Текст книги "Человек, которому всегда везло (СИ)"
Автор книги: Петр Иванов
Жанры:
Героическая фантастика
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 62 (всего у книги 69 страниц)
-Ты что не знал? Цесаревич у нас давно претендует на лавры маркиза де Сада! Вот у него и проблемы с любовницами, 'чумазыми' из народа князь брезгует, а остальные не хотят даже за хорошие деньги. Хотел бы я знать, как этот полковник их уговаривает?
В отличие от начальника, Александру механизм соблазнения был в общих чертах понятен: одних запугивали арестом и Сибирью, если не помогало – отправляли на пару суток посидеть и отдохнуть в одиночную камеру, если и после этого жертва упорствует, то далее следовал 'расстрел'. Для баб наверное хватит с избытком, разве, что вдруг попадется упертая-ненормальная, как та еврейка, забыть которую Сашка до сих пор не может. Никаких следов понятное дело на теле жертвы от таких "процедур" не остается, и доказать в суде потом хоть что-то она не может, впрочем ее и слушать не будут, не те времена. Это "до", но судя по рассказам Денисова 'после' любовниц великого князя или направляли в дом для умалишенных, или в ссылку, или высылали прочь из страны, а тех кому повезло меньше остальных – так сразу на кладбище.
-Всех молоденьких, хорошеньких француженок уж давно больной на голову князюшка в Петербурге вывел подчистую. В последний год только их и 'употребляет' из патриотических соображений, был недавно скандал с женой придворного ювелира – залюбил ее насмерть на паях с адъютантами, но сошло это ему с рук. Списали на нижних чинов из охраны дворца, как всегда у нас солдат оказался в итоге виновен. -поделился информацией штабс-капитан и замолчал.
-Иван Федорович, а вы за супругу свою не боитесь, может быть не приезжать ей в столицу? -обеспокоился унтер-офицер, вспомнив об ожидаемом приезде Софьи.
-Офицерских жен он не трогает – боится, было раз дело, пригрозили убить, с тех пор занят купчихами, мелкими чиновницами и гувернантками, да вот еще француженок регулярно изводит. Все равно детей пора на ученье пристраивать... -вздохнул штабс-капитан, и уверенно но печально добавил еще несколько слов, -Не бойся, мы теперь под Аракчеевым ходим, это не какой-нибудь великий князь!
Понятно, граф – это сила "намбер уан" в России, но состоять "у него" это все равно, что на тигре верхом ездить, тут надо быть или непомерно крутым как новоиспеченный генерал Ермолов, или вовремя соскочить, до того как зверю захочется кушать. Чем же объясняется такая "любовь" всесильного временщика к скромному штабс-капитану и его непутевым подчиненным, восемь лет их в упор не видели и вдруг прозрели, нет... причина в другом. Этот вопрос требует для раскрытия отдельной маленькой главы, что и будет приведена ниже. Пока лишь нам, как и Александру придется удовольствоваться скудной информацией, что Денисов, Сашка, Гришка и винтовка играют весьма важную роль в планах как лично графа, так и военного ведомства, которое за исключением разве что гвардии и флота полностью под контролем у Аракчеева.
Глава 13. Дела странные, политические и оружейные.
Чтобы понять причину столь неожиданного возвышения «из князи в грязи» маленького незаметного унтера и его сослуживцев надо отмотать ленту времени на два месяца назад, когда Сашка, Денисов и компания были еще в Польше. Благо на бумаге возможны и не такие чудеса, ах если бы в реальной жизни можно было бы вернуться в прошлое и что-нибудь там поправить. Следует немного рассказать о политической и экономической обстановке в России в период между 1807 и 1811 годами, время было донельзя мутное и смутное, авторитет власти после «победоносной» войны сильно пошатнулся. Петербург превратился в «город должников», щедрые субсидии раздаваемые во время войны царем своим приближенным направо и налево прекратились, поскольку Британия урезала спонсорскую помощь. Русский рубль в очередной раз упал в цене по отношению к большинству европейских валют где-то на 25 процентов, что сделало иностранные товары особенно дорогими. За этот период между тем цена кофе выросла более чем вдвое, сахар подорожал втрое, а бутылка шампанского обходилась против прежних 3,75 в целых двенадцать рублей. Русским дворянам, основным потребителям импорта, приходилось платить огромную цену не только за шампанское, но и за все прочие предметы роскоши, что не производилось внутри их страны, тогда как сами они не могли найти рынка сбыта для продукции своих вотчин.
Горький коктейль из уязвленной гордости и финансовых трудностей лишь способствовал росту критики в адрес политики Александра Первого и его нового ставленника, статс-секретаря, Михаила Михайловича Сперанского, фактически являвшегося премьер-министром. Сперанский не был утонченным аристократом, он происходил из семьи священника. Способный человек, выходец из довольно невысокого общественного слоя, аскет по жизни, он был чужд любым социальным или финансовым амбициям. Радикал в душе, он пребывал в уверенности относительно несовместимости самодержавия и торжества закона. Ему хотелось бы дать старт куда более далеко идущим реформам государственного устройства. Однако Михаил Михайлович прекрасно осознавал ограничения, диктуемые существующим положением, и сосредотачивал усилия в первую очередь на совершенствовании механизмов управления. Вскоре после своего назначения на должность в 1807 году Сперанский провозгласил так никогда и не вступившую в силу реформу судебной системы, взялся за финансовые структуры правительства и администрацию.
Аристократия, чувствуя в нем смертельного врага, делала все возможное и невозможное в стремлении подорвать позиции министра. Скоро распространились лживые слухи о том, будто на самом-то деле Сперанский франкмасон и революционер, состоящий в тайных сношениях с Наполеоном, а потому ищет путей уничтожить всю общественную систему российской империи. Но угроза нависла не только над смелым чиновником-реформатором, опередившим на добрых полвека свое время...
Что бы там ни выиграл от договора с императором французов император Александр первый, ему не пришлось долго ждать негативной реакции части подданных, в глазах которых он не спас ни своего лица, ни чести России, ни ее интересов. Сестра царя, Екатерина, назвала достигнутое соглашение унизительным провалом, а мать не пожелала объятий сына, когда тот возвратился в Санкт-Петербург. Двор, и так-то не одобрявший обращения государя с пользовавшейся популярностью в свете императрицей Елизаветой, которую царь отодвинул на второй план из-за любовницы, Марии Антоновны Нарышкиной, ощущал себя преданным. Приверженцы традиций из "старой" аристократии выступали против любых переговоров с презренным 'выскочкой' и "узурпатором". Вельможные великосветские патриоты рассматривали соглашение как продажу интересов России. Как казалось тогда многим, Наполеон выставил Александра в Тильзите, а позднее и в Эрфурте полным дураком. Талантливый для своего времени драматург Владислав Александрович Озеров написал пьесу 'Дмитрий Донской', историческая героика которой встречала овации в полных театральных залах и выставляла царя Александра на фоне сложившихся условий в неблаговидном свете. Хотя русская армия неизменно терпела поражения от Наполеона, молодые офицеры испытывали веру в себя и лелеяли мечты о войне до окончательной победы, а потому, естественно, тоже ощущали себя обманутыми. Что до нижних чинов, то мнение народа, иначе говоря – быдла и хамов, никого в России в ту пору не занимало. Недоумевали и священники, еще вчера "корсиканец" был объявлен святейшим Синодом антихристом, а сегодня он уже союзник и велено молится за его здравие в храмах. Генерал Вильсон, бывший британский советник при русской армии, развернул настоящую войну слухов против политики Александра. По углам в столице активно шептались о возможном низложении, и даже физическом устранении столь неудачно правящего царя.
-Берегитесь, государь! Вы кончите, как ваш отец! -предостерег императора однажды некий бдительный придворный, пожелавший остаться для истории неизвестным. Поскольку в предыдущее столетие в России случалось немало дворцовых переворотов, многие предполагали, что разочарованные вельможи могут отважиться снова прибегнуть к 'шарфику и табакерке', или как выразился один иностранный дипломат: 'Я видел, как властелин сей входит в собор следом за убийцами деда, окруженный душегубами отца, тогда как замыкают процессию, вне сомнения, иные, которые станут его палачами'.
Сразу после войны в военном ведомстве решили провести некоторые преобразования в подражание победителям, но в основном ограничились введением отдельных элементов форменной одежды и снаряжения «как у них», да еще какими-то мелочами, так велели разучить музыкантам новые марши на манер французских.
Это очень точно после 1807 года подметил посол Наполеона в Санкт-Петербурге, герцог и дипломат, Арман де Коленкур в своих докладах в Париж: "Музыка на французский лад, марши французские и ученье французское". Были и другие перемены, но по большей части формально-административные и соответственно малополезные. В первую очередь изменения коснулись конечно же военной формы сухопутных войск – новые трынчики, выпушки, погоны и так далее. Наполеоновская униформа в то время диктовала "передовую" военную моду в Европе, по крайней мере до 1815 года, сами французы от нее стонали, зубами скрипели, но как-то с горем пополам носили. Особенно много нареканий вызывали короткие штаны и легкие полуботинки с гетрами – дешево, сердито и дико неудобно. Среди офицерской молодежи стало модным изучение работ военного теоретика Жомини, в боевой жизни армии, неофициально конечно и только у 'передовых' командиров, стали активно применяться элементы тактики колонн и рассыпного строя. До 1812 года были внедрены новые уставы и инструкции по боевой подготовке войск, усовершенствовали дивизионную и ввели постоянную корпусную систему организации армии. Разительные перемены произошли в высшем и полевом управлении войск. Словом, успели сделать многое, хотя далеко не все, подгонял страх потерпеть последнее поражение, от которого можно было и не оправиться.
Нельзя сказать, что в России для усовершенствования вооружения совсем ничего не предпринималось. Так постоянно действующий 'Ученый Комитет по артиллерийской части' по повелению военного министра графа Аракчеева еще в 1807 году приступил к сравнительным испытаниям над ружьями русскими, английскими и французскими. Позднее по инициативе генерал-фельдцеймейстера проводились опыты над уменьшением силы отдачи оружия путем придания большей кривизны прикладу и устройством в казеннике различной формы камор для порохового заряда. Занимались так же экспериментами по выявлению влияния зазора, диаметра затравки и расположения ее по отношению дна канала ствола. Были рассмотрены и совсем анекдотические прожекты введения чугунных пуль, которые якобы сами по себе должны были попадать в цель, так называемое 'аракчеевское яичко'. Никаких существенных практических результатов эти изыскания не принесли и проблема с неудовлетворительным состоянием ручного огнестрельного оружия решения не получила.
Бюрократическая громадина уж слишком была инертна и неповоротлива, чтобы раскачать ее на нечто крупное нужен был гениальный администратор, и надо сказать, что такой человек в России по счастью был тогда. Современники его не любили и прозвище "змей" надолго закрепилось за этим государственным деятелем, но такова судьба всех более-менее решительных администраторов, политиков и реформаторов.
Отечественные историки традиционно очень мало уделяют внимания "незнаменитому времени" 1807-1811, а зря. Тогда налицо был определенный кризис власти, очень напоминающий по всем внешним признакам тот, что толкнул в 1856 году на проведение радикальных реформ другого царя – Александра второго, вошедшего в российскую историю под именем "Освободитель". Были в России в то время и свои реформаторы, не было недостатка и в соответствующих "прожектах", но видимо не судьба... Очень может быть, что именно тогда российская империя и упустила свой первый шанс, превратившись в итоге в вечного аутсайдера западной цивилизации. Жаль, а "щастье" выходит было совсем рядом, рукой подать. Для сравнения можно взять ту же Пруссию, и прочие германские земли, где окончательный демонтаж феодализма, под принуждением штыков Наполеона произошел примерно в те же годы 1806-1815-е.
Вот в такой интересной обстановке и встретились однажды весной 1809-го года некие Алексей Андреевич и Петр Иванович.
Князь Багратион вместе с секретарем разбирал в то утро многочисленные бумаги у себя на квартире, готовясь сдать корпус новому командиру, после недавно закончившейся победоносной войны со шведами. Решительные действия генерала по захвату Аландских островов вынудили северного соседа быстро пойти на мировую и в результат к российской империи была окончательно присоединена Финляндия, сомнительное, впрочем приобретение. Рутинную "бумажную" канцелярскую работу генерал просто ненавидел всеми фибрами души, но куда деваться, благо хоть помощники толковые под руками есть. Сегодня, по случаю церковного праздника, пришлось отпустить всех штабных офицеров, и теперь ему помогал только личный секретарь-писарь из дворовых, молодой смышленый парнишка. Работа понемногу спорилась толстые пыльные папки и пудовые шнуровые книги постепенно приводились в надлежащий порядок. Но тут случилось НЕЧТО...
-Ваше высокопревосходительство!!! "Сам" прибыть изволили!!! -с порога выкрикнул запыхавшийся красный как варенный рак лакей, верно летел бедняга со всех ног, аж постучать в дверь забыл и испросить разрешения войти.
-Кто пожаловал? -не сразу понял своего усердного слугу генерал, но тот трясясь от усердия все никак не мог выговорить столь 'страшную' фамилию. Петр Иванович быстро подошел к окну, судя по небогатому, и скорее скромному экипажу внизу во дворе нежданный визит нанес ему не кто-то из ближайшей родни императора, как он предположил первоначально, те в таких убогих казенных возках не ездят, а значит...
Это мог быть только военный министр и генерал-от-артиллерии Аракчеев Алексей Андреевич, одно лишь упоминание о всесильном временщике заставляло людей в ту пору бледнеть и заикаться, так страшились его все в столице, да и в провинции надо сказать тоже побаивались.
-Проси! -коротко и по военному распорядился князь, и сразу же приказал секретарю,
-Ваня поди на кухню распорядись, чтоб нам с графом чай принесли и закуску к нему. И пусть вино доброе держат наготове, достанут из погреба самое лучшее кахетинское. Скажи мусье повару, коли подаст немецкую отраву заместо вина, как в прошлый раз, то велю драть розгами на конюшне, не посмотрю, что иностранец!
-Может вам мундир парадный и ордена принесть ваше высокопревосходительство? -поспешил осведомиться напуганный до полусмерти помощник генерала, еще бы, не каждый день второй человек в империи изволит в гости пожаловать, а хозяин страшно подумать – встречает гостя в затрапезном, местами протертом до дыр домашнем халате.
-Пустое и так сойдет! -князь "самого" не боялся никогда, даже когда был еще просто полковником. Таких людей в империи было немного, пожалуй, можно их пересчитать по пальцам одной руки.
В тогдашней запутанной властной иерархии разобраться несведущему человеку было непросто, да какое там – невозможно. Зачастую великие князья, министры, и даже родной брат императора пресмыкались и заискивали перед каким-то ничтожным выходцем из новгородской губернии, которого раньше бы и на пушечный выстрел к кормилу власти не подпустили. Тут получалось в точности как в широко известном советском культовом мультфильме "Остров сокровищ": "Одни опасались Пью, другие – Билли Бонса, а меня... хе-хе... боялся сам Флинт." Так вот генерал князь Багратион занимал в российской пирамиде власти примерно такое же место, как Джон Сильвер среди пиратов, если принять Флинта за Аракчеева.
Совсем не заслуги на поле брани, и не принадлежность к побочной ветви грузинского царского дома возвысили генерала до таких сказочных высот. Дело житейское – Петр Иванович был давним и единственным любовником сестры императора Александра Первого, Екатерины Павловны Романовой. Эту весьма властную и честолюбивую особу современники за глаза, а особо приближенные и в глаза нередко называли "Екатериной III". В ту пору окружение императора вполне серьезно рассматривало вариант с заменой нерешительного и неудачливого царя его шустрой и бойкой сестрицей. Слишком уж понравилось сановникам правление другой Екатерины – Великой, еще бы такая халява была, как ни при одном из последующих правителей. Золото из казны просто рекой лилось на придворных подхалимов, да что там золото, налево направо дарились имения с тысячами крепостных рабов! Павел Первый уже начал заметно скопидомничать, копейки считать, все реже и реже раздавал казенных крестьян на сторону и пытался взять под личный контроль расходы. А нынешний царь и совсем не жалует верных слуг, пока англичане деньги давали на войну с Наполеоном, так охотно делился с приближенными, а вот потом эту практику прекратил.
Будем справедливы к последнему и самому результативному "суворовскому" военачальнику, он никогда не использовал свое положение для личных целей, разве что иногда мог позволить себе бравировать независимостью перед "сильными мира сего".
Неформальный разговор за чаем у двух генералов с самого начала не клеился, официально граф навестил бывшего подчиненного для того, что бы поздравить с недавним присвоением звания генерала-от-инфантерии, предпоследней ступеньки в табели о рангах. Но было заметно, что Аракчеев прибыл не за этим, слишком уж осунулось за последние тревожные дни его лицо, да и вся фигура потеряла былую выправку, а ведь раньше был как образцовый "оловянный солдатик", импонируя показным молодечеством императору, большому почитателю и ценителю фрунта. Забегал, засуетился Алексей Андреевич, почуял "шестым чувством" грозящую опасность. Понял граф, что трон под покровителем зашатался, вот и психует – это обстоятельство не укрылось от наблюдательного взора его собеседника. Внимая временщику, пустившемуся в перечисление обид и неприятностей, внезапно обрушившихся на царя-батюшку после неудачной войны, князь машинально теребил пальцами скопившиеся в ящике письменного стола документы и прочий мелкий хлам, внезапно под руку ему как бы сам по себе попал плотный бумажный цилиндрик перевязанный суровой ниткой – ружейный, точнее винтовочный патрон. В этот момент и возникла у него озорная мыслишка зло пошутить, над "вторым человеком" в империи... разыграть всесильного царского фаворита.
-Что вы удивляетесь Алексей Андреевич? Побили нас богопротивные французы – итог сей войны вполне закономерный! Так теперь будет всегда, коли надлежащих выводов не сделаем.
-Как такое могло быть, разве божьим попущением? Ведь раньше всегда мы их колотили! -встрепенулся задетый за живое словами князя Аракчеев, жалкие остатки волос прикрывавшие плешь встали у него дыбом. Он не участвовал в последней войне, поэтому был склонен всемерно преувеличивать понесенные потери, как собственно и почти весь чиновный Петербург.
-Вы ружья наши видали? -продолжал потихоньку развивать тему Багратион, -В гвардии еще ничего, но вот в армейских полках почитай дубье, древколье а не огнестрельное оружие!
-Не обессудьте генерал, ружья дрянь, служат иное по сто лет, а в полках нет даже мерительных калибров, для заказу патронов присылают мне оттиски стволов на бумаге. -признался военный министр, на самом деле положение было еще печальнее, так собранное ополчение пришлось частично вооружить пиками, даже старых ружей для них не хватало, -Но ведь раньше у Суворова было почитай тоже самое, если еще не хуже?
-Тогда сударь мой любезный все решал штык! И в минувшую войну коли нам удалось сойтись для рукопашной, так наши чудо-богатыри французов побеждали. -убедительно продолжал "вешать лапшу на уши" собеседнику князь. -А теперь исход сражения почитай полностью зависит от силы ружейного огня.
-Допустим. -согласился с очевидным, вроде бы фактом гость, -Но у французов ружья в лучшем случае бьют на пять десятков шагов дальше наших, да и то не все, а только самые новые и не расстрелянные, кои сравнительно немного?
-Так и было под Прейсиш-Эйлау и ранее, но под Фридландом у Бонапарта часть солдат уже была вооружена новыми нарезными длинноствольными штуцерами системы Минье. Такое оружие легко достает до тысячи шагов и дальше, а уже с 400 искусный стрелок из него почитай не промахивается, в цель идет каждая пуля. Сравните сие с нашими "старушками", из коих далее ста палить нет смысла, только воздух дымом зазря испортишь!
Багратион с минуту-другую наслаждался произведенным впечатлением, на выразительной и туповатой как кирзовый солдатский сапог физиономии временщика отображалось глубокое и искреннее недоумение. Но железо надо ковать пока горячо, и поэтому в ход немедленно пошли новые 'убойные' аргументы.
-Вот смотрите Алексей Андреевич, наш полк идет в атаку, до супостатов пусть будет 1500 шагов! -генерал быстро набросал на листе бумаги схему, где квадратики соперничали с кружками и треугольниками, -Построились мы в колонну, согласно последней фрацузской моде, кареями у нас один генерал Неверовский ходит, а я грешный так не умею.
Аракчеев внимательно следил за изложением материала, хоть его современники и считали глупцом, но по части практической сметки временщик мог обставить кого угодно, на том и поднялся наверх. Недавно проведенная модернизация материальной части российской полевой артиллерии весомое тому свидетельство.
-Противник открыл по нам ружейный огонь из трех или двух шереножного строя. -на бумаге под карандашом князя стали появляться колонки цифр.
-Только пройдя половину положенного пути мы уже потерпим убыль убитыми и ранеными трети людей! -Багратион, конечно безбожно жульничал, поскольку данные о проценте попаданий предоставленные штабс-капитаном Денисовым были получены в ходе наблюдения за Сашкой, которого никак нельзя назвать "средним" стрелком. -Шагов с 400 наших офицеров враг будет бить на выбор, как мишени в тире. К моменту когда надобно сойтись в штыки в рядах начальствующих лиц почитай и не останется вовсе, положат даже всех унтер-офицеров.
Собеседник хитрого потомка грузинского царя удрученно молчал и страдальчески морщил лоб, картина и в самом деле получалась на редкость безрадостная. Под бойким пером генерала "правильное" сражение превращалось в безжалостную бойню, где одна сторона практически безнаказанно истребляла другую.
-Нас всех не перебили под Фридландом только благодаря вашей артиллерии Алексей Андреевич! Ваши пушки оказались лучше вражеских и пришлось ими жертвовать дабы спасти от полной погибели нашу славную пехоту! -дипломатично смягчил горькую пилюлю для временщика Багратион, но останавливаться на достигнутом не собирался, -Но позволю себе предположить, что в следующих баталиях новые прекрасные шестифунтовки своим войскам уже так сильно не пособят! У французов по настоящее время один солдат из трех с нарезным ружьем, но они скоро перевооружат винтовками всю свою линейную пехоту. Бог пока хранит – враги еще не знают, что можно издали поражать прислугу полевых орудий, не попадая под их картечи. Страшусь даже представить, что будет, ежели они пустят ход особливые зажигательные пули супротив ваших зарядных ящиков.
-Постойте, постойте Петр Иванович! -наконец справился с мыслями, ошеломленный напором генерала, Аракчеев, -Винтовальные ружья и штуцера весьма мешкотно и тяжко заряжать, и это всем известно! От них же высочайше велено отказаться и заменить гладкими?!
Нарезное оружие в тот период времени повсеместно специалисты считали негодным для вооружения линейных войск, так что не надо относить сказанные выше слова исключительно за счет невежества или косности инспектора артиллерии и военного министра. Вот, например, какая информация сообщалась в руководстве инспектора Сестрорецкого оружейного завода генерал-майора Гогеля 1-го 'Наставление о солдатском ружье' изданном 17 лет спустя: "Штуцер – короткая винтовка с нарезанным внутри стволом. Их полагается по несколько в эскадронах легкой кавалерии, потому, что заряжание оных насильно загоняемой в ствол пулею, не позволяет употреблять их как фрунтовое ружье." Таким образом, штуцера остались в незначительном количестве и преимущественно у кавалерии, у того рода войск, что обычно сражается холодным оружием и стреляет мало. Да и раньше, по крайней мере, в российской армии ими вооружали частенько барабанщиков, флейтистов и далее вплоть до фурлейтов-обозников – те категории солдат, которые в бою активного участия не принимают. Поэтому с точки зрения военных авторитетов начала 19-го века снятие с вооружения "бесполезного, обременительного хлама", совершенно не вписывающегося в распространенную тогда линейную тактику, вполне оправдано и даже рационально.
-Сие непреложная истина только для нарезных ружей старой системы под круглую пулю! -генерал с трудом справился наконец с толстой бумагой патрона, разорвал оболочку и извлек оттуда странный свинцовый "наперсток", -А вот извольте, новая пулька системы француза Минье, чорт бы его побрал. Ею можно быстро заряжать нарезной ствол, внутрь входит свободно, а при выстреле расширяется до калибра пороховыми газами. Я видывал таковые длинные трофейные винтовки у наших солдат, и при мне унтер 13-го егерского полку из такого оружия уложил с одного выстрела наповал французского вольтижера, почитай за добрых 500 шагов прямо через реку Алле. Если не верите, то можете справится у любого из чинов моего штаба, они засвидетельствуют, ибо все до единого там были со мной.
-Господи придумают же ироды нерусские всякую напасть на нашу голову! -Аракчеев задумчиво вертел в руках такой безобидный с виду, но вдруг внезапно ставший просто убийственным, свинцовый "колпачок", услышанное и увиденное потрясло его, как ничто и никогда ранее.
Генерал в ответ только кивнул, стараясь изо всех сил не выдать охватившего его веселья, в таком виде "грозного временщика" еще никто и никогда не видел и вряд ли когда-нибудь увидит, злая шутка удалась на славу.
-Получается наши гладкие ружья супротив этих новых нарезных – палки со штыками? -главный российский артиллерист быстро уловил основную суть вопроса, это все меняет в корне...
Теперь есть у графа весомое оправдание, просто 'железобетонное', для недавнего унизительного поражения понесенного от Наполеона. Можно смело валить все шишки на отсутствие нового оружия и на техническую отсталость, а это вполне поправимо. Автоматически, сам собой, снимается неприятный и весьма болезненный вопрос о компетенции как командующего и его штаба, так собственно и самого царя, назначившего такого бездарного главкома. Бог с ними с новыми нарезными ружьями, Аракчеев не без оснований полагал, что с этой задачей он сможет справиться в сжатые сроки, сумел же он разобраться с артиллерией – российская теперь по праву считается лучшей в мире. Осталось только правильно подать столь ценную информацию как государю императору, так и питерскому высшему придворно-сановному обществу. А то еще выйдет как с тем немцем-шарлатаном и его чугуными 'яичками'. Он ведь с самого начала противником был той глупой затеи, но государь настоял на своем, а в результате вышло потом: 'Аракчеев – ты дурак!'.
-Что вам и говорю сударь! Или мы заведем такие же винтовки, или впредь придется в крепостях отсиживаться, а в поле ни ногой, ибо издалека подстрелят.
Дальше все пошло как по маслу, лакей подал вина, генералы обмыли грядущий успех русского оружия. Затем и черед водочки подошел, подвыпившего Аракчеева стали одолевать сомнения.
-Пульки и бумаги ты мне дал Петр Иванович, премного благодарствую за такой подарок. Но государю надобно вы еще и саму трофейную винтовочку представить, и лучше бы с умелым стрелком для комплекту?
-Чего нет граф, того нет! -честно признался Багратион, -Не отбирать же мне тогда было у нижнего чина его оружие?
-И где сейчас мне того унтера сыскать, поди погиб под Фридландом? Много там наших солдатиков полегло, ой много и без толку...
-Да нет, живой он. Помню, что его маршал Мюрат хотел видеть в Тильзите – представили. Нижний чин принца в Немане искупал, подстрелив под ним лошадь на мосту, вот была потеха! Его там час вытаскивали, чуть не утоп король неаполитанский, мать его.
-Поляки того унтер-офицера часом не прибили? 13-егерский полк потом после войны там восстание усмирял, бои вроде были? -поспешил спросить Аракчеев.
-Там ведь не кампания почитай, так беспорядки, как всегда... А вспомнил... давеча их полковник ходатайствовал о награждении среди прочих отличившихся и того самого унтер-офицера за отличную стрельбу, первым же выстрелом нижний чин уложил в высочайшем присутствии главаря мятежников на чужой, австрийской стороне границы, значится и тут наш человек уцелел. У нас в военном ведомстве, как водится, не поверили и ничего не дали, хоть сие необычайное известие даже в официальную реляцию об уничтожении самой крупной банды мятежников попало.
-Постой князь, я припоминаю, в 13-м егерском есть один штабс-капитан, все прожекты сочиняет на предмет нарезных руже.. Да он же вроде того, не в своем уме? -снова возникли сомнения у временщика и надо сказать вполне обоснованные, -Не он ли тебя часом намеренно ввел в заблуждение? Может специально подучил нижнего чина и ружье подкинул?
-Не извольте беспокоиться граф, француз то ведь свою пульку не вчера выдумал, а кабы еще ни при прежнем ли ихнем короле, по заказу самого известного артиллериста и фортификатора Грибоваля. -постарался по мере сил развить свою удачную мистификацию генерал, он тоже порядком захмелел ему вдруг понравилась идея, что таким способом можно подвинуть эту самую винтовку, а то ведь у нас и не почешутся, пока в самом деле не огребут от противника хорошую плюху – сколько можно учится на своих собственных ошибках, пора начинать на чужих...
-Французики чай тоже не семи пядей во лбу, только сейчас дошли! -продолжил он успешно охмурять Аракчеева, -Ничего удивительного сударь мой, что наш штабс-капитан Денисов предлагал почитай тоже самое пять лет назад. Сие новшество и тогда известно было, попросту не верили в действенность, велите поднять в архиве старые бумаги, глядишь и сыщут. Денисов себе сие изобретение и не приписывает, так и везде стоит в прожектах – пуля Минье, али винтовка системы Минье.
-И все же говорят... поди основания есть? Неужто мы как всегда просмотрели, а супостат увидел и опередил?