Текст книги "Верхом на раторне"

Автор книги: Пэт Ходжилл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 33 страниц)

От этого повеяло холодом. – Но если он не может вспомнить…

– Связь ломается. Один кендар уже убил себя из-за этого.

– Ох. Бедняга. И бедный Тори. Киндри, это ужасно. Мы не можем с этим что-нибудь сделать?

Он расстроено затряс головой. – Я думал и думал. Он должен прийти к согласию с тем, что находится за этой дверью, и должен сделать это самостоятельно. Я так думаю. Во всяком случае, ключевые события происходят прямо сейчас и никто из нас не может оказаться достаточно близко к нему, чтобы помочь.

Между ними повисла тишина. Комната погружалась в тени, звуки последнего дневного занятия, идущие снаружи, затухали, по мере того, как кадеты разбегались на время свободного окна перед пиром в честь Кануна Середины Лета.

– Итак, – сказала Джейм наконец, – вот почему ты на Горе Алдан вместо Готрегора.

– Да. Община Летописцев приняла меня к себе и Лордан Яран была очень любезна. Разумеется, – добавил он с кривой улыбкой, – она была рада заполучить целителя. Для общины, состоящей по большей части из стареющих учёных, где летописцы и певцы непрерывно скандалят и пререкаются друг с другом как кучка детей. Научное сообщество, похоже, оказывает на некоторых такое влияние. Я так же помогаю Индексу приводить обратно в порядок его травяную хижину, перевёрнутую вверх дном Штормом Предвестий.

Индекс был тем, кто знал, где именно можно было найти любой нужный бит информации, будь он в каком-то древнем свитке или в обширной памяти коллеги. Кроме запасов лекарств, его особым образом организованная травяная хижина представляла собой мнемоническое устройство – индекс Индекса. Джейм задумалась, обнаружил ли это Киндри. Сама она выяснила это только благодаря случайности.

– Так вот, он не сможет подговорить меня отправиться к верховьям реки для участия в каком-то там окаянном ритуале плодородия, можешь так ему и передать. Я просто хочу снова стать нормальным кадетом.

– Им, – сказал грубый голос, – ты никогда не будешь.

Горбел прохромал в лазарет и тяжело рухнул в кресло. – Всё ещё здесь? – сказал он Киндри. – Хорошо. Сделай что-нибудь с моей чёртовой ногой. Живо.

– Тебе следует его простить, – сказала Джейм. – Каинроны почитают хорошие манеры за слабость. Горбел, это Киндри, Бродяга По Душам, мой кузен и кровный родич Верховного Лорда.

– Бастард Норф, а? Ладно, просто не стой на месте, парень. Это болит!

Шанир бросил на Джейм нечитаемый взгляд, затем встал на колени, чтобы стянуть сапог Каинрона. Это потребовало некоторого усилия: нога внутри сильно распухла, зелёные линии лучами расходились от центрального кровоточащего отверстия.

Киндри откинулся назад и сел на корточки, изучая рану. – Я думаю, я с этим справлюсь. Ладно. Давайте посмотрим, в чём тут дело. – Он обхватил широкую, грязную ногу Горбела своими длинными, изящными ладонями и склонился над ней.

– Один из отростков твоей проклятой ивы пустил в меня корень, – Объяснил Горбел Джейм, а затем вздрогнул. – Трое, чёрт побери, парень, будь осторожен! Как бы то ни было, хирург вытащил наружу что-то вроде щепки, которая причиняла боль не хуже самого Порога. А теперь это.

– Тише, тише… – сказал целитель и кряжистые пальцы ноги Горбела медленно разжались. Он обмяк в кресле, маленькие глаза расфокусировались, а жабье лицо расслабилось.

– Здесь лес, – пробормотал Киндри, глубоко в его образе души. – Странно. Он ещё не знает, кто он такой, охотник или добыча. В данный момент он пытается быть деревом.

– Возможно потому, что деревья не чувствуют боли, хотя я больше в этом не уверена. Что насчёт ивы?

– В этом и проблема. Я не могу помочь, пока в его ногу воткнут физический объект – как тебе понравится заживлять рану, когда из неё всё ещё торчит стрела? – но корешки отростка теперь свободно пребывают в его сфере души и, я полагаю, в его крови. Чёрт возьми. Ты когда-нибудь пыталась выкорчевать особенно упорный сорняк? Только ты думаешь, что полностью расправилась с ним, как он снова выскакивает наружу в другом конце сада. Это займёт некоторое время.

– Я не помешаю? – Спросил голос у дверей и там появился Тиммон с охапкой ромашек, сияя над ними, как очень самодовольное солнце. – Ты наконец очнулась. Отлично!

– Для чего это? – Спросила Джейм, когда он ухватил кувшин с водой, чтобы поставить букет.

– Что, неужели никто никогда прежде не дарил тебе цветов?

– Нет. Сорванные, они просто погибают. Что такое?

– Тебе полагается ими восхититься, – пробормотал Киндри, – и поблагодарить дарителя.

– Это касается тебя, Тиммона, но не меня или охапки увядающей зелени, тем не менее очень милой. Твоя подружка тоже восторгается цветами?

– Всё всегда обо мне, – бодро сказал Ардет. – Какая подружка? Ох. Кендар. Нарса. Это беда, какими собственницами бывают некоторые женщины, особенно, когда веселье закончено. Ты, конечно, будешь более благоразумной. На самом деле, эти цветы собрал кадет Комана Гари, но он попросил принести их меня, поскольку сам свалился с заражением термитами.

– Как для него неудобно.

– А, он в порядке, пока продолжает двигаться. В противном случае под ним рухнет пол. Главный десятник его дома оставил его спать на улице. Привет, что это у нас здесь? – Он сдвинулся в сторону, чтобы рассмотреть Горбела, который, медленно мигая, глядел на него.

– Ннннезначительный случай, – невнятно коверкая слова сказал Каинрон, – вросшего дерева. – Затем он издал звук вроде маленького взрыва, который оказался смехом. – Это щекочется, – сообщил он Киндри.

– Вот это да. Я понятия не имел, что в лазарете так забавно.

– Не тамм, где я сишшу. Хочешь поменяться местами?

Джейм приподнялась, опершись на локоть, а затем удивила саму себя, стыдливо натянув на себя мох. Паук ринулся вниз между её небольшими грудями, ныряя в укрытие. – Тиммон, ты не должен так себя вести с людьми, особенно с кендарами. Они и так слишком уязвимы перед хайборнами.

Киндри бросил на неё быстрый взгляд: помни про Серода.

– Ох, ты говоришь совсем, как мой дедушка, – надул губы Тиммон. – В то время, как мой отец Передан развлекался как пожелает, а он…

– … был великим человеком. Как ты и говорил. Неоднократно.

– Ну, вот. – Киндри со вздохом откинулся на пятках. – Я надеюсь, что собрал их все. Опухоль должна скоро спасть. Если этого не произойдёт или она вернётся, мы попробуем снова.

– Идём, – сказал Тиммон, рывком ставя Горбела на ноги и хватая его сапог. – Давай-ка вернём тебя обратно в твои покои. Доброго вам вечера, леди. Сладких снов.

Когда они покачиваясь вышли из комнаты, один поддерживал другого, Киндри повернулся к шеренге бутылочек на больничной полке и снял окрашенный в синее флакон.

– Излюбленный напиток Лорда Ардета, – сказал он, откупоривая его, и накапал немного в стакан с водой. – Настойка болиголова. Это поможет тебе уснуть.

Джейм взяла стакан и понюхала содержимое. – Фу. Больше похоже на вытяжку из мёртвой мыши.

– Давай, давай. Если будешь хорошей девочкой, возможно, мы позволим тебе вернуться в казармы Норф уже завтра.

Она сердито на него посмотрела и выпила. – Ты наслаждаешься всем этим уже чересчур сильно.

Киндри улыбнулся, зажёг толстую свечу с отметками часов ночи в виде полосок, и оставил её одну.

II

К этому времени наступил ранний вечер. Последний свет дня разливался потопом через окна лазарета и тени уползли от него на стены. Внизу оживлённая, приглушённая болтовня проливалась на тренировочный квадрат из обеденных залов казарм.

Сначала Джейм плавала на свету, а затем утонула в тени. В её пустом желудке болиголов начал действовать почти сразу. Это немного походило на опьянение, насколько она могла помнить из своего единственного опыта, но с неприятным покалыванием в руках и ногах, как будто они засыпали. Она то отключалась, то судорожно приходила в сознание, не отдавая себя во власть снадобья до конца. Это было слишком похоже на потерю контроля. Пламя свечи, казалось, расширялось и сжималось, мерцая под лёгким ветерком из открытого окна. Свет и тьма, тьма и свет…

Кто-то быстро коснулся её, оставив на груди ощущение чего-то лёгкого и гибкого, веса, которого там прежде не было.

Джейм моргнула. Свеча укоротилась на две кольцевые отметины. Училище готовилось к ночи и скоро она станет только одним из сотен спящих, как и должно было быть. Она вздохнула и погрузилась в сон.

Её разбудило низкое рычание, сопровождаемое мягким шипением.

– Ты не мог бы оставить мёртвых покоиться с миром? – пробормотала она и с трудом продрала глаза.

Жур положил передние лапы на край постели и наклонился вперёд, каждый волосок стоял дыбом. В его широких слепых глазах отражался лунный свет. Он снова зарычал, подобно отдалённому грому.

Ему ответило шипение и груз на её груди шевельнулся. Чтобы это ни было, оно было так близко, что ей пришлось скосить глаза, чтобы разглядеть его. На мшистом одеяле лежало кольцо расплавленного золота. Над ним, покачиваясь туда и обратно, поднималась треугольная головка с блестящими глазами. Золотистая болотная гадюка зашипела снова, демонстрируя смертоносные белые клыки и мерцающий чёрный язык.

– И ради этого ты меня разбудил? – сказала Джейм, слыша в своей речи невнятность, вызванную болиголовом, – Успокойтесь, вы оба. Жур, сюда. – Барс крадучись залез в постель и уселся у неё в ногах, всё ещё сверкая глазами. Мало-помалу, они закрылись.

Змея и девушка изучали друг друга.

Свет свечи мерцал на зигзагообразном узоре, бегущем по спине гадюки, коричнево-жёлтом, охряном у головы, темнеющим до богатого золотого с центральной полоской из позолоты ниже. Чешуя мягко шуршала при её дыхании. Горло и живот были цвета бледного мёда, глаза – ярко оранжевые.

– Ох, ну ты и красавица, – Промурлыкала Джейм и погладила мерцающее горло змеи кончиком пальца. Та пульсацией мускулов заструилась по её кисти и вверх по руке, в итоге устроившись полоской золота вокруг горла. Язык щекотал Джейм ухо.

– Твоя хозяйка придёт из-за тебя в ярость, – сказала ей Джейм, – ну да ладно. Тс-с-с-с.

И в комнате снова стало тихо.

III

Когда Джейм проснулась снова, над ней стоял кто-то высокий. Она, прищурившись, бросила взгляд на свечу. Должно быть, где-то час до полуночи. Что за долгий, беспорядочный день.

– Я подумал, – сказал Комендант, – что мне стоить проведать тебя во время последнего обхода. Целитель дал о тебе хороший прогноз, за исключением того, что, по его словам, ты ничего не ешь. Почему теперь это, я не понимаю?

Ответ был уже готов, ожидая, как будто она знала его всегда. – Ран, я связана кровью с жеребёнком раторном. Он очень расстроен и огорчён. Я думаю, он пытается уморить себя голодом и утянуть меня вслед за собой.

– Я… понимаю. Вы, Норфы, умудряетесь втягивать самих себя в очень интересные неприятности. Как ты собираешься управиться с этой?

Джейм нахмурилась. – Я не уверена. Отправиться в холмы и найти его, я полагаю, как только Киндри выпустит меня из кровати. Между нами, Бел и я должны суметь что-нибудь с этим сделать.

– О. – Комендант подтащил поближе кресло и уселся в него, соколиные черты лица скрывались в тенях над мерцанием его белого офицерского шарфа. Он сложил ладони под подбородком, вытянул длинные ноги и скрестил их в лодыжках. – Ты имеешь в виду винохир Бел-Тайри. Белую Леди. Мне докладывали о том, что её недавно видели, но я выбросил подобные сообщения из головы. По всему, что я знаю, она мертва последние сорок с лишним лет.

– Моя прабабушка Кинци послала её найти меня.

– О. Это объясняет всё и ничего. Я всегда полагал, что последняя матрона Норф так же мертва. Возможно я дезинформирован и в этом, тоже?

Джейм не чувствовала в себе сил для разъяснений, даже предполагая, что она могла всё объяснить. Вместо этого, она задала вопрос, который беспокоил её уже очень долго:

– Ран, почему Бел-Тайри называют «Стыд Тентира»? Что она сделала, чтобы заслужить такое?

– Это не из-за того, что она сделала, а того, что сделали с ней.

– Вы имеете в виду, что мой дядя Грешан заклеймил её?

Ей ответил вздох из теней. – Это было только начало, или, вернее, не совсем начало.

Джейм припомнила свою вспышку-видение жестокого прошлого в той прогалине во время охоты. – Грешан добивался расположения Ранет, но Кинци запретила это. Он выпустил свою жажду мести на её кобыле винохир. Это было до или после того, как мой отец стремительно покинул Тентир прямо посреди ночи?

– После, примерно через год. А теперь, как ты об этом узнала? Ты разговаривала с братом или с Харном Удавом?

– Не с Тори. Я не думаю, что он вообще что-нибудь об этом знает. А когда я спросила Харна насчёт Белой Леди, он только проревел, что мне следует покинуть Тентир, пока не стало слишком поздно. Затем он умчался прочь.

– Он в своём стиле. – В сухом голосе прорезались смешинки. – Мой дорогой брат-по-оружию. Всегда такой легко возбудимый. Но мы сейчас говорим здесь об очень болезненной теме, и для твоего дома, и для всего Тентира. Я могу рассказать тебе только следующее: да, твой дядя, лордан Норф, ткнул железкой для клеймления в лицо винохир, а потом похвастался этим перед всем училищем. Это было плохо. Последовавшее за этим было ещё хуже. Верховный Лорд, твой дед, приказал всё это замять, как будто скрыть такое было возможно. Но его любимый сын ни в коем случае не должен выглядеть жалким ублюдком, которым он и был. О нет. Даже если это означало выследить и убить раненную винохир. Понимаешь, он не закончил работу. Он просто позволил ей уйти, изувеченной и плачущей кровью.

На мгновение упала тишина. Комендант, казалось, снова пробовал на вкус эти горькие воспоминания, прилипшие к его языку как капелька яда, которую обязательно нужно проглотить. Когда он продолжил, его голос выровнялся, все эмоции подавлены.

– Весь Совет Рандонов отправился на эту зловещую охоту – все девять, по одному от каждого крупного дома и все являлись бывшими комендантами Тентира, кроме Норфа, Халлика Беспощадного[46]46
  Hard-hand


[Закрыть], чья очередь была носить белый шарф. Грешан отправился тоже, весёлый и беспечный в своей позолоченной коже, но обратно он вернулся переброшенным через седло. Несчастный случай на охоте, сказал Халлик. Он так же сказал, что кобыла определённо мертва. Они преследовали её по следу, ведущему вверх на крутую гору и она, должно быть, сорвалась в реку внизу. Понимаешь, тропка упёрлась в отвесную скалу, а вокруг не было никаких её следов.

Он снова сделал паузу, вспоминая. – Я проделал этот путь, будучи кадетом. Как и многие из нас, впоследствии. Это тяжёлый, каменистый подъём, даже для ходьбы, а она раненая, бежала, спасая свою жизнь. С одной стороны камень. С другой – далеко, далеко внизу чёрная ревущая глотка реки. На вершине… любопытная вещь. Я сначала подумал, что увидел очертания двери в каменной стене и намёк на орнамент вокруг неё. Но трещины были едва ли глубже ногтя, а за ними, только ещё больше камня.

Для винохир, подумала Джейм, эта дверь, должно быть, стояла открытой в домик Земляной Женщины, который можно найти везде, где он нужен. Так вот как Белая Леди очутилась в убежище, оставив своих преследователей уверенными в её смерти.

Её разум снова начал уплывать прочь. Этот чёртов болиголов. В следующий раз, когда Киндри захочет её усыпить, ему стоит найти другой способ, например, стукнув её по голове обломком скалы.

– Я вижу, что утомил тебя. – Комендант встал, его высокая фигура, казалось, дотянулась до потолка. – В любом случае, тут мало что можно добавить. Халлик убил себя Белым Ножом, твой дедушка Геррант умер от горя, и твой отец Гант Серлинг, не подготовленный и недостойный, стал верховным лордом, в итоге чуть не погубив нас всех. Если хочешь узнать больше, спроси Харна, когда он вернётся. В конце концов, Халлик был его отцом.

– Подождите, – сказала она, когда Комендант повернулся, чтобы уйти. Халлик Беспощадный был отцом Харна? И он убил себя после простого несчастного случая на охоте? Там определённо должно было быть что-то большее, чем это, но вопросы, которые она хотела задать, клубились в её одурманенной снадобьем голове как пригоршня червей, голову невозможно отличить от хвоста. – Пожалуйста, – услышала она свои слова, – верните это Рандир. Она, должно быть, беспокоится о ней.

Джейм не осознавала, насколько неподвижно и бесшумно замер Комендант, пока он не двинулся снова, наклонившись над ней и аккуратно схватив болотную гадюку за её свирепой маленькой головкой. Та сонно зашипела, когда он снимал её с шеи Джейм, и рефлекторно обвила его тёплую руку.

– Ты отдаёшь предпочтение странным партнёрам по постели, – сказал он с непонятным оттенком в голосе. – Как она здесь оказалась?

Она могла только покачать головой, заставив всё вокруг кружиться. – Кто-то подбросил её. Я не знаю кто.

– Я… понимаю. Будь осторожней насчёт того, что рассказать об этом и кому. Лорды не могут потребовать цену крови, что бы здесь ни произошло, но у училища есть свои собственные формы правосудия. Спокойной ночи.

– Спокойной, Сенетари.

Он приостановился на пороге, бросил на неё загадочный взгляд, и вышел, аккуратно удерживая свою смертоносную подопечную.

IV

В течение ночи Джейм ещё несколько раз полупросыпалась, думая, что услышала что-то тревожное. Впрочем, более вероятно, что это было просто эхом сна.

Выкрики, боевые кличи, а затем рёв саргантов, Бегом, бегом, бегом! под грохот ног о доски галереи… очевидно, её одурманенный мозг уплыл назад к первому дню в Тентире и бегу-наказанию.

Более странным было то, что каждый раз, когда её сознание выплывало на поверхность, в комнате в качестве стражи всегда находился кто-то из её десятки. Это озадачивало её, но не настолько, чтобы спросить почему они здесь. Когда ранним утром она наконец полностью проснулась, на подоконнике окна сидела Шиповник Железный Шип.

Джейм стала рассматривать этот суровый, сильный профиль, это сдержанное, гордое выражение лица. Как мало она на самом деле знает об этой женщине. Она вспомнила окровавленную Шиповник на лестнице Ардетов, преграждающую ей путь в комнату наверху, где Тори сражался за свою душу, если не за свою жизнь: «Он спас меня от Каинрона. Привязал меня. Я – его, хотя я думаю, что нет хайборна достаточно глупого, чтобы доверять мне. Тебе я не доверяю. Ты только причинишь ему боль».

Что за горькое признание, и как оно запутано, даже в разуме самой Южанки.

– Ты всё ещё не научила меня, как дерутся на улицах Котифира, – сказала она.

Шиповник бросила на неё быстрый взгляд. – Не было времени, леди. Ты всё ещё хочешь научиться? – Она снова вернулась к созерцанию пустого тренировочного квадрата, по кромке которого занимался рассвет. Она выглядела уставшей и вся её одежда была серой от пыли. – Офицеры вряд ли поблагодарят меня за искажение твоего классического стиля.

– Он классический, только поскольку потому что это всё, что я знаю – это и несколько приёмов с ножом.

Когда она оттолкнула прочь сотканное изо мха одеяло, оно соскользнуло на пол и рассыпалось в пыль. Пауки бросились врассыпную. Она встала и тут же зашаталась из-за внезапного головокружения. Когда её взгляд прояснился, она обнаружила, что Шиповник быстро вскочила и поддержала её.

– Спасибо. А теперь, куда Киндри спрятал мою одежду?

Джейм была почти одета, когда прибыл целитель.

– Я не уверен насчёт этого, – сказал он, наблюдая, как она шатается на одной ноге, пытаясь натянуть сапог, а затем внезапно села на кровать. – Я слышал, у тебя была беспокойная ночь, что вряд ли удивительно при таких обстоятельствах.

– Чёрт. Кто ещё знает?

– Все, – кратко сказала Шиповник. – Комендант сообщил мне поздно прошлой ночью о твоём незваном партнёре по постели, а Вант случайно услышал. Он уже набросился на Рандир из-за этого.

– Трое. Были драки?

– Несколько. Затем вмешались сарганты и мы бегали до изнеможения. Они всё ещё держат большой палец на крышке горшка, надеясь, что он не закипит до времени общего массового отъезда, который будет позже этим утром.

За дверью лазарета возникла внезапная суматоха.

– Нет! – громогласно заявляла Рута. – Держись подальше от моей леди, ты… ты…

Шум драки, визг, и дверь рывком распахнулась. Рута упала внутрь комнаты и перекатилась на ноги, встав между Джейм и незваным гостем. Шиповник немедленно присоединилась к ней. Выглядывая между ними, Джейм увидела кадета Рандир, застывшую в дверном проёме.

– Я не клала Эдди в твою постель, – сказала Рандир.

Теперь Джейм узнала в ней кадета шанира из класса Сокольничего и отметила вздутый синяк под её глазом. Работа Ванта, вероятно.

– Кто такой Эдди[47]47
  Addy – имя гадюки, а гадюка – adder


[Закрыть]? А, я поняла.

Вокруг шеи Рандир висела толстая, живая, золотая петля, которую она наполовину поддерживала, наполовину поглаживала одной рукой.

Проскользнув между двумя Норф, Джейм предложила свою руку змее Рандир. За её спиной Рута тревожно взвизгнула, но она уже поприветствовала рептилию, которая, поблескивая чешуёй, скользнула по её пальцам.

– Нет, – сказала она, успев всё обдумать. – Я не верю, что ты могла рискнуть Эдди таким образом. Это создание… то есть, её… вполне могли бы убить, а тебя несомненно обвинили бы в случившемся. Кроме того, хайборнов почти невозможно отравить, так что это не особенно блестящая попытка убийства. – Она не добавила, что ядовитый укус в горло кому-то, уже ослабленному, нельзя было так просто сбросить со счетов, но Комендант хотел, чтобы это происшествие было преуменьшено, чего, впрочем, желала и она сама. – Когда ты её потеряла?

– Примерно в обед. – Рандир рассматривала её с явным недоверием. – Ты мне веришь?

– Я знаю, что это значит, быть связанным с живым созданием – человеком, животным или рептилией. Кто-то попытался сыграть с нашими домами подлую шутку и выгадать преимущества из наших разногласий. Это меня оскорбляет. Если выяснишь, кто это, ты мне сообщишь?

– Согласна, если ты сделаешь то же самое для меня.

Внизу в квадрате, прозвучал сигнал сбора и казармы, с сердитым рёвом, проснулись.

Рандир повернулась, чтобы уйти, но Джейм остановила её.

– Если подождёшь минутку, то я спущусь вниз вместе с тобой.

– Зачем?

Со второй попытки и при помощи Руты Джейм сумела натянуть свой сапог. Она встал и топнула, чтобы пятка сидела прочно. – Шиповник сказала мне, что прошлой ночью были конфликты. Если нас увидят вместе, это будет шагом к тому, чтобы ситуация успокоилась, по крайней мере, насчёт этого дела. В другой раз, всё может быть по-другому.

Рандир обдумала это, затем коротко кивнула. – Меня зовут Тень[48]48
  Shade


[Закрыть], – сказала она, как будто для того, чтобы официально закрепить это временное перемирие.

– А меня Джейм.

Когда они вошли в квадрат, всё девять домов были уже собраны. По ожидающим рядам пробежала пульсация и поднялся ропот, немедленно подавленный дежурным саргантом. Тень присоединилась к Рандирам. Джейм, двигаясь к Норфам, чувствовала глаза, следующие за ней, и заметила отметины беспорядков прошлой ночи на доброй дюжине лиц. Комендант стоял на своём балконе, наблюдая. Когда Джейм встретила его полуприкрытый пристальный взгляд, он слегка кивнул: Хорошая работа.

После завтрака Джейм остановила Ванта.

– Это не Рандиры, – сказала она ему прямо, – или, по крайней мере, не хозяйка змеи.

– Так она тебе сказала, я полагаю, – ответил, он обнажив зубы. Два из них были выбиты. – А кроме этого, ей не случилось упомянуть, что она является внучкой ведьмы?

Ух ты.

– Лорд Рандир её отец? Я не знала, что у него вообще были дети.

– Только один, рождённый ради эксперимента, до того, как его вкусы установились. Как бы то ни было, ты что, думаешь, что Каинроны единственный дом, чьи хайборны развлекаются со своими кендарами?

Он говорил с такой необычной, придушенной яростью, что Джейм мигнула. Она не понимала, что его так сильно задело в этой теме. Ей также пришло на ум, что она ничего не знает о прошлом Ванта, за исключением того, что он, вероятно, происходил от Тех-Кто-Вернулся, кендаров Норф, отправленных её отцом назад, когда он стремительно отбыл в изгнание, и вынужденных служить как угоны в других домах, до тех пор, пока её брат не вернул себе и власть, и так много своих разбросанных по миру людей, как только смог удержать, возможно перенапрягшись при этом.

Но прошлое Ванта – это загадка для другого дня.

– Тень может оказаться на половину перевратом для всех кого я знаю и о ком забочусь. Но в этом я ей верю. Так что прекрати.

Когда Вант с кислым видом удалился, чтобы организовать отправку кадетов, Джейм схватила за локоть Руту.

– Я так понимаю, мы оказываемся скорее под дисциплиной дома, чем училища, когда покидаем Тентир. Это так? Отлично. Оседлай мне лошадь, славную и тихую, и жди меня с ней снаружи северных ворот. Нет, тебя я с собой не возьму. Если мой брат спросит, скажи ему, что у меня есть неоконченное дело в холмах.

Подошедшая Шиповник успела услышать последнее. – Разве это разумно, сбежать на свой страх и риск, леди? Земли вероломны. Кроме того, кто-то только что попытался тебя убить.

– Я предполагаю, что он… или она… должен сегодня отмаршировать прочь, вместе с остальными. Я доверю свою судьбу Ратиллиену. – Она сделала паузу и со смехом фыркнула. – Кроме того, у меня, вероятно, очень скоро появится компания.