Текст книги "Я так хочу (СИ)"
Автор книги: Оксана Фокс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 26 страниц)
Часть 3 Глава 1
Эшли Снайпс запретила горничной её беспокоить. Она ходила вокруг письменного стола и поглядывала на телефон, брошенный поверх папок со сценариями. Жар коснулся кончиков пальцев. Посмотрела на истлевшую сигарету, затушила о пепельницу, полную окурков со следами розовой помады, и подскочила. Мелодия звонка прорезала тишину криком.
Глубоко вздохнув, Эшли медленно протянула руку.
– Билл, – прошептала в трубку, – не губи меня, скажи, что новости хорошие... – она скрестила пальцы и подняла глаза к потолку. – Уверен? Ни в одном штате, ни в одном округе? Как насчёт Соединённого королевства? Что говорят тамошние юристы?
Эшли слушала скрипучий голос, покусывая губы.
– Значит, развода нет? Это абсолютно точно? Спасибо, Билл! Я твоя вечная должница!
Отложив телефон, она закурила новую сигарету и обмякла в кресле. Ватные ноги онемели. Медленно выпуская уголком рта дым, она боролась с желанием закрыть глаза. Две бессонные ночи выжали до основания, иссушили кожу и притупили разум. Возраст давал о себе знать, будь он неладен. Глубоко затянувшись, Эшли подобралась и вызвала номер ассистентки, велев заказать билет на самолёт.
Летний ливень неистово барабанил по крыше. Дворники арендованного "Мини Купера" едва справляясь с потоком воды. Эшли вгляделась в мутноватые огоньки света к конце подъездной дороги. Окна на первом этаже старинного особняка уютно дышали жизнью.
Она сцепила пальцы на груди, словно наяву увидела, как трёхметровые двери отворяются и худой Найджел раскрывает зонт над тронутой сединой, непокрытой головой хозяина...
Поджав губы, Эшли подавила поток болезненных видений. Не время вспоминать усопших, сейчас гораздо больше нуждались во внимании живые. Она набросила сумочку на плечо и вышла из машины. Зло выругалась и запрыгала по холодным совсем не летним лужам.
Она не успела нажать широкую клавишу звонка, как дверь отворилась.
– Привет...
– Что вам угодно? – спросила высокая женщина. Её английский со славянским акцентом напомнил Эшли последнюю роль польской шпионки, когда два месяца пришлось учиться, так же нелепо произносить "Р".
Она нервно рассмеялась:
– Боюсь, чтобы узнать вам придётся впустить меня, – и, видя, что женщина не собирается освободить проход в тёплый холл, взмолилась, – пожалуйста, Юлия! Взгляните на мой жакет! Я вымокла как последняя дворняжка, пока добралась до вас из Лондона!
Женщина неохотно посторонилась, скупым жестом пригласила в малую гостиную.
Неуверенно озираясь, Эшли отряхнула костюм. Она одновременно узнавала и не узнавала комнату. В рамке на стене молодожёны выглядели смутно знакомыми героями старых фильмов. Взглянув на семейные фотографии, она отвернулась.
Юлия подала пушистое махровое полотенце.
– О, спасибо, – Эшли энергично промокнула лицо и шею, – чёртов дождь!
– Справа по коридору ванная комната. Вы можете привезти себя в порядок.
– Увы, нет времени. Мне надо срочно поговорить с Линой. Она дома?
– О чем? – серые глаза на узком лице глядели пристально, гораздо пристальней, чем предполагало вежливое внимание.
– Не смешите! – Эшли швырнула полотенце в кресло. – Ваша дочь давно вышла из возраста, когда родители интервьюировали подружек. Думаю Лина в состоянии выслушать меня без посредников.
– В таком случае, её нет.
– Вот как? Где же она?
– Не знаю.
– Отлично. Я подожду её возвращения, – скрывая досаду, Эшли уселась на диван, мало заботясь, что окончательно портит юбку, а заодно и шёлковую обивку.
– Ну, если вам совершенно нечем заняться, – пожала плечами Юлия, подобрала мокрое полотенце и вышла в коридор.
Плоские каблуки домашних туфель гулко застучали по паркету. Эшли подкинуло пружиной. Она догнала и бесцеремонно увязалась за упрямой родительницей, догадаваясь, кому Лина обязана нравом.
– Хотите чаю? Ханна, – обратилась Юлия к пожилой помощнице, высунувшей скуластое лицо из кухни, – добавьте в столовую дополнительные приборы, мисс Снайпс, остаётся на обед.
– Премного благодарна, но я не остаюсь на обед, – сварливо вставила Эшли, изобразив на лице яд. – Поймите же вы, мне не до шуток! У меня действительно нет времени! Речь идёт о жизни.
– Я не собираюсь с вами шутить, Эшли. И чтобы вы напрасно не теряли время, скажу ещё раз. Лины здесь нет. А если бы и была, то я не подпустила бы к дочери ни вас, ни кого другого из вашей братии.
– Бред какой, вы не справедливы!
– А вы? Печётесь о чей-то жизни, а что значит для вас, и людей вроде вас, её? Её жизнью жертвовать можно?
– Насколько мне известно, именно мне она обязана жизнью, – раздражённо заметила Эшли. – Не понимаю, и даже не хочу вникать, что вы подразумеваете под фразой «людей вроде вас», присядем! – она указала на ближайшую софу и вздохнула, окидывая взглядом стройную фигуру, которая упрямо возвышалась в двух шагах: – Я, пожалуй, выпью ваш чай, пусть кухарка плеснёт туда чего-то покрепче молока. Буду кратка!
Спустя час Эшли сунула в сумочку лист бумаги с аккуратно выведенным адресом и вновь забралась на сырое сидение "Мини Купера". Она включила в салоне свет и погляделась в зеркало. Попыталась исправить уничтоженную погодой укладку и бессильно уронила расческу. Снова гнать в аэропорт, лишив себя ароматной ванны и сбалансированного здорового ужина? Нет, скакать таким темпом в её возрасте невыносимо!
Но... выбирать не приходилось.
Эшли собралась с духом и завела мотор, запретив себе раскисать. Падальщики уже знают о действительном браке. Но быстро разыскать Лину не выйдет. Девчонка хорошо замела следы. За прошедший год распродала имущество в Штатах и просто исчезла. Ни одного случайного снимка папарацци, ни тебе упоминаний в прессе. Она не бронировала отели и не пользовалась банковскими картами. Она не объявлялась у знакомых. Молодой управляющий "ОSGC" разводил руками. Ниточки детектива полностью обрывались в Дорсете. Спасибо Юлии Калетник, несокрушимой женщине, хотя прочность этой железобетонной стены пришлось проверить на собственном лбу.
Эшли слабо улыбнулась и медленно покатила по гравийной дорожке. Вглядываясь в запотевшее стекло, выехала на автостраду и лишь слегка прибавила скорость. Никак не могла привыкнуть к рулевому колесу не на своём месте.
Отгоняя сонливость, она подбадривала себя и мысленно хвалила с успехом. Она добилась неоспоримого преимущества – форы во времени. Только бы не упустить его!
Раскалённое добела греческое солнце добралось до зенита и придавило жаром черепичную крышу прокатной фирмы.
После промозглого Лондона Эшли уже давно отогрелась и успела вспотеть. Второй час она изнывала в душной комнате без кондиционера, дожидаясь пока медлительный служака, с развесистыми бровями, покончит с формальностями.
Господи, какой допотопный бюрократизм! Скорчив мину, она заграбастала с деревянной стойки ключ, сунула кредитку в кошелёк и натянула шёлковый платок на голову. Вышла на стоянку и поправила тёмные очки, хотя подозревала, что маскировка здесь лишняя, вряд ли на Крите она популярна. Но привычка вторая натура, как ни крути.
Нетерпеливо постукивая ногтями по шершавому пластику руля, Эшли взглянула на экран навигатора в простеньком салоне "Шкоды" и свернула направо. Тяжело пыхтя, автомобиль взобрался на горную вершину. Преодолев скучную рощу блеклых олив, Эшли подкатила к каменному забору с изящным кружевом кованых ворот.
С минуту она с интересом обозревала трёхэтажный белый особняк позади аллеи стройных пальм. Вдали от гламурных тусовок мегаполиса чета Метаксас жила на зависть респектабельно и просто.
Эшли просунула руку в окно, вдавила кнопку домофона. Спустила очки на кончик носа и вежливо глядя в камеру, представилась обезличенному динамиком голосу.
В прохладе просторной гостиной Эшли жадно прихлёбывала ледяной лимонад из высокого бокала и разочарованно слушала миловидную хозяйку дома. Наташа Метаксас прислонила загорелые колени к замшевой обивке низкого кресла и лучилась дружеской улыбкой.
– Три месяца назад она купила малюсенькую пядь земли к северу от Крита, и на прошлой неделе перебралась окончательно.
– И что, ей вообще никак нельзя позвонить?
– Ни телефона, ни интернета, ни радио, – смущённо подтвердила Наташа.
– Но как туда добраться?
– Раз в неделю на остров отправляется катер с запасами воды и провианта.
– Когда?
– Барнабас, наш помощник, был там вчера. В следующий вторник поедет снова.
– Не понимаю. Какая-то нелепость... Ведь можно отправиться туда раньше? Сегодня или завтра?
– Боюсь, что нет. Никто из местных не знает координат. Бесцельно в море никто не выйдет, а Барнабас уехал к семье в посёлок, где-то на юго-западе в горах. Не представляю где это.
– Иисусе! – всплеснула руками Эшли. – А если случится что? Не знаю, замыкание например, или пожар? Не может же она ждать спасателей неделю?
– Вы правы, – улыбнулась Наташа и поставила блюдо с сочными ломтиками арбуза на журнальный стол. – Для таких случаев у Лины есть свой катер. Она вольна приехать, когда захочет.
– Какая односторонняя связь, – досадливо буркнула Эшли. – Что же мне делать?
– Подождать.
– Но я не могу ждать неделю! Возможно, я уже опоздала!
– Мне жаль, – расстроилась Натали. – Боюсь, ничего не могу предложить, кроме как остановиться у нас на это время. Есть шанс, что Лина приедет сама.
Лихорадочно комкая в пальцах салфетку, Эшли прошла к высокому окну. В саду буйствовали яркие краски цветущих клумб, густой аромат жасмина и иланг-иланга усиливал мигрень. Она устало потёрла глаза. Мозг отказывался принять факт, что нет способов добраться до Лины быстрее. Она искоса взглянула на Наташу. Девушка поджала под себя ногу и расстроенно откинулась на спинку кресла. Эшли отбросила мысль, что ее дурачат – слишком потерянный взгляд застыл на макушках белых пионов в стеклянной вазе.
Так ничего и, не придумав, она стиснула виски и обернулась на звук уверенных шагов. Широкие двери легко распахнулась, пропуская высокую фигуру управляющего сети банков "Метаксас".
– Привет, дорогой! – Наташа порхнула навстречу мужу, прильнула к широкой груди в голубой рубашке и нежно поцеловала крупные губы: – Как прошёл день? Устал? Что-нибудь выпьешь перед ужином?
– Хорошо, милая, – он погладил жену по плечу. – У нас гости? Я заметил перед домом "Октавию".
Эшли вышла из тени колонны и протянула руку:
– Здравствуйте, Грегори. Это я нарушила покой вашей супруги. Вы верно меня не помните, – она кокетливо вложила пальцы в квадратную ладонь, – мы дважды встречались у Лины Олсен.
– О чём вы говорите, Эшли? Разве ваши очаровательные ямочки возможно забыть? Ваши фильмы занимают почётное место в домашней коллекции. Искренне рад встрече!
– Спасибо.
– К слову о крестной, – Грегори обернулся к жене, которая успела отдать распоряжение домработнице на счёт ужина. – Завтра приезжает мама. Будь добра, попроси Лину привезти детей к обеду.
Эшли не повела и бровью, наблюдая, как заливает краска щеки госпожи Метаксас. Но Натали быстро справилась с замешательством и злобно скривилась:
– А чего вы ожидали? – яростно выплюнула она. – Сидите тут передо мной и рассуждаете, как снова поломать ей жизнь! Лина никого не хочет видеть! Никого, слышите! Оставьте её, наконец, в покое!
– Что я пропустил? – Метаксас перевёл властный взгляд с Эшли на жену.
– Она хочет видеть Лину!
– И что? – недоумевал Грэг.
– А то, что эта женщина – подружка Берри!
Сунув руки в карманы черных брюк с идеальными стрелками, Грегори строго посмотрел на жену:
– Дорогая, позволь Лине самой разобраться в своих делах. Ты не сможешь опекать её вечно.
– Ты... не поддержишь меня? – чуть вытянутые к вискам веки дрогнули, она шмыгнула носом и пронзительно взвизгнула: – Отлично! Давайте позвоним ей и спросим! Ставлю сотню – Васька пошлёт вас в задницу!
– Наталья! – рассердился Грэг, но жена лишь махнула рукой и достала из заднего кармана коротеньких шорт мобильный.
Изящным движением палец порхнул по экрану смартфона, вызвав номер из списка контактов. Похоже, ей ответили тотчас. Наташа набрала воздух и быстрой очередью выпалила тираду.
Эшли неуверенно взглянула на Метаксаса и сделала шаг, намереваясь вмешаться. Черт знает, что эта респектабельная госпожа наговаривает подруге на русском. Но девушка неожиданно сама приблизилась и, с подозрительно заблестевшими глазами, протянула мобильный.
Взвинченная до предела, Эшли опасливо поднесла телефон к уху. Выслушала три коротких слова и опустила напряжённые плечи, едва заметно улыбнулась помрачневшей хозяйке:
– Вы проспорили сто евро, – она обернулась к Грэгу. – Лина сказала, вы можете отвести меня на остров.
Метаксас не ответил. Он посмотрел на жену, но Наташа только вздёрнула подбородок:
– Просто забери детей домой.
Часть 3 Глава 2
Остроносый ярко-желтый катер пришвартовался у маленькой деревянной пристани. Эшли придержала срываемую ветром шляпу и подала Грегори руку. Раскачиваясь из стороны в сторону, неуклюже ступила на берег. Метаксас пожелал удачи и легко прыгнул обратно в лодку.
С минуту Эшли стояла в нерешительности.
Широкая полоса песка слепила глаза и врезалась в заросли кустарника. Вверх по склону змеилась галечная тропинка. На возвышенности среди апельсиновых деревьев выступали очертания приземистого каменного дома, виднелась плоская крыша, а под ней просторная терраса. Оттуда доносились детские голоса.
Эшли зажала под мышкой тяжелый саквояж, придерживала рукой и неподвижно следила как в свете закатного солнца фигурки, словно юркие зверьки то выныривают из розово-лиловой тени зелени, то исчезают на поворотах. Приближение звонкой парочки опережал хруст веток, шуршание камней и смех.
Спрятав глаза за козырьком ладони, Эшли напряженно вгляделась.
Позади детей появилась молодая женщина. Она держала за руку маленькую девочку в огромной панаме и ловко уворачивалась от водяных брызг. Взъерошенный мальчишка лет семи первым скатился на берег, взглянул на Эшли и, не раздумывая, направил ей в живот следующую очередь водяного пистолета.
Она вскрикнула от неожиданности, а проказник уже прыгнул в укрытие, сверкнул синими глазами из-за загорелых коленей своей защитницы. Его сестра захохотала, пухлая ладошка стукнула брата по макушке. Эшли сглотнула. В груди неприятно кольнуло раскаяние. Девушка ничем не напоминала полу-труп с тяжелой наркотической зависимостью и букетом психических расстройств, чей жуткий образ иногда будил по ночам и стоил дюжины новых морщин.
Выгоревшие на солнце короткие волосы ветер бросал в спокойное лицо. Джинсовые шорты мешковато сидели на стройных бедрах, растянутая майка открывала худые плечи и тонкие ключицы. Девушка коротко обняла и отпустила детей, которые уже заметили у берега катер и с криком ринулись с пригорка.
– До завтра, пираты!
Эшли боролась с порывом уйти и оставить хозяйку в ее выстраданном уютном царстве. Усилием воли, она заставила себя вспомнить, что Лина Олсен только выглядит молоденькой, беззащитной и хрупкой, а на деле ей тридцать три года, два трудных брака, длинный банковский счет и с десяток публичных скандалов. Эшли ни раз была свидетельницей ее решимости, упрямства, и невероятной гибкости психики. Она способна держать удары и не ломаться.
Решительно ступив на дорожку, Эшли заслонила собой проход:
– Здравствуй, Лина.
– Привет, – прищуренные глаза провели подопечных до отцовских объятий, девушка помахала рукой Грегори и вежливо улыбнулась: – Давно не виделись.
– Порядочно, – согласилась Эшли, отметив, что Лина не сказала: «рада тебя видеть».
Они в молчании поднялись на холм, миновали веранду с плетенной деревенской мебелью. Лина распахнула дверь в дом, приглашая войти. Следом за хозяйкой Эшли прошла в скромно обставленную комнату.
Светлый деревянный пол и стены, мягкий бежевый диван, пара кресел напротив, журнальный стол, позади книжный шкаф. Скромно, если не сказать бедно, и чисто. Пахнет лимоном, цветами и свежей краской. Эшли скользнула взглядом по двум морским пейзажам, приставленным к стене.
– Ты снова рисуешь?
– Теперь редко. Пальцы дрожат, – без тени досады обронила Лина.
Эшли снова посмотрела на картины и обернулась. Она не увидела лестницы на второй этаж и забеспокоилась:
– Каковы шансы найти на этом острове отель?
– Их нет.
– Так и думала. Как же мне быть? Не хотелось бы ночевать под луной среди насекомых.
– Не любишь компанию комаров? – усмехнулась Лина и указала на дверь позади кухни. – Не волнуйся, у меня найдется гостевая комната.
– Ты принимаешь здесь гостей?
– Давольно часто. С самыми шумными из них ты столкнулась на берегу. Хочешь отдохнуть после дороги?
– Мечтаю! Но предпочитаю сперва решить дело.
– Очень американский подход. Располагайся где удобно. Что будешь пить?
– Не важно, – горой мятого костюма Эшли стекла на диван. Взгляд завистливо проводил босые ступни, оставляющие за собой легкий отпечаток пыли. Поддев носком пятку, она вынула из туфель отекшие ноги и вытянула под столом.
Из кухни донесся шум воды. С мягким стуком закрылся холодильник, коротко звякнуло стекло, пощелкивая кубики льда упали в бокал.
Эшли не слыша в уютных звуках ни нервозности ни напряжения. Лина казалась спокойной и собранной. Не чувствовалось ни вражды, ни беспокойства. От этой умиротворенности зачастил пульс. Эшли выпрямилась и напряглась. Как бы глубоко не схоронилась Лина, она не могла игнорировать новости.
Или могла?
Девушка появилась в гостиной с подносом, поставила на журнальный стол, протянула широкий стакан джина, смешанного с тоником. Эшли поблагодарила кивком, глядя, как Лина с громким хлопком откупорила жестяную банку.
– Разве тебе можно алкоголь?
– Представь, да, – девушка улыбнулась, ее будто не рассердило бестактное замечание. Эшли не узнавала эту новую сдержанную Лину, внимательно изучала обманчиво мягкие черты и хмурилась. – Но ты не беспокойся, – продолжила она, забираясь с ногами в кресло, – это безалкогольно пиво – хорошо утоляет жажду.
Эшли сцепила пальцы на бокале и опустила глаза, не зная с чего начать.
– Хорошо выглядишь, – угрюмо сообщила прозрачному коктейлю. – Судя по всему, ты абсолютно поправилась. Похоже ты счастлива здесь...
– Вполне.
– Сюда не доходят новости? Или от тебя их скрывают?
– Ни то ни другое, – Лина медленно очерчивала пальцем горлышко банки.
– Известно, что произошло в Каннах?
– Известно.
Эшли подняла удивленное лицо:
– Хочешь сказать, знаешь, что со дна ущелья выудили красную лепешку, распилили, разворотили, достали кровавые фрагменты Криса и комком фарша отправили догнивать в госпиталь Ниццы?
– В истории болезни его травмы звучат иначе.
– Ты ее видела?
– Адвокат прислал копию.
– Почему ты ещё здесь?
– Потому, что меня это не касается.
– Правда? Ты больше не любишь его?
– Это ничего не меняет.
– И обстоятельство, что он все ещё твой муж, тоже ничего не меняет?
– Формальность. Но с твоей стороны довольно любезно проделать такой долгий путь, чтобы лично пригласить меня в "шоу уродов", – ровно произнесла Лина и сделала маленький глоток.
– Не забыла? Это хорошо. Жалеешь, что не послушалась и заграбастали главную роль? Надеюсь, жалеешь. Но теперь выбирать не приходиться. Или тебе больше импонирует другая роль? Двойной вдовы?
Эшли с удовлетворением отметила, что оскорбление подточило стену отчужденности. Лина смолчала, но побледнела, отчего глаза казались черными. Похоже миссис Олсен не разучилась злиться. Набрав полную грудь воздуха, Эшли усилила натиск:
– Жизнь Кристофера на волоске. Она может оборваться в любой момент, пока мы мило беседуем!
– Эшли, мне очень жаль, но что я могу сделать? – после минутного колебания произнесла Лина. – Вся медицина у его ног. Если светилам науки не дано помочь, тогда кому?
– Светилам науки? – Эшли замерла, не поверив ушам. Столько гневных слов толкнулись в горле, что впервые за девяносто часов бессильные слезы покатились по щекам.
Лина не сделала попытки успокоить. Она отвернулась к окну и молча ждала, пока Эшли возьмет себя в руки. Солнце скрылось за горизонтом, напоследок мазнув алыми разводами деревянную раму, подоконник и тонкий неподвижный профиль. Синие сумерки разлились по комнате.
Высморкавшись в платок, Эшли потянулась к сумочке.
– Я закурю, прости, нервы ни к черту. Расскажу, что знаю и решай сама, касается это тебя или нет.
Лина взяла с полки пепельницу, подлила в стакан чистый джин и оставила полную бутылку на столике. Она зажгла верхний свет, и Эшли моргнула, совсем не заметив, когда гостиная погрузилась в темноту.
– Кит четвертый день в коме. Но дело не в этом. Выйти из нее ему не дадут. Я как безумная разыскивала тебя, чтобы ты помогла защитить его.
– Не понимаю...
– Страховка! – жестко бросила Эшли, тлевшая сигарета дрогнула в пальцах, роняя пепел на столешницу. – Мария получит много денег после смерти сына.
– Зачем ей это? Его доходы и так ее, как и часть моих.
– Каждый вдох Криса обходится дорого. Мария не любит тратить свои деньги – она любит вкладывать чужие. И предпочитает надежные вклады, а сын теперь как ни крути убыточное предприятие. Он изувечен. Потерял ногу и мизинец правой руки. Даже если врачи выведут его из комы – навсегда инвалид, а может и хуже, – Эшли глотком осушила стакан и зло бросила:
– Сейчас ликвидность мертвого Кристофера гораздо выше живого.
– Но это убийство. Ни один доктор на такое не пойдет.
– И правда, – Эшли в упор посмотрела на Лину. – Только у нотариуса есть завещание, а в нем интересный пунктик. Догадываешься чего пожелал Крис?
– В таком случае может стоит прислушаться к нему? – бесцветно отозвалась Лина, выдерживая взгляд. – Эшли, чего ты от меня хочешь?
– Защити его!
– Продлевая муки?
– Вздор! При должном подходе мы поставим его на ноги. Я говорила с адвокатами. Они ничего не сделают без твоего участия. Тебя ищут, чтобы вырвать гребанное согласие, понимаешь? Используют все средства. Будь решительна. Не дай убить его!
– Эшли,– мягко позвала Лина. – Он уже мертв.
– Не говори так! Он дышит!
– Нет, Эшли, это дышит аппарат. Я не могу сделать, то о чем ты просишь.
– Как это не можешь? Ты жена!
– Ты не понимаешь? – покусывая губы, Лина сцепила в замок тонкие пальцы. – Кит хочет смерти. Он не хочет чтобы его спасали. Это понимание едва не стоило мне жизни.
Дважды глубоко затянувшись, Эшли выпустила дым. Она долго смотрела на сидящую напротив девушку. Фраза повисла в воздухе ядовитым облаком сигаретного тумана. Только в отличии от никотина, отравившего легкие, фатализм прозвучавший в тихих словах, подкашивал с первой затяжки.
– Что ты знаешь о муже? Кит рассказывал о себе, о детстве?
– Мы мало разговаривали.
– Так и думала. Не находишь, что мы это уже проходили?
– Пожалуйста, Эшли, не нужно.
– Еще как нужно! Господи, пора дать шанс хоть одному твоему мужу высказаться. Завари покрепче кофе. Я буду говорить за него, и ты меня выслушаешь.
