Текст книги "Я выбираю счастье (СИ)"

Автор книги: Ольга Бондаренко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 24 страниц)

Надежда замолчала, словно произнесла что-то запретное, даже сама как-то потускнела. Такой Нади мужчина не любил. Станислав, желая помочь ей уйти от грустных мыслей, увидеть привычное оживление на дорогом лице, спросил совсем о другом:

– Ты когда познакомишь меня со своими мальчиками?

– Нескоро, – сразу улыбнулась женщина, лицо её потеплело. – Идем лучше рвать веточки. А мне выкопаем молодых вишенок. Может, приживутся. Как же все-таки красиво! Ты представляешь, такая красота будет у моего дома. Я посажу их много-много. Не ради ягод – ради вот такой красоты.

– Ну, сейчас не стоит копать вишенки, да и лопаты нет. Весной сюда приедем. Накопаем. Сколько надо. Согласна?

– Согласна, – энергично кивнула женщина головой. – Только не забудь ты об этом обещании.

– Я-то не забуду, но и ты держи слово.

– Какое?

– Я хочу увидеть твоих мальчишек.

Тон женщины стал сразу глубокомысленным:

– Весной ты мне привезешь вишенок, а я покажу мальчиков тебе. Скажу им: "Лапочки мои, это дядя Стася!"

Станислав очень хотел познакомиться с мальчиками женщины. Во-первых, это означало, что Надюша стала серьезно смотреть на их отношения. Во-вторых, не удалось найти своего сына, будет любить других. Может, где-то далеко или рядом также любят его мальчика чужие люди. Но Надя долго была против знакомства Станислава и своих сыновей, говорила:

– Нет. Не будем пока знакомиться. Еще привыкнут мои мальчишки к тебе, а ты меня бросишь. Им плохо будет.

– Мы с тобой поженимся, – ответил мужчина. – У нас будет семья.

– Извини, Станислав, – ответила женщина. – Я не готова еще к серьезным отношениям.

Надежда вообще охраняла свою семью от окружающего мира. Никто из знакомых не мог похвастаться, что побывал у неё в гостях, не приводила она мальчиков, как другие учителя, на школьные утренники, детские спектакли, отговаривалась:

– Маленькие они у меня еще, не поймут.

Женщина ни разу не пригласила к себе и Станислава, даже фотографию мальчиков не показала, заявила только:

– Они у меня, поверь, хорошенькие, как куколки. Сашенька толстенький, щечки круглые, кудрявенький, прямо рождественский ангелочек. А Мишенька худенький, часто болеет, – голос женщины погрустнел. – Жалко мне его. Он таким беспомощным делается в эти моменты. Глаза сразу становятся взрослыми... Не то, что младший братишка. Тот у меня уверенно на ножках стоит, не чихнул ни разу. А добрый такой. Дам ему конфетку, он обязательно к братику бежит, делится. А Мишеньке сладкого нельзя, диатез сильный, а ему хочется, вот Сашуля и старается. Но тут уж я делаю вид, что не вижу, пусть вдвоем скушают. Хорошие, Стась, у меня мальчики.

В голосе женщины звучала и гордость, и нежность.

И к себе Надежда длительное время не подпускала мужчину, никаких интимных отношений между ними не было. Самое большее разрешала поцеловать себя в щеку, или сама быстро скользила губами по его щеке. Он долго не мог понять её. Она хохотала в ответ:

– Я разыгрываю между нами роман наших юных лет. Легкая влюбленность, ни к чему не обязывающая. Сегодня встретились, а завтра разошлись. Прекрасные отношения.

Но мужчина-то не хотел расставаться, не хотел ничего не значащих прекрасных отношений. Он медленно и настойчиво приучал женщину к себе, но ни разу не намекнул на что-то большее. Неизвестно, сколько бы тянулся их невинный роман, если бы Надежда сама первая не сделала шаг навстречу их более близким отношениям. В тот вечер он позвал её в кино. Надежда неожиданно засмеялась в ответ:

– Ты правильно делаешь, Стась, что ведешь меня в кинотеатр. Я туда пойду, хоть и не люблю кино. А вот в гостиницу не зови, не пойду. И намеков никаких не делай, я их понимать не буду.

Она сама начала этот разговор, глаза стали хитрые, лукавые. С его стороны не было намеков. Но зато сейчас он решился.

– А зачем в гостиницу? У меня квартира есть, – ответил мужчина.– Правда, небольшая, да и не живу я там.

– Пустая, что ли, она у тебя? Даже дивана нет? – тон был самый насмешливый.

Мужчина улыбнулся и решительно повернул машину в другую сторону, хоть и показался уже кинотеатр.

– Ты куда?– сделала вид Надежда, что беспокоится.

– Диван мой посмотришь. Он еще прочный, – ответил мужчина.

А она только смеялась в ответ.

– Наконец-то ты мои намеки понял. Едем, Стась, смотреть твой диван. Я очень давно хочу посмотреть твой диван, – потом рассердилась: – Да останови машину, давай хоть поцелуемся по-настоящему.

Какие у нее были ласковые теплые губы. Станислав забыл обо всем. Он готов был, как юнец, целоваться весь вечер, всю ночь, если бы не звучали в голове слова про диван, который ей надо обязательно увидеть. Но когда Надя вошла в его дом, немного оробела и тихо попросила:

– Ты только долго меня не задерживай. Не зови остаться на ночь. Я все равно не останусь.

Он вместо ответа обнял её, стал целовать и раздевать. У него так долго не было женщины. А эта была единственная, желанная. Надя немного робела, она совсем была непохожа на мать двух детей, скорее напоминала женщину, у которой не было никогда любимого мужчины. Станислав видел и чувствовал, что она даже сейчас держит себя под строжайшим контролем, не дает чувствам прорваться наружу. Теперь все зависело от него.

– Ты же не такая, – прошептал он. – Будь собой, перестань притворяться, играть. Ты же хочешь того, что и я.

– Хочу, – еле слышным шепотом призналась она. – Но я боюсь.

– Чего?

– Что тебе нужна не я, а лишь... – она опять не договорила.

– Дурочка, – прошептал он. – Ты и только ты.

На правой груди он увидел небольшую родинку и стал целовать. Женщина вздрогнула и прерывисто вздохнула. Мужчина не помнил, как они оказались на диване. Он старался не спешить, его руки и губы обежали каждый клочок её тела, каждую клеточку. А она несмело повторяла за ним все его ласки. У Нади были такие нежные руки. Станислав сумел заставить её забыть свою робость, неуверенность, женщина поверила, что желанна именно она. Оба одновременно достигли пика наслаждения. Станислав устало опустился на её плечо, а она обвила его руками, прошептав:

– Я не хочу тебя отпускать.

– И не надо, – он опять нашел её ласковые губы.

Они снова целовались, о чем-то говорили. Им было хорошо вдвоем. А потом неожиданно они уснули. Первой проснулась женщина. Уже было темно. Надежда испуганно вскочила.

– Сколько времени? Меня же ждут. Я обещала... Я плохая мать...

– Надюш, ну что ты? – улыбнулся мужчина. – Я довезу тебя. Прямо до дома, до калитки. А пока иди опять ко мне.

Он протянул руки, коснулся её тела.

– Стась, что ты со мной делаешь? – жалобно проговорила она. – Мне же домой надо. Миша уже, наверняка, спрашивает, где мама...

Но все-таки вернулась к нему.

Станислав не позвал её остаться на ночь, хоть и хотел этого больше всего. Как бы было хорошо, проснуться и увидеть утром её изумительные глаза, цвета осенней зелени. Но мужчина знал, что дома у неё дети, все равно Надя уедет. Позже девяти её задерживать нельзя было, и выходные она посвящала детям.

Однако с этого вечера встречались они почти каждый день, но время свиданий Надежда жестоко регламентировала. "Не могу я много времени уделять тебе, – объясняла несколько виновато женщина. – У меня дети. Они ждут меня. Я и так мало вижу своих мальчиков, – говорила она. – Не обижайся, Стась. Если ты сейчас попытаешься переубедить, сломить меня, нам тогда не стоит встречаться. Тебе лучше найти себе другую женщину, – голос ей дрогнул, но она продолжила. – Не трать на меня время. Посмотри, сколько вокруг хороших женщин. Хотя, если ты это сделаешь, я честно тебе скажу, мне будет очень больно.

А ему не надо было других женщин, ни хороших, ни замечательных, а только Надежду. Тянуло к ней с непреодолимой силой. Во время их коротких встреч они порой только немного успевали поговорить. Несмотря на то, что они уже были близки, в пустую квартиру Станислава женщина не соглашалась заезжать каждый день, если раз в неделю.

– Не хочу привыкать, – смеялась Надежда. – К хорошему быстро привыкаешь. А у нас с тобой все просто отлично.

Вот в таких коротких свиданиях пролетела зима и первый весенний месяц. Наступил апрель, ласковый, теплый. Снег моментально растаял, деревья многообещающе выбросили свои пахучие почки. Жизнь расцветала. И Станислав все-таки уговорил женщину, что им нужны серьезные отношения, им нужна семья, надо попробовать жить вместе. Надя согласилась. Сначала решили познакомить Надю с Эльгой Сергеевной. Про своих родителей женщина сказала, что отец с матерью не живут вместе уже много лет, что с ее матерью Станиславу познакомиться не удастся, она с ней не в контакте, мать живет далеко от Гр-ка, а отец скоро приедет. Зато с бабушкой обязательно познакомит. Станислав знал, что с Надеждой живет какая-то её дальняя родственница, она нянчится с детьми.

Именно в эти счастливые дни Станиславу стало казаться, что его жизнь окончательно повернула в хорошую сторону, и возникла уверенность, что он все-таки найдет своего сына, словно кто нашептывал: живой твой мальчик, живой, будет он тебя еще звать папой.

Уже был намечен вечер знакомства с Эльгой Сергеевной, как Станислава неожиданно отправили в дальнюю командировку на неделю. Уехал он срочно в понедельник, не увидев даже Надежды. Только позвонил, сообщил об отъезде и услышал её сразу погрустневший голос.

– Надюша, я скоро вернусь, – ласково говорил мужчина. – Ты будешь обо мне думать?

– Буду, Стасик, буду, – уныло отозвалась она.

– А скучать будешь?

– И скучать буду, – призналась женщина.

Мужчину и радовало, что Надежда так откровенно расстроилась, и сам расстроился при звуке его безрадостного голоса. Зато они договорились: как только он вернется, то сразу познакомят друг друга со своими близкими.

К счастью, Станиславу удалось вернуться в пятницу. Он предупредил мать, что вечером будет дома не один. Приведет женщину, на которой хочет жениться. Эльга Сергеевна тайком перекрестилась. Наконец-то!

Станислав после отправился в свой офис, звонил пару раз Надежде, но её телефон с самого утра был недоступен. Поэтому после обеда, освободившись пораньше, мужчина подъехал к школе, он знал, во сколько у Нади кончаются уроки в пятницу, и дожидался ее. Надежда вышла одна, она чему-то тихо и грустно улыбалась. Станислав стоял у машины и думал, как дорога стала ему эта женщина, как нужна. Он не окликнул её, ему просто хотелось полюбоваться этой красивой женщиной, в которой буквально все было гармонично. Её украшала даже грусть. Станислав знал: сейчас грусть убежит из её зеленых глаз, а этому поспособствует он. Мужчина приготовился окликнуть Надю. Но она сама увидела Станислава и громко завопила:

– Стаська! Стаська! – и бросилась к нему.

Повисла у него на шее, не обращая внимания на удивленные взгляды проходящих. Поцеловав свою Надюшу, мужчина распахнул дверцу машины:

– Едем к нам! Мама ждет.

– Ой, Стась, прямо сейчас? – Надежда была немного озадачена.

– Да! – и, предупреждая возможное сопротивление, сказал: – Я звонил, твой телефон молчит.

– Да он разрядился, – она секунду помолчала, потом тряхнула головой. – Ладно, едем к твоей маме.

Надюша уселась рядом, она была оживленной, очень красивой, много болтала, потом пододвинулась к нему, обняла мужчину, хоть тот был за рулем, все-таки они ехали, и сказала:

– Стаська, кажется, я тебя очень-очень люблю, – и тут же закричала: – Ты что? Руль! Руль из рук не выпускай.

Станислав затормозил, остановил машину, сам обнял женщину, стал целовать. Надежда засмеялась и сказала, что ждала именно такой реакции, она так скучала, ей так его не хватало, и опять потянулась к его губам. Она была такая нежная, ласковая. Надежда прильнула к мужчине, обвила руками его шею. Он прижал её к себе и не хотел отпускать. И оба забыли, что их ждет мать Станислава.

Эльга Сергеевна волновалась перед смотринами. Хоть и мечтала мать Станислава о женитьбе сына, но ей нелегко было согласиться с его выбором, смущало все-таки, что у избранницы сына двое детей. А вот супругам Авдеевым Надежда очень нравилась. Белочка так и говорила:

– Надя хорошая, очень хорошая, веселая. Знаешь, как она моего Тараса обхаживала на дне рождения Маринки, но так это делала необидно, без всяких намеков.

–И ты не ревновала? – удивилась подруга.

– Ничуть. Так что ты, Элечка, не лезь в дела сына. Выбрал он себе женщину, значит, смирись. Ему жить. Не тебе. Вспомни Лизу. Всех очаровала перед свадьбой, такая умница-разумница, и красавица, и хозяйка. А счастья Стасику не было ничуть, смеяться с ней он разучился, рождению сына не радовался даже. А с Надюшей он весь так светится.

– Зато похудел, – недовольно напомнила мать.

– Так все влюбленные худеют. Значит, по-настоящему любит.

– Так-то он так, Белочка, так ведь дети... двое крошек у неё, – нерешительно напоминала старшая подруга.

– Да, я помню, – отзывалась младшая. – Я советую тебе, Эля, полюбить малышей. У тебя сразу появится два внука, бабушка. Мы вот с Тарасом кукуем вдвоем, так и не удалось мне выносить ребеночка. Все выкидыши бесконечные... Как я жалею, что не взяли себе никого на воспитание, а так хотелось дочку... Я завидую тебе. И сын есть. И внуки будут...

– Вот я тоже себя так стараюсь уговорить, – призналась Эльга Сергеевна. – Я ведь ходила специально на концерт, где выступали ребята из Надиного хора. Хотела посмотреть на неё.

– Ну и как?

– Она такая уверенная в себе, прямо, как звезда мирового масштаба, королевой держится на сцене, и хор у неё такой же. Со звездным самомнением. Но красивая... И хор поет замечательно....

– Ничего, познакомишься поближе с Надей, переменишь мнение. Она обычная, простая...

И вот знакомство должно было состояться. Эльга Сергеевна позвала Белу Андреевну для поддержки духа. Женщины приготовили небольшой стол, испекли домашний торт. А Станислав с Надей все не появлялись. Эльга Сергеевна начала волноваться, взялась за телефон. Именно этот звонок и прервал объятия Станислава и Надежды. Мужчине жалко было отпускать женщину, он столько её ждал, не видел всю неделю. Надюша понимала все, она поправила свою прическу, подмигнула и тихо шепнула:

– А на всю ночь едем ко мне.

– А как же бабушка и дети? – вспомнил он отговорку женщины. – Наконец-то покажешь мне своих мальчиков.

– Их нет дома, они недалеко в одном местном пансионате вместе с моим папкой, вернутся только послезавтра. Я с тобой хочу побыть это время.

– Мне кажется или я это слышу на самом деле? – на всякий случай уточнил мужчина.

– На самом деле, Стась, на самом деле. Не пожалей только после, я ведь тебя теперь не отпущу, – смеялась Надежда. – С нами навсегда останешься.

– А я и не хочу с тобой расставаться.

Вечер в доме Эльги Сергеевны прошел замечательно. Надежда понравилась женщинам. Она легко и естественно вела себя за столом, не отказалась от рюмочки коньяка, с аппетитом покушала салат, жареную курицу, картошку, в восторге была от торта. Бела Андреевна одобрительно сказала подруге:

– Хорошая работница будет.

– Не поняла, – подняла брови Эльга Сергеевна.

– Это потому что я ем хорошо, – пояснила сама Надежда, которая поняла, о чем речь, и засмеялась. – Как раньше в крестьянских семьях оценивали работника? По аппетиту. Аппетит у меня хороший, но видели бы вы, как я раньше кушала... Я всегда была хорошая... э-э-э... работница, особенно когда...

Опять оборвала себя на полуслове, словно что запретное говорила. Чай вскоре тоже был выпит, торт доеден, Надежда помогала мыть посуду, когда сын напомнил матери:

– Мам, сейчас начинается повторный показ сериала "Катя– Катерина". А ты первые серии не видела в тот раз и очень жалела.

Надежда почему-то вздрогнула при этих словах и застыла на минуту с недомытой тарелкой в руках, глядя на мужчину. Тот ей подмигнул.

– Ой, как хорошо, Стасик, что ты не забыл, – подхватила Бела Андреевна. – Я тоже поклонница этого сериала. Интересный такой. Артисты прямо как из деревни взяты. Элечка, Надюша, идемте смотреть.

Подруги засуетились, забегали.

– Идите без меня, смотрите кино. Я посуду одна домою, – ласково улыбнулась Надежда.

– А ты не хочешь посмотреть? – спросил Станислав.

– Нет, – несколько натянуто улыбнулась Надежда. – Я не люблю этот сериал. И другие тоже.

– Зря, – не согласились пожилые подруги. – Жизненный такой фильм, прямо настоящая жизнь показывается. И сама Анастасия Деревенская в главной роли. Какая же у нее замечательная коса. Говорят, настоящая... В фильме так замечательно показывают дореволюционную деревню. Как же интересно жили люди.

– А мне очень нравится Катерина, особенно когда поет на свадьбе у подруги свою любимую песню, – подхватила Бела Андреевна. – "В золоченной церкви нас с тобой венчали..."

Пожилые подружки досматривали первую серию, Станислав в кухне целовался с Надеждой, спросил, не передумала ли она насчет сегодняшней ночи.

– Ни за что! – ответила женщина и тут же прищурилась. – Ага! Отделаться от меня хочешь! Не выйдет!

– Тогда скорее едем,– ответил мужчина. – Мы уже всю неделю не были с тобой вместе. Я соскучился.

Надя жила в деревне, в Осинках, что была в пятнадцати километрах от Гр-ка. Он уже знал, что дом еще сутки будет в их полном распоряжении. Ни детей, ни бабушки. И все это время Станислав проведет наедине с Надеждой. Потом приедут её отец и бабушка с мальчиками. Станислав со всеми познакомится и обязательно подружится с малышами. Он уже их любит. А как же не любить малышей, ведь он мечтает о счастье с их мамой. У них будет хорошая счастливая семья. Может, еще и Сашуля его еще найдется.

Мысли о возможности найти сына усилились после одной телевизионной передачи. Недавно в каком-то шоу областного телевидения неожиданно появилась исчезнувшая актриса Анастасия Деревенская, мать увидела и позвала тут же сына, тот был дома. Станислав сразу и не признал актрису: похудевшая, помолодевшая, впечатление, что и ростом стала пониже, но все так же перекинута через плечо пышная русая коса, и голос немного другой, тембр чуть повыше, но все равно сразу узнать можно. Актриса долгих бесед в шоу не вела, говорила мало, все больше многозначительно улыбалась, поздоровалась со зрителями, отказалась отвечать на вопросы о личной жизни, зато пообещала, что после своего возвращения из-за границы опять будет сниматься продолжении сериала о Екатерине. Сообщила, что продюсер Виктор Артемьев победил свою страшную болезнь, и готов снимать продолжение фильма "Катя-Катерина". Все внимание ведущих переключилось на него, Анастасия осталась в стороне. Станислав же смотрел только на актрису, лицо которой порой крупным планом показывала камера. Как ему хотелось верить, что Анастасия Деревенская может что-то знать о сыне, о маленьком Саше. Актрису надо обязательно найти, решил мужчина.

Станислав с Надеждой вошли попрощаться в комнату, они собрались к Надежде. Немолодые подруги с увлечением досматривали последние сцены первой серии. Главная героиня пела пока не на свадьбе, а деревенских посиделках, сидя за прялкой и поглядывая на своего любимого:

В золоченой церкви

Нас с тобой венчали...

Эльга Сергеевна и Бела Андреевна, уютно сидя в креслах, дружно подпевали. Они любили эту песню, размякли от красоты и мелодраматичности дореволюционной деревни. Вдруг погас свет. И песня в телевизоре оборвалась. Но немолодые подружки решили допеть сами. И неожиданно звучный женский голос Анастасии Деревенской тоже продолжил петь с ними, только не было музыкального сопровождения:

Перед Богом

И перед людьми.

Пополам обиды,

Пополам печали,

Век в согласьи

Да в любви

Словно дождавшись момента, когда песня была допета, зажегся вновь свет. Первой заговорила Эльга Сергеевна:

– Что это такое? Кто пел? Надюша, это вы? Просто замечательно. Не отличишь от голоса Анастасии Деревенской.

– Я, – призналась женщина и торопливо заговорила, словно оправдываясь. – Люблю с детства подражать голосам актеров. У меня хорошо получается. Вы не первая, кто говорит, что мой голос не отличишь от голоса актрисы. Но я все-таки не она. Я Надежда Федосова. А актриса Анастасия Деревенская больше не существует... – опять запнулась, словно на недозволенной теме.

– Нет, – не согласилась Эльга Сергеевна, – Анастасия Деревенская жива. Недавно она выступала в одном телевизионном шоу. Хорошо выглядит, помолодела даже.

– Да? – удивилась женщина, потом облегченно как-то проговорила. – Ну и Бог с ними со всеми. Пусть выступают, делают деньги, молодо выглядят. Такова жизнь... До свидания, Бела Андреевна. До свидания, Эльга Сергеевна. Мне было у вас очень хорошо. Стасик, ты меня отвезешь?

Станислав энергично кивнул головой, сказал матери, чтобы назад его сегодня не ждала. А в голове опять промелькнула навязчивая мысль:

– Надо разыскать актрису Деревенскую. Она должна что-то знать о моем сыне. Как бы было хорошо: я, Надюша, и наши мальчики. Трое. Я папа для всех малышей, она мама. Не будет мне покоя, пока не найду следы сына.

Чем была вызвана эта мысль? Станислав и сам толком не понимал. Какое-то предчувствие появилось после пения Надюши. Мужчина не видел фильма "Все о Екатерине", но Надя так точно сымитировала голос, что на минуту показалось – поет сама актриса, та самая, что пела в фильме. Может, они родственники? Ну, это была уже совсем глупая мысль. И все же надо проверить, знает ли актриса что-нибудь о его сыне. Проследить каждый день Анастасии Деревенской с того момента, как она убежала из клуба. Куда она исчезла в ту ночь? В резиденции Жоры её ни живой, ни мертвой не было. Где она? Кроме самой Анастасии, этого никто знать не может. Кстати, а сама ли Анастасия была в шоу? Может, как Надюша спела, подражая героине фильма, так сыграла какая-нибудь провинциальная актриса роль Анастасии Деревенской. Сейчас ничему нельзя верить.

А Надя не знала этих мыслей, она счастливо улыбалась. Женщина нашла любимого человека. Впереди, хотелось верить, только счастье.

– Пока я не буду Наде ничего рассказывать, – решил мужчина. – Я сначала хочу познакомиться с её семьей, её мальчиками.

Станислав привез Надежду в её деревню.

Дом, в котором жила Надежда, был большой, основательный, шесть комнат, большая терраса, но приземистый, одноэтажный. Выглядел он прочно, на земле стоял надежно. При его строительстве не применялось никаких изысков, архитекторы над ним не трудились, его придумал сам хозяин. Дом был строгой прямоугольной формы, вытянутый в длину, ровно посередине была пристроена такая же простая терраса. Но все снаружи было отделано сайдингом, крыша покрыта новым железным шифером, пластиковые окна, надежно защищая тепло, смотрели в две стороны: на запад и восток, входная железная дверь довершала картину. Хороший был дом, надежный. Значит, у этой женщины были средства. Вряд ли она этот дом построила или купила на зарплату учителя.

– Может, у Нади был богатый муж? – задал себе вопрос мужчина. И сам себе ответил: – Вряд ли, Надя говорила, что не была замужем, а детей назвала самым дорогим подарком судьбы. Но, с другой стороны, просто мог быть богатый мужчина, который бы давал ей денег... содержал её...

Эта мысль была неприятна. Станислав её откинул. Если честно, мужчина немного запутался в своих мыслях, они были тревожные и непонятные, и одна из них, самая главная – не потерять любимую женщину. Словно что угрожало ему и его будущему счастью. Вспомнилась некстати записка Жоры в мрачном свадебном букете. Откуда взялось это предчувствие, эти негативные мысли, почему вспоминается Жора, при чем он тут?

Оживленная, радостная женщина пригласила мужчину войти. Внутри дома тоже было все просто, основательно и как-то неожиданно. Сразу из просторной светлой террасы они попали в большой просторный зал, объединенный с кухней, потому что здесь мужчина с левой стороны увидел газовую плиту, мойку, большой разделочный стол для готовки, висящие шкафчики для кухонной утвари и продуктов, объемистый холодильник. Тут же приютился кухонный уголок с большим обеденным столом, возле него в строгом порядке стояло несколько тяжелых стульев и два высоких детских. Вторую, большую часть этой комнаты занимал собственно зал. На противоположной стене от входа в простенке между окнами висел большой жидкокристаллический телевизор, справа от входа стояли громоздкие мягкий диван и два кресла. Вдоль правой стены находилась небольшая старомодная стенка. На полу лежал огромный пушистый ковер. И больше никакой мебели. На окнах пышно цвели малиновые герани. Несмотря на такую несколько старомодную обстановку, в доме было тепло и уютно. В зале справа и слева находились двери, которые вели к остальным комнатам. Всего с залом-кухней их было шесть. Две с одной стороны зала, три с другой.

– В той стороне живет наша бабушка, – женщина махнула в левую сторону. – Там три комнатки. Две побольше, а одна совсем маленькая, зато она имеет запасной выход на улицу. Вот её и выбрала себе наша бабуся. Утром тихонько уходит к своей козе, чтобы никого не будить. Рядом комната папы моего. Только он здесь не живет. Последняя... последняя... так... для гостей.

Станислав прищурился.

– Ты намекаешь, что там должен спать я?

– Нет, – засмеялась женщина. – Нам с тобой в другую сторону. Моя комната последняя с правой стороны. Рядом свободная, там я хочу сделать детскую. Пока мальчики со мной в одной комнате ютятся.

– С этого и надо было начинать, со своей комнаты, – засмеялся мужчина.

– Почему? – глаза Нади выражали искреннее недоумение.

– Значит, притворяется, – тут же понял мужчина и ответил: – Потому что кто-то не навещал мой старый диван уже всю неделю. Я соскучился. Завтра проведешь экскурсию по своим хоромам. Идем к тебе. Ведь детей сейчас нет дома.

Он поднял женщину на руки и понес в последнюю комнату с правой стороны.

– Стаська, – шептала Надя, – ну не спеши, у нас вся ночь впереди. Дай хоть покрывало сниму с кровати.

– А оно не мешает.

– Замерзнем без одеяла.

– С тобой? Никогда!

Но Надежда все-таки вывернулась из его рук, сбросила яркое покрывало со своей кровати на детскую узкую софу, больше ничего не удалось сделать. Вся их одежда тут же полетела следом за покрывалом в беспорядке по всей комнате, женщина больше не сопротивлялась.

– Стаська, – шептала она, – как же мне тебя не хватало все эти дни. Ты больше никогда не уходи от меня, не бросай. Я очень боялась к тебе привязаться, привыкнуть, но это случилось, я же не смогу без тебя жить.

– И не надо, – Станислав закрыл ей рот поцелуем. – Мы всегда будем вместе, моя зеленоглазая половина.

Мужчина любил свою женщину. В его ласках была и нежность, и страстность. И Надя больше не робела, отдавалась ему искренне, с любовью, забывая все свои беды и проблемы. Так хотелось верить, что счастье пришло навсегда.

Утром Станислав, не спеша, рассмотрел весь дом. Мужчине понравилось все. Но почему-то Станислав по-другому представлял то место, где жила его любимая женщина. Темная полированная мебель, ковры на полу и стенах, тяжелые шторы на окнах не соответствовали веселому, живому характеру Нади. Надюша больше походила на хранительницу дома, чем на хозяйку. Лишь комната самой Нади была другая. Такое впечатление, наверно, создавала веселая ярко-желтая занавеска на окне, прозрачный тюль и светлый мягкий палас на полу. И всюду игрушки. Небольшой розовый заяц на детском стульчике, крупный медвежонок спал в детской кроватке, веселая обезьяна высунула язык на комоде, и выстроилась целая батарея машинок вдоль стены. Надя заметила, какое впечатление произвел дом на мужчину, и пояснила:

– Дом я получила в наследство. В нем осталось все так же, как было и раньше. Я только свою комнату обставила по-другому и планирую сделать детскую комнату. Я все не решаюсь оставлять мальчиков спать одних в другой комнате, но здесь тесновато, когда стоят три кровати. Решилась недавно. Но все руки не доходят.

– Это ты правильно решилась, – ответил мужчина. – Отныне с тобой в твоей комнате буду спать я, – он обнял женщину, тихо проговорил: – А давай прямо сейчас ляжем опять баиньки, поспим еще немного

– Давай – засмеялась Надежда. – Только я тебе спать не дам.

Эти ночь и день принесли не только большую радость, они все расставили по местам. Надя – та женщина, что нужна Станиславу. Её нельзя потерять. Он полюбит её мальчиков. А если найдется его сын, Надя тоже полюбит его.

Бабушка, отец Нади и её сыновья должны были вернуться только завтра. Надя, чувствовалась, скучает по ним, весь день вспоминала, рассказывала о мальчиках. И Станислав решился, рассказал ей о своем сыне, с которым разлучен с самого первого момента жизни. Умолчал лишь о Жоре и его роли в исчезновении малыша. Сказал только, что мать мальчика была убита, и сам ребенок пропал. Не смогли найти его. Надя долго молчала, потом сказала:

– Ты так и не увидел своего малыша ни разу?

– Только когда забирал Лизу из роддома.

– А маму мальчика звали Лизой? – уточнила женщина, в её зеленых глазах мелькнула какая-то непонятная мысль.

– Да.

– А фотографии сына у тебя есть?

– Да, я их забрал из дома Лизы. Но не ношу с собой. Ведь ребенок растет, меняется, не узнаешь по фотографии, если даже случайно встретишь.

Но женщина не отступала:

– А какая самая поздняя фотография?

Станислав не стал отвечать на этот вопрос. Последнее фото Саши, где ему полгода – мальчика держит на руках актриса Анастасия Деревенская, рядом стоит Лиза. Это фото было во многих газетах и журналах, а сколько по телевизору его показывали, только это не малыша искали, а актрису. Сказать все это, значит, придется говорить о Жоре. Нельзя. И не хотелось. И Тимофей предупреждал: следствие еще не закончено. Хоть и погиб Григорьев Жора, но на свободе многие те, с кем он был связан. И так много сегодня рассказал Станислав Наде. Надюша, глядя в погрустневшее лицо мужчины, обняла и тихо сказала:

– Твой сын будет с нами. Поверь мне. Я умею создавать будущее. Да, да, не смейся! Я создаю только счастливое будущее. Жена отца, не моя мать, а вторая его жена, Вера, мне рассказывала, что в нашем роду были женщины колдуньи-вещуньи, умели не только вещать и видеть будущее, но и создавать его. И это просто. Я тоже умею, меня Вера научила. Надо чего-нибудь сильно-сильно захотеть, тогда это сбудется. Я очень хочу жить с тобой и своими мальчиками. Этой ночью мне снился сон о нашем будущем. В моем сне у нас было трое детей. Это означает, что твой сын будет с нами. А сейчас молчи. Молчи, ничего больше не говори. И я не буду, хотя мне очень много нужно тебе рассказать. Давай все разговоры оставим на завтра. Сегодня мы вдвоем в этом доме, сегодня наш с тобой день и наша ночь. Я знаю, я чувствую, скоро ты получишь все ответы на свои вопросы. А что у тебя есть сын, это просто замечательно. Я уже люблю его. Это совсем нетрудно любить детей. А сейчас, Стась, обними меня. Я до тебя не понимала, какую радость может подарить мужчина женщине, как могут быть приятны его объятия. Я, наверно, страшно развратная женщина, но с тех пор, как мы вместе с тобой, я постоянно думаю о тебе, вспоминаю каждое мгновение: как ты меня обнимаешь, целуешь, раздеваешь. Ты представляешь, Стась, я веду урок, мои бандитики стараются, поют во весь рот, – женщина засмеялась немного смущенно, – а я думаю о тебе. И мысли мои, честное слово, самые грешные.