Текст книги "Рожденная избранной (СИ)"

Автор книги: Ольга Эйзен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 22 страниц)

Об этом мечтают многие вампиры, но мало кто осмелится противостоять Элмеру. Если есть вампиры древнее и могущественнее на этом свете, то они наверняка где-то скрываются и не планируют вмешиваться, и это дает Элмеру все шансы обрести безграничные возможности, выявив и уничтожив дампира. Но вместе с тем он не решается внезапно и быстро атаковать свою жертву, потому что он боится самому стать жертвой. Это причина, по которой Элмер преследует тебя, Андреа, наверняка упрашивает добровольно сдаться и прибегает к шантажу. Он хочет, чтобы ты сама пришла к нему, согласилась отдать ему жизнь, так как он не уверен в твоем могуществе, твоих способностях и не хочет лишний раз рисковать.

– То есть, – прервала его я, – если я припугну его тем, что могу прибить его одной левой, он сдастся сам?

– О нет, – грустно усмехнулась Валери. – Это же Элмер. Даже если ты на самом деле в разы сильнее его, он, скорее, умрет от твоих рук, чем откажется от каких-либо претензий на тебя.

– Тогда он будет преследовать меня вечно?

– Будет, если это даст ему шанс выиграть, – ответил Рей. – Но он так долго ждал исполнения этого пророчества, что вряд ли станет гоняться за тобой целую вечность. У него есть план, и он в любом случае атакует.

– План? – встревоженно произнес Кевин, выпрямившись и сделав несколько маленьких шагов вперед. – О каком плане идет речь?

Рей бросил на него устало-раздраженный взгляд, а затем медленно перевел смягчившие глаза на меня и, опустив голову, тяжело вздохнул. Обнаружив, что ее мужу трудно продолжать, Валери незаметно ободряюще сжала его ладонь и, тоже борясь с нежеланием сообщать очевидно плохие вести, тем не менее, стала рассказывать обо всем вместо него.

– Дело в том, – говорила она, – что Элмер будет обходить тебя стороной и бояться напасть лишь до определенного времени. Разумеется, сперва он должен был сделать тебе предложение. Ты, конечно, отказалась. Теперь он переходит к следующему шагу – шантажу. При помощи похищения близких тебе людей, которые он планирует организовать (если уже не попытался) с целью вытянуть из тебя согласие. У него есть список: не такой большой, но, по-видимому, включающий в себя всех, кто тебе дорог. Нам точно неизвестно, что он хочет сделать с этими людьми, но, вероятнее всего, он просто будет держать их при себе до поры до времени. Станет ли он причинять им боль… – Валери зажмурилась, покачав головой. – Мы надеемся, что до этого не дойдет, но… это же Элмер, Андреа. Когда его что-нибудь останавливало?

В гостиной на несколько секунд воцарилось молчание. Я чувствовала себя хуже и хуже с каждой секундой. Меня переполняли эмоции: слишком много информации, слишком много событий за один день. Я твердо стояла на ногах, но ощущала в них невероятную слабость и все время думала, что вот-вот свалюсь на пол. Я все время незаметно оглядывалась на лестницу позади: желание броситься по ней к себе в спальню и запереться там, чтобы никого не видеть, не покидало меня. Мне не хотелось знать ни о планах Элмера, ни о родителях, ни о собственной судьбе – решительно ничего из всего того, что мне так настойчиво пытаются рассказать все вокруг.

– Так вот, – продолжала Валери, вздохнув, – Элмер будет шантажировать тебя жизнями близких людей до тех пор, пока ты не дашь ему свое добровольно-принудительное согласие. Но даже если ты выдержишь его испытания, спокойно перенесешь угрозы и продолжишь упорно отказываться, это тебя не спасет. У Элмера есть планы и на этот случай: в такой ситуации он будет нападать. Расправившись со всем, что тебе дорого, и не вызвав у тебя ни малейшего отклика, он пойдет на риск, и тогда к процессу в полной мере подключится вся его армия, которая, на минуточку, не просто маленькая компашка преданных Элмеру вампиров – это сумасшедшие фанатики, бесчувственные машины, готовые рвать и метать по взмаху руки своего предводителя. И если все планы провалятся, Элмер будет готов спустить их на тебя. Две сотни не знающих жалости вампиров окружат тебя, парализовав по всем фронтам, так что Элмеру останется только подойти и взять то, в чем он нуждается.

– Но если у него такая огромная армия, что мешает ему пропустить все эти шаги с шантажом и убить меня здесь и сейчас? – спрашивала я, стараясь сохранять серьезное выражение лица и хладнокровность голоса, но ноги предательски подкашивались, а тело дрожало, словно при лихорадке, и не в моих силах было это прекратить. – Разве не очевидно, что я ни в жизнь не смогу справиться с таким количеством вампиров?

– Нет, не очевидно, – возразила Валери. – Особенно это не очевидно для Элмера. Он зациклен на этой легенде, и, как бы он ни вел себя перед тобой, в его мыслях ты – богиня, способная убить одним взглядом. Никто раньше не имел дело с дампирами, и никто не знает точно, на что они способны, что скрывается под определением могущества и невероятной силы, которым разбрасывается автор легенды. Да, возможно, ты и вправду не сумеешь справиться с двумястами разъяренными кровососами-убийцами. Но что если сумеешь? Ты – исключение из правил, и все твои способности – это сплошной кот Шредингера: они могут представлять собой что угодно. Мы можем строить тысячи теорий, но одно ясно точно – мир не узнает, на что ты способна, пока ты сама не покажешь ему это.

Вновь повисло молчание. Я опустила глаза и больше не вмешивалась в разговоры, пытаясь, в первую очередь, разобраться с собственными чувствами.

– И что вы предлагаете делать? – спросила мама, потирая левое плечо, как она обычно делала, когда сильно переживала. – Мы ведь не можем допустить всего этого. Элмер не может победить ни при каких обстоятельствах.

– Именно поэтому мы здесь, – оживился Рей. – Нельзя позволить Элмеру и пальцем прикоснуться к Андреа. Нам нужно опередить его. Нам нужно загнать его в ловушку. Нам нужен наш собственный план.

– И какие предложения? – спросила мама, с надеждой оглядывая всех собравшихся, ожидая потока гениальных идей, но долгое время никто не отвечал. Рей и Валери нерешительно переглядывались, будто сомневаясь, стоит ли говорить нам что-то. Кевин, скрестив руки на груди, отвел задумчивый взгляд в сторону: он тоже много думал над этим вопросом и то ли пытался придумать план прямо сейчас, то ли уже придумал и решал, как лучше его преподнести. Только мы с мамой переводили рассеянные, тревожные глаза в надежде услышать хоть что-то, но сами ничего предложить не могли. Я не могла даже думать. Мне и не хотелось думать: о каких серьезных мыслях можно говорить после двенадцати ночи, когда часть тебя уже спит, а вторая, загибаясь от усталости, требует уложить в кровать и ее тоже?

– Одно ясно наверняка, – произнес Кевин, немного выступая из своего угла на всеобщее обозрение, – нам нужно заставить Элмера явиться к нам в одиночестве. Нам нужно заманить его куда-то, использовать приманку, ввести в заблуждение и напасть тогда, когда он меньше всего будет ожидать этого.

– Да, но Элмер не настолько глуп, чтобы идти куда-то без парочки своих ребят, – возразила Валери. – Особенно если дело касается исполнения пророчества. Придется быть готовыми к тому, что помимо Элмера на встречу явятся его телохранители.

– Тогда нам нужно больше оружия, – задумчиво кивнул Кевин, соглашаясь.

– Больше оружия и ловкости, – добавил Рей. – Одним оружием не отделаешься, когда предстоит сражаться с мастерами своего дела.

– Да ладно, разве его армия настолько страшна? – скептически приподнял бровь Кевин. – Если Меган смогла прикончить двоих в считанные секунды, не будучи даже серьезно подготовленной, можно ли верить, что Элмер всерьез занимается их подготовкой?

– На тебя напали? – удивленно воскликнула Валери, всем телом ринувшись в сторону мамы. – И ты молчишь?

– Не сейчас, Валери, – устало покачала головой мама, прикрывая глаза. – Позже расскажу.

– Я бы на твоем месте не стал судить о сотне человек по двум не особо отличившимся, – возразил Рей. – Быть может, Элмер знал, чем это обернется. Может, он просто хотел запугать и послал самых неопытных. В любом случае, у него есть профессионалы, которые всю жизнь посвятили убийствам. Он ими дорожит и не показывает всем подряд, но, поверь мне, когда настанет час нам попытать счастья, он притащит свои лучшие силы с собой.

Кевин вновь скрестили руки на груди, сделал шаг назад, чтобы прислониться к стене, и отвел глаза куда-то влево.

– Но ведь вы сами были в команде Элмера, – произнес он вскоре, остановив взгляд на Рее. – Значит, вы сами готовились сражаться на его стороне и наверняка знаете его секреты, ведь правда?

Рей, немного задумавшись, колеблясь, молча кивнул, и Кевин продолжил:

– Тогда вы знаете и их слабости. Вы знаете, как они будут действовать, знаете, к чему они будут готовы, а к чему нет. Должны же быть какие-то слабости, верно? Не может быть, чтобы они предусмотрели все.

Рей нахмурил лоб и прищурил глаза, видимо, возмущенный тем, что на него посыпалось столько вопросов от совершенно незнакомого и к тому же уже чем-то раздражавшего его человека. Он быстрым движением глаз осмотрел лица всех собравшихся, однако не встретил ни одного, кто выражал бы те же чувства к Кевину, и, сдавшись, вздохнул, стараясь сохранять трезвость рассудка при обсуждении столь важного вопроса.

– Нам нужен отвлекающий маневр, – произнес он, глядя при этом на маму и тем самым давая понять, что он обращается к ней, а не к Кевину. – Мы должны убедить их в том, что их план якобы сработал, что они на самом деле получат все, за чем гнались долгие годы. И в момент, когда внимание армии будет сосредоточено на мгновении исполнения пророчества, когда они будут ожидать меньше всего, мы внезапно нападем. Кто-то один проберется к спине Элмера, которому придется выбирать: либо жизнь, но без вселенского могущества, либо смерть, полная и окончательная. Могу поспорить, он не осмелится выбрать первое, находясь на волоске от обращения во всесильного вампира.

Каждый погрузился в собственные мысли, не то обдумывая этот план, не то придумывая альтернативы, пока я, даже не пытаясь хотя бы сделать вид, что я тоже забочусь о плане спасения, швыряла на всех по очереди измученно-любопытный взгляд, нехотя напевая про себя какую-то старую детскую колыбельную и прикрывая частные зевки ладонью.

– Предположим, что у нас получится уложить армию, а заодно и Элмера, – кивнул, наконец, Кевин. – Но что за отвлекающий маневр вы предлагаете?

Рей неуверенно посмотрел на меня, и я, уже понимая, к чему он клонит, застыла на месте, сглотнув вставший в горле ком. Последние остатки мыслей вылетели из головы; я могла четко слышать свое сердцебиение в висках, и оно значительно приглушало все звуки вокруг.

– Нужно, чтобы Андреа согласилась на предложение Элмера, – раздался голос Рея. – Нужно, чтобы она загнала его в эту ловушку.

Все взгляды, как по щелчку пальцев, направились на меня, и именно в этот момент я поняла, что с меня довольно. Слишком многое случилось за этот день, слишком многое произошло ночью, и мне нужно было хорошенько отоспаться и переваривать все это на трезвую голову, чтобы принять хоть какое-нибудь решение. Поэтому, переводя по-глупому вылупленные глаза с одного взволнованно-ожидающего лица на другое, я вдруг замотала головой и закрыла лицо ладонями.

– Уже поздно, – только и пролепетала я, медленно пятясь назад. – Мне завтра в школу. Мне нужно поспать. Я не могу.

С этими словами я кинулась к себе в комнату, спотыкаясь о каждую ступеньку, и, как только оказалась в одиночестве, упала лицом в подушку, крепко обхватив ее руками. Следом никто не объявился, и остаток ночи я провела наедине с собой.

Я пробовала уснуть, переворачивалась с одного бока на другой, упорно зажмуривала глаза, но все было бестолку. Даже если мое тело спало, душа маленьким упругим мячиком металась с одного места на другое, со звоном ударялась о грудь и отлетала к спине, шныряла из стороны в сторону, не останавливаясь ни на мгновение. К трем часам ночи я оставила всякие попытки уснуть: это в любом случае бесполезное занятие, так почему бы не найти какое-либо более интересное дело?

Только вот интересного ничего не нашлось. События последних недель яркими вспышками появлялись у меня перед глазами: я видела глаза Кевина и Элмера, слышала голоса родителей, вздрагивала, вспоминая ночь шпионства в парке и залитый кровью кухонный пол. Все это приносилось так стремительно, что на минуту мне показалось, будто я просто смотрю фильм, а эти кадры – ненастоящие, выдуманные, далекие от реальности. Все вокруг казалось далеким, неестественным. Думая об этом, я словно отделялась от тела и взлетала над землей, становясь лишь зрительницей этого странного, запутанного, сложного спектакля, в который превратилась моя жизнь. И я бы отдала все, только бы проснуться сейчас в собственной кровати, вскочить, обливаясь холодным потом, тяжело дыша, но при этом вздыхая с облегчением оттого, что все испытанное мной было всего лишь кошмарным сном.

Безуспешно пытаясь ухватиться за какую-нибудь определенную мысль и удержать ее надолго, я вдруг пришла к выводу, что, как бы я ни пыталась мириться со своей участью, которую так настойчиво предлагает мне Элмер, я все еще хочу жить. Я не готова остаться с ним один на один, не готова ощутить его клыки на моей шее, не готова умирать в его объятиях. Это битва, в которой невозможно обойтись без жертв, и, скорее всего, именно я должна буду стать этой жертвой во благо всем моим близким, но в глубине души я понимала, что не хочу становиться на жертвенный алтарь, по крайней мере, не поборовшись за место получше. Рискнуть и потерять дорогих мне людей безумно страшно, но не менее страшно умереть самой, тем более зная, какую огромную выгоду получит убийца.

Вставая утром с кровати, я твердо решила продолжать играть, к чему бы это меня ни привело. "У меня есть поддержка, – думала я, спускаясь к завтраку и смущенно улыбаясь маме, как бы принося извинения за вчерашнее свое поведение. – Ведь нас не так мало, и мы можем хотя бы попытаться отсрочить неизбежное. Что если у нас действительно есть выход?" Однако едва я вошла в школу, весь мой оптимизм и вся уверенность испарились, словно их и не было вовсе. Не успела я и порог кабинета переступить, как в коридоре меня остановила Дженнис. Ее голос звенел колокольчиком, а глаза переливались всеми цветами счастья, так что я, ожидая от нее хороших вестей, остановилась, ласково улыбнулась и отдала ей все свое внимание.

– Ни за что не угадаешь, что вчера случилось, – выпалила Дженнис, схватив меня за руку.

– И что же? – спросила я, вежливо освобождаясь из ее хватки.

– Меня позвали на свидание! – воскликнула она, чуть ли не прыгая от восторга.

– Вау, здорово, – произнесла я, стараясь держаться доброжелательно и ни в коем случае не смеяться над детской восторженностью подруги, зная, что это может ее обидеть. – И кто же этот счастливчик?

– Отгадай, – предложила Дженнис, хотя и взрывалась от нетерпения.

– Хм, – прикусила я нижнюю губу, делая вид, что задумываюсь. – Без понятия, Джен. Кто?

– Ну, не-ет, – протянула она, цокнув и на секунду закатив глаза. – Ты должна отгадать. Ну, пожалуйста, давай! Я хочу, чтобы ты отгадала. С трех попыток, ну?

– Ладно-ладно, – согласилась я, поднимая руки. – Пытаюсь отгадать.

Я оглянулась кругом и стала называть имена первых попавшихся парней, лишь бы отделаться от нее.

– Пит? – предположила я, глядя на тоненького мальчишку с вьющимися каштановыми волосами, очень похожего на эльфа. – Который с испанского?

– Нет, – покачала головой Дженнис с широкой нетерпеливой улыбкой.

– Кайл? – снова попробовала я, встретившись взглядом с короткостриженный блондином в синем бомбере.

– Не-а. Последняя попытка.

– Хм… Рон?

– Кто такой Рон?

– Тот, в наушниках, – я кивнула головой в сторону парня.

– Эм, нет, не он, – с долей какого-то отвращения произнесла Дженнис, а затем взволнованно уставилась на меня. – Я же говорила, ты ни за что не отгадаешь!

– У меня с этим плохо, – пожала я плечами. – Ну? Кто он?

Дженнис оглянулась, будто собиралась сказать что-то очень секретное, а затем повернулась ко мне и приглашенным, но не менее радостным голосом объявила:

– Это Элмер.

Мои глаза раскрылись настолько широко, что, казалось, вот-вот вылетят наружу. Внутри меня что-то вдребезги разбилось, и я снова ощутила то странное чувство отдаленности от реальности.

– Погоди… кто? – не веря, тихо спрашивала я. – Элмер?

Дженнис кивнула, подпрыгивая на месте от распирающего ее восторга.

– Мы случайно столкнулись вчера в магазине и разговорились, а потом он сказал, что торопится, и пригласил на свидание, чтобы нам лучше узнать друг друга. Он такая прелесть, просто настоящий джентльмен: обходительный, вежливый, помог донести пакеты по машины и столько комплиментов сделал! Я думала, такие вымерли еще два века назад. В общем, сегодня вечером мы встречаемся в парке. Я попыталась выведать, чем мы будем заниматься, но он отказался говорить – такой интригант!

Я слушала ее с разинутым ртом и пыталась вставить отрезвляющее слово, но она все говорила и говорила, а мои попытки хоть звук произнести пресекались новым потоком восхвалений Элмера.

– Дженнис, стой! – крикнула, наконец, я. – Прости, но ты ведь говоришь об Элмере, а он самый…

– Самый потрясающий парень в этой школе! – воскликнула Дженнис, не дав мне закончить.

Как назло, тут же прозвенел звонок, и подруга сорвалась с места.

– Прости, потом поговорим, – бросила она, нырнув в кабинет. – Ты же знаешь мистера Дженкинса. Нельзя задерживаться.

– Дженнис! – отчаянно крикнула я, бросаясь за ней, но, перешагнув порог, лишь отчаянно вздохнула и медленно прошла к своей парте, не сводя глаз с новой "сладкой парочки" – Дженнис и Элмера. Пройдя мимо парты последнего, девушка кокетливо улыбнулась и подмигнула ему, а затем, легкой, пружинистой походкой влюбленной дурочки направилась прямиком на свое место, откуда весь урок неустанно глядела на своего возлюбленного.

Элмер, встретив ее взгляд, скривил губы в подобие нежной улыбки, которая ярко контрастировала с его пустыми, холодными глазами. Ничего в его лице не говорило ни о влюбленности, ни о каких-либо теплых чувствах к Дженнис. Наоборот, оно горело хитростью и жестокостью. Он пригласил ее не из интереса к ней, а из желания пополнить коллекцию своих жертв. Дженнис стала частью его плана. "Неужели она этого не видит? – думала я, с неподдельной тревогой и жалостью смотря на наивную подругу. – Нет, она влюблена. Она видит только то, что хочет видеть. Розовые очки берегут ее глаза от жестокой реальности. Боже, сколько же в ней отчаяния, если она способна полюбить первого, кто позовет ее на свидание и скажет пару приятных (пусть даже и лживых) слов!"

Элмер перевел свои бесчувственные глаза на меня и, застав меня за попыткой разорвать его на части взглядом, довольно ухмыльнулся. Весь урок я не отрывалась от этих двоих, следила за каждым движением и не могла дождаться конца урока, чтобы выложить Элмеру все, что я о нем думаю. Ерзая на стуле от нетерпения, я прожигала взглядом его самодовольное лицо, которое, хоть и не было в данный момент обращено на меня, но точно знало обо всех моих чувствах и желаниях.

Наконец, прозвенел звонок, и я, тут же сорвавшись с места, собрав все вещи, понеслась вслед за Элмером, в это время уже покидавшим кабинет. Едва мы оба оказались за порогом, я резко схватила его за руку и дернула на себя, чуть не вывихнув себе при этом запястье. Он остановился, и, хоть он стоял ко мне спиной, я видела, как его губы изгибались в усмешке.

– Что ты задумал? – прошипела я, когда он повернулся на 180 градусов.

– О чем это ты? – спросил он, улыбаясь еще шире и прищуривая глаза.

– Ты знаешь, о чем я, – разъяренно, чуть ли не крича, произнесла я. – Ты же знаешь, что Дженнис слишком доверчива. Насколько бессердечным надо быть, чтобы использовать ее наивность в своих гнусных целях?

– А ты во мне сомневалась? – засмеялся Элмер. – Ох, Андреа!.. Ну и что ты мне сделаешь? Позовешь свою тетю, чтобы она уложила еще парочку моих ребят?

– Да хоть бы и тетю, – ответила я, но тут же исправилась: – маму. Она мне мать и больше никто.

– О нет, она не твоя мать. Твоя мать…

– Заткнись и не переводи тему, – закричала я и закричала так громко, что несколько стоящих кругом человек еще с минуту пялились на меня, крутя пальцем у виска. – Оставь Дженнис в покое. Она и так несчастна. Она намучается и без тебя в этой жизни.

– Мне плевать на ее мучения, – произнес Элмер, сохраняя невозмутимое спокойствие и даже выражая удовлетворение оттого, что ему удалось вывести меня из себя. – Моя цель не ее страдания, а твои. И пока чувства Дженнис для тебя важны, я буду делать все, чтобы их ранить, а заодно ранить и тебя тоже.

Сделав глубокий вдох, плотно сжав зубы до скрипа и боли в челюстях, я постаралась совладать с гневом и чуть спокойно процедила:

– Чего ты добиваешься, Элмер?

Он искренне засмеялся, будто я сказала какую-то нелепую глупость.

– Ты серьезно продолжаешь спрашивать об этом? – сказал он. – Ты прекрасно знаешь, чего я добиваюсь.

И в этот момент, в порыве ярости, отчаяния, тревоги за близкого человека, я выдала то, что еще утром решила никогда не произносить до самой безвыходной секунды.

– Если ты этого добьешься, ты оставишь в покое всех, кто мне дорог? – произнесла я внезапно дрогнувшим голосом, раньше разума осознавшим, что я иду на чересчур опасные меры.

Элмер вдруг сделался серьезным. То ли мои слова, то ли интонация, с которой они были сказаны – что-то показалось ему неожиданным. Поначалу он вскинул светлые брови, но через мгновение они уже вернулись в свое первоначальное положение, а его лицо выражало больше интерес, чем удивление.

– Разумеется, – ответил он совершенно спокойно и стал выжидающе смотреть прямо мне в лицо.

– Тогда прекрати обманывать Дженнис, – практически прошептала я, сглатывая ком в горле.

Элмер заинтересованно вытянул шею, приблившись еще на сантиметр ближе.

– Это значит..?

– Я принимаю твое предложение, – уверенно произнесла я, наблюдая, как растягиваются губы на его лице в ликующей улыбке.