Текст книги "Человек, которому всегда везло (СИ)"

Автор книги: Петр Иванов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 69 страниц)

  -И сюда на речку парни не приходят никогда? Может и мне уйти, ваши бабы поди недовольны?

  -Ниче, у других деревнях скопом моются по жаре и бабы и мужики. А сюды тока барин наш ране ходил, у его труба позорная есть, выглядыват девок. Ен флотский амирал в отставке, на фрегате хаживал в море-окияне аж до конца свету. Пущай смотрит, здоровье чай свое, не на базаре куплено! -не замедлила выдать длинную тираду Настенка. Оказывается местная крестьянская мораль весьма гибкая, когда надо. Перед любовником, а часто и перед законным мужем женщина из народа раздеваться догола не хочет, а тут пожалуйста, сверкают обнаженными телами на солнце... или это жара так разлагающе действует на людей?

  -Не обижает вас барин?

  -Старенький ен у нас, помрет поди скоро, а молодой барин, сынок евонный, в Питерхсбурге живет. Мы ево на деревне сроду не видывали. Вот соседский помещик бают, совсем зверь-зверем, девушек дворовых сильничает. Одна в пруду утопилась, друга в петлю полезла, третью ен брюхатую палками бил и через то родами померла. Господа важны с городу, его изверга судить ездили в позапрошлом годе.

  -И чего посадили в острог, или может, хоть в Сибирь сослали?

  -Ты че солдат дурной? Это ить барин, господин! Ниче ему за то не было.

  Далее любопытная девчушка принялась дотошно допытываться: откуда Александр родом, где раньше обитал и что делал, до того как его в рекруты забрали. Пришлось выдать ей уже отработанную легенду: полу-правду, полу-ложь – примерно то же самое, что и сослуживцам ранее рассказывал. Ничего сверхъестественного и необычного: жил в небольшом городе и работал на оружейном заводе. Поехал он раз к родственникам в провинцию, и по дороге попал в облаву, после чего был сдан местной властью в рекруты как беспаспортный бродяга. Документов дескать тогда с собой не было и ничего в остроге доказать властям не смог, а из полка солдату уже обратного хода нет, забрали – служи четверть века.

  -С заводу то чай сбег, за то и загребли поди под красну шапку? -неожиданный вопрос девочки озадачил Сашку.

  -Да нет, мне там хорошо жилось, работал себе...

  -Врешь поди? У нас энто на завод ровно на каторгу шлют. Тама год-три и помират народ, боле не живут.

  Пока Александр болтал с Настей, вслед за своей "атаманшей" к нему подошли и остальные крестьянские детишки. Сперва робко, побаивались видать, а затем осмелели и накинулись Обступили толпой шаловливые ручонки и так и тянуться везде шупают то и это.

  -Дядь а у тя сабля настояща? А покажь? -сопливый белобрысый карапуз пытается вытащить из тугих ножен кортик.

  -Ружжо покажьте, а энто чо? Тута порох, али как, а пули иде? -маленькие детские пальчики то лезут в патронную сумку, то дергают за пуговицы импровизированного мундира-рубашки. Добрались уже и до винтовки, хорошо хоть оружие покоиться в чехле и до вещевого мешка, сброшенного с плеч на мостки. Приятно конечно быть объектом всеобщего внимания, но в данных обстоятельствах немного напрягает.

  -А ну кыш, чего набежали! -встрепенулась рыженькая, и грозно прикрикнула, видимо не желая делить Сашку с остальными. Подчинились любопытные, отошли поодаль, но не иначе разобиделись на свою рыжую предводительницу смертельно...

  -Настька! Лягуха рыжа! Почто нас гонишь? Мы тож послухать хотим че солдат бает! -белокурая девочка лет девяти накинулась на Настю.

  -Мы вота кажем твому батюшке, почто с солдатом женихашься, он те березовой каши задаст! -верещат остальные в лад.

  Да, да, кажем! Он те задаст! -подтверждает зачинщица.

  Не тут то было... рыженькая схватила ивовый прут, из связки нарззанной ранее Сашкой, и понеслась восстанавливать свой "статус кво". Справилась она быстро, педагогический инструмент прошелся разок-другой по тощим загорелым попкам и спинам, все виновные и не очень получили по заслугам. Пострадавшим остается теперь только всхлипывать и утирать грязными кулачками слезы на мордашках.

  -Не жалко тебе их совсем? За волосы дергаешь, розгой по заднице лупишь, больно ведь наверное? Вон та девочка до сих ревет, за что так наказываешь? -Александру захотелось немного пристыдить Настенку, все же местные нравы ему не по душе.

  -Оне сами виноватые, не слухаются! Ябеды... Да ить я их легонько для науки, нешто не понимаю, не до кровушки. Рази эдак порют? Нас с Веркой в прошлу седьмицу потаповский барин отлупил, я два дни лежала пластом! Ужо и за знахаркой батя посылал. -рыженькая сама вдруг заплакала навзрыд, слезы так и покатились из глаз, -А почто нас, че мы ему тако сделали?

  Так значит еще один "добрый барин", cколько же их тут? Судя по рассказу девочки этот субъект даже женскую прислугу не держит у себя в поместье, предпочитая мальчишек. И очередная "милая забава" или "милое барское чудачество, как угодно господам историкам: обожает сечь розгами всех попадающихся на глаза особ женского пола. Так по слухам, барин однажды посек даже соседскую помещицу случайно заехавшую в его деревеньку.

  Странное дело, Александру сперва казалось, что всевозможные извращения это продукт цивилизации 20-21-го века, но выходит, что и раньше в семье без урода не обходилось. Первые сомнения посеял штабс-капитан Денисов, по его словам в Питере немало народу сделало карьеру, что называется "через задницу", особенно много таких деятелей собралось в окружении царя. Времена идут, а ничего не меняется, только и остается с тоской констатировать Сашке, что император, что президент, что феодализм, что российская демократия – один черт...

  -Мы в казенный лес по бересту ходили, на растопку надобно, да дедушка короба из ей плетет. Обратно пошли чрез Потаповку, сказывали барин в губернию уехал. Тама евонный управляющий нас и пымал и к барину на двор приволок. -продолжила Настенка, -Ен чисто зверь сразу зеват: "Пороть воровок надобно!"

  -Так вроде чужих крепостных наказывать нельзя? Это незаконно?

  -А ему что? Верка тода тож сказывала: "Ваш милость, лес ведь не ваш, а казенный будет, пожалейте нас сиротинушек!". Ен ее по лицу мазнул: "Буде де барину дерзить!" Кинули евонные слуги нас наземь, заголили и давай розгами сечь. Меня эдак зашибли, и дохнуть не могу, а ен ярится орет: "Молчит сучка? Давай робяты наяривай, не жалей прутьев!" -Настя от всхлипываний перешла к рыданиям, -Почто так лупили, аж сомлела, ниче не упомню, как сестрица меня до дому уволокла. Я у батюшки мово любимая, ен меня только ладошкой по заду шлепал, ни разочка не сек.

  Александру только и остается, что молча выслушивать жалобы девчушки. Слышал он подобные истории уж наверное тысячу раз: от Софьи и Палаши, от сослуживцев и случайных знакомых. Официально конечно у нас тут мир и любовь, но по факту выходит совсем иначе. Поневоле вспомнишь тут бессмертного Гашека: "Все знатные баре – педерасты!". И в самом деле справедливо, кто в прямом, кто в переносном смысле, но практически все, прав чех оказался. И ничего наш "человек с ружьем" для Насти и для других обиженных сделать не сможет, по крайней мере сейчас.

  -Знаки остались, я теперя быдто каторжная! -Настенка повернулась боком, продемонстрировала Сашке многочисленные следы от "барской науки" на спине и ягодицах, действительно шрамы остались, на ощупь заметно, но на глаз к счастью нет. Красноватый легкий загар все скрыл, точно покрывалом.

  -Да ладно не плачь, по свадьбы заживет! -Александр в шутку легонько шлепнул свою собеседницу по тощей заднице и та послушно уселась рядышком, доверчиво прижавшись к плечу солдата, словно он мог ее защитить... -Уже почти ничего не видно.

  -Хто меня замуж теперя возмет, опосля такого позору? Девки и эдак дразнят: "Рыжа – бесстыжа!".

  -Не убивайся Настя, волосы у тебя хорошие! -Александр задумчиво потеребил в руке распушенную золотисто-рыжую косу девочки, что же ей сказать такого, чем утешить, -Глянь все девчонки, кроме Веры твоей, беленькие, а ты получаешься рыженькая. Мужской глаз сразу и цепляет, словно лисичка среди собак. Пройдет время и будешь вместо сестры первой красавицей на деревне, все парни будут за тобой бегать.

  -Правда? Лисонька... -недоверчиво уставилась на Сашку девочка, смотрит прямо в глаза, точно пытается угадать свою дальнейшую судьбу.

  Конечно милая, жаль я этого не увижу. Мы уходим завтра с рассветом...

  -Настенка, тя вон Верка кличет! -тут в их разговор бесцеремонно вклинился курносый мальчишка лет восьми, судя по лицу ее младший брат. Но очень может быть, что тут все село родственники, и в наше время такое иногда случается.

  В самом деле, сестра рыженькой уже давно машет руками пытаясь привлечь внимание. Другие купальщицы в свою очередь уставились на Александра, явно что-то от него ждут, вот только чего? А как он дурак мог забыть, ведь болтают они с Настей уже добрый час, девчонки в воде скорее всего успели продрогнуть и хотят выбраться на берег, чтоб обсохнуть в лучах заходящего солнца и одеться. Стесняются девушки, все верно значит пора уходить.

  Тут словно детство в 'пятую точку' ему ударило, в каждом мужике в глубинах души скрыт мальчишка и иногда эта сущность прорывается самым неожиданным образом. Правая рука, как будто сама взметнулась вверх, два пальца сложились, точно для того что бы перекрестится... Вжик... импровизированная плеть обожгла детские ягодицы Настенки, благо девочка как раз повернулась к Александру спиной, пытаясь понять, чего от нее требует старшая сестра.

  Ай, ой, мамочка!!! -оглашает округу громкий визг, а солдат подхватив вещевой мешок и винтовку в чехле улепетывает в лес, только кусты по сторонам трещат, словно нашкодивший мальчишка. Убежал он недалеко, обиженная легконогая девчонка догнала его через каких-нибудь тридцать шагов, и маленький кулачок больно врезался в бок по ребра, как раз между ремней патронной сумки.

  -Драться задумала? Вот тебе, получай! -Александр мгновенно разворачивается и секунду спустя рыженькая забияка бессильно бьется в его сильных объятиях. Губы впиваются в губы, он срывает у девчонки поцелуй, так это кажется будет в литературе высоким стилем... и заодно давит на ее устах зародившийся крик. Настя притихла, сбитая с толку происходящим, не сопротивляется, только пристально смотрит в серые глаза солдата. Осторожно, стараясь не напугать и не обидеть, он опустил девочку на землю, из-за разницы в росте ему пришлось приподнять немного эту рыжую малявку для поцелуя, и тихонько отступая, пятясь задом, удалился прочь в лес. Заходящее солнце отражается в расширенных от удивления зрачках Настенки, такой Александр ее и запомнит, более они не встретятся никогда... судьба.

  Едва скрылся за деревьями просвет речного пляжа, как он наткнулся на старого знакомого – Зайца, денщика штабс-капитана. Унылое и сонное лицо бывшего лакея абсолютно ничего не отражало, ни единой мысли. Выполняя приказ, Заяц собрал большую охапку валежника и теперь возвращался обратно лагерю полка, грязный и помятый мундир мешком сидел на его тощей фигуре. Взять в руки топор и нарубить дров прямо на месте явно ему не судьба, а может и просто не умеет – всю жизнь до рекрутчины прожил в городе 'при господах'.

  -Слышь грят обеда нынче не будет, артельщики отстали и догонют тока утром! -оповестил сослуживца денщик. На предмет еды он слыл большим специалистом и даже экспертом, всегда мог точно сказать, что сегодня вариться в котле и что следует ожидать завтра.

  -Хм, не иначе через сломанный мост обоз не смог перебраться, поехали в объезд, большой крюк. Не в первый раз, придется сухарями довольствоваться, -утешил сослуживца Александр, но скорее всего Заяц и сам об этом давно знал. Тут даже хохма такая есть у ямщиков: "Куда дурень тебя занесло, али не видишь что ли мост казенный! давай езжай через брод.". Вдруг тупая и сонная денщиковая физиономия оживилась, точно собака он понюхал ноздрями воздух и уставился как раз в том направление, откуда явился Сашка.

  -А че там за шум, никак бабы орут?

  -Купаются они там... -Александр тут же и пожалел о сказанном, но слово не воробей – вылетит и назад уже не воротишь.

  -Я брат тода пойду, гляну... Истосковался по бабью, одним рази глазком! -бросив дрова Заяц неловко, но быстро засеменил в сторону источника шума. Александр прикинул, может стоит догнать его и вернуть назад к биваку? Зачем, девушек и женщин там на пляже более десятка, все на подбор молодые, здоровые и сильные. Денщика, слывшего в полку первым слабаком даже его новая рыженькая знакомая побьет в одиночку, если конечно нужно будет. Не стоит беспокоится, и он нагнулся, подобрал связку валежника и неторопливо двинулся обратно к месту стоянки.

  .........................................................

  -Спасибо, удружил, а то моего черта только за смертью посылать! Не видал его часом? -штабс-капитан Денисов ожидая прихода Зайца с дровами уже успел развести маленький костерок из сухой травы и вот теперь угасающее пламя алчно ждало подходящего топлива.

  -Я только... -не успел ответить Сашка, из кустов выскочил, не скорее даже вывалился злополучный денщик. Судя по всему, этот бравый воин успел побывать в небольшом сражении: глаз заплыл синяком от сильного удара, лицо исцарапано, рукав форменного мундира оторван и болтается на двух нитках – не иначе вышел из боя?

  -Сашка, это ты его что ли разукрасил? Почто? С меня же полковник за него взыщет! -не на шутку встревожился штабс-капитан, бессмысленное рукоприкладство, или по народному 'морду' у них не поощряли, в отличие от других частей российской императорской армии. Такой вот маленький 'бзик' был у полкового командира 13-го егерского, по слухам его в одном из походов спас от верной гибели рядовой солдат, с тех пор полковник сам зарекся бить подчиненных и другим не дает руки распускать "без дела" – все строго по уставу.

  -Да нет, такое дело... -Александр улыбнулся, уж очень смешной вид был у этого 'любителя клубнички' и не торопясь рассказал об последнем происшествии. Денщик плача и рыдая подтвердил, что дело именно так и было, он вышел из леса к реке и сразу наткнулся на одевающихся после купания девушек. На его появление деревенские прелестницы отреагировали весьма бурно, сразу в ход пошли кулаки. Все сходится: замерзли девицы в воде, вот и согрелись, размяли мускулы, пиная подвернувшегося под руку Зайца. Судя по его рассказу, больше всех усердствовала одна рыжая мелкая девчонка, чуть ухо не оторвала несчастному.

  -Эх деревня... идиллия там поди по вечерам наступает. -вслух предался приятным воспоминаниям штабс-капитан, -Как сейчас помню, кадетом еще молоденьким бывал в именьице у моей маменьки на Каме...

  -Неужто в самом деле деревенские девицы вот так вот и плещутся во всем естестве прямо на глазах у народа? -подключился к разговору сидевший немного в стороне от костра поручик Яковлев, -В Москве я такого не видывал, девки и бабы купаются в Москве-реке летом в нижних рубашках.

  -Леонид, так это столичный город! В деревне летом по жаре нравы как во времена царя Гороха простые... Да кто крестьянки, помещицы нередко плещутся вместе со своими дворовыми девками, и тут же смотришь мужики воду набирают и лошадей поят рядом. -Денисов принялся рассказывать очередную историю из времен своей молодости, похоже у него неимоверное количество таких баек, сколько уже привалов в пути было, столько и рассказов.

  -У матушки моей имение небольшое, всех крестьян она давно отпустила на оброк. В поместье живут с ней только две семью, для присмотра за домом, птицей и скотиной. Земля там плохонькая – одна глина и песок, урожай сам-пять в иной год почитается даром божьим. Вот наши и мужики перебрались к реке в большое торговое село, пристроившись кто ремесленником, кто грузчиком на пристань, а иной бурлачит и таскает лошадьми суда супротив течения. Даже избы свои разобрали по бревнышку и туда перевезли.

  Штабс-капитан глубоко затянулся крепким табаком из старинной дедовское еще длинной трубки, и огляделся по сторонам. Ранее вымерший бивак начал понемногу оживать, нижние чины потихоньку приходили в себя после сегодняшней бешенной гонки наперегонки со временем. Подходили на стоянку и остальные роты, далеко отставшие от первой на марше. Откуда-то издали, с пыльной дали дороги гремел начальственный 'командно-матерный' бас батальонного командира, привычно 'накручивающего хвосты' припозднившимся. Обычная суета походно-лагерного быта, уже давно привыкли и даже кажется, что по-другому и не жили никогда раньше. До заката осталось еще полтора-два часа, а там вместо безжалостного солнца людям начнет докучать мошкара – очередное проклятие жаркого лета. За день солдаты так выматываются, что не обращают на летающих кровопийцев внимания, укроются с головой пропахшими потом мундирами и 'ловят кайф', коротая недолгие часы ночного отдыха.

  -Молодо-зелено... приударял я в те времена за дочерью местного священника, батюшка знаком был с нами домами, и часто попадья с дочками наведывалась в гости на чай, али или я к ним заезжал. Тот день жарило нестерпимо, ну как сегодня точь в точь. Я решился на рыбалку съездить, удочка мне больше по душе судари мои, нежели охотничье ружье. Пришлось идти в село за лодкой, Кама – это не мелкая речушка как вот этот ручей! -Денисов с презрительной улыбкой махнул рукой в сторону кустов, за которыми угадывалась речка, -Другой раз разбушуется, ровно море-океан, берегов не видно за туманом. Добрался до пристани, и боже мой! Предмет моих воздыханий там... купается вместе с сестрами и попадьей и добрая половина девиц и женщин того села с ними рядом. В природном, так сказать, естестве... пришлось шляпой мне мои грешные чресла прикрывать, ибо сами знаете, что там воспряло внезапно. Пока в рыбачий челнок не уселся, и не отчалил прочь, пришлось страдать, такая вот потешная оказия вышла. Сколько лет прошло, а до сих пор помню, точно позавчера сие со мной было.

  ....................................................................................

  Ох если бы ночи в конце мая были чуть по длиннее, ну хоть на час! Ну почему такая несправедливость, только свалился на зеленый матрас травы и уже снова светло, а значит надо вставать и продолжать этот долгий путь, которому все никак не видно конца. Все повторяется, как вчера, позавчера и неделю назад. Неумелый горнист мучает рожок, пытаясь сыграть 'Зарю', этот парень явно консерваторию по классу духовых инструментов не оканчивал. Бивак пробуждается, первыми встают унтер-офицеры, их задача поднять и привести в порядок остальных нижних чинов. Дежурная ругань и в ответ дежурные проклятия и просьбы оставить хоть ненадолго в покое. Александр уже затвердил эту скороговорку: 'Давай вставай! Кому сказал... Живее мать вашу! Ротного ждете?' Что дальше – умыться холодной водой из реки, чай 'белая роза' из закопченного на костре чайника и кусочек сухаря вприкуску. Он провел по подбородку ладонью, щетина отросла, но бог с нею с бородой, до дневки назначенной на завтра с бритьем можно подождать.

  Вчерашнее происшествие так и вертелось в голове, а тут еще и Денисов со своими россказнями масла в огонь подлил. Не в первый раз уже гложет тоска, куда и зачем мы идеи, что ждет впереди. Цветет ведь кругом – красота, остаться бы с этими бабами, остаться с той Настенкой... Но нет бесплодные мечты, солдат на них права не имеет. И еще одна неприятная мыслишка, точно червяк-короед стала в последнее время точить мозг: 'Что дальше?'. Дойдут они до этой Восточной Пруссии, в этом Александр уже не сомневался, побывают в боях и походах, и какая судьба далее уготована ему? Можно ли что-то сделать, что-то существенно изменить в этом мире? Рыжая девчонка так и не отпускала его, вот опять перед глазами. Как он там сказала: у них барин 'старенький', не до девок ему уже отгулял свое, песок отовсюду сыплется? А что будет когда молодой наследник из Питера приедет? Чего только солдаты из крестьян не рассказываю про местные 'барские забавы', слушать порой тошно, Стивен Кинг с его триллерами нервно курит в сторонке. Еще бы, ведь у Кинга явный вымысел, рассчитанный на щекотание нервов американского обывателя, а тут кондовая российская реальность пахнущая порой настоящей кровью и всегда горькими слезами. Наведывается, например молодой барчук с собутыльниками в отцовскую деревеньку и оттягивается по полной программе: насилуя всех мало-мальски привлекательных женщин, девушек, девочек... всех подряд, кто под руку попадется. И так продолжается из года в год, крестьяне уже привыкли и покорно сносят издевательства, лишь бы только их близких хозяева спьяну не покалечили, проявили бы божескую 'милость'. Одним словом 'имеют' эти господа простой российский народ во все возможные отверстия и пока управы на них нет никакой... Недаром мужики полагают, что рябая от оспы девка не в пример счастливее живет, на нее барин или его приближенные холуи не позарятся даже спьяну, предпочтут поискать сперва красивую. К счастью не додумались российские крестьяне пока, как некоторые африканские племена до практики намеренного уродования своих женщин.

  .........................................................

  Построились в походную колонну поротно и пошли. Ноги механически работают шаг, еще шаг -только пыль столбом стоит над движущейся колонной. Словно заведенный механизм "раз-два" унтер-офицер, отмеряет очередные российские версты, а мысли так и бьются беспокойными птицами в голове. Неужели ничего, совсем ничего нельзя сделать, чтобы изменить текущий порядок вещей? Чего ты боишься, чего трусишь, Сашка, ведь все равно идешь на войну где тебя и так могут убить. Воевать, к слову похоже будем 'не пойми за что', фактически за глупый каприз царя, обидевшегося на удачливого французского конкурента-императора. Позавчера вечером Денисов примерно так и сказал, кому-то из офицеров, когда обсуждали причины новой войны... Но война, это одно, а вот революция совсем другое и хороший солдат не обязательно хороший бунтовщик-мятежник, духа и силы воли не хватит пожалуй. Нашелся бы какой-нибудь хоть захудалый Пугачев, вот тогда Александр пошел бы с радостью под знамена этого 'крестьянского царя', жаль он опоздал, казнили уже давно того 'государя Петра Федоровича' и нового пока не предвидеться. Кто там у нас еще дергался против крепостного рабства, дай бог памяти? Остаются только те ребята, что вышли в декабре 1825 на Сенатскую площадь... Мозг лихорадочно прокручивает, просеивает информацию, словно пытаясь выявить зацепку. Раевский, Трубецкой, Кюхельбекер и далее и далее... сколько же их там было? Паршивый из Александра получается историк, фамилии память удержала, а вот имена-отчества или хотя бы возраст этих деятелей покрыты мраком неизвестности. Тех же Раевских, скорее всего несколько было и родственники и однофамильцы есть, вот еще бы узнать, какой именно ему нужен? Еще беда, простой унтер-офицер для питерских гвардейцев никто и звать его никак. Хоть об стену убейся, но не поверят и в свои ряды не примут, равно и поучений слушать не будут. Остается только один путь, надо попытаться через штабс-капитана, его как раз за 'политику' вышибли из гвардии, из Свиты императора, понизили в чине и фактически отправили в ссылку. Но Денисов осторожен сверх меры, про девок столичных знакомых охотно рассказывает, а вот про друзей-соратников по тайным обществам молчит, словно воды в рот набрал. Ни одной фамилии не назвал за столько лет совместной службы, даже намеком не указал и не обмолвился ни разу – и тут полный облом. Тяжело, нет выхода... нет выхода, остается только смириться, тяни лямку солдат, может дотянешь в итоге до обер-офицера, лет эдак через ...цать и закончишь свои дни муштруя таких же бедолаг на плацу: 'Ать-два. К ноге – на плечо!'. Невольно на стену тут полезешь от такого расклада.

  ...Словно что-то звонко щелкнуло в мозгах, словно после удара молнии неожиданно прояснилось затянутое черными тучами небо. Александр не видит в эту минуту ни разбитой дороги, ни огненного диска палящего солнца в небесах, ни стоящей серым облаком пыли над ползущей на запад колонной пехоты. Перекрестье оптического прицела медленно двигается по заснеженной площади, выискивая ЕГО, только ЕГО одного. Фуражки, кивера и каски так и лезут в глаза, мельтешат и мешают, но это рядовые... Они, а равно и генералы сегодня не интересуют Александра, ему нужен только один человек, одна мишень и более никто. Знакомая еще по старому советскому учебнику истории усатая физиономия с глазами навыкате, наконец появляется в прицеле словно вырастает из питерской морозной дымки, сомнения быть не может – ОН! Только там на портрете был старше и в дурацкой блестящей кавалергардской каске с орлом, "курицей" на жаргоне нижних чинов.

  Год 1825, декабрь, Россия, Санкт-Петербург, Сенатская площадь... холодный северный ветер обжигает лицо, на крыше недостроенного Казанского собора крайне неуюто, но лучшей позиции для стрелка нельзя и желать. Его величество Николай Павлович очень захотел стать императором, но оказывается забыл уведомить о своем решении маленького унтер-офицера Сашку? Нехорошо получается, господин потенциальный император! Реформы мы оказывается проводить не желаем, освобождать крестьян упаси господь, это по-твоему не патриотично и не державно? Для чего ты красивый такой нам нужен – неужели только для медалей и портретов? Что ты оставил стране в наследство после себя, снабдил ее на сто лет вперед дураками и разбитыми в хлам дорогами? Спасибо, мы твои поданные, сыты по горло и тем и тем... не всякая голова и ноги выдержат такое двойное счастье. Не может маленький человек, ничтожный такой нижний чин бороться с колоссальной машиной подавления могущественной империи, она его раздавит как клопа и не заметит, или... 'Я стреляю, и нет справедливости, справедливее пули моей!' -так и только так. Посмотрим еще, чья возьмет: на весах истории одна моя винтовка против твоего мифического миллиона штыков?

  Но это в ближайшем будущем, а пока надо дойти до Восточной Пруссии, победить или проиграть, но главное – выжить. Немец-садист Сашку не забил, его не затронули болезни, временами косящие народ направо-налево, остается надеяться, что пули-штыки французов его тоже минуют. Ничего рыженькая, ничего Настенка, твой знакомый 'человек с ружьем' еще не сказал своего веского слова. Оказывается, вопреки обстоятельствам, шанс изменить историю у него все же есть, надо только его умело и с толком использовать его, дождаться своего часа. И бункер из далекого будущего, находящийся на горе возле Сосновки ему в этом должен помочь. Этим чертям, что засунули его в прошлое, оказывается был нужен совсем не техник по обслуживанию РЭА. Ну как он мог забыть, про этого ненормального соседа-историка Степаныча с его иностранным легионом и прочими прозрачными намеками, он помниться еще и фотографии дембельские Сашкины рассматривал внимательно и все расспрашивал про войну. Особенно историка интересовал вопрос, легко ли убивать людей, и как себя после этого чувствуешь... нет определенно его тогда прощупывали на "профпригодность". Должно же быть объяснение всему этому бардаку, у него ведь есть еще и вторая профессия, из разряда тех, что указывают в военном билете на отдельной странице, ВУС – снайпер. По логике вещей новые "хозяева" и оптический прицел для него должны были приготовить. Один точный выстрел и все, когда придет нужное время, он сумеет его сделать, даже если придется расплатиться в итоге собственной жизнью, а пока прости родная... На мгновение мелькнула мысль, что возможно прежние владельцы бункера как раз сейчас и пытаются 'поправить историю' в нужном ключе, активно вмешиваются в происходяшие процессы. Ересь, химера, мираж – столько лет прошло и пока никаких заметных изменений не видно, да и не бросили бы они одного из своих на произвол судьбы, просто по соображениям собственной безопасности. Скорее всего что-то у них разладилось, что-то пошло не так, не по плану и в начало 19-го века угодил только Александр, возможно и еще кто-то, один -два человека – разница небольшая... Степаныч мог отправиться вслед за ним немного позднее, когда из острога их на этап вели, один мужик в толпе зевак уж очень на него был похож. Не в этом суть, основной замысел у них провалился, по крайней мере информации опровергающей это предположение нет.

  Вот так всегда и получается, придумал наш Александр себе прекрасное оправдание, чтобы ничего не делать в ближайшие годы, такова уж человеческая природа. Но с другой стороны у наконец появилась в жизни цель, ранее он существовал исключительно по примитивному принципу: 'Дают-бери, бьют беги!' и все.

  -Почто лыбишся, девку вчерашню поди вспомнил? -толкнул его в бок идуший рядом Григорий, -Баская девка али нет?

  -Вспомнил Гриша, вспомнил и девушку и заодно человека одного нехорошего. Должок у меня к нему есть.

  -Отдать надоть! Отсюдова как? Вот кода ежели вертаемся назад в Рассею? Я брат тоже одному эдакому Тюлькину в Питере должон в морду занепременно дать.

  -Мы обязательно вернемся!

  .........................................................

  В тот утренний час, когда Александр, обжигаемый первыми лучами солнца, отмеривал ногами очередные километры бесконечной дороги на пути к Смоленску, произошло еще одно незначительное на первый взгляд событие, о котором пожалуй тоже стоит упомянуть. В богатом особняке стиля ампир, в окрестностях столичного Санкт-Петербурга проснулся в холодном поту другой человек. Бесконечно далекий и чуждый Сашке, он тем не менее был связан словно невидимой цепью с унтер-офицером 13-го егерского полка. Они оба рядом жили в другом мире, и сюда в 1800-годы попали почти одновременно, с промежутком чуть более получаса.

  Господин барон одернул одеяло, и подвинув подушки к изголовью, с трудом принял полу-сидячее положение. Тяжело бывает в России по утрам, особенно после тяжкого похмелья, прав Тальков свинья, вечера здесь восхитительны, а вот рассвет лучше бы и не наступал совсем. Все тело до последней жилки невыносимо болело и ныло, а голова буквально раскалывалась на части после вчерашней дикой оргии, сопровождавшейся весьма неумеренными возлияниями крепкий напитков, да под конец он еще и опиума покурил немного на сон грядущий. Но не это его беспокоило, холодная ванна, крепкий турецкий кофе и умелые руки восточной рабыни-массажистки быстро приведут его в норму. Он бывало и не так порой зажигал, но в новом мире судьба или точнее машина времени вызвав в его теле процесс регенерации попутно наградила железным, скорее даже скотским здоровьем. Все было барону нипочем, водку и коньяк он глушил даже не стаканами, а бутылками, объедался изысканными деликатесами до блевотины на званных обедах и ужинах, вызывая закономерное восхищение приятелей-гуляк, а уж бабы, бабы... ого-го-го... только держись! И все сходило с рук без существенных негативных последствий для организма. Так продолжалось до поры до времени, но лишь сегодня он внезапно почувствовал угрозу своему казалось бы безбедному существованию. Ощущение было не из приятных, словно кто-то невидимый издалека рассматривал его, Степаныча в микроскоп, точно вредоносного, подлежащего немедленному уничтожению паразита. Да нет скорее даже не микроскоп, там во сне был... Что же это такое за хитрое оборудование такое, дай бог памяти, а вспомнил наконец – оптический прицел!