Текст книги "Биография нечисти (СИ)"

Автор книги: Павел Грегор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 22 страниц)

Шуть тяжело вздохнул и покосился на Макса.

– Нам придётся туда спуститься, – проговорил он. – Они прикончат Сестру если станем тормозить. Со мной?

Макс утвердительно кивнул.

– Тогда двинули! – Шуть включил фонарь и начал спускаться вниз.

Шли молча. Подвал оказался глубоким, сырым и грязным. Сомнений не было – в этой дыре постоянно обитала крупная популяция животных, которым была абсолютно чужда чистоплотность.

Чем дальше оба уходили от выхода тем хуже пахло. К запаху нечистот примешивался тошнотворный смрад от разложения и неприятный заставляющий проглатывать слюну запах уксуса.

На стенах, потолке и ржавых водопроводных трубах висела паутина, в которой копошились крупные отливающие свинцом пауки. Вероятно когда-то здесь размещался склад продовольственного магазина. У стен всё ещё стояли подгнившие поддоны и ящики.

– Следи за тылом! – прошептал на ухо Гришка.

Ощущение, что за ними наблюдают не оставляло ни на минуту. Максу постоянно приходилось озираться. В свете фонаря любая тень приобретала черты лютого врага, и несколько раз он порывался нажать на спусковой крючок. Останавливала только выдержка и отличная реакция.

– Проклятый лабиринт! – прошептал Шуть. – Ты хоть запомнил откуда пришли?

Воробьёв кашлянул и неопределённо пожал плечами.

– Вот так люди и гибнут не за грош, – выдавливая кислую улыбку, добавил Тритон. – Я тоже ни черта не запомнил…

Подвал имел какую-то хитроумную конфигурацию: коридорчики, отделённые перегородками кластеры, переходные туннели и бесконечные двери в морозильные камеры и подсобки.

Вскоре они добрались до развилки. Гришка посветил вокруг и, заметив капли крови на пыльном полу, толкнул Макса локтем.

– Чувствуешь сквозняк?

Затхлый холодок поступал в эту часть подвала волнами. То замирая, то усиливаясь он доносил запахи мазута и уксуса.

– Из правого туннеля тянет, – сказал Воробьёв. – Да и следы на полу в той стороне гораздо заметнее…

До слуха донеслась ритмичная дробь автоматной очереди. Приглушённая расстоянием, с нотками эха, которое могло родиться только в замкнутом, но огромном по протяжённости пространстве, эта дробь показалась отчаянным призывом о помощи.

Гришка отодвинул компаньона в сторонку и, выставив автомат, осторожно вошёл в правый туннель. Даже сейчас он не готов был уступать кому-либо право лидерства.

Шагов через десять они вышли к низкому дверному проёму, за которым виднелась уходящая вниз бетонная лестница. Тяжёлая железная дверь была распахнута, рядом на стене, как подсказка висела на скобе перчатка Сестры.

– Видел когда-нибудь такие подвалы? – оборачиваясь поинтересовался Тритон.

– Вероятно бомбоубежище на случай войны.

– Согласен! Умели у нас когда-то маскировать секретные объекты. Ни одна вражина не додумается, что под подвалом магазина может располагаться ещё один подвал.

Шуть подобрался к проёму и посветил фонарём. Лестница круто уходила вниз метров на десять, где предсказуемо заканчивалась ещё одним проходом в зловещую темень.

– Гляди! – Гришка направил луч на узкую площадку у ног. – Вот так они и разделываются с не прошенными гостями.

На бетоне, источая удушливый смрад, лежали десятки мёртвых крыс с откушенными головами.

Глава 21

1

Тритон перешагнул через крысиные трупы и осторожно пошёл вниз. Свет от его фонаря судорожно плясал на облезлых стенах выдавая волнение и тревогу, но этому парню нельзя было отказать в какой-то безрассудной храбрости – с таким хоть в разведку хоть в преисподнюю.

Выждав секунду Макс двинулся следом – он хорошо помнил про необходимость сохранять дистанцию в узких проходах. Всё-таки занятия с инструктором по стрельбе даром не прошли. Парень побывал в горячих точках и знал о чём говорит.

Из проёма тянуло промозглостью и холодом. Слышалось как в чёрной пустоте завывает ветер и струится по бетонным желобам сточная вода. Ветер донёс до слуха приглушённый задавленный вскрик, и на этом всё.

– Чё-ё-ёрт! – протянул Тритон. – Неужели опоздали?

Он рывком бросился в проём и, выставив автомат тут же прижался к стене.

Воробьёв прошмыгнул следом и, припав на колено, замер в паре шагов от приятеля, готовый открыть огонь в любую минуту. Его фонарь доставал метров на десять, свет был желтоватым и рассеянным.

– Когда последний раз батареи менял? – спросил Шуть.

– Не менял с тех пор как купил.

– Запомни на будущее – фонарь должен быть исправен на все сто. Не экономь на батареях, иначе в критический момент он тебя подведёт.

Гришка посветил вокруг. Без сомнения это был железнодорожный туннель. Ширококолейное полотно проходило по центру, вдоль стен с обеих сторон тянулись бетонные пешеходные дорожки. Кто и когда его построил определить было сложно, но судя по потёкам на стенах за его сохранностью не следили уже несколько десятилетий. На округлом потолке висели ржавые плафоны и провисшие, заросшие мхами и паутиной жгуты силовых кабелей.

– Напоминает ветку метрополитена, – прошептал Макс. – Строили основательно, на века.

– Только вот про подземку в этих местах никто никогда не слышал, – отозвался Шуть. – Если её и строили, то не для смертных.

Он направил фонарь в противоположную сторону и тихонько присвистнул, – луч ушёл в непроглядную темень, высветив короткий участок рельсов со шпалами.

– На несколько километров тянется, – добавил Тритон. – К Радонску уж точно.

Где-то впереди звякнуло железо. Это мигом вернуло к действительности, и оба сочли за лучшее заткнуться. Прикрывая друг друга они медленно двинулись на звук. Он будоражил воображение, пробуждал первобытные страхи и заставлял закипать в крови адреналин: должно быть нечто подобное испытывали далёкие предки, когда с копьями и дубинами входили в глубокие пещеры. Звук стал отчётливым и чересчур гулким. Максу вдруг показалось, что так должна звенеть пустая алюминиевая фляга, соприкасающаяся с железными костылями на шпалах. Догадка вызвала неприятное щемящее чувство и чтобы отогнать скверные предчувствия Воробьёв до хруста в суставах сжал автомат.

– Гляди! – Свет Гришкиного фонаря выхватил громоздкий железный короб стоящий на рельсах. – Никак вагон?

Пузатый как сейф, напоминающий морозильник с узкими окошками триплексами, он стоял у небольшого перрона заваленного истлевшими ящиками и тюками со стекловатой. Краска цвета хаки, которой некогда был окрашен вагон, местами облезла, кое-где виднелись обрамлённые ржавчиной дыры в обшивке. И всё же под коростой из окислов Макс сумел разглядеть остатки надписи, от вида которой ёкнуло сердце. Среди пятен плесени он разглядел аббревиатуру «ЛПР» нанесённую белой краской через трафарет.

Подчиняясь первому порыву он обогнал Гришку и приткнулся к боковине вагона, чтобы понять можно ли в него проникнуть.

– Ты что?! – рыкнул Тритон. – Вернись, мать твою, на позицию!

Воробьёв с трудом подавил желание заглянуть в окошко и попятился к напарнику. Он и сам понял, что погорячился поддавшись соблазну.

– Никогда так не делай, – едва сдерживая злость, процедил Гришка.

Они прошли по над вагоном до его конца. Остановились и замерли. Темень впереди скрывала источники звуков, но уже сейчас было понятно, что в глубинах туннеля кто-то прячется.

2

Боль пришла внезапно. Словно кто-то с размаху двинул обухом по затылку. Гришка вскрикнул и от неожиданности выронил автомат. В следующее мгновение он схватился за голову и протяжно завыл. Похожие ощущения испытал и Воробьёв, но в отличие от напарника для него она оказалась не такой обезоруживающей.

Он схватил фонарь, который выронил Гришка и направил его в темноту. Сомнений не было «ведьмы» пытались проделать с людьми тот же фокус, что и возле беседки, только теперь их воздействие носило более разрушительный характер. Никаких иллюзий и галлюцинаций только прямое воздействие на ЦНС. Боль накатывала волнами, и казалось, что от этих сокрушительных пульсаций мозг вот-вот взорвётся.

Сдерживая крик, журналист поднял руку с автоматом на уровень головы и прикрываясь им словно щитом сделал несколько шагов.

– Суки! Ублюдки! – хриплым от напряжения голосом, выругался он. – Сжечь вас! Всех сжечь!

Электрический свет полоснул по нескольким ближайшим тварям и яркость луча напугала их заставив стремительно ретировались в темноту. Впрочем через секунду в поле видимости показались ещё три, которые будто ошпаренные визжали и метались из стороны в сторону. Пространство за ними буквально кишело от чёрных косматых тел. Среди низкорослых Макс отчётливо разглядел настоящих великанов, которых отличала неповоротливость и отсутствие шерсти на безобразных оплывших от жира тушах. Эти выродки двигались медленно и практически не реагировали на свет. Крупные глаза покрывала какая-то отвратная муть под которой не было и намёка на зрачки.

«Слепые как кроты!» – мелькнула мысль. У него вдруг возникло подозрение, что наибольшей гипнотической силой обладают именно эти «ведьмы», а слепота и неповоротливость только результат приличного возраста превратившего их в доминантных особей. Их обхаживали, оберегали и кормили – именно для этого у молодняка были мешки-зобы в которых твари приносили своим королям пищу.

Макс попытался направить автомат в сторону стаи, но с ужасом понял, что не в состоянии пошевелить руками. Не слушались ноги, даже глаза, которые он не мог отвести от надвигающейся своры мутантов.

Одна из здоровущих тварей, рыкнула и словно танк на поле боя выдвинулась вперёд. С собачьей преданностью скуля и повизгивая прихвостни мигом расступились в стороны и начали скакать на месте, словно предвкушающее поживу стадо макак.

Стиснув зубы от бессилия Воробьёв мог только наблюдать. Разум очистился от второстепенных мыслей – остался только животный страх и безысходность. Пучеглазый здоровяк волочил за собой Сестру и, висевшая на её поясе фляга, постоянно цеплялась за рельсы. Из разорванного горла несчастной струями вытекала кровь, её глаза остекленели, а кожа стала такой же белой как у её брата в момент смерти. Удерживая за ногу, «ведьма» рывками подтягивала мёртвое тело всякий раз когда камуфляжная куртка цеплялась за торчащие из шпал костыли.

«Неужели так и суждено сдохнуть в этой дыре? – подумал Макс. – Стать безымянной жертвой голодных, вшивых ублюдков?»

И вдруг монотонность создаваемого зверьём фона нарушил пронзительный перезвон телефонного звонка. Чужеродным явлением, отголоском из привычного светлого мира он ворвался в этот жуткий виварий, внеся в ряды «ведьм» суматоху и панику. Задаваться вопросом как пробился на глубину подземки сигнал сотовой связи не было ни времени ни желания. Воробьёв почувствовал, что сила пси воздействия ослабла. Рука рефлекторно схватила телефон, палец скользнул по сенсорному экрану.

– Максим! Почему ты не берешь трубку? – донёсся голос матери. – Я несколько дней не могу дозвониться… Что-нибудь случилось?

– Мам, всё в порядке, – едва ворочая языком, проговорил Воробьёв. – Я перезвоню! Обязательно перезвоню!

Гипнотическая хватка ослабла окончательно, и Макс тут же вскинул автомат. Не сдерживая ярости, подчинившись жажде разрушения он безжалостно опустошил магазин АК в визжащую от бешенства и злобы стаю мутантов. А когда эффект достиг максимума и свора разбежалась по щелям, он бросился к Гришке. Тот всё ещё корчился, ползая на карачках по грязному сырому щебню.

Стеная от боли, он пытался встать на ноги, но всякий раз падал на колени и буквально тыкался лицом в пол. Не мудрено, что от этих сумбурных телодвижений, его физиономия была вся в кровоподтёках.

– Вставай! – зашипел Воробьёв, хватая компаньона за шиворот. – Сейчас гады очухаются и снова начнётся свистопляска.

– Не могу! – прохрипел Тритон. – Брось меня и вали пока не поздно!

Макс схватил Гришкин автомат, закинул себе за спину его рюкзак. Если с вещичками было ясно, то с напарником всё оказалось гораздо сложнее. Парень весил под сотню и несмотря на все попытки ни в какую не хотел идти на своих двоих. Кое-как ему удалось протащить «заготовителя» по над вагоном, потом ещё метров десять по рельсам в сторону выхода, но на этом запал истощился и пришлось основательно сбавить темп. Дыхание перехватывало, от напряжения глаза лезли на лоб, сердце готово было выскочить из груди,

– Тебе не помешало бы сбросить килограммов двадцать, – задыхаясь, рыкнул Макс. – Нажрал массу консервами, а мне таскай.

Шуть вяло хмыкнул и цепляясь за плечо Макса, наконец начал ему помогать, медленно но уверенно перебирая ногами.

– Так-то лучше, – прошептал журналист. – Нам бы вскарабкаться по лестнице, а там уже не далеко до солнышка. Как же я хочу на солнышко…

Через пару минут они добрались до ступеней. Нарастающей волной из-за спины стало доноситься завывание разъярённой своры – твари не дали форы и слишком быстро пришли в себя.

– Догонят – порвут на ремешки! – прошептал Гришка. – Сними с моей разгрузки гранаты. Бросишь если сядут на хребет.

Макс послушно забрал боеприпасы и сунул гранаты в карман.

Они выбрались по лестнице в подвал магазина и попытались запереть за собой дверь, но задача оказалась невыполнимой – задвижка намертво приржавела к поверхности металла. Краем глаза журналист заметил как внизу, у входа в подземку мелькнула кудлатая башка. «Ведьма» только проверила, так и не решившись в одиночку бросаться в атаку. По-видимому тварь ждала пока подтянуться остальные.

– Бросишь гранату, когда полезут по ступеням, – приказал Шуть. – Это задаст им жару… Пусть знают суки, что с человеком шутки плохи.

Ждать долго не пришлось. Тесня и мешая друг другу, десяток мутантов устремились вверх по ступеням. Макс автоматически выдернул чеку и швырнул гранату вниз.

3

Рвануло так, что дверь сорвало с петель и вышибло наружу. Они успели отбежать метров на десять, и всё равно от грохота заложило в ушах. В подвал выскочил чудом уцелевший мутант, которого Макс тут же застрелил.

– Мы основательно разворошили это осиное гнездо, – проговорил Тритон. – Сколько их там было полсотни, сотня? Граната надолго их не остановит…

– Есть ещё одна! – выдавливая улыбку, подбодрил Макс. – На крайняк шмальну из твоей пушки. Ты ж не против?

Дорогу назад Воробьёв нашёл без труда, хотя поначалу у него и возникли некоторые сомнения относительно направления. Когда впереди забрезжил дневной свет от сердца отлегло и это придало сил. Помогая Гришке, он плечом вытолкал его наружу.

На улице уже ждали Димон и Кузьма. Они слабо представляли из какой передряги только что выкарабкались Макс и Тритон, потому не сразу поняли, зачем Воробьёв с такой торопливостью подпирает дрыном металлическую дверь.

– А где Сестра? – не выдержал Димон.

– Закройте дыру, черти! – падая на землю, закричал Шуть.

Истеричный вопль предводителя подействовал как холодный душ. Оба бросились швырять под дверь всякий хлам. Кузьма приволок покрышку от грузовика, Димон накидал досок и подтащил несколько бордюров. Всё что можно было использовать для возведения баррикады было собрано за минуту и брошено под дверь. Мусорная куча должна была сдержать первый натиск, но рассчитывать на то, что мутанты не прорвутся через завал или не выберутся через какой-то иной лаз не приходилось.

– Надо убираться пока не хлебнули лиха! – бледный как смерть, Тритон встал на ноги и поплёлся в сторону Деда Жорки, который возился со своим контейнером в некотором отдалении.

– Что с Сестрой-то? – повторил вопрос Колосков.

– «Ведьмы» убили, – прошептал Макс. – Гришка сказал мы им задали жару. Не мы, а скорее они нам…

Кузьма услужливо подхватил из рук журналиста автоматы, а Димон обернулся к баррикаде и, насторожившись, прислушался.

– Слышали?

Из недр подвала доносилось яростное, пробирающее до костей завывание.

4

На лице Деда Жорки читалась плохо скрываемая озабоченность. Сомнений не было – он знал гораздо больше, чем считал нужным рассказать и для него ещё ничего не закончилось.

– Ох беда, беда! – проговорил он. – Двоих потеряли. Это ж надо брат и сестра в один день преставились.

– Не трави душу, – процедил Шуть. – Тошно, аж выть хочется.

Внимание привлекли окровавленные руки старика. На земле лежал охотничий нож, да и сам контейнер предоставленный заказчиком тоже был вымазан кровью.

Макс покосился на лежавший в стороне труп мутанта и заметил, что у него отсутствует голова с частью позвоночника.

– Как положено сделал? – обращаясь к старику, поинтересовался Гришка.

– По-другому не умею, – буркнул дед. – Получат учёные свой мозг. Получат!

– Тогда валим отсюда! Только Брата надо забрать. Не хочу чтобы его сожрали животные.

Дед затолкал контейнер в огромный вещь-мешок затянул ремешки и тут же в сердцах на него плюнул.

– Будь они не ладны эти мозги, – прошептал он.

5

Мертвеца завернули в куртки, замотали скотчем и изолентой, превратив в человекообразный куль. Дед Жорка отыскал широкую доску и, положив на нее труп, Димон и Кузьма поволокли свою тяжкую ношу к «убежищу». Макс и Тритон шли последними, они постоянно оборачивались и следили за окружающей обстановкой, готовые в любое мгновение открыть огонь.

Страх, что их застигнут врасплох не оставлял до тех пор пока отряд не добрался до пятиэтажки.

– Может зря волновались! – предположил Макс. – И эти выродки не так умны?

Никто не преследовал, не ощущалось и присутствия лазутчиков. Возможно «ведьмы» успокоились или забились в нору, чтобы зализать раны, ведь от людей им тоже досталось по полной.

– Надо похоронить Красина, – бросил старик. – Этому хоть повезло. Будет могилка, а вот его сестре…

Уже второй раз за последние несколько дней Воробьёв участвовал в похоронах товарища и это настраивало на скверный лад. Ему вдруг стало казаться, что какая-то сила намеренно испытывает его на прочность: испытывает выносливость, силу воли, психологическую устойчивость и готовит к чему-то более страшному. Везде где он оказывался гибли люди и это не могло не вызывать подозрений. В мистику Макс конечно не верил, как не верил в потустороннюю реальность или инфернальных созданий с вредоносными намерениями, но в происходивших событиях ощущалась некая закономерность, отрицать которую он уже так просто не мог.

«Глупости всё это, – бодрясь, подумал он. – Всему найдётся логическое объяснение, надо только как следует покопаться».

Лишь поработав до пота лопатой ему удалось отогнать навязчивые мысли. Могилу для Брата выкопали на противоположной от хрущёвки стороне, на узкой полосе газона протянувшегося вдоль тротуара. Свою лепту внесли все, даже Гришка, которому физические нагрузки давались сейчас не просто. Насыпали курганчик, установили памятную доску, чтобы люди не забыли кто под ней лежит. Постояли немного и без лишних слов двинулись к «убежищу».

– Что было-то в том подвале? – спросил Димон. – Я увидел только твою спину, хотел двинуть следом, но старикан гад притормозил. Дескать ему нужны помощники, а Тритон и сам справится.

Макс посмотрел на приятеля и нахмурил для приличия брови.

– В самом деле хочешь знать?

– Конечно! Мы ж с тобой напарники, значит не должно быть никаких секретов.

– В логове «ведьм» я нашёл вагон с надписью «ЛПР».

Глава 22

1

Гришка рухнул на матрац и болезненно сморщился.

– Мозги эти сволочи сносят на раз, – процедил он. – Башка болит, аж зубы ломит. Таблетку бы какую…

Дед Жорка сунул руку в рюкзак и, вынув аптечку, бросил её предводителю.

– Может рванём отсюда, – предложил он. – Времени-то с гулькин нос. Туда-сюда и конец суткам, а заказчик выдвинул конкретные условия от соблюдения которых зависит размер гонорара.

– Чего встревожился? – отозвался Гришка. – Дрезина «бородатого» ушла. Будет только завтра. А пешком часов шесть и то если по прямой и без отдыха. Всё равно не поспеем к сроку. Третий час уже.

– Эх! За невыполнение условий точно заплатят меньше, – бросил Кузьма. – Говорил себе: не загадывай, так нет же запланировал как дурак на что деньги потрачу.

– Нас тоже стало меньше, – пробурчал Тритон. – Вот и компенсируем часть прибыли за счёт выбывших.

Макс уселся рядом с Гришкой и, отстегнув от автомата магазин, начал снаряжать его боеприпасами.

– Спасибо! – неожиданно сказал Шуть. – Если б не ты я из логова тварей уже не выбрался бы.

– Не мне спасибо, а моей матери!

– Значит, приеду как-нибудь в гости и низко поклонюсь твоей матушке в ноги.

– Приезжай! Угостишься фирменными пирогами с капустой.

Они немного помолчали.

– До сих пор не могу понять, как туда пробился сигнал, – произнёс Воробьёв. – Может где-то внизу стоит какой-нибудь ретранслятор или экраны усилившие волну?

– Знать бы, – Гришка пожал плечами и покосился на приятеля. – Я ведь заметил твой интерес к тому вагону. Аж подскочил когда увидел надпись.

– Тоже её разглядел?

– На такие вещи у меня намётан глаз. Так уж повелось у сталкеров, что любое слово, цифра или нацарапанная человеческой рукой надпись является объектом пристального изучения. По «Зоне» ходит множество легенд про советские бункеры и таинственные «Карсты» – так в этих местах называют катакомбы и пещеры. Но не многие добирались в своих поисках до конца, а те кто что-то знает молчат как рыбы.

– Слышал что-нибудь про «ЛПР»?

– Чёрт его знает. Может что и слышал. Знаешь сколько через мой мозг прошло таких вот аббревиатур? Тебе-то зачем?

– Личный интерес! Кое-что подхватил на эту тему, теперь не нахожу покоя.

– Таинственные надписи и схемы локаций провоцируют чесотку в мозгах. Подцепишь «заразу» потом не вылечишься от этого зуда.

Шуть задумчиво улыбнулся, подложил под голову рюкзак и беззаботно растянулся на матраце. Этим он показал, что разговор окончен.

2

Когда начало смеркаться, решили поужинать. Выставили на стол банки с тушёнкой, спиртное. По обычаю нужно было помянуть погибших.

– Неудачно всё как-то вышло, – отхлёбывая из кружки, заметил Кузьма. – Мы тут живы здоровы, а Брат с Сестрой…

Застонал Гришка. Будить его не стали, потому старались говорить тихо, чтобы не потревожить его и без того беспокойный сон.

– Не болтай! – одёрнул Дед Жорка. – В такие минуты лучше о смерти не вспоминать, не любит «Зона» болтунов…

Всё это время Дед Жорка не находил себе места. Водку не пил, только символически пригубил и поставил кружку на стол. Его что-то угнетало. Макс чувствовал, что старому охотнику хочется выговориться, но по одному ему известной причине, он держал язык за зубами. Старик часто подходил к мешку с контейнером, смотрел на него и, цедя проклятья, уходил на кухню.

– Что это с ним? – спросил Макс.

– Давненько его таким не видел, – пожимая плечами, отозвался Кузьма. – Но лучше ворчуна оставить в покое. У него свои тараканы в голове, а от чужих насекомых, знаешь ли, одни неприятности.

Парень немного поворочался и, зевнув, тут же захрапел.

Воробьёв дожевал тушёнку, поднялся с матраца, постоял немного поглядывая на дрыхнущих приятелей и пошёл на кухню. Старик сидел на том же месте, где накануне уединился Макс.

– Не спится!? – поинтересовался дед. – Паршивая будет ночь, вон закат какой красный как кровушка.

– Всегда думал, что такой закат к сильному ветру.

– Только не здесь. В этих краях всё иначе и приметы с «большой земли» имеют другой смысл. Такое небо предвестник большого электромагнитного шторма.

– Серьёзно? Никогда не слышал.

– Ещё услышишь. «Зона» собирается с силами и денька через три, может через недельку устроит всем нам хорошую встряску.

Старик прищурился и внимательно поглядел на Макса.

– Повезло вам с Гришкой, могли ведь и сгинуть в той норе.

Журналист неопределённо пожал плечами и прислонился к стене.

– Сам-то чего не спишь? Контейнер всё проверяешь, как будто чего-то опасаешься?

– Предчувствия не хорошие!

– Поясни…

– Охота на телепата требует не только сноровки, но и оперативности, – сказал старик. – Всё нужно делать быстро. Убить мутанта и убраться от его логова подальше. Как можно дальше. Вот почему я хотел, чтобы мы сегодня же ушли из «Красных бережков».

– Всё равно не понимаю…

– Да, что тут не понятного! – вспылил дед. – Что ты, что Гришка оба молодые и самоуверенные салаги. Думаете всё можно решить с помощью стволов. А я вот чувствую загривком, что мозг той твари, которую ты застрелил и которую я препарировал всё ещё жив. Он слаб, его нейроны едва пульсируют, но он посылает сигнал SOS.

– Разве такое возможно? – Макс поёжился и недоверчиво посмотрел на охотника.

– По-твоему для чего нужен контейнер? – оскалился дед. – В него встроена система жизнеобеспечения, которая продлевает жизнь клеткам – очень хитроумная и эффективная. В противном случае до заказчика дошёл бы только кусок протухшего жира, а это, сам понимаешь, не предмет высокой цены.

Дед Жорка помолчал, посмотрел сквозь дырку в щите на расположенную внизу улицу.

– Шкурой ощущаю ярость, которую излучают эти останки, – добавил он. – Их гипнотическая сила невелика, но пожил бы и ты в этих местах подольше и тоже смог бы эту силу почувствовать.

Макс почесал затылок и, выдержав паузу, сказал:

– Сегодня утром, у той беседки, где умер Брат, «ведьмы» внушили мне встречу с родным человеком, которого давно нет в живых. Но там были и другие люди, абсолютно не знакомые, с собственными привычками и манерой поведения. Сейчас мне кажется, что эту информацию мутанты получили из памяти своих жертв, – значит они способны читать мысли, запоминать их и проецировать в мозг других?

– Должно быть ты первый, кому удалось ускользнуть от них после такого эксклюзивного сеанса, – хмыкнул старик. – Многое слышал об этих тварях, но про такое…

Дед Жорка выдавил улыбку и с интересом покосился на компаньона.

– Встреча с любым телепатом это испытание для интеллекта. У многих выживших, кого только «зацепили» мутанты частенько наступают необратимые реакции: кто начинает слышать голоса и странные шумы, у кого сразу же сползает крыша, есть и такие кто в моменты помутнения превращается в зверя и начинает убивать. Страшнее всего столкнуться с телепатом первого уровня вот уж напасть так напасть.

– Ты таких видел?

– Ты что! Нет конечно! Но я слышал про парня, который на беду с ним повстречался – говорят его мозг превратился в кашу словно его взбили миксером.

3

Воробьёв проснулся от того, что кто-то теребит его за плечо. Практически одновременно он схватил лежавший под рукой автомат и разлепил веки.

– Димон, ты! – выдохнул Макс. – Я ж мог и прикладом приложить… Какого чёрта?

Колосков сидел перед ним на корточках и настороженно прислушивался.

– Не шуми, – попросил Димон. – Лучше послушай! Там за окном, как будто кто-то скребётся!

В комнате было темно, только в узкую амбразуру в верхней части окна пробивалось немного лунного света. Макс сразу же почувствовал себя неуютно: полумрак, липкий воздух едва разбавленный ночной прохладой, странный звон в ушах, который напрягал своей тягучей монотонностью. Он не сразу сообразил, что звенит в его собственной голове, и этот эффект сразу же напомнил про подземку, в которой они с Тритоном чуть не загнулись.

– Что это? – шёпотом спросил Димон. – До костей аж пробирает…

– Понятия не имею, – журналист бесшумно поднялся на ноги и подкрался к окну. – И давно это…

– Минут пять. Проснулся от того, что кто-то стукнул по водостоку.

Воробьёв поёжился и, прильнув к фанерному щиту, посмотрел в дырку. Соседний дом он не увидел, зато хорошо рассмотрел сияющую желтовато-зелёную радужку огромного глаза.

4

– Надо разбудить остальных, – пятясь прошептал журналист. – Только без суматохи, чтобы не шумели.

Он покосился на вещь-мешок с останками «ведьмы» и тут же ощутил тупую боль в затылке. Но стоило ему отвести глаза, как боль прекратилась – словно кто-то «смахнул» её рукой.

«Вот чего опасается дед. «Ведьмы» всегда возвращаются за своими, даже за мертвецами, – подумал Воробьёв. – Знает старикан всё про них, только говорить не стал, чтобы не нагнетать».

Димон уже растолкал Гришку и Кузьму. Поэтому Макс сразу же бросился на кухню. Разбудить Деда Жорку удалось только со второй попытка. Старик раскрыл глаза и неподвижным взглядом уставился на журналиста.

– Они здесь, – прошептал Макс.

Это сообщение никаких эмоций у следопыта не вызвало, словно он уже давно был готов к подобному развитию событий. Охотник бесшумно встал на ноги и, схватив автомат, прильнул к окну.

– Счёт у них к нам длинный, – процедил старик. – Всем вместе не расплатиться…

С улицы донёсся отрывистый истошный вопль, ему тут же ответили с разных точек, одна из которых находилась где-то на крыше.

– Видал!? Всё продумали гадюки. Обложили как зверя в берлоге…

На секунду возня снаружи прекратилась, а потом Макс ощутил новый пси-удар, от которого заныли зубы. Гипнотическое воздействие почувствовали и остальные. В соседней комнате грязно выругался Кузьма, застонал от приступа боли Димон. Стоявший рядом Дед Жорка, сморщился словно наелся лимонов. Но это была только артподготовка призванная обескуражить врага. Сама же атака началась синхронно со всех направлений, которые открывали путь в квартиру. Аккомпанементом для неё стало истеричное многоголосое завывание.

– Не стоило здесь оставаться, ох не стоило! – крикнул дед.

Зазвенело разбившееся стекло, хрустнула под мощным натиском фанера щита. В пролом тут же просунулось свирепое оскалившееся рыло, и Макс едва успел увернуться от длиннущей когтистой лапы.

Эту «ведьму» тут же застрелил Дед Жорка. Пули разнесли череп твари, мгновенно оборвав её беспокойную жизнь. Но следом уже протискивались другие особи, намерения которых красноречиво отражались на сумбурной моторике. Твари готовы были сдохнуть лишь бы добраться до ненавистных врагов. Рефлексивные движения, истошные крики и бессистемность поведения говорили о том, что мутантами кто-то управляет, какая-то несгибаемая воля подавлявшая в этих существах инстинкт самосохранения. «Ведьмы» бесстрашно бросались под пули и бессмысленно умирали, а покалеченные и раненные из последних сил ползли к своим недругам, чтобы причинить им хоть какой-то ущерб.

– Не справимся! – закричал дед, опустошая магазин в ревущую свору. – Надо драпать, иначе они нас прикончат.

Макс не знал скольких мутантов успел застрелить. Да и можно ли было понять в этой суматохе, куда именно летели его пули. Темень, вонь от пороховых газов и большого скопления зверья, вспышки выстрелов и грохот – всё дезориентировало и приводило в замешательство. Казалось, он и сам стал безумцем. Осатаневшим от запаха крови, постоянного ожидания смерти и боли буравящей мозг. Пси-воздействие не ослабевало ни на минуту, но Воробьёв чувствовал, что его организм стал к нему привыкать. Постепенно включались защитные механизмы, выработанные первобытными предками и спрятанные в геноме, а очередная встряска просто сделала этот процесс необратимым.

Первая атака захлебнулась. В пролом перестали бросаться мутанты, а несколько раненных, что способны были двигаться, неожиданно прекратили огрызаться. Стеная от боли, отфыркиваясь кровью, они попытались спастись бегством, но Дед Жорка, безжалостно их застрелил.