Текст книги "Секретарь чудовища (СИ)"
Автор книги: Ольга Сурмина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 28 страниц)
Пирожное
На счастье, Нэд больше не выходил. Не писал в рабочем чате, не издевался, и вообще не показывался на глаза. То ли его безвылазно загнала в кабинет розовая рубашка, то ли он больше не хотел без нужды пересекаться со своей секретаршей. Затих, и никакого лишнего шороха не доносилось из-за двери.
Одри, было, выдохнула, угрюмо пялясь на сырую карту локации своей долгожданной игры. Несколько раз кликала по полупрозрачной сетке сверху, по одному из квадратов, и присваивала значение. Потом персонаж игрока будет взаимодействовать с этими предметами, а следом, за взаимодействием будет запускаться эвент. Диалог, ветка событий, или случайный скример. Игры делать в самом деле интересно, даже если кошелек практически пуст. А еще это отличный вариант заработать денег без лишних вложений.
…если только кто-нибудь из стримеров возьмётся делать прохождение по этой игре. Или какой-нибудь блоггер сделает на неё обзор. Сильнее всего пугал вариант развития событий, при котором Одри и её команда зальют игру на площадку, и её… купят полтора человека. Она, безызвестная, будет лежать там мертвым грузом и лишь пару раз мелькнет в обновлениях. Могло такое произойти? Конечно. С огромным процентом вероятности. Любому продукту нужен пиар. Поэтому Элс лихорадочно вспоминала игровых блоггеров средней руки, чей обзор смогла бы потянуть финансово. Еще, в глубине души она надеялась, что у Артура есть какие-то связи в этой стезе, и он сможет впихнуть эту игру стримерам, которые сотрудничают с компанией его отца и освещают их новые продукты.
В одиночку строить и раскручивать проект – тяжесть и головная боль. Но за то чудесные, удивительные перспективы. Если б перспективами еще можно было платить кредит…
Вскоре впереди послышался мерный топот каблуков, и показался силуэт с прямыми длинными волосами. Одри прищурилась, затем вскинула брови, разглядев в этом силуэте знакомое лицо дочки Грейвса. Хотела, было, поднять руку и с улыбкой поздороваться, но тут же встретила её испепеляющий, враждебный взгляд с плотно поджатыми губами. Так и не поприветствовав секретаршу Ротмана, Дерека быстро скрылась в его кабинете. «Что он обо мне наговорил?» – через прищур размышляла Элс. «Отлично. Теперь один из детей Грейвса считает меня злодейкой. Просто супер».
– Доброе утро, Нэд. – Девушка выдавила из себя улыбку, глядя на жениха, но та тут же сползла, оттого что он просто отстранённо кивнул, продолжая катать по столу шариковую ручку. – Ты… ты чего? У тебя все в порядке? – Она непонимающе нахмурилась, рассмотрев розовую рубашку с красным галстуком и молча оторопела. – Решил… сменить стиль?
– Я же просил звонить, Дерека. – Проигнорировав вопрос, отстраненно ответил нет. – Просил. Звонить. И вот ты опять тут, вместо того, чтобы набрать в телефоне мой номер. Скажи, это наплевательство или неуважение?
– А… ну. – Она неловко отвела глаза. – Я просто заехала в офис, и решила, что будет приятнее зайти.
– Приятнее кому? – Ротман поднял одну бровь.
– Ну… нам обоим.
– Нет. Приятнее только тебе. Мне будет приятно, если ты начнешь, наконец, уважать мое личное пространство и начнешь звонить. Хотя бы чтобы предупредить. Я молчу уже о том, чтобы спросить, настроен ли я сейчас видеться, или же нет.
– Нэд. – Она тяжело выдохнула и прикрыла глаза. – На самом деле, я зашла по делу. Я долго думала над тем, что ты сказал мне не так давно, и… в общем… я хочу, чтобы ты уволил свою секретаршу. – Взгляд становился серьезным. – Меня, все же, беспокоит тот факт, что твоя бывшая работает рядом с тобой, и видит тебя, извини меня, чаще, чем я.
– То есть ты завалилась сюда молча, оттого что решила, что я с ней развлекаюсь? – Он вновь поднял одну бровь, глядя на невесту.
– Ну. – Дерека прищурилась. – Лицо начинало краснеть.
– Я сейчас дам немного разгуляться твоей паранойе. – Ротман мерзко улыбнулся. – Если бы я решил заняться с ней сексом, я бы просто заперся здесь, внутри. Оставил бы ключ в замочной скважине, чтобы никакой умник не решил подсматривать, а ей заткнул бы рот, чтоб не кричала. Но, как видишь, ничего такого не происходит. Она наверняка торчит у монитора со стаканом кофе, а я гнию здесь, ровно, как и каждый день. Знаешь, что это значит? Что ей нет до меня никакого дела. Она сутки за сутками делает здесь свою работу, а я – свою.
– А тебе до неё есть какое-то дело? – Хрипящим шепотом спросила девушка, пока лицо продолжало краснеть.
– Как быстро ты все извратила. – Молодой человек потер бледными пальцами лоб и прикрыл глаза. – Я это говорил к тому, что…
– Нэд. Просто уволь её. Я тебя об этом прошу. Тебе ничего не стоит.
– Ничего не стоит⁈ – Рявкнул Ротман. – Последний раз я искал секретаршу два месяца! Мало того, она отрабатывает свои финты здесь, и меня полностью устраивает ситуация, которая сложилась.
– Ну то есть ты не будешь её увольнять, да? – Так же хрипло спросила Грейвс.
– Я с тобой делился своими проблемами не для того, чтобы ты принимала их в штыки и ставила мне условия, Дерека. – Мужчина сжал зубы. – И потом. Хочешь, я тебя успокою? Она давно нашла себе нового, как бы это сказать, друга. – Взгляд становился все ироничнее. – В лице твоего брата. Они обжимаются тут по углам и нежно воркуют. Так что, если тебе надо поревновать – ревнуй его. А мне дай поработать. И, твою мать, звони, прежде чем заламываться ко мне в кабинет, а то меня это достало.
– Ты не работаешь, ты катаешь по столу ручку! – Девушка обиженно поджала губы.
– В любом случае это не твоя забота. – Нэд оскалился. – Разговор исчерпан, я надеюсь?
– Проводи меня до машины. – Проглотив ком, сказала она. – Меня на парковке водитель ждет.
– Пошли. – Он быстро встал, и ручка скатилась по столу и глухо упала на пол.
Отчего-то Ротман совсем не хотел выходить больше их кабинета. Не хотел видеть взгляда своей секретарши, потому что понимал, каким он будет. Неприязненным. Обиженным, пустым. Мужчина заочно чувствовал, что будет ощущать, когда его увидит. Стыд. Неловкость, печаль. Которые наверняка возьмется маскировать очередным подколом, тем самым сделав ситуацию еще хуже. Хотя… на самом деле он просто хотел помириться с ней. Как-нибудь помириться, даже если это звучало совершенно абсурдно.
Он не хотел выходить. Но для того, чтобы сплавить отсюда Дереку – почему бы и нет. Возможно, ей требовался провожатый, чтобы показать перед Одри, кто здесь кому принадлежит. Молодой человек усмехался себе под нос и качал головой.
Когда они оказались в коридоре, Элс лишь украдкой кинула на них взгляд, и вновь вернула зрачки к монитору. Артур возле нее больше не ошивался, отчего становилось заметно легче. Правда, несмотря на отсутствие внимание с её стороны, Нэд как-то слишком конкретно пытался дистанцироваться от своей невесты. Шел далеко впереди, пока та недоуменно пыталась его догнать, бросал какие-то фразы сотрудникам.
В показном спектакле в виде флирта с мисс Грейвс не было никакого смысла. Даже на волне своего внезапного подросткового сопротивления Ротман не стал так делать, боялся, что будет еще хуже. На него итак давно не смотрят. А если он еще и начнет уделять картонные знаки внимания Дереке, крошечный канатный мостик тут же рухнул бы в пропасть. Маленький, шаткий мостик, который, казалось, видел только он.
Одри не будет его ревновать. И всем своим нутром Нэд это чувствовал, так что старался показать, что свободен. Даже если это совсем не соответствовало реальности. И не соответствовало словам, которые он случайно бросил в гневе пару часов назад. «Я свободен, я – сам по себе» – пытался показать Ротман.
Свободен. Значит, в праве оказывать знаки внимания тому, кому он хочет. Разве нет?
* * *
Он понятия не имел, как намекать на перемирие. Не знал, что говорить, и как, когда подходить. Не покидало чувство, что Одри, завидев его, тут же утечет под стол и прикинется улиткой. И только, если будет что-то нужно, наружу вылезут её два любопытных глаза.
Идея пришла совершенно случайно, когда Нэд в одиночестве ехал домой. Мимо мелькали витрины кондитерских, мужчина импульсивно остановился возле одной из них и вылез, пряча шею под воротником от сильного снега. А, ведь, точно. Всегда можно купить что-нибудь вкусное в знак своего расположения. Сейчас Ротман думал, что затея просто превосходная. Едва ли не на миллион.
Прозрачные витрины вокруг уже светились сладостями с новогодней тематикой. Загнутыми бело-красными леденцами, глазурованными пряниками в виде домиков, тортиками с елками и другой самой разной рождественской ерундой. Над верхними полками за спиной продавщицы мерцали разноцветные гирлянды. Красиво, с одной стороны. А с другой… здесь не было ничего подходящего тому, что Нэд решил подарить. Ничего даже близко напоминающее то, что он представлял в своей голове.
– Прошу прощения. – Хрипло заговорил мужчина и чуть оттянул галстук под распахнутым черным пальто. – Я хочу заказать пирожное. Вы делаете пирожные на заказ?
– Здравствуйте, да. – Женщина за прилавком елейно улыбнулась и склонила голову в сторону. – Вам принести каталог?
– Да, спасибо.
Через пару минут перед Ротманом лежала засаленная чужими пальцами книжка с ламинированными листами, напоминающая меню в дешевом кафе. Он уныло перелистывал страницы, бесконечно натыкаясь то на овал, то на квадрат, но на нечто в виде миньона.
– А. – Нэд замялся, затем глубоко вздохнул. – А сердечко можете сделать?
– Да, посмотрите, двадцать первая страница. – Продавщица взяла каталог, открыла на нем нужный раздел и положила перед клиентом.
– Можно сделать его более пухлым и не таким вытянутым? Чтобы… помилее, что ли.
– Посмотрите на следующей странице.
– Да, вот такое. И сделайте его розовым, пожалуйста.
– Какие-нибудь надписи, послания будем делать?
– Нет… наверно нет. Хотя… можете написать сверху что-то вроде: «for you»?
– Конечно. – Улыбка становилась все хитрее. – Чем начинять будем? Стандартные начинки для розовых изделий у нас – это вишня-шоколад, малина-фисташка, клубника-киви, или клубника-лимон… но можем сделать, например, маракую, а цвет крема просто подкрасить…
– Я ничего из этого не пробовал, и мне это ни о чем не говорит. – Мужчина захлопнул каталог и очки странно блеснули под светом. Затем он слегка наклонил голову, и в них вспыхнули отражения праздничных гирлянд. – У меня, в любом случае, будет ряд пожеланий. Во-первых, без маргарина, и без любых растительных жиров. Во-вторых, без любых консервантов, включая сорбат калия. Я заберу пирожное завтра утром, так что это точно ни к чему. Без усилителей вкуса, аромата, без эмульгаторов и загустителей. В-третьих, сахара не больше тридцати грамм. Если сладости недостаточно, доберите инулином, стевией или архатом, что найдете на кухне. Так же я против заварного крема из-за крахмалов в нем, посоветуйте мне другой, или придумайте что-нибудь. Ах да, и еще. – Ротман наклонился к женщине и широко, сногсшибательно улыбнулся. – Оно должно быть вкусным. Самым вкусным, что она ела за жизнь. Так что подберите лучшее вкусовое сочетание, которое есть у вас в арсенале. Самое лучшее. Если все мои пожелания будут учтены, я обращусь еще раз, и оставлю вам щедрые чаевые. А, и камеры на кухне у вас есть? Я хотел бы иметь возможность увидеть процесс приготовления, чтобы быть уверенным, что мне не продали что-то под видом чего-то. Если нет – ничего страшного. Камеры на вашем смартфоне будет достаточно. Главное, чтобы я видел продукты, не обязательно весь процесс.
Она вытаращила глаза, несколько раз ими поморгала и проглотила ком.
– И вы хотите все это к завтрашнему утру?
– Очевидно, да? – Нэд пожал плечами. – Я заплачу за него двести долларов.
– Хорошо! – Тут же согласилась женщина, потому что клиент внезапно так предлагал цену, больше чем в шесть раз выше той, что была указана в каталоге. – Завтра, так завтра!
– Чудно. Рад, что мы смогли с вами так просто и так быстро договориться. И… напоминаю. Самое вкусное. Девушка, которая его попробует, должна быть не меньше, чем в полном восторге. Я, увы, не знаю, что она любит, так что я на вас надеюсь. Не подведите, пожалуйста.
* * *
В очередную ночь Ротман опять практически не уснул. Дремал случайными урывками, затем просыпался и смотрел в холодное небо. Снег все еще носило мимо окон, он немного медитативно успокаивал. Молодой человек даже вздрогнул, когда услышал за спиной будильник на прикроватной тумбе. Раздраженно выдохнул, и поплелся в душ. Темное, зимнее утро.
Когда он оказался за рулем, снаружи расцвело. Автомобили небольшими пробками толпились на улицах, сигналили, въезжали друг другу в бамперы с мерзким металлическим визгом. Черные силуэты голых деревьев привычно возвышались вокруг оживленных дорог. Еще не успели покрыться белыми шапками, еще не успели…
Нэд довольно напряженным, нервным взглядом косился на небольшую белую картонную коробочку, перевязанную бечёвкой. Руки холодели от волнения, сердце увеличивало свой темп само собой. Он не будет, случайно, выглядеть дураком, если после всего, что было, просто принесет пирожное? Может и нет, нужно же как-то наводить мосты. И все равно не оставляло склизкое чувство, что она запустит это пирожное ему в лицо. Или в окно, в зависимости от того, что будет ближе. Или просто откажется его есть, и отдаст кому-нибудь из персонала. Да… такой вариант действий был похож на Элс больше всего.
Ротман впервые приходил на работу так рано. Почти за сорок минут, в фойе было пусто, не работали даже раздвижные двери. Пришлось заходить со стороны парковки со своим ключом.
Внезапно мужчина придумал, казалось, идеальный, беспроигрышный вариант. Оставить десерт на столе секретарши, пусть съест, порадуется. Подумает, кто это был, а в конце дня Нэд с ухмылкой скажет, что рад, что ей было вкусно. Да, почему нет. Отличный выход.
Он довольно долго ходил вокруг стола своей секретарши. Немного подвинул в сторону бесконечные карандаши с ручками, отложил в сторону ластик. Протер салфеткой поверхность стола перед клавиатурой, затем осторожно положил туда заветную коробочку. Аккуратно её развязал, и открыл.
Милейшее пирожное получилось. Мягкое, пухленькое, нежно-розовое, с едва уловимым вишневым запахом. Ему очень хотелось думать, что ей понравится. Вкус, запах, внешний вид. Что она будет есть и думать, кто же ей такое подарил.
Ротман тяжело выдохнул, затем вернулся к себе в кабинет. Теперь только сидеть, ждать, и наблюдать. Стрелки часов совсем не хотели плыть вперед, и это вызывало то ли волнение, то ли раздражение. Вроде бы, дело сделано, но молодой человек никак не мог успокоится. Никак не мог взять себя в руки, сжать зубы, настроится на работу. Может, так розовая рубашка влияет?
Он опустил взгляд на настольный календарь. Еще немного, и будет Рождественский, предновогодний корпоратив. Наверняка Дерека захочет пойти с ним, и от этой мысли сводило зубы. Отчего-то, Нэд не хотел появляться там со спутницей. Он… хотел прийти один. Стоять у барной стойки со стаканом виски, угрюмо смотреть в зал. Искать там чей-нибудь силуэт, который наверняка будет танцевать не с ним.
* * *
Праздники подступали. Снег все реже стаивал, и Одри начинала замечать, что ей это нравится. Несмотря на завал работы, несмотря на то, что нужно было торопиться, несмотря ни на что. Кто-то в офисе уже мельком включал Jingle Bells, а девушка понимала, что ей это нравится. Что… хочется попросить, чтобы сделали погромче.
И вот, один из таких дней. Клерки показывали друг другу скидки на лыжные комплекты, но кто-то плевался, говорил, что не любит лыжи. Элс с наслаждением представила, как будет ходить по заснеженной лыжне в праздничные выходные. Денек, или два, а потом снова за разработку.
Она внезапно остолбенела и непонимающе подняла брови, увидев на столе небольшую сладость. Пирожное, сердечно. Одри стала озираться вокруг, но ни один человек не косился в глубь её коридора и не видел её замешательство. «Артур, твои шутки?» – со вздохом процедила секретарша и села на стул. На самом деле… вкусно выглядит. Даже маняще. И запах такой… вишнево-шоколадный. Как назло, она очень любила вишню.
«Наверно, принес, чтобы Ротман видел, что мне оказывают внимание» – Элс снова вздохнула и подперла кулаком голову, глядя на десерт, который с каждой секундой в самом деле выглядел все соблазнительнее. «Значит, наверно, шеф должен его увидеть, прежде чем я смогу его съесть. А он уже видел? Или нет? Или мне тошновать над ним, пока Нэд не выйдет на обед?».
В тот же момент скрипнула дверь, и в дверном проеме показалась высокая фигура в черном пиджаке и розовой рубашке. Одри резко отвела глаза в монитор, но тут же услышала хриплое:
– Доброе утро. Как погода? Не вымокла, пока шла на работу?
– Нет, все в порядке. – Она мельком скользнула зрачками по шефу. – Здравствуйте.
Его взгляд казался привычно-отчужденным и холодным. Ротман смотрел куда-то в стену рядом с девушкой, затем тут же сомкнул ресницы и пошел прочь по коридору. Элс облегченно выдохнула, качнув головой. Ну что же, теперь он его видел, наверное. Странно только, что не отпустил какой-нибудь мерзкий комментарий насчет того, что она скоро откинется от ожирения, но это прекрасно.
Покопавшись в столе, Одри вынула оттуда пластиковую вилку, и медленно наколола на неё мягкий, чуть подтаявший десерт. Вишня, запах вишни. Она медленно вытекала наружу на картонную подложку, внутри был ароматный шоколадный бисквит, прослойки розового, белого кремов и слой той самой вишни. Девушка тысячу лет не ела никаких сладостей, потому что в отношениях с Нэдом была на вечной диете. Так что сейчас… маленькое пирожное в самом деле казалось самым вкусным из того, что она ела за последний год.
Вскоре впереди вновь показался знакомый силуэт с какой-то папкой, Элс напряглась и чуть отвернулась в сторону. Начальник приближался, и девушка рефлекторно искала, чем бы показно увлечься на столе, чтобы создать иллюзию занятости.
– Вкусно? – Вдруг как-то неловко обронил тот, оказавшись практически у двери.
– Да, спасибо. – Непонятно почему Одри напряглась еще больше, но Ротман лишь медленно кивнул, глядя в пол, затем скрылся в кабинете.
«Какой-то он странный сегодня» – не без отчуждения прошептала секретарша, прикрыв глаза. В последнее время Нэд выглядел как кто-то, у кого царил страшный разлад что на работе, что в жизни. Элс не вдавалась в подробности, не слушала сплетни и уж тем более не хотела их обсуждать, однако, все равно чувствовала. В нем что-то поменялось, словно однажды кончились силы фальшиво улыбаться.
* * *
Он слышал смех в конце коридора. Тихий, раздражающий и режущий. Смех, который резко замолкал, когда Нэд выходил из кабинета. От зрелища, которое ему доводилось видеть, сводило зубы так сильно, что хотелось рявкнуть.
'Зачем ты её трогаешь? Какого черта ты позволяешь себе касаться своими грязными мерзкими ладошками её ягодиц? Какого черта ты с ней флиртуешь? Считаешь, что сможешь отомстить мне за сестру? Или за Шелли? Когда у тебя отсохнут руки, неудачник, который во всем мне уступал? Я – неудачник, а ты еще больший неудачник.
Только у тебя есть компания папы. А у меня ничего нет'.
Этот смех въедался в подсознание так глубоко, что хотелось подойти, нависнуть над старым другом, и сказать. Хрипло так, на ухо: «если ты продолжишь, то закончишь свою жизнь сегодня, в шахте лифта. Нет, это нисколько не угроза, это предупреждение».
Но Ротман не подходил. Мертвым взглядом смотрел, как сыпется за окном пушистый снег, видел, как он осыпался с деревьев, как клонил к земле их мощные черные ветви. С какой стати Нэд будет приказывать своей секретарше не встречаться с Грейвсом? С какой стати будет говорить ей, чтобы она убрала от него руки и отошла на пару метров подальше? Да ни с какой. Он ей никто. Больше – никто. Просто начальник, который привязал её к себе долговой цепью.
Ротман на нее даже, практически, не злился. Выставил её из дома в её день рождения, унизил, обозвал. Наверно, хотела себе праздник, раз пришла даже после того, как он сказал не приходить. Наверно, она хотела провести этот праздник с ним. Внутри что-то выворачивалось наизнанку, затем резко сжималось и завязывалось в узел. Если бы сейчас, если бы внезапно, через месяц, у нее опять был день рождения, он бы её пригласил. Не знал, правда, зачем, и с какой целью, но пригласил бы. Может, заказал бы где-нибудь столик, в месте потише и в менее пафосном. Снова купил бы подарок, и подарил бы его лично.
А она бы оказалась. Шарахнулась бы от такого предложения, молча развернулась бы и ушла в неизвестном направлении. Его предложения ей больше не нужны, и вряд ли она еще хоть когда-нибудь захочет отметить с ним свой праздник.
Почему-то Ротман так и не смог сказать, что он купил ей это пирожное. Теперь хотелось, чтобы она поняла это сама. Оставить у неё на столе еще что-нибудь приятное, может, открытку, или какой-нибудь подарок. Тогда, может, секретарша решит, что все еще ему не безразлична. Решит, и, может, подумает…
Из этого уравнения как-то случайно выбивалась Дерека. Нэд словно забыл о ней, или подсознательно размышлял, что женится на вовсе не на женщине, а на пакете акций. Можно ли ревновать к пакету акций? Можно рассматривать как соперницу? Конечно нет. Акции – это акции. А Одри – это Одри. Хотя Ротман с усмешкой понимал, что она вряд ли разделяла его убеждение. Но как усидеть на всех стульях – не знал, и с ужасом осознавал, что придется делать выбор. Выбор, между самой обыкновенной шкурой-секретаршей, каких в его жизни было десятки, и между благосостоянием всей жизни и целью, к которой мужчина шел много лет. Тот самый золотой успех, к котором он шел со студенческих лет. Особая бумажка на стене достижений среди всех прочих.
Выбор очевиден, разве нет?
Он медленно поднялся с кресла. Медленно взял ключ, и так же медленно вышел в темный коридор. Все разошлись домой, а за мутным стеклом мерцали предновогодние огни. Празднично, вот только в душе у Нэда праздника не было. Только глухой, кромешный мрак.
– А ты долго, мистер Ротман, у меня уже ноги затекли. – Раздался из-за стола секретарши знакомый мужской голос. – Работаешь, не покладая рук?
– Пошел нахер, Грейвс. – Оскалившись, ответил молодой человек. – Я медитировал. Представлял, как громко будут хрустеть твои кости, если ты случайно рухнешь в шахту лифта.
– Кровожадный ты. – Клоун в костюме потянулся, вытянув колени. – Я тут, между прочим, чтобы предложить тебе сделку.
– Предметом следки будет твой прыжок с крыши без парашюта? Если да, то я согласен обсудить.
– Увы, нет. Но ты заранее не расстраивайся. – Артур облокотился на стол и подпер голову локтем. – Твоя секретарша мой очень увлечена, как видишь. А я прекрасно знаю, что ты хочешь продолжать её трахать, прекрасно знаю. Не отмахивайся. Ну так… ну так вот. – Он прикрыл глаза. – Давай так. Ты бросаешь мою сестру, а я бросаю твою секретаршу. Все остаются при своем и всем хорошо.
– Какой ты умный, Грейвс. – Нэд оскалился, затем продолжил, едва уловимо, практически, одними губами. – Отличная сделка, только вот у моей секретарши за душой ничего нет.
– Как это нет? А три процента?
– Засунь себе в зад эти три процента, клоун несчастный. – Он медленно развернулся и пошел прочь, как вдруг снова услышал за спиной чужие слова.
– А она, между прочим, такая чувствительная. Такая… милашка. Так стонет, так выгибается, отличная девочка. Ты много потерял, когда её вышвырнул.
Ротман застыл. И без того темный коридор темнел перед глазами, кулаки сжимались сами собой. Тело словно облили кипятком, и этот жар не проходил, как и слепящая, чудовищная ярость.
– Ты знал, что если кончить ей на лицо, она облизывает губы? Отличное зрелище, ты много потерял, если не видел.
Он резко развернулся, и быстро пошел к столу секретарши, во мраке жутко мерцали прямоугольные очки. Мужчина резко подался вперед, схватил бывшего друга за шею и сжал руки. Тут же послышался грохот падения, двое людей упали на пол, один из них соскользнул с кресла. Со стола посыпалась канцелярия, которая звонко падала вниз, вслед за ней медленно слетела упаковка от пирожного.
– Я тебя убью. – Рычал Нэд, стискивая пальцы все сильнее, пока чужие руки с силой пытались отодрать их от своего горла.
– Ты серьезно будешь ломать комедию из-за какой-то шлюхи? – С сиплым смехом ответил Артур, и финансовый директор резко отшатнулся, выпустив шею коллеги. – Так ты мне тогда сказал, тварь. Жри дерьмо, урод. – Грейвс слегка откашлялся и сплюнул на пол.
Рядом раздавались тики упавших на пол настольных часов.
