Текст книги "Звездная бирема "Аквила". Рубеж (СИ)"

Автор книги: Олег Мелехов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 25 страниц)

Еще в детстве, когда техник из медсектора на уроке биологии объяснял механизм образования снов, Кассия слушала внимательнее остальных ребят. Уж больно яркие сны она видела каждую ночь – и ужасы всякие, и приключения, и невероятные чудеса. А всё потому, что во время сна в мозгу по нейронам проходят произвольные нервные импульсы, активируя разные участки памяти. Ну, вроде как будто кто-то бренчит на кифаре, без всякого порядка и смысла дергая за струны. По крайней мере, именно так поняла Кассия, но интереса к сновидениям не потеряла. Это же как развлекательное представление для одного зрителя, который одновременно и актер, и постановщик. И каждую ночь – разное привидится, вот в чем прелесть. А потом, после побудки, можно рассказать своим, ну и приврать немножечко, чтобы веселее и бойчее байка получилась. Всем нравилось, даже амикусам, а уж они-то в сочинениях куда больше простой манипуларии смыслят. Опять же, сны – это единственное место, где можно встретиться с теми, кого нет в живых. Там Папия с Сергией живы-живехоньки, и с Публием Меммием ничего не сделалось. Главное, Кассия никогда вспомнить не могла, что же с ними случилось. Мозгоправ Антоний говорил, что так разум сам себя защищает от печали.

В тесной каюте на "Либертас" Кассии снился только один сон – она летала в червоточину. Просто так, без коннекционной капсулы или корабля. Зато в компании с Руфусом. Бывшую лигарию подхватывала теплая волна и несла по бриллиантовым тоннелям навстречу чему-то хорошему. А рядом был её виртуальный лис. Почему она так решила? Ацилий, уж на что внимательный, отметил, что во сне Кассия стала улыбаться.

– Мы ведь еще поконнектим? – с надеждой спросила девушка, чмокая Гая в ямочку на подбородке. – Просто так, не для работы, а для души. Тебе же понравилось?

– На Цикуте – нет, не понравилось, – уклончиво ответил Курион.

Кассия грозно фыркнула. От воспоминаний об их станционном житье у неё приключались настоящие приступы ярости. Вот и сейчас мышцы её напряглись, и у Гая Ацилия сразу появилось чувство, будто он лежит в обнимку с андроидом.

– Я тут по карте посмотрела, между галийским сектором и нашим все равно придется через червоточину нырять. Это будет интересно.

– Интересно.

Мятежный сенатор больше всего хотел бы навсегда забыть о своем профессиональном опыте лигария. Опыт несвободы и насилия, он живому человеку ни к чему, без него всегда можно обойтись. Но так же регулярно, как чесался шрам над отключенным имплантом, в памяти всплывали всякие гадостные подробности их с Кассией служения народу Республики.

– А мне снится червоточина, – призналась Кассия смущенно. – И так хочется еще полетать.

– Ты такая фантазерка, моя дорогая, – промурлыкал Ацилий, решая отвлечь девушку от мечтаний самым простым способом.

– Да ты тоже еще тот затейник, – хихикнула она.

В простодушии бывшей манипуларии был существенный плюс – Кассия никогда не прикидывалась довольной. Притворщиков в жизни Гая Ацилия и так хватало с головой.

Перспектива неведомо сколько торчать без дела на "Либертас" бывшей Фортунате не приглянулась вообще. Там "Аквила" будет сражаться с пиратами, а они тут сидеть, в носу ковыряться. Либертины, кстати, чувства Кассии целиком разделяли, но и только. Против бывшей манипуларии они сплотились еще быстрее, чем это сделали Аквилины.

– Снова я между двух реакторов, – вздохнула девушка. – И там чужая и здесь не своя.

Ацилий, кроме сочувственного чмока в кончик носа, ничем помочь не мог, само собой.

– Я книжки почитаю, которые Антоний присоветовал, – как могла, утешила его Кассия, и даже нашла в себе силы лукаво ухмыльнуться. – Вдруг там чего интересного про оргии найдется, а?

Но неожиданным образом бывшую Фортунату взяла под свое крыло Марция Либертина. Ничего удивительного, вообще-то. Марция – центурион, а значит, она ни за что не оставит без внимания неприкаянную манипуларию. Даже если та уже и не манипулария совсем, а почти патрицианка и госпожа. Обе девушки друг другу симпатизировали. Разница была лишь в том, что Либертина умела скрывать смущение перед странностью их взаимоотношений. Кассия бегала следом, как маленький ребенок за няней, вникая в тонкости руководства большим коллективом. Гай Ацилий всецело одобрял такой подход:

– Тебе все равно придется учиться искусству управления людьми, моя дорогая. Это дальновидно.

Ободренная Кассия от избытка энтузиазма удвоила натиск, ожидая от центурионши законного раздражения, но ошиблась. Марция оказалась тоже заинтересована в обществе бывшей Фортунаты. И через сутки та догадалась, в чем дело. Точнее – в ком.

– Говорят, ты была на торжественном ужине с Квинтом Марцием? – аккуратно спросила Либертина.

"Вообще-то там еще Гай Ацилий с Ливией Терцией присутствовали", – хотела напомнить Кассия, но вовремя спохватилась.

– Угу. Когда нас "Аквила" подобрала.

– Расскажи о нем, пожалуйста.

Пожалуй, даже Фиделис догадался бы, о ком именно жаждет слышать бравая Марция. Вот только Кассия из всего судьбоносного события запомнила лишь вкуснейшие оливки и море разливанное вина.

– Он был очень... суров, – выдавила из себя бывшая Фортуната. – Обстановка располагала. Патриций все ж таки. И наварх.

– А награды надел?

– Все, какие есть.

Неимоверными усилиями Кассия сумела вспомнить все подробности, ведь Марция разве только клещами не тянула каждое слово. И когда бы девушки так не робели друг перед другом, то манипулария без всяких просьб расписала бы все достоинства префекта "Аквилы" – как видимые, так и предполагаемые, обычно сокрытые под одеждой.

"Ну, а чего такого? – здраво рассуждала Фортуната. – Они – ровня, одинаковое воспитание и образование, а стало быть, и взаимопонимание. Еще бы Квинт Марций не уродился таким... м-м-м... чудаком и аскетом, у которого одни книжки на уме, вообще хоть сейчас конкубинат заключай".

Среди манипулариев вопросов бы не возникло. Да только полный придурок отказался бы от свидания с такой шикарной девчонкой!

Но давать советы центуриону бывшая Фортуната не решилась. Марция уже большая девочка, разберется.

Тут самой подсказки позарез нужны. Впервые за всю жизнь у Кассии появилось время и возможность поразмыслить над вещами, которые прежде никогда на ум не приходили. Вот, скажем, раньше у неё был десяток – самые важные люди, её маленькая семья, её ячейка в огромном коллективе "Фортуны", за смерть которых она так свирепо отомстила. Но сгинь они по-честному, в бою, как это обычно бывает, а Кассия – чудом выживи, то её бы распределили в другой десяток. И прижилась бы, как это случилось с Гаем Сервием. Свое одиночество в тюрьме Кассия, к слову, воспринимала как часть общего наказания. У преступника нет семьи, он вне общества, так надо. Теперь её ячейка – Гай Ацилий. И тут всё понятно. Неясно другое. Их с Ацилием... хм... прямые потомки, пока гипотетические, но вполне вероятные. Кассия даже мысленно старалась избегать слова "дети". Как относиться к ним? Кем будут они в иерархии? Ответа в книгах не находилось. Гай Ацилий не мог объяснить, его произвели натуральным способом, его связь с матерью была на уровне инстинктов. Самые мимолетные воспоминания о Корнелии делали Куриона несчастным и безутешным. Логические же построения заводили Кассию в такие дебри, что она сама себя пугалась. Что бы случилось, если бы она знала людей, от чьего генетического материала произошла? Что дало бы это знание? И какой бы она стала? Лучше или хуже, как солдат и человек? И зачем Республике столько солдат? Зачем Лаций, не переставая, расширяет свои границы?

А еще... лисицы. Почему виртуальных заводить можно, а живых – нет? Никого и никогда. Однажды на "Фортуне" случилось чрезвычайное происшествие. Парень с третьей палубы втайне завел насекомое – аррианского сверчка размером с ноготь. Полгода умудрялся его прятать. Скандал вышел страшный, когда открылось. Парня перевели на какую-то ремонтную базу с глаз долой. А может, и не перевели...

– Ты почему такая грустная? – спросил Гай Ацилий, застав свою дестинату лежащей лицом к стене. – С Марцией поругалась?

Она сбивчиво рассказала, словно торопилась, опасаясь, что мысль сбежит.

– Теперь я думаю, что его... ликвидировали. Как носителя опасного генетического материала. Да? Это так? Я вот нутром чую, что так оно и случилось. Вспомнила все подробности и поняла.

Курион отвел взгляд.

– Ну, конечно! – воскликнула горестно Кассия. – Что плохого в сверчке? Что преступного в ... хотении любить кого-то настоящего, живого? Это несправедливо, Гай Ацилий! Мы же люди, мы – живые, мы чувствуем... Вот ты – живорожденный, тебе же виднее, как оно со мной дело обстоит. Есть она, принципиальная разница?

И руки так доверчиво протянула ладонями вверх, мол, вот пощупай, еще раз убедись, сравни, если надо.

Нет ничего хуже ожидания. Во всяком случае, для человека, только-только вспомнившего, как это – быть хозяином своей судьбы. Гай Ацилий в бытность лигарием не успел привыкнуть к свойственной «двуногому имуществу» блаженной покорности, а потому прерогативу в принятии решений вернул себе легко и быстро, как подобает патрицию. Вот почему вынужденное безделье на борту «Либертас» неимоверно его угнетало.

Либурна, затаившаяся на теневой стороне одной из необитаемых планеток – соседок Алнота, размерами изрядно уступала "Аквиле", и даже относительный комфорт, окружавший Ацилия на биреме, здесь был недоступен. Отдельная каюта – вот и все привилегии сенатора и его дестинаты. На "Либертас" даже претория не было, совещания проходили прямо на мостике. Но эта теснота рождала чувство сопричастности, и Ацилий, "прописавшийся" на мостике "Либертас", ощущал себя... более нужным, что ли, чем на "Аквиле", где каждая заклепка пропиталась властным духом Ливии Терции.

Честней было бы признать еще и то, что "самовозвышению" патриция немало способствовала юность командиров либурны. Марция Либертина, довольно лихо управлявшая своей сотней манипулариев, была всего на пяток стандартных лет старше нового наварха Марка Флавия, которого та же Ливия даже в глаза называла щенком. Они были молоды и робели перед настоящим патрицием больше, чем тертые службой Аквилины, а потому Курион лишь на борту "Либертас" почувствовал себя настоящим лидером, а не ходячим вексиллумом в тоге. Молодость Либертинов имела еще один плюс. Только-только оперившиеся, они были полны энтузиазма и готовы к любому риску. Даже – нарушить строгий приказ Ливии и отправиться на помощь флагману, когда "Аквила" в условленное время не вышла на связь.

– Но Ливия Терция... – Флавий не то чтобы возражал, просто напоминал патрицию о... последствиях. На самом деле новоиспеченный наварх "Либертас" уже не только оптимальный курс проложил, но и согласовал с Марцией тактические схемы вероятного боя.

– Благородной Ливии здесь нет, – отметил Ацилий очевидное. – Равно как и доблестного Квинта Марция. Их молчание вселяет в меня беспокойство, а посему... Верно ли, что на флоте Республики никогда не бросают своих?

– Конечно, верно, господин! – просиял Флавий, а Марция энергично закивала, нетерпеливо поерзав в своем кресле. – Не бросают!

– Тогда вперед, и будем уповать на то, что на "Аквиле" не нуждаются в нашей помощи, а просто забыли о сеансе связи, – вздохнул Курион.

– Боевая тревога! – наварх "Либертас" подобрался, разом превращаясь из смешливого юнца в командира боевого корабля Республики. Поймав взгляд застывшей в соседнем кресле Марции, он кивнул и положил ладонь на панель нейро-интерфейса. – Слияние.

В другое время Квинт Марций от зависти отгрыз бы сам себе руки по локоть. «Либертас» появилась внезапно и устроила разномастному пиратскому флоту настоящую резню. Как будто плотоядное животное похозяйничало в стаде фитофагов. Маневренность республиканской либурны, помноженная на мастерство прирожденного пилота – это лучшее сочетание. И пусть Ливия Терция столько раз обзывала Марка Флавия «сопляком» и «щенком», он-то как раз был создан, чтобы летать. И уничтожать врагов Республики. Квинту Марцию бы скрипеть зубами, но он уже не мог – ни порадоваться неожиданной помощи, ни еще раз осознать свою ущербность. «Аквила» продолжала сражаться. Летучего префекта настигло-таки полное Слияние с биремой, которого он так давно желал. Квинт Маций Аквилин перестал быть и Квинтом, и Марцием, и человеком с таким именем. Звездный корабль – чудо технологий на какое-то время вытеснил на задворки разума его личность, мол, посиди тут смирненько, без всех этих ненужных страстей. Так даже лучше, ничего не отвлекало от главного.

И усталая "Аквила" словно сбросила тяготящее оцепенение. Теперь её уже ничего не сдерживало. Ничего, ничего, ничего...

– Квинт Марций, напомни мне, как называется победа, в которой гибнет победитель?

Голос Плавтия вплыл в сознание медленно, как остов разбитого "интерцептора" в гравитационное поле планетоида.

– Схема 5-С, – выдавил из себя префект.

До него дошло, что он прямо сейчас губит корабль перерасходом энергии.

– Давно пора, – совершенно неуставно отозвалась Фабриция.

Теперь, когда у них появился шанс не только отбиться, но и победить, самое время сделать небольшую передышку. Особенно полезно торвенторам, которые уже, наверное, прикипели к своим управляющим панелям.

– Salve, Квинт Марций, – радостно приветствовала его Либертина. – А вот и мы!

Её лицо на мониторе связи простодушно сияло.

– Ой! А где Ливия Терция? – спросила центурионша, не в силах скрыть своего удивления.

Это был очень актуальный вопрос, но несвоевременный.

– Не засоряй эфир, Марция Либертина, – сурово отрезал префект.

Чем они там занимались, пока прятались? Учились нарушать субординацию? Но Либертина своим неподобающим поведением вернула Квинта Марция к реальности. Туда, где существуют дисциплина, уставы, правила и прочие прекрасные изобретения человеческой цивилизации.

– Не могу понять... – Аквилина вылезла из-под «брюха» варварского летательного аппарата и потерла лоб, оставляя на коже грязные полосы. – Первый раз вижу такую схему распределения... Марк Фурий, ты уверен, что оно, – она постучала кулаком по облезлой обшивке, – способно подняться выше стратосферы?

– Вполне, – прохрипел Северин, свесившись из кабины.

– Ладно, поверю на слово, – женщина пожала плечами. – Осторожней! Об "фонарь" не... О, ты уже!

– Пустяки, – Марк осторожно ощупал затылок и зло покосился на край поднятого "фонаря". – Это корыто взлетит, Аквилина. Просто дай мне время на диагностику систем.

– Тут и системы есть, надо же... – пробормотала она и подтянулась, чтобы взобраться на плоскость "крыла" захваченной машины. – Сколько лет этой малышке? Полтораста?

– Лучше проверь вооружение, – посоветовал Северин и снова надел наушник допотопной гарнитуры. – Я уже имел дело с таким безумным конструктором как эта... как там звал ее Ханнон... "Фиоссо", кажется.

– Хм, – отозвалась Ливия и, перешагнув через постанывавшего Антония, стала пробираться в хвост. – Не долетим, так хоть согреемся.

Во время полета им и впрямь должно было стать жарко, ведь реактор "Фиоссо" располагался в опасной близости от пассажирского отсека, и характерные потеки на переборках ясно говорили, что система охлаждения работает на честном слове. Пунийском честном слове, если точнее.

– Клейт? – позвала Ливия, предусмотрительно пригибаясь, прежде чем заглянуть в орудийное гнездо.

Данаец картинно крутанулся вместе с орудием и изящно взмахнул рукой, дескать, все в порядке.

– Не беспокойся о давлении в реакторе, наварх, – сказал он. – Излишки всегда можно сбросить на орудийные системы.

– Ну-ну... – наварх покачала головой и отправилась обратно в кабину. Когда она пробиралась мимо, Антоний, успевший не только очнуться, но и кое-что припомнить, попытался втянуть голову в плечи и прикрыться руками. Так, на всякий случай. Ливия вздохнула, снова перешагивая через психокорректора.

– Да-да, я знаю всё, что ты хочешь мне сказать, Луций. Похищение, побои, отчасти даже пытки... Но не сейчас. Вернемся на "Аквилу", и хоть Ацилию жалуйся, хоть Квинту Марцию, хоть напрямую богам. А сейчас просто молчи.

Марк Фурий ничего не сказал, когда она села рядом – в кресло второго пилота, увы. Северин полностью погрузился в работу, и Аквилина получила редкую возможность понаблюдать за коллегой со стороны. "Неужели у меня тоже бывает такое перекошенное, то есть отрешенное... лары и маны, это не лицо, это просто зверский оскал! Надо будет спросить при случае у Марция, он врать не станет, – подумала она. – А может, просто на этом Алноте все звереют".

– Скоро взлетим, – буркнул Северин, заканчивая диагностику, но, заметив ее выгнутую бровь, добавил: – По твоей команде, Аквилина.

– Давай без формальностей пока, – отмахнулась она. – По мне, так проще отрастить крылышки и воспарить, чем поднять эту... "Фиоссо". Я даже в лицее на симуляторах такой конфигурации не видела.

– Неудивительно. Пуны сняли эту модель с производства полвека назад. Не поверишь, но когда-то это был вполне эффективный перехватчик ближнего радиуса.

– Почему же, поверю, – Ливия предпочитала обсуждать их летательное средство, чем недавние... события. Хотя по правде, причины феерического сольного выступления Марка Фурия в трагедии с пиратами интересовали ее весьма сильно. Аквилина не могла припомнить, когда это ради нее последний раз сцеплялись мужчины. Разве что в летной школе... хотя нет, тогда она сама вмазала "по дюзам" одному настырному Флавию. – Но полеты в атмосфере не пошли впрок старушке. Марк Фурий, – она решилась и атаковала "в лоб", – не хочешь объяснить, что это было?

– Что именно?

Судя по маневру уклонения, Фурий тоже испытывал неловкость.

– Вот это, – Ливия бесцеремонно уточнила, показав на роскошный фингал, вызревающий под глазом у Северина.

– Хотел бы я ответить, Ливия Терция, – серьезно покачал головой Северин. – Но я пока сам не знаю. Недостаточно данных для анализа, понимаешь.

– Хорошо, – невозмутимо кивнула она, соглашаясь. – Хорошо. Но когда разберешься, скажи.

Фурий кивнул, подводя итог разговору, и вернулся к насущному.

– Пока всё штатно. Корабль готов к взлету.

– Закрывай "фонарь", задраивай люки и прогони предполетную еще раз, – Ливия нахмурилась. – Я проверю герметичность.

Не доверяя кустарным приборам, она снова прошлась по "Фиоссо", чуть ли не ухо прикладывая к каждой подозрительной трещинке внутренней обшивки.

– Давление в реакторе?

– Держится.

– Жизнеобеспечение?

– Норма. Ливия Терция, мы либо взлетаем сейчас, либо нет. Решай.

– Я не доверяю ни единой заклепке на этом корыте, – она вернулась в кабину, села и пристегнулась. – Но я доверяю тебе, Марк Фурий. Поднимай нас. Уверенно и...

– ... и плавно, – Северин улыбнулся, узнав любимую присказку Флавия Максимина. Редкий выпускник лицея на Аррии Секунде не блистал при случае этой фразой. Уверенно и плавно, да. А как иначе можно вести корабль? – Следи за контролем высоты и давлением, а я займусь остальным.

Двигатели "Фиоссо" чихнули раз, и другой, а затем вдруг заработали ровно, словно кораблик решил, что не время капризничать. Только не в таких руках, подумала Ливия, украдкой покосившись на Северина. Никаких капризов, точно.

– Высота сто футов. Мы поднимаемся. Антоний! – она изогнулась в кресле, выворачивая шею, чтоб глянуть, как там пассажир. – Держись крепче!

И психокорректор с глухим стоном попытался принять привычную позу эмбриона и забиться под лавку.

Вертикальный взлет «Фиоссо» продолжался недолго, до тех пор, пока Фурий не выбрал устраивавший его вектор.

– Будет трясти, – предупредил он и растопырил пальцы "рогами" в древнем жесте пилотского суеверия.

Ливия только оскалилась. Стабилизирующая система бывшего перехватчика перегрузки компенсировала лишь отчасти, а взлетал Фурий быстро, наращивая скорость, как подозревала Аквилина, в расчете на то, что импульса хватит, чтоб вырваться из гравитационного плена Алнота прежде, чем на "Фиоссо" откажет какая-нибудь система. Топливоподачи, например.

– Растет давление плазмы, – заметила Ливия, скосив глаза на панель.

– Сейчас стабилизируем, – буркнул Северин. – Все! Мы на геосинхронной орбите.

Тряска и вибрация прекратилась, и Аквилина сразу же расслышала в привычном легком гудении сомнительную нотку.

– Где-то свистит, – сказала она. – Слышишь?

Вместо ответа он молча показал на аварийный ящик.

– Сейчас пройдусь с пластырем по отсекам, – Ливия выбралась из кресла. – Начинай вызывать "Аквилу" на этой частоте. Вот, это мой личный код. Еще не хватало, чтобы Квинт Марций нас сбил на подлете.

– Думается, твоему префекту сейчас не до нас, – молвил Северин, хмурясь. – Взгляни на экран. Множественные цели... ага, это варвары, а вот это, судя по всему, "Аквила"... и еще один корабль с республиканскими сигнатурами? Ливия?

Аквилина пожала плечами.

– А я никогда и не говорила, что "Аквила" тут одна. Это "Либертас", второй корабль из моей эскадры. И им сейчас придется туго, если я верно читаю эти данные. Вызови "Аквилу", Марк Фурий. Я найду утечку и вернусь. Нам предстоит бой.