Текст книги "Психология"

Автор книги: Петр Рудик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 33 страниц)

Вместе с тем восприятие всегда является процессом осмысленного отражения предметов внешнего мира. В нём принимают участие не только непосредственные ощущения и представления памяти, но и мышление. «К нашему глазу присоединяются не только другие чувства, но и деятельность нашего мышления», – говорит Ф. Энгельс.

В процессе восприятия мы не механически, подобно фотографической пластинке, отражаем предмет, а расчленяем его на составные части, например при восприятии дерева выделяем в нём ствол, ветви, листья и другие составные части. Этот анализ существует всегда одновременно с синтезом, так как выделенные части объединяются в целостный образ дерева. Благодаря процессу мышления в восприятии мы выделяем и объединяем в целостный образ части воспринимаемого предмета, которые имеют существенное значение. Процесс восприятия, таким образом, связан с пониманием сущности и значения воспринимаемого предмета, его взаимосвязи с другими предметами.

Восприятие есть, конечно, отражение предмета в виде конкретного образа. Но этот конкретный образ в значительной степени создаётся путём абстрагирующей и обобщающей деятельности мышления, существенно дополняющего материала непосредственных ощущений. Это положение может быть иллюстрировано изображением, которое состоит из отдельных пятен, однако эти пятна воспринимаются нами как фигура теннисиста, отбивающего мяч.

Понимание предмета составляет важнейшее условие процесса восприятия. Воспринимая какой-либо предмет, мы всегда отражаем его в определённых взаимосвязях с другими предметами. Восприятие опирается на накопленные в прошлом опыте отражения связей и отношений между предметами, на уже сложившееся общее понимание устройства всего мира и составляющих его вещей и явлений. Поэтому благодаря деятельности мышления, которое находится в неразрывном единстве с речью, каждое воспринимаемое явление всегда называется нами и отражается как часть общей системы мира, всегда состоит в подведении данного предмета под общее, родовое понятие («это – дерево», «это – лыжник» и т. д.).

При всём своём конкретном, предметном характере образы восприятий являются всегда в известной степени обобщёнными отображениями действительности, а это значит, что они содержат и некоторые элементы отвлечения. Это особенно обнаруживается, когда мы воспринимаем какие-либо предметы, не имея специального задания подметить в них присущие им индивидуальные особенности.

Идя по улице, мы, конечно, воспринимаем дома, людей, автомашины и т. д., но воспринимаем их в самой общей форме. Поэтому мы можем сказать, что мимо нас только что прошёл человек, но часто не ответим на вопрос, был ли он молод или стар. Мы знаем, что только что проехала машина, и именно легковая, но затрудняемся ответить, какой у неё был кузов. Наша память отказывается в этих случаях нам что-либо подсказать, потому что восприятие этих предметов было обобщённым, в самых общих чертах.

Этот обобщённый характер наших восприятий объясняется тем, что действующие на нас в данный момент раздражители вызывают в нашей памяти сложившиеся в процессе предыдущего опыта обобщённые образы предметов. Только при специальной направленности внимания мы в этом обобщённом образе предмета сможем выделить те или другие специфические его особенности.

Наконец, любой процесс восприятия всегда сопровождается различными эмоциями, проявляющимися с той или иной силой. Восприятие произведения живописи в картинной галерее всегда вызывает у нас сложные эстетические чувства. Эмоциональные переживания, возникающие в процессе восприятия, являются более сложными, чем эмоции, вызываемые ощущениями, поскольку первые отражают наше отношение к целому сложному предмету или явлению, а не к отдельным его свойствам.

Мы испытываем чувство физической бодрости, воспринимая хорошо координированные и энергичные движения своего тела при выполнении физических упражнений. Восприятие трудного упражнения на гимнастических кольцах вызывает чувство опасения за спортсмена. Эти эмоциональные переживания органически сливаются с самим процессом восприятия, придают ему своеобразную эмоциональную окраску.

В связи с таким сложным характером процесса восприятия и самый образ воспринимаемого предмета приобретает особые черты. Прежде всего этот образ гораздо богаче по своему содержанию, чем непосредственные раздражители, действующие в данный момент на наши органы чувств.

Мы видим предмет с одной стороны, в одном положении, но в нашем восприятии, благодаря возникшим представлениям памяти, он отражается как имеющий и другие стороны и особенности, воспринимавшиеся нами ранее. Зрительно мы видим только белый снег, устилающий поле. Но к этому зрительному восприятию снега присоединяются всплывшие по памяти представления из прежнего опыта о его температуре, плотности и пластичности, которых мы в данный момент не ощущаем, но которые ощущались нами раньше, когда мы брали снег в руки и сжимали его в комок.

Вместе с тем, поскольку процесс восприятия всегда совершается во времени, образ воспринимаемого нами предмета отличается некоторой подвижностью, изменчивостью. Это не застывшее, статическое изображение, но всегда меняющееся в своих характерных чертах.

Например, у нас возникает образ дерева, на которое мы смотрим, но в каждый данный момент в нашем сознании отражается преимущественно то та, то другая часть этого предмета. Сейчас я имею образ дерева, в котором наиболее отчётливо выступает его своеобразный ствол; через секунду в том же самом образе дерева более ярко отразится его крона.

Большое значение в выделении объекта восприятия имеет направленность внимания на целое или на часть в воспринимаемом объекте. Например, при чтении книги внимание одного человека может быть направлено преимущественно на восприятие отдельных деталей, фактов, событий, приковано к частным вопросам, которые воспринимаются и запоминаются им детально и чётко. У другого человека внимание может иметь иную направленность, он воспринимает главным образом то общее и целое, что содержит в себе данная книга, пропуская и не усваивая притом многие детальные факты.

Эти различия в восприятии получают своё выражение даже во внешних признаках деятельности данных людей. Первый читает сосредоточенно, медленно, не забегая вперёд, пока не усвоил предыдущего, тщательно фиксируя изучаемый текст подчёркиванием или записями. Второй читает внешне небрежно, перелистывает материал, часто заглядывает вперёд или возвращается к уже прочитанному.

Если ознакомиться с тем, что же усвоили эти два человека из прочтённой книги, то можно убедиться, что первый хорошо овладел конкретными фактами, но с трудом их увязывает в общую картину; второй же имеет общее представление о прочитанном, но затрудняется в подтверждении этого своего знания конкретным материалом. И при изучении физических упражнений можно наблюдать направленность внимания на восприятие всего упражнения в целом, в его слитной, законченной форме, или на восприятие отдельных движений и детальных приёмов техники выполнения упражнения.

Только соединение этих обоих видов направленности внимания может дать необходимое, полное и точное восприятие изучаемого материала. Однако в одном акте восприятия нельзя направлять внимание сразу и на целое, и на детали. Это приводит к необходимости воспринимать предмет минимум два раза – сперва с одной, потом с другой направленностью, внимания.

При первом знакомстве с материалом внимание направляется на целое, при повторном – на конкретные детали. Обратный способ приводит как к излишней работе по изучению деталей, которые потом, при изучении материала в целом, оказываются ненужными, так и к многочисленным ошибкам в усвоении деталей, так как правильно отразить в своём восприятии тот или иной детальный факт можно только тогда, когда имеется предварительное знакомство с материалом в его общем, целом виде.

Отсюда вытекает общее педагогическое правило: при изучении любого учебного материала, в том числе и более или менее сложных физических упражнений, педагог должен организовать восприятие этого материала сперва в целом, а затем уже в деталях.

Физиологические основы восприятия

Восприятие обусловливается сложными нервными процессами в коре головного мозга, вызываемыми комплексными раздражителями, действующими на наши органы чувств. Эти комплексные раздражители вызывают деятельность не одного какого-либо анализатора, а одновременно нескольких анализаторов.

Например, мы одновременно ощущаем: зрением – цвет яблока, кожей – его температуру и свойства его поверхности, обонянием – его запах, вкусовыми рецепторами – его вкус и т. д. Эти возбуждения в рецепторах дают, по словам И. П. Павлова, «первое основание анализу», но ещё недостаточное для полного осуществления восприятия. Для последнего необходимо, чтобы возникшие в рецепторах возбуждения были переданы в кору больших полушарий головного мозга, где и образуются сложные аналитико-синтетические нервные связи, являющиеся физиологической основой восприятия.

Возбуждения, возникающие под воздействием комплексного раздражителя в нескольких различных рецепторах, передаются в мозговые концы анализаторов. Одновременно (или в ближайшей последовательности) возбуждения этих корковых отделов приводят к образованию временных нервных связей между ними, к сложным, интегративным нервным процессам, в состав которых входят не только возбуждение непосредственно от комплексных раздражений, но и ожившие следы прежних нервных связей.

Все эти процессы носят условно-рефлекторный характер; в них участвуют рефлексы разной степени сложности, образовавшиеся на базе не только непосредственных раздражений, но и уже укоренившихся условных связей, т. е. условные рефлексы 2-го, 3-го, 4-го и т. д. порядка.

Восприятие является отражением цельного объекта, отдельные части которого связаны друг с другом в каком-то определённом отношении. Благодаря этому мы воспринимаем самую структуру объекта (выраженную в определённом характере отношения его частей), абстрагируясь от качества самих раздражителей. Например, какую-либо мелодию мы воспринимаем независимо от того, сыграна ли она в высоком или низком регистре, на рояле или скрипке или пропета голосом. Мы видим одну и ту же картину, абстрагируясь от того, написана ли она красками, представлена ли в гравюре, или просто дана нам в виде фотографического снимка.

Физиологической основой восприятия в данном случае является установленный И. П. Павловым «рефлекс на отношение», в котором сигнальное значение имеет не качество раздражителей, а особенности отношения между ними. И. П. Павлов доказал, что эти особенности отношений могут восприниматься даже тогда, когда они даны раздражителями, действующими на совершенно различные анализаторы.

Так, у собаки был выработан положительный условный рефлекс на 120 ударов метронома в минуту и отрицательный на 60 ударов. После того как условные рефлексы образовались, в том же темпе были предложены зрительные раздражители, состоящие из прерывистых вспышек света. Оказалось, что собака реагирует положительно на вспышки света в темпе 120 раз в минуту и отрицательно, если темп вспышек составляет 60 раз в минуту, хотя условный рефлекс у неё был выработан на звук, а не на свет. Это показывает, что качество раздражителей в данном восприятии не играет роли: временная связь у животного образовалась на темп, в котором предъявлялись раздражители, а не на их качество.

Важнейшую роль в нервных процессах, составляющих физиологическую основу восприятия, играют связи второй сигнальной системы, органически связанные с первосигнальными возбуждениями, находящиеся с ними в единстве, но вместе с тем имеющие в этом единстве ведущее, направляющее значение. Так, при взгляде на рисунок, совмещающий в себе два различных изображения, мы будем воспринимать то из них, которое нашло соответствующее отражение в слове, в названии предмета. При этом слово (вторая сигнальная система) организует непосредственные наглядные образы (первая сигнальная система).

Когда мы сознаём (а это невозможно без слов), что видим «вазу», в системе первосигнальных раздражителей первенствующее значение приобретают белые места рисунка и контур их воспринимается как очертание вазы. Когда же нам говорят, что здесь изображены «два профиля, обращенные друг к другу», система первосигнальных раздражений перестраивается, в ней на первый план выступают чёрные места рисунка, контуры которых воспринимаются как очертания лиц, а отдельные части контуров приобретают значение лба, губ, подбородка.

При повторном восприятии сходных предметов все эти сложные нервные процессы приобретают характер динамического стереотипа, в результате чего отдельные нервные центры быстро и легко по проторённым путям связываются с соответствующими другими центрами. Вот почему при взгляде на какую-нибудь часть предмета (например, ножку стола) мы воспринимаем её как часть целого (именно, как ножку стола, а не как самостоятельный кусок дерева).

Нервные возбуждения, возникшие при виде отдельной части предмета, привели в действие остальные нервные связи, входящие в динамический стереотип, установившийся в процессе повторного восприятия многих сходных предметов данного вида. Это обеспечивает целостность, лёгкость и быстроту восприятия.

Выделение объекта восприятия

В каждый данный момент на наши органы чувств воздействуют многочисленные и разнообразные предметы и явления. Между тем в каждый отдельный момент мы воспринимаем их не все и не с одинаковой ясностью и отчётливостью. Из большого числа одновременно действующих на нас предметов и явлений только некоторые становятся объектами восприятия.

Например, зрители, наблюдающие футбольный матч, видят противоположные трибуны с заполнившей их публикой, зелёное поле стадиона с поставленными на нём футбольными воротами, игроков той и другой команды, борющихся за мяч, главного и угловых судей с их флажками, слышат крики публики и самих игроков и т. д. Всё это в своей совокупности составляет так называемое «сенсорное поле», в котором отражается всё время меняющееся в своих частях футбольное состязание.

Но из общей картины зрители всегда выделяют какие-то отдельные части, которые воспринимают с большей отчётливостью, чем другие: они видят удар по воротам или удачную передачу мяча или слышат свисток судьи и понимают его назначение и т. д. Всё это будут отдельные объекты восприятия, выделенные из общего «сенсорного поля», которое по отношению к ним составляет как бы фон. Без выделения объекта из общего фона не может быть ясного восприятия.

Различают двух родов причины, обусловливающие выделение объекта восприятия: объективные и субъективные. К объективным условиям относятся характерные особенности самих предметов и явлений, действующих на нас в тот или другой момент. Установлено, что сильные раздражители, предметы или явления, выделяющиеся своей яркостью, звучностью и т. д., вызывающие более интенсивные нервные возбуждения, чем те, которые вызываются одновременно с ними действующими слабыми раздражителями, скорее других становятся объектами восприятия.

К объективным условиям, облегчающим выделение объекта восприятия, необходимо отнести также и динамические особенности предметов и явлений: объекты, находящиеся в более быстром по сравнению с другими движении, скорее нами воспринимаются. Те или иные предметы или явления всегда становятся объектами нашего восприятия, если в их динамике происходит резкая смена – убыстрение или замедление. Например, ускорение темпа игры всегда будет нами замечено, как и неожиданная остановка игры или резкое снижение её темпа.

Несоответствие предметов привычной обстановке также является условием их выделения как объектов восприятия. Например, столик с призовым кубком, выставленный у главной трибуны на финальном матче, всегда будет замечен, так как он представляет собой нечто новое, отсутствовавшее в обычных условиях футбольного матча.

Сама структура раздражителя, его правильная симметрия, позволяющая чётко видеть отдельные части, также является условием, благоприятствующим восприятию. Так, чёткая команда будет скорее воспринята, чем обычная речь. Наглядное пособие, в котором объект чётко расчленён и отдельные его части должным образом подчёркнуты, позволяет наилучшим образом выделить требующий восприятия учебный материал.

Среди объективных условий, обеспечивающих выделение, объекта восприятия, немалую роль играют указания других людей. Когда тренер указывает своим воспитанникам на отдельные элементы или особенности техники изучаемого физического упражнения, он тем самым организует их восприятие, помогает выделить требуемые объекты и воспринять их с большей полнотой, увидеть в них то, что необходимо. Каждое такое указание должно соответствовать правилам, основанным на знании психологических закономерностей процесса восприятия; в первую очередь в нём должен быть осуществлён принцип правильного взаимоотношения первой и второй сигнальных систем – точная организация и расчленение раздражителей (показ упражнения), сопровождаемые называнием воспринимаемых элементов и их особенностей (объяснение).

К субъективным условиям, облегчающим выделение объекта восприятия, относятся особенности активности человека, воспринимающего данное явление. Это будет, во-первых, то значение, которое имеет для нас воспринимаемый объект. Наше восприятие, осуществляемое в процессе практической деятельности, всегда носит избирательный характер: в процессе труда мы всегда выделяем те объекты, которые имеют существенное значение для этого процесса, без которых этот процесс не может осуществиться.

Например, при управлении автомобилем мы чётко воспринимаем шум мотора, показания приборов, орудия управления и т. д. Во всех, этих случаях условием выделения объекта восприятия является разделение одних предметов действительности от других, практическое овладение данными предметами и понимание того значения, которое этот предмет имеет для данной практической деятельности.

Большое значение для выделения объектов восприятия имеют те задачи, которые мы перед собой ставим в этом восприятии. Если мы пришли на футбольный матч для того, чтобы изучить игру интересующих нас вратаря или защитника, объектами нашего восприятия будут, конечно, эти игроки и особенности их игры. Иное дело, если мы ставим перед собой задачу ознакомиться с тактическими приёмами игры той или иной команды. В этом случае в первую очередь будут восприниматься развёртывающиеся на футбольном поле тактические комбинации, а не отдельные элементы спортивной техники.

Два человека, воспринимающие один и тот же объект, но руководствующиеся при этом разными задачами, могут отразить этот объект в своём сознании с разных сторон, и получаемые при этом образы объекта могут существенно отличаться друг от друга. Вот почему чёткая и правильная постановка учителем перед учащимися определённой задачи восприятия является необходимым условием его правильности и соответствия учебным целям и требованиям урока.

Быстрому и правильному выделению объектов восприятия помогает предварительное знакомство с ними. Когда учитель хочет, чтобы учащиеся на экскурсии увидели то, что надо, он предварительно на уроке разбирает с ними учебный материал, знакомит с характерными чертами тех объектов, которые могут им встретиться на экскурсии. Спортивный судья быстрее и точнее выделит в своём восприятии те или другие нарушения правил игры, если он предварительно знает, каковы эти нарушения, при каких условиях они чаще всего наступают и как они выглядят.

Наоборот, неопытный спортсмен, не обладающий необходимыми знаниями объектов, с которыми приходится встречаться при занятиях данным видом спорта, встретит большие трудности в выполнении судейских обязанностей по одному тому, что он незнаком сколько-нибудь детально с теми объектами, которые ему при этом придётся воспринимать. В учебном процессе восприятие становится успешным, когда чётко выделяются объекты восприятия.

Апперцепция

Предметы и явления окружающей нас действительности могут иметь разное значение для человека в связи с особенностями его деятельности, интересов и потребностей. У каждого человека на основе его предшествующего опыта, накопленных знаний, привычек, установившихся интересов и взглядов вырабатывается определённый подход к явлениям окружающей жизни, влияющий на выделение объектов восприятия и направленность внимания на те или другие особенности и свойства этих объектов.

Например, лыжник-спортсмен и мастер, изготовляющий лыжи, будут по-разному воспринимать выставленную в магазине пару лыж. Спортсмен будет в первую очередь воспринимать в этой паре её упругость, качество смазки, пригодность для равнинного или горного лыжного спорта. Мастер же, изготовляющий лыжи, увидит в них прежде всего качество материала и отделки.

Эта обусловленность содержания и направленности восприятия знаниями, опытом и сложившимися интересами, взглядами и отношениями человека к окружающей действительности называется апперцепцией.

Апперцепция является одной из важных закономерностей восприятия, обусловливая его целенаправленность. В ней отражаются особенности воспитания и профессиональной деятельности человека. Восприятие может протекать более успешно и отличаться требуемой полнотой только при соответствующей апперцепции.

Знание этой закономерности восприятия обязывает учителя и тренера, с одной стороны, всегда учитывать в педагогическом процессе предшествующий жизненный опыт ученика, объём и характер его общих и специальных знаний, направленность его интересов, а с другой стороны – содействовать формированию этого опыта, пополнению и усовершенствованию знаний и навыков ученика, воспитанию у него необходимых интересов, убеждений, потребностей и привычек.

Восприятие пространства

Все предметы и явления окружающей действительности находятся в пространстве и протекают во времени. Поэтому восприятие пространственных и временных отношений между предметами является необходимой составной частью всякого процесса восприятия. В отдельных случаях они приобретают особое значение, и тогда эти отношения становятся основным объектом восприятия.

Восприятие пространственных свойств и отношений предметов является очень сложным процессом. В нём принимают участие совместно и зрение, и осязание, и мышечно-двигательные ощущения, а в отдельных случаях также и слух. В восприятии пространства различают восприятие величины, формы, объёмности и глубины (или удалённости) предметов.

Восприятие величины и формы предметов обусловлено совместной деятельностью зрительных, мышечных и осязательных ощущений. Основой этого восприятия являются величина и форма объективно существующих предметов, изображения которых получаются на сетчатке глаза. Но одно только зрение не может обеспечить правильное восприятие формы предметов. Об этом свидетельствуют случаи излечения слепых от рождения.

Становясь после операции зрячими, они не сразу научаются зрительно воспринимать величину и форму предметов, не могут сказать, какой предмет больше, какой меньше, какой предмет круглый, а какой квадратный. Для этого они должны подойти к предмету и взять его в руки, т. е. соединить зрительные ощущения с мышечно-двигательными и осязательными.

Лишь после некоторой практики в таком комплексном восприятии (которая у зрячих имеет место ещё в раннем детстве) зрительные образы предметов, связываясь с сохранившимися от прошлого опыта мышечно-двигательными и осязательными представлениями, могут выполнить свою роль в восприятии пространственных форм предметов.

Таким образом, зрительное восприятие величины и формы предметов является сложным психическим процессом, в котором непосредственные зрительные ощущения органически связываются с мышечно-двигательными и осязательными представлениями, оставшимися от прошлого опыта.

Иные механизмы лежат в основе восприятия объёмности (телесности) предметов. Мы всегда видим их не плоскими, а объёмными, видим не плоскостные изображения предметов, а тела в трёх измерениях. Основную роль при этом играет бинокулярное зрение (видение с помощью двух глаз). При таком видении получаются два изображения на сетчатках левого и правого глаза. Эти изображения не совсем одинаковы: изображение предмета на сетчатке левого глаза отражает его более с левой стороны, тогда как на сетчатке правого глаза отражается более правая сторона предмета.

В этом легко убедиться, если рассматривать поочерёдно правым и левым глазом какой-нибудь объёмный предмет (например, книгу), находящийся на расстоянии 30—40 см от глаза. При одновременном видении этого предмета двумя глазами соответствующие возбуждения от правого и левого глаза интегрируются в корковом отделе зрительного анализатора и дают впечатление объёмности воспринимаемого предмета.

При значительной удалённости предметов от нас, когда их изображения на обеих сетчатках теряют свои различия, мы не воспринимаем объёмности предметов, а лишь мыслим их телесными на основании представлений, сохранившихся от рассматривания их на близком расстоянии. При этом большую роль играют законы перспективы и светотени. Известно, что на плоской картине, руководствуясь правилами перспективы и светотеней, можно изобразить предметы так, что они будут восприниматься как объёмные.

Восприятие глубины связано с оценкой близости или удалённости предметов. Оно достигается прежде всего с помощью бинокулярного зрения, т. е. видения двумя глазами. Правильно воспринимать расстояние до значительно удалённых от нас предметов с помощью лишь одного глаза (монокулярное зрение) мы не можем.

Монокулярное зрение позволяет правильно оценивать расстояние только в очень ограниченных пределах, когда предметы находятся от нас на расстоянии не больше нескольких метров. Если мы будем рассматривать висящую на стене картину с помощью одного только глаза, она будет казаться как бы нарисованной на стене. Но достаточно посмотреть на эту картину двумя глазами, как мы тотчас увидим, что верхняя часть её рамы на несколько сантиметров отступает от стены.

Чтобы увидеть это с помощью одного глаза, необходимо подойти к стене очень близко. Объясняется это тем, что аккомодация хрусталика глаза, играющая главную роль при оценке расстояния с помощью монокулярного зрения, обеспечивает ясное видение только на близком от нас расстоянии. Хрусталик постоянно аккомодирует, приспосабливается к лучшему преломлению лучей, исходящих от рассматриваемых предметов. Изменения хрусталика отражаются в мышечных ощущениях, и хотя не сознаются нами, но позволяют нам чувствовать, что один предмет находится ближе к нам, а другой – дальше.

Но аккомодация хрусталика совершается только в очень небольших пределах: при восприятии предметов, находящихся далее 30 м, она уже не действует, так как тело хрусталика дальше не изменяет своей толщины. Между тем человеку необходимо зрительно воспринимать и правильно оценивать пространственные отношения предметов, находящихся на расстоянии многих метров от него. Правильная оценка таких расстояний даётся только с помощью бинокулярного зрения.

При бинокулярном зрении большое значение имеет конвергенция глаз, необходимая для ясного видения предметов. Когда мы смотрим одним, например правым, глазом на какой-нибудь предмет, лучи, исходящие от этого предмета, падают на сетчатку в центральной её части; для ясного видения этого предмета мы должны так повернуть наш глаз, чтобы изображение предмета попало в область жёлтого пятна.

Но у нас не один, а два глаза. При бинокулярном зрении рассматриваемый предмет отразится и на сетчатке левого глаза. Чтобы ясно его увидеть, мы должны повернуть и левый глаз так, чтобы изображение предмета попало на жёлтое пятно его сетчатки. Согласованное движение глаз, обеспечивающее ясное изображение предмета на их сетчатках, и называется конвергенцией. Благодаря конвергенции мы имеем два ясных изображения предмета как в правом, так и в левом глазу, но видим только один предмет.

Это объясняется тем, что изображения предмета в том и в другом глазу располагаются на соответственных точках сетчатки. Достаточно каким-нибудь путём добиться того, чтобы изображения в обоих глазах падали на несоответственные точки, как мы тотчас же увидим не один, а два предмета. При нажиме пальцем на глазное яблоко происходит смещение зрительной оси этого глаза, в результате чего воспринимаемые предметы начинают двоиться в нашем восприятии, так как изображения этих предметов в обоих глазах оказываются на несоответственно расположенных точках сетчаток.

По вертикальной линии, проведённой через центр сетчатки (совпадающий с жёлтым пятном), площадь сетчатки каждого глаза делят на две части: височную (расположенную ближе к виску) и носовую (расположенную ближе к носу). При ясном видении предмета изображение какой-либо его точки, например точки а, в правом глазу будет находиться в височной, а в левом – в носовой части сетчатки. Но мы видим один, а не два предмета только в том случае, когда соответственные точки его изображения располагаются в правом и левом глазу в разноимённых частях сетчатки; если же эти точки будут отражаться в каждом глазу в одноимённых частях сетчаток, то будем видеть удвоение предмета.

Рассмотрим ход лучей при бинокулярном видении трёх предметов – а, б, в, находящихся на разном расстоянии от глаз. Лучи от предмета б, который мы видим ясно и отчётливо, в обоих глазах падают в область жёлтого пятна. Одновременно лучи от предметов а и в будут падать на одноимённые части сетчатки того и другого глаза: точки предмета а – в височных частях сетчаток обоих глаз, точки предмета в – в носовых частях.

Когда мы рассматриваем какой-нибудь предмет, его изображение будет попадать на соответственные точки в обоих глазах; при этом лучи, исходящие от ближе лежащих предметов, будут падать на одноимённые височные части сетчаток, и поэтому мы будем видеть эти предметы вдвойне. Лучи же от предметов, которые находятся дальше, будут падать в правом и в левом глазу на носовые части сетчаток, и мы будем видеть эти предметы тоже вдвойне. Для ясного видения предмета, находящегося в точке а, мы должны соответственно конвергировать глаза так, чтобы изображение этого предмета попало на одноимённые точки сетчаток обоих глаз.

Когда нам надо ясно увидеть предмет в, находящийся дальше, мы конвергируем глаза так, что их зрительные оси становятся почти параллельными. При рассматривании же ближе лежащего предмета б мы усиливаем конвергенцию глаз и их оси располагаются под большим углом. Мышечно-двигательные ощущения при этой конвергенции глаз и позволяют нам судить о том, какие предметы ближе, какие дальше от нас.