Текст книги "Святые Спасения"

Автор книги: Питер Ф. Гамильтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 34 страниц)

КВИНТА ГОКС
«Спасение жизни»

Я как раз добралась до вспомогательной пленки удержания атмосферы, когда та начала разворачиваться, перекрывая туннель. Давление струи воздуха на тело один было экстремальным. Моим выростам манипуляторной плоти едва хватало сил удерживаться, цепляясь за переплетающиеся биоструктуры, затянувшие потолок и стены туннеля. Засовывая ноги в щели между трубами – для устойчивости, – я кое–как, рывками тащилась вперед, пока «Спасение жизни» истекало воздухом.

Если бы я поскользнулась, то полетела бы назад по туннелю, как кинетическая пуля, рвущаяся из ствола винтовки; как тело пять в своем коридоре. Сила воздушного потока – загустевшего от опасных осколков разрушенных биоструктур – уже одолела хватку тела пять. Я никак не могла толком уцепиться, и мои проклятые ноги скользили по полу. Пистолет с протонной дробью усугублял положение, ведь его тоже приходилось держать, что нарушало равновесие и уменьшало количество манипуляторной плоти, которой я могла бы держаться за стену.

Тело пять приближалось к концу туннеля, когда в стену рядом с ним ударили кинетические пули. Я открыла ответный огонь, разнеся стену у выхода протонной дробью.

И ощутила первые повреждения тела пять. Его нервная система зарегистрировала атаку: часть клеток моей манипуляторной плоти гибла от мощного теплового воздействия. Все верно. Но мой разум… Мой разум отчего–то интерпретировал это как боль. Жуткую, жгучую боль ожога. Все, что я могла сделать, это не дать манипуляторной плоти расползтись. Хотя больше всего мне хотелось передернуться.

– Черт!

– Квинта Гокс, – требовательно поинтересовалось единое сознание «Спасения жизни». – Что происходит?

– Отвяжись!

Из–за боли я потеряла концентрацию, и запутанность возобновилась. Но я опять захлопнула разум, отгородившись от этого бесполезного дерьма.

Тело пять продолжало поджариваться. Я задрожала от шока, заставляя себя держаться. Лучевое оружие – должно быть, гребаный мазер – продолжало стрелять. Разрушалось все больше и больше манипуляторной плоти, и в конце концов я сдалась.

Тело пять взлетело, подхваченное безжалостным потоком выходящего воздуха, беспомощно покатилось по туннелю, ударяясь о стены, и оказалось в ангаре. Я ожидала смертельного выстрела в мозг тела пять. Меня пронесло мимо двух Святых, оба стояли с оружием в руках. Я собралась, убеждая свой разум, что боли нет. Квинты не чувствуют боли, только люди.

Выстрела не последовало.

Когда меня крутануло в очередной раз, я увидела, что один из людей развернулся – и рубанул себя по сгибу локтя.

Ах ты, чертова шлюха! Я убью тебя, сучка! Убью вас всех! Взорву «Спасение жизни», разнесу его на атомы и заберу с собой все ваше дьявольское отродье, всех, кто есть на борту. Вы мертвы! Вы уже, считай, сдохли!

Тело пять врезалось в стену у входа в ангар. Сильно. Меня так оглушило, что тело один едва не потеряло хватку. Кто б знал, чего мне стоило удержаться. Но я удержалась. Иначе нельзя. Я ведь собираюсь прикончить Кандару, даже если это будет последним, что я сделаю в своей жизни. Последовали новые удары: бешеная атмосфера снова и снова била меня о скалу.

Когда тело пять в конце концов выбросило в вакуум анклава, оно было почти разрушено, мозг едва функционировал. Но боль ушла. Меня вертело и крутило, мимо проносились изысканные облака туманности – и изогнутые бока «Спасения жизни». Воздух выходил из жабр тела пять, закручиваясь странными серыми спиралями, как будто кто–то медленно обматывал вокруг меня туманную ленту. Потом зрение начало тускнеть.

Я потеряла тело пять.

Осталась только я.

Защитная пленка, вытекающая из лопнувшего стручка волокнистыми нитями, покрытыми вязкой желтой жидкостью, уже начала перекрывать туннель. Освободившись, она стала разворачиваться быстрее. Отчаянным усилием я дотянулась до нее и перелезла через край, пока еще оставалось место. Это была первая из трех пленок, расположенных на небольшом расстоянии друг от друга, – и все они стягивались. Яростная воздушная волна сошла на нет.

Я чуть приоткрылась, активировав слабейшую запутанность с единым сознанием, только чтобы пассивно читать его мысли. В мыслях этих доминировала тревога – тревога по поводу приближающейся человеческой флотилии, тревога по поводу разрушения силовых колец, тревога по поводу курса нейтронной звезды, тревога по поводу событий в ангаре. Отряд почтительных квинт уже направлялся туда, чтобы поприветствовать уцелевших людей, заключить их в объятья и поинтересоваться, что они делают. Единое сознание действительно считало, что они могут владеть информацией, касающейся ситуации снаружи; оно даже предложило данный вариант полному сознанию, которое отнеслось к этому бреду с одобрением.

Тупые ушлепки.

Я протиснулась сквозь вторую сдерживающую пленку и открыла резервное хранилище скафандров. Достала один, и тот быстро обтек меня. Его нейрофибры впечатались в мои нервы, налаживая синхронизацию движений. Я взяла протонный пистолет и отправилась назад, за защитные пленки, в вакуум. Времени у меня немного. Отряд прибудет быстро – хорошо вооруженный, готовый подчинить оставшихся Святых.

Некоторые люминесцентные нити биоструктуры над головой были повреждены или просто оторвались при бешеной разгерметизации, но света хватало, чтобы видеть. Питательные жидкости сочились из прорех в трубах, и по полу растекались липкие лужи, пузырящиеся в вакууме. Коридор передо мной изгибался. Я отрегулировала визуальные датчики скафандра, усилив инфракрасный и ультрафиолетовый спектры, после чего подключила электромагнитные считыватели – радиационный монитор и радиодетектор. Без точек восприятия других моих тел, к которым нужно было приспосабливаться, интерпретировать информацию оказалось чрезвычайно легко. Я как будто внесла в туннель дневной свет, и множество дивных цветов раскрасили каждую грань в свои особые тона.

Вот почему я заметила инфракрасные следы с расстояния в пятьдесят метров. Пятна на полу испускали тепло в окружающую среду – и это несомненно были следы человека. Кого–то, кто прошел этим путем – а потом вернулся.

Я замедлила шаг. Впереди, на повороте, верхний свет практически отсутствовал, но не может же быть, чтобы так пострадала от шторма разгерметизации только эта секция.

А она хороша, надо отдать ей должное. Я оттолкнулась от стены и осторожно двинулась вперед. Из зазоров между стволами биоструктуры исходило яркое инфракрасное свечение. А еще обнаружился маленький тугой узел магнитных силовых линий – так может проявлять себя источник энергии человеческого оружия.

Засада. Грубая, но достойная попытка – учитывая обстоятельства.

Я устремилась вперед, вскинула протонную пушку и трижды выстрелила прямо в источник тепла. Энергетическая вспышка детонации на миг перегрузила датчики скафандра. Это неважно; целая секция стены и биоструктуры превратилась в пыль; тлеющие угольки, рассыпавшись по полу, с шипением тонули в лужах. Инфракрасного излучения было так много, что мне пришлось понизить чувствительность.

Я остановилась возле новой дыры, у неровного края, окруженного сломанными стеблями биоструктуры, испускающими клубы пара. На полу валялся изодранный человеческий бронежилет. С примотанным к нему ремнем изуродованным лазерным карабином. Но ни тела, ни ошметков плоти, ни обугленных костей, ни кипящей крови не было.

Дерьмо!

Я повернулась… попыталась повернуться, но от шока у меня отказали ноги.

Я же, черт побери, квинта оликса. КАКОЙ, К ЧЕРТУ, ШОК… Ох.

СВЯТЫЕ
«Спасение жизни»

Это был не самый умный поступок в жизни Кандары, и она это понимала, но сейчас ей было все равно. Называйте это одержимостью, называйте завершением миссии – нет, называйте как есть: откровенной местью. Люди наконец–то нанесли ответный удар, как всегда предусматривалось планом Удара.

«Пришло время и мне внести свой вклад в активную стадию миссии».

Так что она отключила железу, дав волю своему разуму.

Ох, Мария, и как же это оказалось здо–о–о-рово!

Никаких ограничений – впервые за десятки лет. Если что ее сейчас и беспокоило, так это излишняя самоуверенность. Или, может, то была паранойя, вознесшаяся до уровня любого другого необузданного психоза. Да какая разница.

Шагнув в коридор, она сразу начала перебирать варианты. У нее не было даже минимума того вооружения, с которым она обычно в былые дни отправлялась на операцию. Всего четыре периферии: умный гранатомет в предплечье – хорош, но ограничен в размере, в магазине всего три гранаты средней мощности; кинетический ствол с разрывными пулями в предплечье; блокиратор нервов в предплечье и катушка мономолекулярной нити в запястье. Даже когда железа поддерживала в ней спокойствие и рассудительность, она всегда испытывала глубокое недоверие к этой синтетике – невидимой ниточке, способной без всяких усилий разрезать человеческое тело. Кошмар любого тайного агента – особенно если у тебя нет нужных датчиков, чтобы предупредить о том, что ждет впереди. Ее суперпродвинутые линзы были способны разглядеть эту проклятую Марией дрянь, если какой волосок выбьется, но сейчас–то она в чертовом шлеме, так что от линз никакого проку. С кинетикой всё в порядке, а вот магнум с волоконными пулями жутко громоздкий. Сработает ли блокиратор нервов – неизвестно. Джессика утверждала, что он должен действовать на оликсов, но на деле пока никто не проверял. Гранаты можно считать как плюсом, так и минусом; слишком уж сильный энергетический сигнал они испускали – для того, у кого имелись соответствующие сенсоры.

Она приказала гранатомету выбросить все три гранаты, поморщившись от шипения выходящего воздуха, когда разрез в скафандре раздвинулся, выпуская их. Обнаженную кожу точно оса ужалила. Гранаты она разместила среди стволов–труб. В крайнем случае их можно будет взорвать и дистанционно, обрушив на Странную Квинту потолок. Потому что та придет за ней. Кандара это знала. Пускай они и принадлежат к разным расам, к разным видам, но узнать себя в зеркале, даже самом кривом, не так уж и сложно. Она свирепо ухмыльнулась. Где–то на другом конце коридора Странная Квинта готовится сейчас к их последней встрече.

И она, Кандара, здесь, на чужом корабле–ковчеге, в анклаве с перекошенным временем, куда прибыла по червоточине, преодолев пятьдесят тысяч световых лет, за десять тысяч лет от своего покинутого дома – собирается сразиться с затаившим злобу инопланетным религиозным экстремистом. Прикольно.

Вокруг нее со стен и потолка свисали расщепленные и поломанные стволы–трубы с редкими рваными листьями, опутанные потрепанными лианами. Липкий сок капал из них на пол и кипел в вакууме, так что ходить было опасно. Впереди коридор изгибался, но они со Странной Квинтой увидят друг друга с расстояния в пятьдесят метров. Значит, все сведется к тому, кто быстрее выхватит оружие – ну просто пара стрелков старого доброго Дикого Запада. Вот где ей пригодилось бы самое совершенное оборудование, которое только способны произвести технологии людей и неан. Кандара окинула взглядом душащие скалу инопланетные биотехнологии – настоящие первобытные джунгли в сумерках.

«Или… если уж речь зашла о первобытном…»

В мозгу бурлили сомнения – много, много сомнений. Первые тридцать секунд, втиснувшись вниз головой в потолочную щель между стволами–трубами, она испытывала воодушевление, граничащее с ликованием. Вот ее истинная сущность – готовое к насилию, невзирая на риск, коварство. То, для чего она была рождена. Но потом начали обнаруживаться недостатки плана, подтачивая ее уверенность. А что, если у Странной Квинты нет никаких инфракрасных сенсоров? Потому что на самом деле не следовало бы закорачивать топливный элемент мазерного карабина, только чтобы он стал заметен в тепловом диапазоне, поскольку его предохранители стараются сдержать ответную реакцию. Нет, это добром не кончится. И заворачивать оружие в бронежилет, ограничивая тепловыделение, тоже было глупо. А если бронежилет ей понадобится для защиты?

Столько всего может пойти не так.

Какая скверная идея.

Но если она сработает…

«Матерь Мария, вот для чего мне нужна была железа: для ясности».

Вися под потолком, она не могла смотреть вдоль коридора; Кандара видела только небольшой участок липкого пола прямо под собой. Любой кусочек ее шлема, высунувшийся за пределы неровной поверхности изодранной коры, выдал бы ее местоположение даже простейшему сенсору. Так что она просто ждала, испытывая нарастающий физический дискомфорт; мысли путались, тело становилось все горячее и горячее. Она отключила терморегулятор скафандра, чтобы тепло, выделяемое телом, не вырвалось наружу, выдавая ее.

Несмотря на то что она ожидала чего–то подобного, взрывы застали ее врасплох. Кандара взвизгнула от неожиданности – и звук этот внутри шлема показался ей пугающе громким. Все мускулы напряглись: гнездо из окружающих ее стволов–труб покачнулось. Стебли ослабли, и тело Кандары просело на несколько сантиметров вниз.

Она затаила дыхание, зная, что наступил решающий момент. Под ней была квинта в сером скафандре, выглядящем так, словно его сделали из рыбьей чешуи. Квинта осторожно шла к разрушенной стене – именной той, куда Кандара засунула бронежилет. Кандара активировала блокатор нервов, разжала руки, отпустив стволы–трубы, за которые держалась, и наклонилась вперед, поднапрягшись, чтобы высунуть голову из гнезда. Хрупкие тлеющие плети лопнули, и она свесилась вниз всем туловищем, цепляясь только ногами. Ей открылась дивная, хотя и перевернутая вверх ногами картина: трясущаяся квинта, стоящая над разорванным бронежилетом.

Кандара вскинула руки, на линзы выплеснулись график–мишени. Периферийная кинетика вышибла оружие из рук Странной Квинты, разбив его вдребезги. Выстреливший одновременно магнум отправил три волоконные пули в три ноги противника. Клочья плоти и чешуйки скафандра брызнули во все стороны, и Странная Квинта рухнула на пол.

Кандара ухватилась обеими руками за самый прочный на вид ствол, высвободила ноги и довольно ловко спрыгнула на землю. Две оставшиеся ноги Странной Квинты дико дергались, но встать квинта не могла – только ерзала, вращаясь вокруг своей оси. Альтэго включило в скафандре радио, хотя Кандара и подозревала, что у Странной Квинты радио нет. А если какая–то часть корабля–ковчега способна засечь сигнал – то к черту ее!

– Потеряла ноги? Истекаешь кровью, да? Скверная смерть. Знаю. Давай помогу. – Кандара взмахнула силовым мачете. Рука не дрогнула, отрубив одну из оставшихся ног Странной Квинты.

Полумесяц уцелевшей манипуляторной плоти мучительно корчился, безуспешно пытаясь сформировать придатки. Кандара взмахнула мачете еще раз, лишив квинту последней ноги.

– Всю свою жизнь я истребляла фанатиков. Людей, оликсов; и среди тех, и среди других есть больные ублюдки вроде тебя, которые портят всё остальным. И все вы совершаете одну и ту же ошибку. Вы думаете, что наша порядочность делает нас слабыми, делает легкой добычей. Ты тоже все еще так считаешь?

Она занесла мачете, собираясь отрезать еще немного манипуляторной плоти. На стене несколько уцелевших листьев затрепетали от ветра.

Ветра?

По коридору пронеся порыв воздуха. Слабый, всего на пару секунд, но откуда–то ведь подуло. Как будто открылась и закрылась аварийная дверь…

«Ох, Мария сладчайшая…»

На линзы выплеснулась иконка Джессики.

– Они идут, Кандара. Единое сознание отправило кого–то в ангар за нами. Уходи оттуда. Немедля!

Кандара выстрелила в Странную Квинту из магнума. Пять волоконных пуль превратили в кашу все внутренние органы твари – и под конец мозг.

Убегая от трупа квинты, она вывела на линзы изображение с датчиков шлема, чтобы видеть коридор за спиной. Там, где он изгибался, исчезая из виду, по неровным стенам текли рваные тени. Кандара пронеслась мимо гранат – а потом активировала их.

Кора и щепки забарабанили по спине так, что она, зашипев от боли, растянулась на скользком полу, шлепнувшись в кипящую липкую лужу. Плеснули янтарем несколько предупреждений, но скафандр сохранил целостность. Обернувшись, она убедилась, что коридор перекрыт грудой обломков.

– Ты в порядке? – спросила Джессика.

– Почти. Я остановила их. О, Джессика, я ее сделала. Убила ту гадину, которая застрелила Алика.

– Хорошо. Мы наложили на руку Кэлу шину высокого давления. Должна выдержать. Тебе нужно возвращаться сюда.

– Да. Уже иду.

Не без труда, но ей удалось подняться на ноги. Кандара пошатнулась – хотя, возможно, это коридор закачался вокруг нее. Она точно не знала.

По склону перегородившей проход горы покатились камни.

– Э?

Она заморгала, не веря своим глазам. Камни продолжали катиться, сталкиваемые с осыпи темными червями.

– Ох, Матерь Мария.

Червеобразные существа вываливались из проделанных ими отверстий на пол; за ними, извиваясь, ползли другие. Их, наверное, были сотни. Она вдоволь навидалась их в новостях из земных городов – сразу после того, как рухнули щиты. Ловчие змеи.

Кандара развернулась и побежала.

ВЗВОД ДЕЛЛИАНА
Анклав

Деллиан очень старался не показывать своего беспокойства. Да и что может показать неподвижная бронированная статуя, втиснутая на стойку десантного транспортера, – в ней же нет ничего человеческого. Хотя голос… голос может его выдать. Так что он общался со взводом только короткими бесстрастными фразами.

Потому что по ним никто ничего не сможет понять. Верно?

Все шло по плану. Прибытие в звездную систему анклава. Пролет через врата. Развертывание десанта. А потом вдруг – это странное дерьмо. Они потеряли связь с «Морганом» и остальной армадой, слышали только другие транспортеры, да и то не всё время, а периодически.

Потом Ирелла связалась с десантом и приказала им вернуться на «Морган», где они будут в безопасности. Радость Деллиана, услышавшего ее голос, узнавшего, что с ней всё в порядке, тут же притупила тактическая ситуация в целом. Оликсы что–то сделали с анклавом, обрушив на армаду темпоральный хаос. Через врата хлынули корабли Решения, уничтожая беспомощные суда комплексов. А хуже всего то, что Тиллиана и Элличи оказались в медотсеке. Ирелла заверила взвод, что с ними всё в порядке, но они нуждаются в уходе и лечении. Так что она взяла тактическое управление на себя.

Вот и еще одна причина, по которой Деллиан радовался тому, что на нем скафандр. Он знал, что взвод будет обмениваться возмущенными взглядами. Ирелла исключительно умна, Ирелла пугающе решительна, но руководство в стрессовой ситуации – это не ее. А ситуация несомненно будет ухудшаться.

Весь взвод радовался, когда Энсли уничтожил силовые кольца, погубив анклав, но командный канал Деллиана показал ему, какой ужасной ценой досталась эта победа. Он не поделился горем со взводом; нельзя позволить, чтобы что–то отвлекало их, когда они прибудут на корабль–ковчег.

Ирелла приказала десантным кораблям стартовать снова. А потом пришли по–настоящему безумные новости, которые он сразу отверг как ловушку оликсов – притом грязную ловушку.

– Святые мертвы, – сказал он ей по защищенному каналу.

– Наш анализ сообщения дает семидесятипроцентную вероятность того, что оно подлинное. Это была святая Кандара.

– У оликсов было десять тысяч лет, чтобы сработать идеальную подделку.

– Но зачем? – возразила она. – Мы здесь. Мы высылаем взводы на корабль–ковчег. Если это подделка, мы сразу узнаем.

– Да, когда ковчег взорвется и заберет нас всех с собой.

– Опять–таки, какой смысл, Дел? Они должны понимать, что мы собираемся победить на этом этапе кампании. Мы захватим их ковчеги. И они должны знать, что мы скептически отнесемся к любому сообщению, особенно обрывающемуся. Ты лишь станешь еще более бдительным и осторожным, когда поднимешься на борт «Спасения жизни».

– Когда я поднимусь на борт?

– Я могу отправить в ангар кого–нибудь другого.

Он в смятении стиснул зубы. Слишком долго он жил с образом гибнущего в ядерной вспышке «Еретика–мстителя», слишком долго. Это была его реальность. Свежие новости разбередили старые раны.

Но если есть хоть шанс, пусть даже крошечный…

– Спасибо, не надо, – сказал он. – Ценю доверие.

– Пожалуйста. Готовьтесь.

«Морган» чуть изменил траекторию, чтобы поравняться с источником короткого сообщения. Корабль–ковчег на полярной орбите, предположительно являющийся «Спасением жизни», соответствовал всем параметрам всех записей со старой Земли. Хотя… не то чтобы он сильно отличался от любого другого корабля–ковчега и кораблей Гостеприимства, окружающих газовый гигант.

Тяжелые крейсеры армады полетели вперед, чтобы атаковать корабли Избавления, сосредоточившиеся вдоль полярной орбиты. Деллиан наблюдал за стычками. Они выглядели такими незначительными: маленькие вспышки яркого белого света, как будто сгорали последние мерцающие огоньки. Почему–то все, что он видел, казалось очень далеким. Сенсоры десантного транспортера обеспечивали превосходное изображение гигантской магнитной носовой волны планеты. По сравнению с бойней, учиненной армадой, это зрелище казалось ему невероятно красивым: как будто планета бесконечно кружилась в этой странной реальности, трепеща множеством сияющих призрачных крыльев.

– Проход чист, – сообщила Ирелла.

Десантный транспортер устремился к массивному каменному цилиндру, воскрешающему слишком много воспоминаний. На поверхности скалы расцветали вспышки взрывов: это ударные крейсеры уничтожали защитные системы «Спасения жизни». С близкого расстояния на камне стали видны «узоры» – морщины напластований и маленькие кратеры, соответствующие старым записям. И этот зазубренный край – там, где отделилась задняя четверть, обнажив конец червоточины… Полное совпадение.

– Они ведь не могли это подделать, верно? – спросил Деллиан.

– Теоретически – могли, – ответила Ирелла. – Только зачем?

– Ну, может, потому что ожидали нас.

– Напрашиваешься на отмену задания?

– Нет.

Транспортер обогнул ковчег и скользнул в один из кратеров в средней части корабля. На дне кратера обнаружился вырубленный прямоугольный вход с уводящим внутрь туннелем. Достаточно широкий, чтобы в него мог войти десантный транспортер.

Через двадцать секунд они влетели в ангар.

– Ради святых, что здесь произошло? – спросил Фалар.

– Взрывная декомпрессия, – откликнулся Ксанте. – Наверное, из–за этого и прервалось сообщение.

– Аварийные затворы активированы, – сказал Маллот. – Здесь сейчас глубокий вакуум.

– Выход, план три, – приказал Деллиан. – Предполагается присутствие противника.

– Может, ты имел в виду заложников? – спросил Фалар.

– План три.

– Да, сэр.

В корпусе десантного корабля открылось восемнадцать различных люков. Из них выскочили когорты и рассыпались по пустому ангару. Некоторые «церберы» принялись «обнюхивать» места наибольших разрушений; тут определенно много стреляли.

– Протонная дробь, – считал Деллиан с дисплея. Почти с облегчением. Их зеркальная броня выдержит и не такое. Внутри, конечно, потрясет малость, но когорта быстро разберется с нападающими.

– Посмотрим, что там в коридорах, – сказал Деллиан. – Фалар, Джанк, Урет – налево. Остальные – направо.

Когорты начали занимать позиции, разбиваясь на пары возле каждого ведущего из ангара прохода. В зоне прямой видимости ничего не было. Маленькие авиадроны взлетели под потолок ангара и зависли у входов в туннели. Потом нырнули внутрь.

– У меня тут порыв воздуха, – доложил Ксанте. – Возможно, аварийная заглушка отказала.

– Ясно, – сказал Деллиан. – Что бы тут ни случилось, это произошло недавно, так что давайте…

В туннеле прогремел взрыв.

– Готовим «вилку», – приказал Деллиан и с трудом сдержал улыбку. Возможно, его когорта и считывала все его намерения, но и когорты друзей не отставали. Он еще не закончил фразу, а они уже действовали.

Ксанте и Урет подпрыгнули и вцепились в потолок. Карабкаясь по разбитым трубам, к ним присоединилась дюжина адских псов. Сам Деллиан отступил под десантный корабль, укрывшись за одной из посадочных опор. Остальные когорты рассыпались веером, готовые броситься на того, кто появится из туннеля.

– Вижу! – воскликнул Ксанте. – Это же… Святые! Человек.

– Уточни, – велел Деллиан.

– Фигура человеческая. Масса и температура аутентичны. Грубый скафандр, не броня. Стрелковое оружие.

Деллиан изучал поступившее на оптику изображение, чувствуя, как все быстрее и быстрее бьется в его груди сердце. Либо это потрясающе детализированная приманка, о какой даже Ирелла могла только мечтать, либо…

– Ладно, в сторонку. Впускаем.

Две наплечные пушки выскользнули из гнезд и уставились на вход в туннель.

– Ты видишь? – спросил он Иреллу.

– Да.

Фигура в скафандре ворвалась в ангар – и сразу увидела адских гончих в экзоброне: когорту, изготовившуюся к прыжку. Реакция появившегося была почти комичной – человек замахал руками, отчаянно пытаясь притормозить, ботинки его поехали по скользкому от соков полу, и он шлепнулся на задницу, проехавшись еще немного.

Бронескафандр Деллиана засек радиосигнал.

– Дерьмо, дерьмо, дерьмо! – провыл женский голос. – Джессика, я спятила. Они повсюду!

– Не стрелять, – скомандовал Деллиан. Гендес его брони высветил полное совпадение с голосовым «отпечатком». На миг у Деллиана перехватило горло так, что он и слова сказать не мог. – Святая Кандара? – выдавил он наконец. – Это ты?

– Что? – Фигура в скафандре быстро развернулась и вскинула пистолет, держа под прицелом два ближайших экзоскелета когорты. – Кто здесь?

«Армейский опыт», – вертелось в голове Деллиана.

– Я взводный Деллиан, – сказал он. – Я под десантным транспортером. Я собираюсь встать. Просто… не нервничай.

Пистолет качнулся в его сторону. Он поднял руки над головой и встал.

– Так ты что, человек, что ли? – спросила Кандара.

– О да!

– Матерь Мария, с тех пор как мы улетели, многое изменилось. Ноги, руки… да и выросли вы неслабо.

– Да нет, это просто скафандр.

Взвод покинул укрытия.

Кандара резко крутанулась, ткнув своим пистолетом в коридор, откуда она появилась.

– Надеюсь, что боевой!

– Ты действительно святая Кандара? – с придыханием спросил Ксанте.

– Черт! – взвизгнула она. – Они идут!

Аэродроны дали сигнал тревоги. Из туннеля выскользнула темная волна. Деллиан потрясенно уставился на ловчих змей – точь–в–точь таких, как в архивных файлах. Взвод и когорты открыли огонь.