Текст книги "Достичь смерти"

Автор книги: Никоноров Александр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)

Ша-эна

не успевала восстанавливать тело своей оболочки! На смену затянувшимся ранам приходили все новые.

  "Он не справляется..." – мрачно подумал Валорг, с высоты наблюдая за ним.

  Когда волна ползучих, летающих и бегающих бестий укрыла Сарпия так плотно, что он затерялся в толще многообразия движений, Жрецы засуетились.

  – У нас будет очень мало времени, если его убьют, – тревожно проговорил Тарлион, поглаживая лысину. – В этих тварей

ша-эна

вселяться не будет и на какое-то время останется здесь. Я вернусь в тело и нагоню сущность до того, как она тронется. Вы же останетесь и будете моими глазами.

  – А как же они? – Мордонт указал на созданий.

  Жрец улыбнулся.

  – За меня не беспокойтесь. Не зря же я трачу столько нервов и сил, оставаясь на своей должности.

  "Лживое отродье!" – чуть было не выпалил Валорг.

  – Небеса! Вы только посмотрите! – возопил Ламин.

  Ничего не поняв, Жрецы задрали головы, совсем забыв о популярном выражении. Впрочем, нашлось-таки то, что их отвлекло. С юго-востока, откуда пришел Сарпий, пробираясь через защитные рубежи, по воздуху текло

нечто

.

  – Это же лава! – крикнул тот же.

  – Лава... – пробормотал Тарлион. – Из мозаики...

  – Да ведь он же просто берет ресурсы других миров!

  Плывущая по воздуху лава, густая, булькающая, исходящая паром, добралась до крайнего круга тварей. Жаркий поток поглотил их. Звери взвыли; не успевшие убежать погибли, другие не замечали и исчезали в раскаленной пучине безмолвно. В поредевшей толпе стало видно золотой плащ Переписчика. И дрался он наравне с хозяином, стегая по глазам самых наглых созданий.

  "Жив! – с радостью отметил Валорг, ничуть не смущаясь, что двумя часами ранее пытался убить Сарпия. – Делал вид, что хотел убить, – поправил себя Жрец. – Конечно же, мы бы не справились".

  На животных готовилась новая атака – огромное фиолетовое облако. Сарпий помнил, как быстро перебежал тот кусок мира, ибо он был непригоден для дыхания, и намеревался накрыть им часть тварей. Переписчик с трудом отмахивался от монстров при помощи Струнки – орудовать одной рукой было делом не из легких. Все больше он увиливал да прыгал туда-сюда. Правая рука была занята магией.

  Фиолетовое облако оформилось в купол и накрыло животных. Вскоре Жрецы увидели, как те забились в агонии от нехватки воздуха. Попутно Валорг наблюдал за Переписчиком, за его страшным выражением лица и леденящим душу смехом. Чтобы животные не покинули купол, Сарпий наложил поверх него

воздушную гладь

и укрепил ее.

  С севера на Сарпия летел гигантский уродливый монстр – мускулистое туловище, вытянутые, как у крокодила, челюсти, кожистые крылья и мощный хвост с тяжелым костяным наконечником.

  Расправившись с последней

мелочью

, Сарпий поднял руки. От подошв сапог змейками пошли трещины. Они протягивали свои тела все дальше к летящему нечто.

  – Вот и настал конец нашему Сарпию, – заключил Тарлион, уже готовя заклинание возврата.

  – Не спеши... Те, – заявил Валорг, заприметив волнение с восточной стороны.

  Сперва их всех накрыла тень. После тень удлинилась. Жрецы увидели отбрасывающий тень источник.

  – Не может быть...

  – Как?!

  – Это же...

  – Кусок мира... – восхищенно прошептал Валорг.

  Сарпий поднял тот самый взрывающийся пласт. Он летел прямиком в зверя-переростка. Огромная масса впечатляла – зрелище было не просто диковинным... Это было из ряда вон. Даже находчивый на магические трюки Тарлион чуть не схватился за сердце, увидев

необъяснимое

. Чудовище же было слишком тупым, чтобы трезво оценить ситуацию. Да и какой зверь поймет, что против него пустили целый фрагмент иного бытия?

  Сарпий слегка присел и крутанул ладонями. Взрывающийся мир всколыхнулся, скособочился и теперь летел вперед поверхностью.

  – Он страшен... – прошептал Чирох.

  – Кто из них? – хмыкнул Тарлион. – Да-а-а, однако... И вот его мы хотели взять Цепями Сумрака...

  – Смешно... – сказал Мордонт.

  Взрыв сотряс пространство. Даже здесь, в парамире, пошли такие вибрации боли и возмущения, что Жрецов отбросило назад. Их сафексные копии зарябили, тела на какое-то время онемели.

  – Проклятье! – выругался Тарлион, поднимаясь.

  Иномировой пласт врезался в крылатую тварь. Его поверхность разразилась многотысячными взрывами, соединяющимися между собой надрывным рокотом. Они сливались в единый гул и буквально

ломали

чудовище.

  Он падал. Зверь? Вряд ли. Обезображенный до неузнаваемости шмат мяса? Пожалуй. От морды и груди животного не осталось ничего, кроме страшной раны. Чудовище упало на покрытую трещинами землю. Стало ясно, зачем Сарпий

надломил

ее до самых глубин – чтобы лишить твердости. Крылатая тварь с хрустом провалилась в самые недра Тиэльмы – Тиэльмы ли? – оставив после себя воронку.

  Сарпий даже не посмотрел, что там стряслось. Он хотел было убрать Струнку за спину, но передумал – рубежи Ондогорана миролюбивостью не отличались. Несмотря на то, что это было последним рубежом.

  Прихрамывая, Переписчик тяжело пошел дальше, минуя трещины. Он то и дело шмыгал носом и утирал идущую из него кровь. Страшный бой потрепал его.

Ша-эна

не могла помочь. Увечья были слишком чужеродными.

Пока что.

  Остались позади опустошенные и обезображенные рубежи; где-то вдалеке вечернее небо озарялось вспышками Огневеющей; шпили Нор'Шарана поддерживали тяжкие облака; впереди стоял могучий Пик Неиссякаемости.

  А Сарпий шел дальше.

6

  – Сейчас нашего Переписчика будет ждать сюрприз, – с ехидцей в голосе сказал Тарлион.

  – Хотелось бы надеяться, что он будет поэффективнее остального. Почему он проходит рубежи так легко?! – спросил Валорг.

  – Вы посмотрите,

как

он их проходит! Он буквально не оставляет позади себя ничего. Но я оказался... Слегка предусмотрительным. Готовьтесь, друзья, скоро наш выход.

7

  Валун. Это было похоже на увеличенный до размеров... До размеров половины Последнего Плато валун. К нему вел простой дощатый мост без всяких перил. Мост над пропастью. Внизу, скрываясь в дали, шумела река.

  Не приходя в себя, Переписчик прохромал через мост. Один раз он споткнулся и упал, распластавшись на грубо сколоченных досках. С кряхтением поднявшись, он выпрямился и пошел дальше. Где-то вдали виднелся такой же мост, ведущий на ту сторону, к Ондогорану.

  Поверхность валуна была шершавой и немного пористой. Даже под уклон можно было идти без опасности поскользнуться. Небо над головой сотрясалось в приступах грома. Серые трепетали, будто в ужасе дрожали перед наступающей бедой. Бесцветные молнии беспощадно жалили небесную твердь, которая стала похожей на грязную тряпку. И не было ничего за пределами валуна. Тьма обступила Сарпия со всех сторон, и он остался наедине с огромным камнем и возвышающимся Неиссякаемым.

  Переписчик брел вперед, глядя себе под ноги. Его состояние было сродни лихорадке. Не было больше разговоров с

ша-эной

– одна только воспаленная рана и невероятная усталость. И боль в теле.

  Его отвлек звук кашля. Сперва Сарпий подумал, что это он сам, однако на деле...

  "Хотя так и есть", – отрешенно подумал он, всматриваясь в того, кто стоял неподалеку.

  Да, он сам. Точная копия.

  – Кто ты? – спросил Сарпий у двойника.

  Вопрос прозвучал жалко и как-то разбито – сейчас ему было не до драк. Их слишком много, непозволительно много. Так много, что

ша-эна

дала сбой и...

  Отступила?..

  Багрянец рассеялся, очистив мысли Переписчика.

  "Как же я устал..." – подумал он и чуть не рухнул на шершавый камень, безвольно и подавленно. Совсем как в глуби Сальдосава.

  – Я это ты. Только ума у меня поболее будет.

  – Почему... Почему я тебя

слышу

?! – не скрывая изумления воскликнул Переписчик.

  – А, заметил? Молодец.

  Конечно, он заметил. Ибо

воздушная гладь

осталась на рубеже бестиария, сдерживая натиск животных, заключенных в фиолетовую камеру. Сарпий с ужасом осознал, что воссоздать новую он уже не сможет.

  – Тебя не должно здесь быть.

  – Почему же? – изумился двойник.

  – Об этом не было речи в Ордене!

  – Ах, вот как! Бедняга... А тебе говорили, что мир жесток? Да? Ну слава бо... Небесам! А то бы ты не выдержал всех открытий Тиэльмы.

  – Дай мне пройти.

  – Попробуй, – пожал плечами двойник.

  Сарпий с опаской посмотрел на свою копию, от которой исходили мощнейшие волны силы. Еще немного, и она начнет сбивать его с ног. В отличие от него двойник выглядел свежим и подтянутым, а глаза горели странным огнем. Переписчик сделал осторожный шаг вперед, но острый наконечник пики уперся ему в грудь.

  – За что?

  – За глупость. Тебе не следует идти к Проводникам. Ты нужен этому миру.

  – Я или... Или ты,

ша-эна

?!

  "Само собой! Это же ты! А у меня пошли галлюцинации от изнеможения. Ведь я слышу. Значит, это в моей голове. А в моей голове сидит только одна враждебная тварь".

  -

Ты

, глупец!

Ты

, принявший силу.

Ты

, вставший на путь благоразумия!

  – Я уже встал!

  – И очень скоро поплатишься за это.

  Сарпий почувствовал, как грудь кольнуло тонкое жало Струнки – не его Струнки, а чужой,

чужеродной

. Он ушел вбок, приседая и делая подножку, но двойник подпрыгнул и хотел было проткнуть грудь Сарпия, но тот создал маленький кусочек

воздушной глади

. Наконечник клюнул перламутровую преграду. В следующее мгновение Переписчик сам выудил Струнку и набросился на двойника.

  Они кружились, не уступая друг другу. Не было нанесено ни одного удара – всякий раз острые жала пик находили либо воздух, либо подставленное оружие. С Сарпия текли ручьи пота. Он задыхался. Еще никогда бой не изнурял его так, как сейчас. В Ордене он считался лучшим в своем деле. Но как быть, когда ты сталкиваешься с самим собой? Считаешься ли ты лучшим тогда?

  Его двойник выглядел бодро, движения были одинаково резки и стремительны, будто и не было никакой драки. Он сражался с улыбкой и всякий раз насмехался над своим врагом, когда тот допускал обидную промашку. Ибо он, в отличие от Сарпия, дрался вполсилы. И превосходил его.

  Сарпий выдыхался.

Ша-эна

не помогала. Она всегда поддерживала в нем силы, но...

  – Мне это начинает надоедать! – выкрикнул двойник, блокируя очередной удар, гораздо более вялый, чем предыдущие. – Ты точно уверен в своем выборе?

  – Как никогда!

  Сарпий сделал выпад и промазал. Он был готов к этому. С конца Струнки сорвалась молния, однако двойник отбил и ее. Заклинание отдалось в голове неприятной болью.

  "Что это? Почему?!

Ша-эна

..."

Ша-эна

молчала.

  Подтвердилась страшная догадка Переписчика -

ша-эна

была перед ним. Она покинула его. Вот почему его раны не затягивались, а сам он ослаб и не мог ничего сделать.

  Значит, двойник – ее воплощение. Как это понимать? Она покинула Сарпия? Сам он не был готов к магическому поединку, чего не сказать о сопернике – тот подлетел на несколько футов и начал плести руками странные символы, оставляющие за собой серые шлейфы. Узоров становилось все больше и больше; вскоре они превратились в облако.

  – Решайся, Переписчик. Прими правильное решение! Тебе не совладать со мной. Я уничтожу тебя, стоит мне только дать команду заклинанию. Оно просто съест тебя. И тогда в мире останется только один Сарпий – тот самый, который выбрал путь истины и силы. Трусам не место в Тиэльме! Если ты...

  Удар был быстрым. Быстрее самого яростного ветра. Мгновение – и Струнка Сарпия отправилась в полет. В свой последний полет против главного врага Переписчика – его самого. Пика вспорола облако и насквозь пробила двойника.

  Тот вытаращился на торчащую из груди пику. Ноги подогнулись, он упал на колени. Облако дернулось и сжалось, но не исчезло. Сарпий смотрел сопернику в глаза и видел, как они меняются. Удивление сменилось спокойствием, спокойствие сменилось радостью, а радость – угрозой. Глаза сузились. Сарпий услышал неприятный звук... Он напомнил ему, как в детстве Переписчик, завтракая в столовой, мешал ложкой густую рисовую кашу. Когда ложка погружалась в белую массу, звук был таким же.

  Рана. Рана на груди двойника затягивалась. Она буквально выдавливала пику из себя, как нечто чужеродное.

  – Отвратительная попытка! – не своим голосом прорычал двойник, и Струнка, точно вылетевший из баллисты снаряд, полетела в своего хозяина.

  "Ты скопировал даже это..."

  Одновременно Сарпию пришлось сооружать защиту против серого облака, летевшего на него, как пчелиный рой. Им-то Сарпий и занялся в первую очередь, надеясь, что реакция позволит уйти от оружия. Но Сарпий слишком долго был под влиянием

ша-эны

и наворотил достаточно много дел, чтобы их масштабы вошли в привычку. Как и все эти последние дни, дни, когда сущность стала побеждать, он понадеялся на нее и отдался ей. Но отклика не получил. Он совсем забыл, что она ушла. И тут бы испытать облегчение, осчастливиться, но именно в этот миг Сарпий пожалел о ней как никогда.

  Неприятное открытие обездвижило его. Первой стала Струнка. Его друг, его спутница. Его собственное оружие, что не раз выручало и прошло через множество сражений. Его боевая подруга. Она впилась в живот и погрузилась дюйма на четыре. Остановилась... Остановилось и время. Серое облако, вблизи действительно оказавшееся скопом мошек, застыло перед лицом Переписчика.

  "Не понял", – подумал Сарпий, отмечая, что застыло

все

, даже он сам.

  Боль жгла живот, словно на него капали воском. Вытекавшая из раны кровь застыла тяжелым сгустком, готовая вот-вот сорваться. Мир замер. Не просто замедлился, а именно остановился. Умер. А когда среди всего омертвелого кто-то начинает шевелиться, пускай и еле-еле, едва дернув пальцем, это становится заметно.

  Жрецы не скрывались. Они спускались сверху прямо к нему, выйдя из сафекса, но по-прежнему оставаясь копиями. Пять фигур застыли перед ним.

  – Это надо прекращать, – сказал Тарлион.

  Сарпий слышал.

  "Это же копии. Конечно я их слышу!" – одернул себя Переписчик.

  Он стискивал зубы, чтобы не скривиться от боли.

  – Так заканчивайте! – рявкнул он. – Вот только надеюсь, что теперь-то вы правильно выберете, на кого нападать!

  – Мы ни на кого не будем нападать.

  – Тогда что вам здесь надо?!

  – Мы пришли спасти тебя, Сарпий, – сказал Валорг.

  – Спасайте. Схватите его, – он кивнул на замершего двойника, – а я убью и спокойно доберусь до Проводников, если эти подлецы не придумали мне еще каких-нибудь испытаний!

  – Не надо, Сарпий. Поворачивай. Вернись!

  – Ради чего? Ради чего мне не убивать себя?!

  – Ты сможешь помочь многим!

  – Я уже никому не помогу!

Ша-эна

вышла из-под контроля! Ее надо остановить.

  – Ты разрешишь их проблемы и наладишь мир, – не обращая внимания, продолжил Валорг. – Творить добро, усмирять зло и помогать справедливым! Держать Баланс. Разве это не Кодекс Переписчиков?

  – А разве ложь – часть Кодекса? Да, мы – Переписчики. Мы и так призваны не только творить добро, но и учинять зло! Но я учинил его так много, что не выдержу эту ношу. Слишком большая ответственность. Может быть, с точки зрения Баланса все хорошо, но я не готов.

Моя

точка зрения не согласна на такой Баланс. Зачем для добра сила, из-за которой я убил столько людей? Ни один добрый поступок не перекроет тех ужасов, что я натворил. Какое же это добро?

  – Люди – глупцы! Их смерти – их вина! Их, не твоя.

  – И даже Златоземь с Красноводной?.. – горько усмехнулся Сарпий.

  – Ты поломаешь законы! – злобно сказал Тарлион. – Мы направим тебя в нужное русло! Мы поможем тебе.

  – Инициация почти завершена.

  – Мы остановим ее! Застопорим. Только доверься нам. Орден тебя не бросит. Мы покажем тебе дорогу! Просто пойдем с нами. Многие погибли, но сил помочь тебе у нас хватит. Но для этого надо довериться нам.

  – И быть марионеткой в ваших руках?.. Уж лучше

так

.

  Сарпий кивнул на торчащую из живота пику.

  "Больно. Позор – совсем отвык от боли. Веду себя как девка".

  – Ты не будешь марионеткой! – вмешался Валорг.

  – С такой силой мы можем лишь подсказать, направить... – жалко проблеял Ламин.

  – Нет. Орден не смог одолеть

ша-эну

тогда, в эпоху своего расцвета, не сможет и теперь.

  – Прошли многие века, Сарпий. Минуло несколько эпох, и мы наконец узнали, как обуздать эту мощь. Ну же, решайся скорее! У нас мало времени. Мы больше не можем поддерживать заклинание. Пошли с нами! Примкнешь к Жрецам?

  – Нет. Я не хочу жить, каждую секунду ожидая подлого удара в спину. Мне хватило друзей.

  "Друзей..." – с желчью подумал Переписчик.

  – Теперь у меня в жизни ничего не осталось. Ничего и никого. Я умираю, поверженный своим же оружием. Я не выстоял в драке против себя. Но я

одолею

, слышите? Не

вам

указывать мне! Только не вам, Жрецы! Особенно тебе, Тарлион!

  – Что?! Я спас твою жалкую жизнь, остановив время!

  "Отлично сработано, Проводники. Ты не можешь умереть! Я не успею!

Ша-эна

улетит, и тогда настанет крах. Вернутся времена трехтысячелетней давности. Вот только Орден больше не повторит подвигов прошлого. Соглашайся же, ну!"

  – Нет, Тарлион. Ты пытаешься спасти

себя

и свои интересы. Уходите. Я не готов жить под этим небом. Искупить вину за содеянное я могу одним образом. А такое наследие я вам не оставлю.

  Воцарилась тишина. Жрецы смотрели на него с какой-то жалостью. Как на затравленного пса или на быка, которого уже привязали к столбу и через секунду перережут горло.

  – А ты понимаешь, что тебя сейчас убьют? – прищурился Тарлион. Губы исказила противная улыбка.

  "А если не сейчас, то попозже. Можешь не сомневаться".

  – Понимаешь?

  – Не понимаю. Я не имею права умереть. И не умру! Не таким образом. Не вам предопределять мой исход!

Пошли прочь

!

  – Глупец!

8

  Не в силах поддерживать сафексные копии, Переписчики распались. Их тела шевельнулись. Открыв глаза, Жрецы обнаружили себя во плоти, стоящими в пяти местах пентаграммы.

  – Что это было?.. – спросил побледневший Чирох.

  – Не медлим! Быстро! За ним! – пропыхтел Тарлион и, забыв о возрасте, побежал как в былые времена, когда сам был Переписчиком и тренировался на поле, бегая с утяжелителями на ногах и руках. – Еще не все потеряно!

  "Начинается самое интересное, – бегло подумал Тарлион, улыбаясь на бегу, – лишь бы не подвели Проводники".

9

  Мир возродился.

  Вспышка.

  Боль в животе.

  Серое облако застлало глаза.

  Мир угас.

Глава 16

Они могут остановить время. Но не меня...

1

  – Мне нравится Сарпий, коллега.

  Созидающий довольно улыбнулся и оторвал взгляд от мира.

  – Позволю себе полюбопытствовать – а чем?

  Именующий ответил сразу:

  – Добротой. Добротой и самоотверженностью. Доподлинный образчик героизма! Понимаете, насколько он чист душой, что, вопреки соблазну, все-таки решился на затею самоуничтожения. Я завидую ему. Люди, умеющие делать такой выбор, воистину счастливцы.

  – Завидуете? – Созидающий поднял бровь.

  – Да. Я должен честно признаться, что смелости бы у меня не хватило. И будь я на месте Сарпия, смиренно ждал бы, когда

ша-эна

поработит меня.

  – А потом?

  Именующий смотрел на застывший мир, на пятерку Жрецов и на пронзенного пикой Переписчика.

  – А потом... Потом меня ничего бы не волновало. И да, мне так проще. Я бы выдумал себе тысячу и одну причину против идеи самоубийства. А тут вам простой Переписчик. Он заслуживает уважения. При этом он радеет за свой Орден, не забывая думать о других.

  – И он не кажется вам простоватым глупцом, который и впрямь не захотел рассматривать прочие варианты?

  – Прочих вариантов нет. А Сарпий ответственен как никто. Он напоминает мне бригадира, которому выдали в подчинение идиотов. Он лучше все сделает сам, чем поручит это другому. Во всяком случае, так он точно добьется успеха и доведет дело до конца.

  Коллеги наблюдали, как время восстановило свой ход.

  – Стойте! – крикнул Именующий.

  Созидающий повернулся и встревоженно посмотрел на коллегу.

  – Что такое?

  Они напрочь забыли о вежливости.

  – Останавливайте!

  Коллега взмахнул рукой и пытливо уставился на Именующего.

  – Что случилось?

  – Вы же собираетесь убить его!

  – Ну... Да.

  Именующий захлопал глазами.

  – И это после нашего обсуждения?

  – А что обсуждение? Это мнение, но не судьба.

  – Стойте, коллега, не так быстро. Я считаю, что поступать подобным образом – не самое верное решение. Оставьте его в живых. Он достоен. Перепишите события.

  – Но почему?!

  – Подарите людям хоть что-то хорошее. Подарите им надежду, преподайте урок. Сарпий – идеальный образец для этого. Не лишайте Тиэльмы героя. Я вас прошу. А часто ли я прошу вас о чем-нибудь?

  – Ох, коллега...

2

  – Ну и что будем делать, Дарион? Кажется, мы немного перестарались с двойником?

  – Не совсем, – ответил Проводник. – Тарлион сам просил привести к таким последствиям.

  – И сколько мы будем удерживать мир?

  – Как только Тарлион справится с задачей. На все его воля и умение. У нас есть в запасе несколько ступеней плана, но, конечно же, хотелось бы, чтобы все разрешилось как можно быстрее. Я уже устал сидеть здесь.

  – А мы точно больше никак не можем помочь?

  – Точно... Время не влияет ни на что, кроме скорости развития событий. Влиять на остальное не в нашей власти. Тиэльма сойдет с ума.

  – Тогда ждем.

Глава 17

Наверное, последняя запись.

Я выжил. И успел написать эти строки. Я иду в Ондогоран.

Я дошел. Вот он, передо мной.

1

  Ондогоран удивлял не только снаружи, но и изнутри. Огромное пространство внутри горы без вмешательства магии просто не уместилось бы. Но разве могло быть иначе в обители сильнейших мира сего?

  Сарпию было не по себе.

Ша-эна

клокотала – то ли чувствовала скорейшую кончину, то ли готовилась завершить инициацию. Но Переписчик заметил главное – в сознание она не вмешивалась.

  Он выжил. Незнамо как, но выжил. Он лишь слышал странные обрывки фраз про неправильное решение, про переписывание и прочее. Кто это был? Проводники? Небеса? Боги? Галлюцинации? Что это за спор? Какие именующие, какие созидающие?

  "Наверное, вблизи Пика Неиссякаемости может твориться любая чушь. Здесь же все кипит от магии..."

  От раны на животе не осталось и следа. Значит, вселившись обратно в Сарпия,

ша-эна

все же помогла. Хотя Струнка была утеряна. Переписчик обнаружил себя лежащим около моста, ведущего к предгорью. Ничего, кроме неясных фраз, он не помнил. Двойника как не бывало... А был ли он на самом деле? Ведь

ша-эна

была сильна, а значит, что она не покидала оболочку...

  Он добрался. Здесь, под сводом, оказался просторный зал. Никаких пещер, ходов или туннелей. Огромный, теряющийся во тьме потолка, зал. Царил гул, тяжелый, густой; от него трепетало сердце и сбивалось дыхание, бежали мурашки и дрожали колени. Как будто множество голосов протягивали низкую ноту. Каменная лестница изнутри тянулась спиралью, уходя ввысь. Середку горы испещрял странный столб, подрагивающий, будто пустынный мираж. Не медля, Сарпий пошел вверх по ступеням. Под сводом, если он вообще мог отсюда виднеться, что-то светило голубоватым. Сияние приковывало взгляд. Переписчику даже показалось, что там что-то двигалось.

  – Нет, это уж точно галлюцинации.

  Он был полон сил. Он больше не думал. Он просто шел. Потому что хотел закончить все раз и навсегда.

  "Не думал, что идти на смерть будет так легко, – рассуждал он. – Надо сказать спасибо Алю и Талему: они избавили меня от мучений. Теперь их нет. Нет никого. Валорг стал одним из них... Тарлион что-то замышлял, но планы его пошли вкривь. И даже Селина... И пусть судьями тебе будут Небеса, но не я. Ты просто выполняла приказ. Я бы с удовольствием встретился с тобой где-то за гранью. Хотя меня, по-моему, лишат посмертия..."

  Витки. Один за одним, один за одним. Гора сужалась. Витки становились короче. Сарпию больше не надо было есть, спать или отдыхать. Больше незачем стараться поддерживать в себе человека.

  Ведь скоро человека в обтрепанном плаще некогда золотого цвета не станет.

  Середку горы прорезал столб странной субстанции. Внутри нее творилось нечто неясное – сперва это было похоже на мутную воду, а после появились контуры, контуры оформились в силуэты, они приходили в движение, приобретали цвет... Видения и образы мелькали с разной частотой – одни не задерживались и на пару биений сердца, за другими можно было наблюдать и наблюдать... Сарпий увидел знакомые фрагменты миров с фиолетовым воздухом, где обитали красивые существа, похожие на пони; иные места были ему незнакомы – странные железные линии, по которым катилось нечто громоздкое... Или мир, где небо было испещрено какими-то иероглифами, а под ним творилось что-то за гранью понимания – странные люди с ромбовидной формой головами стреляли из непонятных вещиц. Их жертвы падали и больше не вставали. Сарпий впитывал эти сцены, и они оседали в душе тяжеловесными мыслями:

  "Сколько же еще миров... А многие ведь живут и не верят. И в нас не верят. И вообще мало кому верят. Смешно. Ведь иногда самое абсурдное предположение оборачивается истиной".

  Мир. Еще мир. Дерево. Кажется, ива. Рядом то ли озеро, то ли водоем. Под деревом сидели парень с девушкой. Красивая девушка, тонкая, хрупкая и прекрасная, как сон. Она положила голову ему на колени и спала с улыбкой на устах, а он гладил ее, и от ладоней исходило золотое свечение, теплое, как от масляного фонаря. С небес к земле тянулись серебристые струны, и Сарпий мог поклясться, что не только видел, как они трепыхались под напором ветра, но и слышал дивную музыку, тоскливую, грустную... Почему-то показалось, что эта печальная песнь – творение того самого парня.

  В другом мире люди были несчастны. Они сидели в песках возле старых храмов и протягивали кружки, куда вместо милостыни наливали воду проходящие мимо богачи. По небу проплывали серебристые рыбины, невозмутимо глядящие друг на друга.

  Чем выше поднимался Сарпий, тем яснее и четче представали миры. В одном из них в небе сталкивались и дрались насмерть железные драконы. Они рвали друг друга, царапали когтями, порождая противный скрежет и высекая искры. Металлические пластины отлетали и падали вниз. Потом один из драконов перестал сопротивляться, замер и рухнул. Сарпий даже остановился. Из головы поверженного дракона вылетело черное пятнышко. Переписчик присмотрелся и с удивлением узнал в пятнышке человека. Над его головой расцвел серый купол, и уже, не торопясь, человек стал опускаться на землю.

  Смена видения. Старик-циклоп с выпирающим, точно вишенка на торте, глазом, плыл на лодке среди тумана, а напротив него сидела длинноволосая девушка и плела косы...

  Голубоватое пятно становилось все больше. Сарпий видел вершину, видел потолок. В сиянии неизвестные отбрасывали тени.

  Проводники? Очередная ловушка?

  Сарпий не устал. Теперь силы ему придавала решимость.

  Он вышел на площадку. Сияние исходило из помещения, в которое вела арка. В проеме Сарпий увидел несколько скрюченных фигур, облаченных в просторные балахоны.

2

  Лес выжгли дотла. Не осталось ничего живого. Жрецы шли, и от их шагов осыпался пепел и распадались молодые побеги. Обгорелые трупы животных, запомнившиеся Переписчикам только обугленными косточками... Они постарались побыстрее пройти это место – тут воняло гарью и паленым мясом, паленой шерстью. Второй рубеж они преодолели без сюрпризов, ибо Проводники, видя, что за делегация направляется к ним, не стали чинить препятствий.

  – Интересно, а что мешало им пропустить Сарпия? – задался вопросом Валорг. – Может, мы с ним заодно, а они нам едва ли не ковер под ноги...

  – Проводники что, дураки? – огрызнулся Тарлион. – Или не знают, что происходит в мире?

  "Знают, старый подонок. И знают очень хорошо..." – подумал Валорг, но все-таки решил промолчать.

  К удивлению всех, Тарлион провел их через мозаику миров легко и непринужденно.

  – Ничего удивительного. Сколько я тут уже хаживал...

  – Но ведь порядок миров постоянно меняется! – возразил Валорг.

  – Молодой человек, а вы здесь были?

  – Нет, но...

  – Вот и ладно.

  – Я был! – сказал Чирох. – Они и вправду меняются.

  Тарлион ничуть не смутился.

  – Считайте, что я помню их слишком хорошо. Пойдемте. И лучше бы нам поторопиться.

  Бестиарий они тоже прошли ходко, но недостаточно быстро для того, чтобы не осталось неприятного осадка. Кладбище.

Масштабное

кладбище с настоящей горой трупов. Издали изувеченные тела животных были похожи на груду старых вещей, собранных в одну кучу и чем-то перепачканных.

  – Прямо как на плато... – прошептал Чирох.

  Нашлись и те, кто остался под фиолетовым куполом – с лопнувшими глазами и разбухшими языками. Ни одно животное не сохранило жизнь. Изодранные и не похожие на себя, со слипшейся от крови шерстью, они лежали никому не нужным

реквизитом

.

  Гигантский валун встретил их пустотой. Только в одном месте осталась лужа крови, а где-то вдали посверкивала Струнка.

  – Возьми ее, – приказал Тарлион Мордонту. – Пригодится.

  В Ондогоран они вбежали уже порядком запыхавшись.

  – Сдается мне, уважаемые, времени у нас в обрез. Есть желающие проверить свои старые и не очень кости?

  Молчание стало более чем красноречивым ответом.

  – Тогда я надеюсь, что вы достаточно восстановили силы. Взлетаем. Кто не знает – нам к той голубой точке.

3

  – Пустите меня, – вместо приветствия сказал Сарпий, осматривая одиннадцать фигур, спрятанных в плащи.

  – Как непочтительно.

  Голос... Нет, рык. Рык проникал в самоё Сарпия и встряхивал его. Долго выносить такую речь будет трудно.

  – Мне нет нужды раскланиваться и создавать о себе впечатление воспитанного человека. Меня скоро не станет. Пустите меня в Бездну.

  – На каком основании?

  – Я должен умереть. Должен! Инициация практически завершена. Я не хочу потерять себя и быть сосудом уничтожающей силы! Пока я в силах, пока подавлена

ша-эна

, пустите!

  К Переписчику повернулась еще одна фигура.

  – Умереть – самое простое.

  – Но мне не совладать с этим! Разве вы не поняли?!

  – Так отдай тому, кто совладает.

  – Никто не совладает с ней! Я вижу суть

ша-эны

. Я знаю ее. Я был ей! Никому не перебороть ее. Она подавляет волю и просто делает мертвой оболочкой.

  – Ты переносишь свои проблемы на

ша-эну

.

  – Нет! Я переношу проблемы Ордена, проблемы мира на себя! Можете ли вы справиться с ней? Уничтожьте ее, и вы возьмете слова обратно! Я не позволю вам считать меня бесхребетным нытиком.

  – Прошло более трех тысяч лет. Но мы как сидели здесь, прикованные, так и сидим. Нет, Переписчик, мы не можем справиться с ней.

  – Тогда дайте мне уйти, пока есть возможность. Жрецы у меня на хвосте!..

  – Жрецы и помогут тебе. Выслушай Тарлиона. Мы знаем.

  – Нет. Ими движет алчность! Они что-то задумали и не хотят так просто отпускать меня. Или