Текст книги "Дар. Золото. Часть 3 (СИ)"

Автор книги: Ольга Хмелевская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 24 страниц)

Городовой смотрел недоверчиво и спросил очень серьезно:

– Не брешешь?

Машка отстранился, состроил оскорбленную мину, дернул ослика, причмокнув для острастки, и направился к выходу.

Когда их переполненная повозка завернула за угол, и шумный рынок пропал из вида, к Машке подскочил давешний воришка, остановился на расстоянии вытянутой руки и со злостью отчитался:

– Сделали. Сегодня ни один из наших к овощному гурту не подойдет. И чужих не пустит. Все по-честному. Гони деньгу.

Машка улыбнулся, и в воздухе мелкой рыбешкой сверкнула пара серебряных монет. Мальчишка поймал их на лету, но оборотень этим не ограничился.

– Стой! Путь твои разнесут, что от гуртовых яблок с толчка не слезают, – и кинул еще монетку.

Пацан чуть помедлил, поднял с брусчатки серебро и кивнул.

– Зачем? – спросил Дарек, когда ворёныш шмыгнул в подворотню.

– Яблоки люблю.

– А не много ли? Аж три серебрушки!

– Может и много, – безразлично ответил Машка, уже шагая по оживившейся к обеду улице. – Но это у тебя есть и дом, и дело, которое кормит. И грамоте ты обучен. А их кормить явно некому. Девку видел? Думаешь, она просто так косы отрезала?

7

Бричку оставили в дровнике. Прихватили кое-что из продуктов, курей в клетке, поросенка, сомлевшего под грудой овощей, да кувшин масла. Ослика провели через черный вход, в одну из пустовавших подвальных комнатушек и распрягли там.

– А ты что же, один все это сгружал да таскал? – вдруг спросил Машка, спускаясь по вытертым ступеням.

С замотанным в деревенский платок поросенком и клеткой с курами, Дарек топал на кухню следом за Машкиной спиной.

– Я Занеку помогал. Брат. Старший, – трактирщик скис. – Уже пятый день нету. Обычно дня два… три… где-то отирается, и домой. А теперь еще и дружки его достают. Не дай Хозяйка, может, где трупом валяется.

Машка уже входил в обеденный зал, но внезапно резко остановился и констатировал:

– На счет трупа не скажу, но тело здесь точно валяется.

Холодея, Дарек проскочил вперед и… остолбенел.

Посередине зала на стуле, нога на ногу, сидел Саня. И гладил, как кошку, лежавший на коленях меч. В трех шагах напротив него, на таком же стуле, и так же нога на ногу, с опаской поглядывал вчерашний костолом. За его спиной мрачно подпирал стенку бугай-подручный, а вот второй подручный, устроившись на полу у Саниных ног, безмятежно похрапывал, подложив под щеку пудовые кулаки.

От неожиданности Дарек попятился.

Разжал руки, и привезенная с базара живность отправилась в свободный полет. Клетка с курами приземлилась, хлипкая дверца отлетела, и квохи заполошно разбрасывая перья, с возмущенным кудахтаньем вылетели в зал.

У поросенка крыльев не было.

Хряснувшись об пол, он коротко вякнул, но в следующий миг вскочил на ноги и замотал головой в попытке скинуть надоевшую тряпку. Тряпка скидываться не пожелала. Ошалевший от всего пережитого свин, в запале поскользнулся, упал, снова вскочил и понесся туда, куда вела интуиция. Возможно, он надеялся попасть совсем в другое место, но судьба, как известно, безжалостна. На его пути к окончательной свободе оказалась спина бугая, поросенок врезался в неё тараном, в панике засучил копытцами по плечам, и, пытаясь перескочить, отчаянно завизжал в подвернувшееся ухо.

Только мертвецки пьяный не проснулся бы от такого визга, а лежавший на полу бугай, видимо, был пока трезвым и ещё живым. Он в панике замахал кулаками, и порося заверещало громче. Попытка костолома отскочить от перепуганного подручного не удалась, он покачнулся на стуле и со всего маха опрокинулся, с хрустом ломая мебель. Саня еле успел поднять ноги, и стремительный розовый снаряд, набирая скорость, пронесся мимо. В следующий миг в обеденном зале начались увлекательные гонки с препятствиями.

Куры, разбрасывая перья, взлетали и приземлялись; свин, порвав ненавистную тряпку, пронзительно верещал и носился между столами; Дарек, метался за поросенком, пересчитывая углы; Саня и Машка с интересом следили за их передвижениям, костолом матерился среди обломков; а проснувшийся верзила, ничего не понимая, дико таращил глаза. Второй молодчик зачем-то присел, открыл рот и раскинул руки, должно быть, таким способом надеясь как-то разрулить ситуацию.

В итоге, несчастное животное забилось под буфет, вконец запыхавшийся Дарек опустился прямо на пол рядом с покореженной клеткой, и в трактире установилась подозрительная, не нарушаемая даже случайным вздохом, тишина.

Первым опомнился Машка

– Кхм… – он подождал, пока незваные гости, ворочаясь и кряхтя, поднимутся на ноги и осведомился. – Господа, чем обязаны вашему визиту?

Главный в помятой тройке стряхнул с себя пыль, деловито одернул куцый пиджак и прогундосил:

– Мы за долгом, – он давно понял, что роли поменялись, но уйти просто так не позволяли боязнь потери авторитета и желание вызнать о новеньких как можно больше. – Эльфеныш нам должен.

– Ничего я вам не должен! – подпрыгнул Дарек на полу. – Брат в ваш притон ходил, с него и спрашивайте.

И Машка, и Саня смотрели на вымогателей молча, и вроде бы даже доброжелательно, и вчерашний костолом их спокойствием обманулся.

– Он тобой поручился. Получается, на тебе половина, – уверенно заявил он. Когда же оборотень остановил попытку Дарека высказаться ещё раз, и вовсе осмелел. – Тебя предупреждали? Предупреждали. Плати или хату подпалим.

– А сам-то Занек где? – вдруг спросил Машка.

– …болотный его знает. Сбежал… наверно. Набрал золотишка и поминай как звали.

– И что, часто набирал золотишко?

– Кто?

– Занек.

– Ну… набирал… серебро, бывало.

– Помногу?

– А тебе не все ли равно? – гундосый занервничал. – У нас так: должен, отдай! Взял, отдай. Поздно отдал, плати ди… ве... тен… лихву, короче!

– Так по сколько Занек набирал? – Машка повторил вопрос. На этот раз дружелюбная настойчивость оборотня костолома не обманула, и он сбавил напор.

– Ну… не очень, – и пренебрежительно сморщился, – слюнявчиком был. По крупному не играл. Так, в охотку время прожигал.

– Сразу отдавал?

– Ну… так. Через день, через два. Иногда сразу, если деньжата были.

– А выигрывал?

Засмеялись все трое.

– Дай-ка я угадаю, – зябкой улыбкой поддержал их веселье Машка, – в самый последний раз масть ему хорошо пошла, так? А когда разыгрался, она ему и изменила.

– Так бывает. Фарт называется.

– Но в этот раз до золота дело дошло.

– Так тоже бывает.

– И чтобы отдать проигрыш, он у вас занял.

– Занял, – гундосый соглашался, но уже настороженно вглядывался в Машкино лицо.

– И пропал в тот же день.

– И пропал в т… – он поперхнулся. Взгляд резко метнулся в сторону.

– Сколько он был должен? – оборотень наблюдал за ним все внимательней.

Костолом молчал, а вот его подельники повеселели, явно рассчитывая на мзду:

– Десять злотников.

Дарек возмущенно запыхтел, но Машка в его сторону даже не посмотрел. Задумался.

– Значит, за пятак трясёте…

Гундосый вдруг паскудненько заулыбался.

– Это сейчас пятачок, а завтра добрая осьмушка нарастёт. Так что, если захочешь за него впрячься, гляди, не надорвись.

В следующий миг, катала уже стоял на цыпочках вытягивая морду вверх – острие Машкиного кинжала воткнулось ему в подбородок.

– Да они тут совсем непуганые! – восхитился оборотень, погрозив пальцем сунувшемуся было к нему бугаю-подручному. – Ну, что я могу сказать, уважаемый. Я наемник. Любую угрозу собственному здоровью я привык мерять деньгами. Ты мне сейчас угрожал? Угрожал. А значит что? Правильно – ты мне должен.

Гундосый замычал, но Машка нажал сильнее.

– Считаем. Моему нанимателю ты пригрозил поджогом. Это потянет… ну, скажем… на три злотника.

На это раз к Машке рыпнулся второй. Но направленный ему в живот Санин меч попытку вмешаться пресек на корню.

– Дальше. Ты только что угрожал мне. За это не меньше четырех, себя я люблю. Входная дверь была закрыта, но ты сюда как-то попал. Значит, взломал замок – хороший замок, между прочим – это один злотник. Так. Что еще? Ты совершенно бессовестным образом поломал хозяйский стул. Ещё злотник. Итого… девять. Ах да, совсем забыл! Вы заставили понервничать очень симпатичную свинку, и теперь нам придется долго ее успокаивать. Злотник. Десять.

– Да эту свинью вы через час на жаркое пустите! – искренне возмутился один из подручных.

– Ладно, – согласился Машка. – Свинью так и быть прощаю. Девять. Принесёте деньги завтра. Скажем… к полудню. Всё. Свободны.

Стоило оборотню убрать клинок, как катала отскочил, и вытирая ладонью проколотый подбородок, с предсказуемой смесью ненависти и страха просипел:

– Встретимся.

И не дожидаясь подельников, стремглав понесся на выход.

8

– Наемник? – Дарек поёжился. – И лекарь с мечом. Третий маг, но не огневик и не артефактор. Менталист?

Хохотнули оба, и Машка и Саня.

– О, да! Он бы не отказался.

– А эти трое нам…теперь… на самом деле должны?

Рассмеялись в голос. Но оборотень все же соизволил объяснить:

– Я просто дал понять, что не только они умеют продавать кирпичи в темной подворотне.

Дарек его слова не понял и предположил:

– Мне теперь, наверно, из дома не выйти. Теперь стеречь будут.

– Ходи с ножом, а лучше с двумя. А еще лучше, ходи с другом. А лучше с двумя.

Машка его подначивал, но Дарек совершенно серьезно огорчился.

– Если бы я еще и умел. С ножом.

– Это повар-то не умеет?! – искренне удивился Саня, и Дарек заморгал. – Ты что же, никогда курей или свиней не резал?

– Так то ж куры… и свиньи, – растерялся паренек.

– Поверь, – хлопнул его по плечу Машка, – некоторые люди от свиней ничем не отличаются.

Глава 20

1

Письмо было зашифровано, но Лоран знал личный шифр агента, его написавшего. Знал он и того, кто это послание доставил. Есть у него верные люди, есть. Он вовремя позаботился об этом. Об их верности.

«Ваше сиятельство!

Прошу простить мне вопиющее нарушение секретности, но оповещение Вас информацией, которая попала ко мне, не терпит отлагательства. В течение двух месяцев наблюдения за объектом, по косвенным признакам, мной было установлено обстоятельство столь успешного поворота в делах вам известного баронства. Сегодня я сумел получить прямое свидетельство, нахождения клада, или если будет угодно, схрона, непосредственно в подвале баронского дома. Количество и номинал монет, как и список всех ценностей, мне узнать не удалось. Но я нашел письмо сына владетеля, в котором он просит отца перепрятать часть монет, дает их описание и зарисовку, и, судя по рисунку, монеты чрезвычайно напоминают гномьи чеканы, хранящиеся в королевской тюрьме. Выполнил просьбу владетель поместья или нет, мне установить не удалось, но надеюсь это сделать в самое ближайшее время.

С глубочайшим уважением к вам, и надеждой на дальнейшее взаимовыгодное сотрудничество».

2

Вот это они лавочники! Прямо коробейники! Торговались как купцы на зернохранилище: за каждую сдохшую от обжорства мышь. Я уже и забыл, почему сцепились, просто ради интереса завелся.

– Не, нормально! Я, значит, вам четыре гнезда, а вы мне жалкую горсть низкопробного серебра за работу да экскурсию по историческим, блин, местам?!

Надо сказать, что драконов сидящих за столом в трапезной было всего трое. У перепончатых принято, чтобы на сделке присутствовали три представителя совета. Можно и больше, конечно. Но все остальные… не захотели, мягко говоря. Совсем мягко. Да, согласие они дали, но сидеть со мной рядом, им было западло, как выразился бы Машка. И шакарский барабан им всем на шею – если кто не понял, это мне с ними сидеть «западло»!

Сначала мы позавтракали. Я и Пончик. Вернее, сначала я вдоволь накупался в огромной каменной ванной. Специально заплескал водой всё вокруг и вывалил на себя приличную банку мыла, отлично зная, что воду они экономят и собирают дождевую. А за проложенную из Райята ниточку водопровода, вообще, платят полновесным золотом: через девятых лиц дают на лапу тамошнему градоначальнику и, естественно, никто не знает, куда этот водопровод идет.

Вот такой я мелочный. Да-да, память у меня и раньше была хорошей, а сейчас добавилась и память рода. Так что я просто занимался очень мелкими пакостями, по сравнению с той очень большой свиньей, какую перепончатое племя подложило всей моей расе. Но это так, чтоб не расслаблялись, а то вообще перестали бояться. Меня и Пончика. Хвостатый лежал на моих коленях и спал. Восстанавливался после перехода он плохо, все время пытался уснуть, но все равно таскался за мной и пристраивался на колени сразу, как только я куда-нибудь садился.

– Не четыре, а три! Одно гнездо за Алабара! – Райт уже дымился. От остроты ощущений, наверно. Тот самый дракон, который первым дал согласие на сделку, сидел красный как вареный рак. Я думаю, он бы давно плюнул на мой выпендреж и согласился на все мои хотелки, лишь бы я от него отстал. Но рядом сидели Дох с помощником, и он пытался не сдать позиций.

– Тишан, пуд серебра и полпуда меди в монетах Вессалии вы сами запросили. Мы готовы дать вам золото.

– Готовы они… Оно и так не ваше. Натащили рыжьё, как хомяки, откуда могли, – это я так нагло отвертелся от ненужного мне металла, но Дох аж закашлялся, – и потом, деньги я возьму как часть предметной, осязаемой платы за работу. А вот ваше так называемое «казначейство», хочу посетить. Только, прошу заметить, это будет не экскурсия, а инспекция. Надеюсь, разницу объяснять не надо?

По большому счету мне и серебро с медью никуда не вписались. Но кто знает, как там дела у Машки пойдут, а серебро не золото, сильно в глаза не бросается. Да и медь пригодиться – мы из нее браслетов наделаем. Синих.

– Да бес с тобой! – не выдержал Сайм. Единственный, кто обращался ко мне на «ты». – Хоть сосчитай сколько у нас того золота. Мы давно там ревизию не проводили, вот и поработаешь.

– …а в этом вашем «казначействе» я заберу… – в предвкушении помечтал вслух, – три вещи на выбор.

– Губа не треснет?

– Не треснет. Вы мне еще свободный доступ в любой уголок крепости дадите, в любое помещение. И уснувших драконов покажете. А если мне куда-то понадобиться, то и свозите... или как это… слетаете.

– А это-то тебе на… зачем?

– Проводить инспекцию нужно со всей возможной тщательностью.

Сайм пыхтел, а Дох посматривал на меня с каким-то странным интересом. Хорошо бы не с кулинарным.

– Тишан, мы можем вас… слетать куда угодно, но есть один момент, который нужно решить сразу. Дракон… мн… как бы… подчиняется наезднику. Через ментальную связь. Но на такой риск мы пойти не можем. Вы, надеюсь, понимаете меня?

Я молчал. Просто хотелось узнать, что он предложит.

– Вам придётся лететь с… ошейником из синей меди.

Не понял, они не знают, что мне, скажем прямо, плевать на эту медь? Или гномы не меняли свойства металлов? Может, и умели, но зачем им? И потом, откуда у драконов синяя медь, если они не маги? Это эльфийская особенность. Всё правильно, Алабару я сам сказал, а эти… не знают!

Я пожал плечами:

– Ну, если вы считаете, что дракона можно угнать как лошадь, тогда ладно, – скулы на лице Сайма затвердели, – но зачем мне такая лошадь? Пламени у вас все равно нет, а держать для развлечения публики экзотическую зверюшку слишком накладно: жрёт много.

Дох не выдержал. Рассмеялся.

– Я теперь пронимаю, почему Алабар не захотел возвращаться. С вами не соскучишься.

– О, это вы ещё на Машку не нарвались.

– Машка это тот, который меня морозами пугал? – прищурился Сайм, и прищур у него был очень такой намекающий. Потому я промолчал.

– Хорошо. Обойдемся без ошейников. Что ещё?

– Библиотека. Я знаю, она здесь есть.

– Да пожалуйста!

– Нет. Мне нужна та, которую собрали не вы. Как я знаю она древнее вас всех.

Трое драконов переглянулись. И почему-то стали очень серьезными. Тайна? Ну-ка, ну-ка! Я позвал Заразу, но клинок молчал. Он уже который час молчит. Не хочет со мной разговаривать, обиделся. За то, что я четвертого... четвертую с собой не взял.

– Библиотека… э… Это не совсем библиотека, Тишан. Там… не совсем обычные книги.

– Я знаю. Они активируются как-то. Но, вы ведь покажете как, да?

– Да… мы можем рассказать. Но, видите ли, войти в… эту библиотеку может только один. И пока он оттуда не выйдет, никто другой зайти не сможет. Так устроено.

Дох явно что-то не договаривал, и я поинтересовался:

– А кроме этого «но» есть еще что-нибудь?

– Оттуда ничего нельзя забрать, – ответил за Правителя Сайм. Слишком быстро ответил. Эх, воспользоваться бы ментальной способностью и узнать, что к чему, да нельзя – я обещал.

– А читать там можно? И записывать.

– Да, – на этот раз Дох ответил четко, и я успокоился: фиг с ними, выпишу всё, что понадобится, и дракон, видя, что вопросы у меня закончились, предложил. – Тогда наметим маршруты и порядок активации гнезд.

– Не торопитесь, – я довольно бесцеремонно его перебил, – еще одно. Моё возвращение. Вы меня доставите в Сурью.

– Хорошо.

– Тогда будьте добры, ваша роспись, – я вытащил из кармана ту самую измочаленную крапивную тряпку, куда был завернут четвертый клинок, и протянул Доху. – Капля крови. Каждого из вас.

– Кровь? – Все трое напряглись.

Я просто валял дурочку. Вспомнил, как мы с Машкой пугали контрабандистов, и решил попугать драконов. Чуть-чуть. Вдруг получиться.

– Конечно. Должен я себя как-то обезопасить или нет? Вас-то вон сколько, а я один.

– Если он еще и некромант, я повешусь, – буркнул Сайм и отрастил себе на пальце коготь.

Не вру! Хороший черный коготь! И по тому, как он проткнул свой же палец, стало ясно, что по остроте его коготь от качественной иглы ничем не отличается. Это что же, они с собой постоянно носят десять м… острых ножей? Нет, двадцать! И ножны не обязательны – захотел достал, захотел спрятал. Уши и хвосты! Крутое племя, что ни говори. Странное только какое-то. Противоречивое.

3

Пуд серебра и полпуда меди я потребовал сразу. Из принципа.

Через три часа ко мне в «покои» постучали, и Линда блюдцами вытаращенных глаз молча пялилась на то, как я считаю медяки. Вслух, сидя по-аларски на огромной кровати.

Рядом со мной стояла не только она. Мне уже знакомый Тим, сцепив сзади руки, бесстрастно наблюдал за падающими в кожаный мешок монетками. А ведь ему очень даже хотелось сказать мне что-нибудь… на шушальском. Но, нет. Стоял, сопел и молчал.

– Триста восемьдесят девять, триста девяносто, триста девяносто одна. Во-от, – довольно протянул я, затягивая мешок. – Все правильно. По весу всё совпадает. И если что-то пропадет, я сразу узнаю.

Линда возмущенно ахнула, но Тим на провокацию не поддался.

– Вы закончили? В таком случае, не соблаговолите ли отправиться на встречу со старейшиной девятого дома? Этот дом первый пожелал… помочь вам активировать одно из гнезд.

– Лично что ли пожелал? – я удивился.

– Нет. Дракон его дома.

– А у этого дракона имя есть?

– Старейшину зовут…

– Из всех старейшин я признаю только Райта. Остальные мне до церковной свечки. Как зовут, того, на ком я полечу? Не буду же я обращаться к своему транспорту на «эй». Даже у ездовых оленей есть клички.

Думал, Тим хоть тут огрызнется. Но мне опять продемонстрировали выдержку.

– Пока еще неизвестно с кем вы полетите. Все решиться на месте.

4

На месте все и решилось.

Мне был представлен совсем молодой, наверно немногим старше Алабара, дракончик по имени Гай. Ему сунули в руки гномьи браслеты, мне вручена какая-то торба, сказано «счастливого полета», и дверь из выхода на продуваемую горячим ветром плоскую крышу – каменное перекрытие – с торопливым стуком захлопнулась. С той стороны.

Дракончик меня боялся. Кажется, он и сидевшего Пончика боялся. А мне это надоело хуже горькой редьки.

– Чего трясешься? – расшнуровал объемную торбу и вытащил под яркое солнце какой-то кусок меха. Покрутил в руках, ничего не понял и спросил. – Это что?

– Одежда, – буркнул недовольно. Оно и понятно: кому понравится, когда тебя уличают в чем-то так тщательно скрываемом. – Наверху холодно.

Буркнул-то буркнул, но бояться стал еще сильнее. У меня даже зубы от его страха клацнули. Наверно, сработал какой-то собачий инстинкт – цапнуть захотелось. Что б не зря боялся.

– Слушай, – не удержался я, – вот на фига ты сюда пришел? Тебя же прямо трясет от ужаса.

– Я… не боюсь.

– Угу… Рассказывай. Не могли кого поспокойнее выбрать.

– Старейшина посчитала, что нужен самый м… м…

– Маленький?

– М-младший…

Я открыл рот. И закрыл. Не поверил:

– Это типа не жалко, что ли?

Парень пожал плечами.

– Старейшина… это Милия которая?

Гай кивнул.

– Н-да-а… Долго вы живете, долго… ты летать-то умеешь? – я вспомнил, как Алабар поначалу еле держался в воздухе, но Гай снова кивнул.– А я вот не умею.

Зря я думал, что он хоть на это отреагирует. Не получилось. Стоит и смотрит на закрытую дверь. Да уж, гордые и сильные. А он ведь запросто может меня тут спалить и не поморщиться. Это ведь мне его бояться надо.

– Ладно. Помоги, что ли. Как это одеть?

Гай немного оживился, видно ему самому стало интересно, и мы вдвоем еле разобрались, что из себя представляет выданная одёжка. Оказалось все до безобразия просто: куртка с капюшоном пришитая к штанам одевалась мехом наружу. Прямо на обычную одежду с сапогами вместе – меховые штаны были зашиты внизу наподобие мешков. Такая же куртка со штанами, но чуть побольше размером, одевалась на первую мехом внутрь. Словом, ты оказывался внутри двух «шуб» из… не знаю, что за мех. Похож на волчий, только рыжевато-красного цвета. И воняет от него так, будто он три столетия в кладовке пролежал. А может, и пролежал, да.

Шнуровка на груди, завязки на воротниках, причем верхний капюшон имел только прорезь для глаз, и такие же меховые варежки, пришитые к рукавам. Прямо, как нянюшка мне в детстве пришивала, чтобы не потерял. Ехидный вопрос о том, что все перечисленное предназначено, скажем так, для человекоподобного существа я задавать не стал. Оставил на потом. Парень и так в шоке от происходящего.

Приоделся я, короче, сунул спавшего на ходу Пончика за пазуху, что дальше?

Дальше перевоплощение дракона.

Если б я не видел Алабара, (в смысле, в первой ипостаси), испугался бы однозначно. Та еще страхолюдина из черного тумана вылезла! То есть страхолюд. Но, ничего. Я украдкой выдохнул, взял себя в руки, заглянул в драконьи глазки…Можете себе представить: серая с черными подпалинами махина раза в четыре, а то и в пять больше меня, узкий игольчатый хвост, кожистые крылья с шипами, черные рожки, сверкающие белоснежные клыки, выпирающие из-под дышащей дымом челюсти и… перепуганные, желтые с оранжевыми разводами, глаза! Ну, не чудо ли?

И?

Стоим, смотрим друг на друга. А куда садиться-то?

Дракончик понял, что надо было ещё до смены ипостаси рассказать мне как и куда лезть, и попытался показать лапами.

Вы когда-нибудь видели отчаянно жестикулирующего дракона, который трехвершковым когтем тычет себе за спину, пытаясь как-то объясниться, и у него ничего не получается. Также отчаянно я пытаюсь понять его пантомиму, ни фига не понимаю, стараюсь обойти его сбоку, чтобы хоть увидеть, куда он тычет, а он вдруг испуганно пятиться, упирается хвостом в ограничительный бортик и чуть не вываливается с крыши... И я не выдерживаю. Начинаю хихикать, а потом ржать.

Обижается.

– «Можно подумать, ты весь из себя такой ловкий!»

Я моментально заткнулся, сообразив, что произошло. Это же прямая мыслеречь! Вот так номер! Это я тоже так могу?! Громко думать. А если попробовать ответить?

– «Не, по сравнению с моими друзьями, я тот еще бегемот».

От неожиданности дракон подпрыгнул. Сразу на всех четырех. Каменная крыша затряслась, поднялось облако пыли, она моментально забилась в нос, и мы оба расчихались. Но я-то ладно, а вот Гай… Отскочить я успел, иначе бы точно подкоптился.

Дракончик заморгал. Это оказалось ещё забавнее, чем его приземление на пятую точку – из-под век, нижнего и верхнего, как двустворчатые заслонки несколько раз сомкнулись и разомкнулись тоненькие кожистые пленочки – и я снова улыбнулся.

Вопрос который последовал меня удивил.

– «У тебя есть друзья?!»

Обидеться что ли?

– «По-твоему, я последняя сволочь, у которой даже друзей быть не может?»

Он смутился.

– «В смысле, я думал, гномов уже не осталось».

– «А у меня друзья и не гномы».

– «А… кто?»

– «Ну… Алабара ты знаешь. Еще оборотень и человек… Сынишка оборотня. Пончик вот…» – показал я на куртку, бугрившуюся на животе.

– «Если Алабар и так твой друг, зачем ты его покупаешь?»

– «Не понял, у вас что, друзей покупают?»

Он растерялся и снова заморгал.

– «Нет, но… Я просто думал, он тебе нужен для… чего-то другого».

– «Например?», – боюсь даже предположить, за кого они меня принимают.

– «… войну начать…»

Охо!!! Вот это заявочка!

– «А ничего другого в голову не приходит?! Только такой дебильный вариант? Ты подумай, напряги мозги, может, они еще остались».

– «…тогда зачем?..» – дракончик растерялся окончательно и я подумал, что такими темпами мы сегодня никуда не улетим и ничего не активируем.

– «Чтобы войну не начали вы! Понятно?! Всё, завязываем трепаться. Ты будешь объяснять, куда мне нужно сесть?»

Дракончик, похоже, окончательно затормозил на моем ответе и что-то там своё соображал. Пришлось за лапу дернуть.

– «…а?.. да…конечно…» – опомнился он.

В общем, Гай мне всё объяснил и даже немного присел, помогая подняться. Я нашел «седло» – этакая удобная впадина, явно предназначенная для седока, и неожиданно подумал: а вдруг упаду? Это же вам не с лошади падать!

– «Слушай, Гай, я так понимаю, ты с человеком в первый раз полетишь?»

– «Да. А что?»

– «Да боязно мне как-то. Я, как бы, тоже не летал никогда. С тебя же высоко падать».

Дракон задумался.

А я прижух. Вот кто меня тянул за язык, а? Пока он думал, я успел два раза вспотеть от охватившей меня паники (в этих шубах и без паники вспотеть не проблема!), два раза прикрикнуть на самого себя, и один раз прийти к окончательному выводу, что моя затея с драконьими гнездами та еще авантюра. Хотел уже по-тихому cползти, как Гай сказал:

– «Не бойся. Просто держись крепче. С драконьей шеи выпасть нереально, но даже если – я тебя поймаю».

Странно, но после его слов я действительно успокоился. Поискал глазами за что бы ухватиться, но кроме высокого спинного шипа передо мной, было не за что, пришлось стиснуть ладонями этот шип.

– «А куда лететь ты знаешь?»

– «Конечно! Всё, держись!»

5

Как взлетает дракон?

Строго говоря, взлет особо не запомнился. Тряхнуло, качнуло, дернуло, но если с чем-то сравнить…

Представьте, что лошадь под вами встала на дыбы. Представили? Теперь эта лошадь оттолкнулась и прыгнула вверх. Тоже представили? Вас с силой вдавило в высокую «спинку» седла, и следующие пару ударов сердца вы видите только шипастую драконью шею, вытянутую вверх рогатую голову и бесконечную небесную синь над собой.

С громких шорохом развернулись и хлопнули по бокам серые крылья, снова подбросило вверх, кинуло вниз, будто в яму, как ватой заткнуло уши, снова вверх затяжным сумасшедшим прыжком и…

Ступни сами отыскали упор среди огромных твердых чешуек, и колени сжали драконью шею. Медленный взмах крыльев, холодный ветер в лицо, и взгляд в бескрайнюю воздушную бездну. И чей это взгляд – уже не понять. Может быть твой, может нет. Ты, или существо, которое в один миг стало тобой смотрит на этот мир сверху, и так же как ты удивляется, что это возможно. Дышать, видеть и лететь как… дракон!

Глубоко под ногами лежит бескрайняя горячая степь. Желто-коричневая, серая, в белых проплешинах солончаков, тающих где-то вдали, за размытой полоской степи. Темно-зеленые пятна редких оазисов. Почти прямые нитки дорог, тянущихся от пятна к пятну. И горы, бурые, красные, охристые, поднимающиеся впереди в серой дымке, закрывающие собой синюю, почти черную, даль моря, сливающуюся с небом. Там, где нет и не может быть горизонта, там, где невозможно разделить одно от другого. Там где нет преград и нет предела.

В этом огромном, безбрежном, сверкающем мире висит крохотная песчинка, подхваченная ветром – дракон и наездник. Одно. Единое существо.

Дракон почувствовал мое состояние, сильнее оттолкнулся от ветра крыльями и почти сложил их, набирая скорость. Бешеный воздушный поток с воем ударил по ушам, захлестал по капюшону, выбил слезы из глаз…

Мне стало тесно в таком маленьком седле. Мне до дикой тоски захотелось вырваться за пределы такого твердого, такого неустойчивого мира! Я раскинул руки и… закричал! Громко! Изо всех сил! Изо всех наших сил! Дракон закричал вместе со мной не в состоянии преодолеть захлестнувшее меня торжество.

Восторг! Переполняющий душу! Разрывающий ее пронзительной болью такого короткого мига чистой, безбрежной, абсолютной свободы.

6

Впереди, в зеленом котловане среди красно-бурых предгорных холмов, показался город. Сверху маленький, с крохотными кубиками домов и домишек, с юртами по окраинам и скудными пастбищами, где паслись немногочисленные стада.

Гай резко свернул вправо, ухнул вниз, и, чуть заваливаясь набок, заставил меня вцепится в передний шип. Тормозя наше падение, несколько раз по бокам оглушительно хлопнули кожистые полотнища, взвихрили пыль, и дракон мягко приземлился на задние лапы, расправив когти и вспахивая щебнистую землю. Как веер, с хрустом сложились крылья, и он опустился на камни передними лапами.

Чаша. Так назывался городок, недалеко от которого в горах осталось потухшее гнездо. По сути, это поселение просто перевалочная база из Райята в Исандар, где у подножья Орлиных Гор расположилось небольшое озерцо, снабжавшее людей водой.

Искомое нами строение, по виду практически ничем не отличалось от Тихинского. Такая же полусфера из местных красных базальтов, арочный вход без дверей – растащили на дрова – да выбитые оконца в стенах. Плавильная печь внутри, но еще более обветшалая и исцарапанная непотребными рисунками любителей настенной живописи. Парочка засаленных одеял валялась под стенкой, вокруг все было усеяно шариками овечьего навоза, у закопченного очага лежала небольшая охапка сухих веток. Видимо, драконье гнездо служило прибежищем пастухов в редкие непогожие дни.

Пончик, выпущенный сразу же, как только я спрыгнул с лапы, потянул носом воздух, растерянно заметался среди камней и реденьких кустарников, сел столбиком и неожиданно тоненько и протяжно запищал, глядя на еле видимые вдалеке, заснеженные вершины.

Я не понял, что с ним, но тут же в памяти всплыл разговор двухмесячной давности, когда Машка рассказывал о ханурах. В голову пришла простая мысль: мой зверь… дома. Орлиные Горы его родина. Кто бы на его месте не запищал? Это все равно, что стоять возле знакомой, но закрытой, двери и не иметь возможности в нее постучать. Мой ханур просто увидел дом.

Он понуро подошел ко мне, ткнулся лобастой головой в ноги и замер. Что мне оставалось?

– Я же тебя не держу, Пончик. Ты же свободен. Ты всегда был свободен. Ты можешь уйти, я прекрасно понимаю, что такое вернуться домой. И никакой обиды у меня не будет. Честно.