Текст книги "Доминика из Долины оборотней (СИ)"

Автор книги: Оксана Чекменёва

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 48 страниц)

Глава 24
«Яйца пашот» и волшебный пузырь

3 ноября 2020 года, вторник, день деятый

«Еда? Еда?» – кричало несколько голосов, вырывая меня из сладкого сна. Зевнув, я приоткрыла один глаз и огляделась.

Я лежала на груди спящего Фрэнка, сквозь полотно палатки просвечивалось довольно яркое солнце, показывая, что уже утро, а за закрытым на молнию входом топталось возмущённое утиное семейство, нагло требуя кормёжки. Поскольку орали они не только мысленно, но и вслух, я испугалась, что их настойчивое кряканье разбудит Фрэнка. Осторожно встав со своего своеобразного матраса, я подошла к выходу, немного потопталась, набираясь смелости, а потом осторожненько потянула за язычок молнии. Было немного страшновато, поскольку жаль было бы испортить хорошую вещь, но я напрасно боялась – мне удалось без потерь расстегнуть застёжку.

Прихватив хлеб, так и лежащий со вчерашнего дня на столе, поскольку за ужином мы его проигнорировали, я шуганула особо наглого утёнка, пытающегося вторгнуться в палатку, и вышла на поляну.

Оделив Миссис Клювдию с её выводком порцией хлеба, я, незаметно для себя, умяла оставшийся кусок батона. Потом, совершив утренний променад под иву, а так же умывание, после которого ни одно полотенце не пострадало – бумажные не в счёт, – я взяла со стола пару яблок, уселась на берегу и задумалась.

Фрэнк будет спать ещё минимум пару часов, а, проснувшись, захочет есть. Велик шанс, что кто-то принесёт нам еду прямо сюда, но я постепенно начинала чувствовать себя от этого немного неловко.

Одно дело, когда я действительно хворала, а потом была полубеспомощна, не в состоянии владеть своим ставшим слишком сильным телом – в этом случае такая забота себя оправдывала. Но теперь, когда я, в общем-то, вернулась к нормальной жизни, было как-то неудобно отрывать кого-то от дел, чтобы меня накормить. Решено – сегодня завтрак добываю я! Фрэнк уже поймал для нас вчера «мамонта», теперь моя очередь. Благо, для этого даже в посёлок ходить не нужно, достаточно добраться до цехов. Тем более, что я уже «удавила червя» – или как там Эрик произносил эту русскую поговорку? – а значит, вполне доживу до того момента, как проснётся Фрэнк, чтобы позавтракать вместе с ним.

На случай, если он всё же проснётся раньше моего возвращения, я решила оставить ему послание.Но как? Ручки и бумаги под рукой не было, да и не осилить мне сейчас письмо, всё порву и поломаю. Набрать записку на одном из телефонов? Это мне уже по силам, но не думаю, что Фрэнк догадается включить его, чтобы узнать, не написано ли что-то на потухшем экране. Поэтому я просто выложила на полу из ярких кусочков «лего»: «Ушла за едой» – такую «записку» не заметить просто невозможно. Мне совсем не хотелось покидать Фрэнка, но ведь это совсем ненадолго, он, скорее всего, даже не заметит.

Осторожно, стараясь не разбудить, я коснулась губами губ Фрэнка и покинула палатку, не рискнув вновь застегнуть молнию на входе. Вся надежда на то, что сытые утки не припрутся туда вновь, прежде они не были замечены в желании просто «пообщаться», приходили ко мне лишь в расчёте на кормёжку. Скоро им придётся отвыкать от регулярной халявы, поскольку не думаю, что, после возвращения с островов, мы с Фрэнком продолжим жить в палатке. Хотя – кто знает, зависит от того, как быстро я приспособлюсь к жизни среди толпы народа.

Первым делом я решила наведаться к Айрис – у неё в цеху всегда можно разжиться всякими мясными вкусностями, – а потом уже пробежаться по остальным цехам. Выйдя из рощицы на дорогу, я задумалась – мне бежать или прыгать? Что быстрее? Я ведь не хотела оставлять Фрэнка надолго. Потом я поняла всю глупость подобного выбора – ведь менялось лишь моё восприятие, скорость же оставалась одинаковой. Сообразив это, я поскакала-полетела в сторону цехов, вновь наслаждаясь этим удивительным чувством парения. Мне решительно нравится новый способ передвижения, при любой возможности я буду двигаться именно так.

До цеха оставалось уже порядочно, а до меня уже донёсся гул конвейера, который раньше я могла слышать, лишь войдя внутрь помещения. Не такой он, в общем-то, был и громкий, так что я пожала плечами и сосредоточилась на своей миссии. Айрис встретила меня на крыльце – видимо, услышала моё приближение, а, может, учуяла. В принципе, она, как правило, всегда выходила мне навстречу, в цехе я бывала редко, и теперь я была даже рада, что не придётся заходить внутрь.

– Привет, Ники, – она помахала мне рукой. – А где же твой Фрэнк? Как это он отпустил тебя одну?

– Привет, Айрис! Фрэнк ещё спит, а я решила раздобыть что-нибудь к завтраку. Знаешь, оказывается, гаргульи, даже перерождённые, спят столько же, сколько и в детстве, а он вчера засиделся со мной заполночь. Я что-то теперь перестала во времени ориентироваться, а то бы легла пораньше, хотя и не хотела ещё. Знаешь, когда всё время светло...

– О, да, сначала довольно непривычно, но постепенно ты приспособишься определять время суток. По луне, по звёздам, да и старые добрые часы никто не отменял. Сейчас я соберу вам что-нибудь вкусненькое на завтрак. Только, погоди, как же ты это понесёшь? Раздавишь же.

– Постараюсь не раздавить. У меня уже совсем неплохо получается, я теперь совсем мало вещей порчу, – не удержалась я от маленького хвастовства.

– Подожди секундочку, кажется, я кое-что придумала, – и Айрис исчезла за дверью, на мгновение буквально оглушив меня шумом из-за приоткрытой двери. Кстати, пока мы разговаривали, я этот шум вроде бы даже и не замечала. Любопытно...

Айрис, действительно, появилась буквально спустя пару секунд, держа в руке металлическое ведро, более чем наполовину заполненное всякими мясными деликатесами.

– Вот, держи. Думаю, это для тебя пока лучше, чем пакет или даже сумка, – улыбнулась она, протягивая мне ведро и зорко наблюдая, как я уверенно беру его за дужку – легче лёгкого, «полиэтиленовое» ведро на «нитяной» ручке, делов-то!

– Спасибо! Я побегу!

– Забеги в молочный цех, место в ведре ещё есть, – с улыбкой покачала Айрис головой. – И Калеб только что булочки из печи вынул, чувствуешь? Я вижу, как ты пританцовываешь, поглядывая в сторону пруда, но, поверь, это займёт у тебя пару минут, не больше.

Понимая, что она права, да и желая приготовить завтрак для Фрэнка повкуснее и поразнообразнее, я послала Айрис воздушный поцелуй и рванула к соседнему цеху. На этот раз я выбрала «телепортацию», так мне казалось быстрее, я понимала, что это не так, но чисто психологически мне было легче. Да и не уверена я была, что ведро, точнее – его дужка, выдержит мои прыжки.

В общем, спустя несколько минут, пожертвовав удовольствием снова «полетать», я уже вернулась на нашу поляну. В молочном цеху я разжилась маслом, творогом, сметаной и сыром, а в пекарне – хлебом, булочками, сахаром, солью, парой упаковок яиц и маленькой кастрюлькой, к которой Калеб прикрутил для меня проволочную ручку, превратив в походный котелок. Напитков – воды и разной содовой, – у нас всё ещё было предостаточно в бутылках, а без компота можно денёк пережить.

Фрэнк всё ещё сладко спал, обнимая мою подушку, и я решила попробовать самостоятельно соорудить завтрак. Будем считать это очередной тренировкой.

Самым простым оказалось выложить булочки на тарелку, с молочными продуктами я промучилась дольше, одну коробочку со сметаной таки случайно проткнула пальцем, но, пожав плечами, просто высосала сметану через эту дырку, а опустевшую коробочку честно отправила в «мусорную» картонку с поломанными вещами.

Как ни странно, бутерброды соорудить оказалось несложно – сработал метод Рэнди. Я резала «желе» «одноразовым пластиковым ножом», пусть куски ветчины и сыра оказались не слишком ровными, но особой красоты от них и не требовалось. А плотную плёнку-упаковку с брусочков грудинки я легко ободрала, словно она была бумажной, мне это даже понравилось – то, что я смогла это сделать без всяких инструментов, используя исключительно собственные ногти. В общем, с бутербродами я более-менее справилась.

Но вот что мне доставило наибольшую проблему – это яйца. Я решила их сварить, а для этого пришлось переложить их в кастрюльку. В итоге дюжина яиц распределилась следующим образом – шесть штук благополучно разместились в кастрюльке, целые и невредимые, ещё четыре лежали там же, разбитые и полувытекшие, я не решилась их как-то оттуда изымать, решив, что остальным яйцам это вариться не помешает. И, самое печальное – два яйца раздавились у меня в руках, прежде чем я приспособилась и смогла более-менее рассчитать силу, с которой их нужно было держать. А хуже всего было то, что я заляпала яйцом футболку Дэна. Мало я их порвала, так теперь ещё и перепачкала. Ладно, это должно отстираться, так что совсем уж погибшей футболка не была.

Потом я наломала дров с той же части дерева, с которой вчера их брал Фрэнк. При моем приближении с веток вспорхнуло с полдюжины пташек, на несколько голосов вопя: «Опасность, опасность!»

– Ой, да кому вы нужны! – ворчала я, легко, словно спички, ломая ветки толщиной со свою руку. – Если бы хотела – давно бы вас всех переловила.

А ведь так оно и было. При желании я вполне могла бы просто собрать этих птичек с дерева, как фрукты, ещё до того, как они сообразили бы, что происходит, и попытались бы взлететь. Я ещё помнила застывшую в воздухе птицу, когда мы с Фрэнком бежали по полям. И эти точно так же застыли бы, если бы я этого захотела. Только я не хотела – зачем?

Наломав дров, я вернулась к вчерашнему кострищу и решила раздуть костёр из угольков. Вспомнив, как это делали Кристиан и Брайан, я положила на угли несколько щепочек, дунула и... сдула всё содержимое кострища на траву. Повздыхав над тем, что не сообразила, что я теперь суперсильная ВСЯ, в том числе и мои лёгкие тоже, я взяла освободившееся ведро, выданное мне Айрис, и на всякий случай залила рассыпанные по поляне угольки, тем более что некоторые из них не внушали мне особого доверия.

Потом, вспомнив всё, что вчера делал Фрэнк, я трением добыла огонь и запалила совсем неплохой новый костерок.

Сначала я собиралась налить в кастрюльку воды из пруда ведром, но потом подумала, что даже целые яйца могут лопнуть во время варки, и если в них попадёт прудовая вода... Да, мне можно было не бояться никаких возможных микробов, я без какого-то ущерба для здоровья могла бы пить эту воду, но... Нет, одно дело знать, что эта вода мне не навредит, если её выпить, и совсем другое – действительно брать её в рот. Умываться – это одно, но пить? Не-ет! Всё не настолько печально, воды в бутылках у нас – залейся. Её и использую.

Взяв бутылку с водой из палатки, я задумалась. Открывать крышку я пока не научилась, единственная попытка окончилась отломанным горлышком и облитой футболкой. Конечно, по сравнению с прошлым утром, я теперь намного более ловкая и умелая, но этого мало. Ладно, бутылку все равно выбрасывать. Так что я просто проделала пальцем дыру в стенке бутылки, и вылила через неё воду в кастрюльку. Отлично, вода на месте, а я сухая, если не считать яйца на футболке, но это я потом отстираю.

Когда, спустя несколько минут, из палатки появился заспанный, зевающий и потягивающийся Фрэнк, я стояла на берегу на коленях и, склонившись над водой, полоскала в ней подол футболки, и так была сосредоточена на том, чтобы не порвать её, что ничего вокруг не видела и не слышала.

– Какое очаровательное зрелище, – услышала я за спиной, дёрнулась от неожиданности, и кусок подола остался у меня в руке. Я взвыла от разочарования, но, обернувшись, застыла, любуясь Фрэнком, заспанная улыбка которого была совершенно неотразимой. Не сразу я сообразила, что он имел в виду, а когда поняла, то залилась краской, представив, что именно он увидел, выйдя из палатки – мой не прикрытый футболкой, виляющий зад. Да уж, не самое эстетичное зрелище, хотя ему, кажется, понравилось.

– По какому поводу стон? – поинтересовался Фрэнк, подходя ближе, опускаясь рядом со мной на корточки и легонько целуя в губы, совсем мимолётно. – Доброе утро.

– Доброе, – я не смогла не улыбнуться в ответ. – Если не считать того, что я угробила очередную футболку Дэна.

– Не страшно, у нас есть ещё. Я только не понял, что ты с ней делала?

– Пыталась замыть, пока не засохло. Я её яйцами обляпала, раздавила их в руке. Я такая неуклюжая. Хотела спасти хотя бы эту футболку, а в итоге порвала.

– Это я виноват – напугал тебя. До моего появления ведь всё было нормально?

– Ну... вроде бы получалось. Но сложно сказать, на мокрой ткани плохо видно. Я боялась тереть, чтобы не порвать, только обмывала. Не знаю, получилось бы или нет, теперь это уже не важно.

– Я уверен, что получилось бы, – подбодрил меня Фрэнк. – Я смотрю – ты неплохо похозяйничала, пока я спал?

– Да! – я как-то сразу позабыла про порванный подол, да и дыра была не особо большой, можно и так походить. – Я подумала, что теперь уже не настолько беспомощна, так что решила попробовать. Подумала – ты проснёшься голодный, а завтрак уже готов.

Я начала подробно описывать своё приключение – именно так я его и воспринимала, – по добыванию еды и приготовлению завтрака. За это время яйца, по моим прикидка, сварились. Я хотела заняться ими сама, но Фрэнк, заявив, что тоже хочет принять участие в приготовлении завтрака, ловко снял кастрюльку, висящую над костром на вчерашней «шашлычной» перекладине, и выловил ложкой из воды не только целые яйца, но и полувытекшие, заявив, что получились «яйца пашот», и их тоже вполне можно есть. На мои возражения, что яйца пашот не должны быть сварены вкрутую, и уж тем более в них не должны присутствовать осколки скорлупы, Фрэнк лишь пожал плечами, заявив, что всё равно с удовольствием их съест, тем более что скорлупа для нас вообще не помеха.

Пока Фрэнк совершал утренний туалет – вот он без проблем полоскал рот прудовой водой, я бы не смогла, – я любовалась его чёткими движениями и сушила подол над костром. Футболку я решила переодеть перед походом в посёлок, а для завтрака сгодится и драная. И если чем-то вновь её заляпаю – хотя бы не жалко.

Мы позавтракали в палатке – у костра было бы романтичнее, но трава там была ещё мокрой и вся в углях. Фрэнк сделал то, на что я сама пока не решилась – намазал булочки маслом, очистил яйца и открыл коробочки со сметаной и творогом. И, действительно, съел все «яйца пашот» прямо с заварившейся в них скорлупой.

После завтрака он помог мне переодеться, на этот раз чуть усложнив мне задачу – я сама застегнула молнию на самостоятельно же надетых джинсах и сняла футболку, не добавив в ней новых дыр. А он надел на меня другую футболку, по размеру, и застегнул пуговицу на джинсах. Обувь мы опять решили не надевать.

Я тайно надеялась, что и в этот раз повторится то же, что и вчера – прикосновение рук, а, может, и губ Фрэнка к моему плечу, но он следовал своему решению «продышаться». Возможно, он на самом деле опасался «сорваться». Я была бы не против, я была бы очень даже за, но... Не там, где в любой момент мог появиться кто угодно, не там, где мой отец мог по запаху определить, чем мы занимались.

Я любила свою семью, очень, но порой так мечтала оказаться подальше ото всех, только я и Фрэнк, и ни одного оборотня на сто миль вокруг! Но это будет не сегодня, а пока мне предстоит очередное испытание – окунуться с головой в шум и суету посёлка. Бедная моя головушка! Но Фрэнк прав – это нужно сделать именно сегодня, поскольку завтра мы уже улетаем, и моё появление неподготовленной в большом городе может стать огромной проблемой.

Когда мы оба переоделись, то вышли из нашей уютной рощи и помчались к посёлку. Я выбрала свой любимый способ передвижения – прыжки. Я наслаждалась «полётом» и разговором с Фрэнком – наша скорость ни капельки мне не мешала.

– Интересно, почему сегодня никто не пришёл нас кормить?

– Думаю, тут могут быть две причины, – предположил Фрэнк. – Первое – твои родители знают, что утром мы придём в посёлок, и ждут нас к завтраку там. Второй вариант – кто-то из тех, кто снабдил нас продуктами, сообщил в посёлок, что кормить нас не нужно.

– Думаешь? – усомнилась я в его рассуждениях. – Мы вроде бы не называли точного времени прихода, могли бы и до полудня не появиться. И вряд ли Айрис или Калеб сразу кинутся оповещать всех, что чем-то меня угостили.

– Ну, тогда есть ещё третий вариант – кто-то связался с Рэнди и сказал ей, что нести нам завтрак не обязательно, ты уже обо всём позаботилась.

– Кто-то? – я подозрительно прищурилась.

– Ладно! – рассмеялся Фрэнк. – Это я связался с Рэнди. Точнее – она со мной, поинтересовалась, что принести на завтрак. А я сказал, что ничего не надо, всё уже есть.

– А сказать мне об этом было нельзя?

– Я хотел. Честно, собирался сказать. Но меня отвлекло незабываемое зрелище чьей-то симпатичной попки.

– Ну, извини, – хмыкнула я. – И в мыслях не было тебя отвлекать.

– Жаль, – синие глаза полыхнули жаром, но тут же ушли в сторону. – Через реку будешь сама прыгать, или тебя перенести?

А я даже и не заметила, что мы уже возле реки, поскольку была полностью сосредоточена на Фрэнке. Теперь же я присмотрелась к водной преграде, что стремительно приближалась.

– Я ведь могу её перепрыгнуть, верно? – уточнила я на всякий случай.

– Да, можешь. Главное – постарайся завершить предыдущий прыжок как можно ближе к берегу, тогда перелетишь с запасом. Если же прыгнешь издалека – можешь и не допрыгнуть.

– Угу, – кивнула я, взглядом измеряя расстояние до берега и понимая, что последний прыжок придётся заметно укоротить. Слегка притормозив, я приземлилась в паре футов от берега и, толкнувшись посильнее, перелетела реку с большим запасом.

– Молодец, – похвалил меня Фрэнк. – Но в следующий раз не стоит настолько приближаться к берегу, он может оказаться неустойчивым и осыпаться от твоего толчка. Впрочем, если ты бежишь по Долине, ориентируйся на тропинки. Раз в то место наступали твои родственники, значит, и для тебя это безопасно, и наоборот.

Обернувшись, я поняла, что он прав. Тропинка, столетиями протаптываемая оборотнями, заканчивалась футах в трёх-четырёх от берега, раза в два дальше того места, от которого оттолкнулась я.

– Век живи, век учись, – вздохнула я. – Дураком помрёшь.

– Тебе это определённо не грозит, – утешил меня Фрэнк. – Но я и сам до сих пор узнаю что-то новое, а я жил и учился уж побольше века, сама знаешь. Но для тебя сейчас, действительно, информация идёт непрерывным потоком, дальше будет легче, обещаю.

– Кажется, новый этап обучения уже не за горами, – пробормотала я, слыша всё больше и больше звуков, отличающихся от природных, которые я уже довольно уверенно отсекала, оставляя за краем сознания.

Звуки делились на голоса и шумы, к последним относились: гул холодильников и пылесосов, щелчки клавиатуры, шаги, бульканье кипящей воды, шкворчание масла на сковороде, стук столовых приборов – мы, похоже, появились, когда большинство семей завтракало. Но эти звуки, хотя их было довольно много, я, пожалуй, тоже легко смогу отсечь. А вот разговоры – другое дело.

Мы добежали до посёлка и, затормозив, пошли обычным, «человеческим» шагом. Мне показалось, что мои уши зашевелились, пытаясь вслушаться сразу в десяток разговоров, плюс включённые телевизоры. Это было похоже на чувство, словно я попала на очередное семейное сборище, когда несколько десятков человек собрались вокруг меня и заговорили все одновременно. Но, в отличие от моего пробуждения в клинике, эти разговоры вовсе не били по голове, словно кувалдой, ничего такого, чего я опасалась. Громко, шумно, довольно раздражающе, но вполне терпимо. Моё сознание словно бы скользило в этой мешанине из голосов, выхватывая отдельные фразы:

«Бетти, тебе с малиновым джемом или сливовым?»

«Ты должен назначить совет директоров на...»

«Морган, придурок, отдай пульт!»

«Кто-о-о проживает на дне океана?..»

«Мне три котлетки, нет, пожалуй, четыре, а ещё…»

«На всей территории штата Мичиган пасмурная...»

«О, боже, Ричард, оно прекрасно!»

«Джеффри, может, уже хватит этих переливаний, а? У меня уже не болит, честно-честно!»

«Как странно мне, что он такой. Он был противный, очень грубый, просто злой…»

Услышав песенку из любимого мультфильма, я замурлыкала в унисон:

– Сейчас он мил, не лезет спор. Где ж это всё таилось в нём до этих пор?

И вдруг услышала голос Фрэнка.

– Руки своей не отняла. И от меня в испуге глаз не отвела. Быть может, я в сужденьях скор, но глаз таких я не встречал до этих пор.

«Он так смущён, я тоже. А глаза, как ласковы они...» – продолжала петь Белль о своём Чудовище уже в одиночестве, потому что я с отвалившейся челюстью уставилась на Фрэнка, застыв на месте. Поняв, что я остановилась, он тоже притормозил и вопросительно посмотрел на меня.

– Что случилось?

– Фрэнк... – беспомощно выдохнула я. – Твой голос!.. Он такой...

– Какой? – Фрэнк явно не понимал, о чём я.

– Краси-ивый!..

– Ну, что ты, Солнышко, он самый обыкновенный, – Фрэнк чуть смущённо покачал головой. – У нас вся семья музыкальная, я как все.

– Фрэнк, если бы ты участвовал в шоу «Голос», то занял бы первое место сразу же, ещё на этапе отбора.

Я ни капельки в этом не сомневалась. Если даже простая песенка из мультика в его устах звучала так прекрасно, то что будет, если он попробует спеть что-то профессионально? Он уже пел мне раньше колыбельную, но тогда почти шептал, да и я была не в том состоянии, чтобы оценить красоту его голоса, но теперь могла сказать однозначно – за все свои прожитые полвека ничего похожего я не слышала.

– Мне нельзя на «Голос», ты же понимаешь, Солнышко, – печально улыбнулся мне Фрэнк.

– Понимаю, – вздохнула я.

Действительно, как я могла забыть, что нам противопоказаны все эти телешоу. Фрэнк протянул мне руку, и мы пошли дальше, слыша вокруг:

«Привет, Ники, привет, Фрэнк».

«Ники, Фрэнк, доброе утро!»

«О, чудо-девушка почтила своим присутствием наш скромный посёлок!»

– Стивен, кончай прикалываться, – огрызнулась я, прекрасно понимая, что он тоже меня услышит, хотя я находилась от него где-то в полумиле. – Привет, Клер, привет, Морган, привет, Алана, всем привет!

– С возвращением, – на крыльцо клиники вышел Джеффри. – Как самочувствие, Ники? Осваиваешься в новом теле?

– Потихоньку осваиваюсь, – я скромно потупила глазки.

– Семимильными шагами она осваивается! – расхохотался Фрэнк, а потом гордо известил всех: – Сегодня Ники приготовила нам завтрак.

– Ничего себе! – присвистнул появившийся откуда-то с соседней улицы Питер. – Я, помню, ложку едва смог удержать где-то через неделю, до этого ломал. А ты – завтрак!

– Да я только бутербродов кривых настрогала и яйца сварила, ничего особенного.

– Яйца? Я к сырым яйцам месяц прикоснуться не могла – давила, – из соседнего дома вышла Клер.

– Так и я раздавила, – с улыбкой закивала я. – Половину.

– Ты действительно приспосабливаешься с невероятной скоростью, – покачала головой Клер. – Может, потому, что обратилась совсем ребёнком?

– Я не ребёнок! Уже нет! – возмущённо воскликнула я, с опаской поглядывая на Фрэнка, не решит ли он, чего доброго, согласиться с Клер.

В этот момент из дверей клиники вышел Томас.

– Джеффри, ну, правда, я в порядке. Давай не будем сегодня переливание делать. Или отложим на вечер, а?

– Нет, Томас, твоя нога ещё далеко не в порядке, – покачал головой доктор. – Извини, но прерывать лечение пока нельзя.

– Ну, хотя бы один разочек, – заскулил мальчик.

– Ты вроде бы нормально переносил переливания, – удивилась я. – С чего вдруг не хочешь именно сегодня?

– С того! – насупился мой маленький дядюшка. – Под капельницей больше часа лежать нужно. А ребята сейчас новый мотоцикл Кайла обкатывать будут, я посмотреть хотел. Я же пропущу всё!

– Так в чём проблема? – пожал плечами Фрэнк. – Выпей кровь, и не придётся лежать под капельницей.

– Его рвёт от крови, – напомнил Джеффри.

– А это уж зависит от того, насколько сильно он хочет взглянуть на новый мотоцикл Кайла, – Фрэнк широко улыбнулся Джеффри, тот понимающе кивнул в ответ.

– Я выпью! – мальчик нетерпеливо затанцевал на крыльце и потянул доктора за рукав халата. – Джеффри, я выпью! Пойдём!

Я проводила глазами исчезнувшую в дверях клиники парочку и обернулась к группе своих родственников, успевших собраться возле нас.

– У Кайла появился мотоцикл?

– Да, Пирс ему вчера купил, – пояснил Питер. – Просто привёз и вручил.

– Ну, а как же! – усмехнулся Морган. – У Кристиана есть, а у Кайла нет. Разве мог Пирс пережить подобное?

«У Пирса новый бзик, – послышалось с соседей улицы. – Теперь обижают и ущемляют не его самого, а его «сынишку». Вот и восстанавливает справедливость».

– Жениться ему нужно, – вздохнула Клер. – Он явно созрел для отцовства. Да только где он жену-то найдёт, из Долины не вылезает, разве что на пару дней.

«Моя жена ещё не родилась, – послышался голос Пирса. – Когда придёт время, я её встречу. А то, что я хочу немного побаловать парнишку – так что в этом плохого? Его и так жизнь обидела, пусть хоть чему-то порадуется»

– Он прав, – кивнула я. – Кайл заслужил немного заботы, он прошёл через ад, не забывайте.

В этот момент дверь клиники с грохотом распахнулась, и на крыльцо, вытирая губы, выбежал Томас.

– Я выпил! Я смог! И меня не вырвало! Всё, больше никаких капельниц.

– Я же говорил – всё дело в мотивации, – шепнул мне Фрэнк.

– Ники, Фрэнк, привет! – подбежал к нам мальчик. Я не решилась обнять его, просто протянула руку, по которой он хлопнул, после чего замахал отбитой ладошкой. – Ух! Ты и правда стала взрослой. Я всё поверить не мог. Слушай, раз ты теперь сильная и быстрая, как взрослые, подбрось меня к дому Гейба, а то я всё пропущу.

– Давай-ка лучше я, – Фрэнк подхватил парнишку на руки, кивнул мне, и мы побежали в сторону дома Гейба. Я, вообще-то, планировала сначала сходить домой, но не думаю, что это займёт много времени.

– Ну, и как тебе погружение в шум толпы, – поинтересовался Фрэнк.

В то же мгновение на меня обрушился гул и шум, мешанина разговоров, которые я в последние минуты как-то не замечала.

– Ох, ну, зачем ты напомнил? – простонала я. – Похоже, у меня получилось закрыться, я сама не заметила – как. А теперь всё вернулось.

– Ты закрылась? – Фрэнк смотрел на меня широко открытыми глазами. – Уже? И на что это было похоже?

Я поискала какое-нибудь подходящее сравнение.

– Словно бы передо мной табло аэропорта. Я его вижу целиком, но читаю только те строчки, которые мне нужны.

– Очень верное сравнение. Вот только чему-то подобному мы учимся постепенно, а сначала в голове просто мешанина из голосов.

– Да? У меня как-то само получилось. Я слышала только то, что имело отношение к нашему разговору, на остальные голоса внимания не обращала.

– А что с шумом?

– Фрэнк! Не напоминай! Он только исчез, и опять...

– Ты успела закрыться за то время, что мы обменялись парой фраз? Невероятно...

– Видимо, да. Ты – удивительно отвлекающий фактор, я тебе уже говорила? Но я всё время срываюсь, не могу сознательно удержать защиту.

– Солнышко, то, что ты ставишь её бессознательно – вообще невероятное достижение. Поначалу это требует от нас сознательного усилия, а ты перепрыгнула эту стадию. Впрочем, чему я удивляюсь? Учитывая, сколько всего ты «перепрыгнула» при перерождении…

– Мне вообще нравится прыгать, – довольно улыбнулась я. Приятно узнать, что я такая особенная, учитывая, что мне от этого только плюсы.

В этот момент мы добежали до дома Гейба и притормозили. Фрэнк опустил Томаса на землю, и тот, слегка прихрамывая, рванул за дом.

– Идёмте, они там, на вертолётной площадке, – и он исчез за углом.

– Посмотрим? – поинтересовался Фрэнк.

– Ну, раз уж мы здесь, – мне тоже стало любопытно.

– Мотоциклы – это громко, – предупредил он меня. – Очень громко.

– Думаешь, если я буду на соседней улице, будет тише?

– Вряд ли. Ладно, пойдём, полюбопытствуем.

– Надеюсь, шум мотоциклов не разбудит малышек?

– Малышки уже проснулись. Иначе близнецы не позволили бы устраивать это безобразие под окнами детской.

Мы свернули к задней стене дома, и Фрэнк ткнул пальцем в сторону раскрытого окна второго этажа. Возле него стояли братья Рэнди с малышками на руках. Остальные девочки разместились внизу, на одном из столов, оставшемся после последнего пикника, усевшись в рядок и жуя булочки с джемом. Видимо, там им, ради безопасности, велели сидеть взрослые, которые тоже были здесь – Рэнди с Гейбом, её родители, а так же Филипп и Люси. Последние, видимо, привели сюда Стейси, которая с удовольствием болтала с Бетти и Гвенни, точнее – Вэнди.

Неподалёку стояли два мотоцикла, черно-красный Кристиана и второй, черно-серебристый, по виду – совсем новый, видимо, принадлежащий Кайлу. Сам Кайл, Кристиан, Бредли, Брайан и Томас топтались возле него, что-то рассматривая, ощупывая, подкручивая, протирая и полируя. В общем – мальчики игрались с новой игрушкой. Мы подошли к группе взрослых, поприветствовав друг друга.

– А где Лаки? – мне хотелось ещё раз послушать мысли пса, после уток хотелось некоего разнообразия.

– Он у Джулии. Увязался за Джереми, тот пошёл поиграть с Эриком. Ему скучновато с девочками, а вот с Эриком он сразу подружился.

– Один пошёл? – я с удивлением взглянула на родителей Рэнди. Насколько я успела узнать, гаргульи даже подростков без присмотра не оставляют, а Джереми всего пять.

– Конечно, нет, – рассмеялась Элли, мама Рэнди. – Его повёл Адам и обещал глаз с него не спускать. У Джереми здесь появилась целая куча «нянек», хотя здесь вроде бы безопасно.

– Абсолютно безопасно, – подтвердила я, вспомнив, как сама бегала по Долине ещё совсем малышкой в полном одиночестве, испытывая невероятное чувство свободы. И лишь гораздо позже узнала, что присмотр за мной всё же был, просто незаметный.

В этот момент на поляне нарисовался Пирс, держа подмышкой что-то чёрное.

– Кайл, ты забыл куртку.

– Ой, Пирс, да ладно тебе! – застонал Кристиан. – Мы же не по трассе гонять собираемся. Пару кругов по поляне, на небольшой скорости. Тут вообще-то земля и трава, тут, даже если и упадёшь – не разобьёшься.

– Ты можешь кататься хоть голым, мне без разницы, а Кайл ещё толком не выздоровел, – огрызнулся Пирс, глядя, как Кайл безропотно, с лёгкой улыбкой, надевает специальную простёганную байкерскую куртку.

– Кристиан! – негромко окликнула Рэнди, а когда тот оглянулся, мотнула головой в сторону ангара.

С недовольным выражением лица, но без единого слова возражения, парень исчез в ангаре, а через полминуты появился оттуда, натягивая точно такую же куртку, что и Кайл. Я заулыбалась. Похоже, Рэнди крепко держит всю семью в своих крошечных ручках. Просто удивительно, насколько же точно она вписалась в роль жены главы семьи. Точнее – пока невесты, но заботилась она обо всех практически вровень с Гейбом, и все слушались её так же беспрекословно, как и его. Да уж, судьба не ошиблась, сводя этих половинок.