Текст книги "Секретарь чудовища (СИ)"

Автор книги: Ольга Сурмина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 28 страниц)

– Пиксельная? – Послышался тихий разочарованный голос в зале.

Одри нервно сглотнула.

– Концепт игры состоит в том, что группа подростков из пятерых человек залезают в заброшенное здание, решаются по нему полазить. Но в какой-то момент понимают, что не могут найти оттуда выход. Спускаются вниз, а этажи не кончаются. В дальнейшем эти этажи становятся более жуткими, в последствии символизируя страхи каждого из персонажей. Кладбище, больницу, затопление, паучье гнездо и клаустрофобию. В меню вы можете увидеть выбор между пятью персонажами, за каждого из них можно пройти игру. Диалоговые ветки будут отличаться. Плюс ко всему, мы предлагаем вам четыре концовки. В первой выживает лишь главный герой, во второй – главный герой и его романтический интерес, в третьей – все персонажи, в четвертой – никто.

– Этажи, по-моему, дублировали с небольшой доработкой. – Раздался короткий смешок из зала, а Элс почувствовала, как по спине пополз холодный озноб.

– А можно вопрос, мисс? – Тут же послышался другой голос из зала. – Отношения развиваются по единой логике? Романтическим интересом может быть любой другой герой?

– Да. – В горле снова распухал ком.

И опять смешок.

– Просите, мисс, а как долго игра была в разработке? Графический ряд откровенно слабый. Вы не могли постараться отрисовать этажи заново? С разнообразием текстур, форм? То, что я вижу на экране – скука. Будь я игроком, то решил бы, что автор решил по легкому срубить денег.

Смешки перерастали в очевидный смех.

– Два месяца. – Глухо ответила Одри. – Мы очень торопились, чтобы закончить к презентации. Нашей задачей было продемонстрировать идею, концепт. Ничего страшного, если визуальный ряд требует доработки. Если вас заинтересует идея, мы приложим все усилия…

– Ничего страшного для кого? Для вас, или для ваших потенциальных покупателей?

Снова смех. «Два месяца» – звучало действительно как… ничто. Как попытка запрыгнуть в уходящий поезд, да еще и с поддельным билетом. От нервов дрожали, мерзли колени.

Позади девушки мелькали кадры из игры.

– Боже, почему это так плохо? – Опять звучало откуда-то из зала. – Анимацию глаз что, из свободного доступа взяли⁇

– Может, это какой-то розыгрыш? Нас решили развести перед началом презентации?

– Мисс, ваша игра точно не стеб? Не попытка… взлететь на хайпе номинации «худшая игра года»?

Губы вздрагивали сами собой, улыбка медленно сползала с лица. Сердце тяжело, больно билось под ребрами. Хотелось попятиться. Куда-нибудь деться, испариться, исчезнуть. Она не знала, что отвечать на эти вопросы. Не знала, как парировать, и стоит ли вообще. Ведь в чем-то… они правы.

«С чего я решила, что я – новый Тоби Фокс? С чего я решила, что я – какая-то там особенная, интересная, с игрой, сделанной за два месяца? Насколько тупой, самонадеянный дурой нужно быть, чтобы прийти сюда? Чтобы показаться… им на глаза? На что я вообще рассчитывала?»

Смех. Он врезался в уши, прибивал к земле.

– Эта игра. – Элс стиснула зубы. – Я приложила уйму сил, чтобы показать её вам, потому что идея того достойна. Чтобы… рассказать историю этих персонажей. Мне плевать, если она выглядит как третьесортная, но я клянусь, если вы сядете в нее играть, вам станет страшно. Это хоррор. И вам станет страшно.

– Страшно от вида дублированных этажей? – Кинул кто-то из зала. – Мне уже страшно, мисс, у вас получилось.

Этому человеку зааплодировали. Разрозненно и мерзко, с неприлично едкими усмешками.

– Если вы боитесь таких мелочей, то да, вам станет страшно и из-за них тоже. – Одри вновь улыбнулась. – Я буду иметь наглость попросить попробовать пару минут не стебать меня за графику, а вдуматься в идею. В концепт. Посмотрите на него как на продукт, хорроры замкнутых пространств одни из самых жутких, и…

– Я прошу прощения, графика – лицо игры, первое впечатление. Так вот, первое впечатление: вы впариваете нам дешевку, потому что возомнили себя неизвестно кем. Ваш концепт кажется идеальной только вам. Хватит настраивать против себя общественность, мисс, а то вы перегибаете палку.

«Возможно, они правы. Только мне этот концепт кажется хорошим, но кто сказал, что мой вкус нормальный? Кто сказал, что у меня есть чутье? Я же просто… в самом деле дура, которая пытается сохранить остатки достоинства»

Она сморгнула слезы, затем вновь выдавила улыбку.

– И, все же, возможно кому-то из присутствующих в зале приглянется моя идея. Спасибо за время, которое вы мне предоставили, и спасибо за слова, которые согласились выслушать. Даже если исполнение третьесортное. Подумайте обо мне, как-нибудь, на досуге. Если кто-то решит со мной поработать, я приложу все силы, чтоб вас не разочаровать. Вместе мы сделаем этот проект невероятным. – Элс прикрыла глаза. Ноги подкашивались, от нервов начинала кружиться голова.

«Ну все же несравненная идиотка»

Долги

– Твой пыл меня не может не радовать, Нэд. – Грейвс старший потер розовую от недавнего бритья кожу подбородка. – Рад, что я в тебе не ошибся. Теперь мне даже жаль, что ты не сошелся с Дерекой. – Он хрипло рассмеялся, затем махнул рукой. – Молодежь. Но я не могу принимать никаких решений, пока не увижу её работу на деле. Если оно того стоит, и девочка правда талантливая, то я… задумаюсь о твоем повышении. Артур намерен вернуться в театр. И пока его здесь не будет, кто-то должен занять кресло правления. Плюс ко всему, ты один из акционеров, так что… ничего не могу обещать, конечно, но подумать – подумаю.

– Спасибо. – Хрипло процедил Ротман, и опустил глаза.

Надо же, повышение. Вот так внезапно и импульсивно. Повышение, которого он ждал шесть лет. Золотая возможность подмять под себя всю компанию. Поглотить её. Вот только… счастья не было. Прямо сейчас это было совсем не то, что Нэду хотелось услышать, даже близко.

«Хорошо, я стану инвестором этой девочки, и возьму её на работу в отдел разработок» – вот что хотелось услышать. Если инвестором выступит Грейвс старший, она не покинет компанию, даже если сама сможет выплачивать пресловутый кредит.

Не покинет. Будет рядом. Ей можно будет, как прежде, приносить кофе. Таскаться за ней с зонтом, если будет ливень, продолжать себя рекламировать, пока однажды она не вздохнет, и не скажет: «да».

«Вряд ли ты захочешь инвестора в моем лице, Одри» – Ротман потупил глаза. Генеральный директор попытался предложить ему вина, но видя, что подчиненный провалился глубоко в свои мысли вежливо кивнул и пошел занимать свое кресло. Люд толпился вокруг, в нос бил запах смесей дорогих одеколонов. Иногда мужчина кривил лицо, иногда искал глазами кондиционер, чтобы стать под ним и дыхнуть более менее свежего воздуха. Один из них находился в самом конце зала, где толпились те, кто предпочитал стоять. Зачастую, каждый из таких гостей держал в руках бокал, или даже два.

Нэд жалел, что так и не успел подойти, пожелать удачи. «Ты не бойся, никто из них за жизнь ничего не сделал. Вспоминай это, и будет легче. Они возомнили себя ценителями, но на самом деле их вкус – ни сколько чутье, сколько элементарная субъективщина. У них прогорает две трети инвестиционных проектов. Какие-то выстреливают, благодаря попаданию в жанр, и хорошим рекламным вложениям, но ключевое слово тут – „какие-то“. Выстреливают… единицы. И благодаря этим единицам вот эти люди, возомнившие себя профи-инвесторами сейчас тут. Везение плюс плата за чужой труд. Не относись к их словам серьезно. Послушай, но не принимай… близко к сердцу».

Хотелось вложить понимание всего этого Одри в голову, но он не успел. Оттого тяжело дышал, нервно тер руками и смотрел на сцену.

Загорелся экран, включили проектор.

«Почему так засвечено?» – Нэд напрягся. Очевидный минус. Где-то её компания проколась. Музыкальное сопровождение… приятное, жуткое. Раз подача хоррора, то жанру соответствует. Графика… совершенно средняя для такого рода игр, но если Элс сделала этот проект за пару месяцев – более, чем достойно.

Зрители уже шептались меж собой, нервировало. Они привыкли, что им приносили продукт с бюджетом как минимум в десять тысяч долларов, а тут что? Какой-то любитель влез на сцену, встал в позу, стал что-то вещать. Для них… это было смешно. В какой-то мере.

Ротман чувствовал, как по спине полз мерзкий холод. Она пыталась улыбаться. Говорила, рассказывала, неловко опускала глаза. Пыталась… держаться достойно, настолько, насколько её хватало. С красным лицом, с руками, сжатыми в плотные кулачки.

Он смотрел на эту отвратительную сцену.

И видел на ней себя.

Когда еще пытался что-то донести до тех единиц в этом зале, которым было не плевать. На, быть может, идею. На красоту, на душу. Вот только за идею никто здесь работать не хотел, сюда пришли за деньгами. Ловить рыб, из которых, потенциально, можно приготовить отличное блюдо, а затем дорого его продать.

А игра-то милая. Ротман видел это, не понимал, правда, были те чувства любовью к женщине, которая её сделала, или же к самому продукту. Так или иначе, ему было приятно смотреть на то, что транслировал проектор. Оттого… было еще больнее. Тело распирала невероятная злость на всех тех, кто цеплялся к мелочам, к недоработкам. Мужчина гневался на вопросы, с ненавистью глядя в затылки ухмыляющихся людей, а на лбу медленно выступал пот.

«Это конкурентоспособный труд» – цедил он себе под нос. «Она сможет выйти на рынок, идиоты».

«Я был на твоем месте, Одри. Был много раз, я понимаю. Не смей их слушать. Не смей верить в их слова».

А смех усиливался. Глаза застилала пелена. В какой-то момент Нэд резко повернулся к одному из стоящих рядом людей, и закричал: «прекратите ржать, идиоты!! Прекратите ржать, это не шоу!!». От него резко шарахнулись, Ротман бросился вперед, расталкивая стоящих перед ним зевак, и все еще кричал: «я сказал заткнитесь!!! Возомнившие себя богами кретины!!».

Играла музыка. Его слышали, от силы, пара десятков человек, которые продолжали шарахаться, кидать тихие обвинения, потому что один из гостей чуть ли не сошел с ума. Активно ему возражать было как-то не по себе.

Нэда едва не трясло от злости. «Ты не должна пройти мой путь» – звенело в голове.

«Потому что мой путь – путь неудачника».

* * *

Она плохо осознавала, что все закончилось. Ватные ноги ощущались, словно чужие, красные от подавленных слез глаза скользили по карману сцены. Ну вот, в общем, все. Выступила, как и хотела. Презентовала свой труд, иначе бы жалела до конца своих дней. А горячую воду, наконец, прорвало, она мочила ресницы, стекала по пунцовым щекам, капала вниз. Впитывалась в рубашку. Руки захватывал тремор, закладывал нос.

Показывать всем то, на что ты способен, было как-то больно. Слегка качались темно-серые тяжелые шторы, за которыми пустовала сцена, сердце никак не успокаивалось. «Меня опозорили» – Одри попыталась улыбнуться. «Это было ожидаемо. Но я, хотя бы, попробовала, так? Так ведь?».

Нет на свете человека, который не хотел бы признания своих стараний. Даже если это что-то мелочное, что-то простое. В мир несут частичку своей души, ожидая, хотя бы, принятия. Хотя бы… кивка. Сегодня кивка не было, хотя даже ему Элс была бы несравненно рада. Обычный кивок вырастил бы крылья у нее за спиной.

Ну что ж. Раз так, эти крылья придется выращивать самой.

Она прислонилась спиной к холодной стене, затем медленно по ней сползла. Чудес, зачастую, не бывает. Чудеса – плод непомерного труда, отчаянной уверенности и гордости. Вот только сил больше не было, от страха и горя мерзли, потели руки.

Когда скрипнула дверь, Одри нервно вздрогнула. Затем стиснула зубы, опустила голову очень низко, чтобы волосы закрыли выражение и не видно было слез. Этот человек… видел достаточно её слез. Больше позориться не хотелось.

– Они не стоят того, чтоб ты расстраивалась. – Обескураженно прошептал Нэд, затем медленно подошел, и опустился на колено, рядом. – Милая, они не стоят, я знаю, о чем я говорю. Не смотри в их сторону, не равняйся на них. Делай то, что любишь, а на этих людей просто забей.

– Они правы. – Хрипло парировала Элс, пытаясь проглотить ком. Не получалось. – Мистер Ротман, они правы. Графика у меня никакая. Задумка, наверно, ничего, но им не понравилось.

– У всех олдскульных игр такая графика, это нормально, это стиль!!! – Он раскрыл глаза. – Сотни игр с такой графикой отлично продаются!!

– Спасибо за поддержку. Но так считаете только вы. – Она вновь попыталась улыбнуться. – И надеюсь… это не лесть. Скажите, вам правда нравится? Вот… правда? И ничего, прям, не нужно менять? Делать лучше, отшлифовывать, обтачивать?

– Нужно. – Ротман сдвинул брови. – Нужно, проект не готов увидеть мир. Но он живой. Красивый. Интересный. Я могу перечислить детали, которые отпугнут потенциального покупателя, но не здесь, не сейчас. – Молодой нагнулся, и чуть приобнял свою секретаршу за плечи.

– Честный ответ. Спасибо. Мне хотелось… услышать честный ответ.

– Скоро сюда придут другие, нужно уходить. – Нэд начал вставать, потянув девушку за собой. – Не хватало, чтобы потому распускали слухи насчет того, что ты расстроилась. Они будут, я точно знаю. Идем. Сделаю тебе… кофе. Забудь о них о всех. Чем быстрее выкинешь их издевки из головы, тем лучше.

Правда, небольшая деревянная дверь скрипнула вновь. На пороге стоял довольно худой молодой мужчина средних лет, с серьезным взглядом, и чуть поджатыми губами. Незнакомец медленно обвел зрачками стоящих перед собой людей, затем тихо, почти неслышно заговорил.

– Мисс Элс, здравствуйте. Меня заинтересовал ваш проект.

– Чего? – Она раскрыла глаза. – Заинтересовал… мой проект?

– Совершенно верно. – Со сталью в голосе ответил, казалось, потенциальный инвестор, правда, взгляд казался каким-то неадекватно строгим, едва не свирепым. Он нервно пощелкивал зубами, иногда глядя на Ротмана, но видя, что тот не собирается уходить, тяжело выдохнул и продолжил. – Вот только до меня дошла о вас нелицеприятная информация.

– Не поняла. – Одри похлопала красными от слез глазами. – Какая еще нелицеприятная информация? Что случилось?

– Как выяснилось, не так давно вы брали кредит на развитие своего, вроде как, бизнеса. – Мужчина вздохнул и закатил глаза. – Кредит на старт, на развитие стартапа. Огромные деньги. Мне понравилась мысль игры, в самом деле, но когда я узнал о факте кредитования – едва не упал со стула. Вы сегодня демонстрировали нам продукт, которые могут сделать студенты-программисты за пару сотен долларов. Куда, прошу прощения, делись все средства, которые вы брали⁇ Я понимаю, это не мое дело, но, как инвестор – я в ужасе. Скажите, мисс Элс. Вы откровенно плохо распоряжаетесь деньгами? Или вас надули исполнители? Или это вы… надули банк, прикрываясь проектом, и теперь танцуете здесь, чтобы отсрочить выплаты по кредитам? Оправдывайтесь. Я хочу услышать хоть что-то лично от вас, потому что был намерен купить права на ваш проект.

– Я. – В горле застрял ком. Она понятия не имела, что говорить, голос словно исчез, вместо этого из открытого рта вырывались случайные тихие хрипы.

Что ему говорить? Что её начальник, мистер Ротман, обманом взял на неё кредит, тем самым привязав к себе? Вот только этот мистер Ротман стоит прямо здесь, прямо сейчас. Кому поверят больше? Доверенному лицу Грейвса старшего, или же безымянной девушке, которую итак осмеяли на весь зал? Нужно было срочно придумывать причину, вот только в голове не было ни одной мысли.

– Мисс Элс, я не стану иметь дело с человеком, на котором висит долг таких размеров. – Незнакомец вздохнул. – Для меня это огромный риск. Если у вас будут проблемы с выплатой… а они у вас, судя по всему, будут, вы можете просто-напросто меня кинуть. Сбежать из страны. Или, что еще хуже, сесть в тюрьму. Оправдывайтесь. Я даю вам шанс.

– Это моя вина, что так вышло. – Нэд прикрыл глаза, затем медленно встал и небрежно отряхнул колени. – Прошу прощения, что вмешиваюсь. Полагаю, вы знаете, как меня зовут. Выйдем на пару минут? Обсудим детали.

– Детали чего? – Мужчина прищурился. – Она пусть говорит.

– Ей нечего сказать. Повторюсь, это моя вина. Если на мисс Элс не будет никаких долгов, вы станете с ней сотрудничать? – Очки слегка блеснули в тусклом свете.

– Безусловно. Дело только в этом.

– Тогда давайте выйдем, обговорим сложившуюся ситуацию наедине. Мисс Элс, по факту, не имеет к ней никакого отношения. – Ротман медленно прошел мимо гостя и растворился во тьме дверного проема. Тот заметно напрягся. Но, все же, вышел следом, и через секунду послышался щелчок двери.

Ушли.

Одри проглотила огромный ком, и вновь откинулась назад, касаясь затылком холодной стены. Сердце немыслимо стучало в груди, мысли продолжали путаться. Её только что… хотели купить? Но разве это возможно? Вот так вот запросто… хотели купить⁇

Кожа потела и заветривалась. Блуждающая улыбка иногда искажала губы, а затем тут же стиралась. Мокрые ресницы все еще не высыхали, в тесной голове роились бесконечные догадки о том, какой умник рассказал инвестору об её долге. В любой другой день она бы подумала, что Нэд. Собственной персоной. Но сразу же после выступления он был тут, с ней. Пытался… ободрить. Кто тогда, Артур? А зачем ему это делать? Если бы с инвестором не возникло трудностей, он бы раскатисто смеялся, злобно размышляя о том, что у Ротмана так и не выйдет отжать заветные три процента, ведь Элс сможет платить долг сама. Ради этого Грейвс младший все затеял, согласился участвовать и содействовать.

От волнения становилось прохладно. Даже пол ощущался невообразимо холодным и практически сырым. Нос по-прежнему был заложен от слез, но теперь иногда можно было делать через него редкий вздох.

Через пару минут дверь снова скрипнула, отчего Одри едва не вздрогнула. На входе появились два силуэта, один обескураженный, а другой… опечаленный.

– Мисс Элс, прошу меня простить. – Потенциальный инвестор похлопал глазами. – Я не знал всех тонкостей вашей работы, извините. Вы имели большое мужество доверится своему начальству, и взять кредит под свое имя. Я слышал про утечку данных в вашей компании, про иски, но понятия не имел, что именно вы согласились взять для начальства кредит взамен акций, чтобы помочь им погасить долги. Сотрудник с таким доверием к фирме, и к вышестоящим – на вес золота.

– Я вам напоминаю, что эта информация практически приравнивается к корпоративной тайне. – Нэд грустно усмехнулся.

– Разумеется. – Мужчина оживленно закивал.

– Спрошу еще раз. – Нэд прикрыл глаза. – Если кредит мисс Элс будет погашен в течении, скажем, двух дней, вы согласитесь с ней сотрудничать? В конце концов. – Вновь лицо исказила печальная улыбка. – Она мечтала об этом. Делать игры, и получить признание своего таланта. Она… сотрудник, которым не захочется делиться.

– Безусловно!! – Инвестор вытаращил глаза. – Мисс Элс, можно ваши контактные данные⁇ Я свяжусь с вами через два дня, обсудим условия сделки.

– Конечно. – Обескураженно прошептала она, глядя, как мужчина достает телефон, затем стала медленно диктовать свой номер.

– Чудно! – Он заулыбался, сохранил контакт и сунул мобильник назад, во внутренний карман пиджака. – Рад был с вами познакомиться. Я, пожалуй, вас оставлю, сейчас сюда войдут новые разработчики. И вам советую не задерживаться. – Незнакомец развернулся, довольно быстро уходя прочь.

В помещении повисла неловкая тишина. То ли радостная, то ли… скорбящая. Одри медленно поднялась с пола и тяжело вздохнула, прошептав:

– Да уж, денек. Ты правда собрался выплачивать тот долг, Нэд?

– Да. – Так же тихо ответил он, глядя девушке в глаза сквозь тонкие стекла очков. – Ты же мечтала, чтоб инвестор заключил с тобой сделку. Мечтала… делать игры. Иметь свое дело. Кем я буду, если сейчас откажу ему?

Она чуть-чуть улыбнулась. Кивнула, и пошла мимо.

– Я тебя прощаю.

Ротман вскинул брови, затем обескураженно обернулся.

– В таком случае… сходим на свидание? – Он склонил голову чуть в сторону, на лице тоже возникло некое подобие улыбки.

– Прощаю. – Вздох. – Но вместе мы не будем. Спасибо за опыт, который ты мне дал. Спасибо за… школу жизни. Я – хорошая ученица. Спасибо, и… удачи тебе с твоей целью покорить все вершины вселенной. У тебя огромная сила духа, они однажды станут твоими.

В мимолетной тишине хлопнула дверь.

Вот и все. Цепи, которые держали её на этом месте работы в одночасье спали, растворились. Дышать стало так легко, ощущалась такая немыслимая свобода, что хотелось кричать. Плакать. А еще смеяться. За один день произошло столько, что не умещалось в голове.

Во-первых, в своей презентации, Одри потерпела сокрушительное поражение.

А во-вторых обрела огромную надежду.

Сейчас поражение её даже… не царапало. Если представить, что инвестор не пришел, оно бы тоже не царапало. В конце концов, все проигрывают. Раз за разом, постоянно. Проигравших – море, а победителей можно сосчитать по пальцам.

Победителя от проигравшего отличала только сила подняться. Встать на ноги, осмотреть свои разодранные колени, улыбнуться солнцу, и пойти дальше. Падать, увы, придется неумолимо долго, и всякий раз будет больно, как в первый раз. Те, кто говорят, что к поражением можно привыкнуть – безбожно врут. От них можно абстрагироваться, на них можно забить, но в момент боли одинаково плохо как новичку, так и матерому неудачнику.

Поражений будет много. Десятки, сотни. Но однажды на сотню поражений придется одна победа. И эта победа сделает твою жизнь. За этой победой человека будут знать как победителя, остальные люди высокомерно отвернуться, и обвинят в хорошей удаче. А что такое удача? Случайное стечение обстоятельств? Или же невероятный труд начинать все снова и снова, пока те самые обстоятельства, наконец, не сложатся определенным образом?

Одри не знала ответа на этот вопрос. Наверно потому, что… кому как повезет.