Текст книги "Возникший волею Петра. История Санкт-Петербурга с древних времен до середины XVIII века"

Автор книги: Петр Кошель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 41 страниц)

Снова в Адмиралтейство призывается «спицной мастер» Ван Более, который сперва руководит разборкой башни и шпица, а после того вновь его возводит по проекту Коробова.

При рассмотрении проекта в июне 1732 г. Анна Иоанновна еще раз подтвердила, чтобы «тот шпиц построить против того, какой оной прежде был и оббить оной шпиц и купол медью и вызолотить добрым мастерством».

И она утвердила тот вариант проекта башни Коробова, в котором шпиль сохраняет прежний силуэт.

На позолоту шпиля потребовалось довольно много чистого золота. Новая башня и шпиль были запроектированы Коробовым гораздо выше прежних и достигали высоты 72 метра. Шпиль, как и раньше, венчался яблоком диаметром немного более одного метра, короной и трехмачтовым корабликом высотой в два метра.

Башня Коробова была чрезвычайно проста и по композиции и по деталям, стройна и изящна по силуэту. Средняя часть длинного корпуса десятью простенками слегка выступала вперед и служила основанием башни. В центре – арочный проезд с двумя окнами по бокам и углам и, как бы выложенными из больших камней – рустов. Выше поднималась уступчатая бащня, ярусы которой были украшены плоскими пилястрами. Над первым уступом – терраса, окруженная балюстрадой. Башня перекрыта восьмигранным золотым куполом своеобразного очертания, на четыре стороны которого были врезаны круглые часы, украшенные богатым обрамлением. На куполе покоился легкий восьмигранный барабан, служащий как бы подставкой для самого шпиля, уходящего вверх восемью сужающимися гранями.

В ярусах башни размещалась Адмиралтейств-коллегия. К моменту возведения Адмиралтейской башни Коробовым, т. е. к середине 30-х гг. центр города передвинулся с «Городского острова» – Петроградской стороны – на Адмиралтейскую сторону, которая менее страдала от наводнений и лучше связывалась дорогами с окрестностями. В связи с этим в районе Петровского Зимнего дворца еще в 1711 г. стремились селиться вельможи и приближенные царя. И вот вдоль Невы стали возникать особняки, последним в ряду которых, перед валами Адмиралтейской крепости, был дворец графа Апраксина, обращенный на Неву, и дворец Кикина, выходящий на адмиралтейский гласис. Эти дворцы позднее послужили основой для возведения Зимнего дворца зодчим Растрелли.

Растрелли Варфоломей Варфоломеевич (1700  1771) – архитектор, крупнейший представитель русского барокко. Сын скульптора К. Б. Растрелли. В его сооружениях пластическая выразительность архитектурных форм, богатство скульптурного убранства, мастерское использование цвета сочетаются с грандиозным пространственным размахом. четкостью основных объемов, строгостью прямолинейных планов. Главные работы: Смольный монастырь (1748  1764) и Зимний дворец (1754-1762) в Петербурге; Большой дворец в Петергофе (1747  1752); Екатерининский дворец (1752  1757) с парком и павильонами в Царском Селе; Андреевская церковь в Киеве (1747  1753).

Далее застройка шла вокруг адмиралтейского гласиса. По берегу Мойки располагались усадебные участки частных домов. А на месте нынешнего Сената и Синода с 1710 г. возникли княжеские мазанки Меншикова, рядом с которыми в 1716 г. были построены небольшие домики, где позднее разместилась первая в России школа лепки и художественной резьбы и ее различные мастерские. Школа была основана знаменитым французским архитектором Леблоном, приглашенным Петром I для работы в Петербурге. В школе подготавливались, наряду с мастерами, необходимыми для убранства новых зданий Петербурга, специалисты, которые должны были украшать и суда, строящиеся на верфи.

Вдоль Невы от здания Синода в сторону Адмиралтейства стояли канатные дворы, представлявшие собой, по описанию Берхгольца, «в известном расстоянии один от другого три дома, из которых каждый тянется ровно на полверсты, имея 750 локтей в длину и 20 шириной».

У самой Невы, на том месте площади, где сейчас Медный Всадник, высился старый Исаакиевский собор.

Таково было окружение Адмиралтейства в первые десятилетия существования Петербурга и верфи.

Само здание Адмиралтейства после капитальной его перестройки и возведения новой красивой башни, ставшей украшением и достопримечательностью Петербурга, в течение всего XVIII в. почти не изменилось, изредка подвергаясь некоторым ремонтным переделкам и перепланировкам внутри.

К числу немногих более или менее значительных работ по переустройству некоторых помещений Адмиралтейства надо отнести создание в 1747 г. церкви в башне под шпилем.

Двухсветный зал «посреди Адмиралтейства под шпилем», ранее используемый Коллегией, был приспособлен под нужды церкви, основанной в этом здании по указу императрицы Елизаветы Петровны. Постройка была поручена русскому архитектору С. И. Чевакинскому – воспитаннику Морской академии по классу гражданской архитектуры, ученику В. Растрелли.

Вместе с Растрелли Чевакинский работал над павильонами и церковью Екатерининского дворца в Царском Селе. Самостоятельно им построен в 1753—1762 гг. великолепный военно-морской Никольский собор в Петербурге.

Поручение Чевакинскому постройки Адмиралтейской церкви было вызвано тем, что он как архитектор служил в морском ведомстве и должен был наблюдать за зданиями Адмиралтейств-коллегий.

Планы и чертежи убранства, в том числе иконостаса и плафона, были составлены по указанию Чевакинского каменных и палатных дел мастером Башмаковым, подписывавшим чертежи «за архитектора».

Михаил Алексеевич Башмаков, подобно Ивану Коробову, в качестве петровского пенсионера учился в Голландии. По возвращении в Россию работал в Морском ведомстве и значительных собственных работ не оставил. Тем не менее, иконостас высотой около 4,3 метра, шириной около 6 метров и его проект плафона в церкви в Адмиралтействе свидетельствуют о хорошем вкусе и достаточно высоком мастерстве Башмакова. Этот деревянный иконостас светло-лазоревого цвета с позолоченными рамками и резьбой был позднее перенесен в Ижорскую кладбищенскую церковь и сохранился до наших дней. Двадцать девять образов для церкви написал известный в то время художник Мина Лукич Колокольников.

Потолок церковного зала был подбит досками и сверх их холстиной; карнизы были не штукатурные, а выполнены из дерева «из опасения обвала от сырости». Роспись потолка была сделана по рисунку Башмакова. К началу 1755 г. церковь была закончена.

В мае 1783 г. в Адмиралтействе произошел большой пожар, чуть не кончившийся трагично.

Был характерный для Петербурга холодный ветреный день. От искр, летящих из кузницы, «загорелся деревянный карниз, который круг всех магазейнов с начала строения сделанной, следственно самый сухой лес, каковы и стропила под железною крышею». Огонь по стропилам перекинулся на третий этаж и стал угрожать громадным запасам выдержанного судостроительного сухого леса, а главное – строящимся большим военным 100– и 74-пушечным кораблям, стоящим на стапелях верфи. Пожар ликвидировали.

В результате этого Екатерина II, предвидя возможность повторения пожара, который сможет коснуться и Зимнего дворца, приняла решение о переводе Адмиралтейской верфи в Кронштадт и постройке на ее месте в Петербурге нового здания Сената. К счастью, указ остался на бумаге и вскоре был забыт, а Адмиралтейство отремонтировано.

С 1777 г., после очередного значительного наводнения, Екатерина II издала специальное повеление извещать жителей Петербурга об угрозе наводнения пушечными выстрелами с Адмиралтейской крепости и, кроме того, флагами днем и красными фонарями ночью, выставляемыми на Адмиралтейской башне. Ночью во время наводнения били в адмиралтейские колокола «продолжительным звуком».

В 90-х годах XVII в. адмиралтейство, как пишет историк И. Г. Георги в описании Санкт-Петербурга, заключает «в себе коллегию, магазейны для материалов а снарядов, также мастерские для столяров, кузнецов, делателей компасов и прочих».

На верфи военных кораблей «можно заложить вдруг от 8 до 10, но по большей части строится их только 3 или 4, строение же корабля от 60 до 100 пушек, продолжается обыкновенно три года».

Георги красочно описывает торжественный спуск корабля в Неву: «На новом корабле развеваются государственные адмиралтейские флаги и штандарты; на площади стоят морские батальоны и духовенство освящает торжественно новый корабль, при чем дается ему и имя... плотники лежа под кораблем на спине, отрубают все подпоры и подставки, отчего и начинается он спускаться на воду, по-видимому не очень скоро, но с такою быстротою, что желоб сильно дымит, и Нева приходит в такое движение, что бьет волны на противолежащем берегу. Спуск корабля происходит с музыкой на оном, при радостном крике матросов и пушечном громе с валов и яхт; последние подымают в то же мгновение с беспримерною скоростью множество разноцветных флагов, так что после чего едва снасти видеть можно. Новый корабль дошел до середины Невы, становится на якорь по течению реки».

Екатерина II, отвлеченная военными событиями на юге России, мало уделяла внимания флоту на Балтике, и Адмиралтейская верфь мало-помалу пришла в упадок.

Императрица специальным распоряжением выключает из Адмиралтейского ведомства охтенских «переведенцев» – плотников, которые в петровские дни были «переведены» из районов Белоозера, Вологды, Каргополя, Устюга и других в Петербург, поселены на Охте и приписаны к Адмиралтейству, обслуживая нужды как Адмиралтейской, так и партикулярной верфи.

Эти плотники, ставшие очень квалифицированными мастерами: резчиками, столярами, позолотчиками, теперь, при Екатерине, приписываются к «точной команде придворной конторы» для надобностей дворцовых театров.

В 1799 г. по повелению Павла I инженер генерал-лейтенант Герард привел в порядок сохранившиеся земляные валы, очистил заросшие каналы, здание окружил палисадом. Во дворе были построены новые каменные мастерские. В это же время ггласис покрывается дерном, и мостится проезжая часть.

К началу XIX в. весь район города вокруг Адмиралтейской верфи сильно изменился и приобрел торжественный, столичный облик.

Рядом с земляным валом Адмиралтейской крепости высился грандиозный Зимний дворец – резиденция русских царей. Десятки статуй на карнизе, множество колонн, украшающих стены, лепные обрамления окон причудливого рисунка придавали дворцу сказочно-богатый вид. Напротив дворца располагались большие дома, построенные по проекту Фельтена, они образовали начало полукружия, так блестяще использованного позднее зодчим Росси при сооружении здания Главного штаба.

Лепнина – рельефные украшения (фигурные орнаментальные) на фасадах и в интерьерах зданий, как правило, отлитые или отпрессованные из гипса, штукатурки, бетона и других материалов.

Между этими постройками и Адмиралтейским валом протянулась обширная, в то время уже замощенная Дворцовая площадь, отделенная аллеей от Адмиралтейской, раскинувшейся вдоль длинного главного фасада Адмиралтейства. Адмиралтейская площадь замыкалась с запада только что отстроенным восьмиколонным портиком Конногвардейского манежа (1800—1804), который архитектор Д. Кваренги уподобил античному римскому храму. Сбоку Адмиралтейская площадь ограждалась рядом особняков и массивом неоконченного Исаакиевского собора, начатого по проекту Ринальди еще при Екатерине II.

Кваренги Джакомо (1744  1817) – выдающийся архитектор, один из крупнейших представителей классицизма в русском зодчестве. По происхождению итальянец. Главные постройки: Александровский дворец, павильон «Концертный зал» и мавзолей Ланского в Царском Селе, Ассигнационный банк, Эрмитажный театр, Конногвардейский манеж, Смольный ин-т и др. Произведения Кваренги характеризуются монументальностью и строгостью форм, пластичной законченностью образа, мастерством композиционных решений.

В январе 1740 г. между Адмиралтейским валом и Зимним дворцом было построено курьезное здание в 70 метров длиной, сохранившееся в народной памяти под названием Ледяного дома. Вокруг него происходили 6 февраля празднества и гулянья, посвященные миру с турками. Тогда же 12 февраля в Ледяном доме была разыграна маскарадная свадьба шута князя Голицына с вдовой Бужаниновой.

С тех пор Адмиралтейский луг стал ареной народных гуляний, масляничных карнавалов, и вошло в традицию Петербурга все значительные события и праздники отмечать здесь, на Адмиралтейской, Дворцовой или Петровской площадях, среди прекраснейшей декорации, которой так удачно служили красивые фасады дворцов и общественных зданий.

Только Адмиралтейство выпадало из строя красивых зданий, окружающих площади. Оно казалось чужеродной постройкой и резко противоречило величию соседних фасадов.

* * *

Постепенно все отчетливее слагалась идея о необходимости переделки Адмиралтейства. Но нужен был повод для начала столь грандиозного дела: трудно было решиться на замену колоссального здания другим, не меньшим по объему, или в лучшем случае на полную его перестройку только потому, что оно было недостаточно красивым.

И все-таки, в конце концов, вопрос о перестройке здания стал очевиден, тем более, что в 1805 г. учреждается новое Министерство морских сил в составе Адмиралтейств-коллегии и Адмиралтейств-департамента, для которого нужны были специальные апартаменты. Сама верфь тоже требовала капитальной реконструкции, так как флот не мог более довольствоваться прежней технологией кораблестроения.

Перестройкой здания решено было ознаменовать столетие со дня основания Адмиралтейства.

Кому же было поручить это труднейшее задание?

Главным архитектором Адмралтейства был Чарльз Камерон, создавший тончайшие архитектурные произведения, какими являются дворец и чарующие павильоны Павловского парка, галерея в Царском Селе, носящая его имя, и многие залы и гостиные Екатерининского дворца. В военно-морское ведомство он пришел стариком 70-ти с лишним лет. И, конечно, нельзя было думать о привлечении Камерона к перестройке Адмиралтейства, поскольку он даже с рядовыми текущими делами справлялся с трудом и, в конце концов, ушел в отставку, передав свой пост архитектору Захарову. Александр I утвердил Захарова в мае 1805 г. в должности «Главных Адмиралтейств Архитектором».

Андреян Дмитриевич Захаров к моменту своего нового назначения был академиком архитектуры, профессором Академии художеств и уважаемым, авторитетным архитектором, находящимся в расцвете сил.

Захаров Андреян Дмитриевич (1761  1811) – русский архитектор, крупнейший представитель русского классического зодчества нач. XIX в. Создатель одного из шедевров архитектуры – здания Адмиралтейства в Петербурге. В этом сооружении Захаров решил грандиозную градостроительную задачу, создав архитектурное и идейное завершение центра Петербурга. Знаменитая башня Адмиралтейства является выдающимся образцом высотного сооружения XIX в. Архитектурный образ Адмиралтейства, в котором большую роль играет скульптура, проникнут патриотическим содержанием и с огромной силой воплощает идею могущества России как великой морской державы. Захаров является также автором Андреевского собора в Кронштадте (не сохранился) и проектов различных сооружений и ансамблей.

Многолетнее архитектурное образование и тщательное изучение классической и западноевропейской архитектуры, а также знание национального русского зодчества вооружило Захарова чрезвычайно широкой эрудицией.

Он был отдан отцом в художественное училище при Академии художеств, где будущий зодчий скоро проявил свои способности к наукам и художеству.

После окончания училища Захаров перешел в архитектурный класс Академии. Здесь быстро выявилась способности юноши к изобразительному, пространственному искусству. Он получил все академические отличия. Большой золотой медалью был отмечен в 1782 г. его проект Увеселительного дома или, как его тогда называли, «Фокзала».

В это время Захаров захвачен уже новаторскими классицистическими идеями, пропагандируемыми профессорами Академии Художеств Кокориновым и Ивановым, у которых он работал; поэтому с большой радостью узнает он о том, что по решению совета Академии: «...за успехи и похвальное поведение по силе привилегии академической произведен в 14-й класс художников и отправлен в чужие края пенсионером для приобретения дальнейших успехов в архитектуре».

В Париже он знакомится с прославленными постройками передовых зодчих Франции и в 1786 г. со своими товарищами возвращается в Петербург.

Вскоре после этого решением совета Академии художеств Андреяна Дмитриевича включают в число преподавателей архитектуры в качестве «исправляющего должность адъюнкт-профессора». Кроме того, Захарову поручается завершить недостроенное еще тогда здания Академии художеств по проекту архитектора Валлен Деламота.

В 1792 г. Захаров успешно защитил проект на соискание звания академика архитектуры, после чего совет Академии утвердил его в должности адъюнкт-профессора.

Несмотря на то что Захаров все время был завален практической работой по проектированию и строительству, он не бросал преподавательской деятельности и до конца жизни занимал должность старшего профессора Петербургской Академии художеств.

Творческая деятельность Захарова вне стен Академии художеств началась с его работ для Гатчины. Павел I задумал ряд построек для своей загородной резиденции и привлек для их осуществления Захарова.

Осенью 1805 г. Захаров приступил к проектированию и реконструкции Адмиралтейства.

Трудно представить себе всю сложность вставшей перед ним гигантской задачи. Нужно было тщательно распланировать сотни помещений громадного здания. Захарова первоначально очень связывало решение Адмиралтейств-коллегий о переделке только фасадов. Но на первом же этапе работы он отбросил это обстоятельство и предложил исключительный по размаху проект нового здания.

Проект, несмотря на очевидные значительные затраты, нужные для его реализации, был утвержден Александром I, и в мае 1806 г. на Адмиралтейском дворе вновь началась строительная суета.

О своем проекте Захаров писал:

«Составляя сей проект, первым правилом постовлял соблюсти сколь возможно выгоды казны, то и побудило меня старые стены и фундаменты не расстроивать ломкою, почему и прибавлено новых стен весьма мало, как ясно видно из всего описания:

1. Ворота под спицею подняты выше, для укрепления стен оных прибавлен фундамент, дабы укрепление под спицею было тверже через соединение новых стен со старыми. Спиц самый, не расстраивая ни мало его связи, удержит настоящую свою фигуру; но фонарь, равно как все прочее строение, находящееся ниже спица, получит совсем другой вид. Церковь остается на прежнем своем месте.

2. По обеим сторонам сих главных ворот под спицею сделаны большие лестницы, ведущие в общий внутренний коридор, в арсеналы для хранения адмиралтейских сокровищ, моделей и редкостей. За сими лестницами по сторонам помещены две гауптвахты, одна с арестантской для караула общего, а другая для артиллерийского, при которой находится большая кладовая для денежной казны.

3. По концам Главного фасада к императорскому дворцу и к монументу Петра I сделаны большие выступы в 3 этажа с подъездами и большими парадными лестницами, в средний этаж ведущими. Первый корпус, что к Императорскому дворцу определяется для присутствия Адмиралтейского Департамента с его библиотекою, музеумом и прочими к нему принадлежностями, второй, что к монументу Петра I для присутствия Адмиралтейств-коллегий с прочими ее отделениями.

4. На Неву реку по обоим сего здания концам шлюпочные сараи соединены с наружными флигелями чрез продолжение оных до берега в один корпус, в середине коего сделаны над внутренним каналом большие ворота для впуску к магазинам барок. Над сими воротами поставятся павильоны, вместо тех, кои ныне находятся на бастионах.

5. Весь нижний этаж под всем зданием и в некоторых местах в среднем этаже займут кладовыми, в нижнем же этаже корпуса к монументу подле павильона сделана большая кузница.

Все сии комнаты, магазины и кладовые для безопасности от огня будут ее сводами».

Последовательность работ предполагалась Захаровым такая: сперва строится корпус перед Зимним дворцом, затем крыло главного корпуса до башни, третья очередь – башня с примыкающими лестницами и далее в той же последовательности.

Смета определяла стоимость осуществления проекта в 654.232 рубля, а «если же сделать колонны, карнизы и прочие украшения из пудожского камня, то еще нужно прибавить 110.000 рублей».

Фактически постройка обошлась в сумму около 2,5 миллионов рублей.

Всю постройку предполагалось основном закончить в три года  в действительности строительство сильно растянулось. Здание полностью было закончено лишь в 1820 г., а отделано в 1823 г.

Проследим вкратце ход строительства из года в год.

1806 г. Начато строительство восточного корпуса перед Зимним дворцом. К осени выведена часть его стен.

1807 г. Восточный корпус подведен под крышу. Приступили к изготовлению деталей украшения фасада.

1808 г. Переделка того же строящегося корпуса в связи с указанием Александра I о сокращении его длины. Перепланировка и переделка первого этажа старого корпуса. Со стороны Сената начата штукатурка внутри здания.

1809 г. Начаты работы по восточному крылу главного корпуса и перестройке башни. Строится Невский павильон со стороны Зимнего дворца. Ведутся работы по отделке фасадов и внутренних помещений восточного корпуса.

1810 г. Начаты живописные работы в помещениях корпуса перед Зимним дворцом. Приступили к реконструкции нижней части башни. В мае Адмиралтейский департамент переехал в новое здание.

1811 г. Заканчивается отделка фасада перед дворцом и Невского павильона до флагштока включительно. Развертываются работы по внутреннему флигелю против Сената.

Выносится высочайшее решение об уничтожении наружного Адмиралтейского канала и подъемных мостов и устройстве бульваров.

27 августа умирает А. Д. Захаров.

1812 г. Императорским указом от 3 апреля все постройки начатых зданий, в том числе и Адмиралтейства, прекращаются, но продолжается установка скульптурных украшений на башне, фронтонах и над окнами первого и второго этажей.

1813 г. Готовы эскизы фигур для вестибюля и скульптурных групп «нимф».

1814 г. Вновь развернуты строительные работы. Возводятся корпус перед Сенатом и Невский павильон. Исполнены модели больших фигур и установлены фигуры на фронтоне перед Сенатом.

1815 г. В основном закончены главнейшие трудоемкие работы, в том числе и на башне. К осени готовы башенные часы и закончены статуи Рек и Стран Света.

1816 г. Оканчивается засыпка наружного канала. Ведутся штукатурные фасадные работы и достраивается корпус перед Сенатом.

1817 г. Идут лепные работы внутри всех парадных помещений и заканчиваются штукатурные работы по фасадам.

1818 г. Установлены скульптуры в главном вестибюле.

1819-1820 гг. Окончание штукатурки внутри и лепных украшений снаружи. Разбит бульвар перед Адмиралтейством, установлены каменные скульптуры у Невских павильонов.

1821 г. Приспосабливается помещение под временно перенесенную в Адмиралтейство церковь Исаакия Далматского. Ведутся соответствующие строительные работы.

1822 г. Закончено оформление церкви в связи с решением о постоянном ее местопребывании в Адмиралтействе.

Из приведенного дневника хода строительства можно установить, что здание по существу было полностью закончено в 1820 г., т. е. строилось 14 лет с двухлетним перерывом в 1812—1813 гг. из-за Отечественной войны.

Рапорты и требования Захарова очень медленно продвигались строительной экспедицией, недоставало порой рабочих, из-за задержки возникали конфликты с подрядчиками и т. д.

Задерживало постройку и вмешательство Александра I. В 1808 г. корпус Адмиралтейства перед Зимним дворцом вчерне был готов и стоял весь в лесах. Неожиданно Захаров получает высочайшее предписание, что Александр I недоволен тем, что корпус Адмиралтейства слишком близко подходит к реке и «отнимает вид из собственных его комнат на Галерную гавань и устье Невы». И далее повелением предлагается «отступить строением в такой пропорции, чтобы оное не отнимало упомянутых видов».

В то время, когда проекты и сама возведенная по нему постройка были основаны на определенной архитектурной гармонии и равновесии отдельных частей, такое предписание, естественно, очень огорчает Захарова. Но он терпеливо сносит это вмешательство, тут же переделывает проект, укорачивая корпус здания на 18 метров, и приступает к слому части постройки.

Опасаясь кривотолков и осуждения общественным мнением, Захаров просит морского министра П. В. Чичагова «оправдать его в виду могущего возникнуть в публике противного мнения, что Государь или недоволен прежним утвержденным проектом, или же строение в прочности его подало какое-либо сомнение».

К счастью, авторитет Захарова не был поколеблен.

Захаров предполагал здание Адмиралтейства окружить наружным каналом с бастионами и пушками на них, гранитными берегами и «богато убранной решеткой».

Канал оставался до 1811 г., потом Александр I решил снести бастионы и их землей засыпать наружные каналы, на месте которых разбить бульвары в виде длинных аллей у самых стен строящегося Адмиралтейства. Как все получилось, можно прочитать газета «Северная пчела» за 1857 г.:

«Этот открытый просторный бульвар сделался любимым гульбищем публики. Каждый день в хорошую погоду толпились на нем тысячи гуляющих. Это продолжалось до 1817 г.; тогда засыпан был широкий ров Адмиралтейства, снесены валы, и бульвар придвинут к самому зданию Адмиралтейства, потерявшего от этого последний признак укрепленного места. Эта перемена послужила к большому украшению города: площади Петровская, Адмиралтейская и Дворцовая слились в одну, единственную в своем роде».

Архитектор Луиджи Руска предложил у Зимнего дворца, там, где выходит бульвар к Неве, интересный проект красивой пристани с лестницей, украшенной четырьмя громадными скульптурными фигурами богинь. К сожалению, проект не был осуществлен. Новый бульвар был открыт в 1819 г.

Захаров очень внимательно относился к вопросу скульптурного и живописного убранства здания Адмиралтейства. По проекту все фасады украшались горельефами, отдельными круглыми фигурами и скульптурными группами. Общее количество скульптурных работ было настолько большим, что с Адмиралтейством не может быть сопоставлено в этом отношении ни одно современное ему здание.

Только в готических храмах или знаменитых творениях античности можно было видеть такую насыщенность здания скульптурой, столь органически входящей в его архитектуру.

Горельеф (фр. haulrelief – высокий рельеф) – разновидность выпуклого рельефа. Изображаемые в горельефе фигуры и предметы, возвышаясь над плоскостью изображения более чем на половину своего объема, выступают часто почти как полнообъемные; нередко они лишь прикасаются к фону и могут вовсе отделяться от него в деталях. В русском прикладном искусстве работы последнего рода называются обронными.

Захаров украсил башню следующими фигурами: у основания башни по бокам арки – две большие группы трех морских нимф, поддерживающих земную сферу; по углам парапета на первом уступе – четыре сидящих античных полководца и героя – Ахиллес, Аякс, Пирр и Александр Македонский; выше башенной колоннады – 28 статуй по числу окружающих башню колонн: четыре стихии – Огонь, Вода, Воздух и Земля, четыре времени года – Весну, Лето, Осень и Зиму, четыре главных ветра – Южный, Северный, Западный и Восточный и две богини древности – Изида Египетская, избретшая корабли, и Урания – богиня астрономии. Фигуры повторены дважды.

Все 4 больших 12-колонных портика здания должны были венчаться тремя стоящими фигурами, изображающим 12 месяцев года. У подножья этих портиков, на гранитных пьедесталах, стояли фигуры главных рек России.

У Невских павильонов, у канала, входящего во двор Адмиралтейства, на четырех высоких пьедесталах высились сидящие фигуры частей света: Европы, Азии, Америки и Африки.

Таким образом, 56 громадных каменных фигур украшали здание. Но кроме них широкие плоскости стен и фронтонов, так называемые метопы, под карнизом были покрыты лепными барельефами, из которых барельефы во фронтонах и на аттике башни изображали целые сюжетные аллегорические картины.

Почти все окна первого и второго этажа украшались замковыми камнями общим числом 240 с лепными масками – Нептуна и Амфитриды – божественных супругов, повелевающих морской стихией, – по второму этажу, и Тритона и Горгоны – фантастических морских существ – по первому этажу.

Входные двери украшались чугунными наличниками, с изящными головками медуз во фризе, а Невские павильоны венчались композициями из дельфинов, обвивших хвостами основание флагштоков. И, наконец, на уровне окон третьего этажа, по стенам фасадов протянулся гигантский лепной фриз, составленный из военных доспехов и морских атрибутов.

Главные лестницы украшались скульптурами, а все административные и парадные помещения оформлялись различным лепным убранством.

Общая стоимость художественных работ по смете была исчислена Захаровым в 268 834 рубля.

К выполнению статуй и лепки были привлечены крупнейшие скульпторы России. Захаров считал, что «украшения на фасаде должны быть сделаны изящнейше и самыми опытными мастерами».

23 августа 1811 г. Захаров в рапорте с описанием и сметой всех скульптурных работ обещал «строгое наблюдение за производством сих работ и при счете в оных не упустить из виду сохранение казенной пользы».

Спустя несколько дней он умер, оставив лишь эскизы фигур и их описание, но замысел Захарова проводился после его смерти достаточно твердо помощниками.

В сентябре 1811 г. крупнейшие русские скульпторы-академики Ф. Ф. Щедрин, В. И. Демут-Малиновский, С. С. Пименов и А. А. Анисимов берутся за изваяние фигур из пудожского камня.

Федор Федорович Щедрин – первоклассный русский скульптор. Он учился в Академии художеств и совершенствовался в Италии и Париже. Его высоко ценила Екатерина II, которая писала о нем своему заграничному корреспонденту Гримму: «Да благословит бог таланты господина Щедрина».

Щедрин прославился статуей Венеры, фигурами для фонтанов Большого Грота в Петродворце и особенно работами для Адмиралтейства. «Человек прямой, услужливый, скромный и характера мягкого и любящего», – как рассказывает о Щедрине Реймерс, – создал ряд произведений, обогативших славу русского искусства и украсивших достойное им здание Адмиралтейства.

Профессор В. Я. Курбатов, посвятивший всю свою жизнь изучению Петербурга, говорит о четырех воинах в древних одеяниях, сидящих на парапете башни: «Едва ли за всю историю искусства можно найти что-нибудь равное по красоте силуэтам воинов на фоне темной петербургской лазури. Даже пышно развевающиеся одеяния святых на лютеранском соборе менее эффектны, чем эти одинокие классично-спокойные фигуры».