Текст книги "Твой силуэт как иллюзия (СИ)"

Автор книги: Ольга Анафест

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 19 страниц)

– Ну, Медянова на тебя так смотрит, что тут любой бы подумал.

– Может, и к лучшему… Ни к чему ей знать, не поймёт. Внук есть, а остальное уже не имеет значения. Пусть в мире живут.

– А Еська не сболтнёт лишнего?

– Они же знают, что Толик у меня живёт. Мол, молодых стеснять не хочет, а я холостой, квартира большая…

– Хреново?

– Лучше так, чем пред судом бабы Глаши предстать.

– Согласен.

– Филоним? – Щербатый подошёл как всегда бесшумно.

– Сбежал? – Сизов улыбнулся.

– Ага. Бабушка Олегу наставления в супружеской жизни даёт. Умора!

– Ещё один женатик, – Дмитрий присел рядом с Лёней и закурил.

– Не последний, – Толик подмигнул любовнику. – Скоро братца твоего женим.

– Шутишь?!

– А ты у него спроси, не зачастил ли он в отдел кадров. Каждый день там отирается.

– И кто у нас там? – Сизов нахмурился. Только вроде Костя угомонился, опять, что ли, за старое взялся?

– Эвелина. Хорошая девка, поверь. Она ему спуску не даст. На вид кроткая и тихая, но при необходимости покажет почём фунт лиху.

– А я снова не в курсе…

– Да ладно тебе, Дим, – Лёня похлопал друга по плечу. – В жизни и не такое бывает.

Дмитрий молча курил. Нет, он больше кого-либо хотел, чтобы брат остепенился, но Костя ведь такой… Очередного скандала не хватало.

– Растопишь? – Костенко поднялся.

– Да, – кивнул Сизов и заозирался в поисках подходящего места для окурка. Баба Глаша душу вытрясет, если найдёт.

Лёня обошёл дровяник и поднялся по приставленной к стене деревянной лестнице. Ему нравилась эта крыша: маленькая будочка, давненько сколоченная Толиком, надёжно скрывала от людских глаз. В этот раз «скворечник» был занят. Тоненькая струйка табачного дыма выплыла наружу.

Леонид закашлялся и, подойдя ближе, нагнулся, заглядывая внутрь.

Испуганными глазами на него смотрела Алеся.

– Привет. Убиваем лёгкие?

– Я… это…

– Да не скажу я отцу, подвинься, – мужчина залез внутрь и устроился рядом с потеснившейся Антоновой.

Они никогда прежде не разговаривали, да и вообще так близко не находились. Костенко закурил, привалившись спиной к стене, и закрыл глаза.

– А вы…

– Ты. Знаешь ведь, что не люблю.

– Почему ты пришёл сюда?

– Подумать.

– О чём?

– О жизни. Как и ты, верно? – Лёня открыл глаза и покосился на Алесю. – Что случилось?

– Ничего.

Так она ему и рассказала. Это же Лёнечка! Даже приняв Женю, она не могла побороть какую-то брезгливость к новому родственнику. Ей всегда казалось, что этот человек испачкан грязью по самую макушку. Он сам грязь. Пустоголовый педик.

– Знаешь, может, я не лучший советчик, возможно, даже худший из них, но пожил я побольше тебя и хлебнул немало, так что послушай старого маразматика. Жизнь одна, девочка. Другой у тебя не будет. Если хочешь добиться чего-то, не жди, когда всё само собой разрешится. Так не бывает. Мы не в сказке, мы в грёбаной реальности, которая не терпит слабых. Если же считаешь, что оно того не стоит, тогда не забивай голову и не трать понапрасну силы. Жизнь коротка – некогда сопли распускать. Ты молода, у тебя впереди длинный путь. Каким он будет, решать тебе. Кем ты станешь, тоже решать тебе.

– А если я не знаю, чего хочу? – Антонова затушила окурок и бросила в стоящую рядом жестяную банку.

– Тогда самое время захотеть чего-то.

– А ты добился желаемого?

– Да.

– Но ты одинок, насколько мне известно.

– Ошибаешься. У меня большая семья, которую я ценю и люблю. И ты теперь часть моей семьи, даже если не особо довольна этим фактом.

– Я не об этом. А как же партнёр? Особенный человек? Дядя Толя с дядей Димой вместе, им хорошо. А ты?

– И мне хорошо, Алеся. Мы все разные, понимаешь? Не каждому нужно сдохнуть, держа кого-то за руку. Я не хочу так. Не могу.

– Не понимаю.

– И не нужно. Ты другая. Я знаю, кто для тебя особенный.

– Откуда?..

– Слухами земля полнится. Не беспокойся, твои не в курсе.

Лёня не хотел говорить, что узнал об Алесе и Славе от Никиты. Просто однажды он разоткровенничался. Так вышло. А вообще, Костенко нравился этот мальчишка: он нашёл свою цель и шёл к ней. Много изменилось в семье Артамасовых, и эти перемены были к лучшему.

– Я дура, да? – Антонова, сама того не заметив, начала открываться перед человеком, которого прежде недолюбливала.

– Нет. Женщинам трудно устоять перед ним. Он в чём-то похож на меня, но всё-таки рано или поздно захочет стабильности. Вероятно, стабильность в его понимании не подразумевает верность, но не могу сказать, что при этом он будет худшим мужем и отцом. Та, кого он выберет, должна будет принять его таким, какой он есть, или отказаться от него вовсе. Третьего не дано. Если ты хочешь быть той самой, добейся чего-то в жизни. Вокруг него много женщин, среди которых достаточно отличных кандидатур на роль его супруги. Ему нужно лишь выбрать. И его жена станет единственной женщиной, которой будет позволено больше, чем остальным. Если ты готова к этому, дерзай. Кто знает, вдруг я ошибаюсь, и Славка перебесится когда-нибудь и нажмёт стоп-кран.

Про себя же Костенко подумал о Мишке Громове. Лёне нравилась Настя, и он надеялся, что Громов не наделает глупостей. Эти двое решили попытаться, но никто не знает, что ждёт их впереди. А что мы вообще знаем? Кто может поручиться за то, что Женя с Олегом не разбегутся, как уже было? Что Егор вдруг снова не отвернётся от Сабины? Что Динияр вдруг не решит жениться и завести детей, бросив Тараса? Что Роман не изменит Татьяне или Щербатый не найдёт какую-нибудь женщину?

Леонид чувствовал себя в каком-то смысле отцом большого семейства. Он знал о них если не всё, то очень многое. Он не следил за ними, просто природная наблюдательность и внимательность дополнялись информацией, случайно полученной от третьих лиц.

Он был щедрым, и щедрость его в каком-то смысле не знала границ. Всё, что он имел, он рано или поздно собирался оставить Жене. Он уже перевёл многое на её имя и не планировал на этом останавливаться. У него есть силы, чтобы сделать для неё больше. Нет невозможного. Но пока племяннице рано знать об этом. Всему своё время.

– Спасибо, – Алеся посмотрела на мужчину благодарным взглядом. Он не решил её проблему, но дал необходимый толчок к этому решению. Теперь дело за ней.

– Да ладно, – Костенко бросил окурок в банку, перегнувшись через Антонову.

– Ты счастлив?

– Да.

И он был искренен в своих словах.

Мы на самом деле не знаем, что будет завтра. Но верим. Или хотим верить.

Егор, постоянно косящийся на телефон в ожидании ответных сообщений от Сабины. Сабина, с любовью смотрящая на брата и Тараса, накрывающих обеденный стол. Никита, носящийся с подносом между столиками, и Лиза, уже успевшая многому научиться. Семён Георгиевич, по-новому взглянувший на сына и жену и в душе благодарный Леониду. Киса и Павел, обожающие друг друга на грани сумасшествия. Татьяна, гордая за своих детей и любящего супруга. Олег, поглядывающий на часы, дожидаясь возвращения Женьки. Миша, запарывающийся с очередным переводом, чтобы поскорее закончить и поехать к Насте. Слава, ругающийся с поставщиком, подсунувшим лажу. Наталья, ещё не готовая к новым отношениям, но оттаивающая понемногу. Янис и Марек, поглощённые новым альбомом. Яна, активно работающая над исполнением своей мечты. Вано и Жанна, оберегающие свою тайну, которая практически перестала быть тайной. Дмитрий, жаждущий приготовить очередной кулинарный шедевр, и Щербатый, молчаливо согласившийся заранее съесть его, несмотря на последствия.

Мы все не знаем, что будет завтра, но хотим верить и верим, что наше завтра будет светлым и счастливым.

– Не сиди здесь долго, простынешь, – Лёня выбрался из укрытия и спустился с крыши. Свежий воздух приятно кружил голову. Может, перебраться в глушь? Нет! Лёнечка Костенко рождён не для этого. Лёнечка Костенко не может довольствоваться малым.

Какой же он на самом деле? Страшный человек, способный на убийство? Шут, веселящий толпу? Добрый самаритянин, помогающий людям? Психолог, ковыряющийся в чужих головах? Бог, взявшийся вершить чужие судьбы? Чёрт, ломающий жизни? Кто же он?

Лёня прошёл на задний двор и издалека посмотрел на Олега. Красавец! Выбор племянницы он одобрял.

Толик вернулся к работе и теперь вместе с Романом доделывал навес: старый покосился, и на семейном совете было решено отремонтировать его. То, что они называли навесом, на деле было очень просторной открытой верандой с огромным столом и скамейками, тянувшимися вдоль по обеим сторонам. Рядом был установлен большой мангал, так что все посиделки обычно проходили здесь. Для зимних сборов Дмитрий с Толиком и Романом ещё пару лет назад построили закрытую веранду, примыкающую к дому.

Они были семьёй. Большой семьёй, и Лёня был благодарен за то, что эта семья приняла его.

Он прошёл дальше и заглянул в сарай, из которого доносился мат Егора. Оказалось, что Павел уронил ему на ногу ящик с инструментами. Нет, что-то в этой жизни не меняется: Крюков в хозяйстве был бесполезен, как зубочистка против автомата.

Из дома потрясающе пахло. Костенко потянул носом и сглотнул: женщины в этой семье готовили восхитительно. Может, и Женька научится чему-нибудь? Хотя нет. Невозможно.

За воротами взвизгнули шины. Зря, наверное, он позволил когда-то племяннице сесть за руль. С другой стороны, кто ей запретит что-то? Таким не спрашивают.

Женя нетерпеливо сигналила. Мимо пробежал Олег, а за ним промчался его младший брат.

– Тормознутые! – возмущалась за воротами Копейкина.

– Позвонила бы, – фыркнул Олег. Он занёс во двор ящик водки и вернулся обратно. Егор, пыхтя, тащил пакеты с позвякивающими бутылками.

– Куда столько набрала? – присвистнул Лёня.

– Поверь, самое то, – племянница прошла мимо него с подозрительной ухмылкой на губах.

– Помоги, – Олег внёс второй ящик.

– Это всё?

– Если бы. Возьми тот. Пока хватит.

Вокруг все засуетились. Кто-то забивал последний гвозди, кто-то двигал скамейки, кто-то расстилал скатерть, а кто-то уже торопливо накрывал на стол.

Щербатый стоял возле мангала и насаживал шашлык. Мясо всегда было на нём. Рядом крутились дети, сбежавшие от Натальи.

Баба Глаша раздавала указания, стоя на крыльце и размахивая руками. Костенко желал ей лишь здоровья и долгих лет жизни. Страшно даже было представить, что её вдруг не станет.

– Лёнечка, принеси, пожалуйста, картошку, – Антонина Ивановна мягко коснулась его плеча.

– Конечно. На кухне?

– Да, Татьяна покажет.

Лёня вошёл в дом и завернул на кухню.

– Ты за картошкой? Вот, – Смирнова ткнула пальцем в большую кастрюлю. – Спасибо, а то тяжело что-то.

– Без проблем. Ещё нужно что-нибудь? – Костенко поднял действительно тяжёлую кастрюлю, больше похожую на приличных размеров бак.

– Нет, мелочи сами вынесем.

Под чутким руководством Антонины Ивановны он дотащил ношу до веранды и поставил в угол на невысокую скамью, служащую как раз подставкой.

Суета постепенно превратилась в мирные посиделки за столом. Ветер дул, но он не был слишком холодным, к тому же все были соответственно одеты. Женька вообще приволокла откуда-то из дома маленькую подушку, на которую уселась, и тёплый плед, в который укуталась чуть ли не с носом. День был довольно тёплым, но она всё же старалась беречь себя.

– Толь, ну что там? – Сизов подошёл к любовнику.

– Миску дай. Первая партия готова.

– Ром, Лёнька, разливайте, – баба Глаша и за столом правила.

Выпили за семью и встречу. Толик снова вернулся к мангалу. Егор постоянно хватался за телефон, Олег непрерывно подкладывал Жене в тарелку зелень. Она кривилась, но ела. Татьяна с беспокойством посматривала на задумавшуюся дочь. Наталья безуспешно успокаивала Киру с Елисеем. Павел с Кисой шушукались, а Антонина Ивановна деликатно покашливала, сидя рядом с ними. Роман с Дмитрием обсуждали какие-то рабочие моменты, а Лёня выслушивал наставления бабы Глаши. Она непременно хотела скорее женить его.

– Жень, ты чего не пьёшь? – неожиданно спросил Павел, посмотрев на стакан компота в руке подруги.

– Не хочется.

– Офигеть, – Крюков вскинул брови в удивлении.

– Не думал, что доживу до этого дня, – хохотнул Роман.

На самом деле ему было не так уж весело: всё ещё не пришёл в себя после объявления Егора о желании жить в другой стране. Конечно, это будет нескоро, но…

– И не до такого ещё доживёшь, – усмехнулась Копейкина.

Олег замер.

– В смысле? – полюбопытствовала Киса.

– Если ты скажешь, что вы решили отменить свадьбу, я вам обоим шеи сверну, – Лёня нахмурился.

– После того, сколько ты в неё вбухал? Не беспокойся.

Что-то в словах и ухмылочках племянницы напрягало Костенко. Он привык, конечно, к разным сюрпризам, но сейчас внутри шевелилось беспокойство. И Олег ещё странно прятал взгляд.

Леонид налил водки в стопку. Что ж такое? Остальным наливал Роман, потому что Костенко со своей стопкой слово застыл.

Поздравили Олега с Женькой с предстоящей свадьбой. Баба Глаша от души пожелала поскорее детишек завести, от чего Лёнечку передёрнуло. И Романа, кстати, тоже. Он-то и сам ещё не прочь был пятого…

– Ну, собственно, уже, – Копейкина обнажила в улыбке клыки.

Все недоумённо переглянулись, пожали плечами и выпили. Только Лёня притормозил, погрузившись в мысли, и позже других поднёс стопку к губам.

– Это… Лёнечка, сказать хотела, – Женька продолжала предвкушающе скалиться, – ты дедом станешь!

Водка пошла не в то горло, как говорится. Леонид подавился и закашлялся. В воцарившейся тишине его кашель гремел набатом.

– Ты не переживай, если мальчик будет, мы решили Лёней назвать. Прикольно, да? Дедушка Лёня и внук Лёня? – Юмор племянницы Костенко не оценил. Его лицо посерело, а потом начало краснеть. Роману тоже сделалось слишком душно, и он расстегнул куртку. Татьяна улыбалась, глядя на мужа. Собственно, довольны были практически все, потому что после небольшой заминки, бросились на Олега с Женькой с поздравлениями. Даже Алеся от переизбытка эмоций смачно поцеловала невесту брата в нос. Егор же был скупее в выражении чувств, но в глазах читалось одобрение. Баба Глаша тут же накинулась на внучку с ворчанием, мол, они-то чего тянут.

Лёню не отпускало. У него вся жизнь перед глазами проплыла калейдоскопом чёрно-белых картинок. Дед. Лёня Костенко – дед?! Этот мир сошёл с ума. Невозможно, нереально.

Олег дотронулся до его плеча, но отшатнулся от колючего взгляда, брошенного из-под густых ресниц.

– Лёнечка, – довольная произведённым эффектом Женька повернулась всем корпусом к дяде, – ты рад?

– Помолчала бы, – простонал Роман с другого края стола.

– Ой, Ромочка, а ты чего? Внуков не хочешь?

– Заткнись…

– Хочет, Жень, хочет. Ему просто надо привыкнуть к этой мысли, – Татьяна откровенно смеялась.

Костенко трясущимися руками наполнил свою стопку и, запрокинув голову, выпил. В этот раз пошло хорошо. Очень хорошо. Сколько там ящиков было? Отлично. Самое то. Может, ещё прикупить сразу?

– Лёнь, ты как? – к нему подошёл Толик.

– Щербатый, она пошутила, да?

– Сомневаюсь…

– Я ещё молод!

– Лёнь, успокойся.

Костенко обвёл пустым взглядом собравшихся за столом и вздохнул. Горько так, будто старушка в каком-нибудь старом мультфильме.

Новая жизнь – это потрясающе. А что делать со старой? Она как иллюзия пролетает мгновенно хрупким силуэтом. Всё, что мы можем, это окрасить её в какой-то цвет.

Дед. Дедушка. Старик.

Леонида перекосило. Чёрта с два! Он ещё пободается!

– Услышу от кого-нибудь хотя бы раз, что я дед…

Лёнечка Костенко, какой же он на самом деле?