Текст книги "Восхождение миротворца"

Автор книги: Павел Александров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 25 страниц)

– А как насчет Третьего миротворца? – яростно заговорил Марк. – Кажется, он когда-то согласился на слияние. И чем закончил? Стал пищей для дракона?

– Он сделал глупость. Хотел получить все сразу, – ответил Саркс, похоже, имея ответ заранее. – Энергией, которую он получил, еще нужно было научиться управлять. А он решил, что уже готов занять престол Амархтона… Ты не повторишь его ошибки. Ты умен, хитер и расчетлив. С моей силой ты достигнешь таких высот, о которых другие лишь безнадежно мечтают.

«Неужели это рок? – ударило в голову отчаяние. – Неужели пророчество потеряно, а с ним потерян и смысл моего существования? И мне остается лишь принять судьбу Саркса? Или… Башня достаточно высока – смерть наступит мгновенно».

– Хочешь повторить ошибку Шестого миротворца? – отгадал его мысли Саркс. – Самоубийство? Нет, ты слишком умен, чтобы пойти на это.

«Он снова прав, – решил Марк, вдруг осознав, насколько абсурдную мысль допустил в свой разум. – Нет, уж лучше умереть в поединке. Умереть с честью, твердо храня верность до конца!..»

И хотя тот тихий голосок, что говорил в его душе, теперь молчал как мертвый, Марк внезапно почувствовал: ему не победить Саркса своими силами.

«Если б я знал, как найти Спасителя! Я бы призвал Его. Хоть бы один проблеск, хоть один лучик с неба, хоть какое-нибудь знамение – я бы обрел силу!»

Саркс неторопливо шел к нему, шаг за шагом.

– Ты хочешь спросить, почему твой небесный покровитель не помогает тебе? Я отвечу: потому что ты сам оставил своего Спасителя.

Марк стоял, утирая кровь, но тем самым еще больше размазывал ее по лицу.

– А знаешь как, Маркос? Ты сам мне дал власть над своей судьбой. Я стал ответом на твои потаенные желания.

– Ложь! – сорвался Марк. – Я не верю тебе, тварь, слышишь!

– Не веришь? – Саркс остановился в трех шагах. – Вспомни, кем ты был, Маркос. Вспомни боязливого и тщедушного человечка. Вспомни твоих обидчиков, вспомни, какие чувства поднимались в тебе, когда ты терпел обиды. Вспомни, как ты мечтал обрести силу, чтобы отомстить. Это был я, Маркос. Вспомни, как ты завидовал сильным, способным, богатым, как мечтал возвыситься над ними – это был я. Вспомни тех, что посягали на твою независимость, унижали твое достоинство, учили тебя жить, как ты ненавидел их – и это был я. Вспомни о славе, о которой мечтал, о женщинах, которыми грезил – тайные, скрытые от всех желания. Я был с тобой изначально, Маркос.

Марк отвернулся от него, сжимая до боли кулаки. Сладкие грезы из прошлого, образы его тайных желаний пронеслись, промчались в его памяти, взбудоражили и залили стыдом. Перед глазами всплыло все, о чем, как он думал, никто никогда не узнает. Все, чего он стыдился перед самим собой, все, о чем желал забыть, все предстало перед ним в обнаженном виде. Все вуали, которыми он долгие годы прикрывал тайные вожделения, были сорваны. Его переполнял такой стыд, что вся жизнь казалась отвратительной. Все тайное стало явным.

– Некроманты не создавали меня, Маркос. Меня создал ты.

Марк в изнеможении опустил голову, впиваясь зубами в губу, чтобы не закричать от бессилия. Вот враг, от которого нет спасения! Нет человека, способного помочь ему победить свое греховное «я»!

– Спаситель, я сознаю, что грешен, – прошептал Марк, глядя себе под ноги. – Я пытался обманывать Тебя, скрывая свои темные желания. Какое безумие! Нет ничего, что может быть скрыто от Тебя. Прости меня… прости и очисти.

– Слишком поздно, Маркос, слишком поздно, – произнес Саркс.

Неожиданно в голове прояснилось.

– Я всю жизнь боролся лишь с призраками, – сказал он, глядя Сарксу в глаза. – Я был слеп и не видел настоящего врага. А он, тем временем, уводил меня все дальше и дальше от моей мечты.

– Этот враг – твои предрассудки, Маркос.

– Да.

– И твои страхи.

– Да.

– И твое малодушие.

– Да, и больше того – мой грех. То есть ты, Саркс.

Марк выпрямился. Его тело наполнялось силой, он чувствовал каждую мышцу.

– Но в одном ты ошибаешься. Ты никакой не голос моей судьбы.

– Почему ты так решил?

– Моя судьба – стать свободным!

Марк вскинул руку.

– Слово в сердце!

И напряг свою волю к мечу с такой силой, с какой погрязший в трясине рвется к спасительной ветке.

Из-за каменной ограды, перекручиваясь в воздухе, вылетел Логос. Марк подхватил его за рукоять и тут же встал в боевую стойку.

Саркс покачал головой.

– Это совершенно лишнее. Ты уже ничего не изменишь.

– Я убью тебя.

– Мог убить. Но теперь – нет.

Вдохнув поток удивительной чистоты, наполнивший его свободой, Марк бросился навстречу острию меча Саркса. В теле пульсировала новая энергия, заряжающая силой, ловкостью, быстротой – все тело сжалось в единый клинок, маневренный и послушный.

Не ожидав такой атаки, Саркс отступил, но сразу совладал с собой и отразил удар в сторону. Марк промахнулся и едва не упал, настолько сильным был взмах его Логоса.

– Ты проиграл, урод. Слияния не будет, – проговорил он, тяжело дыша.

– О чем ты? – Саркс будто бы удивился. – Слияние уже началось. Погляди вокруг, миротворец Саркс-Маркос.

Дрожь пробила Марка до мозга костей. Очертания Башни вдруг потеряли четкость, размылись. Он пошатнулся и почувствовал под ногами не твердый каменный пол, а вязкую болотную почву.

Не может быть!

Они стояли, заволоченные густым туманом посреди гиблых болот. Отовсюду веяло мертвой влагой и сыростью. Точь-в-точь как в тот страшный день, когда Марк потерялся в Белом забвении.

«Так… неужели… вправду… все потеряно?»

И тут он вскрикнул. Вскрикнул с ужасом, какого еще никогда не испытывал – его объял страх неизвестности, непонимания того, что происходит вокруг и реальна ли вообще его жизнь!

«Как, почему?!»

– Ты ожидал помпезной церемонии? Что-то вроде твоего посвящения в миротворцы в Иероне? Разочарую – я не слишком нуждаюсь в твоем устном согласии на слияние. Мне достаточно твоего внутреннего желания – ты сам выбрал меня, когда обрисовывал себе заманчивые перспективы.

Едва совладав с отчаянием, Марк сжал рукоять меча. Если слияние только началось, значит, еще не все потеряно!

– Остался пустяк, формальность, – Саркс изобразил что-то вроде улыбки. – Произнеси вслух, глядя мне в глаза, то, о чем мечтал несколько минут назад. Все-таки это нужно для обряда.

Ступая по болотной земле короткими шагами, Марк подошел к нему ближе. Если остался еще хоть один, пусть самый ничтожный шанс, он не упустит его. Он убьет чудовище.

– Перед лицом Всевышнего Творца я, Седьмой миротворец Маркос, принимаю осознанное решение: быть верным своему призванию и биться с порождением греха, именуемым Сарксом, до последнего вздоха!

Он атаковал стремительным выпадом. Логос соскользнул с черного клинка Саркса, ушел вбок, Марк тут же извернулся, прочертив в воздухе смертельную дугу. Саркс еле увернулся, отпрыгнув назад. Взмах Логоса чуть не рассек ему лицо. Под ногами хлюпнула грязь.

– Вот значит как! Таки хочется поиграть в благородство, поупрямиться, – проговорил Саркс. В его голосе чувствовалась злость, но он был по-прежнему уверен в себе.

– Это не игра, это решение, – выпалил Марк.

– Ты думаешь, Он простит тебя? Думаешь, Он хочет видеть тебя после того, как ты предал Его?

– Я не думаю, я это знаю.

– Ты не знаешь Его, Маркос. Ты веришь в иллюзорный образ, сотканный твоим воображением.

– Тогда почему тебя страшит этот образ?

– Страшит? – Саркс скорчил пренебрежительную мину. – Не обманывайся. В тебе живет сила, над которой властен только я!

– Ты говоришь о силе греха? Ты так и не понял, что она только что была разрушена?

– Разрушена? И кто это сделал? – выкрикнул Саркс.

– Тот, кого ты назвал иллюзорным образом, – Марк воспрянул, наливаясь отвагой. Он уже чувствовал, что наступает перевес в его сторону. Только бы не остановиться! – Тебе не понять этого, Саркс. Ты боишься и ненавидишь то, во что не веришь. Не понять тебе ни истинного счастья жизни земной, ни таинства жизни вечной.

Саркс мрачно его слушал, не шевелясь.

– Зато мне дано знать истину смерти.

Он сам набросился на Марка, нанося яростный скользящий удар. Марк сжал Логос обеими руками, с силой отразив черный клинок. Мечи заплясали в стремительном танце, высекая снопы искр. Удары гулко отозвались во всем теле, но Марк чувствовал, что сила сейчас исходит не от его мышц. Мечом управляет нечто из недр души.

Удар! Еще удар! Марк атаковал, нанося три рубящих удара подряд. И в этот момент он ощутил долгожданный перевес! Перевес! Вот, что главное! Саркс был сильнее только за счет того, что читал его замыслы. Отвергнув его искушение, Марк закрыл свои мысли, и теперь они бились на равных. Желание победить возгорелось. Еще чуть-чуть! Марк рванулся в бой с такими силами, что казалось, превзошел все человеческие возможности, потому что сражаться так не смог бы, даже если бы овладел всеми тайнами фехтования. Это была битва сверх его возможностей!

Извернувшись, он ударил снизу, поднимая меч Саркса вверх. Логос засвистел, грозя разрубить врага надвое, но Саркс отвел смертельный удар вниз и лезвие лишь полоснуло его по ноге.

…Взвыв от боли, Марк отступил назад. Глазами, которые не хотели верить увиденному, он заметил кровавую полосу на своей ноге, чуть повыше колена. Точно такую же, какую нанес Сарксу.

Саркс ухмыльнулся. «Мне дано знать истину смерти», – повторял он глазами.

Не задумываясь в пылу поединка, как это произошло, Марк снова ринулся в атаку.

– Все равно ты падешь, исчадие!

Меч задел грудь Саркса, и Марк вздрогнул от жгучей боли, обжегшей его собственную грудную клетку. Саркс будто нарочно пропускал удары. Острие ударило его в бок, и Марка резануло горячей болью между ребрами. Он отшатнулся и опустил меч, в изнеможении зажимая левой рукой рану на боку.

Из ран Саркса текла смешанная красно-черная кровь, явно не человеческая. Он криво усмехался, выражая надменную уверенность в своей победе и смеясь над тем, как Марк убивает сам себя.

«Почему? – заговорило отчаяние. – Почему каждая рана, наносимая Сарксу, появляется на мне? Что происходит?»

– Что это? – вслух произнес он.

Саркс перестал усмехаться и поднял голову, напустив на себя мрачную зловещую маску:

– Я – это ты. Поверил, наконец? Мы едины с тобою, и никуда от этого не деться. Признаю, с момента прихода в Каллирою ты повзрослел, стал сильнее. Ты мог победить меня. Но начиная с Белого забвения, ты действовал в угоду мне. Ты сам выбрал мою волю. И у тебя больше нет выбора между жизнью со мной и жизнью со своими идеалами. Победить меня ты можешь только слившись со мною. У тебя есть два пути – принять меня и обрести жизнь. Убить меня и встретить смерть.

Марк почувствовал, что холодеет. Он ощутил себя не просто перед лицом смерти, а перед роковой неизбежностью – выбором без выбора. Он обречен. Брошенный всеми, забытый, никому не нужный.

Одиночество, которому он ранее сопротивлялся, теперь окутало его холодной безнадежной пеленой. Он один. Совершенно один среди бессмысленных бескрайних болот. Один в этом мире. И всегда был одинок. И по-настоящему он нужен только тому, кто стоит перед ним. Он может умереть. Но чего этим добьется? Что изменит?

Нет, он будет умнее!

Он будет хитрее!

Он получит власть. В том числе и над Сарксом. И решая, что добро и что зло, разве он не найдет в себе силы снова встать на дорогу добра? На Путь истины?

Сердце заколотилось просто невыносимо. Саркс улыбнулся и протянул руку. Левую.

«Только чтобы выжить. Победить его в себе. И потом вернуться назад», – произнес Марк в уме.

…И шагнул к Сарксу, ощущая невероятное упоение грядущей силой.

Он протянул руку и Саркс обхватил ее до локтя. Из правой руки бессильно выпал Логос.

Глаза получеловека нацелились в его глаза. Разум потрясла огромная сила, мгновенно раздвинувшая его горизонты сознания. Марк почувствовал, что способен постичь все темные структуры этого мира, способен получать сведения от даймонов, элементалиев и других существ, способен чувствовать и впитывать в себя различные виды магий. Это было нечто потрясающее!

Он ощутил, как к центру его воли неотвратимо движется какая-то темная энергия, пугающая и сладостная одновременно, но от которой он уже не может отказаться.

Чувства обострились еще сильнее: Марк ощутил предвкушение страха и ужаса людей, которые увидят его нового, ощутил победный вкус власти над этими людьми. Отныне властвование станет его жизнью.

«Покорность же ей – свершит волю тьмы, и ужасом станешь для этой страны».

«…И назад дороги не будет, – совершив усилие, тот голос, что предостерегал его, прорвался в разум. – У тебя не останется совести, чтобы измениться. Это конец!»

У Марка внутри что-то дрогнуло, передернулось, что-то ужалило. Навалился новый кошмар – что он сам согласился на превращение в иное существо, и сейчас все привычные мысли и чувства исчезнут, и заменит их темная воля, холодный и жестокий разум, обжигающе-ледяная страсть…

Но пока что он еще принадлежал себе и видел свое будущее. Он станет ужасом и проклятием для Каллирои. Калиган, Автолик, Флоя – он будет их злейшим врагом. Возможно, он попытается заставить их служить своим целям, а нет – так уничтожит. Создавая свою империю, он столкнется с королевой Сильвирой, начнет за ней охоту, и может быть, успешно. Он знает мышление аделиан, знает их ценности, знает их слабые места – он станет поражающим бичом для каждого, кто не будет служить его планам. Всех, кого он любит сегодня, он любит в последний раз. Он потеряет способность любить, утратит понимание красоты жизни, забудет, что такое жалость, сочувствие, милосердие. Он перестанет чувствовать, он превратится в бездушное существо, всецело поглощенное упоением властью. Он будет жить лишь во имя себя одного. И в один день, его правление закончится…

«Моя душа бессмертна. Со смертью я ничего не теряю», – все его силы, желания, инстинкты будто ожили и заметались в поисках спасения, но в глубине души Марк уже точно знал, что спасение – только в смерти.

«Последний и главный секрет владения мечом – это достижение свободы от страха смерти».

Но умирать не хотелось. Еще никогда не было такого рвения бороться за жизнь.

«Единственное, чего боится твой страх, так это встречи с тобою лицом к лицу».

«Потерпи, – приказал он трепещущему телу. – Скоро все закончится. Уже немного. Совсем немного. Последнее усилие. А там – чудесный переход в иную Жизнь».

Марк уловил движущуюся в него энергию искушения на мгновение раньше, чем она успела захватить его волю.

Одно мгновение. Как много оно, оказывается, решает!

«Убей своего зверя!»

Он зажмурился изо всех сил.

«Смерть!»

Искушение лопнуло и разлетелось мельчайшими брызгами невидимой слизи. Связь с Сарксом прервалась. Марк разжал руку и резко отшатнулся. Затем поднял меч, направляя острие в грудь врага.

– Ищешь смерти? – мрачно произнес Саркс, не ожидавший такого оборота.

– Я уже ее нашел.

«Это не враг. Враг – мой страх перед смертью», – Марк напряг разум и волю.

– Что ты делаешь, Маркос? Ты умрешь как дурак, непонятно за что! Через неделю о тебе никто не вспомнит! Если твой Спаситель все прощает, то не лучше ли смириться с грехом на время, чтобы потом покаяться?!

Но все было тщетно. Марк бросился вперед, нанося удар за ударом. Логос засверкал в его руке, лязгая в дуэли с мечом Саркса. Проворная атака вывела полумертвеца из равновесия. Он отступал. Страшные, как штормовые волны удары Логоса Саркс уже не мог отражать, да и заклятия сотворить не мог. В последний миг он еле увернулся от сильного удара, который должен был рассечь его грудь.

– Стой, Маркос! – крикнул Саркс, отскочив. – Кто толкает тебя на смерть? Ты же хочешь, хочешь обрести мою власть! Я вижу, что хочешь! Хочешь стоять над всеми, чтобы люди прославляли ТВОЕ имя, чтобы строили ТВОЮ империю, чтобы исполняли ТВОЮ волю! Ты хочешь стать сам себе богом. Самому решать, что добро, а что зло – это же твои желания, твоя воля, ТВОЯ!!!

Марк перевел дыхание:

– Ошибаешься. Моя воля уже мертва. Ты сражаешься с волей Всевышнего.

Сокрушительный удар отвел черный клинок в сторону. Саркс отпрянул в изумлении: его глаза расширились, злобно недоумевая.

Идеальный момент для выпада! Но как же не хочется им воспользоваться!

Последняя секунда. Последний шанс все изменить.

Жить! Пусть даже с черной душой, но жить!! ЖИТЬ!!!

…Зажмурив глаза, Марк сделал сильный выпад, и острие Логоса вошло в грудь Саркса.

Марк изогнулся от неимоверной боли – его будто рвали на куски раскаленным железом, и боль отзывалась в каждой клеточке тела. Но, выдержав еще один миг, он шагнул вперед и, сжав рукоять обеими руками, втолкнул лезвие глубже, пронзив Саркса насквозь.

В тот же миг, помраченными от боли глазами он увидел: они по-прежнему стоят на вершине Башни мрака. В уши ворвались такие привычные звуки битвы.

– Ты… – исказив мертвецкие губы в недоуменной злобе, прошипел Саркс и пошатнулся. – Ты снова совершил глупость. Последнюю глупость… ты обречен… а я восстану вновь… придет время… я дождусь своего часа…

Его голова запрокинулась назад, меч выпал из руки. Человеческая половина лица покрылась бледностью. Конвульсивно дернувшись, Саркс упал навзничь и затих.

Марк рухнул на спину секундой позже. Только теперь он с удивительной ясностью понял: Саркс с самого начала хотел, чтобы он поверил в необратимость судьбы, уготованной Проклятием. Пока Марк верил в его слова, он был обречен. Нужно было сразу искать свою собственную судьбу, а не исполнять навязанную Сарксом.

Закатив глаза к темному амархтонскому небу, Марк судорожно всхлипнул, пытаясь вдохнуть хоть каплю живительного воздуха, но тщетно. Тело онемело, пальцы конвульсивно скребли по камню. Он их не чувствовал. Не чувствовал и боли от смертельной сквозной раны чуть пониже легких: наверное, паралич или болевой шок. До него доносились очень отдаленные звуки битвы: лязг мечей, вопли раненых… Марк медленно уходил от такой привычной реальности в иной мир.

Задыхаясь, он открыл рот, но воздух больше не поступал в легкие. Остатки сознания наполнились ужасом: лучше уж терпеть боль, чем захлебываться собственной кровью и воздухом, который уже не приносит жизни!

Застывшими глазами он досмотрел, как спадает насланный Сарксом туман, как исчезает стена под аркой, как лестница Башни снова открывает вход. Кто это поднимается к нему в черной развевающейся мантии? Амарта. Что ей еще нужно?

На нем ее взгляд не задержался. Она глянула на пораженного Саркса, и такого гнева и отвращения на ее лице Марку не доводилось видеть. Колдунья подняла свой жезл, сотворяя сильное огненное заклятие, и тело Саркса охватил огонь. Пламя было такой силы, что вмиг сгорела плоть, начали лопаться кости. Но Марк не чувствовал на себе даже жара. Он был свободен от Саркса.

«Наконец-то ты добилась, Амарта, чего хотела. Но поняла ли ты, кого ненавидела на самом деле?»

Она подняла черный меч Саркса и пошла обратно. Уже под каменной аркой она остановилась и глянула на умирающего Марка. Что это горит в ее зеленых глазах? Сожаление? Она жалеет, что ее месть свершилась? Но тут она отвернулась, а Марк утратил способность видеть.

Разум затуманился, покрываясь густой пеленой небытия, мысли разлетались, путались. Думать стало невыносимо тяжело. «Так вот, значит, как наступает смерть, – мелькнула уходящая мысль. – Сейчас я познаю ее таинство, узнаю, что там, за ее гранью. Узнаю, кто Он, Бог. Я же совсем не знаю Его. Что я скажу Ему, что услышу? И услышу ли? Я же абсолютно ничего не знаю, что там… за гранью. Да, теперь я совершенно ничего не знаю…»

Последняя искра сознания погасла. Уходящая мысль неумолимо потянулась из разума, оставляя все страхи, тревоги, размышления и страсти в мертвом, пораженном теле. Разум утих. Марк жил, но уже не думая и ничего не ощущая.

* * *

Удар рыцаря Серебряного Щита – это сосредоточенный сплав силы, бьющей без промаха наповал, это бросок, опережающий мысль. Главк переступил через скорченное тлеющее тело вождя всадников смерти и быстро направился к открытым вратам дворца. Он должен, обязан это сделать. Иначе обуянные страхом воины не сдвинутся ни на шаг.

Он вошел в темный дворцовый коридор и сразу услышал за спиной торжествующие крики. В Аргос ринулись толпы людей.

Левое плечо и часть груди онемели – холодны как у трупа. Рана серьезна. Но омертвению уже не добраться до сердца – это главное. Да, без помощи лекарей не обойтись, но это потом. Сейчас ему предстоит совершить последнее усилие и возглавить захват Аргоса. Все остальное – после. Завтра он будет осознавать свою новую жизнь, завтра будет думать, что произошло с его характером, куда исчез привычный ход мыслей, знакомые чувства. Завтра он станет новым человеком, ибо никто не остается прежним после величайшей метаморфозы, которую учение Таинства жизни называет Преображением.

Автолик шел следом, не слишком взирая на суетящихся вокруг южан, морфелонцев и своих вольных стрелков. Воины бегали, ловя магов, которые отбивались слабенькими, неопасными заклятиями. Это были ученики и младшие помощники магов. Настоящие маги и архимаги покинули Аргос, оставив молодых как прикрытие.

«Сколько страшных россказней ходило о магах, а они оказались такими же как все, – сказал в мыслях Автолик. – Разбежались, едва поняли, что Аргос пал. И никто не собирается умирать за своего Темного Владыку».

– Держи, держи его! Лови того, толстомордого! – кричал усатый десятник-южанин.

– Осторожней, он какой-то заразой кидается!

– На меня гони их, на меня! – ревел какой-то здоровяк.

Происходящее теперь больше напоминало какую-то военную игру, но не битву. Странное дело, люди не были охвачены ненавистью, никто не жаждал отомстить. До Аргоса дошли только те, что сумели полностью преодолеть себя. Да и молодые маги отбивались без особой злобы. Правда, кое-где воины Армии Свободы схватывались с легионерами, околдованными или просто не желающими сдаваться, и в таких схватках падали последние жертвы Амархтонской битвы.

Автолик знал, куда направляется Главк и остаток выживших рыцарей Серебряного Щита. Оставались еще две важные цели: Башня мрака и тронный зал Хадамарта. Как только они будут взяты – все, Аргос наш!

Дверей в огромный сферический зал не было. Главк остановился, дав указание одному из рыцарей идти вдоль бокового коридора, где виднелась вдали заросшая плющом решетка. «Вход на Башню», – догадался Автолик. Группа рыцарей сплотилась перед залом. Мечи наготове. Автолик предпочел остаться позади. Если там в зале – воплощенный Хадамарт, то лучше держаться подальше. Кто знает, на что способен бессмертный теоит?

И тут, когда Главку оставалось махнуть рукой, из зала донесся грозный голос:

– Глупцы. Все, что вы захватываете ценой океанов крови, вы отдадите без боя. Как и ваши предки сорок лет назад.

Главк рванулся первым. За ним бросились его рыцари, сотрясая железными подметками сапог гладкий пол. Автолик появился в зале последним. Никого. Там, где должен был стоять великий престол, виднелась круглая дыра провал. Хадамарт покинул Аргос.

Вбежал рыцарь-разведчик:

– Почтенный Главк, я только что был на Башне мрака. Вход открыт, с нею творится что-то неладное.

– Ты нашел Седьмого миротворца? – осведомился Главк.

– Нашел.

– Он жив? – выкрикнул Автолик.

Рыцарь развел руками.

– Не знаю, как и сказать.

* * *

Ясность мыслей возвращалась с удивительной быстротой. Чистый разум, без примеси беспокойства и суеты, вполне способный мыслить и рассуждать – все это показалось Марку странными ощущениями для остывающего трупа.

«Где я?» – спросил он себя.

Он неподвижно лежал, а может, висел в пустоте. Вокруг царил странный полусвет.

– Здравствуй, миротворец. Ты прошел свой путь, – услышал он тихий детский голос. – И теперь готов услышать правду.

Перед ним возник образ темноволосой девочки лет десяти, облаченной в легкое синеватое платьице. Наивная детская улыбка и серьезные взрослые глаза смотрели на него точно так же, как тогда, в келье пророка Эйренома. «Кто же ты на самом деле, маленькая Циэль?»

– Проклятие жило в сердце Амарты, – произнес Марк. – Если бы я понял это раньше… если б я знал, что понимание и взаимное прощение могут его разрушить! Я бы столько всего избежал.

– Чтобы искать понимания, знания не нужны. Нужно сердце. Чуткое сердце.

– Значит, меня зря избрали Седьмым миротворцем. Я не оправдал своего призвания. Если бы мое сердце было чутким, я бы увидел те знаки, какие мне были посланы. Я бы не породил Саркса. Я бы нашел понимание с Амартой. Я бы возродил призвание миротворцев. А я? Я столько всего натворил, Циэль, – он с болью глянул в ее глаза. – Циэль, ты же все знала. Почему ты мне ничего не сказала тогда, в храме?

– Знать и понимать не одно и то же, – ответила девочка. – У пророка ты услышал от меня то, что мы оба понимали.

Она еще не успела закончить, как Марк понял ее. «Не пытайся стать кем-то… будь миротворцем», – всплыло в памяти. Он с самого начала знал все, что ему нужно было знать. Знал! И нечего обвинять других в своем невежестве. Он сам виноват во всех своих бедах.

– Ты сказала, что я готов услышать правду.

Циэль чуть наклонила голову, глянув на Марка исподлобья: силы небесные, до чего знакомый взгляд! Черные волосы слегка растрепались: точь-в-точь такие же, как у испуганной девочки в горящем доме. И глаза… уж не зеленые ли? Еще один знак. Образ всего светлого, что было в маленькой девочке до той страшной ночи в лесной усадьбе. Кем бы ни была Циэль, она воплотила в себе этот образ.

«Почему я не понял этого раньше?»

– Маленькая Амарта долго испытывала боль. Боль и обида вскоре превратились в ненависть и жажду мести. А ненависть и жажда мести способны испепелить мир. Так родилось Проклятие миротворцев. Обряд некромантов дал ему воплощенную суть. Проклятие обрело обнажающий смысл: представить миротворца с его темной стороны, так, чтобы маска благодетели была сорвана, и несущий мир предстал перед всеми в своей злой сущности. Третий миротворец был жесток и его саркс лишь умножил эту жестокость, превратив ее в движущую силу. Третий погиб, но Проклятие на нем не остановилось.

Циэль подошла ближе.

– Ликорей, Сильвира и все, кто знал историю Проклятия, договорились молчать. Они боялись позора. Но сокрытие преступления только усиливает содеянное зло. Молчание помогало Проклятию искушать и уничтожать миротворцев. Каждый из них порождал своего саркса и становился его жертвой.

– Как и я, – промолвил Марк.

– Ты зашел далеко. Но стать на край пропасти и заглянуть в нее, еще не означает прыгнуть. Ты устоял.

– Я был готов принять Саркса. Я согласился с его искушением, – прошептал Марк. Он не чувствовал стыда или угрызений совести – одно лишь холодное осознание свершившегося.

– И в тот же миг понял, что лучше бы сразу избрал смерть своего «я».

Марк задумался в чистом потоке мыслей. Теперь он ощутил, какой необычайный покой царит вокруг него.

– Породив Саркса, я потерял пророчество.

– Пророчество не предопределяло твою судьбу. Оно лишь указывало тебе твою миссию. Путь к ее исполнению ты нашел сам.

– Нашел? – Марк горько усмехнулся. – Если бы я не породил Саркса, мой путь мог быть совсем иным. И Ортос был бы жив. И вообще все было бы иначе!

– Да. Но поздно жалеть об этом. Ты дошел до конца. Твоя миссия окончена.

– Окончена чем? Саркс поражен, но Проклятие… оно ведь будет ждать следующего миротворца?

Циэль глянула на него чистым взором изумрудных глаз.

– Тайна Проклятия была проста. Тебе нужно было просто идти путем миротворца. Совершать то, что ты обещал в самом начале своего пути. И победить этим злобу, затаенную Амартой на всех миротворцев. Когда твое сердце откликнулось на ее боль, и ты бросился спасать ее от дракона, ты вступил в схватку с Проклятием. Там, у Драконовых скал ты окончательно встал на путь миротворца, для чего и был призван. И совершил главное – открыл Амарте иного миротворца.

– Тогда? Я даже не думал об этом.

– Добрый поступок, совершаемый неосознанно, ценнее того, что совершается намеренно. Неожиданное решение спасти врага открыло тебе, кем в действительности ты являешься. И то, что ты не осознал глубины своего поступка, только делает его сильнее.

Марк взволнованно вспомнил свои чувства в тот момент, когда решался на схватку с драконом. Вот, что тогда бурлило в нем! Знак! Ему был дан очередной знак! И на тот раз, он его не упустил.

– Если бы не твоя ошибка в Белом забвении, история Проклятия, может быть, и закончилась бы у Драконовых скал. Но был Саркс – темная сторона Седьмого миротворца. Из-за него в сердце Амарты не могло пробудиться прощение. Глядя на тебя, она видела Саркса. Когда Эреб заключил договор с некромантами, Амарта стала залогом Проклятия: ее боль, обида и ненависть поддерживали его сущность. Поначалу она хотела просто убить тебя, но когда появился Саркс, она увидела в нем путь своей мести. Потому они и были союзниками. Но у Драконовых скал ей открылась правда. Она поняла, что ее страдания на самом деле связаны с Сарксом, а не с Седьмым миротворцем. И ненавидит она не тебя, а его – союзника, с которым ее связывает Проклятие. И отведя тебя к Башне мрака, она желала в тайне, чтобы ты победил. И чтобы Проклятие, терзавшее ее душу, исчезло.

Марк, пораженный догадкой, закрыл и открыл глаза.

– Так вот что означал ее прощальный взгляд на Башне!

«Лишь в сердце жестоком найдешь тот ответ, что сможет разрушить Проклятья завет».

– Она сожгла тело Саркса, уничтожая то, что в действительности ненавидела. Твое примирение с Амартой совершилось. И Проклятию не осталось места.

В голове пронеслись мысли и картины из прошлого, то успокаивая, то будоража. Марк еще не знал, что говорить и как реагировать.

– Но я натворил столько всего… и до меня натворили. Кем я останусь в памяти людей?

– Ты ошибаешься, если думаешь, что мнение людей может сделать твои поступки достойными.

– А как иначе?

– Что тебе говорит твоя совесть?

Возникла длинная пауза.

– Кажется, она говорит, что я искупил свою вину, – неуверенно произнес Марк.

– Это говорит не совесть, а именно вина. Перестань ожидать мести, которую считаешь справедливой карой. Прости себя и других, тогда и услышишь свою совесть.

– И что она скажет? – неожиданно резко спросил Марк. – Что я предал себя и все, во что верил? Что я стал бы самым мерзостным злом, если бы какая-то сила не отдернула меня в последний миг?

Циэль посмотрела на него с какой-то дивной, пронизывающей чистотой взгляда, так, что он смолк, чувствуя, что не может говорить.

– Знаешь, что за сила это была, Маркос? Это была сила, которая бросила тебя спасать твоих подруг в Лунном лесу. Сила, которой ты победил черного дракона. Сила, которой ты открыл сердце Амарты и остановил Проклятие миротворцев. Ты проявил силу, которую никогда не поймет твой враг – вот, что скажет тебе совесть, когда ты оправишься от обиды на самого себя.