Текст книги "Русские масоны. От Романовых до Березовского"

Автор книги: Олег Соловьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 36 страниц)

Гитлер и его приспешники даже в публичных выступлениях изображали евреев, коммунистов и масонов заклятыми врагами немецкого народа и приспешниками финансовой олигархии, выдвигая главными аргументами несостоятельные цитаты из «Протоколов сионских мудрецов» и высказывания крайне реакционных печатных органов той же Франции, где все смелее поднимали голову местные фашисты-антисемиты. В книге «Моя борьба» с воспеванием мнимых доблестей арийцев резкими выпадами против евреев Гитлер призывал к походу на Восток во имя сокрушения СССР. Националистически настроенные лидеры немецкого масонства попытались было приспособиться к строгостям режима перекраиванием своих федераций в некие рыцарские ордена арийского пошиба, в чем не преуспели и были вынуждены прекратить деятельность своих организаций. Русские братья из ложи «Великий Свет Севера» еще раньше закрыли мастерскую и по большей части перебрались под крылышко парижской «Астреи».

В сложившейся обстановке масонские центры Франции стремились прежде всего заострить внимание общественности на необходимость борьбы против опасности надвигавшейся войны под давним лозунгом создания Соединенных Штатов Европы. Великий Восток основал в своей резиденции «Комитет антивоенных действий», программа которого была циркулярно разослана по ложам уже в 1933 г. Несколько позже 1*овет послушания обратился к своим ассоциациям с воззванием «Перед лицом фашизма». Другой циркуляр требовал противопоставить нацистским замыслам «великую идею федеративной Европы», что якобы только и может искоренить причины всех войн. 10 июня руководители ВВФ, ВЛФ и Ордена «Человеческое право» организовали в Париже большой митинг с осуждением деяний гитлеризма, на котором, кроме масонов, выступили знаменитый физик П. Ланже-вен, экономист Ж. Монне и коммунист Ж. Коньо. Однако не дремали и крайне правые, которые в феврале 1934 г. сделали попытку осуществить фашистский путч и разогнать парламент для установления открытой диктатуры крупного финансового капитала. Решительный отпор левых сил при отсутствии согласованности в стане мятежников вызвали провал вылазки.

12 февраля 1934 г. Великий Восток и Великая Ложа в совместном обращении к своим мастерским напомнили о давней традиции Ордена «вольных каменщиков» воздерживаться от любого участия во «внешних манифестациях и демонстрациях». Вместе с тем «перед лицом угрозы демократическим свободам масоны не могут остаться безучастными». Будучи свободными людьми, они должны в условиях кризиса, который не является «межпартийной борьбой, а ожесточенной агрессией против демократии, всем сердцем защищать демократию, Республику и свободу³¹⁷. Разумеется, нельзя не отметить двойственность приведенных установок, вроде бы запрещающих членам участвовать в политических кампаниях и тем не менее призывающих защищать демократию каким-то пассивным путем. Руководящие инстанции послушаний вместе с тем обнародовали согласованное кредо, как бы налагающее на обязанность участвовать вне лож, как остальные свободные граждане, в антифашистских мероприятиях. Вот почему масоны не оставались сторонними наблюдателями в ожесточенных схватках между профанами.

Естественно, обозначенные пунктирно особенности международной жизни и внутриполитического положения Франции не могли пройти мимо эмигрантского масонства, усилив в нем прежние разногласия, под влиянием трений между убежденными антифашистами и приверженцами старых взглядов, считавших фашизм по сравнению с коммунизмом меньшим злом в силу укоренившихся консервативных взглядов. Другие ратовали за полную отстраненность от любой политики с погружением в традиционные глубины истории, философии и обрядности организации, причем таковые, пожалуй, находились в большинстве. Но всем пришлось встряхнуться при подготовке конференции Верховных Советов шотландского устава в Брюсселе летом 1935 г. для рассмотрения международной обстановки и положения масонства в отдельных странах. Верховный Совет Франции подготовил документ о сближении и взаимопонимании народов ради всемирного братства, мира, благоденствия и гармонии без разжигания войн³¹⁸.

Члены Консистории «Россия» с 33-й степенью разработали для конференции материал, начинающийся ссылками на решения предыдущих форумов в Лозанне и Париже. Далее шли приветствия делегациям, изъявления благодарности за начало и продолжение работы по созданию нашего Верховного Совета, которому Верховный Совет Франции передал бы полномочия в отношении русских масонов, продолжая осуществлять наблюдение за ними согласно прежним решениям.

В первом, вводном, разделе документа отмечалось: «Мы по-

ч

лагаем, что приближается время, когда Россия созреет для масонской деятельности, и мы должны соорганизоваться для ее немедленного начала. В самом деле, кроме нас, русских, кто сможет когда-либо правильно понять весь комплекс, который английская пресса презрительно именует «азиатским коммунизмом»? Эта общественная система и политическая доктрина сохранила лишь материалистические положения Карла Маркса да вызывающие лозунги знамен на 1 мая? В дипломатических отношениях Запада и Советов ищут общность интересов, главное идеи, остальное считают неосязаемым или игнорируют. Поступают подобно Риму, ведшему переговоры с варварами, не зная их души».

После путаной и отвлеченной тирады составители переходят ко второму разделу бумаги, намереваясь показать истинное лицо СССР. Марксистское образование оказывается, «слишком часто порождает психологических монстров». А пока толпы из больших городов, мрачные, истощенные и оборванные, молчаливо взирают на представителей буржуазного мира. А рядом существуют крестьянские массы, едва усмиренные, которые уничтожают своими руками миллионы голов крупного рогатого скота, дабы он не достался аграрному коллективизму. Единственным просветом является игнорируемый марксизмом духовный мир. И почти «мудрый» Сталин недавно подчеркивал весомость наличия «очень ценных людей среди некоммунистов, а, с другой стороны, Советская Россия испытывает недостаток кадров для использования огромного технического потенциала пятилетних планов. Лозунги «Лицом к людям» и «Кадры решают все» подчеркнуто обозначают такой этап»¹.

Приведенные возможно полнее тезисы материала наглядно демонстрируют искаженное представление авторами советской действительности. Весьма наивны претензии эмигрантов и на постижение духовного мира соотечественников. Не менее нелепы политические оценки подготовительных мероприятий по поводу столетия гибели Пушкина и возросший интерес к событиям XIX в., который изображался «культом истории».

В итоге третий раздел документа начинается следующим несостоятельным заявлением: «Все эти признаки свидетельствуют о начавшейся подлинной эволюции большевизма, эволюции спири-туалыюй. Нынешние руководители уже захвачены потоком, но в силу своей преданности марксистской вере они не захотят и не смогут возглавить процесс». Нельзя ничего ожидать ни от православия, ни от католицизма. А Германия, в свою очередь, проявляет готовность колонизировать Россию не только материально, но и духовно, привив ей лкнщферовы концепции, которые заключены в гитлеризме на базе наивных народных представлений «нового язычества». И потому «религиозный сплав России и Германии образовал бы монолит, который не уравновесила бы никакая политическая группировка». Тут па помощь и подоспеет масонство.

Последний тезис развивается в четвертой, заключительной, части бумаги, которую дадим полностью. «Именно в данный момент духовного возрождения Советской России окончательно определится мировая роль русской революции, показав, предназначена ли она быть конструктивной или деструктивной силой западной цивилизации. Рождается новый мир, появляется и новое сознание. Россия находится в авангарде этого мира, она предвестник осознания этого. Если Россия останется вне поля деятельности масонства, то оно не займет своего места в новом мире. Задачей будущего русского Верховного Совета состоит в том, чтобы стянуть и соединить края раны кровоточащей России. Возможно, еще никогда перед масонством не стояло более oipoMnoft задачи. Сознавая нашу ответственность в отношении Ордена и Истории, мы объявляем о готовности взять на себя подобное бремя». Материал подписали Капдауров, Слиозберг, Бобринский, Давыдов, Айтов, Глеевский, Мамонтов, Вяземский, Гойер и Вер-деревский, Половцев подтвердил телеграммой желание присоединить свою подпись.

Анализируемый документ без датировки явно предназначался для распространения среди делегатов конференции в Брюсселе. Однако его текст с добавлением лишь одного, притом важного абзаца, от 3 июня 1935 г. был, очевидно, вручен при согласии французов американским менторам, а великому командору Верховного Совета Франции Реймону Капдауров переслал его копию только 13 декабря 1935 г. в качестве приложения к благодарственной записке но случаю быстрого повышения Вердеревского, канцлера Консистории «Россия», до 33-го градуса шотландского обряда. Упомянутый абзац шел в первой части сразу после указания на приближение России к готовности пойти на принятие масонской деятельности. Вот что в нем говорилось: «В течение последних лет следовали всегда по инициативе советских кругов представителями и агентами этого правительства попытки установления контактов с руководителями русского масонства. Не отклоняя такие заходы, братья, ставшие их объектами, были вынуждены проявлять самую строгую сдержанность, поскольку не обладали высшими масонскими качествами для решения проблемы и смелого заложения фундамента будущей масонской акции в сотрудничестве с правительством СССР. Коли подобные контакты происходили бы под эгидой Верховного Совета Франции, они, естественно, были обречены потерять главную ценность интимной расовой доверительности и оказаться в холодной рационалистической плоскости дипломатических переговоров. С другой же стороны, в случае приобретения такими беседами систематического, но тайного характера, они, возможно, превратились бы в политическую интригу, отнюдь не в масонскую акцию, заговор на территории Франции, которая предоставила нам убежище и создала русское масонство». Далее упоминалось об основании в союзе Великой Ложи братства «Аггаратха» по названию таинственного невидимого царства в Индии под начальством убежденного коммуниста при содействии «руководства» и симпатизирующих Советскому Союзу лиц, включая бывших агентов правительства СССР¹.

Даже беглое упоминание довольно туманного содержания наводит на мысль о попытках каких-то, возможно, оппозиционных Сталину представителей высшего государственного эшелона опереться в тайных расчетах и на зарубежное масонство. Отголоски этого ощущаются на закрытых судилищах режима, которые, к сожалению, у нас детально не изучались, а признания обвиняемых всецело приписывались физическим воздействиям следователей. После официального развенчания в СССР культа личности Сталина фактически все погибшие или уцелевшие политические затворники были реабилитированы в спешном порядке, словно среди них вообще отсутствовали люди недовольные или пытавшиеся бороться против существовавшего строя. Вряд ли докопаться до истины когда-либо удастся. Одновременно не стоит полностью исключать версию о подготовке советскими разведорганами очередной провокации против эмиграции, возможно, на сей раз при невольном содействии масонов.

Брюссельская конференция верховных советов США, Франции, Испании, Канады, Чехословакии, Швейцарии, Польши, Румынии, Турции, ряда латиноамериканских государств 15—19 июля 1935 г. ограничилась среди главных проблем рассмотрением положения масонства в странах, где оно запрещено или находится под угрозой роспуска, а также методов интенсификации сношений центров шотландского устава. Выступления делегаций свелись к общей дискуссии пацифистского характера, следуя в общей линии западных держав, не желавших обострять трения с фашистскими странами. Даже по поводу репрессивных действий гитлеровцев против братьев верховным советам Швейцарии и Чехословакии только поручалось «в случае их согласия» наблюдать за происходящими событиями. Подчеркивался традиционный «горячий патриотизм масонов, их верность правительствам своих стран, законопослушность и ютовность отдать жизнь во имя защиты их свободы и чести». Вместе с тем за каждым верховным советом признавалось законное право на оборону в случае угрозы существованию масонства. «В таких обстоятельствах верховные советы, будучи независимы у себя в государствах, проявляют солидарность друг к другу. Конференция обеспечивает подобным масонским объединениям выражение полной симпатии и поддержки в защите, которую им придется осуществлять, помимо желания». Тем самым провозглашался сдвиг в сторону политизации, носящий скорее декларативный характер, ибо конференция отклонила все предложения по конкретизации сотрудничества послушаний, рекомендуя продолжать сношения на двусторонней основе.

Делегаты единогласно приняли заявление о принципах, гласившее: «Шотландское масонство не есть политическая группировка, секта или религия. Она является универсальной ассоциацией, базирующейся главным образом на братстве своих членов, оно не скрывает ни своих основополагающих установок, ни места проводимых собраний, ни имен руководителей. Шотландское масонство полагает фундаментальным полное уважение национальной идеологии в рамках всемирной солидарности, чему может служить примером Лига Наций, терпимость всех мнений, вероучений и религий, поскольку они не противоречат законам Государства и морали, запрещает на своих собраниях любые политические или религиозные дискуссии». Особо подчеркивался патриотизм членов Ордена «вольных каменщиков». Следовательно, речь шла о повторении традиционных, давно известных положений. •

При обсуждении демарша отечественных адептов пункт о создании Верховного Совета для России фактически был отклонен, к нему решили вернуться лишь после начала действия масонства на русской территории. Россиянам дозволялось иметь только Русский особый совет 33-й степени шотландского устава, да и то после согласия французов, которое последовало через несколько месяцев. Производство наших соотечественников в высшие градусы требовало, как и прежде, санкции ВСФ, сохранившего по существу функции контроля и надзора над эмигрантскими ложами. Непонятно искажение существа дела А.И. Серковым, когда он утверждает, будто «активная посвятительская работа позволила в июне 1935 г. создать Русский особый совет 33-й степени, который фактически выполнял функции Верховного Совета для России»³¹⁹. Вероятно, ученый принял за подобный орган совещания членов Консистории «Россия». Ведь тот не мог действовать еще до Брюссельской конференции, к тому же выполнять свою роль для России, где и масонства-то не было, что специаль-но подтверждалось в официальном бюллетене Великой Ложи Франции от 15 ноября 1935 г.

В его разделе масонской информации говорилось: «Ложная новость. Различные европейские газеты опубликовали сообщение, что Советское правительство разрешило создание масонских лож в главных юродах Союза. Это якобы было поручено Карлу Радеку, изображенному несколько смело «давнишним масоном». Невероятность этой новости была отмечена всей масонской прессой»³²⁰. Видный большевистский деятель, еврей Радек (Собельсон) вместе с X. Раковским являлись ближайшими сподвижниками Троцкого, когда он был в фаворе. Обоих исключили из партии и выслали на восток. Позднее они отреклись от руководителя, их восстановили в ВКП(б), возвратили в столицу для работы на менее ответственных постах, но через пару-тройку лет арестовали и предали суду но делу правотроцкистского блока. В отличие от других, приговоренных к расстрелу, оба получили по 10 лет лишения свободы и погибли в застенках соответственно в 1939 и 1941 гг. Распространенные на Западе утверждения о принадлежности Радека к масоштву автор подтвердить не может.

В дальнейшем ось мировых событий перемещалась в Испанию и во Францию, где произошли серьезные общественные сдвиги, что отчасти отражалось и на внутренней эволюции СССР. На испанских выборах в феврале 1936 г. прогрессивные партии, сплотившиеся вокруг программы Народного фронта, получили в кортесах 268 мест’ против 205 правых и центристов. Свыше 35% левых избранников являлись масонами, включая нескольких руководителей федераций. Под лозунгами Народного фронта весной того же года победили и французские левые. Среди избранных парламентариев находилось свыше 90 «вольных каменщиков». Впервые в истории премьер-министром стал лидер социалистов Леон Блюм. Братья получили посты министров внутренних дел, финансов, образования и два поста из трех министров без портфеля. Однако реализация их программы натолкнулась на яростное сопротивление консерваторов, с чем приходилось считаться.

А в Испании реакционные силы во главе с генералом Франко подняли антиправительственный мятеж, на помощь им поспешили фашистские Германия и Италия, направившие на Пиренеи военные контингенты и вооружение. Тогда республиканцы обратились за поддержкой к западным державам, СССР, демократическим объединениям, в том числе к масонству. Сюда начали прибывать иностранные добровольцы. В то же время США, Великобритания, Франция избрали под эгидой Лиги Наций непоследовательный курс невмешательства в испанские дела, игравший на руку мятежникам и их иностранным покровителям.

Как раз в то время проходило юридическое оформление Русского особого совета 33-й степени, который для приобретения традиционных масонских прав должен был получить признание других верховных советов и только тогда мог считаться правильным и законным. Потребовалось начать поиски компромиссов посредством переписки сперва Кандаурова в качестве главы Консистории «Россия» с великим мастером ВЛФ Ж. Марешалем и великим командором Верховного Совета Франции Р. Реймоном. Детали обсуждений у нас отсутствуют. Очевидно, они свелись к выяснению взаимных позиций.

Летом 1936 г. после тяжелой болезни сердца Кандауров скончался, и командором Консистории стал А.В. Давыдов. Давний эмигрант, он не составил себе репутации в журналистике и был секретарем русских владельцев ресторанов. К его достоинствам, пожалуй, отнесем лишь богатую родословную правнука двух декабристов.

18 июня 1936 г. Давыдов уведомил Реймона о получении его очередного письма по возвращении с похорон брата Кандаурова и зачитал его членам Консистории. Те просили передать ему «глубокую благодарность за новое свидетельство дружбы и ободрения». Затем приступили к выборам нового председателя и заместителя. Ими соответственно оказались он сам и Голеевский. После этого состоялось собрание обладателей 33-й степени, избравшее Давыдова председателем «создаваемого Верховного Совета». «Моей единственной надеждой, – продолжал тот, – является ваше личное содействие при благосклонной поддержке». Пришлось объявить братьям новость, причинившую большое огорчение, а именно отклонение «конституции» Совета, что было сообщено Марешалем. Причины такого оборота дела неизвестны, но полагаем при вашей поддержке добиться «нам обещанного»¹. Увы, надежды на высокое заступничество не оправдались.

После новых согласований на более низком уровне Давыдов изложил Марешалю 2 ноября 1936 г. позицию соратников. Пункт D под заголовком «Масонство в России будет по-прежнему запрещено» гласил: «Нет причин полагать, что деспотический, диктаторский строй России останется несокрушимым и сохранится навсегда. Считать, что великий русский народ никогда не восстановит свою свободу, противоречило бы не только урокам истории, но и масонской традиции. Напротив, по свидетельству всех объективных данных, СССР подтачивает интенсивная и острая внутренняя работа. Сегодня, как никогда, допустимо все в отношении политической и социальной структуры будущей России. Если же после стольких других стран она в свою очередь станет окончательно недоступной для масонской деятельности, то само собой вся организационная работа со времени Лозаннской конференции 1922 г. окажется бесплодной». Впрочем, имелась и вторая альтернатива.

Оценивалась она таким образом: «Все-таки в случае появления благоприятной возможности в близком будущем мы должны не только быть подготовленными к решающему моменту⁷, а обладать уже завершенной масонской организацией, дабы привести, подготовить и содействовать появлению в нужное время упомянутых социальных возможностей. Именно поэтому мы просили и продолжаем просить немедленного создания русского Верховного Совета, ибо лишь центр, состоящий из малого числа влиятельных и опытных людей, может долго оставаться пассивным, не прекращая сохранять бдительность, тогда как смешанные по характеру в силу необходимости голубые ложи, зачастую шумливые и легко доступные для враждебной критики, могут лишь усилить собственную дискредитацию и отдалить возвращение в Россию». Иными словами, автор письма ратовал за образование в эмиграции глубоко законспирированного руководящего ядра.

Согласно пункту Е, рассматривался вариант якобы уже тайно существующего на родине масонства, и тот безусловно отвергался. «В России не может существовать никакой правильный Верховный Соврт, помимо и вопреки Верховному Совету Франции и конфедеративным Верховным Советам. Гипотеза о наличии в России какого-то тайного Верховного Совета ранее широко использовалась братом Нагродским против Кандаурова. Тем не менее ему не удалось сколько-нибудь убедительно доказать подобный факт, за исключением принадлежности к масонству некоего Автономова (т.е. известного нам Астромова-Кириченко. – О.С.), о наличии коего сообщалось в Бюллетене ВЛФ в 1927 г., что было полностью сфабриковано политической полицией (Чека), дабы выкорчевать при помощи агента-провокатора Автономова последние остатки московских розенкрейцеров, именно маленькую группу брата Казначеева, которому русские братья в Париже тайно направляли много лет деньги, продовольствие и заверения в солидарности».

Как отмечал подчеркнуто Давыдов, «мысль о тайном центре в Москве была повторена группой брата Иагродского, когда в нее вступил только что прибывший из России шотландский масон Терапиано, давший понять, что он являлся членом и эмиссаром это-го Верховного Совета, тайно существующего в России. После частых и длительных расспросов обнаружилась невозможность получить достоверные доказательства этого тайного Верховного Совета. С другой стороны, Терапиано оказался не в состоянии дать удовлетворительные ответы на вопросы, предъявляемые к обладателям 32-й, 31-й и даже 30-й степеней, а это устанавливает определенно отсутствие у него правильного посвящения в такие степени. Через некоторое время Нагродский и Терапиано окончательно покинули шотландское масонство».

Впрочем, по признанию автора письма, даже в случае действительного наличия в России нескольких подпольных и «неправильных» масонов при отсутствии доверия к принципам и намерениям таковых первых их задачей «было бы получить в подходящий момент международный масонский статус у верховных советов шотландского устава, прежде всего русских представителей последнего, подготовленных и зарекомендовавших себя в Париже с 1922 г.». В заключение Давыдов выражал надежду на отсутствие у Марешаля возражений против передачи копии изложенного письма Реймону. Вряд ли тот мог возражать, поскольку сам являлся членом ВСФ, возглавляемым Реймоном.

Столь подробное, в основе политическое обоснование стремлений верхушки отечественного масонства, конечно, свидетельствует в первую очередь о попытке поднять свой статус и несколько ослабить значительную зависимость от французов, встав вровень с ними сообразно имевшимся у братьев высшим шотландским степеням. Создание собственного Верховного Совета увеличило бы и авторитет в международных орденских кругах, возможно, обеспечив приток денежных средств, прежде всего из США. Поэтому они и выдавали себя за крупных аналитиков событий, происходивших в СССР, о которых они знали понаслышке.

Что же касается В.А. Нагродского, инженера путей сообще-

Пия и заслуженного «вольного каменщика», то он далеко превосходил не только всех русских братьев, включая Кандаурова, но и многих специалистов-парижан, будучи основателем почти всех отечественных лож, где занимал самые ответственные должности при одновременном активном участии в мастерских Франции. Там он получил высшие степени шотландского обряда вплоть до 33-й. В отличие от большинства посвященных, которые тяготели к политизации своих занятий, Нагродский твердо отстаивал приоритет масонских духовных ценностей, увлекался мистикой и оккультизмом. Для него Орден «вольных каменщиков» являлся важнейшим фактором общественной жизни России. Так, он сочинил теорию непрерывного существования масонства от времен Н.И. Новикова конца XVIII в. до 1917 г. и далее. На этом, вероятно, зиждилась уверенность функционирования тайного органа в советских условиях. Представляется, что Давыдов переоценивал значение отмеченных им трений с Кандауровым и заблуждался насчет ухода из шотландского масонства Нагродского, умершего в 1935 г.

Элита французского Верховного Совета прекрасно понимала расчеты и скрытые намерения русских подопечных, которым не собиралась потакать в главном при второстепенных уступках, о чем свидетельствует письмо ВСФ Давыдову от 14 января 1937 г., подтвердившего ознакомление с его проектом, который был принят с изменениями двух статей первого параграфа. Кроме того, решили именовать новый орган не «Большим советом», как предлагалось нашими, а «Русским особым советом 33-й степени шотландского устава», причем присвоение названного градуса осуществляется по согласованию с ВСФ, а посвящение русских с четвертой степени имеет место, как и раньше, согласно договоренности. И только русские адепты французских лож производятся в высшие степени без одобрения этого органом их соотечественников. ВСФ разрешал принять любые меры для инсталляции Особого совета, что вскоре было сделано без получения всего ранее желаемого¹ .

Для наглядности расскажем, как происходило повышение русских в 33-й градус. 21 января 1937 г. Давыдов письменно просил ВСФ о присвоении такой степени брату Д.А. Шереметеву, обладателю 32-го градуса. Прилагалось его заявление в сопровождении подготовленной им работы с анализом содержания требований к носителю степени «превосходного князя царской тайны». Обращение также подписали еще восемь носителей высшей степени. Работа подверглась рецензированию, отзыв с неразборчивой подписью какого-то адепта 33-го градуса на имя Реймо-на походил на отрицательное заключение по поводу какой-нибудь диссертации. Сперва отмечалось недостаточное владение соискателем французским языком, затем утверждалось, что трактуемые вопросы мало понятны автору. Это, мол, добросовестная компиляция уже известных идей. «Ничего оригинального, ни одной идеи, рассуждения, соображения, принадлежавших собственно автору». Назывались конкретно и источники компиляции. Рекомендовалось провести с Шереметевым беседу, дабы, по крайней мере, узнать о понимании им приложенных к докладу таблиц 32-й степени и только после дополнительного испытания решить, достоин ли он высшей степени¹. Шереметеву пришлось, как школяру, изрядно потрудиться, прежде чем он получил через год вожделенный градус. Французы преподали серьезный урок русским братьям, которые раньше усилиями Кандаурова быстро продвигались по иерархии.

Ну а в низовых звеньях отечественных масонов продолжалась рутинная деятельность: делались доклады на разнообразные темы, происходили торжественные собрания и братские трапезы, изредка принимались неофиты, происходили «повышения зарплаты», радиации, весьма редко исключения, случались отставки. Основные члены продолжали дряхлеть, молодежь не торопилась приходить им на смену. В «моральном отчете» «Астреи» за

1936 г. сообщалось о ее численности, десять лет назад превышавшей 100 адептов, а теперь снизившейся до 54. Составитель писал: «Жизнь русских лож и особешю нашей становится все труднее. События и нрофанские трудности сказываются все больше не только с материальной точки зрения, но и прилежности братьев». Отчасти это объясняется серьезными тяготами бытия. Тем не менее налицо были и положительные сдвиги в работе мастер-

ской, поскольку новый досточтимый мастер В.Е. Татаринов, журналист и литератор, добился проведения 23 собраний, в том числе на 10 заслушивались доклады. Единственными целями ложи всегда было «удовлетворение текущих интересов членов, ответы на самые актуальные в данный момент вопросы, либо на проблемы, вызывающие заинтересованность преобладающего числа братьев». Среди тематики докладов отметим «отношение русского масонства с православной церковью в XIX в.» и «Идеологию Ордена», подготовленные Бурышкнным и Осергиным, а также выступление Татаринова «Конец русского масонства в XIX в.». В том же году скончались два брата, пять вышли в отставку, восемь были радиированы, двое присоединены, четверо посвящены¹.

Моральный отчет «Астреи» за 1937 г. состоит из трех частей: исключительно масонские вопросы (4 заседания), политические и социальные вопросы (доклады: «Свобода в экономической и промышленной жизни», «Будущее свободы»), предложенные ВЛФ своим мастерским, «Терпимость», «Личность и коллектив». Списочный состав ложи насчитывал 45 членов, а реальный – 25– 35, на собраниях присутствуют 18—20 братьев. Положение в остальных мастерских существенно не отличалось от изложенного.

Естественно, внимание отечественных масонов приковывала к себе политическая эволюция в СССР, новая конституция с формальным декларированием прав и свобод населения на фоне начавшихся массовых репрессий. Налицо было стремление получать надежную информащпо из первых рук, а также на базе углубленного анализа сведений других источников. Однако инициаторами здесь стали французские масоны ряда братств Великого Востока, образовавшие в начале 1937 г. «Масонский кружок по изучению СССР», который проводил дискуссионные собрания по актуальным вопросам и даже издавал периодический бюллетень. Первым делом участники обсуждали политические процессы в нашей стране, высказывая собственные мнения и концепции. Собрания посещались адептами ВЛФ, включая представителей русских лож.

11 марта 1937 г. ложа «Свободная Россия» союза ВВФ направила соотечествешшкам других послушаний уведомление о том, что некий брат «Ж», вернувшийся три месяца назад из СССР, поделится впечатлениями о двух с половиной годах пребывания там и, в частности, о первом процессе троцкистов, ответит на все поставленные вопросы за братским чаем. Возможно, таинственным адептом был француз Э. Пети, бывший досточтимый мастер братства «Лионская Солидарность», сообщивший 31 октября 1937 г. Тата-ринову, что он недавно завершил миссию по изучению России и опубликовал книгу, причем предисловие к ней написал известный прогрессивный деятель, радикал-социалист Э. Эррио. Автор далее заявлял: «Полагая, что масоны не должны остаться безразличными в отношении русской проблемы, я с удовлетворением представляю свою работу в распоряжение лож и масонов, которые хотели бы получить беспристрастные свидетельства». Сообщалась и цена довольно пространной работы, которую, дескать, уже приобрели многие общественные библиотеки¹. К сожалению, больше ничего об этих фактах нам обнаружить в архивах не удалось.