Текст книги "Святые Спасения"

Автор книги: Питер Ф. Гамильтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 34 страниц)

– Мы отправим три линейных крейсера к ближайшему мерцанию, чтобы его исследовать, – решил Иммануээль. – Но остальная армада двинется дальше. Силы оликсов вскоре нагонят нас. Берем курс на газовый гигант. Этого достаточно – пока наша база знаний об анклаве расширяется.

Дрон–передатчик, снабженный тремя небольшими движками, от каждого из которых тянулись крохотные льдисто–голубые побеги электростатических разрядов, медленно поднялся в воздух на высоту человеческого роста, потом осторожно обогнул пещеру.

– Хватит, – сказал Юрий. – Работает.

В его сознании сомнения боролись с желанием.

Чтобы со всем этим покончить. Чтобы все закончилось.

Но он на собственном горьком опыте научился тому, что бросаться очертя голову во враждебную среду к добру никогда не приводит.

– Чувак, – пробурчал Алик, – первый полет братьев Райт и тот длился дольше[9]9
  17 декабря 1903 года Орвилл Райт на пляже в Северной Каролине впервые взлетел на высоту 6 метров над землей на первом прототипе самолета. Полет протяженностью 36,6 метра длился 12 секунд.


[Закрыть].

– Ну, честно говоря, у них и пляж был побольше, – сообщил Каллум. – А мы с тех пор чуток набрались опыта полетов.

– Уверена, братья очень бы гордились всеми вами, – сказала Джессика. – Но сейчас в анклаве очень много человеческих кораблей. И они начинают удаляться от точки входа. Так что мы должны это сделать.

Юрий бросил взгляд на три других дрона, лежащих на неровном каменном полу.

– Сколько надо послать?

Каллум недоуменно посмотрел на него:

– Ну… всех, естественно. Второго шанса у нас не будет.

– Одного, – отрезала Кандара. – Мы выпустим одного. И как только он окажется снаружи, пошлем остальных.

– Мы отправим всех, – заявил Юрий, игнорируя удивленное выражение лица Каллума. – Сегодня не тот день, чтобы валять дурака.

– Яйца, – напомнила Кандара. – Корзина. Одна.

– Я согласен с Юрием, – сказал Алик. – Нам нужно выйти наружу и крикнуть. Господи, именно для этого мы здесь.

– Чертов тестостерон, – проворчала Кандара.

– Джессика, как далеко эти корабли? – спросил Юрий. Мысленным взором он видел то, что воспринимало полное сознание: огромный рой незваных гостей, аккуратным строем текущий сквозь туманность. Кораблей было несколько видов, и оликсы медленно классифицировали их.

– Они идут конусом за тем белым кораблем, из–за которого так нервничает полный разум. Похоже, они держат курс к газовому гиганту. Они направляются к нам!

– Время прибытия?

– По прикидкам полного сознания, пара часов.

– Часов? – переспросил Каллум. – Нам потребовалось несколько дней, чтобы добраться сюда по прибытии в анклав.

– Это боевые звездолеты, – сказала Джессика. – Я не шутила, когда сказала, что они быстрые.

– И немало их сенсоров будет направлено в нашу сторону, – добавил Алик.

– Ну ладно, – завершил Юрий. – К делу.

– Сперва нексус, – сказала Кандара. – Запасной вариант. Всегда должен быть запасной вариант.

Знаю!

– Да. Алик, ты сможешь пилотировать их?

– Конечно.

Алик поерзал на каменном выступе и закрыл глаза. Пять пауков–ползунчиков поднялись, «разминая» ноги.

– В туннеле никого из обслуживающих созданий, – доложила Джессика. – И Странная Квинта все еще блокирует восприятие нейростраты в районе ангара. Путь чист.

Дроны выстроились гуськом и покинули пещеру.

– Сколько? – коротко спросил Юрий.

Нексус нейростраты, идентифицированный Джессикой, размещался в одном из ведущих от ангара коридоров, так что ползунчикам придется сперва отправиться туда. В общей сложности до помещения с нексусом было около двух километров.

– Столько, сколько потребуется, – процедил Алик сквозь стиснутые зубы, не открывая глаз.

Каллум вскинул руку, как бы останавливая Юрия:

– Давайте просто сохранять спокойствие, ладно?

Он чуть не сказал: «Я-то спокоен». Но взял себя в руки и промолчал. Единственным его утешением было то, что другие напряжены не меньше.

Всего пара часов, и все закончится – так или иначе.

– Полное сознание что–то делает, – сообщила Джессика.

– Что? – одновременно спросили Юрий и Кандара.

– Какое–то оружие. – Джессика нахмурилась. – Не оружие. Нет. Анклав – оружие. Не понимаю. Оно думает, что может остановить флот.

– Мы должны предупредить их, – сказал Каллум. Три оставшихся дрона–передатчика поднялись.

– Подожди! – воскликнул Юрий. – Ничто из того, что мы можем сказать, ничего не изменит. Если на них нападут, они, черт возьми, и сами об этом узнают, так? Нам нужно сосредоточиться на том, чтобы сообщить им, где мы. И чтобы у нас был хоть какой–то на это шанс, нам надо отрубить нексус. Алик, сколько еще?

– Спроси еще раз, ублюдок, и, клянусь, я приведу их назад и сожгу дотла твою гребаную задницу!

Юрий пожал плечами, глянул на Каллума, закрыл глаза и попросил Бориса вывести тактическую карту. Тонкие паутинки, тянущиеся от спин пауков–ползунчиков, обеспечивали высококачественное изображение того, что видели дроны. А они уже приближались к ангару.

Резкое потрясение, которое испытало полное сознание, нарушило концентрацию. Юрий попытался сосредоточиться на потоке чужих мыслей, но увидел только какой–то… сгусток? Что–то двигалось сквозь туманность анклава. Только вместо того, чтобы разгонять завитки разноцветного газа, пятно словно бы всасывало в себя пряди.

– Что за хрень?

– Черт возьми! – воскликнула Джессика.

Юрий даже не знал, чему удивляться больше: тревоге полного сознания или ругани неаны.

– Что это за штука?

– Звезда.

– Что?

– Это нейтронная звезда! Вторгшиеся в анклав принесли с собой нейтронную звезду. Они собираются нанести ею удар по звезде анклава.

– Невозможно, – выдохнул Каллум. – Это же будет… Полный ад!

– Что будет? – с трудом сдерживаясь, поинтересовался Юрий.

– Новая, – ответила Джессика. – Если повезет.

– Повезет?

– Технически это умный ход, – сказал Каллум. – Уничтожить энергетические кольца на пути к звезде, что погубит анклав. Так что нас выбросит обратно в прежнее пространство–время.

– Ох, Матерь Мария, – вздохнула Кандара. – Мы окажемся прямо возле звезды врат.

– «Возле» – понятие относительное, – сказал Каллум. – Но да, это двойная система. И если звезда такого размера станет новой…

– Это спровоцирует и другую, – сообразил Юрий.

– Мы можем оказаться в центре сверхновой.

– Но эти, которые вторглись, должны это знать, верно? – сказал Алик. – Они наверняка наметили путь к отступлению.

– Конечно, – ответила Джессика. – Корабли вторжения движутся сюда, а здесь находятся корабли–ковчеги. Так что у них должна быть стратегия.

– Отлично, – заключил Юрий. – Так давайте поможем им. Алик?

Алик злобно зыркнул на него и тут же снова зажмурился. Его глянцевая, пластмассовая на вид кожа даже немного сморщилась от напряжения. Юрий проверил данные и убедился, что пауки–дроны покидают ангар, двигаясь по коридору, который приведет их в камеру нексуса. Двое суетливо бежали по полу, остальные почти так же быстро перемещались среди переплетения труб, тянущихся по стенам и потолку. Юрий не мог не признать, что Алик прекрасно справляется с пилотированием ползунчиков.

Он проверил сенсорные кластеры в ангаре, потом коридор, куда удалилась Странная Квинта, – там ничего не двигалось.

– Ну, идем? – спросил Каллум. Он мелко дрожал, словно собираясь начать гонку.

– Вторжение займет несколько часов, – сказал Юрий. – А Алик выведет ползунчиков на место уже через несколько минут. Так что не будем все портить из–за того, что не можем чуть–чуть обождать.

Каллум издал стон разочарования, проигнорированный Юрием.

– Полное сознание сплачивается, – предупредила Джессика.

Попытавшись разобраться в потоке чужих мыслей, Юрий ощутил только давление. Полное сознание каким–то образом сжимало, уплотняло анклав – и процесс этот поглощал феноменальное количество энергии, создавая опасную нагрузку на силовые кольца звезды. Ничего из этого Юрий не понимал. Так что…

«Сосредоточься на том, чего можно достичь».

Дроны–ползунчики наконец добрались до огромной пещеры, набитой всяческими механизмами, живыми трубами и гигантскими резервуарами размером с городской квартал: мрачное напоминание о временах земных нефтеперерабатывающих заводов, дополненное темными лужами, протекающими стыками и слоистым неряшливым туманом. Все пять пауков быстро взобрались на странную кривую колонну из стекла и карбона, огибая наросты свежей зеленой листвы, спаянной с плотно упакованными внутренними волокнами.

– Так, я на месте, – сообщил Алик. – Могу ослепить нейрострату этой секции, как только скажете.

– Каллум, Кандара, – сказал Юрий. – Приступайте.

Дроны слаженно двинулись к выходу из пещеры; воздух, возмущаемый крохотными голубыми струйками их выхлопов, чуть колебался, но дроны двигались практически бесшумно. Влетев в туннель, они устремились к ангару. В огромном пустом пространстве дроны буквально затерялись. А через несколько секунд они уже оказались у открытого входа.

И остановились, просто зависнув в воздухе, максимально приглушив ионные выбросы.

– Какого хрена? – воскликнул Юрий.

– Ох, черт, – простонал Каллум. – Они врезались в мембрану. Та затвердела.

– Но мы же легко пролетели сквозь нее, – запротестовал Алик. – Как и все транспортные корабли; влетели и вылетели.

– Это было, когда ангар использовался, – сказал Каллум. – Тогда единое сознание оставило мембрану неплотной. А теперь она затвердела, предотвращая утечку атмосферы. Значит, дронам не пройти. Ни дронам – ничему.

– И что нам делать? Нам же нужно вывести передатчики наружу.

Юрий взглянул на Кандару. Судя по ее лицу, она уже знала, что он собирается сказать.

– Мы пойдем в ангар и ликвидируем генератор мембраны. Физически.

Ни один из кораблей оликсов в анклаве не летел на перехват армады. Некоторые в самом начале попытались, но потом из врат появилась нейтронная звезда, и оликсы поспешно изменили курс.

– Как думаешь, они ждут подкрепления? – спросила Ирелла.

– Мы не уверены в их тактике, – сказал Иммануээль. – Похоже. Никто не последовал за нами во врата. Это странно, с учетом того количества кораблей, которые находятся в наружной системе. Возможно, в анклаве есть еще не замеченные нами корабли Решения.

– Но они должны знать, что Энсли расправится с силовыми кольцами точно так же, как он сделал в системе врат. Если они хотят остановить нас, то должны были быстро организовать сопротивление. Если только… – Нет, конечно же, нет. – А что, если они смирились с проигрышем?

– Насколько мы разбираемся в характере оликсов, это весьма маловероятно.

– Да. – Она вновь, на сей раз почти без содрогания, посмотрела на нейтронную звезду. Генераторы клетки выполнили последние корректировки курса и отключились, дав возможность звезде самостоятельно пролететь конечный участок траектории. При ее нынешней скорости нейтронной звезде потребуется два дня, чтобы достичь звезды анклава. – Я всегда считала, что тащить сюда нейтронную звезду было перебором, но теперь, когда я увидела, что соорудили тут оликсы, мне кажется, что вы приняли правильное решение.

– Это наша гарантия – на тот случай, если Энсли потерпит неудачу. Удар уничтожит звезду и анклав. И, каким бы ни был исход для нас, оликсы уже никогда не восстанут.

– Что ж, давайте просто надеяться, что мы сможем достичь большего.

– Тридцать минут до точки замедления, – объявило Александре. – Десантным кораблям – боевая готовность.

Ирелла активировала иконку взвода:

– Удачи, ребята. Да пребудут с вами Святые.

Ей ответил радостный нестройный хор. Едва получив доступ к сенсорам десантного корабля, она поняла, насколько бессмысленной была визуальная обратная связь. Темные, громоздкие механизмы в промышленного вида тисках висели в галерее, набитой таким количеством запутанных, переплетенных кабелей, что казалось, их произвел на свет гигантский, страдающий диареей паук. Ничего человеческого видно не было; установить хоть какую–то эмоциональную связь не представлялось возможным. И не смогла она в последний раз увидеть лица парней.

«Но я их помню. Остальное неважно».

Ирелла переключилась на внешние камеры «Моргана», наблюдая, как десантные корабли вылетают из своих труб – массивные черные клинья со сдвоенными жалами, торчащими из носов, такие отчетливые на фоне размытых радужных спиралей туманности. Корабли набирали скорость, чтобы выстроиться кольцом в тысяче километров от «Моргана».

Именно тогда она и увидела мерцание – загорающиеся и гаснущие огоньки, словно «Морган» летел среди разбросанных в пространстве микрозвезд.

– Эй, мы еще не выяснили, что это за штуки? – спросила она. – Они словно прыщи на континууме анклава, этакие дефекты, искажающие свет.

Последовала долгая пауза, потом раздался голос Иммануээля:

– Идет выяснение.

– Что?

– Подтверждение интеграции аспекта.

– Иммануээль?

Ирелла повернулась к Кенельм, которое хмурилось, явно озадаченное не меньше нее. Сеть «Моргана» начала анализ защищенных каналов связи армады.

– Энсли, ты поддерживаешь контакт с Иммануээлем?

– Частичный. Какой–то сбой. Оликсы создают помехи. Веду анализ.

Ирелла проверила дисплей тактического статуса:

– Ну вот. У меня проблема с доступом к твоей «листве».

Огни кафе замигали, потом успокоились. Ирелла озадаченно уставилась на светящиеся полосы. Часть ее тактического дисплея застыла, потом цифры и графики пустились вскачь, превращаясь в бессмысленные размытые пятна.

– Какого черта? Они запустили в нашу сеть вирус?

– Энсли?

– Святые!

– Гендес «Моргана» не отзывается, – встревоженно сказало Кенельм. – За эту секцию корабля отвечает отдельная установка. Похоже, сетевые узлы вышли из строя. Осуществлен вброс большого объема данных, вот протоколы безопасности и активировались, изолировав каждый физический сектор сети.

– Святые! Как они это сделали? Как занесли вирус в наши системы? Комплексы ведь полностью перестроили «Морган».

Взгляд, который оне бросило на нее, сказал все, что Ирелла хотела знать. Они разом подумали об одном и том же – о проникновении агентов оликсов.

«И я знаю одного человека, который был с нами очень долго, так долго, что даже записей о нем не существует. Только картинка в книге…»

Она воспользовалась интерфейсом, проверяя, где можно взять личное оружие. Палубой ниже.

«Значит, придется импровизировать?»

В кафе много столовых приборов.

«Спокойствие. У меня нет доказательств. Пока нет».

– Я не знаю, – сказало Кенельм. – Но гендес вычислит и уничтожит любой вирус.

– Верно, – кивнула Ирелла, надеясь, что оне не сумеет прочитать ее мысли и сомнения. – Энсли, мы думаем, что «Морган» заражен.

Иконка Энсли оставалась неизменной, но ответа не последовало. Ирелла воспользовалась субсетью палубы, чтобы получать сигналы от любых внешних датчиков корпуса, до которых возможно дотянуться. Обзор получился ограниченный, но несколько десантных кораблей, занимающих позицию в тысяче километров от «Моргана», она все же увидела. На вид с ними все было в порядке. Вдалеке маячила белая точка Энсли. Ирелла разглядела даже завихрения газа, потревоженного его прорывом сквозь туманность. Сразу за кораблем завитки застыли в неподвижности, но внешняя «листва» как будто все еще колебалась. Трудно было сказать наверняка. А странные, искажающие свет точки вокруг Энсли множились и множились; их было уже столько, что они мешали обзору.

– Ох, святые! – Ирелла навела фокус. Мерцание в строях армады участилось и сделалось ярче. – Это не сетевой вирус. Это они что–то делают с нами.

– Что?

– Не знаю. Похоже на… Ох, дерьмо! Тиллиана?

Ответа не последовало.

Ирелла поспешно активировала значок общей связи. Внутренние системы корабля должны были быть защищены от любого радиоэлектронного воздействия.

– Кто–нибудь? Это Ирелла. Кто–нибудь на «Моргане» меня слышит?

Дисплеи сообщили, что каналы открыты, но никто по–прежнему не отзывался.

– Что происходит? – спросило Кенельм.

– Это мерцание, которое мы видим, – линзовый эффект от «прыщей» на континууме анклава, – сказала Ирелла. – Оликсы что–то меняют. Думаю, они замедляют время вокруг армады.

«Но почему это влияет на нашу внутреннюю сеть?»

– Вот черт.

Ирелла проверила нейтронную звезду и обнаружила, что ее окружают отблески искаженного света. Здесь, однако, огоньки выглядели перекошенными и нечеткими, они дрожали, как мучающиеся живые существа. И туманность вокруг них флуоресцировала гораздо ярче.

– Мне нужно поговорить с Тиллианой и Элличи. Надо добраться до их тактической командной каюты.

Кенельм неохотно кивнуло:

– Да.

– Это на двадцать пятой палубе. Пошли.

Они вместе вышли из столовой. На ходу Ирелла попыталась изучить диаграмму корабельной сети.

– Не понимаю, – пожаловалась она. – Протоколы безопасности блокируют входные сигналы с некоторых палуб, где скорость передачи данных запредельно высока, в то время как некоторые из них мертвы.

Они добрались до портального хаба. Ирелла в смятении огляделась. Края каждого портала светились красным, а середины почернели и выглядели абсолютно непроницаемыми. Она никогда не видела их в таком состоянии.

– Хреново, – сказало Кенельм.

– Точно.

Интерфейс вывел схему палуб «Моргана». Ирелла представляла планировку отсека жизнеобеспечения, но только в общих чертах.

Вот что происходит, если постоянно пользуешься порталами.

Секция обеспечения имела три основные шахты технического обслуживания, проходящие через все палубы; в них скрывались трубы, воздуховоды, кабели, а также винтовые лестницы, вьющиеся вдоль стен, и центральная колонна, по которой ездили вверх и вниз дистанционки.

Ирелла с Кенельм направились к ближайшей шахте. Через интерфейс Ирелла проверила, можно ли как–нибудь соединиться с передатчиком на корпусе. Оказалось, что можно; нужно только направить энергию аварийного элемента питания к резервному модулю и воспользоваться альтернативными кабелями передачи данных для обеспечения надежной связи.

Ирелла остановилась, сосредоточившись на настройке.

До процедур управления передатчиком она добралась, но оказалось, что к навигационным данным он доступа не имеет, так что воспользоваться прямым лучом невозможно, потому что она понятия не имеет, где находится сейчас десантный корабль Деллиана по отношению к «Моргану». Так что пришлось довольствоваться общей трансляцией.

«Я помогу тебе. Я буду твоим ангелом–хранителем, в котором ты так нуждаешься».

– Вызываю взводного Деллиана. Говорит Ирелла с «Моргана». Ты слышишь?

Ответа не было. Она загрузила избирательные фильтры и приказала устройству расширить спектр приема – получив в награду шквал помех. Тогда она отключила ограничители, повышая мощность передатчика – настолько, насколько осмелилась.

– Это Ирелла с «Моргана». У нас проблемы со связью. Думаю, оликсы меняют временной поток. Кто–нибудь слышит меня?

По–прежнему ничего. Она повторила вызов еще несколько раз – безрезультатно. Туманность, гигантское ионизирующее поле, должно быть, блокировала сигнал. Поэтому Ирелла поставила сообщение на повтор и загрузила программу мониторинга, оценивая выходную мощность приемника.

– Ни до кого не достучаться, – сказала она уныло.

Кенельм рядом не оказалось.

Ирелла нахмурилась и огляделась:

– Кенельм?

Нет, оне нигде не было видно. Ирелла велела своей инфопочке дать пеленг, но инфопочка Кенельм не ответила.

Это же невозможно. Инфопочки способны напрямую связываться друг с другом на расстоянии до километра. А оне было тут секунду назад.

Все недоверие, которое она испытывала к Кенельм, накрыло ее адреналиновой волной. Иреллу бросило в жар, сердцебиение участилось. Рефлекс «бей или беги» заставил ее принять что–то вроде боевой стойки, в сознании всплыла какая–то мешанина полузабытых приемов. Ирелла резко развернулась, напряженно обшаривая взглядом помещение.

Ярко освещенный коридор плавно изгибался впереди и сзади, совершенно пустой. Безобидный – и все же вдруг ставший невероятно зловещим.

И не было ничего, что она могла бы использовать в качестве оружия. В голове промелькнула мысль, не сбегать ли обратно в столовую, чтобы вооружиться чем–нибудь.

«О да, вилочкой для торта; это очень поможет. Святые!»

Впереди, в трех метрах от нее, располагался перпендикулярный коридору проход. Согласно схеме корабля, вел он к одной из опорных шахт. Ирелла двинулась к нему – напряженная, сосредоточенная на том, что может скрываться там, лихорадочно прокручивая в голове всевозможные кошмарные сценарии. Рой монстров, прущих из дверей шахты. Охотничьи сферы, несущиеся по коридору со сверхзвуковой скоростью, преследующие ее. Кокон Дела, свисающий с потолка, как какая–нибудь гнилая паучья еда.

«Прекрати».

Она заглянула в проход – всего на миг – и тут же нырнула обратно, на тот случай, если кто–нибудь вздумает в нее выстрелить.

«Ну да, системы наведения ведь такие медленные. Давай же, соберись».

Однако и от увиденного мельком она содрогнулась и взвизгнула. Маленькими шажками выдвинулась на середину прохода, лицом к двери опорной шахты, до которой было метров тридцать.

В пяти метрах от нее, в коридоре, вниз лицом лежало Кенельм. Ирелла знала, что это Кенельм; оне было в сине–зеленой тунике. Но оне было мертво уже давно. Ирелла видела голову – с иссохшими, сморщенными лохмотьями кожи на черепе, гнившими так долго, что от них уже мало что осталось. Тело окружало расползшееся омерзительное пятно, только органические жидкости давным–давно высохли.

Но…

Эти раздутые ноги, эта разлагающаяся, отвратно–зеленая плоть…

Ирелла стояла и смотрела, окаменевшая от потрясения и непонимания.

«Оликсы не замедлили время, – догадалась она наконец. – Они его ускорили. Но как это убило Кенельм?»

Это не имело смысла. Если бы Кенельм вошло в зону с ускоренным потоком времени, оне бы просто стало жить на такой скорости. Точно так же, как жил в замедленном потоке «Морган», когда они летели по червоточине.

Она снова уставилась на тело. Распухшие ноги сморщивались, плоть темнела, а пергаментная кожа на голове исчезала, превращаясь в ничто, и клочья волос падали на пол.

– Разная скорость, – прошептала Ирелла. – Градиент.

Зона быстрого течения времени не имела четкой границы. Время разгонялось на участке в нескольких метрах от того места, где стояла Ирелла, – с обычного темпа до такого, при котором человеческий труп разлагается за пару минут. Инфопочка сказала, что такой распад должен занять годы.

Великие Святые! Ирелла невольно сделала шаг назад. Этот градиент, каким бы коротким он ни был, смертелен для любого живого существа. Вступи в него – и все части твоего тела будут жить с разной скоростью. Кровообращение станет невозможным, нервные импульсы потекут от быстрых участков к медленным, перегружая аксоны до полного выгорания, и синапсы мозга откажут, не справившись с мыслями.

Ирелла сглотнула подкативший к горлу комок желчи. Начальная инерция будет поддерживать движение по градиенту. Но… когда ты начнешь падать, часть тебя будет мертва уже год, в то время как остальное…

Она упала на колени, захлебываясь рвотой. Но даже сейчас Ирелла не могла отвести глаз от трупа.

Значит, вот что произошло с «Морганом». Оликсы перемешали временной поток, сделав его сегментированным. Одни участки стали быстрыми, другие – медленными; именно поэтому поток сетевых данных в некоторых секторах увеличился, а в других замедлился настолько, что даже не регистрировался. То же самое случилось и со всеми аспектами комплекса. Дело не в прямом сбое связи; просто они оказались разделены во времени. Оставшись в одиночестве.

Кратковременное разделение всего–то на два сознания, когда его аспекты влетели в анклав, привело Иммануээля в сильное смятение. А теперь каждый из его аспектов одинок. И все аспекты комплексных людей будут разъединены. Разрозненная армада… Разбитая.

Ирелла судорожно вздохнула, выплевывая последние горькие капли. Потом медленно попятилась от прохода, в ужасе от судьбы, поджидающей любую ничего не подозревающую душу, пересекающую невидимую границу. И резко остановилась. Она понятия не имела, где могут начаться другие искаженные временные потоки.

«Думай. Должен быть какой–то способ обнаружить их».

Сначала – обзор сбоев в сети. Конечно, коридор, ведущий к вспомогательной шахте, не имел никакого оперативного соединения со всей секцией. Используя это как основу, Ирелла начала вычерчивать другие пустые области секции жизнеобеспечения. Картинка складывалась. И была она обнадеживающе простой. «Морган» разделился на слои – медленные, обычные, быстрые. Сравнение скорости передачи данных при обрушении сети показало различие потоков, но только приблизительно. Ирелла получила представление о территории, на которой время изменилось, но сказать, где именно проходят границы, не представлялось возможным.

«Что же может их выдать?»

Ирелла переключила оптику в инфракрасный режим, задав максимальную чувствительность. Очищенный воздух, нагретый до температуры ровно двадцать один градус по Цельсию, вырывался из расположенных вдоль пола вентиляционных отверстий и всасывался такими же отверстиями под потолком, чтобы пройти через фильтры. Это течение было медленным, едва заметным. Но и малейших температурных различий достаточно, чтобы распознать циркуляцию.

Ирелла вгляделась в проход. За трупом Кенельм воздух клубился, как сверхзвуковой облачный покров газового гиганта. Она уважительно кивнула и отступила чуть дальше.

Зона обычного времени, в которой она находилась, похоже, занимала четыре палубы и больше половины секции жизнеобеспечения. Сюда, кажется, входили все жилые помещения: личные каюты экипажа, несколько комнат отдыха и столовых, спортзал, медицинский отсек и помещения со вспомогательным оборудованием. Питание от основных корабельных генераторов не поступало; все работало от местных резервных квантовых батарей. Быстрый расчет показал, что палубы, на которых она застряла, способны поддерживать жизнь одного человека, обеспечивая его продовольствием, в течение следующих трехсот семидесяти двух лет – при условии бесперебойной работы оборудования. Тут отсутствовали инициаторы, которые могли бы произвести запасные части, если что–то серьезное выйдет из строя. Затем Ирелла поняла, что у нее нет возможности перемещаться между палубами. Порталы закрыты, а до служебных шахт, где есть лестницы, ей не добраться.

– О великие святые!

Ирелла вернулась в столовую. Без сети бульвар Сен–Жермен зациклился, обрекая счастливых стильных парижан на одну и ту же утреннюю прогулку каждые семь минут. Подумать только, какая ирония – сидеть во временном пузыре, наблюдая этот замкнутый цикл! Ирелла поспешно отключила окна.

И что теперь?

Она не была уверена, что аспекты корпуса по отдельности достаточно умны, чтобы решить проблему. Они еще на нейтронной звезде освоили технологию управления временными потоками, создавая свои домены, но в случае с колоссальным анклавом им пришлось бы снова объединиться, чтобы противостоять ему. Очевидным – и, по сути, единственным – решением было уничтожить энергетические кольца вокруг звезды. Без них анклав непременно падет. Но «контрастные» временные потоки, точно чума, пресекли любые действия людей, не говоря уже о полете к звезде и атаке на кольца.

Значит…

Значит, нужно каким–то образом воссоединить «Морган», устранить разницу в потоках времени. И когда корабль вновь станет единым целым, можно будет начинать сопротивляться.

В секции жизнеобеспечения имелась собственная регулирующая время установка, необходимая во время полета по червоточине.

«Если я смогу включить ее, это защитит нас от темпоральных искажений оликсов».

Но, конечно, Ирелла не могла включить блок, потому что сеть «Моргана» не работала, – а если бы и могла, это всего лишь защитило бы секцию жизнеобеспечения от атаки.

«Мне нужен весь корабль, объединение всего, что находится внутри корпуса».

Она представила себе корабль, окруженный защитной оболочкой, отражающей искажения, и в голове ее возникла идея. На фундаментальном уровне внутренний континуум анклава ничем не отличается от червоточины. Оба они – не что иное, как плод манипуляции с пространством–временем посредством сложноорганизованной экзотической материи. Проводники отрицательной энергии «Моргана» также направляли эту псевдоматерию, позволяя кораблю лететь вдоль червоточины. По всему фюзеляжу располагались сотни таких проводников. Если бы можно было активировать их и перенастроить их функцию на отклонение временных искажений, весь «Морган» вновь оказался бы в одной часовой зоне.

Но тут опять возникала извечная проблема «курица или яйцо». Нужно обеспечить корабль единым потоком времени, чтобы активировать проводники – что даст кораблю единый поток времени.

– Ненавижу парадоксы, – заявила она пустой столовой.

Все проводники на корпусе должны быть активированы одновременно. Это возможно только в том случае, если субсеть каждой секции будет знать, когда их включать. Но для этого нужно как минимум загрузить инструкцию в каждую местную субсеть. Попытка перемещаться между временными потоками равнозначна смертному приговору.

– Для людей! – торжествующе выкрикнула Ирелла.

И тут же отправила сигнал своему киборгу.

– Ох, гребаные святые.

Бесполезно; киборг хранился на складе сорок шестой палубы, в трех временных зонах отсюда. Абсолютно вне досягаемости. Поэтому она провела инвентаризацию всех дистанционок палубы тридцать три. Доступными оказались больше дюжины маленьких уборщиков и даже три небольших ремонтника, плюс…

– ДА!

Она бросилась было бегом, но все–таки сдержалась, перейдя на разумный темп, пользуясь оптикой интерфейса, чтобы отслеживать любые признаки еще не нанесенной на виртуальную карту границы. Неиспользуемая каюта располагалась через пять дверей от той, что делили они с Деллианом.

Резонно.

Дверь открылась, и она заглянула внутрь. Включился свет. Там на неоттекстурированном параллелепипеде кровати неподвижно сидел андроид Энсли. Интерфейс немедленно подключил ее к нему. Грудная полость андроида содержала огромный нейронный массив, находящийся в режиме ожидания. Ирелла осторожно выбрала программу, которой уже пользовалась раньше, когда внедряла свое сознание в сеть «Моргана». Только на этот раз будет по–другому; на этот раз она не останется подключенной к андроиду.

Процесс усовершенствования до уровня комплекса, до становления чем–то большим, чем ты один, был сложен. Часть времени она с нетерпением ждала его запуска, а остальную часть – боялась, что структура ее личности, ее воспоминания не просто дублируются, но методично удаляются из биологического мозга, поглощаемые массивом андроида. Конечно, глупо было так думать, но это ее – ее собственная! – слабость.

И в итоге, вот она – два разума Иреллы, удерживаемые в идеальной гармонии единой мощнейшей связью. Ирелла отключила связь.

Она открыла глаза и увидела… андроида.

«Слава святым, я – это настоящая я, изначальная».

Уголки губ андроида опустились.

– Извини, – сказала она.

– Я снова стану тобой, – откликнулся он. – Когда все закончится.

– Теперь все зависит от тебя. Может, ты потом и не захочешь.