Текст книги "Секретарь чудовища (СИ)"

Автор книги: Ольга Сурмина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 28 страниц)

Элс непонимающе подняла брови. «Так он ждет меня сегодня или нет?» – спрашивала она сама себя, взяв в руки коробку. Почему-то опечаленное тело тут же сразил приступ внезапной радости, его, в какой-то момент, сменила сладостная надежда. Возможно, Нэд не хотел говорить при гостье, что у него планы на вечер, и решил передать информацию таким вот образом, с помощью записки. Или это, все же, устаревшая информация? Девушка металась по кабинету, затем достала смартфон и стала набирать номер. Она… просто уточнит. Просто узнает, планы сегодня в силе или нет.

«Аппарат абонента выключен» – звучало в трубке, и Одри понуро опустила глаза. Ну и что теперь делать? Как быть? Едва настроение взлетело, как оно тут же обрушалось. Что будет, если он её ждет, а она не придет? Должно быть, будет очень разочарован. Опечален. А что будет, если она придет, а он будет занят? Его… просто не будет дома. Очевидно.

«Ну, прогуляюсь до дома Нэда» – с воодушевленной улыбкой сказала девушка сама себе. «В крайнем случае, зря время потрачу».

* * *

Осенью темнеет рано. Только вышла на улицу – уже темно, хотя пару минут назад были легкие сумерки. Элс смотрела по сторонам, глядя на блики витрин в отражении немногих луж, слегка ежилась. По спине ползли мурашки, не понятно, почему. Ротман по-прежнему не брал трубку, судя по всему, прогулки было не избежать.

Пальцы мерзли, то ли от ветра, то ли от нервов. Живот подводило, сердце быстро билось в груди. Иногда Одри, почему-то, останавливалась, но потом брала себя в руки и шла вперед. Максимум, что может случиться – его просто не будет дома. Мелочь.

Этот район был самым ярким в городе. Вывести тянулись на десятки этажей вверх, и всех, казалось, это устраивало. Неоновые, красочные. Мимо проезжали автомобили, и слегка поднимали Элс пальто. Та привычно поправляла его, и шла дальше. Иногда ощущался голод, ноги заметно уставали на каблуках.

Когда показалась знакомая высотка, сердце вновь упало куда-то вниз. В окнах, где жил Нэд, горел свет.

Девушка медленно вошла в подъезд, холодным пальцем нажимала на кнопку лифта. Да, Ротман разрешил ей приходить в любое время, но все равно нутро сжималось, ведь она впервые воспользовалась этой опцией. Впервые пришла… пришла.

Кто бы мог подумать, что стоять у знакомой до боли двери так сложно. Так сложно дотронуться до звонка, а не таращиться на глазок, словно тот смотрел на неё в ответ и должен был вот-вот подмигнуть. Взяв себя в руки, Элс дотронулась до кнопки и услышала за дверью странное шевеление.

Он точно дома. Точно не забыл выключить свет, он вернулся.

«Нэд?» – тихо спросила девушка. «Это я, я… нашла твою записку».

В тот же момент замок скрипнул, и в проеме показался обнаженный по бедра мужчина, которой резко отстранился, видя лицо своей секретарши.

– Ты. – Выдавил он, словно увидел приведение.

– Привет. – Одри неловко улыбнулась, входя в коридор.

– Ты какого черта здесь забыла? – Вдруг выдал Ротман, едва сдерживая раздражение и внезапный гнев. – Что ты тут делаешь?

– А я не должна была приходить? – Взгляд становился непонимающим. – Просто ты оставил записку.

– Я сказал утром, что планы отменяются. – Цедил молодой человек. – Элс, ты глухая или слабоумная? Или, может, и то, и другое?

– Нэд, что ты несешь? – Девушка проглотила ком. – Что на тебя нашло? Я не буду говорить с тобой в таком тоне, я…

– Уходишь? Чудно, проваливай, ты вообще не должна была появляться здесь сегодня. И… ах да. – Глаза жутко блеснули в темноте коридора. – Мы расстаемся. Мы расстаемся, ты мне больше не нужна.

– Что? – Одри чувствовала, что тело словно пробило током. Что он говорит сейчас? Зачем? Почему?

– Не доходит? Конечно, до тебя ничто никогда не доходит. И я больше не твой хозяин. – Прорычал он, с неприкрытым высокомерием глядя на застывшую от ужаса секретаршу. – Проваливай.

– Нэд, кто там? – Мягкий женский голос едва доносился из соседней комнаты.

– Жди, я сейчас вернусь. – Ледяным тоном ответил тот и тут же вернулся взглядом к подчиненной. – Не смотри на меня так, убогая. На что ты рассчитывала? Потрепанная, поношенная шкура, думала, я правда женюсь на тебе? Серьезно? – Мужчина мерзко усмехнулся, склонив голову в сторону. – Добро пожаловать в реальность. А теперь проваливай, я сказал, ключи оставишь у входа. Твои тряпки, которые ты успела сюда натаскать, тебе передаст курьер.

Она отшатнулась. Шок не давал сойти с места, руки дрожали. Глаза носились по знакомому коридору.

– Я сказал проваливай! – Рявкнул Нэд и стал оттеснять секретаршу к выходу. – Мне не сдалась женщина, в которой побывали до меня, не переношу ширпотреб. Ширпотреб используют и выбрасывают. Исчезни отсюда, чтобы я тебя не видел.

Она чувствовала, как подкашивались колени. Как боль разрывала грудную клетку, и сами собой вздрагивали пальцы.

– Ты же говорил, что любишь меня. – Одними губами шептала Одри, глядя в пустоту. – Ты обещал… – Она сделала еще шаг назад и споткнулась о темные женские туфли.

– Тупая, рехнутая дура. – Мужчина оскалился, схватил её за плечо, выталкивая за дверь. – Будешь реветь? Реви на лестничной площадке, или у себя дома. Заебала.

Элс не могла найти, что ответить. Она вновь попятилась, а, как только переступила порог дома – дверь громко захлопнулась, так сильно, что зазвенело в ушах.

Это чувство чем-то напоминало то, когда девушка шла отсюда после комментариев об её промежности. Шла, безучастно глядя вниз, пока по лицу ползла вода. Теперь же, помимо всего прочего, тряслись руки.

«Он абьюзер-мизогин».

Все эти фразы, после которых он просил прощения и напоминал о любви. Все эти комментарии, поступки, странные обстоятельства, которые вызывали море вопросов. Подарки, которые Нэд случайно называл «мусором». Мусор, конечно, что же еще. Свадьба… к которой «жених» совсем не готовился документально. Все теперь это походило на плохой безликий фарс, словно с жизни в одночасье содрали краску. Розовую краску, в тон которой была окрашена все существование Одри.

В горле першило от боли. Руки по-прежнему тряслись, глаза щипало от соли. Она не помнила, как оказалась на улице. Просто схватилась за лицо и разрыдалась, впиваясь пальцами в кожу лба, щек. На ней оставались заметными лунки от ногтей, правда сейчас Элс этого не чувствовала. Мир потрескался и обвалился, как плохая штукатурка.

«Меня никто и не любил, получается?» – с нездоровой улыбкой спросила Одри, глядя в асфальт. Нужно, наверное, идти домой. Написать заявление об увольнении, отправить его по электронной почте.

Позднее.

В один миг все цветные витрины померкли. Ничто не казалось теперь таким бодрым и веселым, словно тело проткнули несколькими десятками стальных ножей. Иногда девушка останавливалась, чтоб отдышаться с забитым от слез носом. Взгляд скользил по витринам магазинов, в поисках… чего-то. Да, произошло нечто ужасное. Да… она сегодня опять треснула. Но у неё, все же, день Рождения. Поэтому Элс упорно искала глазами кондитерскую, чтобы, все же, купить себе небольшой тортик. Чтобы воткнуть в него, как всегда, маленькую свечку.

Розовая вода

Самый ранний городской нотариус начинал свою работу в девять утра, и Нэд знал это, как никто. Где-то в другой вселенной он бы волновался, потому что Лесли, возможно, побежала бы утром разрывать доверенность, и началась бы гонка на опережение. Где-то в другой вселенной, в этой же Ротман с мрачной усмешкой смотрел на часы и видел без двадцати минут восемь. В этой у него есть неплохой знакомый-нотариус, который согласен немного раньше выйти на работу за небольшую плату.

Настроение с утра было скверным, хотя Дерека, в итоге, осталась довольна. Мужчина выдавил из себя столько ласки, сколько мог, хотя изначально вечер не задался. Во рту ощущался горько-злостный привкус от внезапного, незапланированного разрыва, ему хотелось выпить, а не ласкать другую женщину, но не всегда мы можем делать то, что хотим делать сию минуту.

«Я слишком много пью в последнее время» – вдруг сказал Нэд сам себе, скривившись от внезапного приступа мегренозной боли. То бар, то вино в ресторане, то коктейли, то виски дома. Когда-то это было немного и, примерно, раз в месяц. Теперь раз в неделю, иногда даже чаще. Что было бы с его организмом, если бы не нормальная диета и регулярный силовой спорт? Должно быть, Ротман начинал бы разваливаться.

«Нахер алкоголь, как минимум, на следующие полгода» – цедил он, хотя не был уверен, сможет ли сдержать перед собой это обещание.

Мерзкий осадок внутри продолжал концентрироваться. Он впервые напрягался в постели с женщиной, чтобы все прошло нормально. Вряд ли девственная девушка была бы удовлетворена в своих ожиданиях, если бы мужчина её мечты развел бы перед ней руками, пофигистично глядя на вялый член. Не то что бы Нэд вчера разочаровался в себе, но был в злостном недоумении. «Это все Лесли» – рычал он себе под нос. «Притащилась, добавила проблем. Кто будет настроен на секс после такого?»

Но даже без настроения, Дерека, вроде бы, была довольна. Ничего не заметила, не увидела напряжения в глазах, а во тьме ласковую улыбку от фальшивой почти не отличить. Значит, все отлично. Не правда ли?

Иногда взгляд становился безучастным и пустым. Ротман… не хотел так расставаться со своей секретаршей, но что уж теперь. Хотел сделать это быстро, свалить все на неготовность, а затем вынудить уволиться. Но она внезапно притащилась, и чуть не поломала ему планы на будущую жизнь. Паршивка.

Накрапывал мелкий дождь, и уютные небольшие здания вокруг теперь казались серыми безликими коробками. Под ботинками хлюпала вода, и даже теплый пиджак теперь продувал ветер. Пришла пора… носить пальто.

У входа в нужное здание топтался довольно высокий усатый мужчина, который кутался в куртку. Увидев Нэда, он довольно махнул рукой, и кивком с ним поздоровался, как только тот приблизился.

– Мистер Ротман, доброе утро. – Лицо перекосила заискивающая улыбка. – Что хотим оформить с утра пораньше?

– Помнишь доверенность, которую я делал тут с одной девочкой недель семь назад? – Молодой человек устало зевнул. – Сегодня я, по этой доверенности, хотел бы оформить дарственную на ценные бумаги. Дарственную… на себя. – Он усмехнулся. Грейвс изо всех сил пытался защитить от своего финансового директора свои активы, и даже прописал в договоре, что они продаются лишь с возможностью перепродажи лишь ему лично. И как тогда утянуть их в свой карман? Просто… подарить. Уважающий себя инвестор не стал бы связываться с сомнительным мероприятием по продаже акций через дарственную, но вот Нэд… Нэд был организатором этого мероприятия. С первой до последней буквы.

Нотариус прошел вглубь небольшого, аскетичного кабинета с бежевыми обоями и коричневой бархатной мебелью. Ротман равнодушным взглядом окинул все вокруг, затем достал из кармана брюк сложенный в четверо лист и кинул его мужчине.

– Вот, собственно, доверенность, ты её делал. – Он вздохнул. – И можно поактивнее, пожалуйста? Я хочу успеть позавтракать перед работой.

– Угу, минутку. – Нотариус надел на нос неказистые очки в темной оправе, и начал что-то печатать на клавиатуре. – Уточню статус доверенности.

Нэд лениво оперся на стену, со скукой глядя на странную японскую статуэтку кошки, которая качала лапой. Она стояла прямо перед монитором, и, буквально, дразнила, чтобы её потрогали.

– Прощу прощения, мистер Ротман, сэр. – Мужчина прищурился, всматриваясь в клиента. – А доверенность… аннулирована.

– Что? – Молодой человек нервно улыбнулся. – Проверь еще раз, это невозможно. – Вчера, когда Лесли потащилась домой, все конторы были уже закрыты. Не могла же она расторгнуть документы силой мысли?

– Нет, мистер Ротман, она аннулирована. Тремя днями ранее. – Нотариус посмотрел на гостя из-под очков.

– Тремя днями? – Хриплым голосом спросил тот, лихорадочно перебирая события в своей голове. Тремя днями ранее она пришла на работу какая-то обиженная и отстраненная, то было как раз перед подписью о приобретении активов. Перед… странным вечером в баре. На следующий день после того, как Нэд встретил в аэропорту Дереку и пропал вместе с ней. «Она что, из ревности это сделала⁈» – шокировано рычал он, таращась на старый ковер с завитками, который лежал тут явно с прошлого века.

Зрачки непонимающе носились по кабинету, пульс внезапно возрос. Три процента, за которые Ротман вывернулся наизнанку, чтоб их добыть. Три процента, в дни, когда важна каждая бумажка.

Три процента совершенно внезапно осели в кармане брошенной им секретарши.

– Воды, сэр? – Осторожно спросил нотариус, и, не дожидавшись ответа, достал из стола чистый стакан, и стал наполнять его водой из бутылки.

– Спасибо. – С едва скрываемым бешенством прошептал Нэд, взял стакан, и тот тут же треснул у него в руке. – Уничтожу. Я её уничтожу, тварь. Это моё, мои акции. Гнида. С кем ты связалась, дрянь? С кем ты связалась⁈

Мужчина смотрел, как выходил из себя его клиент, буквально едва держался, чтобы не сорваться. Он непонимающе косился в сторону, и нервно бил пальцами по коленке. В конце концов, Ротман взял себя в руки, очаровательно-мерзко улыбнулся и вновь заговорил:

– Прошу прощения за беспокойство, но, похоже, с доверенностью сегодня не выйдет. Я оплачу потраченное на меня время. – Он достал из внутреннего кармана пиджака бумажник, покопался там, и положил несколько крупных купюр на стол. – Спасибо. Свяжемся, когда я утрясу свои личные вопросы.

– Конечно, сэр. До связи.

Нэд вышел на пасмурную улицу, ощущая лишь смятение, ужас, исступленный гнев. Ради чего все было? Он чувствовал себя так, словно на его палец надели кольцо, которое взорвалось сегодня утром, и теперь молодой руководитель остался без пальца. От бешенства сводило мышцы рук, палец хотелось вернуть и пришить обратно. Три процента… это много. Это непростительно много. Скрепя сердце, можно было бы простить несколько десятых от процента, но не три. Столько сил… и все угробила одна разозлившаяся секретарша, которую сейчас Нэд ненавидел. Хотел, чтобы её сбил автобус, хотел услышать хруст её костей, но перед этим чтобы подписала на него завещание. И… никак иначе, потому что по-другому музыка ломающегося позвоночника будет не такой сладкой.

«Это все должно было быть моим» – не помня себя, продолжал рычать он, правда иногда лицо перекашивала неадекватная улыбка. У него… всегда есть план Б. И, к счастью для себя, Ротман знал, где жила его воровка.

* * *

По дороге в тихий парковый район он дважды едва не врезался в бампер едущего впереди автомобиля, дважды срывался и бил по рулю, готовый оторвать его к чертям. Круги бешенства сменяли друг друга, как круги ада, словно Нэд до сих пор не мог осознать и принять то, что произошло. Ну ничего, сейчас Лесли поможет ему все понять. Если в процессе понимания у него хватит сил её не задушить, конечно.

К счастью, дверь в подъезд была до сих пор открыта. Оттуда иногда доносился шум молотка и другой какой-то странный грохот, словно перед самой зимой жильцы таки решились перекрыть крышу. Всю осень в этом доме был ремонт.

Он на автомате поднимался наверх, перескакивая ступени. Если она не захочет выходить, Ротман будет долбиться к ней в квартиру, пока она не сойдет с ума. Будет ловить на улице, пока не сломается. И не отдаст то, что ему нужно.

Игнорируя звонок, мужчина остервенело стал долбить кулаком деревянную дверь.

«Лесли, я знаю, что ты тут» – послышался жуткий голос, словно звучал из преисподней. «Открывай, милая, иначе твой бывший поймает тебя по дороге в магазин и свернет тебе шею».

Как ни странно, скрипнул замок, при чем довольно уверенно. В следующую секунду на пороге показалась секретарша, в черных джинсах и белой рубашкой навыпуск. На одной руке девушки была надета красная кухонная прихватка в виде широкой варежки, а другой она придерживала ручку. Выражение казалось нейтральным, как и спокойный, холодный взгляд.

– Во-первых. – Тихо заговорила она. – Меня зовут Одри. Будь, пожалуйста, в состоянии это запомнить. Во-вторых, у меня в квартире есть звонок, и, если я нужна, будь в состоянии его нажать. Иначе я вызову полицию.

– Ты будешь ставить мне условия? – Ротман широко оскалился, и этот оскал-улыбка скорее походил на жуткую прорезь на лице. Казалось, именно так выглядел мужчина под всеми своими масками и личинами. – Нет, так не пойдет. Увела у меня из-под носа мои бумаги, и теперь качаешь права? Кем ты себя возомнила? Говорящая голова для легкого секса, знай свое место. Иначе мне придется напомнить, где оно. И, поверь, тебе это не понравится.

– Я знала, что ты придешь. – Так же спокойно ответила она, чуть прищурившись. – Правда… ты слегка перепутал путь. Тебе не сюда, Нэд. Тебе на хер.

В ту же секунду, буквально, в одном сантиметре от её лица просквозила ладонь, которая с ошеломительным гулом ударилась о стену. Девушка прикрыла глаза, затем медленно выдохнула, успокоив себя этим действием.

– Оно тебе не принадлежит, паршивка. – Ротман продолжал улыбаться. – Ты можешь выебываться, пока я не сорвусь и не разорву тебе рот, но оно тебе не принадлежит. Будь хорошей девочкой, отдай мне то, что должно было быть моим, и мы разойдемся, как в море корабли. Ты меня больше не увидишь, а я – тебя. Чудо, не правда ли?

– М. – Девушка лениво пожала плечами. – А что если я скажу «нет»?

– Тогда будем по-плохому. – Мужчина полез во внутренний карман пиджака, затем достал оттуда несколько бумаг, сложенных вчетверо, медленно их развернул и вручил секретарше. – Тогда… поговорим вот так.

Она опустила взгляд на бумагу, и он тут же начал меняться. Самоуверенность треснула. На листе числился долг в размере семизначной цифры.

– Не то что бы мне есть резон кидать своих бывших любовниц с долгом. – Улыбаясь, продолжил Нэд. – Но с тобой был иной случай. Пока была возможность, я, по доверенности, оформил на тебя кредит. Самый большой, который тебе дали. На всякий случай, если ты, например, начнешь качать права, как сейчас. Была бы ты хорошей девочкой, ты бы о нем вообще не узнала. Я бы получил свои бумаги, и закрыл бы твой долг. Всем хорошо, разве нет? Я даже ничего особо не потерял бы. – Жутко сверкнули стекла очков. – Потому что полгода без процентов. Правда… у нас вот как с тобой все вышло. – Ротман чуть наклонился и продолжил шепотом. – Продай мне эти акции, Элс. Продай мне их по цене твоего долга. В договоре, если ты его запросишь, ты найдешь пункт о невозможности перепродажи активов, потому что Грейвс трусливый параноик. Ну а я… согласен купить их у тебя через дарственную. Продай. И будешь жить, словно ничего не было.

– Ну. – Одри сжала зубы. – На самом деле у меня есть еще вариант. Их… никто не сможет купить? Так ты сказал. Ну, я знаю, кто сможет. – Она слегка улыбнулась. – Сам Грейвс сможет. Когда-то ты уронил, что он заинтересован выкупить акции своей семьи, если у него будет такая возможность. Так вот, я дам ему такую возможность. И мы с ним разойдемся как в море корабли.

Нэд почувствовал, как едва ощутимо стало дергаться нижнее веко.

– Какая ты умная, Элс. – Он с кривой усмешкой развел руками. – Ты бы хоть их рыночную стоимость посмотрела, прежде чем кидаться такими заявлениями. И посмотрела бы, за сколько тебе их продали. Серьезно думаешь, что семейка деда будет покупать акции по цене выше изначальной стоимости? Чтобы закрыть твой случайный должок? Это смешно. Ты никому не продашь эти бумажки по той цене, которую готов дать я. – Ротман чуть склонил голову. – Потому что я взял тебе этот кредит, и, в отличии от них, не теплю убытков.

– А знаешь. – Одри подняла брови. – Я не стану торопиться. Поговорю, все же, с Грейвсом. Намекну ему, что ты хочешь их выкупить. И тогда посмотрим, готов он дать сумму выше рыночной, или нет.

– Как же я тебя ненавижу, тварь. – С неизменной улыбкой прорычал Нэд. – Даже если бы дед хотел, у него нет сейчас средств их выкупать. Забыла? Он их продал, чтобы погасить судебные иски. Вскрыл банковские счета, продал недвижимость. За что он будет сейчас выкупать эти бумаги? – В подъезде раздался тихий жуткий смех. – Думаешь, он шлюхой начнет подрабатывать, лишь бы забрать их себе? Я бы на это посмотрел.

– Я… никуда и не тороплюсь. – Тихо ответила девушка. – Ничего страшного. Подкопит денег, и выкупит их, а я пока найду новую работу. Или, быть может, свое дело начну. Посмотрим.

– О нет, паршивка, ты торопишься. – Ротман сузил глаза. – Ты торопишься. Потому что приближается срок твоего ежемесячного платежа. Как думаешь, кто платил кредит за тебя все это время? Господь бог?

Одри сжала кулаки.

– Хм. – Мужчина выпрямился. – Давай… раз ты так не хочешь уступать, заключим сделку. Я, так и быть, по старой дружбе, оплачу тебе этот месяц. У тебя, затем, будет еще месяц, чтобы подумать. Подумать и решить, что ты не хочешь сгнить в долговой яме, и хочешь отдать мне акции по-хорошему. Пей кофе, жуй сендвичи, наслаждайся жизнью, пока коллекторы к тебе не заглянули. Но все это… с некоторыми условиями. – Вновь в полумраке блеснули стекла очков. – Во-первых, этот месяц ты, как ни в чем не бывало, будешь работать со мной в офисе. Будешь у меня под носом, по-другому я не согласен. Хочу знать, что ты не пытаешься бежать из страны или вроде того. Во-вторых… ты, при этом, не будешь мне мешать, или пытаться меня как-то дискредитировать. Держи рот на замке. В-третьих, если к моменту появления процентов на счете ты так и будешь продолжать тянуть время, я аннулирую наш договор и забираю остаток денег от этого кредита себе. Так сказать, в качестве моральной компенсации за украденные акции. Ну что, Одри, по рукам? – Голос вновь становился тихим. – Ах да. Не надейся, что за это время Гейвс найдет деньги на выкуп. Скоро ему приплывет еще один иск, так что имей это ввиду. Я… знаю, что я делаю. Пришло время тебе смирить свою истерику и понять, что делаешь ты. А в силу того, что мы были… друзьями, я дам тебе такой шанс. Месяц, Элс. Решить, хочешь ли ты остаться в своей прежней жизни или покатишься в ад. Ну… так… что? По рукам?

– Мы вам перезвоним. – С надрывистой издевкой ответила Одри, хотя не улыбалась и даже не усмехалась.

– Чудно. – Нэд вновь прищурился. – Я буду ждать до полуночи. Не соизволишь решить до полуночи – сама думай, как будешь закрывать такую сумму. Можешь… податься в проститутки. – Он иронично закатил глаза. – Опыт у тебя есть. Хотя такая затея выгорит, только если твоим клиентом будет Марк Цукерберг, не меньше. Что вряд ли, внешность у тебя совершенно средняя.

– Может, тебе самому стоит пойти в проститутки? – Процедила девушка. – Ты любишь секс и богатых женщин, так почему нет? Поразмысли на досуге. Может, это твое настоящее предназначение.

В подъезде послышался ироничный вздох.

– Мое назначение – содрать с тебя либо деньги, либо акции, либо шкуру. К счастью, есть денежный вариант. Полночь, Элс, потом я больше не буду ждать. – Он медленно развернулся и пошел прочь от двери.

Она резко её захлопнула, затем тяжело выдохнула. Повернулась спиной, сползая по холодному дереву. Руки дрожали, свободной ладонью Одри сняла с другой широкую красную прихватку. Скрытые под тканью пальцы сжимали небольшой электрошокер, который теперь тихо ударился о пол.

Её трясло. Маска отчужденного пофигизма испарялась, уступая место животному страху. По лицу в очередной раз стали течь капли слез, падать на старый пол. Тело в ужасе мерзло, в конце концов, девушка схватилась руками за лицо и разрыдалась. В коридоре раздавались редкие, сдавленные хрипы. Казалось, болело все внутри, особенно под грудиной.

Неужели под Нэдом придется прогнуться? Неужели… он продавил? «Это не должно сойти ему с рук» – срывающимся голосом повторяла Элс, хотя в голове не было ни одной мысли. Как сделать так, чтобы это не сошло ему с рук? Наверно, никак. Наверно, ему правда стоит продать акции и уехать отсюда, чем дальше, тем лучше.

Вот только кто ей даст гарантию, что после получения активов Ротман её не кинет? Уже предал однажды. И, возможно, легко сделает это снова, чтоб отомстить за её поведение. Кто ей даст такую гарантию? Да никто. К сожалению, вполне вероятен сценарий, при котором Одри, если поверит ему, останется и без акций, и без денег. А деньги были нужны, как воздух, чтобы покрыть, как минимум, следующий платеж по кредиту.

«Тридцать дней, чтобы заработать столько, сколько зарабатывает Нэд на своей должности, или я тону» – шептала девушка, мокрыми глазами глядя в никуда. «Такое вообще возможно?».

Элс понимала. У неё есть только один шанс, чтобы это узнать. Смочь, или пойти на дно. Возможно, пришла пора запускать свой игровой стартап. Совсем не так, как она этого хотела, но жизнь не всегда спрашивает, кто готов, а кто нет. Одри не была готова, но время пришло.

Её до сих пор трясло. В голове стояло его лицо, искаженное яростью. Лицо, которое не могло ей присниться даже в кошмарном сне. Он унижал, глядя ей в глаза, а сердце рвалось на части от горя. Боль заставляла стыть кровь. Любимый мужчина схватил её за горло и, как следует, его сдавил. Приступы тремора охватывали тело, потому что только пару дней назад Элс представляла, как Ротман будет её обнимать после работы. Он… казался самым близким. Самым теплым и самым лучшим.

Казался.

На ватных ногах девушка поднялась и, сцепив зубы от гнева и боли пошла в ванную. Тусклый свет осветил довольно старую, голубую кафельную плитку. Она открыла кран, и тут же подставила голову под несущийся вниз горячий поток.

Розовая вода мерно стекала в канализацию.