Текст книги "Совсем не герой(СИ). Гексалогия"

Автор книги: Олег Бубела

сообщить о нарушении

Текущая страница: 78 (всего у книги 245 страниц) [доступный отрывок для чтения: 87 страниц]

Слушая этот разговор, я не заметил, как мы спустились в долину, и пошли по ровной дороге. Спустя двадцать минут ходьбы мы достигли места, которое я для себя обозначил как деревня. Правда от тех, что видел я, она заметно отличалась. Во-первых, дома были расположены более хаотично и на более удаленном расстоянии друг от друга. Во-вторых, не было ни частокола вокруг всей деревни, ни подобия оградок вокруг каждого участка. Да, подумал я, глядя на аккуратные грядки у одного из домиков, видимо, тут у соседей огурцы воровать не принято. Я мысленно поставил горцам один плюсик в оценку. Пусть они и дикие, но довольно симпатичные!

Наше шествие по деревне вызвало заметное оживление. Из домов начали выходить люди, я увидел детей, которые с криками "Ведут! Ведут", побежали впереди нас. Вздохнув, я приготовился к повторению пройденного, вспомнив, как меня обливали ненавистью и презрением в эльфийском селении. Но ничуть не бывало! Во взглядах жителей деревни, обращенных на меня, я читал любопытство, заинтересованность, даже сочувствие, но только не ненависть. С удивлением я поставил еще один плюсик горцам и подумал, что этот народ медленно, но верно начинает завоевывать мое уважение. Интересно, что они скажут после суда?

Прошагав еще немного по деревне, сопровождаемые любопытными жителями, мы дошли до её центра, который представлял собой большой круг вытоптанной, выжженной и аккуратно разровненной земли. Нас там уже ждали более сотни воинов и воинш... э-э... воительниц, амазонок, короче – называйте, как хотите. Их было почти поровну, из чего я сделал вывод, что феминизм тут свирепствует во сто крат сильнее, чем в том же Мардинане. Увешанные оружием, среди которых я увидел и деревянные мечи, и каменные кинжалы, и нечто вроде дротиков, они спокойно стояли на противоположном конце круга, рассредоточившись, чтобы всем было видно, и тихонько между собой общались.

Прислушавшись, я понял, что они обсуждают решение вождя, которое он только что вынес и ждут суда. На этом моменте у меня немного потекла крыша. Как это может решение выноситься до суда? Зачем он тогда? Я шел рядом со своими сопровождающими и машинально оглядывался, раздумывая над парадоксом. Именно поэтому я не сразу заметил странность в аурах людей, столпившихся в центре деревни. Но когда я это осознал... Каждый пятый был из них магом! Каждый двадцатый – сильным магом! А в центре группы воинов я заметил тройку аур, которые светились так ярко, что могли бы дать фору мне. Нет, это если бы я не ограничил энергетические запасы в моем теле, конечно. Когда бы я открыл к силе свободный доступ, я бы светился, словно маленькое солнышко в магическом зрении, правда, недолго. Но факт остается фактом – у горцев есть много магов, которые в случае чего могут из меня котлету сделать!

Прочувствовав это, я понял, что очень мудро поступил, когда решил подождать утра и не спешить освобождаться. Теперь дело нужно решать только миром, с позиции силы я добьюсь разве что пышных похорон себя любимого. Я принялся просчитывать бескровные пути решения проблемы, но не находил. У меня было недостаточно данных о традициях и законах горцев. Ведь, если факт вызова для них значит так много, что присутствует сам вождь, то здесь явно чем-то попахивает, и отнюдь не розами.

За лихорадочными размышлениями я не заметил, как жители деревни, которые следовали за нами, начали аккуратно распределяться по краям этого большого круга. Он действительно был огромным, места хватило всем, а зрителей пришло немало – порядка полутысячи человек разных возрастов. И это не считая группы воинов, перед которыми мы остановились. Я наблюдал, как они расступаются, и на передний план выходит седой старик, которого и стариком-то назвать было сложно. Так, пожилой мужчина лет шестидесяти с гаком, воин до мозга костей, крепкий, жилистый, в меховых штанах, рубашке и жилетке, искусно вышитой дивными узорами. Как я понял по богатству его наряда, которым не могли похвастать другие, передо мной был сам вождь.

– Приветствую! – сказал я и слегка наклонил голову.

Пусть оценит мою вежливость, нахальство я ему всегда успею продемонстрировать. В ответ он начал меня рассматривать, словно диковинное насекомое. Так как я был не совсем одетым, мне такое внимание не понравилось, поэтому, дождавшись, когда он опустит взгляд на мои босые грязные ноги, я невинно поинтересовался на общем:

– Мне повернуться?

– Зачем? – спокойно спросил вождь.

– Чтобы вы все смогли рассмотреть, – ехидно ответил я.

– Не думаю, что мне доставит удовольствие рассматривать твой зад, – задумчиво произнес вождь, улыбнувшись краешком глаз.

Фу-ух! Пронесло! Контакт начинает налаживаться. Теперь его ход. Я посмотрел на него, ожидая продолжения, и оно последовало.

– Тебе известно, зачем ты здесь?

Я мог бы поерничать немного, но решил не демонстрировать наглость сверх необходимого, и ответил:

– Нет.

– Тогда позволь мне тебя просветить... – общий вождя был просто безукоризненным, но я заметил, что не все окружающие его понимают, поэтому решил достать одну из своих карт из рукава.

– Может быть, перейдем на ваш родной язык? – поинтересовался я на языке горцев.

– Ты знаешь альтари? – удивился старик.

– С недавних пор, – ответил я.

Вождь немного помолчал, обдумывая услышанное, а потом вновь продолжил говорить, причем холод в его голосе показал мне, что моя карта с играла не в мою пользу.

– Тебя признали шпионом эльфов, именно поэтому тебя должна была ожидать смертная казнь, но ты воспользовался неопытностью нашей дозорной, и священным правом вызова. Именно поэтому ты еще жив.

Но ненадолго, говорил его взгляд.

– Ваш поединок прервали, это является позором для всех нас, поэтому для того, чтобы сохранить честь рода, сейчас состоится суд, на котором Тьма сама покарает виновного!

Я почувствовал, что мой мозг сейчас взорвется, столько мыслей в нем ворочались одновременно. Священное право вызова, суд для сохранения чести, тьма... Да что это все значит?! Но на моем лице не дрогнул ни один мускул. Не смотря на хаос мыслей в своей черепушке, я понимал, что сейчас говорить о том, что все это произошло случайно, и ничего я такого в виду не имел, будет глупо. Тогда меня тут же казнят, ведь уже признали эльфийским шпионом, тут вряд ли выкрутишься. Поэтому я решил определить важные детали:

– Что из себя представляет суд? – спокойно спросил я у вождя.

– Это поединок, на котором Тьма покарает того, кто лишился чести, – лаконично ответил тот.

– Что произойдет в случае моей победы? – уточнил я.

– Тьма признает твою правоту и законность твоего пребывания на наших землях.

Ну, спасибо, утешил! Получается, мне просто нужно убить одну девушку, чтобы иметь возможность беспрепятственно пообщаться с вождем. Красота! А я уж было начал волноваться!

– Начнем суд! – объявил вождь.

Все воины аккуратно отошли назад вместе с вождем и заняли место у края круга. С противоположного конца, пройдя через толпу, вышла знакомая мне девушка, вооруженная прямо до зубов. Лук за спиной, кинжал на поясе, метательные ножи на жилетке, меч в руках. Но главное – она была увешена всевозможными амулетами, словно новогодняя елка! И каких на ней только не было. Защитные, огненные, воздушные, парочка явно водных, хотя я и не представляю, что они могут тут сделать, речки поблизости нет, и десяток таких, которые я даже не сумел распознать, причем наполненные энергией под завязку. Подготовил её наставник, постарался.

Сам вышеупомянутый шел рядом со своей ученицей, что-то нашептывая ей перед боем. Я повернулся к стоящему невдалеке вождю и поинтересовался:

– А мое оружие мне вернут? Или хотя бы уздечку снимут?

– Нет, – последовал ответ. – Ты сделал вызов, когда в твоих руках не было оружия, а наш закон запрещает чужакам-магам находиться на наших землях без уздечки.

– Ладно, – пожал плечами я.

И не сильно и хотелось-то. Я спросил это больше для проформы, так как мелькнула мыслишка, что это как-то не совсем честно, когда выходишь без оружия против до волос вооруженной противницы. Причем до волос, это не преувеличение, ведь в прическе у девушки тоже были спрятаны два амулета. Повернувшись к Лакре, я увидел, что наставник, хлопнув её напоследок по плечу, отправился в толпу зрителей, притихших в ожидании зрелища. Краем уха я уловил шепотки в рядах воинов, что это не совсем справедливо, выпускать против стража абсолютно беззащитного противника. Хмыкнув, я подумал, что не такой я уж и беззащитный, сейчас я им это продемонстрирую.

Лакра дошла до центра круга и застыла в ожидании. Я понял, что настал мой черед, и неспешным прогулочным шагом отправился к ней, бормоча в полголоса:

– Итак, дамы и господа, в правом углу ринга – действующий чемпион мира шпион Алекс, истребитель кочевников, трехкратный обладатель титула Мистер Вселенная по его собственной версии. В левом углу ринга – претендент... ша, которой в недалеком будущем придется умереть...

Дойдя до центра этого ристалища, я услышал, как вождь громко произнес:

– Взываю Тьму на суд чести!

Не было ни удара молнии, ни порыва ветра, ни грома среди ясного неба. Не было вообще никаких спецэффектов, поэтому я понял, что это была своего рода ритуальная фраза. И правда, после неё наступила гробовая тишина, а с десяток стоящих на границе круга магов быстро сформировали плетения и активировали их, сформировав своего рода барьер, который окружил наше место поединка. Высотой он был метров пять и по структуре способен был выдержать попадания мощных плетений, защищая зрителей от промахов бойцов на ринге. Солидные у них тут меры безопасности, подумал я и сосредоточил свое внимание на своей противнице.

Лакра посмотрела на меня с вызовом и маской ледяного спокойствия на лице, но я стоял достаточно близко, чтобы чувствовать её волнение и страх. Она знала, что сейчас ей, возможно, придется умереть и очень этого боялась. Задумавшись над этим, я повнимательнее рассмотрел девушку и пришел к выводу, что ей всего семнадцать – восемнадцать лет, никак не больше. Грустно умирать в таком молодом возрасте... Так, а ну мысли в сторону! Еще начни ее жалеть, развозить сопли и в итоге схлопочи плетением по башке, ехидно привел я себя в чувство. Я должен её убить, чтобы потом иметь свободу и возможность поговорить с вождем и нечего тут стесняться или раздумывать.

Девушка, все так же глядя мне в глаза, подняла вверх руки, сжимая в одной из них короткий меч, а во второй один из огненных амулетов. Я напрягся и пытался просчитать, с какой стороны последует атака плетением. Меч – не проблема, можно элементарно уклониться, а вот амулет – штука серьезная, я ведь не знаю ни радиуса его действия, ни зоны поражения, ни скорости активации. Так что придется положиться на интуицию. Я ждал, но атаки не было. Лакра все так же стояла и смотрела на меня, подняв вверх руки. Похоже, что она ожидала моих действий, но почему?

И тут я вспомнил ту самую полянку на берегу речки, где я впервые её увидел. Вспомнил, как она приказывала мне не двигаться и стать на колени, а потом кинулась на меня, когда я поднял руки. И ключевым здесь было именно то, что я пошевелил своими конечностями и принял позу... такую, как и замершая напротив меня девушка. Значит, общепринятый жест мирных намерений, который ну никак не ассоциируется у меня ни с чем другим, у горцев является вызовом на поединок до смерти? Не мои слова, которые я говорил, не мой вид, а вот этот мирный жест. И сейчас этой девушке придется умереть из-за глупых обычаев её народа?

Я смотрел на Лакру. Её маска невозмутимости дала трещины и начала рушиться прямо на глазах. Она закусила губу, причем так сильно, что показалась кровь, её руки начали подрагивать от волнения, а в чувствах остался один страх. Я понял, что все, что ей посоветовал наставник – это добиться того, чтобы я нанес удар первым, приняв вызов, а она в ответ... Ну тут можно не загадывать, взяла же она огненный амулет, значит, с него и будет начинаться атака. Именно поэтому она бросила вызов первая. А началом поединка, судя по всему, является как раз мои действия. Я проанализировал поведение Лакры вчера и понял, что она атаковала сразу после жеста вызова. Значит...

Я могу тут стоять до посинения, но делу это не поможет. Все ждут поединка. Всем нужна смерть одного из нас. Понятно, кого, но не будем о грустном. Но только я вот не хочу убивать эту молодую глупую девушку. Не хочу и все тут! Теперь остается придумать, как же мне можно от этого уклониться. Кричать об ошибке – не стоит, надеяться на благоразумие вождя – не прокатит, просить отменить глупые традиции... Нет, есть вариант лучше. Заодно одним махом можно убить сразу двух зайцев, если получится – и свое чувство мести удовлетворить, и суд выиграть.

Улыбнувшись Лакре, я развернулся и пошел обратно к вождю. Все это происходило в абсолютном молчании, поэтому я услышал шорох сзади, но никакой опасности не уловил и понял, что это просто девушка опустила руки. Остановившись перед защитным барьером, я посмотрел на вождя и сказал:

– Этот суд изначально бесчестный и Тьма не сможет покарать того, кто лишился своей чести.

– Что ты хочешь этим сказать? – удивленно спросил вождь.

– Я говорю, что передо мной на суде чести должен встать совсем другой противник.

– Это невозможно! – отрезал старик. – Ты будешь сражаться с Лакрой.

– Нет! – решительно ответил я. – Наш поединок был прерван по вине Керна, и именно он лишился своей чести, помешав нам. Именно он должен быть передо мной на суде и пусть Тьма будет свидетелем моих слов.

Не знаю почему, но вождь после моей тирады побледнел, а воины, стоящие передо мной, вдруг резко отшатнулись от барьера. Гадая, что бы это могло значить, я сохранял решительное выражение лица, чтобы не испортить игру и мысленно уговаривал вождя послушаться меня. Ну очень мне не хотелось убивать эту девушку, зато хотелось надрать задницу мерзавцу, стукнувшему меня по затылку. Ошеломление вождя длилось недолго. Он махнул рукой и барьер, поддерживаемый магами, пропал.

– Что ж, волею Тьмы я объявляю, что на суд должен выйти страж Керн, чтобы вернуть себе утраченную честь!

Я кивнул и потопал обратно в центр круга к стоящей там растерянной Лакре. Девушка, похоже, не соображала, что происходит и только хлопала глазами, уставившись на меня. Подойдя к ней совсем близко, я прошептал:

– Можешь расслабиться, сейчас ты не умрешь.

– П-почему? – спросила она, выпустив на свободу прокушенную губу.

– Потому что я так захотел, – ответил я дурехе, не верящей своему счастью.

Она все еще стояла и недоуменно глядела на меня, не обращая внимания на кровь, сочащуюся из её губы.

– Топай к наставнику! – сказал я ей, а потом развернул девушку и придал нужное ускорение, хлопнув пониже спины.

Глядя как Лакра удаляется, постоянно оборачиваясь, я услышал шепотки в рядах зрителей, которые заставили меня насторожиться.

– Тьма подтвердила его слова!

– ...никто из нас не удостаивался этой чести...

– Неужели он...

Отвлекло меня от мешанины обрывков слов появление на кругу нового персонажа. Колоритного такого персонажа. Пока он подходил, я успел его внимательно его изучить. Во-первых, большого роста, на полголовы выше меня. Во-вторых, с минимумом оружия, что вызывало опасения. Ведь если противник берет себе не все оружие, какое есть, а только что-то одно, значит, он этим одним умеет пользоваться так, что остальное ему и не нужно. Ну а в-третьих, амулетов на нем было никак не меньше, чем на Лакре. Осмотрев его амуницию, а переключился на физиономию. Вот она вызвала у меня только злость. Такое искреннего смешения превосходства, презрения и ненависти мне редко приходилось наблюдать. Ну, Керн, поздравляю, к тебе никакой жалости у меня не появляется, так что приготовься ответить за свой удар. Думаешь, безнаказанно можешь отправить меня в нокаут? Как бы не так, мы еще посмотрим, кто кого. Возможно, ты даже и не успеешь пожалеть, что не добил меня вчера...

– Взываю Тьму на суд чести! – произнес вождь где-то у меня за спиной.

Я услышал, что толпа, как один издала сдавленный вздох, а на лице Керна появился страх. Что-то он увидел в моем лице такое, что сразу же лишило его всего презрения, которое он ко мне испытывал. Я усмехнулся и дождался, пока маги активируют защитный барьер, после чего поднял руки, копируя жест Лакры.

Ответ последовал незамедлительно. Керн схватился за один из амулетов на своей груди и активировал его. Моя интуиция позволила быстро отпрыгнуть в сторону, спасаясь от огненной стрелы, ярким росчерком пронесшейся мимо меня. А Керн тем временем взял другой амулет. Огненный шар я просто пропустил мимо и кинулся навстречу противнику, навязывая ему ближний бой. Страж схватился за кинжал и встретил меня сталью. Пара выпадов результата ему не принесла, но третий прочертил мне длинную царапину на груди. Ерунда, если только он у него не отравлен. Машинально я оценил его стиль боя. Да он не намного мне уступает! Судя по всему, у нас похожая техника, хотя в скорости он мне должен проигрывать, но я не хотел показывать все, на что способен, готовясь закончить с Керном без применения уловок, только мастерством.

Несколько секунд мы с ним просто прощупывали оборону друг друга, но потом я кинулся в атаку, блокируя его руку с кинжалом. Второй он попытался ударить мне в горло, но я подставил блок, а потом ударил локтем его по лицу. Керн отшатнулся, вот тогда я понял, что настал мой звездный час и провел серию смертельных ударов в корпус. Подозреваю, что Керн умер еще на втором, но я сделал еще шесть, поднимаясь все выше, а завершил поединок ударив ребром ладони по его шее, что было чистым позерством. Тело мертвого стража немного постояло, а потом в оглушительной тишине рухнуло на землю, обагряя её кровью из раскрытого рта. Я посмотрел на результат, а потом машинально сделал то же, что и всегда – забрал всю энергию у трупа.

Поединок был закончен. Я стал обладателем пары царапин, которые затянулись спустя несколько секунд, поэтому я просто стер выступившую кровь и повернулся к вождю, который, по всей вероятности, должен был объявить об окончании суда. Но то, что я увидел, мне не очень понравилось. Маги развеяли защитный барьер, и теперь я смог четко видеть ошеломленные лица зрителей. Это чего это с ними, подумал я, даже не допускали мысли, что я могу победить? Но тут произошло то, что меня вконец выбило из колеи. Я почувствовал, что со всех сторон на меня хлынули волны радости, даже некоего счастья. С удивлением я смотрел, как ошеломление на лицах сменяется восторгом и сдерживаемым ликованием. Добил меня вождь. Он вышел из строя воинов и прошел через весь круг прямо ко мне с таким же выражением детского счастья на лице. Не успел я раскрыть рот, чтобы спросить, что все это означает, как он сказал всего три слова, расставившие все по местам:

– Повелитель, вы вернулись!

После этого он бухнулся передо мной на колени и склонил голову. По всей толпе, что окружала место суда, также прошло шевеление. Люди, все как один с радостными лицами опускались на колени и наклоняли головы, а я в полнейшей прострации стоял посреди всего этого и чувствовал, что мои проблемы только начинаются.

– Мля-я-я... – прошептал я.

Но тихо-тихо, чтобы никто не услышал.

Глава 20 Повелитель

Глядя на весь этот балаган, я лихорадочно размышлял, что же мне делать с этим подарком судьбы. С одной стороны, можно с глубокомысленной миной кивнуть и заявить нечто в духе "да, мои верные подданные, я вернулся!", после чего собрать их всех, да и натравить на кочевников. Лучше не придумать! Только все это вилами на воде писано. А если эти подданные вдруг поинтересуются "Где же ты так долго пропадал, повелитель?" или я брякну случайно какую-нибудь фразу, что кардинально расходится с их представлениями об их Повелителе? Я даже не успею ничего сообразить, как меня с криками "Самозванец!" поджарят маги горцев. Оно мне надо? Нет, лучше сперва максимально прояснить ситуацию, а потом решать, что делать дальше.

Определившись со стратегией поведения, я обратился к вождю, все еще стоящему передо мной на коленях:

– Встаньте, пожалуйста!

Тот поднялся, все еще не стирая счастливую улыбку с лица, и начал торжественную речь:

– Повелитель, мы уже и не верили, что этот день когда-нибудь настанет!...

Люди, стоявшие на коленях по краю круга тоже стали подниматься, смотря на меня с восторгом. Я понял, что надо прекращать этот балаган, пока не стало слишком поздно, и взял ситуацию в свои руки, прервав вождя.

– Так! Притормозите немного и давайте сначала разберемся, отчего вы думаете, что я являюсь вашим повелителем?

Детская улыбка наконец исчезла с лица вождя, сменившись выражением непонимания. Уже без торжественности в голосе он ответил:

– Но ведь вы же Великий Темный маг, Посланник Тьмы, нареченный Алкисом Всемогущим! Наши предки поклялись служить вам и завещали своим потомкам ждать вашего возвращения... Вы что, ничего не помните о своей прошлой жизни?

Я почесал затылок, и пробормотал:

– Так получилось, что о своих прошлых жизнях я помню все. Но ни в одной из них ничьим повелителем я точно не являлся, могу в этом поклясться.

Вождь, услышав такое заявление, не отчаялся и сказал мне:

– Пророчества предупреждали нас об этом, Повелитель. Я буду счастлив напомнить вам все, что вы забыли.

Я в этот момент ощутил неприятный холодок между лопаток. Опять какие-то пророчества, так и тянет дернуть отсюда подальше и не оборачиваться. В моей жизни уже было одно такое пророчество, которое оставило очень неприятные воспоминания, и повторения пройденного мне очень не хотелось.

– Уважаемый... – начал я, вопросительно взглянув на старика.

– Вакарин, – подсказал вождь.

Я благодарно кивнул и продолжил:

– Уважаемый Вакарин, давайте пройдем куда-нибудь, где мы сможем спокойно побеседовать. У меня к вам появилась масса вопросов, а в такой обстановке, – я оглядел восторженных людей, ловивших каждое слово, – мне как-то неловко разговаривать.

– Как пожелаете, Повелитель, – с поклоном ответил вождь.

– Да, и не стоит меня так называть, – поморщился я. – Меня зовут Алекс.

– Алекс? – переспросил вождь.

– Да, – ответил я, глядя ему в глаза.

– Что ж, похоже, нам с вами нужно будет о многом поговорить, – задумчиво ответил Вакарин и пригласил меня следовать за ним.

Выходя из круга, я старался сохранять невозмутимое выражение лица, играя на публику, но мне было не по себе видеть все эти лица с выражением счастья, ощущать радость окружающих людей. Нет, в другой ситуации я бы наслаждался этими эмоциями, так как слишком уж сильными они были, но сейчас они меня только нервировали и настораживали. Я вспомнил, как подобным образом на меня смотрели в Городе после стычки со степняками и уже тогда я ощущал дискомфорт, а сейчас... Сейчас это ощущение было в десять раз сильнее.

Слыша радостные шепотки "Он вернулся! Он с нами!" я подумал было, что угодил в гости к фанатикам, и это не придало мне бодрости. С фанатиками, религиозными или не очень, шутки плохи. Одно неверное движение, один неправильный шаг и из объекта поклонения ты превращаешься в причину ненависти, сам не понимая своей ошибки. Поэтому я приказал себе быть предельно внимательным и собранным, шагая за вождем. Так мы миновали толпу, которая последовала за нами, держась сзади на почтительном расстоянии, и дошли до первого попавшегося домика, хозяева которого предупредительно распахнули перед нами дверь. Зайдя внутрь, я хмыкнул. А некисло живут горцы! Просторная комната, плетеные занавески на окнах, пушистые шкуры на полу, стол с расписной глиняной посудой, стулья, украшенные затейливой резьбой, большая кровать с пышной периной... При взгляде на неё, я едва смог сдержать вздох. Сколько же я не отдыхал в нормальных условиях? Похоже, что всю жизнь. А так уже достало спать на жесткой лавке, на голой земле под открытым небом! Очень хочется комфорта и домашнего уюта... хоть на часок!

Дождавшись, пока я усядусь, Вакарин осторожно присел на соседний стул и поглядел на меня. Оставив мысли о мягкой постели, я заговорил:

– Итак, вопрос первый: почему вы считаете, что я являюсь вашим повелителем?

– Потому что так и есть, – ответил вождь.

– Ваша логика железна и неоспорима, – снова хмыкнул я. – Но все же, можно ли объяснить подробнее, как вы это определили?

Вакарин вздохнул и начал объяснения. Первые подозрения зародились у него после того, как сама Тьма подтвердила мои слова на суде, а ведь такого не случалось уже более сотни лет. В ответ на мой естественный вопрос, как же выглядело это подтверждение, вождь рассказал, что в момент, когда я воззвал Тьму в свидетели, по моим волосам заструилось темное пламя. Но тогда Вакарин просто подумал, что Тьма лишь подтвердила таким образом мои слова, и согласился на замену моего противника. По его словам, он просто не мог понять, почему я вместо неопытной девушки хотел сразиться с одним из лучших стражей, но подчинился воле Тьмы. Подозрения вождя укрепились, когда после объявления о начале суда мое тело вдруг окуталось темной призрачной дымкой. Как гласили легенды, Тьма таким способом показывала того, кто на суде чести являлся победителем. Вообще, если бы я не поднял руки, вызывая стража на бой, суд можно было считать оконченным, но вождь с одобрением сообщил мне, что я поступил милосердно, спасая хорошего воина от позора бесчестья.

Меня очень это заинтересовало, так как я никак не мог понять, почему же вождь одобрил убийство Керна. В ответ Вакарин поведал мне, что суд чести практикуется уже пять сотен лет. Моментом зарождения этой традиции стал спор двух старейшин маленького племени о судьбе народа. Как гласили легенды, один заявлял, что лучше остаться в безлюдных горах, а второй хотел увести всех поближе к цивилизации. Миром дело решить не удалось, так как и авторитет, и упертость вождей были примерно равные, поэтому решили, что лучше всего будет сойтись в поединке, поставив на кон свою честь. Тьма решила, что предкам горцев лучше остаться здесь и отдала победу одному из вождей. Так и повелось – если миром проблему решить не удавалось, выходили в круг и бились насмерть, таким способом выясняя, кто прав. К чести горцев, нужно отметить, что эти случаи не были частыми. Но уж если происходило подобное, то милосерднее было убить своего противника, поскольку из суда победителем выходил только один, а проигравший лишался чести навсегда и, как правило, кончал жизнь самоубийством, так как для горцев не было ничего хуже, чем жить в бесчестье.

Я едва удержался от хмыканья. Нет, горцы – точно дикий народ! Если в спорах у них победитель определяется клинком, то мне их жаль. Как правило, сила с умом не дружит, за редкими исключениями (это я о себе любимом!), так что не трудно догадаться, что на суде победу одерживал не тот, кто прав, а тот, кто являлся более умелым воином. Глупая практика, но не мне лезть в их монастырь. Но это лирика, важнее другое – почему же я не увидел всех этих знаков покровительства Тьмы. Ну, пламя-то ладно, глаз на затылке не имею, а вот дымка... Ладно, чего тут гадать – спрошу у Темноты при первой же возможности. Гадом буду, но уверен на все сто, что это её рук дело. Больше просто некому.

Вождь почтительно подождал, пока я переварю информацию, и продолжил свой рассказ о причинах своего убеждения в моей "повелительности". Все эти знаки, что являла Тьма, можно было объяснить простой заинтересованностью её к происходящему, но когда я убил своего противника, а потом забрал себе его энергию, у Вакарина, да и остальных горцев, имеющих магические способности, открылись глаза. Недоумевая, как же я могу не знать этого, старик поведал мне, что только Темный маг, их повелитель, способен был забирать энергию из мертвых тел. Именно он мог поглощать ауру человека, превращая её в силу.

– Постойте, а разве простые маги этого не могут? – изумился я.

– Никто не властен извлечь энергию из мертвых, кроме самой Тьмы и её избранника, – ответил Вакарин. – Никто не может вобрать в себя человеческую ауру, ведь это совершенно иной тип энергии, которым невозможно оперировать. Эту способность Тьма дает лишь своему избраннику.

Опаньки! Прямо день открытий. Оказывается, я не просто маг-недоучка с кольцом непонятного происхождения. Все гораздо глубже и масштабней, чем я думал. Значит, обычные маги не могут собирать энергию у мертвых, а я – запросто. Первый опыт подобного рода был сразу после моего появления в этом мире, но тогда я не придал этому значения, посчитав его нормальным. Но это было вполне естественным, так как до магии смерти мы с учителем так и не добрались, поэтому я принимал свою способность, как должное. Но вот с аурами посложнее. Теперь-то я вспоминал слова учителя о том, что аура разумного – это сложное природное образование, которое с помощью магии можно разрушить или изменить. Да, именно так, потому что создать или преобразовать ауру разумного было под силу только богу-творцу. Я вспомнил, как сегодня ночью восстанавливал (можно сказать, что лепил заново) ауру наемника и издал нервный смешок. Покосившись на Вакарина, я спросил:

– А откуда вы знаете столько подробностей, если сами одаренным не являетесь?

Действительно, знать столько специальных терминов и понятий из области магии и при этом не обладать малейшими способностями, по меньшей мере, странно. Но вождь в ответ пожал плечами и ответил:

– Как глава нашего народа, я обязан разбираться в любых мелочах, пусть даже они напрямую со мной не связаны.

– Понял, простите, если обидел, – смущенно ответил я.

Теперь понятно, почему он является вождем. Дотошный мужик, да и умный. Сразу видно – человек на своем месте, а то, что магом не является – не беда. Вон их сколько в рядах его подчиненных! А вообще интересно, как тут вождей выбирают? Не поединком же, надеюсь, иначе будет совсем грустно и обидно за этот народ. Может, у них тут настоящая зарождающаяся демократия... на основе первобытно-общинного строя?

Размышляя о том, как необычайно повезло горцам с вождем, я стал машинально дергать ошейник, что все еще висел у меня на шее.

– Повелитель, вы не хотите снять уздечку? – отвлек меня от мыслей вопрос вождя.

– А разве можно? У вас же это запрещено законом? – спросил я. – А я все еще сомневаюсь, что у вас достаточно оснований, чтобы считать меня Повелителем.

– И все же попробуйте её снять, – настойчиво сказал Вакарин.

Чувствуя, что где-то здесь кроется подвох, я насторожился, но ничего дельного придумать не смог и стал ощупывать свой ошейник в поисках застежки. Результата не было. Такое впечатление, что он состоял из цельной полоски кожи с металлическими вставками, и оставалось загадкой, как же его на меня надели, ведь он не болтался на шее, а аккуратно её обхватывал, не создавая, впрочем, неудобства. Провозившись минуту под внимательным взглядом Вакарина, я плюнул и решил разрезать его магическим лезвием. Не зная, как поведет себя плетение в уздечке при контакте с ним, я просто развеял его. И вуаля – ошейник тотчас распался, отпустив меня, и превратился в обычную полоску кожи, которую я сжимал в руке. Недоумевая, как же такое может быть, я сформировал точную копию плетения уздечки и внедрил его в кожу. Результата не было – полоска не спешила превращаться в ошейник. Тогда я на пробу захлестнул ей свою руку чуть повыше локтя и с удивлением увидел, как кожа, будто живая, выскользнула у меня из пальцев и сцепилась концами, образуя кольцо без единого признака шва. Далее это колечко сжалось и утолщилось, крепко обхватив мою руку, но не пережимая её.