Текст книги "Звездная бирема "Аквила". Рубеж (СИ)"

Автор книги: Олег Мелехов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 25 страниц)

– Фортуна. Ты прощена.

И когда навархи, префекты, экипажи, манипуларии и все те, другие, кого настигло это прощение, это приветствие и клятва, снова обрели способность быть людьми, а не частью кораблей, в пространстве Лация, да и во всей системе Фебы не осталось никого, кто решился бы стрелять в своих. Только не сегодня. Когда-нибудь – возможно, но не сегодня, нет.

Не было никакой "битвы при Лации". Никакой битвы не было вовсе. Объединившись, корабли Республики заняли позицию на орбите Лация, и никто не смог бы различить, кто тут теперь мятежник, а кто нет.

– Похоже, мы с тобой вернулись к началу, – Гай Ацилий замедлил шаг, а потом и вовсе остановился, не дойдя до ступеней сенатской курии самую малость. Он не колебался, нет, он просто хотел постоять вот так немного – на древних камнях Форума, под безмятежными взглядами статуй, среди колонн, возносящихся прямо в безоблачное небо Лация. Ощутить Лаций, вдохнуть Лаций, каждой порой своей кожи, каждым истерзанным нервом прочувствовать Лаций. Вновь стать свободным человеком, квиритом в белоснежной тоге. Равным среди равных. Плечом к плечу с... С кем? Союзником? Противником? Врагом или другом? Одним словом, рядом с Клодием. Трибун – человек сложный, вот так сходу и не поймешь, кто он есть.

– Вернулись на Форум, да, – усмехнулся трибун, словно мысли прочитал. Хотя почему – словно? Ацилию следовало уже привыкнуть, что скотина-Публий читает его, словно инструкцию по пользованию турболифтом. Привыкнуть и начать уже как-то бороться с этой проницательностью.

– Вернуться же к началу мы с тобой не сумели бы, даже если б пожелали. Впрочем, у меня такого желания нет, мой Гай. Ах, – Клодий деланно вздохнул, лукаво щуря синий глаз. – Ты всегда был таким сентиментальным, дружище.

– Я просто не верил, что когда-нибудь снова увижу Форум, – тихо признался Курион и улыбнулся. – Я сентиментален, да.

– Ну, ты не расслабляйся, – рассудительно предупредил трибун. – Настоящая драка только начинается. Если все обернется плохо, даже наши друзья на орбите не помешают отцам-сенаторам осудить нас обоих.

Профессионально невозмутимые ликторы, сопровождавшие двух мятежных лидеров, невольно покосились вверх, в зенит, туда, где предположительно висела на орбите эскадра Куриона и Клодия.

– Да уж, лигарий в сенаторской тоге... это их проймет, – усмехнулся Ацилий. – Нечасто осужденные изменники возвращаются во главе легионов.

– Технически ты больше не лигарий и никогда им не станешь, – возразил Клодий. – Соответствующие отметки внесены в твои медицинские данные. НЭП больше никак не повлияет на твою способность быть сенатором. Или консулом. Не было такого закона, я проверял. Что до измены и приговора... Друг мой, ты ничего не забыл? Припомни-ка, чем именно закончилось чтение твоего приговора?

Трибун улыбался так многообещающе и кивал с таким намеком, что Курион и впрямь нахмурился, припоминая. Это только кажется, что судьбоносные моменты врезаются в память намертво. На деле же детали, казавшиеся незначительными, вскоре тускнеют и растворяются в массе других воспоминаний. Ацилий покачал головой, признав поражение.

– Извини. Память меня подводит.

– Вето, – широко улыбнулся Клодий. – Я наложил вето.

– На смертный приговор, да, я помню. На ту часть, где говорилось о моей казни, но...

– О нет, мой Гай, – Публий прижмурился сладко-сладко и почти нараспев уточнил: – На весь приговор. Мое вето, знаешь ли, не было избирательным. Я не уточнял, что именно запрещаю, так что... технически... оно относится ко всему приговору.

– То есть теоретически... – Курион задохнулся и уставился на сияющего Клодия со странным выражением. То ли придушить хотел, то ли расцеловать.

– И практически тоже, – Клодий пару раз обмахнулся планшетом словно веером и протянул его товарищу. – Можешь убедиться. Протокол того заседания не засекречен, он в свободном доступе, и любой желающий может его прочесть. Ты не изменник, мой Гай. Трибун это запретил. А то, что отцы-сенаторы неправильно меня поняли... что ж, это их ошибка, а не моя. Идем, покончим с этим недоразумением.

– Ты даже это предусмотрел, – Ацилий покачал головой. Придушить Клодия хотелось все сильнее. Так, в качестве превентивной меры. Кто может знать, что на самом деле зреет в этом совершенном мозгу? И какой этап настоящего плана Публия Клодия Пульхра сейчас выполняется, а какой – только ждет своего часа?

– Разумеется, предусмотрел, – пожал плечами трибун. – В таких делах детали – самое важное. Сколько прекрасных идей погубило недостаточное внимание к таким вот мелочам и деталям! И не напрягайся ты так. Я действительно на твоей стороне, во всяком случае, до тех пор, пока наши цели совпадают. Идем. Сенаторы уже расселись и ждут.

– Погоди! – Курион, уже шагнувший было вперед, вдруг замер на полушаге и прислушался к чему-то, наклонив голову к левому плечу. – Постой. Слышишь?

– Что?.. – Клодий нахмурился, повертел головой, а потом тоже затих, расплываясь в по-детски светлой улыбке. – Лары Клавдиев! И впрямь... Добрый знак, друг мой. Не нужно быть авгуром, чтобы разгадать сие знамение. Добрый знак.

Ацилий смотрел в небо, улыбаясь как мальчишка. В аквамариновом небе Лация, в почти стратосферной вышине звенел жаворонок.

И древние, окованные бронзой двери курии отворились бесшумно и легко, словно в вирте, и сенаторы замолкли сами, не дожидаясь окрика принцепса. Очередная новая эпоха в длинной-длинной истории Лацийской Республики входила в Сенат. Сложно было сказать, чьи шаги звучат уверенней: твердая поступь Ацилия, привыкшего за время скитаний к армейским калигам или расчетливо-осторожная походка Клодия, не изменявшего красным сенаторским сандалиям. Калиги, разумеется, топали громче, но по полированным черно-белым плитам сандалии ступали как-то... устойчивей.

– Salve, почтенные отцы, – молвил Ацилий, когда они с Клодием дошли до середины и встали рядом – не спиной к спине, конечно, но ощущалось это соседство именно так.

– Гай Ацилий Курион, – помолчав, проговорил, наконец, принцепс, словно вспоминая, как зовут смутьянов. – И трибун Клодий Пульхр.

Впервые трехсотлетний патриарх семейства Эмилиев действительно выглядел на все свои годы. Впрочем, Гай Клавдий под пронзительным взглядом мятежного внука тоже как-то потемнел и усох, постарев лет на сорок.

– Точно! – белозубо улыбнулся Клодий. – И трибун тоже. Ave, почтенный. Ну что, полагаю, мы начнем?

Эпилог

Рукоплещите, пьеса окончена.

Plaudite, acta est fabula

Смотреть прямую трансляцию заседания Сената дальновидный Марк Фурий предложил на борту «Аквилы». В триклинии, чтобы совместить приятное с полезным. В смысле, вино с мясом, а вовсе не выпивку со зрелищем. Пузатый кувшин с натуральным, несинтезированным вином стоял у всех на виду, но продегустировать презент от народного трибуна никто пока не решился.

– Дождемся, чем у них там закончится, и уже тогда, – осторожничал Северин, демонстративно отхлебывая творение корабельного синтезатора. – Знаем мы эту патрицианскую "благодарность" бывшим соратникам.

– Мнишь ты о себе слишком много, как я погляжу, – усмехнулась Ливия. – Зачем травить вином, когда всегда можно изыскать законный повод отправить нас всех удобрять гидропонные грядки. Только добро переводить.

Квинт Марций отсалютовал своему наварху полной чашкой. И выпил – за определенность своего будущего. Накануне он в последний раз отказался от высокого поста в Главном Штабе и теперь ощущал во всем теле приятную легкость.

– За "Аквилу", – подхватила Ливия, словно подслушав мысли префекта. Впрочем, уж кто-кто, а она лучше всех понимала чувства Квинта Марция. – За нашу "Аквилу".

Фиделису алкоголь был противопоказан, поэтому за грядущие подвиги родной биремы он съел натурального аррианского таракана, заказанного на Капуе вместе с остальными деликатесами к командирскому столу. Да, "легионы" Гая Ацилия шиковали, заслуженно вкушая плоды своей бескровной, но победы. Фабриция аж слюной захлебывалась, рассказывая, какими новыми штуковинами она усилит защиту их маленькой флотилии. Когда они отправятся на освоение свежеприсоединенной к Республике системы Элеферы и будущей Колонии Северы, всё-всё обязательно пригодится. Никто с многоопытной Фабрицией не спорил, даже наварх, которая, почти не глядя, подписывала сметы. У торвентория были свои радости и обновки. Но Кануция Секунда на неофициальное празднование в триклиний идти отказалась. Ни как глава торвенторов, ни как девушка префекта. Новые модификации онагров бодрили её сильней любого вина – натурального или синтетического.

Про то, как именно эскадра в составе "Аквилы", "Либертас" и "Целеры", официально включенной в списки флота как вспомогательный корабль, долетит до будущей колонии, никто не говорил. Как, как? Через червоточины, разумеется. С помощью лигариев, само собой. Нормальных, обученных и... исправных, тех, кому еще только предстояло стать гражданами, если Ацилий сумеет провести свои обещанные законы. Или – не сумеет. Еще один повод убраться подальше. Не солдатское это дело – политика.

– Всё пр'ально! Чем дальше, тем лучше, – заявил Северин после четвертой чаши. – Жопа мира – самое то.

– Много ты понимаешь в... – фыркнула Ливия. – Ты в секторе Вироза был? Нет! Она именно там.

– К тому же, ты его терпеть не мог, этот грязный шарик, – вяло удивился Квинт Марций и добавил: – Наш претор.

Даже алкоголь не мог побороть в префекте "Аквилы" привычку к точности. Марк Фурий остается Северином, да, но только потому, что принимает должность претора астралис Колонии Севера. Немыслимое дело для плебея, но для воскресшего наварха – самое то.

– Ош...ик!..шибка в расчетах. Беглый Фурий ненавидел пиратское гнездо, а Марк Фурий – претор астралис – спит и видит, как его войска наводят порядок на республ... ик! ликанской планете. Чувствуешь разницу, Квинт Марций?

– Чувствую.

К натуральному вину перешли почти незаметно, под нешуточную перепалку народного трибуна с главой оптиматов. Точнее, с уже бывшим главой. Всесильный Гай Клавдий Пульхр, ощипанный и растоптанный собственным репликаторным внуком – зрелище, которое не скоро забудут квириты Лация. Республика закономерно затаила дыхание. И должно быть, тишина, сопровождающая уход идеолога оптиматов, составила конкуренцию вечному безмолвию космического пространства. Но так было не везде.

– Победоносная "Аквила", победоносная "Аквила" все так же реет в небесах! – орала в этот момент во всю глотку Ливия Терция, расплескивая вокруг себя дорогущее вино и пытаясь перекричать голоса своих соратников.

И никто, даже Фиделис, не контролировал, что за бурду спешно синтезировал для продолжения праздника новичок-контубернал. Да и какая разница, что именно пить, когда такой повод! Они выжили и победили, и справедливость, какая бы она ни была, в конце концов, восторжествовала, а их Республика теперь совершенно точно станет другой. А главное, лучше!

Вроде бы Кассия уже навидалась всякого, но оказывается, что время чудес для бывшей манипуларии только сейчас и настало. Она своими глазами, а не на проекции, увидела Лаций, своими ногами прошлась по каменным плитам Форума. Того самого места, откуда Республика начала свой путь к звездам. Здесь, на древней площади время остановилось, совершенно как в червоточине. Уж лигарии ли не знать! Наверное, чтобы у Республики была точка для отсчета всех расстояний – до иных светил, далеких секторов и затерянных в пространстве колоний. И чтобы на любом корабле, на какой-нибудь станции, вроде Цикуты Вирозы, каждый человек, плебей или патриций, не суть, точно знал, где у Лацийской Республики сердце.

Ряды древних колонн, подпирающих пронзительно-синее небо, густая тень под арками и в анфиладах, теплый на ощупь снежно-белый мрамор, победно рдеющая медь и надменная позолота, травинки, пробивающиеся через камень мостовой, бесчисленные статуи богов и героев, шелест лавров и журчание фонтанов – такое вот оно, это сердце. И какие бы бури – политические или военные – не сотрясали основы основ, на Форуме все останется в неизменности. И так, наверное, правильнее всего.

– Ну как тебе, моя дорогая? – поинтересовался Гай Ацилий.

– Миленько, – мурлыкнула Кассия, заставив его прыснуть от смеха.

– Ты неподражаема.

Да уж, попробуй отыскать еще одну такую.

Кибергид в её наушнике бодро перечислял исторические факты, а прямо над головой супруги консула сияла в лучах царственной Фебы станция Капуя. Где-то рядом с ней были и "Фортуна", и "Аквила", и "Либертас", и "Целера". Кассия заслонилась локтем от яркого света, словно пыталась высмотреть корабли.

– Зря ты не захотела посетить "Фортуну". Когда еще выдастся случай. Неужели не интересно?

– Моих-то старых друзья всё равно нет, мертвые они, а эти новенькие... – Кассия хмыкнула. – Будут, как на чудную зверушку глазеть. Пфе! Не хочу. У меня Руфус остался на память. А Квинту Марцию я послала свое изображение с маленьким птицем... – она запнулась, чувствуя ошибку. – Вот же ж! Как детеныши птиц называются? Снова забыла.

– Птенцы.

– Да! Точно! С живым птенцом. Ну, типа, символично. Правда ведь?

Вместо ответа Ацилий осторожно поправил тончайшую ткань покрывала на её блестящих локонах. Эта же самая проекция теперь навсегда поселилась и в его рабочем планшете. Смуглая девушка в оранжевых свадебных одеждах бережно держит в ладонях крошечного пушистого птенца, и глаза её полны не выразимого словами восторга. На память об их с Кассией чудной и беспрецедентной свадьбе, уже, должно быть, вошедшей в анналы Республики.

– Хороший подарок, – осторожно согласился Ацилий.

Птенца с дальним прицелом подарил Клодий, которого бывшая манипулария иначе как "сука-Клодий" называть отказывалась. Пока отказывалась.

– Ага! – радостно кивнула Кассия. – Я как представлю, так жуть берет. Это ж настоящая живая птица. Говоришь, будет большая и белая, когда вырастет? И плавать в озере, и летать? Офигеть! А! Ты об Аквилине? Я тут подумала, что он ведь животных любит...

Она, как всегда, трещала без удержу, не в силах справиться со своими чувствами, болтала, смеялась, дергала супруга за рукав туники, звенела браслетами, вертелась и крутилась, даруя каждым словом, каждым жестом, каждым взглядом Гаю Ацилию Куриону несказанную радость. Человеку, на самом деле, для счастья нужно очень мало.

Триумф, даже необъявленный, штука приятная. Дележ наград, назначений и прочих трофеев – приятней стократ. Но даже самые заслуженные чествования и награждения утомляют, если длятся слишком долго. Десять дней на орбите Лация – и Ливия Терция Аквилина успела пожалеть, что вообще когда-то в это всё ввязалась. Десять раз на дню. Уж лучше автономный рейд в глубины пространства Парфии, чем такой «отдых», и, в конце концов, сколько ж можно пить?

Поэтому когда наварх "Аквилы" наконец-то снова заняла положенное место и привычную позу: Фиделис на коленях, чашка кофе в руке, задание на правой половине проекционного экрана, курс – на левой, и Квинт Марций по левую руку – куда ж без "летучего" префекта? Короче, когда жизнь на биреме вернулась в нормальный рабочий ритм, с облегчением вздохнула не только наварх, не только корабельные вигилы (и служба безопасности Станции Капуя заодно), медчасть и Гней Помпилий, но даже служба рекреации. "Аквила" – не тот корабль, которому комфортно в доке, даже если пришвартован он в самом сердце Республики.

– Капуя, говорит "Аквила". Все системы работают штатно. Прошу разрешения на отстыковку.

– "Аквила", даю параметры взлетного коридора.

– Принято, Капуя.

– "Аквила", отстыковку разрешаю. Удачи, и да хранят вас Вечные боги.

– Vale, Капуя! Рулевой, готовность маневровых?

– Маневровые готовы, наварх!

Ливия уже открыла рот для следующей команды, но потом вдруг передумала и, лукаво улыбнувшись, кивнула префекту:

– Давай, Квинт Марций.

– Я? – командир манипулариев недоверчиво нахмурился. Да, привычка формируется не сразу, да и не в привычке дело. Должность первого помощника – это одно, а вывести корабль в поход – совсем другое.

– Полагаю, мы можем тебе доверять, – наварх подмигнула. – Рулевой! Перевести управление на консоль старшего помощника! Квинт Марций, убрать причальные захваты.

– Причальные захваты отошли.

– Маневровые – самый малый. Выводи "Аквилу", префект. Уверенно, точно и плавно. Вперед.

2013-2014

Приложение N1

Колонии Республики.

Система Фебы:

Лаций – метрополия

Колония Аррия Прима

Колония Аррия Секунда

Колония Путеола (обитаемая луна Лация)

Кампус Марция (искусственная луна Лация)

Система Тривии:

Колония Траяна

Конваллис (необитаемая)

Колония Конваллис-Девять (луна Конваллиса)

Система Ангероны:

Колония Тиррена

Колония Лютум

Колония Лаверна

Система Вирозы:

Карбон (необитаемая)

Карбон-Три (освоенный планетоид, третий спутник Карбона)

"Spondesne?" – "Spondeo". – "Торжественно обещаешь?" – "Клятвенно обещаю" (лат.)

Сговоренная, нареченная (невеста)

Perite! (лат.) – крайне экспрессивная форма "Отвали!"

Еще более экспрессивное, чем предыдущее, латинское народное выражение.

Cacator (лат.) – одно из тех выражений, что понятны без перевода.

Вигилия – здесь: вигил женского пола, т.е. сотрудница корабельной службы безопасности.

Mentula (лат.) – очень грубый синоним к penis.

От лат. "Celer" – быстрый, быстроходный. Другое значение – вспыльчивый.

Козел (лат.)

Feci quod potui, faciant meliora potentes (лат.) – здесь: Я сделала всё, что могла, кто может, пусть сделает лучше.

Vae (лат.) – Увы! О горе! Черт! Бл**ь! – в зависимости от степени горя восклицающего.

Stercus accidit (лат.) – практически непереводимое выражение, сочетает stercus (помёт, навоз) и assideo (находиться, присутствовать). Наиболее близкое по значению – shit happens! (англ.)

Cunni (лат.) – вам действительно нужен перевод?

Labra lege! (лат.) – "Читай по губам!" в значении "Слушай сюда!"

Cui prodest? (лат.) – Кому выгодно?

Исцели себя (лат.)