Текст книги "Секретарь чудовища (СИ)"

Автор книги: Ольга Сурмина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 28 страниц)

На этаже с ним заискивающе здоровались. Кивали, картонно улыбались, отводили глаза, правда сегодня Нэд даже не старался улыбаться в ответ. Беспричинная нервозность заставляла злиться, а злость совсем не провоцировала улыбку, даже вежливую. «Он сегодня не в духе» – раздавалось со всех сторон, отчего мужчина скривился. Даже если не в духе, это не их дело. Плевать.

Взгляд зацепил силуэт пустого столика возле окна. «Без десяти, где она шляется?» – цедил Ротман, но тут же прикрыл глаза и вошел в кабинет. Обычно Лесли приходила минут за двадцать, правда сегодня, почему-то, опаздывала. Раздражает.

«Что, опять обиделась? Это не у меня руки из зада растут, тут не на что обижаться».

Он упал в кожаное кресло и устало выдохнул. Начал скользить глазами по отчетам, правда, настроиться на работу не получалось. Ноутбук сегодня грузился как-то слишком долго, свет слепил, а несколько пятен на полу под стеклянным столом гипнотизировали, так сильно, что от них было не оторвать взгляд.

Одна минута рабочего дня. Рабочий чат пустовал, судя по всему, Лесли еще не было, отчего Нэд ерзал на стуле и, периодически, скрипел зубами. Две минуты. Тишина.

Когда часы показали девять, Ротман, все же, встал. Быстро подошел к выходу, дернул за ручку двери и высунулся в коридор, где по-прежнему пылился пустой стол. «Где её черти носят?» – скрипел мужчина, правда, тут же зацепился зрачками за вечно неугомонную Мойру, которая нервно тыкала пальцем в кофемашину.

– Мейс! – Рявкнул Нэд, отчего секретарша едва не подпрыгнула на месте, затем испуганно обернулась.

– Да? Что такое? Мистер Роттен? Зачем так кричать, я слышу…

– Моя фамилия Ротман. – Озлобленно чеканил тот. – Где Лесли? Розовая. Она еще не пришла?

– Нет, вроде бы. – Девушка с глупым видом пожала плечами.

– Позвони ей. – Нэд прикрыл глаза. – Позвони, узнай, где она, и скажи мне. Лишу премии, если не прибежит в течении десяти минут.

– Её или меня? – Пробубнила Мойра, сдвинув брови.

– Её, если не прибежит, и тебя, если не позвонишь ей в течении тридцати секунд. Время пошло. – Мужчина едва держался, чтобы не поднять голос, затем захлопнул дверь и медленно вернулся в кресло. Может, она вчера в ресторане много выпила. А, может, попала в пробку.

Через пару минут раздался стук, отчего Ротман заметно оживился, и даже оперся руками на стол. Правда, как только в проеме появилось лицо Мейс, слегка приподнявшееся настроение вновь опустилось до прежнего уровня. Вновь забилось куда-то под плинтус.

– Ну она, в общем… не берет трубку. – Мойра неловко пожала плечами. – В смысле… телефон выключен. «Аппарат вызываемого абонента»… бла-бла.

– Понятно. Вернись на свое рабочее место. – Проскрипел Нэд, а, как только секретарша вышла, сам достал из кармана пиджака телефон.

Почему-то он медлил, глядя на знакомый номер. Почему-то медлил, нервно топая ногой о пол. Несколько раз пролистал вниз контакт, затем вновь к нему вернулся. В конце концов, Ротман тяжело выдохнул, нажал кнопку вызова и поднес телефон к уху. В чем дело? Он что, волнуется звонить какой-то там Лесли? Что за бред?

«Аппарат недоступен, перезвоните позже».

Лесли не появилась ни через десять минут, ни через час, ни через два. Ротман скрипел зубами, беспорядочно скользя глазами то по наручным часам, то по времени на ноутбуке. Её телефон был по-прежнему выключен, а его необъяснимая нервозность возрастала с каждой секундой. Чтобы хоть как-то скинуть напряжение, Нэд царапал короткими ногтями стол, оставляя на стекле почти невидимые полоски.

В какой-то момент раздался стук, отчего мужчина заметно оживился и прищурился. Лицо перекосила странная, рефлексивная улыбка, которая тут же сошла, когда внутрь протиснулся грузный гость.

– Добрый день, Нэд. – Неловко глядя на подчиненного заговорил генеральный. Словно финансовый директор был самым ценным сотрудником компании, а, значит, и подход к нему должен был быть особый. – Я полностью ознакомился с отчетами, которые ты мне предоставил, проверил свои счета. В общем, сынок…

– Вы приняли решение? – Ротман поднял брови, словно пытался изобразить заинтересованность, но сквозь напряжение плохо получалось. – Каков будет ваш ответ?

– Нам не хватает самую малость. – Мужчина прикрыл глаза. – Справимся, практически, сами. Я продам в районе трех процентов от пакета акций своей семьи и, по возможности, выкуплю их обратно.

– Пакета акций семьи? – Сдавленно произнес Нэд, стеклянными глазами глядя на шефа.

– Да. По проценту от меня и моих детей.

В горле пересохло. Ротман чувствовал, как сам собой вздрагивал палец, так что он тут же сложил руки на груди и тихо прокашлялся.

Три процента. Недостаточно, чтобы получить контрольный пакет. Недостаточно, чтобы свалить старика с кресла и отправить на Багамы в вечный отпуск. Недостаточно. Но… лучше, чем ничего, правда же?

– У тебя уже есть покупатели, так ведь? – Грейвс подозрительно прищурился. – Кто они? Я хочу посмотреть.

– Ах. – Нэд закатил глаза. – Да, лучше и быть не может. Совсем недавно одна амбициозная девочка сколотила маленькую фирму и организовала стартап по разработке игр для ПК. Ничего особенного, но банк одобрил ей довольно крупный кредит. Вы не хотели связываться с акулами, так ведь? Тогда это ваш вариант. Если её затея прогорит, вы сможете легко выкупить свои бумаги назад, чтобы она сумела закрыть кредит. А если выстрелит, у нас будет хороший маленький союзник, и, возможно, подрядчик.

– Любопытное предложение. Какое-то даже слишком хорошее. – Грейвс вновь поднял глаза на подчиненного, но тот лишь равнодушно развел руками.

– Лучшее на рынке, я бы сказал. Девочка только окончила университет. Готова, так сказать, покорять вершины.

– Прямо как ты в прошлом. – Мужчина грустно улыбнулся. – Кто она? Ты про нее что-нибудь узнавал?

– Полезную информацию я изложил пару минут назад. Насчет бесполезной… ну… её зовут Одри Элс. Ей слегка за двадцать, она не замужем. Что-то еще?

– Я… наверно… пробью её сам, спасибо. – Грейвс заинтересованно кивнул. – Удивительно, что ты не предложил свою кандидатуру в качестве покупателя.

– У меня хорошая память. – Нэд раздраженно поджал губы. – Нет желания снова слышать «нет».

– Ты меня тоже пойми. – Мужчина вздохнул. – Это семейное дело. Я итак впустил тебя в совет директоров. И бы хотел, чтобы мой сын продолжал бизнес, чтобы был пристроен и обеспечен. Чтобы была сыта и здорова моя дочь… Это дело моей жизни.

– Контрольный пакет акций не сделает меня единоличным владельцем. – Ротман закатил глаза. – Ваши дети навсегда останутся совладельцами.

– Контрольный пакет вверит тебе судьбу моей компании. Все решения тут будешь принимать ты, и только ты, а я не готов на это пойти. Все же… я её создал.

– То есть, камень преткновения – это ваше недоверие ко мне?

– Нэд, закрыли тему. Я уже обсуждал это с тобой, и не хочу к этому возвращаться. Не хочу… ссориться. То, что отец хочет передать компанию своим детям – нормальное желание. Чтоб ты там не говорил. А по поводу фирмы той девочки… я посмотрю. Может, правда хорошее предложение.

– Обязательно посмотрите. – Сверкнули стекла очков. – Это лучшее предложение.

* * *

«Паршивка Лесли» – цедил Ротман, пока парковался возле знакомого дома в парковом районе. «Почему именно сегодня⁈ Что за детские истерики?» – он окинул взглядом шелестящие деревья, аккуратно стриженные кусты, прямоугольные клумбы с розовыми осенними цветами. Нэд понятия не имел, где жила его «невеста», в какой из квартир, а карта сотрудника «Одри Элс» была давно потерта из баз данных компании. Им самим. Мужчина знал только подъезд, а перспектива обзванивать каждую дверь совсем не радовала.

«Раз, два, три, четыре, пять…» – злобно бубнил он, всматриваясь в бликующие окна. «Я иду искать».

Злость не всегда успешно замещала непрекращающуюся тревогу, хотя мужчина совсем не понимал, почему волнуется и чего нервничает. Никуда она не денется. Сквозь землю не провалится, Ротман и оттуда её достанет. Теперь у него есть рычаги давления получше свадьбы, но это, почему-то, не успокаивало, хотя должно было. Почему?

Он медленно подошел к железной двери подъезда, и с удивлением обнаружил, что она не заперта. Изнутри здания садило сырой краской, так сильно, что мужчина слегка закашлялся, тут же начинала побаливать голова. К лестнице вели островки раскиданных газет, на что Нэд тяжело вздохнул и вошел внутрь. «Вся одежда провоняет, из-за тебя, истеричная дура» – продолжал цедить он, перешагивая с газеты на газету. В полумраке раздавался тихий шелест.

За первой дверью раздался громкий собачий лай, который сменился ревом хозяина: «я ничего не заказывал!». Ротман раздраженно лязгнул зубами и пошел дальше, хозяйка следующей квартиры понятия не имела, где тут живет девочка с розовыми волосами и в красном пиджаке, похожая на куклу Барби. И следующая дверь не знала, и следующая. Судя по всему, Лесли была не очень общительной соседкой.

Раздражительность кипела внутри столь сильно, что незнакомцы недоуменно шарахались, видя лицо странного гостя, даже принимали его за коллектора, который ошибся домом. Перекошенная фальшивая улыбка, ироничный вид, словно молодой человек был готов наброситься на каждого следующего своего собеседника. В какой-то момент за дверью отозвалась лишь тишина, и Нэд нервно усмехнулся.

– Л… Одри, какого черта? – Тихо спросил он, прислонившись ко входу. – Ты дома? Может, стоило предупредить жениха, что ты не явишься на работу? – Холодная рука искала в полумраке подъезда звонок, затем сдавила его кнопку.

Внутри послышалось какое-то шевеление.

– Одри, я весь подъезд обскакал! – Рявкнул Ротман, так и не услышав скрипа замка. – Ты издеваешься надо мной⁈

– Нэд. – Раздался сдавленный сиплый голос из-за двери. – Уходи.

Он медленно поднял брови. Нервозность все усиливалась, а взгляд бродил по закрытой двери.

– С какой стати⁈ Ты не берешь трубку, не выполняешь своих прямых обязанностей на работе, не. – Внезапно мужчина осекся, затем прикрыл веки и тяжело выдохнул. – Ладно. Ладно, забудем, открывай. Нам нужно поговорить.

– Я не хочу говорить.

– Одри. – Снова вздох. – Ну хватит. Нельзя прятаться в квартире вечно. Давай будем взрослыми людьми, и все обсудим.

Через минуту замок, все же, скрипнул. В подъезд высунулась растрепанная девушка в белом халате, с какими-то стеклянными глазами и сильными синяками под ними. Ротман медленно поднял брови и склонил голову в сторону.

– Ты плохо себя чувствуешь? – Тихо спросил он. – Может, купить что-то? Привести?

– Я в норме. – Прошептала Элс. – Мне нужно побыть одной. И… все обдумать.

– Давай подумаем вместе. – Нэд сложил руки на груди. – Прости, что я был таким резким с тобой вчера. Все люди, иногда, бывают резкими, но это не повод залезать назад в свою скорлупу. Давай сходим в ресторан, развеемся.

– Я ненавижу этот чертов ресторан. – Вдруг выпалила Одри, но тут же сцепила зубы и замолчала. Словно это произошло само по себе, и она совсем не собиралась это озвучивать.

Ротман удивленно вскинул брови.

– Ненавидишь, значит, ну ладно. Проведем время вместе как-нибудь по-другому. Пригласишь в гости?

– Нет. – Элс покачала головой, затем вытянула вперед руку, стараясь оттолкнуть жениха от двери. – Мне нужно побыть одной. Пожалуйста, оставь меня. Когда я буду готова, я выйду на связь.

– Что это значит? – Цедил Нэд. – Так не пойдет, милая. Не надо меня отталкивать. Ненавижу это. – В ту же секунду её запястье схватила тяжелая стальная рука. – Мы будем сегодня вдвоем. Вместе.

Он подался вперед, заталкивая хозяйку внутрь квартиры.

Резонанс

Его жертва

Её насильник

– Между прочим, я твой жених, а ты спроваживаешь меня, словно я какой-то старый знакомый. – Рычал Ротман, бегло рассматривая стены коридора. Как будто они должны были быть свежими, но выглядели слегка запылено. Мелкие зеленые цветочки на бежевых обоях чуть выцвели и, местами, стали голубыми. Ноги цепляли входной синий коврик с небольшими волнами.

– Нэд, ты, ты чего? – Элс раскрыла глаза, пока сердце испуганно сжималось в грудной клетке. – Ты… ты нормальный?

– Ах да, теперь я еще и ненормальный. – Во мраке жутко блеснули очки. – Конечно. Меня выталкивает моя невеста, а я ненормальный. Милая, я стану нормальным, но сперва ты. Обнимешь, прижмешься ко мне и скажешь, что между нами ничто не изменилось.

Он терпеть не мог сцены. Терпеть не мог такие эмоции, выяснения отношений, крики и скандалы. Обычно, когда женщина начинала нанизывать на Ротмана свои ожидания, пытаться упрекать, он моментально ретировался, а несчастная оставалась зареванной, с заявлением об увольнении в руках. Если до этого момента исправно под него подстраивалась и выполняла все на свете «хочу» и «надо». Если нет – трескалась и уходила сама. При любом из привычных сценариев ни одна секретарша ни работала с ним дольше полугода.

Поэтому сейчас Нэд испытывал стойкий диссонанс. Он серьезно вваливается к ней домой? Говорит на тонах, едва сдерживает крик, и… что собирается сделать? Но почему? Разве не проще купить очередной букет, натянуть на лицо идеальную улыбку и подарить какую-нибудь ерунду, чтобы все замять? Разве не проще? И, если проще, какого черта Ротман творит прямо сейчас?

Всегда два варианта развития событий. Либо влюбленная девушка лезла из кожи вон, чтобы понравиться и доказать, что она не такая, как другие, либо начинала навешивать ожидания в ответ. Третьего, как он думал, не дано. Хотя сейчас третий вариант стоял прямо перед ним.

«Мне ничего от тебя не нужно. Я ничего от тебя не жду. Ты волен делать то, что захочешь, я тебе доверяю. Я выполню твою просьбу, но не потому, что пытаюсь выслужиться, а потому что хочу сделать тебе приятно. Приятно, потому что я тебя люблю» – это было написано у нее на лице, и впервые Нэд не понимал. То есть как ничего не нужно? Даже те, кто хотели выслужиться, делали это для того, чтобы занять место рядом с ним. Как… можно от человека ничего не хотеть?

Как можно не мечтать об идеальном мужчине?

Казалось, она мечтала. Смотрела на него снизу вверх, неловко улыбалась, топталась на месте. Мечтала же. Но никогда выражение «мне ничего не нужно» не сходило с её лица. «Мне ничего не нужно, я ничего не жду». «Ты волен быть собой, Нэд».

И поэтому он, вместо букета и фальшивой улыбки сейчас заперся в чужой дом? Потому что волен быть собой? Отчего это выражение… так чертовски бесит?

– Что? – Одри медленно подняла брови. – Обнять… тебя?

– Я как-то некорректно выразился? – С нажимом спросил Ротман, хотя и слегка сконфузился. – Для начала, да.

Только Элс не торопилась обниматься. Она опускала глаза, хмурилась, но не сходила с места. Иногда ежилась от сквозняка в квартире.

– И как мне это расценивать? – Мужчина как-то странно усмехнулся и начал подходить ближе. – Раз так, то я обниму. Говорят, влюбленные пары хорошо мирит секс. Нужно попробовать. Если это правда так, тогда я люблю мириться.

Обычно он не воспринимал женщин как личностей. Они были в его глазах почти что одинаковыми, менялась только форма лица и фигуры. Быть может… размер груди, хотя сам Ротман всегда предпочитал среднюю. Какая, к черту, личность у самки, которых многие философы даже за людей не считали?

Он помнил, что там под халатом. Разодранная кожа. Ради… ради него. И если вчера Нэд ощущал только омерзение, то сегодня это было какое-то смешанное чувство. Какое-то странное и тяжелое. Внешний вид его сегодня точно не остановит, даже если у секретарши внезапно выпадут все зубы или начнется гангрена.

Потому что хотелось в неё кончить.

Она вылупила глаза, что-то бормотала, мотала руками, и даже пыталась раздраженно выдернуть запястье из чужой хватки, но что Элс говорила, Ротман не слушал. Они, пока еще, жених и невеста, так почему нет? С чего бы он не имеет право на свою невесту, если итак с ней спал?

Ему нравилась раздирать этот несчастный халат и слышать, как тот трещит. Нравилось таращиться на голую грудь под ним с круглыми розовыми сосками, судя по всему, Одри не так давно принимала ванну, и в воздухе едва ощущался запах кокосового геля для душа.

Эти пятна внизу. Волдыри. Они… никак не помешают. Сейчас ему больше ничто не помешает по-настоящему расслабиться. «Ты, вроде как, любишь целоваться» – бубнил Нэд, схватившись за холодные скулы. Губы чуть поблескивали в тусклом свете, казалось, он практически слышал рваное дыхание между ними.

Ротман ненавидел целовать женщин. Его тошнило от мысли, что она у кого-то сосала, а потом он будет это целовать. Тошнило… что она сосала, как минимум, у пары парней. Мужчина брезговал. Но сейчас, почему-то, больше не думал об этом. С наслаждением впился в чужие губы, все еще глядя на дрожащие зрачки девушки, затем почувствовал резкую боль и отстранился, с усмешкой стирая кровь со рта. «Что, опять не хочешь меня целовать?» – шипел Нэд. «Это уже ни в какие рамки не лезет».

Он вновь потянул Одри на себя, на этот раз касаясь губами прохладной шее. Будут засосы. Два, три… пусть все видят. А она пусть оправдывается. На коже быстро оставались следы крови, но ему, казалось, нравилось, что секретарша пыталась дать отпор. А еще нравилось, что у нее не получится. И что Ротман, так или иначе, залезет к ней глубоко внутрь. Сперва в душу, потом членом, и будет делать так, пока не надоест.

Элс теряла равновесие, и он, следом за ней. Здесь, в коридоре, его бы устраивало, даже если бы была открыта дверь. Плевать, ведь так приятно ощущать ладонями её кожу на внутренней стороне ног. Так приятно её мять, гладить, она такая бархатистая и нежная. Стояк настолько болезненно натягивал ткань брюк, что, казалось, едва не разрывал её. Упирался в ширинку, в замок, до такой степени сильно, что хотелось разорвать. Рука рефлекторно тянулась к пуговице, когда девушка зажмурилась и будто смирилась, что это произойдет.

Он старался сделать приятно, хотя обычно не думал об этом. Смирилась, приняла, сейчас это даже вызывало нечто похожее на счастье. Нэд едва сдерживал желание облизать ей губы, чтобы она почувствовала вкус крови. Горячий и железистый. Сейчас ему казалось, что это вкусно.

«Мне нравится твое тело» – хрипел он, потому что не умел делать других искренних комплиментов. Сегодня бледное, усталое тело с ранами в промежности ему нравилось, виделось нестерпимо привлекательным. Когда расстегнулся замок на ширинке, стало намного легче. Мужчина пристраивался, клал эрегированный член Элс на живот, чтобы посмаковать, как глубоко он войдет. В тусклом свете едва поблескивала кожа горячей головки.

Послышался тяжелый стон и резкий хлюпающий звук, затем тяжелый рык, когда он вошел. Одри сжимала руки в кулаки, запястья рефлекторно выгибались. Ей было слишком много и плотно, Ротман видел это и ухмылялся, правда теперь разрозненно, отстраненно. Глаза заволакивала пелена, он больше не мог держать себя в руках. Тяжело дышал, щурился, словно ему было стыдно за ощущения силы собственного удовольствия. Нет силы не кончить уже через пару минут после начала, хотя обычно Нэд растягивал секс, пока не измочаливал партнершу полностью.

Сегодня ситуацию он больше не контролировал.

Мужчина низко опустил голову, уставившись ей на живот, когда сил терпеть больше не было. Сперма волнами выливалась внутрь, от возбуждения и наслаждения сложно было сохранить равновесие, волосы, хотя бы, закрывали его лицо. Он не хотел, чтобы она его видела. Отстраненно, жутко улыбающееся, перекошенное и безумное.

Толчки продолжались. Потому что… почему бы и нет. Раз так хорошо, хотелось испытать это снова. Потом поцеловать её вспотевшую шею, посмотреть в глаза. Посмотреть на красные щеки, на дрожащие ресницы. Пока они еще вместе, хотелось укусить как можно больше, хотя раньше Ротман никогда за собой такой жадности не замечал.

* * *

– Ты знаешь о моем темпераменте. И какой секс я люблю. – Со спокойной усмешкой говорил Нэд, нависнув над лицом Одри. – Тебе разве не понравилось? Я, между прочим, скучал. Переживал, не случилось ли с тобой что-нибудь.

– Ничего не случилось. – Завороженно ответила девушка, глядя ему в глаза.

– Не знаю, что ты хотела обдумывать, но никого не привлекают несовершенства. И даже с ними ты, как видишь, меня не отталкиваешь, а вчера я был просто не в духе. Извини.

– Понятно. – Продолжала шептать та, и не было понятно, верила она или нет.

– Я люблю тебя. Ты выбрала свадебное платье? – Он чуть прищурился и пригладил её растрепавшиеся розовые волосы.

– Еще нет. – Элс неловко пожала плечами.

– Тогда, может, вместе выберем? Сходить как-нибудь с тобой в салон?

– Я не знаю. – Взгляд становился потерянным, и на губах, вроде бы, дрогнула неловкая улыбка. – Ладно наверно.

– Чудно. – Ротман довольно прикрыл глаза. – А теперь… пойдем поужинаем куда-нибудь? В какую-нибудь кофейню, если тебя так раздражает мой любимый ресторан. – Блики в зрачках как-то недобро скользили, правда, то было практически незаметно.

С сердца словно свалилась груда камней, когда «Лесли» нашлась. Когда снова улыбалась, хотя и слабо, и неуверенно кивала. Этого… сейчас достаточно. В конце концов, у них осталось ни так уж и много времени, размышляя об этом, Нэд глухо усмехался, потому что любые отношения в его жизни предполагали, в первую очередь, срок годности. Сперва её фирма купит у Грейвса эти жалкие три процента, затем уже их получит он.

И Лесли… будет уже не нужна. Странная девушка, которой ничего от него не было нужно.

До сих пор точил этот факт. Но Ротман, почему-то, думал, что это, со временем, пройдет.