Текст книги "Дар. Золото. Часть 3 (СИ)"

Автор книги: Ольга Хмелевская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 24 страниц)

Заметив в глазах дворянчика сдержанный интерес, Машка как заправский актер состроил затуманившийся взгляд, и тоном бывалого вояки-романтика повел беседу.

– Помню, попали мы в засаду, возле одного оазиса. И ведь знали, что там нас могут встретить. Но без воды два дня, сам понимаешь. От жажды и не в такую… хм… дыру полезешь. Словом накрыли нас, как сеткой зайцев, хорошо броники у всех нормальные. Кроме одного. А я ему все время говорил: «Тан, приделай еще хоть поневу какую-нибудь из чего покрепче, яйца прикрой», да ему всё некогда и некогда. Кстати, его тоже Таном звали. Только он повыше будет и в плечах пошире. Ну, вот. У черных мины оказались. Минами они нас и закидали.

Теперь Машка скорбно задумался, вспоминая былое.

– Досталось нам… Твари осколков горного стекла в эти мины напихали. Всех посекло. Кому по лицу, кому по ногам-рукам; двоим, кто близко оказался, броню пробило, требуху выпустило, а Тану как раз в причинное место и прилетело. Он упал, орет, руками промеж ног держится, двое рядом с ним в пыли ползают, пытаются кишки назад запихнуть. Кровь, вой, мат… – Машка вдруг спохватился. – Слушай, ты, наверное, отужинать сюда пришел, так мы сейчас соляночки организуем. Ты как?

«Третий помощник», не заметив панибратского «ты», передернулся и поспешно замотал головой. И Машка продолжал как ни в чем не бывало:

– Повезло нам тогда. За нами еще один взвод к воде шел. А с ними Саня. Лекарь наш. Он и пришил Тану всё его достоинство обратно. Ну, потом, конечно, нами занялся. Мы ж после взрыва все-равно с черными схлестнулись… Может все-таки соляночки?

На втором этаже трактира хлопнула дверь. По лестнице, громко топая, сбежал Саня, и, не обращая внимание на сидевших, пронесся через весь зал на кухню.

– А вот и он, – оборотень проводил лекаря глазами и громко поинтересовался, – что стряслось?

Саня чем-то затарахтел.

– Да этому… больному, т-тудыть… одной кружки мало! Горит! Где тут вода, чтоб ей!

В соседнем помещении что-то упало, что-то разбилось, ещё что-то зазвенело, но тут же послышался звук щедро наливаемой жидкости, и через пару мгновений Саня выскочил с ведром.

– Ирби как? – тут же спросил Машка.

– Да всё хорошо с твоим Ирби. И с Дареком, и с др… друганом твоим.

Саня уже мчался по лестнице, когда оборотень проорал ему вдогонку:

– Отправляй Дарека сюда! Пусть соглашение возьмет! И чернила захватит! – и повернулся к дворянчику. – Ты же у нас полномочный? Печать с собой?

– Э-э… – растерялся лэр Сагальски, не сразу сообразив, о чем речь, – ну, да…

– Вот и молодец! Сейчас одну сделку засвидетельствуешь? Мы с Дареком трактирчик пополам разделили, чтобы у желающих желание поживиться на смерти его папаши отпало. Одобряешь? Да, совсем забыл, Саня тут практику открыть хочет, а значит, потребуется разрешение на лекарские услуги в городе Сурья. Жить-то нам на что-то надо, – Машка горько, с надрывом вздохнул. – Дашь разрешение-то?

«Третий помощник» от такого напора только рот открыл.

– Послушайте… э… Машал. Я, конечно, имею право на собственную печать, но все, что вы тут… э… перечислили, делается в муниципалитете.

– Слушай, давай на «ты», идет? Земляки ведь. И потом, когда еще мы в тот муниципалитет всей толпой завалим, а ты уже здесь. А плату за свидетельство мы прямо сейчас организуем.

– … плату? – промямлил лэр Сагальски. – Но как бы…

– Подожди, – перебил его Машка, – Вот я болван! Ты ж сюда, наверняка, по делу зашел. Да?

– Да. Вот как раз об оплате… В Сурье… э… при смене или смерти владельца заведения плата за документы не взымается. И первый месяц налог не требуется. Указ такой есть, еще старого губернатора. Еще тогда, когда во время эпидемии многие семьи без кормильцев остались. Разве лэр Стор, об этом не говорил? Он же сюда приходил дня три назад.

Машка разглядывал «помощника по связям» с таким вниманием, что дворянчик поежился.

– Ага… – наконец высказался оборотень. – А почему ты сейчас вместо него пришел?

– У него несварение случилось. Отравился чем-то, дома лежит вот уже третий день. Я за него дела на две седмицы принял. А в налоговой книге дата смерти владельца «Трех Карасей» есть, но ни росписи секретаря, ни росписи нового владельца нет. Вот я и решил сам узнать, вдруг здесь уже другой хозяин.

– Это хорошо, что решил, – задумчиво протянул Машка, – А давай так поступим. Мы с Дареком, все-таки заплатим… м-н… подать за первый месяц, нас ведь теперь два владельца трактира. А куда ты эти деньги потом денешь, сам решай. Как тебе такой расклад?

– Но…

– Заодно и лицензию Саньке выпишешь. Сколько там полагается за месяц?

– Два хозяина? – задумался «третий секретарь», – ну-у… тогда две… подати.

– Но трактир один, – моментально среагировал Машка.

– За соглашение одна... подать. Но еще лицензия…

– Согласен. Да, совсем забыл, – хлопнул себя по лбу оборотень, – с нами еще один служивый. Друг мой. Болеет. Тяжело болеет. Война, она такая сволочь: ей никого не жалко. Дом у него сгорел, и сам он погорел сильно. И ни одной бумажки у него не осталось, а в Сурье, я вижу, порядок серьезный…

– Ему тоже лицензия нужна? – улыбнулся лэр Сагальски.

– Ему документы нужн…о… восстановить.

– Тогда три… подати. Сейчас за соглашение и лицензию, а когда ваш друг поправиться, зайдете в контору, там все бумаги и сде… восстановим.

Не то чтобы молодой «помощник по связям с общественностью» сильно нуждался в деньгах. Да и деньги предлагались небольшие по городским меркам. Но, если он мзду брать не будет, первый кто его не поймет вот этот самый наемник. А то, что они не беглые каторжники видно и без ментального вмешательства: не стали бы обычные тати так нагло себя вести. Хотя, много ли он видел необычных?

5

Молодой дворянин, менталист, выпускник Вессалинской Академии магии и Тонких искусств, лэр Тан Сагальски, любил свой город. Чистенький и ухоженный, пусть он совсем не роскошный как Вессалина, не бойкий как Лирия и не кичливый как Росса. Но даже самые бедняцкие дома старались высадить на улице ель или тую и постоянно прибирать сор вокруг дома.

А шел он по Мачтовой улице, по-вечернему освещенной высокими коваными фонарями, и разглядывал тоненькие разлапистые сосенки выстроившиеся вдоль мостовой у богатых особняков.

Старые, с добрую маховую сажень в обхвате, красноствольные сосны возле княжеского дворца вырубили пятнадцать лет назад. Когда начался мор. Город тогда сразу взяли в кольцо, подвоза не было никакого – ни провианта, ни дров – и всё, что могло гореть, начали тащить сначала с улиц, а потом и грабить дома.

Да, конечно, странный наемник мог походить по городу и поспрашивать городские названия, но мало кто помнил что здесь росло двадцать лет назад. И ещё. На Мачтовой улице никогда не жили простолюдины, а возле бывшего княжеского дворца и подавно. Даже дети кухарок и садовников по ней бегать не могли. Не галдели мещане под богатыми окнами, не гремели колеса телег в обычной городской суете, и вряд ли кто из уцелевших тогда детей знает какова на вкус черная сосновая смола.

Да, патлатый белобрысый парень дворянином не был – он не смог прочитать накарябанный Дареком текст соглашения. Вместо него это вслух сделал лекарь, так как Дарек заинтересованная сторона. Да и перо он держал неумело, когда одним именем подписывал документ. Отшутился: «Зачем наемнику фамилия?» Да, многие служивые кроме своего имени ни читать, ни писать не умели. И можно было бы найти объяснение всему, но не давал покоя лэру Сагальски ментальный блок «простого» наемника. Дарек, тот пытался закрыться невольно, неумело, даже не понимая, что и как делает – талантлив парень, без слов. Лекарь поставил блок мимоходом: быстро, грамотно, надежно. А вот Машал… Защита на нём была постоянной и ровной. Артефакт? Нет таких артефактов, и быть не может – ментальные потоки в состоянии блокировать только живой организм, у которого есть разум. Да-а… странно всё это.

6

– Ты же умеешь читать!!

– Да ладно?! Неужели?

– Сань…

– … м?

– Он умеет читать?

– …и писать тоже.

– А чего он тогда ерундой страдал?

– …ерунда болезнь загадочная, симптомы размыты, лекарства не существует. Словом, это неизлечимо. Поэтому готовься, Дарек к неизбежному – он и дальше будет ею страдать.

7

Вместо двери на входе торчком поставили стол. Подперли его еще одним столом и парой стульев, связали и приставили к этой конструкции ведро.

Еще пара часов ушла на ужин, таскание воды в купальню, и собственно купание. Помывку и постирку совместили, вывесили по темноте бельишко во двор, благо ворота закрывались на ночь, и суетливый день закончился. От усталости клонило в сон неимоверно, и кое-как доковыляв на второй этаж, оборотень, человек и полуэльф разбрелись по комнатам. Саня выбрал себе самую большую и сказал, что здесь будет его кабинет, лаборатория и спальня. Дарек махнул на такую наглость рукой. Машка заглянул к Ирби, спокойно спавшему в каморке трактирщика, и поплелся в хозяйский кабинет, где натужно кашлял дракон.

Повалившись на жесткий диван и подоткнув под себя подушку, Машка бездумно уставился в беленый потолок. Весь день, с самого утра, он только и делал, что отбивался. От кого-то обманом, от кого-то угрозой и силой. Да просто подкупом. И каждый, кто приходил сюда, стремился что-то выгадать, что-то отнять, и даже уговорить отдать задарма. Разные все. По сословиям, по статусу, по уму, по возрасту… Одно их объединяло: желание поживится за чужой счет. Обычное, в общем-то, желание. Одинаковое для всех. Разная только мера.

Глава 22

1

Девчонка пялилась на всё это переливающееся желтое добро не хуже меня. Она здесь никогда не была. Да и зачем ей? Мне, в принципе, оно тоже на фиг не сдалось, но любопытство заело.

Мы вдвоем стояли посреди довольно большого зала вырубленного внутри громадного массива базальта, уходящего в глубину Дара на несколько верст. Голубоватые стены, пол, потолок, словно облитые расплавленным стеклом, без единой трещины или царапины, напоминали каплю, лежащую на плоской, ровной поверхности, а низкие своды можно было достать рукой. Яркий свет дарайского кристалла, принесенного драконицей в светильнике, заливал груды металла теплой струящейся волной, и золотой блеск сливался в глазах одним размытым потоком, тянул к себе, топил сознание в янтарной смоле, заполнял все вокруг липким тягучим медом. Хотелось раствориться в этом шафранном безумии, перестать мыслить, перестать дышать, перестать жить и остаться здесь навсегда.

Ох, ты ж… Демоны крысячие! Это если меня клинит не по-детски, то что о людях говорить?

А драконы? Я повернулся к Линде.

А вот драконы вели себя странно. Вернее один. Одна.

Девчонка стояла столбом и, судя по всему, ни на что реагировать не собиралась. Даже на мои махания руками перед ее носом. Да она и не видела ничего. Смотрела куда-то в дальнюю даль, загадочная улыбка играла на губах, розовый румянец тронул щеки, и зрачки синих глаз разлились на всю радужку, превратившись в темные провалы.

– Линда, – позвал тихонько. Ничего. Реакции никакой. А громче позовешь, еще испугается. Подергал за рукав – та же история. Может, попробовать через мыслеречь?

– «Линда. Ты меня слышишь?»

Ноль. Абсолютный.

Ладно. Пусть стоит. Может сама очухается.

Первый золотой шок прошел, и я уже спокойно ходил между навалами монет, самородков и слитков. Кое-где мелькали странные комки из золотых кубков и украшений. Наверно, когда их сюда тащили, сплавляли между собой, чтобы не потерялись по дороге.

Серебро тут тоже было, но на фоне сверкающего золота терялось.

Ходил я по скользкому полу, и было такое чувство, что ступаю не по монолитному, уходящему вниз на многие версты базальту, а по тонкому льду. Не покидало ощущение, что одно неосторожное движение и поверхность подо мной расколется как стекло.

Побродив еще немного возле кучи крупных самородков выдранных из породы вместе с кусками кварца, я не выдержал. Присел на корточки и опустил ладонь на гладкий пол.

Сначала не понял, что чувствую, а когда понял…

Струхнул я конкретно. Еще ни разу меня так не колбасило внутри массива. И вот сейчас, от понимания того, что находится подо мной, стало жутко.

Вода.

Даже не могу представить, сколько ее здесь. Озеро! Огромное! И его границы, как и его глубину, определить я не возьмусь. Прямо под ногами. В какой-то паре саженей от подошв моих сапог. И ведь «капля» с золотом находиться точно над горизонтальным разломом, в котором и скопилось это чудовищное количество воды. Еле сдержался, чтобы не рвануть отсюда как аларский рысак на гонках. Уже посмотрел на открытую дверь, через которую мы вошли, и еще раз удивился её странной изогнутой конструкции. Каменная дверь повторяла очертания плавных линий стены, и прилегала к к поверхности очень плотно. Когда мы спустились сюда по вырубленному в камне коридору, больше похожему на лаз, я с первого взгляда дверь вообще не увидел. Просто почувствовал пустоту. И ключ в руке у Линды был странный: плоский металлический кругляш. Она приложила его к крошечной выемке, и дверь отъехала в сторону. Механизм за пределами моего понимания.

Любопытно, но Линда за мной наблюдала. Немигающим взглядом. Судя по всему, она не понимала что видит, и с интересом кошки нанюхавшейся корня валерьяны следила за движущимся предметом. От такого взгляда стало не по себе. Отошел подальше.

Ну, и зачем тут эта «капля»? Для золота? Не смешите. Долбить, а потом оплавлять базальт, да еще и точно над водой, только для того, чтобы потом притащить сюда груду металла? Тяжелого, между прочим.

Может, стенки пощупать?

Мне и самому было непонятно, что я тут ищу, но привычка – вторая натура, не люблю тайн. Особенно если они касаются лично меня.

Стены были глухими. Как и потолок. Кроме базальта, ничего. Только в самом центре потолка втиснутая в породу стальная плямба величиной с мою ладонь. Круглая. С глубоким квадратным оттиском на металле. Потрогав и даже попытавшись поцарапать пальцем – угу, здесь и драконий коготь не поможет – почувствовал только толщину «плямбы». Вершка три. А за ней… пусто. В смысле вертикально пусто. Может, это заглушка в трубе? Такая же «заглушка» обнаружилась и в полу, точно напротив первой. Стоп. Скважина?

Однажды, в нашем поместье парочка шабашников бурила каким-то вертлюгом скважину на воду, а я из любопытства отирался рядом. И на Серебренных рудниках я наблюдал, как крепкими калеными сверлами бурили короткие дыры в сланце, а потом в эти дыры закладывали взрывные артефакты. Чтобы не долбить монолит кайлом. Но сверла там были маленькие, да и дорогое это удовольствие. А здесь сверло с ладонь! В базальте! Это ж какой инструмент нужно иметь, чтобы вот так пробурить! И похоже что «капля» – обычная воздушная камера на случай какой-нибудь аварии, как в горнодобыче на тех же Серебряных рудниках. И стоял здесь какой-то механизм.

Да ведь отсюда, по скважине, воду брали! Я даже взмок от такого предположения. И Хозяйка ведает, как давно здесь эта труба, если даже драконы не в курсе. А они золото сюда! Так через разтак! И воду собирают дождевую, ага...

2

Вынырнул из своих размышлений я внезапно.

Запредельный восторг на грани сумасшествия, охвативший существо, находившееся со мной в одном помещении, не почувствовал бы только совсем деревянный.

Линда смотрела в одну точку и разве что слюни не пускала.

Так. Она сейчас или в обморок хлопнется, или вообще сдвинется. А чем это грозит мне? Правильно, ничем хорошим. Вытаскивай ее потом отсюда. Вверх по крутой лестнице. Да над нами саженей пятьдесят! А то и поболе. Мы сюда-то спускались четверть часа зигзагами! И что прикажете делать?

Залезть в сознание, что ли? Если оно еще осталось. Или сначала пнуть как следует? Нет, пинать, наверно, не стоит, а потрясти можно. Подошел к этому замершему существу, схватил за плечи и потряс. Потом затряс так, что у девчонки голова запрокинулась. Нет, надо в разум влезать.

А, была-не-была!

Дотронулся до её разума я еле-еле. Ну, как сумел.

«Линда! Очнись! Это всего лишь золото, обычный металл. Эй! Ау!»

Хоть бы дёрнулась. Да что ж такое-то?!

«Блин, Линда! Ты дракон или не дракон?! А ну, быстро взяла себя в руки!! ...Отшлёпаю!!!»

Фу-ух, ну хоть какие-то отзывы пошли. Уходим! Уходим отсюда по-шустрому.

– А? – дурная улыбка еще оставалась на лице девушки, но взгляд уже начал приобретать осмысленное выражение. Для закрепления результата помахал рукой перед ее носом.

– Ау. Возвращайся, деточка!

Она проследила одними глазами за моей ладонью, заморгала и, вдруг, поджав губы, выдала:

– Я тебе не деточка.

Опа. Даже о страхе забыла. Это на нее так золотишко повлияло? Ну-ка, ну-ка.

– А кто ты?

– Я дракон. И старше тебя, между прочим.

– Ну, сейчас ты человек. И выглядишь как деточка. Между прочим. Так что – деточка!

Я ее специально дразнил, надо же было расшевелить это рыжее недоразумение. Да и надоели мне её постоянные шараханья. Первое время было смешно, а теперь раздражает. Может, хоть сейчас перестанет бояться. А она неожиданно скривилась, губы задрожали и… по щекам потекли слезы!

Вот что это такое, а? Вчера у одной глаза на мокром месте были, сегодня у другой. И главное непонятно почему. То она от восторга застывает как пенёк, то через мгновение горючими слезами заливается. Слышь, Зараза, ты не в курсе?

Клинок послал мне картинку: зеленый дракон демонстративно складывает лапы на груди и воротит клыкастую морду. Да-да, я понял, мы теперь картинками общаемся. И все из-за четвертой. Я ее опять оставил в комнате, как и захандрившего Пончика, и клинок опять разговаривать со мной не желает. А надо: я ведь и разозлиться могу. Вот он и посылает…изображения.

– Линда, перестань, – весь мой опыт вытирания сестренкиных носов сейчас давал сбой. Сашка и Ташка плакали редко. И всегда по делу: то игрушки не досталось; то отец выпорол – лодку утопили; то фингалы получили от меня на тренировке (хотя сами были виноваты!). А здесь я растерялся. Но моя просьба перестать возымела обратное действие.

– А-а-а!.. – заревела она уже в голос, – я-а-а не знаю-у-у…

– Чего ты не знаешь? – пришлось взять ее за руку и усадить на ближайшую кучу старинных монет. – Успокойся только, ладно. А то я не умею дракониц успокаивать.

– А-а-а!.. – теперь слезы хлынули в три ручья. – Я… не… так-кая-а-а! Я-не-знаю-какая-а-я-а!

Ничего не понял.

– У мен-ня-к-к-крыльев-не-ету-у-у...

– …как это?

– Я чел-ло… ове-ек-ком… ро… родила-а-ась!..

Хоть убейте, ничего не понимаю.

– Э… как это? – повторяюсь, похоже.

Линда вдруг зло зыркнула на меня покрасневшими глазами, размазала ладошкой сопли под носом и с вызовом выпалила:

– Да!! Человеком! Из скорлупы! Понятно?!

– Нет, – честно ответил. – Не понятно. Но если ты расскажешь, я пойму. Мне сестренки часто в жилетку плакались.

– У тебя сестры есть?! – она мгновенно перестала рыдать. Изумление не то слово, которое подходит к выражению лица этого существа, которое только что тут истерику закатывало. – Младшие?! Как здорово-о…

Н-да. Женщины. Настроение – ветер. Хотя, может, это все золото?

– Так что там с крыльями?

Линда моментально погрустнела, шмыгнула носом и вздохнула:

– Все родились с крыльями. А я вот… Я ни разу не оборачивалась. Никто не знает, смогу ли. Может быть даже у меня совсем нет первой ипостаси…

– А тебя в гнезде не подменили случайно?

Линда вылупила на меня свои блюдца.

– Не-е-ет, – она интенсивно замотала головой. – Родители наблюдают за гнездом. Они живут рядом, пока маленький не вылупится.

Девушка покачивалась, сидя на куче золота, как перепивший пива бродяжка.

– А сколько яйцо должно находиться в гнезде?

– Два дня.

– Так мало?

– Мы не куры! – обиделась она, но через миг мечтательно посмотрела в потолок. – Два года мамочка вынашивает маленького. А потом пара летит к гнезду. Яйцо помещается внутрь, а обратно уже с дракончиком.

Что-то в моей голове тренькнуло. Но для понимания что там тренькнуло, полученную информацию надо было в голове ещё обкатать.

– А твои родные к тебе как относятся?

– Нормально, – буркнула Линда. – Жалеют.

Ну да, это мы уже проходили. Сначала жалость, потом презрение.

– Что нужно, чтобы ты перекинулась?

Она легкомысленно пожала плечом. И правда, ей-то откуда знать? А как у нас Алабар перекидывался? Первый раз, я помню, он разозлился. Ух, как вспомню, так вздрогну. Потом только чешуей покрывался, когда страшно было. Защитная реакция, так сказать. Может ее напугать? Нет, не пойдет, она и так меня боится. Тут нужно что-то другое.

– У тебя… странный вид, – вдруг пьяненько хихикнула Линда. – Как будто ты еще столько же золота нашел.

Я усмехнулся. Больше! В тысячу раз!

Стоп. На моем лбу опять всё написано? Или это она ментально почуяла? Срочно делаем морду кирпичом, незачем пернатым умникам знать, что у них под ногами. А вот золото отсюда надо убирать. И за скважину я с них обязательно что-нибудь стрясу. Попозже. Кстати, о скважине.

– Линда, а почему я у вас ни одной ремесленной мастерской не видел? Они где-то в другом месте? Или это секрет? Если секрет, то можешь не гово…

– Никакой это не секрет. Мы не умеем. Нам и не надо, зачем? Механизмы, гарь, копоть, мусор… фу. Это тупиковое направление. Мы больше с растениями. И с животными. Новые виды, новые формы. Правда, сейчас даже этим мало кто хочет заниматься. Здесь трудно: то жара, то холод. Говорят, как только гномы нас наказали и заставили подписать Договор, старшие вообще перестали интересоваться хоть чем-нибудь. Ой… – она прикрыла ладошкой рот, сообразив, кому это говорит.

Девушка уставилась на меня испуганно, как на внезапно выскочившую из-под буфета мышь.

– Линда, а ты уверена, что вас наказали?

– Н-не з-знаю… А что же? – почему-то шепотом спросила она.

– Я так думаю, что никто вас не наказывал, – подхватил из ближайшей кучи три крупных монеты и заявил. – На сегодня всё. Идем. Обед, наверно, уже остывает.

– Ты так много ешь, – высказалась девчонка, вставая с золотого хлама. И назидательным тоном добавила. – Много есть вредно.

Надо же, осмелела, глянь, высказывается тут.

– Кому как, а мне полезно. И кто бы говорил? Дракон вещает о диете! Где вы только еду берете? Кругом лишь горы да пустыня.

– Выращиваем! В оранжереях. Вот этими вот ручками.

Она сунула мне под нос махонькие пальчики, и для достоверности ими даже потрясла.

– А мясо тоже в оранжереях?

Линда скривилась как от недозревшей хурмы.

– Стадо есть. Только я не ем мясо.

Я не поверил, что и озвучил:

– Врешь. Драконы должны есть мясо.

– А я не ем! – Линда с вызовом вздернула нос.

О, Небо, с кем я связался.

– Зря. Тебе элементарно массы не хватает. Алабар знаешь какой тяжелый! А ты вон светишься вся. Того и гляди скоро просто руками взмахнешь и полетишь. Или ветром унесет.

– Неправда.

– Правда. Ты худая.

Нет, она не была худой. Ну, худенькой. Но мне же надо было ее как-то отвлечь от неприятного разговора. А вдруг, действительно ей… массы не хватает.

– Я нормальная! – задрала она подбородок, и, слегка покачиваясь, прошлепала к двери.

Н-да. Женщины.

3

А наверху нас ждали.

У Сайма играли желваки на скулах. Дох, скрестив руки на груди, хмуро разглядывал шлифованный ногами многих поколений песчаник. Из столовой, куда мы направлялись, выглядывала парочка испуганных лиц. Чего старшие драконы такие недовольные я не понял, но вида не показал. Морда кирпичом, значит кирпичом.

– Тишан, – чересчур официально начал Дох. – Мы с вами договаривались, что вы будете оповещать нас о направлении ваших движений по крепости?

Я посмотрел сначала на одного дракона, потом на второго.

– Мы договаривались, что я попаду в золотое хранилище. Это во-первых. Во-вторых, за завтраком меня все проигнорировали, в том числе и вы. Я ел в гордом одиночестве и оповещать о своих действиях мне было некого. В третьих Линда знала, где находится ключ. Какие вопросы?

Сайм тем временем разговаривал с девушкой. Молча, понятное дело.

– Мы бы дали вам другого провожатого вместо нее, – Дох пытался что-то разглядеть на моем лице.

Я пожал плечами, вроде бы с ней всё в порядке. Сейчас, по крайней мере.

– А что не так с моим нынешним провожатым?

– Она… слишком молода, чтобы… спускаться так глубоко.

– Всё! Хватит, папа! – возмущенный возглас раздался рядом со мной, и я с удивлением понял, что это кричит Линда. На Сайма. Вот это ее разобрало, если она перешла на прямую речь.

Подождите-ка, он ее отец? Ну, надо же! А еще на Алабара наезжал, что он не такой как все. У самого вон доча не такая, как все.

– Он нормальный! Ты лучше за своими воспитанниками следи! Это они руки распускают! И шуточки у них у всех дебильные! Вечно смеются за спиной, что у меня крыльев нет! А что вам эти крылья?! Вон, у него их нет, а чем он хуже нас?!

Не понял, это она сейчас о ком? Обо мне, что ли?

«О тебе, о тебе. Папаша беспокоится за дочурку. За вами же слежка постоянная, а тут бац и пропали. Нехорошо».

– Линда! Что с тобой?! – Сайм был… как бы так помягшэ… удивлен, да.

– Надоело!!! – вдруг заорала девчонка на всю галерею. – Линда подай! Линда принеси! Линда не туда пошла! Не так села! Не так сказала! Не так посмотрела! У-у! Как вы мне надоели!

Она сорвалась с места и помчалась прочь. А Дох и Сайм стояли с отвисшими челюстями, и я их понимаю. Но и Линду тоже понимаю: двести лет подай-принеси, или даже больше. Да свихнуться можно!

Мы все трое невольно провожали глазами мчавшуюся фигурку, как внезапно она споткнулась на бегу, пошла медленнее, остановилась, послышался странный глухой стон, а в следующий миг от крика, разорвавшего воздух, я чуть не оглох. Линда покачнулась и безвольной куклой осела на пол.

Сайм и Дох мгновенно повернулись ко мне. Да еще с такими зверскими выражениями морд! Не, а я тут причем?

И оба дракона рванули с места так, что только пыль за ними поднялась.

А я остался стоять. Еще бы знать, что происходит.

Пока раздумывал подходить или ну его от греха подальше, шагах в тридцати от меня развернулось странное действо. Два человека вдруг исчезли в завихрившемся тумане, с треском полетели в стороны клочья тряпок, и передо мной поднялись на лапы два зверя. Два огромных черных рогатых демона! С крыльями! Красное пламя в глазах, пышущие алым жаром ноздри, терпкий раскаленный запах дыма и железа.

Я попятился. Увидеть такое и остаться спокойным?... Посмотрел бы я на того!

А между этими демонами, на желтом песчанике галереи лежал еще один. Дракон. Только маленький. И красный. Точнее медный, прямо металлический. Этот медный еле-еле поднял голову и жалобно завыл. Да так тоненько, что у меня в ушах зазвенело. Это что, Линда перекинулась? Это, типа праздник, что ли?

Всё. С меня на сегодня хватит, пора валить отсюда. Мне тут только семейных сцен не хватает. Да, для полного счастья.

4

Долгожданный обед мне испортили. На него собрались почти все, я был удивлен, обнаружив, что их не очень-то много, но весь так называемый молодняк рассматривал меня в открытую. И я все время задавался вопросом: а не написано ли у меня на лбу что-нибуть стратегически важное? Может, пришла пора затариться где-нибудь и, как говорил Машка, не отсвечивать? Зато Линда показательно села рядом и сияла восходящей утренней звездой, всем улыбаясь. Как мало дракону надо для счастья!

Через час после обеда, мы – два старших дракона, Тим и я – сидели у Доха в кабинете, и побарабанив пальцами по столу, Правитель спокойным, но не терпящим возражений, тоном оповестил:

– В Болот, ко второму гнезду, вы полетите с Тимом. Завтра. Рассчитывайте на два дня туда, два обратно. На ночь остановитесь в Илири. Провиант брать собой не надо. Там вас накормят.

Последнее высказывание меня озадачило. Вообще-то, пожрать я беру с собой всегда. На самый всякий случай. И это как бы даже не обсуждается.

– А у вас что, в Илири собственный постоялый двор?

Тим и Сайм переглянулись, и старший нехотя признал:

– Почти. Мы иногда летаем в Лисс. Инкогнито, естественно.

– Инкогнито? – мне стало смешно, – ну-ну… неплохое инкогнито, особенно когда цвет глаз местных аборигенов кардинально отличается от остальных… прилетевших. Но я понимаю. Надо же где-то отдыхать от хлопот повседневных, от копоти ремесленных мастерских, от напрягающих ум научных изысканий. Почему бы не с эльфийками. Лес, прохлада, эльфийская кухня, пресной воды хоть залейся. И денег у вас до фига, я знаю… Вы книги-то хоть иногда читаете? Или это только Алабар из библиотеки не вылезал?

Ну да, последнее время я за языком не слежу, но Дох лишь насмешливо улыбнулся.

– Если отвечать на ваш вопрос, то должен заметить, безграмотных среди нас нет. Каждый дракон обязан знать, как минимум четыре языка. Не считая своего. Я надеюсь, не нужно перечислять какие? Предвосхищая ваш вопрос, скажу, что с математикой у нас тоже все в порядке. И основы хирургии у нас обязан знать каждый. Мы все-таки воины, чтобы вы себе там не представляли.

– Воины это хорошо… – задумался я. – А что вы умеете еще? Кроме как махать мечами и… всем остальным. Насколько я успел заметить, у вас даже кузнецов нет. Ой, о чем это я, вы же в Лисс летаете. А там кузнецы есть. И корабелы там есть. И ткачество у них развито. И даже чего-то там они недавно изобрели. Но вам-то это без надобности. Все, что надо вы себе купите. На вас ведь рубашечка эльфийской работы, не так ли?

Вместо Доха, прищурившего глаза, ответил Тим.

– Тишан, я никак не могу взять в толк, почему вы себя так ведете? Да, мы почти всё покупаем. Но у нас есть теплицы и стада. Едой мы себя обеспечиваем сами. А, кроме того, не хотелось бы напоминать, но раз уж пошел такой разговор, именно ваши предки отняли у нас Дарай, где были и мастерские и… все остальное.

– Хорошо, что напомнил. Только вот мастерские построили те самые гномы, а потом и люди. Когда-то не только Дарай, весь Дар был вашим, а что вы на нем сумели сделать? Или нет, что вы бросили? Где ваше наследие? И как же так получилось, что великие и бессмертные воины уступили его кучке людей, обладающих всего лишь способностью проникать в чужой разум? А заодно и предали тех, кто их когда-то спас? Или вы только для самих себя умные и порядочные?

И Тим не выдержал. Он буквально перелетел через стол, схватил меня за горло и, сорвав со стула, припечатал к стене. Дыхание у меня выбило мгновенно. Но в некоторых случаях оно и не нужно. Прямо, как сейчас.

– Назад!!!

Заорали старшие одновременно.

Но Тим уже не мог отойти назад при всем желании.

В моей руке был Ключ. Я фактически обнял парня за шею и держал сверкающий фиолетовым клинок у основания черепа. Его черепа. Острие я туда почти воткнул, почувствовав, как по лезвию потекла тоненькая горячая струйка. Любое движение и дракону конец. Это самое уязвимое место у крылатых, если не единственное вообще: оно никогда не покрывается чешуей, и защититься частичной трансформацией они не могут. Откуда я это знал? А я и не знал! Это Зараза такой подкованный. Вот почему Сайм в пещере, под Машкиным клинком, был таким спокойным! В любой момент его шкура могла стать непробиваемой. А я-то решил, что он круто бесстрашный.