Текст книги "Распутье (СИ)"
Автор книги: Ольга Романовская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 25 страниц)
Малайонец не договорил и угрюмо уставился в кружку.
Он прав. Сама понимаю, ситуация неприятна, даже унизительна. И мне не меньше, чем Андреасу, надоело жить на два дома, но что поделаешь!
Развод. Да, я не планировала прожить со Свеном до гробовой доски. С Андреасом? Не знаю, теперь я ничего не знаю. Может статься, лучше жить одной. И, разумеется, не здесь. В Галании женщинам делать нечего. В Малайо тоже – хрен редьки не слаще. Только в своём мире.
Вот бы притащить Андреаса с собой! Он бы мог остаться, уладил бы как-то дела с таинственным хозяином. Я бы помогла обустроиться, работу бы малайонцу нашла.
Только ребёнок. Что ты с ребёнком делать будешь, Ира? Родишь и бросишь? Оставишь Свену, подсунешь Андреасу? Словом, головная боль. И всё из-за чьей-то безалаберности. Сил и ума у неё не хватило мужика оттолкнуть или хотя бы за мешочками отправить.
Задумавшись, забарабанила пальцами по столу.
Без ребёнка всё легко.
Здесь – не обсуждается. Я жить хочу, да и Свен заживо зароет. Помню ведь, как требовал обещания не трогать.
Исключительно так и без мужа. Только он, зараза, одну не отпускал, чуял, сбегу.
Значит, Андреас.
– Ты Врата открывать умеешь?
Малайонец изумлённо захлопал глазами, а потом выдал:
– Зачем?
– Домой уйти, – честно призналась я.
Андреас задумался и нахмурился. Потом покачал головой. Лицо его сделалось сумрачным, мгновенно состарив на добрый десяток лет. Если до этого малайонец походил на молодого человека, то теперь превратился в сурового мужчину. А ведь, если подумать, ему уже больше сотни лет! Душе, телу-то меньше. Первое погибло в самом расцвете сил, второе только начинало жить.
– Подумаю, – наконец, сухо ответил малайонец и с остервенением вгрызся в бараньи рёбрышки.
Показалось, или думать Андреасу совсем не хотелось?
– Ты съездишь со мной в одно место? – малайонец расправился с рёбрышком и посмотрел на меня. Губы влажно блестели от жира. – Я так давно тебя не видел…
Это он так на интим намекает?
Теперь пришло моё время хмуриться.
Даже не знаю, хочу или нет. Тут как со Свеном: и не противно, и потребности не испытываешь. Посему зачем заниматься.
– Иранэ, – Андреас наклонился и сжал мою руку, – пожалуйста! Если ты меня любишь.
На мгновение решила: сейчас он меня поцелует. Слишком уж близко оказались губы, слишком блестели глаза. Но Андреас внезапно отпрянул и вскочил на ноги. Одна рука легла на перевязь меча, вторая сжалась в кулак, лелея пламя.
Ничего не понимая, огляделась. Что же так встревожило малайонца? Обычная пасторальная картина.
– За тобой следят, – злым шёпотом сообщил Андреас. – Наверняка ревнивый муж приставил. Чтоб ему не вылезать из колесницы Глойя!
Промолчала: для малайонца это больная тема. Вместо препирательств на тему брака попросила показать или описать того человека.
Обычный. Мужчина. Одет? Да как все одет, не лезь, Иранэ! Угу, а ещё лучше сиди и не высовывайся.
Стоило заикнуться о недругах, как началось! Со мной бы такого не случилось, я свою жену в сомнительные предприятия и чужие постели не таскаю. А сейчас на защиту встану, раз уж благоверный не сподобился, на золото променял.
Андреас велел сидеть, где сижу, и решительно двинулся в сторону соглядатая. Тот, разумеется, дал дёру, но разве от мага сбежишь! Первый же огненный плевок очередью под ноги, и мужик заголосил, заметался, чтобы оказаться в цепких руках Андреаса. Тот лихо заломил ему руки за спину, да так заломил, что наблюдатель завопил от боли. Так недолго и запястье сломать!
– Говори, кто тебя послал! – рыкнул Андреас и грубо встряхнул за плечи.
Мужик ответил ругательством, за что получил под рёбра. После малайонец повторил вопрос, правда, с тем же успехом.
Завязалась драка. Победителем из неё вышел Андреас. Он моложе и маг. Ножом тоже, как выяснилось, владеть умеет. Выбил оружие из рук нападавшего и немного пощекотал ему бока. Я не одобряла подобных методов допроса, но понимала, с гуманизмом в Галании делать нечего. Помнится, Свен тоже не жалел Владислава. Как там он, кстати? Свен, разумеется, Владислав-то умер. Не вляпался ли куда? Ох, загребут их честную компанию в полицию, и останусь я тут одна, беременная.
– Ну, как? – тоном палача осведомился Андреас.
Мужик, кривясь, исподлобья посмотрел на него и напрямик спросил:
– Сам бы сказал? Мне деньги нужны.
– Я дам, – подала голос вопреки тому, что женщине полагалось молчать. – Что и кто тебе приказал?
– Не вмешивайся! – цыкнул на меня Андреас.
Похоже, его задело, что я предлагала тому типу деньги. Нет, не сам факт перекупки контракта, а то, что я отняла сию прерогативу у мужчины. Деньги принадлежат сильному полу, ему и решать все проблемы.
– Так кто? – малайонец вновь стал за главного.
– Человек один. Велел проследить, где девица ходит, с кем якшается и умыкнуть по-тихому, чтобы потом в лесочке… Дело житейское!
Вот и сбылись опасения. У меня снова появились враги в Галании.
С невыносимой силой захотелось домой и чем скорее, тем лучше.
Глава 22. Месть подаётся холодной
Андреас затащил несостоявшегося убийцу в погреб. Тут было темно, повсюду бочки с вином, сидром, элем и прочими напитками. Без лучины или масляной лампы ничего не разглядеть. Пахнет пылью и спиртовыми парами. А ещё полно паутины. Она тут повсюду, едва ли ожерельями не свисает.
Я сидела на пороге и ждала, пока Андреас решит свои «мужские дела». Сердце было не на месте, вздрагивала от каждого шороха.
Со двора доносились голоса посетителей таверны. Вот средневековые люди, восприняли произошедшее как должное, только глянули лениво и вернулись к еде. Никто стражу не позвал. Впрочем, это и к лучшему, только вмешательства властей нам не хватало.
Звуки глухих ударов бередили воображение. Память восстанавливала картины в собственной ванной. Наверное, Андреас занимался тем же: выбивал показания из того человека. Соглядатай ранил его: легко, несерьёзно. Я наскоро перевязала малайонца, чуть ли не на бегу, в этом же погребе, и то только потому, что настаивала. Андреас считал такую царапину не стоящей внимания.
Кто же приказал меня убить? Цеховые? Учитель Свена, так и не простивший оскорбления? Виконт, который из-за строптивой попаданки оказался в щекотливом положении? Очередная фаворитка чёрт знает кого, которой привиделась соперница? Ох, не зря ты боялась оставаться одна, Ира, шестое чувство-то работает! Радуйся, что ножом не пырнули, в толпе сегодня десять раз могли.
– Иранэ, – наконец, позвал Андреас, – иди сюда.
Встала и на ощупь, скользя пальцами по пыльным бочкам, побрела к кругу света от мигающей лампы. Пора бы Галании обзавестись нормальными светильниками. Только, хоть убей, не помню, как делают керосин. Кажется, тут нефть нужна, но неизвестно, есть ли в Галании нефть. А если и есть, добывать её дедовским методом опасно.
Опять-таки прогресс. Далеко не всегда он идёт во благо.
Обо всём этом я думала, пока шла по узкому проходу.
Андреас сидел на корточках возле окровавленного мужчины. Приглядевшись, поняла, у него разбиты нос и губа. Неприятное зрелище!
– Тебе знакомо имя виконта Ставиша? – глядя в упор, угрюмо спросил малайонец.
Значит, таки виконт. Ожидаемо. Даже вдвойне ожидаемо. Аристократы – подлые и трусливые люди, немудрено, что не забыл нанесённую обиду. А ещё клялся, обещал золотые горы! Представляю себе горы: поматросил ночку-другую и бросил.
Кивнула, не вдаваясь в подробности.
– Иранэ, что у тебя с ним? – на лбу Андреаса залегла глубокая морщинка.
Фыркнула. Бог ты мой, ревность мужчин порой не знает границ!
– Я верная жена.
– Чья именно: моя или Гилаха? – с издёвкой поинтересовался малайонец.
Опешив, промычала нечто нечленораздельное. Затем спохватилась и напомнила, что замуж за Андреаса пока не выходила.
– А собираешься? – день выяснения отношений продолжался.
Неопределённо пожала плечами. Признаться, не думала об этом. Не сторонница я скоропалительных браков, ничем хорошим они не заканчиваются. Вот и Свен тому яркий пример.
Андреас засопел, но тему закрыл, вновь заговорил о виконте. Попытался выпытать, где живёт, бывает, на что зуб имеет и прочую информацию. На осторожный вопрос зачем, ответил: «Чтобы отомстить, разумеется».
– А тот человек, он?..
Попыталась заглянуть за плечо малайонца, но он проворно вскочил, загораживая от меня нутро погреба.
– Что ты будешь делать?
– Убью, – равнодушно ответил Андреас и попросил: – Подожди меня снаружи, я быстро.
– А хозяйка?..
Худшие подозрения оправдались, страсть к убийствам у средневековых мужчин в крови.
– За деньги промолчит. Да и кто там? Так, наёмник. А я маг на службе…
Андреас резко замолчал, едва не разболтав имя таинственного господина. Подозрительно. Теперь я весь мозг сломаю, изведусь от любопытства.
– На службе кого? Ну же, Андреас, похвастайся! – пошла я на женскую хитрость, чтобы выпытать правду. – Я никому не скажу, а тот человек всё равно умрёт.
– Потом! – отмахнулся малайонец и повторил свою просьбу.
Ничего не оставалось, как поплестись к выходу. Не оглядывалась, даже зажала уши руками, а в голове крутилась навязчивая мысль: Андреас меня обманывает.
Малайонец вышел через пару минут, утирая пот со лба. Моя повязка сползла, кровавое пятно расползлось по рубашке.
Посетители лениво покосились на Андреаса и вернулись к прерванным разговорам. Малайонец же, обойдя меня, кинул хозяйке серебряную монету – неслыханная щедрость! – и приказал: «Скажешь страже, наёмного убийцу порешил, пусть заберут». Женщина вздрогнула, испуганно глянула на дверцу погреба и закивала, будто китайский болванчик.
– На стол мечи! – Андреас развалился на прежнем месте под навесом и скривился: видимо, беспокоила рана. – И вина давай. Только не мочи, не балованного.
– Будет сделано, господин маг! – пискнула хозяйка и прыснула на кухню.
Я же не понимала, как малайонец после такого способен есть. И ведь ел же, аж за ушами трещало! Я, вот, не могла: представляла труп в погребе. Бедная хозяйка, ей пришлось туда спускаться, чтобы принести вина.
Наконец, Андреас вытер губы рукавом и встал. Лицо его пылало решимостью поквитаться с виконтом. К сожалению, это были не только мои догадки: малайонец подтвердил, он собирался в замок Ставиша.
– Эмм-м, по-моему, это не самая лучшая идея, – осторожно пыталась удержать от безумства.
Но если мужчина что-то вбил себе в голову, оно там засело навсегда. В результате мы тряслись неведомо куда, зато с заранее известным результатом: очередным тюремным сроком для Андреаса, а то и вовсе надгробной плитой. Сомневаюсь, будто слуги виконта не вступятся за господина, да и замок наверняка полон солдат. Словом, настроение было паршивое. Вдвойне паршивое оттого, что малайонец отмахивался от моих попыток воззвать к разуму. Неужели у Андреаса настолько сильный покровитель, раз он ничего не боится?
Хватит, надоели безумства! Да и имя Свена не хочется полоскать, его репутация и так зыбка. Моя же… Лучше не думать и надеяться, что кумушки, вроде Агны, не оставят от неё лишь воспоминания.
Словом, твёрдо решила: никакого замка! И лучше бы в город вернуться. Не знаю, как тут наказывают за супружеские измены, проверять как-то не хотелось.
Может, я старомодная, но заводить любовника до развода не собиралась. А именно это мне припишут, если задержусь с малайонцем. Или он этого и добивался? Чтобы разразился скандал, и Свен в сердцах выкинул на улицу?
– Андреас, я никуда не поеду! – в десятый раз заявила этому самодовольному типу. – Пожалуйста, верни меня в город. Неужели ты не понимаешь, что меня только ленивый обсуждать не станет?
– Ничего, я сумею рот закрыть, – заверил малайонец, даже не думая натягивать поводья. На ходу, что ли, спрыгивать? – А ты нужна. Ты же жертва.
Застонала. Устроил игры в опознание!
И платка-то нет, а чепец на лицо не натянешь. Значит, прыгать. Лошадь бежит рысцой, максимум что-нибудь сломаю, зато дёгтем не измажут.
Вот ведь упрямые мужчины, их тут штампуют, не иначе!
Андреас вовремя заметил мои поползновения и натянул поводья.
Кряхтя, словно столетняя старуха – а вы сами в седле потряситесь, мужском, в юбке и на луке, – кое-как сползла на землю и высказала всё, что думала о беззаботном малайонце. Тот отчего-то обиделся и заявил: я его женщина, а мой брак – ошибка, которую он собирался исправить.
– Как именно? – мои сомнения начинали обретать почву под ногами.
Оказалось, этот паршивец действительно хотел, чтобы народная молва ославила меня на всю Галанию. Зачем? Чтобы Свен со мной развёлся, я бы перестала заниматься неженскими делами, и ничто бы больше не разлучало нас с Андреасом.
Сказать, что я рассердилась, – это промолчать. Я пришла в бешенство, обозвала малайонца идиотом и, подобрав юбки, зашагала к Мархазу. Во всяком случае, предполагала, что туда, потому как слабо ориентировалась среди полей. Ничего, доберусь до ближайшей деревушки, выясню.
Андреас догнал буквально через минуту, преградил дорогу лошадью и предложил не капризничать.
– Если кто тут и ведёт себя, как ребёнок, так это ты. Как избалованный ребёнок, который ни о ком другом, кроме себя, не думает, – взвилась я, нарочито повернувшись спиной к малайонцу.
Зла на него не хватает! Вот, скажите, почему не существует мужчин без недостатков? Андреас ведь смелый, готовый прийти на помощь, умный, но эгоистичный до жути. Вроде, и любит, но жить готов так, как сам привык.
Опять же идеи мои, для Андреаса они – попытка избежать безденежья. Малайонец их в укор Свену ставил: мол, что за мужик, раз при нём баба работает. А, может, мне интересно, нравится? Но Андреас и мысли не допускал. У него рыцарская мораль. Увы, быть прекрасной дамой хорошо только в книжках, в реальности же это жуткая скука и вечная вынужденная беспомощность. Ты женщина, тебе не положено, сиди и сияй. Не спорю, кому-то такая жизнь по нраву, но не мне.
– Ну же, Иранэ!
Андреас наклонился и погладил по щеке. Потом и вовсе перегнулся через луку и поцеловал – нежно, бережно, как прежде.
– Пойми, – сильные руки ухватили за талию и вернули в седло, – мне хочется, чтобы ты скорее рассталась с галанийцем. Четыре года – слишком большой срок. Он и в первый-то год на дворянство заработает, довольно. Знаю, ты его не любишь, но ведь лежишь в одной постели. При мысли, что он, а не я, лежит на тебе, сжимаются кулаки. И ведь не отпустит же, вцепится, как клещ, высосет все соки. Так не лучше ли всё оборвать? Пусть болезненно, но сразу. Какая разница, что станут шептать в Галании, если мы переедем в Малайо?
– А как же твой хозяин, разве он тебя отпустит?
Слова Андреаса зародили сомнения, но я всё равно ощущала: это неправильно, то, что он предлагает, и мне не хочется участвовать в его плане.
– Отпустит, – не раздумывая, заверил малайонец и по очереди поцеловал руки. – Я отныне не кабальник.
– А долг? – я отчаянно противилась попыткам усыпить разум поцелуями.
– Напишу расписку. Думаешь, в Малайо работы не найдётся? – усмехнулся Андреас и заключил моё лицо в ладони. – Иранэ, просто скажи «да», и тебе не придётся больше терпеть Свена Гилаха, – горячо добавил он.
Казалось бы, ответ так и вертится на языке, а я задумалась. Малайонец терпеливо ждал. Улыбка постепенно выцветала на его лице, уступая место мрачной угрюмости.
– Ты его любишь? – не выдержав, спросил он, громко сопя.
Даже если бы не видела лица, знала бы, Андреас сердится. Мышцы челюсти напряглись, губы поджаты, глаза сузились.
– Нет, – и это чистая правда.
Малайонец с облегчением выдохнул и пустил лошадь трусцой. На вопрос куда, ответил: «К гильдейской гостинице. С виконтом разберусь сам. Ты права, неженское это дело, да и слушать всё это тебе ни к чему».
Подобный вариант событий тоже не казался оптимальным. Во-первых, я предпочла бы, чтобы Андреас не связывался с виконтом. У меня есть муж, законный защитник. Как показала практика, его титулы не смущали, только мстил Свен не лично, а окольными путями, не подвергая себя риску. Разумно, по-моему.
Во-вторых, везти меня к гостинице всё равно, что публично поцеловать. Обвинение в прелюбодеянии гарантировано.
Но спорить не стала, найду способ расстаться с Андреасом пораньше. Женщины любят ходить за покупками, вот туда и направлюсь. Заодно малайонец не обидится.
* * *
Визитёры объявились с утра, ворвались бесцеремонно, без стука, вырвав из объятий сна.
Потирая глаза, испуганно уставилась на троих мужчин, посетивших меня в неурочное время. Двое встали на стрёме, у двери и у окна, явно, чтобы не сбежала, а третий, увы, знакомый, сдёрнул с меня одеяло.
Стало не просто страшно, а жутко, потому что я знала, что сейчас сделает виконт Ставиш. Более того, сделает не один. И плевать он хотел на мою беременность.
Поджав ноги, покрывшись пятнами стыда, натянула рубашку на колени и отползла на самый край кровати.
Ну да, можно подумать, в углу ты в безопасности! Но куда ещё бежать-то?
– Допрыгалась, сучка? – неласково осклабился виконт. Породистое лицо перекосило от ярости. – Сама ножки раздвинешь или помочь?
Ситуация выходила патовая, но я всё равно заорала. Вдруг найдётся добрая душа и придёт на помощь? Звукоизоляция в номерах плохая, может, повезёт. Или объявится какой-нибудь брауни и уведёт тайными ходами в безопасное место?
Удар по лицу оборвал крик.
Виконт не церемонился, ухватил за рубашку и рванул вверх. Ткань затрещала, оголяя тело.
Я отчаянно завизжала и вцепилась в сиятельную руку зубами. На боль в разбитой губе старалась не обращать внимания, моя задача – выжить. И я собиралась с блеском её реализовать. Чёрт с ней, с рубашкой, другую куплю.
В ход пошли локти и колени. Я отчаянно молотила ими виконта, пополняя словарный запас бранью из высочайших уст. Но силы, увы, оказались неравны, Ставиш повалил на спину и потянулся к завязкам штанов.
Казалось бы, всё, но тут я вспомнила об азах психологии и попробовала применить их на практике.
А галанийцы – трусливые твари, хоть бы один откликнулся!
– Милорд, разве разумно пользовать меня без защиты? Вдруг я чем-нибудь заражу вашу милость?
Виконт замер со спущенными штанами в полной боевой готовности. Похоже, сия мысль его не посещала.
Я же, окрылённая успехом, продолжила наступление:
– Да и не противно ли вам слушать указания от слуг, что и как со мной делать?
– И? – уставился на меня Ставиш.
– Выставите вы их за дверь, а сами развлекитесь. Или вы желали, чтобы они присоединились?
Говорю спокойно, а сама в ужасе представляю это «присоединились». Я же не выживу.
– Им после достанется. Мы тебя ублажим, дрянь, довольна останешься, – зло заверил виконт и приготовился начать незамысловатый процесс, но я опять помешала.
– Вы уже нашими «мешочками» пользуетесь, милорд? Они очень удобны для сношения. Удовольствие то же, зато никаких дурных болезней. Да и пристало ли одаривать такую, как я, вашим семенем? Если угодно, я вам «мешочек» подарю, и вы спокойно всё сделаете.
– Давай! – неожиданно согласился Ставиш и слез с меня, отпустив руки.
Этого-то я и добивалась – свободы. И плевать на то, что остальные двое мысленно уже во всех позах изнасиловали, главное, из комнаты выбраться.
– Одну минутку, ваша милость, они у мужа в сундуке.
Начала изображать лихорадочную деятельность по поискам самодельных презервативов, а сама шажок за шажком приближалась к двери в смежную комнату. Мы держали её закрытой на щеколду.
Шанс у меня один, другого не дадут.
Шаг, ещё шаг. Я всё ближе к заветной цели.
Сердце замирает, готовясь к прыжку.
Резкое движение, и я едва сдерживаю вопль счастья. Не заржавела, поддалась!
Юркаю за дверь и едва успеваю запахнуть её за собой. Приходится бороться с чужими ногами и пальцами, но победа остаётся-таки на моей стороне. Немало ей поспособствовал табурет, подпиравший дверь.
С этой стороны тоже щеколда, но надолго ли её хватит?
Как есть, в костюме Евы – некогда прикрываться, мчусь в коридор, надеясь опередить виконта и компанию. Фора – всего пара секунд, пока они не сообразят.
Бегу и истошно зову на помощь.
Слава Ио, глухие обрели слух, и сюда кто-то бежит!
Хозяин гостиницы!
Голая женщина – несомненно, чарующее зрелище, но вон те парни гораздо интереснее.
Юркаю за спину хозяина и сбивчиво объясняю в чем дело. После лечу на кухню, собственно, куда послали, а мужчина остаётся хрупким заслоном на пути слуг виконта. Хотя с хрупким я поторопилась: хозяин – косая сажень в плечах.
На кухне долго не могу отдышаться и, завернувшись в плед, пью горькую настойку на травах. Вздрагиваю от каждого шороха и всё жду, что вот-вот сюда ворвётся виконт.
Значит, Андреас таки нанёс визит Ставишу, а тот решил разобраться с виновницей всех бед лично.
Губа кровоточит, болит ушибленное плечо, но это всё мелочи, это пройдёт.
Скорей бы Свен вернулся! Пожалуй, теперь, как никогда, я радовалась замужеству. Супруг бы это не спустил, супруг бы помог, а после ранки мазью смазал. Может, поцеловал даже. С ним спокойно.
Эх, сколько Свена ещё дела на Земле продержать могут? Не сидеть же все эти дни в гостинице? Да и, как показало сегодняшнее утро, номер небезопасен. Значит, надо послать весточку Андреасу и ходить с ним. У меня же дела, заказы…
А ещё я королеве на виконта пожалуюсь. Хватит, надоело! Пусть найдут на него управу.
Вместе с увеличением количества алкоголя в крови – настойка крепкая, сделана на совесть, пусть по градусам до водки и не дотягивает – уходил страх и возрастала решимость устроить виконту «счастливую» жизнь.
План мести родился легко. Злорадно ухмыляясь, сделала ещё глоток и начала припоминать содержимое гардероба. Для этого визита мне понадобится самое скромное, самое матронистое. Хорошо бы ещё ликвидировать пробелы в знаниях местной религии, но ничего, справлюсь. Тут ведь как в христианстве, чем тише, тем лучше.
Пожалуй, впервые порадовалась собственной беременности. Она делала меня примерной богобоязненной женой, повышала престиж в глазах святых отцов, а именно к ним я и собиралась. Если не способна защитить светская власть, поможет духовная. Ещё неизвестно, чья сила больше.
Сам виконт Ставиш отныне вызывал не страх, а омерзение. Какой там аристократ, последний крестьянин лучше.
Однако, что же ему сказал Андреас? То, что он добрался до сиятельной особы, я поняла, иначе отчего бы высокородный так взбеленился.
На кухню робко заглянула служанка. Руки у девочки дрожали и комкали грязный передник.
– Ну? – накинулась на неё хозяйка, на время прервав утешение моей особы.
– Ушли, – с облегчением выдохнула служанка. – Хозяин хочет с госпожой Гилах поговорить, к себе звали.
– Обойдётся! – отрезала моя утешительница и как-то странно покосилась на меня.
Неужели решила, будто супруг решил продолжить начатое виконтом? Ну да, мужик впечатлился, но не дурак же озабоченный. Полагаю, речь пойдёт о репутации гостиницы. Начнёт просить, чтобы мужу ничего не говорила.
Классическая, однако, пара. Она – большая, дородная женщина, он – тоже немаленький мужчина. Настоящие хозяин и хозяйка.
– Ладно, схожу, – отставила кружку и попыталась встать.
Запоздало вспомнила, что из одежды на мне только плед, и плюхнулась обратно.
М-да, если так пойду, то хозяйка точно обвинит в прелюбодеянии. В итоге попросила принести чего-нибудь из вещей. Сама возвращаться в ту комнату не хотела: отныне она вызывала неприятные воспоминания. Нужно переехать в другую.
– И вещи потом перетащите. Не могу там жить.
– Эмм, так это… Комнат-то почитай нет, – промямлила хозяйка.
Угу, нет. Видимо, я слепая.
Развивать эту тему пока не стала. Это дело Свена, он мигом всю гостиницу на уши поставит. Даже гордость за мужа взяла. Тут уж как за каменной стеной. Ещё бы эта стена не давала волю рукам и языку… Хотя в этом отношении подвижки есть. Но понимаю, многовековую культуру и воспитание из головы не выбьешь.
С помощью служанки переоделась за занавеской и отправилась на рандеву с хозяином.
Как и думала, тот начал с извинений. Заверял: ничем не мог помешать, отсутствовал, на конюшне был. А слуга испугался, когда ему к горлу приставили нож. Сделала вид, будто поверила. Вернее, вмешиваться не хотел. Оно и понятно: кто я, а кто виконт.
Далее тоже ожидаемо: не говорите мужу, а я взамен за комнату плату не возьму.
Боится, а раз боится, то опасается наказания. Интере-е-есно! Я-то полагала, изнасилование тут – фигня, сама виновата, заслужила. Или дело в статусе? Раньше-то я была безродной, ведьмой, бродяжкой, теперь же жена мэтра Гилаха, не последнего человека в гильдии. Моими стараниями, но вежливо помолчим.
Ничего обещать не стала, изобразила дурочку, воспитанную в русле местных традиций. Ох, ничего не знаю, не понимаю, а мужа обманывать нельзя.
Хозяин нахмурился, а потом залился соловьём. Мол, зачем Свена отвлекать по мелочам, давайте договоримся.
И тут я скинула маску, брякнув:
– Сколько?
Мужик опешил и вновь завёл пластинку о бесплатном проживании. Глаза же нет-нет, да останавливались на груди. Вроде, одета, вырез скромный, а всё равно руки норовили прикрыться. Вот ведь засело в голове! Ещё хозяин этот… В итоге не выдержала и напомнила о святых заветах брака. Вроде, просто так, в контексте честности с мужем, но хозяин понял, глаза с груди убрал.
В итоге мы сговорились.
Нет, я не собиралась оставлять Свена в неведении, но бесплатная комната на дороге не валяется. А так мало ли, откуда муж узнал. Мир не без добрых людей.
Как уж хозяин объяснит причину неслыханной щедрости, его дело. Ему надо, пусть и старается.
Настроение чуть улучшилось, как раз до того градуса, когда месть зовёт на бой.
Переборов гадливость и страх, поднялась к себе.
На кровать и разгром после визита виконта старалась не смотреть, иначе распсихуюсь. Моя цель – сундук, вот на нём и сосредоточилась. Отыскала подходящий наряд, повязала чепец, прикрыла грудь и, придав лицу смирение, отправилась в храм.
С галанийской церковью у меня отношения изначально не сложились. Она встретила меня запахом костра и писком мышей. Но теперь, вроде, мы в одной лодке, во всяком случае, священник не косился, не хмурился, когда венчал, или как это тут называется? Да и службу я посещала, пусть нерегулярно и слушала в пол-уха, думая о своём, но ведь ходила. Главное – видимость, а остальное неважно.
Правда, по мере того, как приближался шпиль, таяла моя уверенность. Последние шаги и вовсе делала через силу.
С трудом толкнув тяжёлые двери, вошла.
В храме пахло благовониями, оплавившимися свечами и сыростью. Во время службы к этому «букету» добавлялся запах пота. Не всё, не всё население ещё охвачено моими товарами, нужно лучше продвигать их в массы. А то что это такое: дама в атласе, плюше, кружевах – и потом разит не хуже портянок прапорщика.
Замешкавшись на пороге, зашагала мимо расписанных красками стен с изображением добродетелей Ио к прохожу между скамьями. Помнится, священник должен сидеть в маленькой комнатке слева от королевской ложи – так я называла специальные обитые бархатом и отделённые от всех прочих места перед самым алтарём.
В голове старалась выстроить цепочку будущей беседы.
Ничего, справлюсь. Должна справиться, потому как не желаю новых неприятностей. Право слово, я тоже что-то могу, не беспомощная овца.
– Милости Ио, святой отец, – заметив спину священника, поправлявшего цветы у статуи Ио, поспешила приветствовать его первой.
Пастер обернулся, смерил взглядом. В ответ низко поклонилась и смиренно сложила руки на груди.
Да, не ждали меня здесь, вон, как брови на лоб поползли. Наверняка ведь знает, кто я. Маги не последние люди в Галании, поэтому все на перечёт, как и их жёны.
– Да прибудут они с вами, – наконец отмер священник.
Принял.
Засеменила к нему, включила режим «бедная и несчастная» и затопила потоком жалоб. Расписала всё так, что виконту икалось. И как с раненной лез, и как угрожал, и как муж приструнил, а аристократ снасильничать и убить приказал. Дальше – больше. Склонял меня к противоестественной связи с ним и двумя слугами в отсутствии мужа. Отказала – так повалил и… Насилу вырвалось. А ведь беременная я.
Священник слушал и проникался. Даже в жилетку, то есть в плечо разрешил поплакать, когда я для особой патетики выдавила слезу. Похлопывал по спине и заверял: церковь этого так не оставит.
Интересно, с виконтом проведут воспитательную беседу или отлучат от храма? Анафема бы поставила жирный крест на будущем аристократа, тут ничем не отмоешься. Конечно, после такого Ставиш помчится мстить, но хрен достанет. Я ведь и к королеве схожу, и от матушки-церкви защиты потребую.
Новая попытка расплакаться и новые жалобы.
Ах, виконт – такой могущественный, я новой мести боюсь. За добродетель, святой отец!
– Тебе окажут помощь, – оборвал пастор нескончаемый поток и поспешил отгородиться от меня барьером королевской ложи.
Достала мужика, зато цели добилась, вышла из меня беспомощная благонравная женщина. Тут ведь не любят сильных и смелых, считают их подружками Глойя. Настоящая женщина – мямля, из-за спины мужа выглянуть боится, грамоты не разумеет, зато вкусно и много готовит. М-да, в этом направлении мне ещё работать и работать. Разумеется, безрезультатно.
Чтобы усилить эффект, оставила храму небольшое пожертвование и, окрылённая, поспешила… в свою лавку. Там пока ничего не готово, но работа, как известно, лучшее средство, чтобы забыться. Я же, сколько бы ни выпила, всё ещё вздрагивала при виде мужчин.
Мнилось, будто за мной следят, сейчас накинут петлю на шею и всё. Затеряться в тёмных переулках легко, особенно, если знаешь, куда бежать. Стража подоспеет не скоро, а никто из местных не станет рисковать и ловить преступника.
Постепенно шаги мои замедлялись. Я жалась к стенам, выискивая в толпе потенциальных убийц.
Городской шум бил по ушам. Какие ж неприятные голоса у уличных торговок! Как скрипят колёса, свистят бичи, кричат дети.
Так, стоп, это всего лишь паническая атака. Нужно глубоко вздохнуть и выкинуть из головы страхи. Сумасшествие мне не поможет.
Однако в лавку ввалилась так, будто за мной гнались все демоны Глойя.
Мирно обедавшие на полу рабочие удивлённо воззрели на меня. Грязные, оголённые по пояс и потные. Мы ведь переделывали доставшуюся от разорившегося шорника лавку наподобие земных магазинов. Сегодня, к примеру, рабочие сбивали прилавки.
– Госпожа?
Приятно, когда тебя уважают.
А жевать не перестали.
– Я пришла посмотреть, как идут дела, и выбрать цвет для покраски стен. Они ведь зачищены?
Язык оказался слишком сложен для простого люда, пришлось переводить. Тут выяснилось, что штукатурить в Галании нормально не умеют, а о красках, помимо темперы и природных красителей для тканей, не слышали. Побелка и только побелка.
Ухватившись за голову, начала расхаживать по пыльной лавке, постоянно переступая через мусор и доски.
Нужно вспомнить, как ровняют стены под краску. На лавке опробую, потом внедрю в интерьеры жилых домов. Не всё же деревянными панелями и примитивными обоями стены обивать.
