Текст книги "Секретарь чудовища (СИ)"

Автор книги: Ольга Сурмина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 28 страниц)

Ей было тяжело говорить это. Слова приходилось выдавливать из горла, заставлять их ползти наружу. На самом деле ей не хотелось расставаться с ним. Вместо этого хотелось видеть его улыбку, чувствовать его запах. Чувствовать… его. Но это нужно было сказать, необходимо, даже если через боль. Потому что вечность так продолжаться не может. Начинало казаться, что он все сильнее и больше пытался её переделать под себя, сделать тем человеком, каким Элс вообще не являлась. Тянуть чью-то роль какое-то время можно, но разве это не жизнь, которая обречет на страдания?

Поэтому, через боль, она говорила это. Хотя его руки казались теплыми, а прекрасный, свежий букет грел самолюбие. Грел… душу.

– Что ты такое говоришь? – В голосе мелькнуло напряжение. – С чего ты взяла, что наши вкусы не схожи? Тебе ведь, в итоге, понравилась твоя новая прическа, она тебе чертовски идет. А по поводу интимных стрижек… я погорячился, да, но это просто пожелание, не более того. Если у тебя есть ко мне какие-то пожелания, я тоже их с удовольствием выслушаю.

Она горько выдохнула. У Элс было одно пожелание, но оно оказалось слишком «грязным», чтобы его исполнять.

– Пока не знаю. – Соврала она, печально глядя на стол. – Нужно подумать.

– Подумай, мне не хочется, чтобы из-за какой-то мелочной ссоры ты думала о разрыве. В конце концов… я люблю тебя.

Одри дернулась и раскрыла глаза, услышав эти слова. «Люблю»? Он… её любит?

– Если честно. – Голос дрожал. – Если честно, я тебя тоже люблю. Но мне, почему-то, кажется, что все идет куда-то не туда. Меня тревожит, каким резким ты иногда можешь быть. Тревожит и пугает.

– Я думаю, это просто накопилась усталость. – Спокойно произнес Ротман, внимательно глядя на профиль секретарши. – Просто усталость. После визита генерального нам всем станет легче.

– Иногда я думаю, что дело не в работе. – Элс проглотила ком. – Я не знаю, как объяснить, я…

– Давай не будем больше. – Мужчина прикрыл глаза. – Скажи, ты сомневаешься в моей надежности, так ведь?

– Не то что бы, скорее…

– Тогда, может, просто поженимся? – Он чуть склонил голову набок, и стекла очков жутко блеснули под пасмурным светом. – Я уверен в своих чувствах. Давай поженимся, почему нет?

– Ты это сейчас серьезно? – Ноги подкашивались, темнело перед глазами.

– Совершенно. – Внимательный взгляд приобретал странное выражение. – А что? Выходи за меня замуж, Одри.

* * *

*Роттен (агл. Rotten) – гнилой, испорченный, прогнивший.

Пластмассовая невеста

– Нет-нет, ты мне все еще нравишься. – Он чуть прищурил глаза. – Очень. Просто у меня есть некоторые предпочтения, за которые ты можешь меня осудить, поэтому я не рисковал говорить о них вслух.

– Что за предпочтения? – Одними губами спросила Одри, ощущая как по спине полз колючий холод.

– Как ты относишься к… некоторому принуждению? – Зрачки странно блеснули в темноте. – К легкой боли?

– Я… – Она тяжело выдохнула, уставившись вниз. Нэд любит принуждать? – Я не знаю, никогда не пробовала.

– А хочешь попробовать? – Тяжелая ухмылка становилась все шире. – Мне было бы приятно, если бы ты для меня это сделала. Зачастую, люди смотрят на меня косо из-за моих пристрастий. – Его темные зрачки притягивали, как магнит, и девушка не могла отвести взгляда. Он что-то достал из ящика стола. – Попробуй. Просто попробуй, и, если не понравится, ты всегда можешь отказаться.

– Что я должна буду делать? – Голос становился хриплым. – Что теперь… входит в мои обязанности?

– Надень это. – Мужчина положил на стол золотую цепочку со странным кулоном. – Теперь я – твой хозяин. Я буду распоряжаться тобой, твоим телом, и твоей душой. Ты мне доверяешь? Хочешь быть… моей?

Она закусила губу. Тяжело выдохнула, уставившись на стол.

– Я… готова попробовать.

– Умница. – Нэд оскалился. – С этого дня у нас все будет иначе.

Она резко раскрыла глаза, видя перед собой лишь темную комнату и черные очертания спальной мебели. На лбу выступила испарина, дыхание никак не приходило в норму.

Сон? Или же нет? Нет, Одри хорошо помнила ту ночь, когда он назвался её хозяином. Когда она впервые посмотрела на себя в зеркало, увидев там самое непристойное на свете черное кружевное белье, собачий ошейник и тонкую, но до боли прочную веревку на своих руках. Словно сбежавшая из БДСМ-клуба, или… новенькая там.

Она не совсем понимала значение слова «хозяин». Хозяин есть у вещей. У животных, собак или кошек. Есть у… некоторых сабмиссивов в тематических играх. Так… кто она? Внезапный для себя же нижний одного скрытного доминанта, или же… собака?

Сперва это даже нравилось. Это что-то новое, неизведанное и страстное. Нравилось, ровно до момента, пока на шею не накинули шнур, а лицо не уткнули глубоко в подушку.

А затем боль. Жестокая, разрывающая, без сил закричать или даже сделать вдох. Но ему так нравилось. Поэтому она помнила, как сжимала зубы и губы, повторяя себе, что это только один раз. Что… её «хозяин» ушел в отрыв, завтра он будет привычно более добрым и нежным, даже если напористым. Только вот «завтра» так и не наступило. Он любил жгуты. Ремни. Любил заставлять, сжимать в руке подбородок и жутко улыбаться, а потом кивать и идти в душ. Чем дальше заходили эти отношения, тем сложнее получалось терпеть секс с этим мужчиной. Хотя сперва он просто казался жестче, чем другие. Хозяин.

«Я подумаю» – сказала она, глядя на десятки роз на своем столе, затем никак не могла прийти в норму. Нэд спокойно сказал, что у нее еще есть время. Что, когда она решиться, можно неспешно готовить свадьбу. С одной стороны, это был самый красивый, умный, успешный, самый лучший мужчина в её жизни.

Который ночами оборачивался в монстра. В насильника, затем утром вел себя, как обычно. Только вот, потом эти ночные взгляды стали прослеживаться среди дня. Совсем не страстные, холодные, жестокие и пустые.

«Я люблю тебя» – звенело в ушах после её слов «я подумаю». Тело разрывали вина, стыд, обида, злость. Все противоречия не умещались в голове. Записал на неё фирму, предложил замуж, говорил комплименты, дарил подарки. «У всех у нас есть недостатки» – шепотом твердила Элс, глядя в потолок. Иногда, даже ночью, он внезапно становится мягче и чувствительнее. Внезапно погладит по лицу, по шее, затем скажет, что ему нравится смотреть ей в глаза. В те короткие секунды она ощущала даже некоторое счастье. «Он не плохой» – плавало в голове. «И не хороший. Он такой, какой есть. И он любит. А я, кажется, люблю его. Скрытого интимного садиста».

Не глупо ли выходить замуж после трех месяцев отношений? Все произошло так стремительно, что Одри словно до сих пор находилась словно во сне. Рядом с тем зеркалом, в котором отражалась девушка с лиловыми волосами в самом пошлом на свете белье. Отражалась, пока он с ухмылкой и одержимым взглядом называл её самой красивой, заводя за ухо топорщащуюся прядь.

«Я смогу потянуть такую жизнь?» – спрашивала она сама у себя, кутаясь в одеяло. Жизнь с, вроде бы, любящим человеком, но без ночей. С… желчной критикой, постоянными нервами, ожиданиями внезапных странных комментарий и нового подвоха. Не спалось. Зачем она вообще осталась, раз это так тяжело?

– Ты все еще во мне сомневаешься, да? – Послышался хриплый голос рядом, отчего девушка вздрогнула и зажмурилась.

– Нет. Не совсем, не то что бы. Просто я… размышляю. О всяком, вот и не сплю. – Зачем она вообще осталась?

– Скажи мне, в чем предмет твоих размышлений, я улажу твои внутренние конфликты. – Тихо сказал Нэд, лежа чуть поодаль на широкой кровати. – Что конкретно тебя смущает? Если я не буду знать, я не смогу работать на этим. Помимо… наших с тобой расхождений во вкусах, как ты сказала.

– Я… понимаю и принимаю твои желания в постели. – Элс опустила глаза. – Но, все же, иногда это правда больно. Помимо боли я хочу чувствовать, что мне хорошо.

– Если это диалог о поцелуях в интимной зоне, то он, сразу скажу, заранее безрезультатный. – Казалось, сквозь ночь Ротман закатил глаза. – И я уже объяснял свою позицию по этому вопросу. Если же ты хочешь, чтобы я тебя трогал, массировал, то… прошу тебя, будь добра побриться. Это сразу решит множество наших с тобой проблем в постели, я обещаю. – Послышался тихий хруст матраса, казалось, мужчина приподнялся и навис над своей секретаршей. – Хотя лично у меня никаких проблем нет. Ты мне нравишься, ты меня возбуждаешь, я тебя люблю. Твою послушность, твой взгляд, прикосновения… все люблю. Когда ты позволила себя одеть, ты стала просто куколкой, так что я, можешь считать, твой одержимый поклонник. Выходи за меня. И, со временем, мы починим наши разногласия и найдем компромисс во всем, включая половую жизнь.

– Ты не думаешь, что мы слишком торопимся? – Дрожали губы, Элс едва проглотила ком. Самое страшное, что она хотела это услышать. Все это. Услышать о его искренности, услышать, что со временем они на самом деле нащупают компромиссы и будут счастливы. Оба.

– Я думаю, тянуть с этим, значит, избегать ответственности. – Спокойно ответил Нэд. – Странно, что я об этом говорю, обычно девушки заинтересованы в свадьбе, семье.

– Не знаю, если честно. Просто беспокоюсь. – Одри чуть съежилась, словно её упрекнули в чем-то.

– Не беспокойся. Нам просто нужно время на притирку, и я думаю, лучше закрепить наши отношения, чтобы быть друг в друге уверенными. – Мужчина прикрыл глаза. – Я тебя люблю. Выбирай платья, кольца, смотри, какие тебе больше понравятся. Я куплю все, что скажешь. – Он рассеяно пожал плечами. – Сколько там уйдет месяцев на подготовку? Два, три?

– Я не знаю. – Взгляд взволнованно носился по комнате. – Мне бы не хотелось пышный праздник.

– Напрасно. Я настаиваю, чтобы наше торжество прошло запоминающееся, давай приложим к этому немного сил.

– Ну… ну ладно. – Ответила Элс, и тут же шокировано раскрыла глаза. Выходит, она только что согласилась?

– Умница. – Тихо сказал Нэд, и девушка тут же почувствовала у себя на голове горячую руку с настырным, но приятным поглаживанием. – Буду считать твое согласие своей личной победой.

– А когда, кстати, приезжает генеральный? – Одри сдвинула брови. – Ты правда сам не свой перед его приездом.

– Со дня на день. – Сквозь тьму в улыбке показались зубы. – Должно быть, со своим мерзким сынком. Кстати, у меня будет к тебе небольшая просьба.

– Что за просьба? – Девушка напряглась.

– Даже две. Первая – можешь, пожалуйста, по приезду директора временно поработать со мной в кабинете? Я хотел, мельком, представить тебя как свою кузину, которая тут подрабатывает на выходных.

– Что? Кузину⁇! – Элс раскрыла глаза. – Но почему⁈

– У меня сложные отношения с генеральным. У него есть дурная привычка обхаживать моих секретарш. Не знаю, возможно, он так пытается самоутвердиться. – Ротман вновь закатил глаза. – Я бы не хотел, чтобы это произошло с моей невестой, так что прошу тебя представиться моей кузиной.

– Но Нэд, весь зал знает, что я твоя секретарша. – Одри шокировано уставилась во тьму. – Такая ложь ничего не даст.

– Отнюдь. – Мужчина прищурился. – Совсем недавно ты покрасилась, сильно сменила стиль. Я пустил слух по залу, что тебя, периодически, заменяет другая девушка, и со спины тебя правда принимают за новую сотрудницу. Это… что-то вроде подготовки, чтобы старик не тянул к тебе свои мерзкие руки.

– Ты поэтому меня теперь в архивы суешь? – Воздух в легких закончился. От ужаса Элс совсем не знала, что сказать, да и говорить, в общем-то, было нечего.

– Ты общаешься только с Мейс и с той… как её… девочкой в очках, ну не важно.

– Её зовут Тэмми. – Ошарашенно прошептала Одри.

– Да-да, Тэмми, не важно. С Мейс я договорюсь, а ту девочку на этаж попросят не захаживать. Вот и все, проблема решена. У нас такая текучка кадров, что никто не обратит на это никакого внимания. Кстати, пока ты моя кузина, тебя зовут… Лесли. Да, Лесли, почему нет?

– Что за бред? – На лбу вновь выступала испарина. – Это… безумно странно.

– Да нет. Просто не хочу, чтобы дед к тебе приставал. Ты не знаешь, на что он способен, глядя на дорогие мне вещи. На… дорогих мне людей. Так что пожалуйста, просто подыграй, ладно? – Во тьме ночи взгляд мужчины казался змеиным. Слегка поблескивали огромные черные зрачки. – Всего пару дней, пока он не уберется. Поверь, это важно. Очень важно.

– Ну… ну ладно. – Элс отвела глаза. – Если пару дней, то… пусть. Не знала, что генеральный такой странный.

– У него на меня обида за то, что я влез в совет директоров против его воли, когда скупил на торгах все акции в сложное время. До сих пор не успокоится, старый урод. – С раздражением цедил шеф, хотя жуткие зрачки оставались недвижимы.

– Понятно. – Шептала Одри, хотя все было совершенно непонятно.

Словно мир сошел с ума. Или же она, сложно сказать.

* * *

Когда внезапно холодало, люди не сразу торопились надевать плащи, пиджаки и ветровки, а смело выходили в футболках и рубашках навстречу промозглому ветру. Элс с отчуждением наблюдала, как по улице шныряли легко одетые люди, но создавалось впечатление, что то была не улица вовсе, а муравьиная ферма, за которой сейчас посчастливилось наблюдать с высоты своего «человеческого» роста. Из окна высотки многим казалось, что внизу шныряли муравьи, которых вот-вот сметут ураганные порывы, но те самозабвенно держались ногами за асфальт, а руками за кружки с кофе. Их не сносило. Не поднимало в небо и не уносило в даль в усладу перенапряженному воображению.

Воображение все чаще рисовало странные картины. То ли от состояния всей жизни сразу, то ли от мысли, что девушка теперь не Одри, а Лесли. Для всех случайных, кто её об этом спросит.

Почему-то она не могла вспомнить, чтобы они с Нэдом целовались. Секс, минет, шлепки, укусы. Поглаживания. Но… никогда не поцелуи в губы, как у любых влюбленных пар. Словно шеф касался губами только своей кружки и столовых приборов. Сперва Одри даже не замечала, что, когда оказывалась возле его лица, он просто подносил голову к её уху, и что-то начинал говорить ей. А сейчас, спустя почти три месяца стремительных отношений задумалась, что на фоне секса, который так любил Ротман, не было такой банальной и обычной вещи. Поцелуев.

Иногда чуть вздрагивали жалюзи от внешнего сквозняка. Колыхались, трогали спину и мерзко позвякивали, но секретарь стоически не обращала на них внимания.

Она опустила глаза на кукольные, нежно-розовые ногти в тон волос, которые так нравились Нэду, затем перевела взгляд на его кабинет и тяжело вздохнула. Не целуется. Хотя бы об этом, наверно, стоило поговорить, пока Элс импульсивно не вышла замуж. Он постоянно успокаивал, говорил, мол, отношения – это труд, но в браке они будут друг в друге уверены, и все прочее. Так, может, стоит спросить будущего мужа, как он собирался целовать её у алтаря? Или, может, был намерен пожать ей руку?

Она мельком смотрела, как носились люди в конце коридора, в зале. Никто не обращал на Одри никакого внимания, словно после того дня, когда её поздравили с окончанием испытательного срока, о ней благополучно все забыли. «Очередная секретарша Ротмана» – вот как её звали за спиной, обидно, но ничего не поделаешь. Видно, Нэд был прав, когда сказал, что никто не вспомнит её имя, когда придет время. Лесли, значит, Лесли.

Все же не высидев со своим вопросом больше пары минут, Элс встала и медленно подошла к двери начальника. Глухо и тихо, как всегда.

Несколько ударов по сухой залаченной поверхности, и все равно тишина. Девушка съежилась и притихла, стоит ли заходить? Наверно, стоит. У них же отношения, даже если неформально. Должно быть, она имеет право просто так зайти к своему мужчине. Имеет же?

Влажная ладонь коснулась холодной ручки, Одри проглотила ком и, сквозь необъяснимую нервозность, заглянула внутрь. Почему-то многое, что было связано с женихом, вызывало нервозность и страх.

– Какие-то проблемы? – Тут же послышался слегка раздраженный голос из-за стеклянного стола. Мужчина прохладным взглядом посмотрел на секретаршу и тут же сомкнул веки. – Можешь мне просто написать, если есть какие-то вопросы или просьбы, заходить необязательно.

– Мне немного неуютно писать. – Нервозность усиливалась.

– А мне неуютно говорить с глазу на глаз, когда я занят. – Процедил сквозь зубы Ротман, но тут же взял себя в руки и попытался выдавить улыбку. Плохо получалось. – Что ты хотела, дорогая?

– Просто обсудить кое-что, сейчас все равно обед. – Элс почувствовала, что словно земля под ногами начала плыть. – Насчет… насчет нас.

– А что с нами не так? – Казалось, мужчина слегка напрягся. В зрачах мелькнуло подозрение, затем… легкая злость, которую он тут же попытался задавить. – Какие-то проблемы?

– Если у тебя неудачный день, лучше поговорим потом. – Одри потупила глаза и отступила назад к двери. – После работы.

– Нет уж, говори сейчас. – Нэд поджал губы. – Чтобы я разрешил этот вопрос и больше о нем не думал. Что опять не так?

– Просто это так странно. – Девушка все еще хотела уйти, но, все же, сжала кулаки и осталась. Все равно пришла поговорить, так что отступать? – Я впервые подумала, что ты… ты не целуешься?

– Не понял? – Ротман вскинул брови. Всего на секунду показалось, что он был в замешательстве, словно его подловили на чем-то.

– Ты не целуешься. Мы ни разу не целовались. – Она подняла спокойный взгляд на мужчину. – Почему? Тебе… не нравится?

– Может, ты просто забыла? – Начальник странно улыбнулся. – Я действительно не фанат, но, думаю, ты просто забыла.

– Нет, не забыла. – Элс непонимающе вскинула брови. – Мы… не целовались даже.

– Да ну, бред какой-то. – Улыбка становилась все шире. – Странный разговор. В самом деле лучше отложить его до вечера. Бессмысленный и бесцельный.

– Ты… не хочешь целовать именно меня, или это в целом? – Не сдавалась девушка, меж бровей пролегла заметная морщинка.

– Одри, это бред. – Нэд начинал злиться. – Повторяю, ты просто забыла. Я действительно не любитель поцелуев, но они были.

– Раз так. – Она уставилась на пол. – Раз так, то поцелуй меня. Прямо сейчас. И я… пойду работать дальше.

– Мы на рабочем месте. – Мужчина прищурился. – А это довольно интимная просьба.

– Только когда ты хочешь минет, тебя это не останавливает. – Взгляд становился пустым. – Пожалуйста. Поцелуй меня. Я… хочу чувствовать нежность своего жениха хотя бы в этом.

Ротман раздраженно выдохнул, словно пытался найти какие-то слова, но никакие из придуманных не заслуживали того, чтобы быть сказанными. Он пристально сверлил глазами свою секретаршу и, в конце концов, покачал головой, с нескрываемой неприязнью глядя в пол. Можно было сказать «сейчас нет настроения», или вроде того, но поцелуй – не секс, на него особо не нужно настроение. Это просто… дотронуться губами до её губ. Такая мелочь.

– Иди сюда. – Сквозь зубы процедил Нэд и медленно поднялся из-за стола. Так же медленно подошел, внимательно рассматривая лицо своей секретарши.

Холодный взгляд. Внимательный, изучающей, отчего Элс хотелось поежиться и куда-нибудь деться. В глубине души она даже пожалела о своей просьбе, возможно, стоило отступить еще тогда, когда Ротман стал придумывать отговорки. Не хочет и не хочет… действительно, можно было поговорить об этом после работы, но теперь поздно. Теперь за простую просьбу тело сковывали стыд и печаль. Должно быть, у всех разные причины что-то не любить, даже если это поцелуи.

– Слушай, Нэд, ладно. – С потерянной, фальшивой улыбкой Одри выставила руки вперед и замахала ими. – Я просто… не знаю, забудь.

Он остановился и непонимающе сузил глаза.

– Я о том, что… не надо, мне что-то самой неловко. Как-нибудь в следующий раз.

Правда, казалось, раздражение в его взгляде только усиливалось.

– Ты же хотела, чтобы я поцеловал тебя сейчас, разве нет? – Почему-то он злился еще больше, Элс уставилась куда-то вниз и попятилась. Должен был, вроде как, облегченно вздохнуть и пожать плечами, но что-то явно шло не так.

– Ну да, но, наверно, все же не здесь.

– С чего ты так внезапно передумала? Со мной что-то не так? – Ротман вновь сузил глаза и поднял одну бровь. – Разве ты не хотела целоваться минуту назад?

– Я смутилась и передумала. – Одри уставилась в пол и тяжело выдохнула. Несет какую-то чушь, сама же просила, а теперь соскакивает, оттого что слишком поздно поняла, что он не хочет. Быть поцелованной через силу намного хуже, нежели не быть поцелованной вовсе. – Правда, потом.

– Я тебе за пару минут стал противен, или что? – Казалось, Нэд на самом деле не хотел. Но теперь отчего-то злился, хотя, скорее всего, сам не смог бы объяснить это чувство. – Нет уж, иди сюда. Ответь на ласку своего жениха. – Он схватил девушку за запястье и плотного его сжал. Взгляд казался каким-то странным, словно начальник сам плохо понимал, что делает, и зачем.

Мужчина медленно коснулся второй рукой лица своей секретарши, затем плотного его сжал. Сухие, горячие пальцы, а зрачки все еще скользили по её лицу, изучая растрепанные крашенные пряди, искривленные губы, непонимающее выражение, словно Элс хотела испариться прямо здесь и сейчас. Отчего-то видеть это выражение было даже злостно, обидно, хотя он сам все еще не знал, почему. Разве так реагируют девушки, когда соглашаются на их просьбу? Разве так реагируют, когда их идет целовать любимый? Может, он и не любимый вовсе?

Тяжело было подумать, как можно кого-то целовать назло. Целовать, но все еще сжимать челюсти, утопая пальцами в красной от страха и смущения коже. У губы сухие, чуть приоткрытые, мягкие и недвижимые, словно Одри совсем не умела или же не хотела отвечать на поцелуй. От этого он злился еще больше, кусал, слегка потягивал зубами. Нажатием пальцев секретаршу приходилось заставлять открыть рот, чтобы протиснуть туда свой язык. К удивлению, она… даже приятно пахла. На ней едва ощущался привкус черного крепкого чая.

Приятная тишина звенела в рабочем кабинете. По полу скользили блики света, отражались в зрачках девушки, которые едва заволокла пелена рефлекторных слез, и чуть дрожали темные ресницы.

Сложно, и даже злостно было признавать, что это приятно. Терпко, горячо, даже прохладным днем становилось жарко до нервного озноба. Все внутри напрягалась и опускалось вниз, в штанах становилось болезненно тесно.

У неё, все же, красивые глаза. Милый нос, прелестные брови. Она теплая и такая приятная, что в эту секунду не хотелось отходить. Даже если все это по нужде, театр. Даже если назло.

– Теперь твоя очередь меня целовать. – Проскрежетал мужчина, отрываясь от чужих губ. – Туда, куда я скажу.

– Я н… – Элс все еще непонимающе таращилась вниз, словно не могла осознать, что только что произошло. – Немного позже. – Она медленно попятилась. – Я кое-что вспомнила, я к вам позже зайду.

Он непонимающе поднял брови, но секретарша тут же картонно, криво улыбнулась и выскользнула из кабинета, в следующую секунду в ушах звенел лишь звук захлопывающейся двери.

– Что значит «позже»? – Рычал Нэд, с ненавистью глядя на дверь. – Какого черта здесь происходит? – Ненависть в глазах стала сменяться сперва непониманием, потом недоумением, а затем нервной озадаченностью. Что за реакция? Он что, правда был противен сейчас?

Почему-то ему очень не хотелось так думать. На секунду Ротман смутился, и на лице мелькнула печаль, однако, тут же стиснул зубы и потряс головой. Хотелось силой вытряхнуть такие мысли.

Но все равно потерянный взгляд постоянно возвращался к двери.