Текст книги "Я выбираю счастье (СИ)"
Автор книги: Ольга Бондаренко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 24 страниц)
– Девушки, давайте поговорим о любви. О нашей, о женской.
– А я уж думал, ты хочешь поговорить о любви к правящей партии, – нелепо подколол Чупринидзе, раздосадованный её невниманием.
Женщина повернулась к нему.
– О любви к стране и правительству ты, Гошенька, поговоришь с нашей Людмилой Яновной. Я слышала: вы оба голосовали за коммунистов, верны идеалам большевизма, – хохотала Надежда. – Но так как коммунисты остались в меньшинстве, срочно меняйте с Людочкой политические взгляды. Вы же всегда за партию большинства. Поговорите своими праведными голосами о правящей партии. Я вам даже немного помогу. Научу сейчас.
Надежда встала, выбросила вперед руку, как кандидат в президенты на плакате, а вся её фигура одновременно настолько точно передала мелкие привычки и фальшивые ужимки Куновой Людмилы Яновны, и проникновенный голос начал вещать: "Уважаемые коллеги, мы должны быть благодарны нашему правительству за нашу зарплату. Нам её вполне уже хватает на один обед в ресторане. Большое спасибо за столь трогательную заботу". Войдя в образ, Надежда даже всхлипнула, что тут же усилило смешки. Один момент, и поза женщины поменялась. Это уже стоял подтянутый, спортивный Георгий Чупринидзе. "Да, наша любимая партия власти не забывает своих верных сынов-педагогов, – в голосе Надежды уже звучал еле уловимый гортанный акцент, учителя покатывались, веселая коллега очень похоже изображала учителя физкультуры. – Она нас наградила по достоинству. Мы получили прибавку к зарплате в этом месяце – два рубля. Еще три рубля добавят к лету. А это уже больше, чем коробок спичек. Я могу предложить закурить любимой женщине, её сигареты – мои спички. Спасибо нашему правительству!"
Смех усилился.
– Да ну вас, – обиженный Чупринидзе пошел в курилку.
– Гоша, – стелющимся голосом уже Галины Алексеевны Лавдоренко крикнула Надежда. – Курить – это же здоровью своему вредить.
Физрук не ответил, но, вернувшись, больше призывных взглядов в сторону учительницы музыки Георгий не бросал, наоборот, обиженно отворачивался. Наташка же, хоть и отшила Надежда Гошку, все же слегка дулась. Она так рассчитывала, что Чупринидзе заметит её, поговорит, пригласит на танец. Увы, тот занялся чужими дамами из соседнего зала, опять Надежда была виновата. Обида подруги абсолютно не вписывалось в намерение Надежды просто отдохнуть, лишние проблемы были ни к чему. Поэтому учительница музыки решила плюнуть на все эти блошиные страсти и немного пофлиртовать с кем-то другим, но только так, чтобы у этого другого не возникло никаких грешных мыслей по отношению к ней. Надежда быстро обежала всех взглядом. Все мужчины были в парах. Если только заняться мужем Маринки, та с юмором, не обидится, и так все уже предлагает своего Тимофея, зная его боязнь по отношению к учителям. Но лучше его не трогать, признать может подследственную. Да, лучше не дразнить гусей, еще ущипнет. Приятеля Тимки тоже не стоит брать во внимание: его лицо знакомым кажется – упаси Боже, вдруг из журналистов. Он и так уже Надеждой интересовался, Марина сообщила. Надо выбрать кого-то безобидного, в уважаемом возрасте. Тарас Петрович подошел бы, заодно Надежда и поблагодарит его еще раз. Ведь это он принял Надежду на работу и сделал так, что окружающие считали её неудачливой актрисой, которая окончила театральное училище и осталась невостребованной, не сумела сделать карьеру в театральном мире. Как хорошо, что в трудовой было лишь две записи: "Принята актрисой в областной П-вский театр", "Уволена по собственному желанию..." Но где Тарас Петрович? Ведь был. От души смеялся, слушая речь Надежды. Обещал выдвинуть её кандидатуру в депутаты и вдруг исчез. Жаль. Но словно волшебник из сказки, появившийся по желанию Надежды, Авдеев вернулся в зал, немолодой, но все еще интересный мужчина. Он выходил встретить подъехавшую жену. Бела Андреевна, статная полная женщина, шла рядом, держа мужа под руку. Но Надежду это нисколько не смутило. Она перед этим заявила, что первый вошедший в зал мужчина будет её, а тут еще и сам Авдеев, она обязательно с ним пройдется хотя бы в туре вальса, женщина встала, направились, было, к Тарасу Андреевичу, но широкоплечий приятель Тимофея Засекина перехватил её. Прямо схватил за руку, под одобрительный смех учителей. Маринка еще и крикнула:
– Так держать, Стаська!
– Прошу вас, очаровательная незнакомка, пройтись со мной в танце. Вы мне обещали, – прозвучал голос мужчины.
– Вы откуда появились, кто вы?
Надежде лихорадочно вспоминала, где она видела уже это лицо. Причем очень близко, словно он склонялся над ней. Может, кто из статистов снимался в эпизоде с ней. Не в том ли эпизоде, где она просыпается на сене, в стогу. Нет, тот гусар был черноволосый и усатый. Женщина, чтобы скрыть смущение, ляпнула:
– Вот черт! Не вижу. Зрение у меня неважное. Подслеповата я. А очки не взяла. Ведь видела, что в зале мужчина. Интересный, к тому же.
Она пальцами потянула уголки глаз, якобы так лучше видно. Но так как незнакомец вызвал неожиданное чувство симпатии, Надежда перестала дурить и согласилась танцевать:
– Впрочем, идемте, – протянула она руку мужчине. – Я Надежда. С большой буквы. Имя такое у меня. Многообещающее.
– А я Станислав.
Да, это был Станислав. Вел Надежду он в танце уверенно, даже самоуверенно, словно она в самом деле была ему за что-то должна, все эти мысли неожиданно вызвали смущение женщины. Где она его видела, что обещала, такая мысль была спрятана за веселую улыбку женщины.
– Не мучайтесь – вдруг сказал Станислав.
И сам напомнил ей первую их встречу: это он поднимал её, когда она упала со скутера. Она тогда поспорила со старшеклассниками, что сделает круг на скутере, а они за это согласятся участвовать в спектакле. Села и поехала. И хорошо приложилась к асфальту. Месяц еще прихрамывала. Станислав ей оказал первую помощь. Даже на руках нес на остановку. Так вот почему его лицо было так близко к её глазам. Да, наблюдательность бывшей актрисе изменила в этот раз. А жаль!
Уже в этот вечер в ресторане Надежда почувствовала, что пропадает. Окончательно она поняла в тот момент, когда Станислав громко запел под караоке, глядя только на Надежду:
Хочешь я в глаза, взгляну в твои глаза,
И слова припомню все и снова повторю:
Кто тебе сказал, ну кто тебе сказал,
Кто придумал, что тебя я не люблю.
Пел он плоховато, откровенно фальшивил, но обращался к Надежде, среди зрителей начались смешки, взгляды в сторону учительницы музыки, советы помочь. Надежда весело засмеялась, прямо с шампанским выпорхнула к поющему мужчине, царственно протянула руку к микрофону. Уроки актерского мастерства были любимыми в институте. Сейчас Надежда даже и не играла роль женщины, выражающей чувства песней, просто ей захотелось спеть эту песню с симпатичным мужчиной. И баллы на экране сразу увеличивались, когда зазвучали два голоса.
Я каждый жест, каждый взгляд
Твой в душе берегу,
Твой голос в сердце моем звучит, звеня.
Нет, никогда я тебя разлюбить не смогу,
И ты люби, ты всегда люби меня.
Пели они оба, но звучный голос бывшей актрисы все же подчинил себе пение мужчины. Наградой им стали аплодисменты. На что Надежда, лукаво улыбаясь, выкрикнула:
– За это надо выпить!
– А мы не возражаем! – грянули в ответ учителя.
Однако больше себе петь Надежда не позволила, потому что Маринка весело заметила:
– Надюш, ты прямо как актриса поешь. Забыла, как её зовут. Тут недалеко от нас сериал про деревню снимали.
– Это точно была не я, – самым естественным образом захохотала бывшая актриса, не давая произнести свой сценический псевдоним. – Девочки, мальчики! А теперь пусть нам именинница с мужем споют. Марин, ты же замечательно поешь. Я же слышала. У тебя чудесное сопрано. Просим! Просим!
Маринка и Тимофей слаженным дуэтом неожиданно запели: "Кто может сравниться с Матильдой моей...." Больше Надежда к микрофону не подошла. Она весь оставшийся вечер провела в обществе Станислава. Что-то болтала, хохотала, предлагала тосты. Георгий Чупринидзе, видя, как она весело хохочет с новым приятелем, окончательно перестал смотреть на Надежду, но и Наташке знаков его внимания не досталось, он вскоре исчез с представительной дамой из соседнего зала. Маринка, которая знала всех в городе, шепнула Надежде: "Это Тодорова Зульфия. У нее магазин дамских радостей в нашем городе, а муж год назад отбыл в мир иной. Наш Чуприк пошел сдаваться. На фиг ему Наташка? Объясни это подруге". Однако Надежде было уже все равно. Всеми её помыслами уже тогда владел Станислав. Но адреса и телефона Станиславу Надежда не дала. Такой уж у неё был дурацкий характер: прерывала все хорошее на середине. Женщине вспомнился эпизод из детства. Она отдыхала с отцом и Верой в каком-то пансионате. Папа отпускал её по вечерам недолго погулять. В тот день юное поколение играло в "Ручейки". Надюшу без конца выбирали мальчики, ей нравилось их внимание. Но она убежала через двадцать минут, легла спать, лежала и жалела, что ушла. Так и сейчас, она не дала адреса Станиславу, весело и удивленно сказала ему:
– Вы что? Зачем вам мой адрес? И провожать меня не надо. У меня двое детей. Я неперспективная, хоть и надежная.
И уехала с расстроенной Наташкой на такси. Но как было приятно услышать, что крикнул вслед Станислав:
– Я люблю детей!
Когда Надя приехали, мальчики уже спали. Агаша сказала, что Миша долго не засыпал, искал маму, все плакать прикладывался без нее, еле успокоила, а Саша плохо покушал вечером, только одну котлетку съел и две картошки и от молока на ночь отказался. Женщина наклонилась над кроваткой Миши, поцеловала мягкие светлые волосики:
– Спи, сынок. Мама дома. Пусть все твои плохие сны улетят.
Потом склонилась над Сашей. Малыш привольно раскинулся в своей кроватке, ручки торчали наружу. Скоро ему тесно будет. Надо и ему покупать кровать побольше. Да и не детскую софу, как Мише, сразу взрослые кровати, и поставить их в соседней комнате. Растут карапузики, скоро им нужна будет отдельная комната. Но как хорошо, что на свете есть эти мальчики. Саша во сне зачмокал губками, наверно, вспомнил, что не съел вторую котлету. Женщина тихо прошептала:
– Спи, спи и ты, ясноглазый мой. Ты только мой сынок и ничей больше. Никакой Жора тебе никогда угрожать не будет. Я тебя больше года назад унесла от него. Но если бы Жора сейчас появился, я бы разорвала его на части. Я бы справилась. Спи, сынок, спокойно спи, твоя мама Лиза отдала тебя мне. Когда ты вырастешь, я расскажу тебе о ней. Она хорошая, она очень любила тебя. А сейчас спите, мои медвежатки. Мама никогда не будет поздно возвращаться.
Женщина легла, но сон не шел. Надежда лежала и думала:
– Не надо было мне ходить в ресторан. А вдруг следователь меня узнал? Хотя папа говорил, что я следствию не нужна была больше. Да и зачем я им? Все артисты паслись у Жоры, не только я. Да, меня считали любовницей. Но были и другие, кто явно набивался в любовницы и приятели, готов был на всякие услуги, – она вспомнила папеньку Фаустовского и молоденькую талантливую актрису Марину Виткову, и тут же появилась другая мысль. – Но ведь если бы следователь меня узнал, тогда и другие поняли бы, кто я такая. А я не хочу быть даже бывшей актрисой. Я хочу быть обычной женщиной, мамой моих мальчиков. Нет. Я больше не выхожу ни в какой свет.
И вдруг все мысли перекрыл возникший перед глазами образ Станислава. Широкоплечий светловолосый мужчина пел про любовь, которую будет хранить в своей душе. В окно светила огромная луна. Надежда ей подмигнула, серебряные лунные лучи с недавних пор несли спокойствие. Женщина не заметила, как уснула. На душе было хорошо и легко. Какой чудесный она видела сон в эту ночь! Луна обернулась красивой черноволосой женщиной и прилетела к женщине. Бывшая актриса с удивлением узнала в ней свою любимую актрису, звезду Голливуда, Ирену Орел-Соколовскую. Ирена сказала Надежде:
– Ничего не бойся. Ты свободна, будь сама собой.
– Я и так стараюсь быть собой, – ответила Надежда.
– Вот и хорошо, – обрадовалась актриса с известным всему миру именем. – Тогда летим!
– Летим, – с готовностью откликнулась Надежда.
И они взмыли в небо. Ирена скоро растаяла вдали, откуда-то слабо на прощание прозвучал её голос:
– И помни, ты свободна всегда и во всем. Лети навстречу своему счастью, вольная птица.
Надежда поверила ей, она свободно летела по звездному небу. Это было так чудесно. Никто не умел летать, а она умела. Далеко вверху ей ласково улыбалась яркая звездочка. Надежда устремилась к ней. Звезда увеличилась и сияла ровным голубым пламенем. Женщина замедлила полет, любуясь этим ровным свечением. Жизнь была прекрасна. Вдруг кто-то нежно тронул её за плечо. Женщина не испугалась. Она знала – это Станислав. Надежда засмеялась и протянула ему руку. Дальше мужчина и женщина полетели вместе.
Словом, Надежда влюбилась. Да, да, влюбилась. Впервые влюбилась. Женщина поражалась сама себе, своим чувствам: она была дома, на работе, вела уроки, пела со своим хором, играла с сыновьями, говорила с Агашей, хохотала с Наташкой, а думала об одном: куда бы пойти, как бы ей опять встретить Станислава. Улыбалась, мечтала, веселилась, смешила других, а в мыслях каждую секунду был мужчина, что встретился ей в ресторане. Она ругала себя, что не дала ему свой телефон или адрес, но ничего не делала, чтобы снова встретиться. Надежда всегда была хорошей актрисой: никто не догадался о её чувствах, люди лишь веселились с ней, приятно смотреть на оживленную женщину, она хохотала все больше и больше с каждым днем, а потом стала таскать Наташку по магазинам. Ей ничего не надо было покупать, она и не покупала, просто надеялась: вдруг там им нечаянно встретится Станислав. Дома Надежда была такая же оживленная, тормошила мальчиков, целовала их, играла, щекотала, те восторженно визжали. Агаша понимающе улыбалась: влюбилась Надюша. Веселая женщина ей нравилась больше. Надежда же порой думала, если бы Станислав сейчас появился и позвал с собой, предложил переспать, прыгнула бы в постель, не задумываясь. Она вспоминала его постоянно, фантазировала, представляя их встречи. Удивлялась себе. В душе поднялось что-то огромное, непонятное, не подчиняющееся ей. Надежде хотелось видеть этого мужчину каждую минуту. Женщина спрашивала себя: что с ней происходит, почему её чувства перестали ей подчиняться. Она даже в Интернете разыскала объяснения ученых – что такое любовь. Ответ ей не очень понравился, он свелся к выбросу гормонов и прочей физиологии. А не понравился ответ лишь по той причине, что он все же в какой-то мере соответствовал действительности. То ли гормоны скакнули, то ли еще чего свыше было, но Станислав Наде был нужен. Актриса, сыгравшая около десятка любовных ролей в кино, впервые поняла, что такое любовь, она впервые любила. И при этом всячески скрывала свои чувства. Через неделю Надежда осторожно и искусно выспросила Маринку о Станиславе. Все получилось удачно, Маринка сама вспомнила о нем. Оказалось, мама Станислава, Эльга Сергеевна Гвоздева, работает учителем русского языка, только в школе N1. Станислав был женат, но жена ушла от него.
– Почему? – наивно-весело удивилась Надежда. – Такого интересного мужчину бросила.
– Стерва была его жена, богатого искала, – сердито ответила Маринка. – А Стаська был обычным офицером...
Маринка резко оборвала себя. Больше Надежда не спрашивала, поняла, что-то не скажет Маринка, нельзя или не хочет, но сказанное её обрадовало: Станислав не женат. Говорить о Станиславе бывшей актрисе хотелось постоянно. Стала привлекать подругу. Сначала немного посплетничала с Наташкой на тему, за кого бы той выйти замуж, но только не за Гошку, вспомнила якобы нечаянно интересного товарища мужа Маринки из ресторана, спросила даже подойдет ли такой Наташке, чтобы не вызвать лишних подозрений. Той тоже, оказалось, понравился Станислав. Тут Надежда резко умолкла. Нет, Станислав не для Наташки, он для Надежды. Веселость Надежды не проходила. У неё появилась вскоре новая забава – обсуждать с подругой всех встречающихся мужчин, знакомых и незнакомых, и примерять их в мужья, но только Наташке. Ох, и похохотали же они с Наташкой в те дни. Первой их жертвой был водитель автобуса, известный под прозвищем Шумахер. Он просто гонял на автобусе, как на гоночной машине, при этом никогда не совершал аварий. А сам был невысоким щуплым мужичком с небольшими карими глазами и роскошными усами. Женщины в своих разговорах именовали его ласково Симпатюлей. Как-то по дороге в школу, Наташка села рядом с подругой на первые места, благо народу было мало в тот день в автобусе. Надежда подмигнула и начала довольно-таки громко говорить, обращаясь к подруге:
– Наташ, и все-таки наш Симпатюля очень хорошенький. Ты присмотрись повнимательней. Конфетка просто! Давай познакомимся. Я быстро организую. А ты за него, может, замуж выйдешь.
– Да ну тебя, – пугалась подруга, с опаской поглядывая, слышит ли их сидящий за рулем Симпатюля, догадался ли он, о ком речь.
Невозмутимый Симпатюля гнал автобус.
– Ты же говорила, что хочешь замуж, – веселилась Надежда, краем глаза видя сосредоточенное лицо водителя в зеркале. – Давай сосватаю. Наш Симпатюля очень даже миленький. Или ты уже расхотела замуж.
– Хочу, но нельзя же так наскоком, – объясняла Наташка.
– Любая крепость от внезапного штурма сдастся, – нравоучительно начала отвечать Надежда, но не удержалась и захохотала. Ей показалось, что Симпатюля подмигнул: продолжай мол.
Женщины потешались, они трепались про шофера в его присутствии, а тот, вероятно, не знал, сосредоточенно гнал автобус. А может, и не слышал.
– А что, – уже тихо и серьезно продолжала Надежда, – ты присмотрись, если нашего Симпатюлю одеть в дорогой костюм, умыть, побрить...
– Высморкать, – тихо подсказала Наташка.
– Наташ, я же серьезно, – укоризненным тоном отозвалась Надежда, а в глазах плясали озорные чертики.
– И я серьезно, – ответила Наташка. – Наш Симпатюля и так вполне ничего.
Подруга не выдержала, закатилась смехом.
– Ты чего? – не поняла Надежда.
– А ты представь, просыпаешься, а рядом такое чудо на подушке, хорошенькая такая мордашка. Симпатюля, одним словом. Хотя, – вздохнула подруга, – я уже на любого согласна. Годы-то идут.
Засмеялась и Надежда. Нет, хоть и её годы бежали стремительно вперед, она представляла рядом с собой не Симпатюлю, а серо-голубые глаза Станислава. Близко, вплотную, как тогда на остановке, когда он ее нес на руках.
Подруги расплатились за этот разговор: когда они выходили на конечной остановке в Гр-ке, то водитель их окликнул и сказал неожиданно красивым баритоном:
– Я согласен, девицы-красавицы.
Наташка фыркнула и густо покраснела, Надежда не смутилась, спросила:
– На что вы согласны?
– Жениться на одной из вас.
Надежду в те дни было невозможно смутить, она заявила, указывая на подругу:
– Значит, на ней. Это она хочет замуж. Готовьтесь, скоро вас придем вас сватать. Кстати, ее зовут Наташка.
– Жду, – ответил водитель. – Обязательно жду.
– А почему меня сватать? – прорезался голос Наташки.
– Меня нельзя выдавать замуж, я мать-одиночка, – гордо произнесла Надя.
– Я люблю детей, – засмеялся водитель.
– Наташка вам обязательно родит тройню, – тут же успокоила его Надежда. – Двух девочек и мальчика.
Надеждин смех было невозможно остановить в те дни. Ей море было по колено, она ничего не боялась. Отступил даже вечный страх перед тенью Жоры Хана. Если бы Надежда не была такая влюбленная, она заступилась бы, конечно, за молодую учительницу Любовь Ивановну Лисницкую перед новой директрисой, но не в такой форме. Но веселой и смеющейся учительнице музыки море было по колено. Взяла и назвала озабоченным, сексуально-блеющим козлом сына директрисы. Уволят, испугались учителя. Ну и что! Невелики деньги. Уйдет в дом творчества. Там, кстати, появился один очень неплохой актер, любитель своего дела, набирает труппу для любительского театра, он уже звал Надежду и в свою труппу, а заодно перейти на работу руководителем музыкальной студии. Надежда отказалась: театральной карьеры никакой больше не будет, это решено раз и навсегда, а в музыке она не столь сильна, чтобы руководить студией. Но все завершилось благополучно. Отбить Любовь Ивановну у Шахини помог добрый гений – Тарас Петрович. А добрый гений он был не только потому, что заступился за них. Авдеев привез в тот день с собой Станислава. На этот раз не стала Надежда скрывать от понравившегося мужчины свой телефон. Но домой к себе не пригласила.
– У меня мальчики дома. Дети, – просто и честно сказала она. – Не могу я прийти с незнакомым мужчиной.
– Я люблю детей, – ответил Станислав уже знакомой фразой.
– Нет, – ответила женщина, – с моими мальчиками я познакомлю только того мужчину, который согласится стать им отцом.
– Я соглашусь, – засмеялся мужчина.
– Нет, – упрямо ответила Надежда. – Рано еще.
А душа пела и радовалась: неужели ей так повезло – у неё будет любимый человек, а у мальчиков отец. Хотя, надо помнить: отец Мишеньки был жив, и ничего неизвестно про отца Саши. Лиза почему-то не вспомнила о нем, когда приказала унести ребенка из резиденции Хана. Но пока Надежда ничего не расскажет про мальчиков Станиславу. Особенно про Сашу. И так постоянно преследует мысль, что нашлись родственники малыша и Сашеньку забирают у Надежды.
Вскоре приехал ненадолго папка посмеялся, что, кажется, у дочки налаживается семейная жизнь. Агаша подтвердила: есть кто-то у Надюши, только прячет его, не хочет познакомить. Надежда слушала и улыбалась. Ничего не отрицала и не говорила. Отец собрался в местный санаторий, попросил дочь отпустить с ним мальчиков, все-таки скучал папка по своему позднему сыну, к Саше он тоже был искренне привязан. Но, как всегда, Мишенька вцепился в Надежду, увидев Дмитрия Ивановича. Все-таки жило в детском подсознании воспоминание о потере родной матери, только выражалось это в испуге при виде родного отца. Дочери было и неудобно перед отцом, и не могла она нарушить данное Вере слово – быть матерью Мише. Молчал в растерянности и отец. На помощь пришла Агаша.
– А давайте я с вами поеду, Дмитрий Иванович, – предложила она. – Мальчики ко мне привыкли, не плачут без мамы. А мама немного тоже отдохнет.
Да, Мишенька привык к своей бабушке-нянюшке, он спокойно отпускал Надежду на работу, зная, что добрая Агаша будет с ними, да и братик всегда рядом. И хоть было жалко отпускать своих мальчишек, не видеть их целую неделю, Надежда согласилась. Не так часто папка о чем-то просит. Зато сколько сделал для дочери: помог ей исчезнуть от следственных органов, сделал документы на Сашеньку. Он теперь тоже его сын по бумагам. В конце концов, папа дал дочери место для житья, согласился с решением умершей жены – оформил дом на Надежду. А теперь он хочет всего-навсего неделю побыть с мальчиками. А с другой стороны, Надежда в это время больше времени проведет со Станиславом. Ведь уже несколько месяцев, как они стали близки. Как не хочется расставаться вечером с любимым человеком.
Мальчики и Агаша уехали с папкой. Надежда их проводила, всплакнула. Она первый раз расставалась с сыновьями. Грустная, она пришла на работу. Провела уроки. Пошла с Наташкой на остановку. Ей катастрофически не повезло. Час назад позвонил Станислав, у него срочная командировка. Вернется только через неделю. Вот так получилось: ни любимого человека, ни мальчиков. Так что Надежду ждали грустные и пустые вечера всю неделю. Одна, абсолютно одна, даже Агашин кот загулял, домой поесть и то не приходил.
А природа расцветала, стоял апрель, теплый, ласковый. Свежая клейкая зелень проклевывалась из почек, зеленые травинки иголочками проникали через прошлогодний высохший ковер. Коза с выпирающими боками бродила по участку и грызла кусты. Агаша опять будет ругаться, что она жасмин съела. Надо бы привязать скотинку, да жалко. У нее козлятки скоро появятся. Что мучить беременную животину?
В пятницу жизнь для Надежды опять обернулась светлой радостной полосой. Возле школы на машине Надежду ждал Станислав. Все долго сдерживаемые чувства женщины прорвались. Она сама первая сказала:
– Стаська, я тебя, кажется, люблю.
Они, как подростки, долго целовались в машине и не разомкнули бы Бог весть сколько времени кольцо своих рук, если бы мать Станислава своим звонком не напомнила им о предстоящей встрече.
Счастливой Надежде нравилось все: и дом Станислава, и его мать, сдержанная, воспитанная, Эльга Сергеевна, и ее подруга – добрросердечная Бэла Андреевна. Милые такие женщины, от сериала про Катю-Катерину в восторге. В тот вечер Надежда впервые согласилась, что не такой уж плохой сериал: пока показывали первую серию, Станислав опять начал целовать Надежду, благо мать с подругой сидели, не отрываясь, у экрана телевизора в другой комнате.
– Все! – сказала женщина себе в тот день. – Отныне мы со Станиславом не расстаемся. Он давно об этом говорит. Я все чего-то боюсь. Сегодня же едем ко мне. На все выходные. А потом вернутся папа с Агашей и мальчики. Я их всех познакомлю, всех моих дорогих и любимых людей. Я люблю Станислава, мне никто другой не нужен.
А пока в их полном распоряжении было один день и две ночи.
Каким Станислав был внимательным нежным. Бывшая актриса в свои явно не девичьи годы и не подозревала, что может быть возможное между мужчиной и женщиной. Хотя, если быть честной, ее сексуальный опыт до Станислава сводился к коротким встречам с вечно спешащим Виктором Артемьевым. А Станислав продолжал удивлять её. В эту ночь, что они впервые остались надолго вместе, сердце бывшей актрисы несколько раз, ей казалось, переставало биться, потом вновь рождалось. Под утро, когда она, по привычке рано проснувшись, наблюдала за мужчиной, в голову пришла совсем глупая мысль:
– Я знаю, почему мне давали дублершу в эротических сценах, – сделала вывод Надежда. – Я ничегошеньки не знала о любви.
И снова мысль куда-то полетела, путая явь и реальность. Проснувшийся мужчина снова обнял любимую женщину:
– Но почему ты такая? – прошептал он.
– Какая? – не поняла женщина.
– Я люблю тебя, люблю, а мне все мало.
День и две ночи промелькнули, как один момент. В воскресенье после обеда должны были приехать папка с Агашей и привезти мальчиков. Станислав сразу сказал, что пусть Надежда даже и не думает, он никуда не поедет, он будет знакомиться с её мальчиками, отцом и бабушкой.
– А если ты вдруг решишь сбежать, я тебя привяжу, – засмеялась женщина. – Куплю самую толстую веревку и привяжу.
У неё в эти было такое хорошее настроение, что она опять чуть не выдала себя. Весь день напевала песню Екатерины: "В золоченой церкви нас с тобой венчали..." Тогда в доме Станислава Надежда отговорилась, что просто хорошо умеет имитировать чужие голоса. И все же, актриса это видела, мужчина над чем-то задумался. Женщину это особо не расстроило, все равно надо будет сказать всю правду, признаться о своем прошлом, когда она была Анастасией Деревенской. Может, еще поэтому рассказ Станислава о его потерянном сыне вызвал неосознанную тревогу, особенно когда прозвучало имя его погибшей жены – Лиза. Но ведь Лиза – мать Сашеньки. Гоня от себя странные предчувствия, Надежда совершенно искренне сказала, что она будет любить сына Станислава так же сильно, как и своих мальчиков. "А, может быть, уже и люблю, – добавила она про себя. – Маму Сашеньки тоже звали Лизой. И я никогда не задумывалась, кто отец моего Саши". Но она не решилась спросить, как зовут исчезнувшего ребенка Станислава.
Вечером в субботу папа позвонил и сообщил, что они прибудут утром, а не как собирались сначала – после обеда. Встречать не надо, он вызовет такси, мальчиков и Агашу довезут прямо до дома, он заедет в Гр-к по своим делам. Папка что-то недоговорил. Теперь-то Надежде было понятно, это про болезнь Миши промолчал Дмитрий Иванович. Услышал радостный голос дочери и не стал расстраивать. А тогда вечером счастливая Надежда подумала, что папа хочет намекнуть на Станислава, пусть, мол, дочь сначала его знакомит с мальчишками, а потом Дмитрий Иванович свое веское слово скажет. Что же, приедет папа попозже, пусть смотрит на свой намек и оценивает его. К тому времени Станислав подружится с мальчиками.
Все было не так.
Станислав вышел первым, он хотел увидеть сам мальчиков. И неожиданно уехал. Без всякого объяснения. Надежда отчаянно бросилась за ним, она плакала, звала, махала рукой и кричала что-то вслед. Она не ожидала подобного от себя. Ее, случалось, бросали мужчины. Но это вызывало только злость, а бежать вслед, уж это увольте. Но Надежда бежала, жалко, отчаянно. Но Станислав не вернулся. Надежда какое-то время стояла столбом, глядя, как Агаша закрывает ворота. Что-то случилось в мироздании, не туда повернуло солнце, наверно.
– Вот и стала сама собой. Не притворялась, не играла. Все хорошо в жизни бывшей актрисы. Она никому не нужна, как и прежде, – пыталась взять себя в руки женщина, и тут у Надежды вырвалось горько, отчаянно, со слезами: – Почему он уехал? Агаша! Почему Станислав уехал?
– Из-за Жоры, – еле слышно произнесла Агаша.
Но Надежда все равно услышала и вздрогнула. Даже гром среди ясного неба не был громче этих сказанных пожилой женщиной слов. Настолько нелепы были эти слова, что Надежде показалось, что она ослышалась. При чем тут Жора? Нет. Не ослышалась Надежда. Увы! Прошлое настигло её и мстило за ложь и недоговоренность. Жора и мертвый мешал счастью своей бывшей псевдолюбовнице. Она всегда боялась, что он придет за Сашенькой, а Жора забрал Станислава. Было очень-очень больно.
– Причем тут Жора? – спросила бывшая актриса у Агаши, подняв на нее свои потемневшие от боли зеленые глаза.
– Жора был вашим любовником, – тихо сказала Агаша. – Я это сказала Станиславу. Он должен знать. Иначе ему будет еще хуже и больнее. И вам тоже.
– Что за глупости? Я не была любовницей Жоры, – в сердцах ответила Надежда и подумала. – Как я жалею, что подыграла в этом дурацком розыгрыше, почему пожалела Жору? Он не жалел никого и никогда, – она помолчала минуту, потом спросила: – Агаша, зачем ты вообще говорила об этом Станиславу? Я бы сама все рассказала со временем. Просто сначала хотела, чтобы он увидел мальчиков...
– Поэтому и сказала... Станислав пришел за своим сыном. Он хотел забрать нашего Сашу. Как же мы без Саши, – жалко говорила Агаша. – Вот я сказала, чтобы он ушел...А Сашенька пусть с нами остается...
– Что?
Бывшая актриса беспомощно смотрела на старую женщину, она подтвердила её догадки, что Саша – сын Станислава. Неужели Станислав только из-за сына был с ней? Нет! Неправда. Они любят друг друга! А Агаша пыталась все объяснить, как она поняла, из-за чего уехал Станислав.
