Текст книги "Доминика из Долины оборотней (СИ)"

Автор книги: Оксана Чекменёва

сообщить о нарушении

Текущая страница: 40 (всего у книги 48 страниц)

– Да знаю я, знаю, звучит по-идиотски. Но это не моя идея, а Джастина. Оуэн был от неё в восторге, так что мне осталось только согласиться. Но я настоял на том, что мы – очень секретная организация, поэтому название нигде не должно упоминаться. Предложил им сделать гербы с аббревиатурой, зашифровав название. А буквы сам видоизменил так, чтобы и догадаться было нельзя, что там написано. Им я сказал, что это нужно для большей таинственности, а вообще-то – просто не хотел, чтобы кто-то узнал...

– Неудивительно, что я так ничего и не раскопал! – продолжал хихикать Эндрю. – Вот же позорище!

– Да уж, – хмыкнула Рэнди. – Такого я точно не предполагала. Зато одной загадкой стало меньше.

– Ещё есть у кого-нибудь вопросы? – поинтересовался Дэн, когда веселье потихоньку стихло.

– У меня! – я подняла руку – всё же два месяца в школе не прошли даром. Дэн кивнул мне, предлагая задать вопрос. – Это насчёт животных? На них тоже распространяется этот дар?

– Ну? – поторопил Дэн Гада.

– Да, – выдохнул тот.

– Тогда почему ей было больно? – Гад поднял на меня непонимающие глаза, и я пояснила. – Если практически все люди выполняют приказы бессознательно, и лишь самые стойкие сопротивляются и испытывают боль, то почему боль испытывала кошка? Неужели она в этом плане более стойкая, чем большинство людей?

– Как ты узнала? – подозрительно взглянул на меня Гад. – Про кошку и боль? Я этого не говорил.

А почему бы и не сказать ему? В конце концов, он – уже практически покойник, так что не проболтается.

– Я слышу мысли животных, – как о чём-то вполне обычном сказала я и, видя выпученные глаза обалдело глядящего на меня Гада, пожала плечами. – Да ладно! Можно подумать, я первая одарённая, которую вы видите?

Тьфу ты, всё же заразилась от остальных – сказала Гаду «вы». Ладно, впредь постараюсь избегать какого-либо обращения. Да и не о чем нам особо разговаривать – узнаю про кошку и всё.

– Да, действительно, – переварив моё заявление, кивнул Гад, потом взглянул на Дэна и Эбби, соображая, что я тут явно не единственная одарённая, потом перевёл вопросительный взгляд на Рэнди – всё же не давали ему покоя её двадцать пять пар хромосом. Знал бы он, сколько нас ещё здесь, с таким же набором. Он даже не заметил сходства Рэнди с Дэном и Фрэнком, впрочем, он мог их толком не разглядеть, всё же мы стоим спиной к восходящему солнцу.

Верно истолковав его взгляд, Рэнди пренебрежительно усмехнулась.

– Будешь хорошо себя вести, я продемонстрирую свой дар, хотя лучше бы тебе этого не видеть. И для начала – ответь на вопрос Ники.

– Ах, да, кошка, – с трудом отведя взгляд от Рэнди, Гад взглянул на меня. – Чтобы исполнить мой приказ, его нужно услышать и понять. Я не могу приказывать мысленно, не могу приказать иностранцу – он сойдёт с ума от боли или наложит на себя руки, не в состоянии её прекратить, потому что не сможет исполнить мой приказ, не понимая его.

– Были прецеденты? – прищурился Дэн.

– Пару раз, в самом начале. Когда я только разбирался со своим даром. С тех пор я более осмотрительно выбирал свои жертвы – ни к чему привлекать к себе лишнее внимание, оставляя за спиной шлейф из трупов.

– Так что с кошкой?

– То же самое. Животные не могут исполнять приказы, которые не понимают. Поэтому испытывают боль.

– Садист, – процедила я сквозь зубы. – Зачем?

– Потому что могу! Потому что сдохшие животные никому особо не интересны. Потому что все вокруг утверждают, что кошки не поддаются дрессировке. А вот и нет! Ещё как поддаются, когда стимулом служит боль, точнее – её отсутствие. В этой ситуации животное проявляет чудеса сообразительности. Лулу – моя лучшая ученица, может, потому что сиамская, не уверен. Она прекрасно знает более пятидесяти команд и беспрекословно их исполняет. Порой мне кажется, что она понимает человеческую речь. А ведь она у меня меньше года, даже не представляю, что она сможет делать ещё через год-другой тренировок.

– И не пытайся представить, поскольку кошку эту ты больше не увидишь! – больше никакого «вы». Я с трудом удерживалась, чтобы не схватить его за ногу и не начать бить головой об пол. С размаху, как Халк Локи в «Мстителях». – У меня вопросов больше нет, Дэн, делай с ним что хочешь.

– У меня вопрос, – раздался голос Майкла. Я увидела, что он, как и Саймон, стоит снаружи, они оба словно бы охраняли веранду с двух сторон. – Зачем нужны перчатки?

– Отвечай, – это уже Дэн, поскольку Гад замешкался с ответом, разглядывая перчатку, оставшуюся на левой руке, словно впервые её увидел. Ага, тоже надоело изображать вежливость. Услышав приказ Дэна, он вздрогнул и забормотал.

– Я заметил, что у моего дара есть «побочный эффект» – прикасаясь к людям или животным, я сам теряю энергию. Не много, но всё же заметно. Устаю, чувствую себя измотанным, если прикосновений много. И это не зависит от того, отдаю я приказы или нет. А избежать прикосновений порой невозможно – я же не в пустыне живу. И тогда я стал носить перчатки. Пустил слух, что у меня экзема. Привык уже, снимаю только тогда, когда нужно кому-то отдать приказ.

А кошка-то на самом деле очень умная – вычислила причинно-следственную связь между болью и снятой перчаткой. Невероятно!

– А что насчёт остального тела? – уточнил Фрэнк. – Сработает, если ты прикоснёшься к кому-либо, например... локтем? Или пяткой?

– Нет, – помотал головой Гад, даже не дожидаясь понукания Дэна, лишь испуганно взглянув на его нахмуренное лицо. – Только ладони и всё. Остальное не работает, я проверял.

– Значит, от кистей его лучше избавить, – сказал Саймон, и Дэн с Фрэнком согласно кивнули.

– Вы о чём? – поинтересовался Ричард.

– Просто нужно будет обезопасить медперсонал, – ответил Дэн. – Вдруг он всё же научится отдавать приказы мысленно.

– Стало намного понятнее, спасибо, – хмыкнула я, тоже пребывая в недоумении.

– Потерпи чуть-чуть, Солнышко, – прошептал Фрэнк мне на ушко. – Не порти отцу сюрприз, немного позже всё поймёшь.

– Ладно, – кивнула я. Если Фрэнк так сказал, значит, подожду.

– Вы это про что? – Гад переводил взгляд с одного на другого, в его глазах недоумение постепенно сменялось ужасом. Он сунул кисти рук подмышки. – Не дам! Не позволю! Вы не имеете права!

– А ты имел право похищать и мучить тех людей? А, может, убивать их право имел? Возмездие будет равноценно вине. Или ты думал, что тебя ждёт гуманный человеческий суд с кучей адвокатов, а потом мягкий приговор и досрочное освобождение за примерное поведение, которые ты получишь, прикоснувшись к судье и начальнику тюрьмы? Да ладно! Ты что, так ничего и не понял?

– Человеческий? Вы сказали: «Человеческий суд», – Гада начало заметно трясти. – А вы какой?!

Рэнди со зловещей ухмылкой шагнула вперёд.

– Ты, кажется, мечтал узнать, в чём заключается мой дар? – спросила она. – Ну, что же, сейчас твоё желание исполнится. Наслаждайся.

И она обратилась. Гад завизжал. Натурально завизжал, как женщина, увидевшая мышь. Широко улыбаясь, так, что стали прекрасно видны длинные клыки, Рэнди сделала шаг вперёд и, вытянув руку, пошевелила у него перед лицом пальцами с длиннющими черными когтями. Продолжая визжать, вперемешку со всхлипами, Гад стал отползать от Рэнди, но вскоре уткнулся в ноги подошедшего к нему сзади Эндрю.

– Да заткните его кто-нибудь, – простонал Майкл, демонстративно зажимая уши ладонями.

– Ладно, Миранда, не надо его больше пугать, а то будет как с тем доктором, – покачал головой Гейб.

– Фууу!!! – видимо, Рэнди сразу поняла, о чём он говорит, потому что скривилась от отвращения и мгновенно приняла человеческий облик.

– Это вы о ком? – заинтересовался Саймон.

– О главвраче в «тюрьме», где держали Вэнди, – пояснил Ричард.

– И что с ним было?

– Обоссался, – ухмыльнулся Эндрю. – А ведь Рэнди даже не показала ему свой истинный облик.

– Я этого тогда и не умела ещё, – Рэнди пожала плечами.

– Тогда чего он так испугался? – удивилась я.

– Пирс предложил вынуть у него глаз, – пояснил Гейб. – Сам виноват, сказал, что готов глаз отдать, лишь бы увидеть сбежавшую девочку, у которой двадцать пять пар хромосом. А поскольку в тот момент она стояла прямо перед ним, Пирс поймал его на слове.

– Ясно. Это Пирс может, – хмыкнула я, представив себе эту картину, потом глянула на Гада, который перестал визжать и, всхлипывая, прислушивался к нашему разговору.

– Знаете, в чём была ваша самая главная ошибка? – обратился к нему Гейб. – Вы покусились на самое драгоценное наше сокровище – на детей. Это была очень большая ошибка, огромная, просто гигантская. Подобного мы не прощаем.

– А хочешь узнать, какую участь мы приготовили твоим подельникам? – спросил у Гада Дэн. – Впрочем, даже если и не хочешь, ты это узнаешь.

Я с любопытством уставилась на Дэна. Сама я тоже была не в курсе, да и кое-кто из наших тоже, судя по лицам. А вот Фрэнк явно всё знал, это я сразу поняла. И Гейб тоже. Наверное, они вместе разрабатывали план.

– Итак, – оглядывая внимавшую ему аудиторию, начал Дэн. – Уж не знаю, кто из вас в курсе, а кто нет, но один из тех двоих каким-то образом раздобыл тайный бункер, построенный много лет назад на случай ядерной войны в безлюдном месте.

– Оуэн, – пробормотал Гад.

– Допустим. Именно там он и спрятался, уверенный, что никто его не найдёт. Наивный, за ним уже шли по пятам, но дали ему посидеть в бункере несколько дней, считая, что спасся. Ему дали почувствовать себя в безопасности, как и другому, а сегодня они узнали, что это совсем не так. Этим утром незваные гости нагрянули не только сюда.

– Представляю их лица в тот момент, – хмыкнул Гейб.

– Они стали истерить с самого начала – у них же нет дара, позволяющего уверовать в свою безнаказанность и неуязвимость, – Дэн многозначительно взглянул на поникшего Гада. – К тому же мои ребята предстали перед ними в своём крылатом обличье. В общем, слезы, мольбы и попытки подкупа были бесполезны. Им объяснили, что их ждёт, а потом второго, – Джастина, верно? – перенесли к первому в бункер.

– Зачем? – Гад вскинул голову, непонимающе глядя на Дэна. – К чему тащить его через несколько штатов, не проще ли убить на месте?

– Какой ты быстрый? – ухмыльнулся Дэн. – Убить сразу – это слишком просто, вы все должны сами ощутить на себе то, что творили со своими жертвами. А бункер для этого просто идеален. Мы, конечно, и без него что-нибудь придумали бы, но раз уж нам предоставили такое удобное место – грех было не воспользоваться.

– Вы нас тоже будете препарировать? – трясясь всем телом, спросил Гад.

– Препарировать? Нет, зачем? – пожал плечами Дэн. – Нам и так известно, что за дерьмо у вас внутри. Но ваши действия вернутся к вам в максимально возможном объёме. Те двое будут заперты в бункере, где никто не сможет услышать их криков, прийти на помощь, спасти. Так же, как ранее для ваших жертв, надежды на спасение у них не будет. Их поместят в отдельные помещения, выйти из которых они уже не смогут, равно как и увидеть друг друга. Зато смогут переговариваться по внутреннему коммутатору – нам не жалко. У них будет вдоволь воздуха и воды, свет, канализация, в общем, все удобства. У одного из них даже будет вполне достаточно еды, правда, консервированной, мы же не звери всё же.

– У одного? – Гад вновь вскинул голову. – А что с другим.

– Судя по подробным записям, которые у вас велись, – вступил в разговор Эндрю, – именно Оуэн Лестер санкционировал лишение Эбби пищи. Раз не удалось её убить, он предложил попытаться уморить её голодом. Теперь он на своей шкуре испытает, что это такое – умирать без еды.

Я услышала всхлип и, обернувшись, заметила, как Эбби уткнулась в грудь Ричарду. Судя по всему – она вновь вспомнила всё, что с ней творили в плену. Любовь Ричарда и наша семья, принявшая её, как родную, несколько притупили воспоминания о том ужасе. Но периодически всё это будет вновь и вновь всплывать и причинять ей боль, как сейчас, например.

Ричард подхватил Эбби на руки и зашагал с веранды, бросив через плечо:

– Мы немного погуляем. Посмотрим на волны.

И исчез за деревьями, сойдя с дорожки, ведущей к пристани, наверное, хотел унести Эбби подальше отсюда. Какое-то время я смотрела на то место, где исчез мой дядя, а потом услышала голос Гада:

– Но она жива. Она в порядке. Зачем же за неё мстить?

– Жива, но лишь потому, что мы успели вовремя, – возразил Гейб. – Опоздай мы хоть на день...

– Пусть радуется, что его не будут препарировать, – сурово сказал Дэн, и Гад стих и вновь сжался в комочек. – Эндрю, что там насчёт второго, просвети народ?

– Джастин Бэйс курировал Кайла, и именно он санкционировал передачу сотрудниками своих болезней парнишке. И это по его совету была разыграна очерёдность доступа к «объекту», но только после того, как его дочь передаст Кайлу свою смертельную болезнь. Кстати, сам он передал Кайлу свой диабет, а до кучи и близорукость, вне всякой очереди – своя рубашка ближе к телу.

– Спасибо, – кивнул Дэн Эндрю и вновь взглянул на Гада. – Поскольку Кайла всё же кормили, голодом морить Бэйса никто не будет. Для него припасено кое-что другое: в воде, которая есть среди запасов оставленных ему продуктов, находятся возбудители холеры, дизентерии и ботулизма, а в молоке – сальмонеллёза. Достать этих возбудителей для нас проблемой не было, посмотрим, сколько он сам продержится со всем этим букетом. Кайл-то вряд ли прожил бы даже неделю, после того, что для него приготовили.

– Шикарный набор, – ухмыльнулся Майкл.

– Этот засранец другого не заслуживает, – осклабился Дэн. – Кстати, сначала мы хотели взять чуму и лихорадку Эбола, но от них смерть слишком быстрая и практически неизбежная, а это уже не интересно, пусть помучается подольше.

– Но этот Кайл вам никто! – воскликнул Гад. – Почему вы мстите за него?

– Больше не «никто», – покачал головой Гейб. – Мой правнук усыновил его, так что теперь этот парнишка тоже член нашей семьи. Поэтому у нас есть полное моральное право мстить и за него тоже.

– Правнук? Усыновил? – казалось, глаза Гада сейчас вылезут из орбит. Учитывая, что выглядел мой дядя лет на тридцать, его слова звучали, по меньшей мере, неправдоподобно. Но Гад уже понял, что сказано всё было всерьёз. И пытался как-то уложить это в голове. Впрочем, стоило ли удивляться подобной мелочи, после того, как воочию увидел Рэнди в облики гаргульи?

– Но если он будет знать, что ему грозит, он же может просто пить воду из-под крана, разве нет? – спросила Рэнди, и я была с ней согласна.

– А Бэйс не в курсе того, что ему предстоит, – покачал головой Дэн. – Он уверен, что ему оставили продукты на месяц, а держать в плену будут дольше. То есть, чтобы сначала умер Лестер, а потом – он сам. Пусть и дальше так думает, он быстро поймёт, что ошибался.

– Эти болезни далеко не всегда смертельны. – Однажды я, от нечего делать, просматривала справочник по инфекционным болезням, и сейчас постаралась вспомнить, что именно я знала конкретно об этих. – Он может выжить, даже заразившись всеми четырьмя сразу. И что тогда?

– Мы не зря оставили ему продуктов на месяц, – улыбнулся мне Дэн. – Хотя, вряд ли он использует их все, учитывая его будущие болячки… Но не важно, продуктов оставлено на месяц, после этого, если эта парочка всё же выживет – а у обоих есть шанс, Бэйс идеально здоров, спасибо Кайлу, а Лестер весит где-то две с половиной сотни фунтов (* около 113 кг), и это совсем не мускулы. В общем, шанс пережить этот месяц будет у обоих. Но, независимо от того, будут ли они к тому времени живы или нет, в бункере произойдёт взрыв. Огненный шквал пронесётся по всем помещениям, уничтожит все следы, все улики, всю заразу.

– И если они будут ещё живы… – пробормотала я, представляя себе эту картину. Перед глазами встала несущаяся на меня стена огня – я через подобное уже проходила. И это было страшно, очень страшно.

– Это за тебя, Солнышко, – целуя меня в макушку, прошептал Фрэнк. – Пусть не они держали ту горелку, но если бы не они – ты, скорее всего, не была бы ранена. Поэтому – пусть горят.

– Пусть, – кивнула я. Они заслужили. Они нелюди. Пусть горят!

Рядом раздался самый настоящий вой. Взглянув на Гада, я увидела, что он свернулся на полу в клубочек, обхватил голову руками и трясётся всем телом, скуля:

– Не надо! Я не хочу! Пожалуйста, не надо!!!

– Да ладно тебе скулить-то, – добродушно проворковал Дэн. – К тебе-то это не относится. Ты будешь жить до-олго.

Гад притих и с робкой надеждой взглянул на Дэна. Неужели надеется на чудо? Лично мне в подобное не верилось. И Дэн меня не разочаровал. Его улыбка превратилась в зловещий оскал, и он продолжил:

– Но несчастливо. Хочешь узнать, что именно мы припасли для тебя?

Глава 30
Приговор

5 ноября 2020 года, четверг день одиннадцатый

– Лучше сразу убейте, – заскулил Гад. – Пожалуйста, убейте! Не мучайте меня.

– Да кто тебя мучить-то будет? – сделал удивлённые глаза Дэн. – Нет, о тебе будут заботиться. За тобой будут ухаживать. Кормить, купать, лечить. Всё за тебя будут делать.

– Почему? – Гад смотрел на Дэна непонимающими глазами.

– Потому что сам ты этого делать уже не сможешь. – Голос Дэна утратил всю напускную доброту. – Потому что очень скоро ты попадёшь в страшную аварию, поскольку сядешь за руль в дрова пьяный и будешь гнать, не разбирая дороги. К счастью, произойдёт это на пустынном загородном шоссе, поэтому никто, кроме тебя не пострадает. Ну, разве только дерево, которое так не вовремя решит перебежать дорогу перед носом твоего автомобиля.

– Нет! Я не сяду за руль, вы меня не заставите!

– Да неужели? – хмыкнул Дэн. – Ты, кажется, забыл, что я могу заставить тебя сделать всё, что мне будет угодно. И не суетись раньше времени, сначала дослушай до конца. Итак, ты на полном ходу врежешься в дерево. Хорошая новость – ты выживешь. Случайно проезжающие мимо свидетели происшествия не дадут тебе истечь кровью до приезда спасателей. Плохая новость – большинство осколков лобового стекла попадут тебе в лицо. Извини, но ты лишишься зрения, а так же возможности разговаривать – язык ты тоже потеряешь.

– Нет, нет, не надо, умоляю, не надо, – скулил Гад, лёжа на полу и трясясь всем телом.

Я с отвращением смотрела на него, не испытывая даже капли жалости. Происходило именно то, ради чего я и прилетела сюда – Гад валялся у нас в ногах, пуская слезы и сопли и умоляя о пощаде. Но я вспомнила свой порядковый номер, и поняла, что даже с учётом всех спасённых нами, всё равно погибло не меньше четырёх сотен человек, причём погибали они целыми семьями – дети, которым не повезло родиться необычными, и родители, чья вина была лишь в том, что у них родились такие вот чудо-дети. По какой-то счастливой случайности эта участь обошла родственников Кайла, видимо, он прокололся уже тогда, когда жил отдельно от них. Иначе они тоже погибли бы вместе с ним.

И тут мне в голову пришла страшная мысль – а что, если нумеровали лишь самих «мутантов», а их родителей – нет? Господи, сколько же тогда погибло народа?! Это же ужас просто! Моя злость на Гада стала ещё сильнее, хотя, вроде бы, куда больше-то? Оказалось, что есть куда. Я вопросительно взглянула на Дэна, ожидая, что ещё он приготовил Гаду в качестве наказания. Он меня не разочаровал.

– Знаешь, – продолжил он. – Машина сомнётся так неудачно, что раздробит тебе обе кисти. Спасти их будет невозможно, придётся ампутировать, такая беда. Но, это, в принципе, даже и не важно, останутся твои руки целыми или нет.

– П-почем-му? – заикаясь, выдавил Гад сквозь всхлипы.

– А я разве не сказал? У тебя будет сломан шейный отдел позвоночника и повреждён спинной мозг. Ты будешь полностью парализован ниже шеи. Так что даже и не почувствуешь, есть у тебя руки или нет, пользоваться ими ты всё равно не сможешь.

Гад завыл в голос, цепляясь за ногу Дэна и умоляя убить его сразу. Как это было не похоже на его прежнюю самоуверенность, когда мы только появились в его доме. Дэн брезгливо дёрнул ногой, стряхивая его руки со своей штанины, и жёстко произнёс:

– Прекрати выть! Заткнись и слушай молча.

И Гад заткнулся. Сначала он ещё продолжил выть, секунды две, а потом заорал, как от боли, и тут же замолк. Выдернув из кармана большой носовой платок, он затолкал его себе в рот, давя непроизвольные всхлипы. До меня дошло, что Дэн отдал ему конкретный приказ, и, не сразу подчинившись, Гад вновь испытал на себе последствия своего невольного сопротивления. И теперь сам сделал всё, чтобы больше этот приказ не нарушить.

Жалкое зрелище. Вот только жалость – последнее чувство, которое я к нему испытывала. Достаточно вспомнить себя, кричащую от страха и боли, когда огонь жёг мою ногу, чуть живую Эбби, просящую супчику, остекленевшие от ужаса глаза Паулы и её обритую, расчерченную маркером голову. Нет, жалости этот червяк не заслуживал абсолютно.

Я оглянулась на остальных присутствующих – все смотрели на Гада с отвращением или брезгливостью, ни проблеска жалости. Видимо, они тоже припоминали все загубленные им жизни. Хорошо, что Ричард унёс Эбби, зрелище было всё же омерзительное, а она – такая нежная и хрупкая. Если захочет – узнает подробности у Ричарда, он-то нас прекрасно слышит, если не захочет, то и не надо.

А Дэн, полюбовавшись какое-то время на зажимающего себе рот Гада, продолжил, вновь успокаивающе заворковав. Что звучало даже более зловеще, чем крик.

– Но в остальном тебе очень повезёт. Не пострадают ни внутренние органы, ни слух, ни, главное, мозг. Так что проживёшь ты ещё до-олго. О тебе будут очень хорошо заботиться, купать, кормить. Правда, через трубочку, потому что сам ни жевать, ни глотать ты не сможешь, но это ничего, через трубочку вполне можно питаться и при этом жить долгие годы. Ну, а где одна трубочка, там и две – извини, но писать сам ты тоже не сможешь. А регулярные клизмы помогут тебе с более... ммм… серьёзной проблемой. И ещё порой тебе будут вентилировать лёгкие, чтобы застоя в них не было. В общем, будут делать всё, чтобы ты жил как можно дольше, это ведь замечательно, правда?

Я вдруг вспомнила слова Рэнди там, в головном офисе. Когда она просила не убивать того, кто виноват во всех этих ужасах, а сделать так, чтобы он жил долго. Жил и мучился. Похоже, при выборе наказания для Гада, её предложение было принято за руководство к действию. И это правильно. Быстрая смерть – слишком милосердно, он такого не заслужил.

– Спасибо, дедуль, – кивнула Рэнди. Она не могла не заметить того, что её пожелание было выполнено практически дословно.

– Тебе спасибо, – откликнулся Дэн. – За идею. Мы лишь придумали, как это всё осуществить. И приготовили. Место выбрано, его машина туда доставлена, она уже в нужной степени помятости и разбитости, осталось только в подходящее время повредить дерево, прислонить к нему машину и соорудить тормозной след, это не сложно. А этого положим снаружи, в нужной кондиции, вроде бы проезжающие мимо свидетели его вытащили и оказали первую помощь. Кстати, ты ещё помнишь, что своих жертв вы препарировали живьём и в полном сознании? Помнишь?

Гад закивал, потом до него, видимо, дошло, что это значит, потому что его глаза вдруг закатились, и он рухнул на пол без чувств.

– Выключился, – хмыкнул Дэн. – А я только хотел его обрадовать тем, что для него-то как раз анестезию мы припасли.

– Вот как? – Рэнди подняла бровь. – А в больнице разве не заметят, что он под наркозом?

– Разумеется, заметят, на то и расчёт. Только это будет совсем не лекарство, хотя кто-то посчитает иначе.

– Он ведь должен быть в дупель пьяным, – пояснил Гейб. – Так что ему представится возможность напиться до одури. Мы всё же не звери.

– Можем даже слегка стукнуть по голове, чтобы отключился, – внёс рацпредложение Майкл.

– Не стоит, – покачал головой Фрэнк. – Мы же не хотим повредить ему мозг. Он должен все эти годы быть в ясном сознании, всё слышать и понимать. Так что бутылки виски будет вполне достаточно. Это намного больше, чем было у его жертв.

Я содрогнулась, представив, что ждёт Гада в будущем. Даже не саму «аварию» – он, действительно, будет практически в отключке после такой дозы спиртного, – а его жизнь, точнее – существование, после. Годами лежать, не имея возможности шевельнуться, что-то сказать или увидеть, потихоньку сходя с ума от безысходности – это, действительно, страшное будущее. Думаю, он тысячи раз проклянёт себя за то, что не сдался властям. На фоне того, что его ожидало, даже смертная казнь показалась бы благом.

– Так, ладно, не стоит тянуть. Ребята, пакуйте, – и Дэн кивнул на безжизненное тело, валяющееся у его ног. Саймон запрыгнул на веранду, подхватил Гада подмышки и исчез в доме, Эндрю отправился следом за ним. Спустя несколько секунд они вернулись обратно, неся что-то вроде куклы, замотанное в несколько покрывал и половичков, перетянутое ремнями.

– Зачем это? – понимая, что находится внутри этого свёртка, поинтересовалась я.

– Мы с Лоуренсом и Майклом отнесём его, – Дэн кивнул на свёрток, – на материк и сделаем всё, что нужно. А поскольку полетим мы быстро и высоко, чтобы нас не смогли засечь ни люди, ни радары, его может обжечь ледяным воздухом. Мне, конечно, не жалко, но он должен выглядеть натурально в той аварии, а обмороженная кожа там, где даже в ноябре люди ходят в шортах и футболках, вызовет ненужные вопросы. Вот мы его и упаковали потеплее. Ладно, здесь, вроде бы, всё закончили, пора в путь. Эйден решил задержаться на соседнем острове, проследит, чтобы охранники без проблем добрались до цивилизации. Оттуда отправится домой своим ходом, на крыльях. Саймон и Эндрю уплывут на Пуэрто-Рико на катере, вечером Саймон вернёт его сюда с запасом продуктов, потом улетит обратно – для этого будет уже достаточно темно, – и они с Эндрю снова официально пройдут паспортный контроль и улетят домой на самолёте. Ну а вы, вшестером, остаётесь здесь. Отдыхайте, наслаждайтесь океаном, пляжами, пальмами, вам всем это сейчас совсем не помешает.

– Здесь отличная спутниковая связь – владелец не поскупился, видимо, для него это было очень важно, – сказал Эндрю. – Если хотите, можете общаться с родными по телефону, но я и скайп настроил, так что проблем с общением не будет.

– Продуктов здесь достаточно, – заходя на веранду, сказал Лоуренс. – На сегодня вам хватит с избытком. Но, в любом случае, здесь полно живности, куча съедобных фруктов, а океан кишит рыбой и всяческими прочими морепродуктами. Мы с Эйденом эти дни вообще на «подножном корму» прекрасно прожили. Дикие свинки, зажаренные на костре, невероятно вкусны.

– Да, я пробовала, – кивнула я. – Правда, не дикую, но тоже на костре. Пища богов.

– Я обязательно пожарю ещё, – пообещал Фрэнк с улыбкой.

– Тебе понравится, Рэнди, – повернулась я ко второй парочке. – Это так же вкусно, как твои котлеты.

– Правда? – поднял брови Эндрю. – Что-то мне даже уезжать расхотелось. Впрочем, ты ведь и после возвращения в Долину сможешь приготовить нечто подобное, да, Фрэнк? А я сравню. Просто мне не верится, что котлетки Рэнди можно превзойти.

– Так оставайся, – предложила Рэнди.

– Не могу. Куча дел. Может, как-нибудь в другой раз приеду, мне этот остров очень понравился.

– Ладно, пора, – сказал Дэн, быстро обнял Рэнди, потом меня, подхватил свёрток с Гадом за опоясывающий его ремень и стал спускаться с веранды.

Махнув нам рукой, Майкл вышел с веранды вслед за Лоуренсом, и три гаргульи резко взмыли вверх, на такую высоту, что человеческий глаз их не разглядел бы, после чего выстроились треугольником и рванули в одном им известном направлении, быстро исчезнув из поля зрения.

– Ничего себе, скорость! – воскликнул Гейб.

– Именно так вы все летели, когда спешили спасти Ники, – улыбнулся Фрэнк. – Просто со стороны это заметнее.

– Да? Мне показалось, что мы летели медленнее. Впрочем, в тот момент любая скорость показалась бы недостаточной, – Гейб пожал плечами.

– Если хочешь, я тебя ещё так же покатаю, сравнишь, – предложила ему Рэнди.

– Спасибо, Миранда, но лучше я тебя, – и он подхватил её на руки и исчез в доме.

– Пожалуй, и нам пора, – сказал Саймон, и Эндрю согласно кивнул. – Отдохни, как следует, братишка. Попрощайся за нас с Ричардом и Эбби, не думаю, что сейчас их стоит беспокоить, – он похлопал Фрэнка по плечу, потом приобнял меня, по-родственному чмокнув в щеку. – Спасибо тебе, сестрёнка, что делаешь его счастливым.

Мужчин в несколько прыжков оказались на катере, и вскоре он уже отходил от причала, направляясь в сторону Пуэрто-Рико. Мы с Фрэнком, оставшись вдвоём на веранде, помахали ему вслед.

– Знаешь, если вдуматься, этой троице предстоит пройти через ад, но мне нисколько их не жалко. Вот ни грамулечки! – я показала пальцами эту «грамулечку». – Они это заслужили. Но, знаешь, кого во всей этой ситуации на самом деле стоит пожалеть?

– Кого?

– Дочь этого Джастина. Конечно, лечить её за счёт Кайла – совсем не выход. Но просто представь – у неё появилась надежда, а потом её отобрали. Уж лучше бы она вообще про возможность излечения не знала.

– А она об этом и не знала. Но ты не волнуйся, ей стало лучше.

– Тебе что-то об этом известно? – подозрительно прищурилась я.

– Совсем немного, – улыбнулся Фрэнк.

– Колись! – потребовала я. – Как она могла не знать, если для неё организовывали транспортировку в Штаты. Она же не овощ, чтобы этого не заметить.

– Ты не далека от истины. Девушка пару недель назад впала в кому, так что, действительно, ничего вокруг не осознавала. Её отец сообщил своей жене, которая всё это время была рядом с дочерью, что появилось некое новое экспериментальное лечение, но дочь нужно перевезти домой. Сама понимаешь, в подобной ситуации родители хватаются за соломинку. Но когда семья Бэйса прибыла домой – а организовать это было непросто, потребовалось время, – отца семейства там уже не было.

– Когда это произошло?

– В прошлый четверг. На следующий день после того, как мы разгромили головной офис и филиалы организации с феерическим названием «Борцы с нечистью».

– Ой, не напоминай! – рассмеялась я. – Более идиотского названия и придумать сложно.

– Да уж, – ухмыльнулся Фрэнк. – Даже сам Джон Смит это признал.

Мы ещё какое-то время похихикали, потом я снова посерьёзнела.

– Значит, они с такими сложностями приехали домой, а там никого? Хорошо, что девушка ничего не узнала, но каково её маме! Этот... папаша, хотя бы объяснил ей, в чём дело?

– Нет, конечно. Он забился в свою норку и сидел там, не шевелясь, опасаясь, что его смогут вычислить по телефонному звонку. Он себя спасал, до семьи ему в тот момент дела не было.

– Кошмар просто, – вздохнула я. – Не представляю, что в тот момент пережила бедная мать. Получить надежду на спасение своего ребёнка – и тут же её потерять. Но, погоди, ты сказал, что девушке стало лучше? Разве такое возможно?