа была табличка с надписью большими красными буквами: «Толидский университет закрыт ввиду чрезвычайной ситуации. Об открытии будет объявлено дополнительно». Внизу стояла дата трехлетней давности. Табличка выцвела и погнулась.

Насколько чрезвычайной должна быть ситуация, чтобы закрыть университет?

Джон обогнул здание и вышел к покрытой льдом реке. Джон вспомнил, что река называется Оттава и на севере города впадает в озеро Эри.

Джону было холодно, но к ветру он уже начал привыкать. Не долго думая, он направился вдоль реки на юго-запад. Следов на снегу не было, здесь давно никто не проходил. Сзади остался заваленный снегом мост. Конечно, раз университет закрыт, технические службы тоже не работают.

Впереди послышался шум двигателя – значит, в этом мире еще есть кто-то живой. Джон побежал, чувствуя, как снег набивается в туфли. За ближайшим зданием стоял армейский грузовик. У кузова выстроилась очередь, вокруг ходили солдаты с оружием.

Около грузовика была воткнута табличка: «Выдача продовольствия: вторник, четверг, суббота».

Когда человек из очереди подходил к кузову, солдат подавал ему в руки или клал в сумку две жестяные банки. Это была очередь за продуктами.

Кто-то ткнул Джона локтем.

– Эй, парень, конец очереди там.

Джон обернулся. Рядом стоял мужчина в объемистой красной куртке и вязаной шапке. Несмотря на куртку, было видно, что мужчина очень худ.

– Я просто стою, – сказал Джон.

– Ага, просто, – не поверил мужчина. – Вот и стой в конце.

– Что тут за дела?

– А ты не видишь? Еда. Может, хватит, может, нет. Мне вряд ли достанется.

– Почему?

– Потому что не встал в четыре утра. Проспал. Теперь точно не хватит. Хорошо, что у жены есть карточка школьного пункта в Оттава-Хиллс. Мы там совсем рядом живем, первыми успеваем.

Джон терялся в догадках, что произошло в этой вселенной. Продовольственные карточки, очереди… в Соединенных Штатах такого еще не бывало.

– Зима пришла рано, – пробормотал Джон.

– Зима рано? – рассмеялся мужчина. – Не зима рано наступила, а лето опоздало. Три года ждем. – Он толкнул парня впереди. – Слышишь, Руди? Мальчишка говорит, что зима слишком ранняя.

Руди повернулся и посмотрел на Джона.

– А паренек-то не заголодавший, Стэн, – пробурчал он.

Теперь Стэн окинул Джона оценивающим взглядом.

– Да ты, верно, скупщик, сынок? Вот почему тебе еда не нужна.

Такой оборот Джону совсем не понравился, и он предпочел отойти, зная, что те двое за ним не последуют, побоятся потерять место в очереди.

Люди один за другим подходили к кузову и получали по две банки. Джон разглядел, что это суп. Грузовик был загружен ящиками «Куриного супа Кэмпбелла».

Какой-то солдат заметил Джона, наблюдающего за раздачей, и подошел к нему.

– Ты чего тут околачиваешься? – Дуло автомата было нацелено Джону в грудь.

– Просто смотрю, сэр. Не делаю ничего плохого.

Солдат кивнул.

– Лучше здесь не задерживайся.

Джон кивнул в ответ. Солдат повернулся к очереди, но от Джона не отошел. Тогда тот решился на вопрос:

– Думаете, хватит на всех?

Солдат посмотрел на грузовик, оценил длину очереди.

– Надеюсь. Плохо, если не хватит. На прошлой неделе такое было. Привезли откуда-то апельсины, а их не хватило. Пришлось отгонять людей и удирать, пока грузовик не перевернули.

– Апельсины разве не из Флориды? – удивился Джон.

– Уже нет. В прошлом году последние сады распахали под пшеницу и сою. В Канзасе нынче ни колоска не выросло.

– Ядерная зима? – спросил Джон полуутвердительно.

Солдат посмотрел на него.

– Ну, ясно дело. Ты что, с луны свалился?

Джон пожал плечами.

– Как считаете, почему так получилось? Что в армии говорят?

Сейчас паек получала женщина с девочкой лет трех-четырех. Джон слопал бы обе банки в один присест. Как сумеют выжить они вдвоем? А дома, может, еще кто-то есть.

– То же, что в газетах, – отозвался солдат. – Индийцы не виноваты. Все чертовы пакистанцы заварили. Если бы атомную бомбу сбросили на Вашингтон, я бы первый сказал: бейте их. По последним данным всего было сто семнадцать ядерных ударов. От Пакистана камня на камне не осталось. А в остальном мире теперь холодина.

Джон кивнул. В результате ядерных взрывов в атмосферу поднимаются пыль и мелкие камни. Частицы пыли, крохотные по отдельности, вместе образуют плотную завесу от солнечных лучей, и в мире наступает долгая зима. Здесь она уже три года. Похожая причина погубила динозавров. Упал метеорит, и Земля остыла настолько, что все ящеры вымерли.

– Есть предположения, сколько это продлится? – спросил Джон. Рано или поздно ядерная зима должна закончиться, когда частицы наконец осядут на землю и вымоются дождями.

– Говорят, лет через десять потеплеет. Может, раньше. Ученые выдумывают разные способы, чтобы очистить небо. Но я не особо верю. Помяни мое слово: скоро мы двинем в Техас, а оттуда в Мексику.

– Будет война?

– Ясен пень, будет. В Мексике сейчас рай. У меня двоюродная сестра в Далласе. Говорит, в этом году температура выше 16 градусов не поднималась. Вот как. Я в детстве провел там одно лето. Ну и жарища была! Сплошные овраги и кактусы. На солнце все выгорало. Раз уж в Техасе стало холодно, никуда мы не денемся – попрем в Мексику. Как канадцы к нам.

Офицер махнул солдату, чтобы тот возвращался к машине. Раздача супа прекратилась, и Джон понял почему. Оказывается, грузовик был загружен наполовину. Ящики стояли только сзади, а вся передняя часть кузова была пустой.

Солдат тоже смекнул, в чем дело.

– Отойди подальше, дружище, – кивнул он Джону. – А лучше ступай своей дорогой.

По очереди прокатился ропот.

– Еда закончилась. Последние банки.

Очередь тут же смешалась и превратилась в кричащую толпу. Люди – сотня мужчин и женщин – в ярости бросились к грузовику.

– К машине! – скомандовал офицер. Солдаты, взяв автоматы на изготовку, окружили грузовик. Джону совсем не улыбалось оказаться среди озлобленной толпы или между толпой и солдатами.

– Граждане, оставайтесь на месте, – сказал офицер. – Сейчас приедет другой грузовик с продуктами.

– Вранье! Мы уже несколько часов стоим!

Офицер сделал знак солдатам, и те попрыгали в кузов. Грузовик рванул с места.

– Ждите! Еда скоро будет! – закричал офицер.

Толпа бурлила. Джон увидел Руди и Стэна, грозящих кулаками удаляющемуся грузовику. Потом Стэн заметил женщину с девочкой – последних, кому достался суп. Они медленно пробирались по снегу в сторону моста. Стэн кинулся следом.

Сообразив, что мужчина собирается отобрать еду, Джон побежал тоже.

Тут раздался выстрел, и женщина упала, толкнув при этом ребенка. Девочка скатилась по насыпи к реке. Стэн засунул пистолет в карман пальто и схватил сумку женщины. Офицер, прицепившийся к кузову, безучастно за всем наблюдал. Грузовик не остановился.

Джон бросился на снег рядом с женщиной. Кровь окрасила пальто в черный цвет и растекалась алыми ручейками по снегу.

– Ты застрелил ее! – закричал Джон.

Стэн обернулся, пожал плечами и пошел прочь.

Вокруг собралось несколько человек.

– Кто-нибудь, вызовите «Скорую», – сказал Джон. – Она ранена.

Какая-то старуха рассмеялась.

– «Скорую»? Надо же, вспомнил.

– Мама! – послышалось из-за края насыпи. Джон глянул вниз и увидел, что девочка лежит на льду.

– Эй, ты! Подержи вот здесь! – сказал Джон парню, стоящему рядом. Тот неохотно подчинился – зажал рану в животе женщины рукой, сдерживая кровь.

Джон соскользнул по насыпи, осторожно ступил на лед и медленно приблизился к девочке. Ее нога была неестественно вывернута. Наверняка сломана.

Джон взял ребенка на руки и осмотрел крутой берег. У самого моста он разглядел каменистую тропку, не слишком заваленную снегом, и направился туда. По пути он упал, но все же вскарабкался наверх. Девочка плакала.

Люди уже разошлись. Даже парень, зажимавший рану, ушел, оставив на снегу кровавые следы.

Джон положил девочку.

– Мама, – жалобно позвала она.

Женщина едва дышала, но была еще жива. Если верить старухе, «Скорой» тут нет. Властям наплевать, что люди убивают друг друга. В этом мире ждать помощи бесполезно.

Если умрет женщина, то умрет и ребенок.

– Девочка, у тебя есть еще кто-нибудь? – спросил Джон ласково. Она посмотрела на него непонимающим взглядом. – Ну, отец, брат или сестра?

Девочка покачала головой.

– Только мама.

– Как тебя зовут?

– Кайли. Кайли Сарафт.

Джон вспомнил располовиненный труп котопса. Животное прыгнуло на него и уцепилось за рюкзак. Разрез прошел поперек тела примерно в метре позади Джона. Значит, радиус действия прибора около метра.

– Обними маму, – сказал Джон девочке. Кайли подняла на него не по-детски серьезные глаза, – какие беды пришлось ей пережить за свою короткую жизнь? – потом взяла его за руку и прильнула к матери, застонав от боли в сломанной ноге.

Джон переставил счетчик на 7539, лег на снег рядом с женщиной и ребенком и крепко прижал их к себе. Они были как скелеты. Даже через одежду Джон чувствовал выпирающие ребра и тонкие плети рук.

Эти двое были одни во всей вселенной. Брошенные на произвол судьбы. Без родственников, без врачей. Если он их оставит, они умрут.

Подтянув их к себе еще сильнее, Джон нажал на рычаг.

– Боже мой! – воскликнул кто-то. Джон поднялся. Снег, кроме налипшего на одежду и обувь, исчез. Мать и дочь переместились вместе с ним. К счастью, целиком. Поле действия прибора накрыло всех троих и горстку снега в придачу.

– Что случилось, парень?

Джон оглянулся. Женщина лежала прямо посреди дорожки, идущей вдоль реки, и вокруг собралось с полдюжины студентов.

– В женщину стреляли. Надо вызвать «Скорую».

– Лучше вызывай сам, приятель, – сказал студент с серьгой в левом ухе, одетый в черные джинсы, черный джинсовый пиджак и черную же вязаную шапку.

Джон посмотрел вокруг, как будто надеялся увидеть рядом машину «скорой помощи».

– У кого-нибудь есть телефон? Она истекает кровью.

Студентка, загородившаяся, как щитом, книгами, показала на фонарный столб метрах в десяти по дорожке.

– Экстренный телефон там.

Джон подбежал и схватил трубку. Сразу послышались гудки, и голос ответил:

– Служба безопасности слушает.

– Ранена женщина. В нее стреляли. И ребенок. У девочки сломана нога. Срочно пришлите «Скорую».

– Пожалуйста, назовите ваше имя.

– «Скорая» приедет?

– Да.

Джон повесил трубку. Он уже отогрелся после предыдущей вселенной. Здесь стоял теплый октябрьский день, не было голодных бунтов, и люди не стреляли друг в друга из-за банки «Куриного супа Кэмпбелла». Вокруг женщины с ребенком толпились самые обычные студенты.

Девочка сидела и таращилась на незнакомые лица, вероятно, удивляясь, куда пропал весь снег. Спустя минуту раздался вой сирен. Джон посмотрел на свою окровавленную куртку и понял, что если не уберется, то вопросов не избежать. Он снял куртку и, свернув ее чистой стороной наружу, зашагал прочь. Он уже сделал все, что мог. Доставил мать и дочь в мир, где вдоволь еды. Правда, он лишил их родной вселенной, так ведь там у них все равно никого не было. Здесь им наверняка будет лучше. Конечно, он ничего не знает об этом мире, но, по-видимому, он похож на его собственный. Здесь должны быть благотворительные организации и службы социального обеспечения. Бедолаги выживут. Он им помог.

Но разве Первичный проделал с ним не то же самое? При этой мысли внутри у Джона все сжалось от вины и злости. Нет, черт побери, он их спас! Он никого не похищал. Ничего похожего на то, что сотворил с ним Первичный.

Два медбрата из «Скорой» уже хлопотали вокруг женщины. Скоро подъехала и полиция.

Джон не останавливаясь пошел дальше. Нужно где-то привести себя в порядок. Впереди находился спортзал, а в спортзалах обычно бывает раздевалка с душем. Для студентов, конечно, но, возможно, сработает тот же фокус, что и раньше в физической библиотеке. Без душа не обойтись. Кровь просочилась до самой рубашки, а туфли хлюпали от растаявшего снега.

Спортзал размещался в старом здании, выходившем на тот же двор, что и студенческий клуб. И Маккормик-холл никуда не делся – его можно было легко отличить по высокой обсерватории.

Джона никто не остановил. Он свободно прошел в раздевалку и отыскал душ. Несколько парней одевались, ни на что не обращая внимания.

Зайдя в кабинку, Джон разделся, повесил на крючок прибор и принялся полоскать рубашку и куртку. В сливном отверстии кружились и исчезали красные водовороты.

Потом он, сколько смог, держал мокрую одежду под сушилкой для рук. Стиральная машина, конечно, справилась бы лучше, но по крайней мере кровь теперь не видна. Из головы не шли раненая женщина и ее дочка. Вряд ли они когда-нибудь поймут, что произошло, только бы им удалось смириться с этим безболезненно. Как, впрочем, и ему.

Джон вышел на улицу и направился к Маккормик-холлу. Он уже проходил здесь в предыдущей вселенной, но насколько же сейчас все было иначе! Деревья, покрытые яркой листвой, совсем не похожи на скрюченных уродцев. Вокруг кипит жизнь. Студенты играют во фрисби – бросают друг другу пластмассовые диски – или просто гуляют, наслаждаясь последними погожими деньками. Кое-кто даже ходит в шортах. Здоровые молодые люди – не измученные холодом и голодом доходяги. Там громоздились тучи – здесь сияет солнце.

Нет, решил Джон, он больше не будет себя ни в чем винить. По-хорошему, следовало бы перетащить сюда жителей той вселенной всех до единого. Люди думают, что нужно жить в мире, какой он есть. Оказывается, совсем не обязательно. Вот, к примеру, вселенная, где еды навалом. Интересно, догадывается кто-нибудь в том мире, что спасительное изобилие находится буквально по соседству? Если б устройство было побольше да работало как следует…

«Ишь, чего захотел! – одернул он себя. – Большое устройство!.. Да если бы работало это, ты давно был бы дома».

Джон вошел в корпус физического факультета. На сей раз он явится к Уилсону во всеоружии.