Текст книги "Тайна Овального кабинета"

Автор книги: Николай Чергинец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 41 страниц)

«Значит, кто-то похищал эти письма, и они попадали в разные руки, раз одна часть из них находится в ФБР, другая – у Гордона и Хаммера».

Некоторое время она тупо смотрела в окно, где на лужайке Анджела, приехавшая на два дня на побывку домой, играла с псом Балди. Этого пса подарил их семье сенатор Дейл Беймс. Балди обожали все.

Выбор клички оказался делом не простым. Макоули даже обратился к народу с просьбой подобрать имя собачке. Поступило более трех тысяч предложений. Сара невольно улыбнулась, вспомнив, как всей их семье понравилась кличка Топ сикрет.

«Представляете, – шутил Джон, – я буду бегать по Белому дому с криком: Топ сикрет, Топ сикрет!»

Но дали псу другую кличку, и первый пес Америки вырос здесь, в загородном доме Президента. Лабрадор оказался резвым и смышленым псом.

Единственный, кто был недоволен Балди, – это кот Сокс. Пес посягнул на его территорию да еще заставлял Сокса порой спасаться от него на плечах Джона. Коту очень не понравилось и то, что домик Балди установили на кухне, где любил бывать Сокс. И хотя все семейство Макоули, полюбило пса, у кота имелось особое мнение о нем. Джон Макоули, шутя, говорил: «Ситуация в доме напоминает мир в Северной Ирландии или на Ближнем Востоке».

С трудом оторвав глаза от окна, Сара громко сказала:

– Ну что, посмотрим, что еще приготовил Хаммер, – и так же громко прочитала: «Материал № 3» (подготовлен к публикации в одной из самых массовых газет).

Сара взглянула на подпись. Репортер Ренди Джеффрис. Такой фамилии она не слышала. И начала читать:

«Наш еженедельник смог раскопать истинную причину, почему Сара Макоули, бросив мужа одного в Вашингтоне, переселилась в штат Нью-Йорк под предлогом баллотирования в верхнюю палату конгресса. Дело в том, что она по части адюльтера не уступает своему любвеобильному супругу и уже 14 лет состоит в любовной связи с владельцем нью-йоркского ресторана Джо Сальдо, который моложе ее на 14 лет. В распоряжении редакции еженедельника имеются фотографии, где Джо, стоя сзади Сары, обнимает ее, держась своими руками за ее груди. Имеются и другие снимки. Известно, что Сара и Джо устраивали свидания, когда она объезжала штат, готовясь начать предвыборную кампанию. Вот что сказала одна из добровольных сотрудниц комитета поддержки кандидатуры Сары: «Эта парочка словно влюбленные подростки. Знаю Сару больше десяти лет, но никогда не видела ее такой счастливой. При первой возможности она исчезает, чтобы повидаться с ним, а несколько раз ей удавалось тайком провести его в Белый дом. Он вернул ей красоту и молодость. Когда Джо рядом с ней, ее лицо преображается, оно буквально лучится радостью. И скажу вам от чистого сердца как ее друг, что после всего выпавшего на долю этой несчастной женщины она заслуживает немножко счастья».

«Кто же эта мой «друг»? – подумала Сара. – Вот сучка! Так подставила!»

Сара не врала сама себе. У нее действительно с Джо Сольдо роман. Он ей чертовски нравится. Она взяла следующий лист и узнала почерк Хаммера:

«Как видите, я готов повести с вами борьбу. Имейте в виду, я не Форсем, и если со мной что-либо случится, то никто не уйдет от ответственности. Соответствующие материалы находятся на этот случай у надежных и преданных мне людей. Хочу вас известить, что у меня имеется еще немало таких документов. Повторяю, я не желаю причинять вам неприятности, но вы же сами знаете, что выхода у меня не будет, если вы, Сара, во имя нашей прошлой любви не откажетесь от тех четырех миллионов, которые требуете от меня. Вы также хорошо знаете, что таких денег у меня не найдется, если я даже сделаю свою семью, детей нищими. Надеюсь на ваше благоразумие и жду звонка».

Сара была в глубокой задумчивости. То, что Хаммер и его друзья могли причинить ей большой вред, сомнений не было. Но что предпринять? Она представила весь тот шум, который с удовольствием поднимет пресса, склоняя ее имя не только за личные поступки в годы замужества, но даже в более ранние, в том числе студенческие. Ей почему-то вспомнились слова, которые она в молодые годы любила шутя повторять: «Честь девичью я блюла, но, конечно, не со всеми».

Воспоминания о счастливых годах молодости немного отвлекли Сару, но стоило посмотреть в окно и увидеть прогуливающегося мужа, который так же, как некоторое время назад Анджела, играл с псом, как мысли сразу же стали тревожными. Сара сама юрист и понимала, что с юридической точки зрения что-то предпринять в отношении Хаммера невозможно. Конечно же, у нее были верные люди, с которыми можно было что-то предпринять, даже попросить их убрать Хаммера, но ее бывший любовник не простак, и он, конечно же, позаботился о том, чтобы Саре было невыгодно убирать его.

«А что, если пойти с ним на сделку? Может, простить ему эти четыре миллиона, договориться? Но какие гарантии он мне даст? Цену его слова я знаю».

Прошло не менее часа томительных раздумий, совета самой с собой. И постепенно Сара приходила к выводу, что ей следует поговорить с Хаммером. Она решительно схватила телефонную трубку, но вторая рука зависла над аппаратом. И она вслух произнесла:

– Черт возьми, я уже забыла номер его телефона!

Ей пришлось пойти в другую комнату и взять записную книжку, где были записаны номера телефонов ее знакомых. Наконец она услышала, как в трубке раздался звонок вызова аппарата Хаммера. Сара почувствовала, что волнуется:

– Майкл? Это Сара, добрый день!

– Здравствуй, Сара! Я ждал твоего звонка. Надеюсь, ты понимаешь, что я нахожусь в безвыходном положении?

– Я, конечно же, могла предложить набор компрометирующих тебя материалов…

– Каких? – нервно перебил ее Хаммер.

– Ты думаешь, что я не знаю, что ты занимался любовью в офисе миссис Богарт, причем не только с ней одной? Мне известно немало о тебе, Майкл… Но ты прав в одном – надо помнить о наших прошлых отношениях. Из сердца это не выбросишь. Поэтому я готова принять твое предложение и отказаться от иска. Но какие ты дашь гарантии, что не предашь меня позже?

– Любые, какие ты потребуешь. Но не кажется ли тебе, что нам лучше встретиться и обсудить это в спокойной обстановке?

– Хорошо, я согласна. Приезжай завтра в десять утра ко мне в загородный дом, я предупрежу охрану.

– А как же он?..

– Он будет в Белом доме.

– О’кей! Я буду.

Голос у Хаммера был радостным. Сара положила трубку и посмотрела в окно. Но на лужайке никого не было, и пошел дождь.

Глава 35

Накануне удара по Ираку Макоули остался ночевать в Белом доме. До поздней ночи он находился в кабинете. Еще и еще раз по телефону разговаривал с министром обороны, председателем объединенного комитета начальников штабов, командующими родов войск. Дважды беседовал и с государственным секретарем, которая сутки назад вылетела в Европу для встречи с руководителями ряда стран.

Уже было далеко за полночь, когда Макоули потянулся и встал. Он понимал, что утром надо быть бодрым и полным сил, и решительно направился в спальню, расположенную за его личным кабинетом. Окна спальни были расположены с тыльной стороны здания. Прошло не менее часа, прежде чем сон взял свое.

Когда Макоули проснулся, в Багдаде уже была ночь, и он, взглянув на часы, представил себе, как в этот момент на авианосцах уже стоят самолеты, которые вот-вот уйдут в небо, освободив палубу следующим машинам, которых поднимут лифтами. Английские бомбардировщики уже, конечно же, в воздухе. Действия авиации должны быть синхронными. Впрочем, синхронность нужна и подлодкам, и эсминцам, и линкорам, которые за несколько минут до старта самолетов нанесут удар по целям первыми, а затем до приближения воздушной армады к границам Ирака успеют сделать еще несколько ракетных залпов.

Сделав пару гимнастических упражнений, Макоули, отказавшись от традиционной пробежки, быстро побрился, умылся и принялся за завтрак, просматривая свежие газеты. Они полны были материалов об Ираке и Югославии. Названия статей громкие и броские: «Ракеты Джона Макоули против радаров Саддама Хусейна», «Вашингтон и Багдад надеются разыграть свои сценарии», «Саддам хочет поссорить Анкару с Вашингтоном», «Мерлин Биделл тянет Джона Макоули в суд, а он хочет ее опередить новым ударом по Ираку», «Уступки Белграда недостаточные», «Милошевич изгоняет бесов»… Эта статья заинтересовала Макоули, и он поудобнее разложил ее на столе и принялся читать:

«Югославские власти решили выставить руководителя миссии ОБСЕ за дверь. Он объявлен персоной нон грата и должен в течение 48 часов покинуть Югославию. Его вина, скорее всего, лишь только в том, что он – американец… Идя на крайнее обострение кризиса, Президент Югославии влепил звонкую пощечину не только ОБСЕ и НАТО, но и Совету Безопасности ООН… Югославские власти захлопнули дверь перед всем международным сообществом. Судьба нескольких сотен безоружных наблюдателей ОБСЕ, находящихся сейчас в Косово, выглядит все более неопределенной, а их миссия – все более бессмысленной…»

Макоули отложил в сторону газету и улыбнулся: «Кажется, парни из ЦРУ смогли спровоцировать Милошевича и подтолкнуть его к этому шагу. Ну что ж, сейчас дело за госсекретарем. Надо заставить Совет Безопасности ООН принять резолюцию и дать возможность войскам НАТО заставить Югославию уважать Запад…»

Макоули закончил завтрак и, взяв несколько газет, направился в рабочий кабинет, где, не мешкая, сел за стол и принялся изучать почту, поступившую ему за ночь. Но не прошло и десяти минут, как позвонил министр обороны. Поздоровавшись, Кевин спокойным и будничным голосом доложил:

– Самолеты, базирующиеся в Бахрейне, Кувейте и на авианосцах, стартовали. Пять минут назад произведен первый залп «томагавками». В ближайшее время первые сто две цели на территории Ирака будут поражены.

– Сколько ракет запущено? – спросил Макоули.

– Как и запланировано, двести шестьдесят.

– Отклонений от курса не будет?

– Скажу честно, мистер Президент, сам серьезно волнуюсь. Нам пока так и не удалось разгадать, что происходило в ту кампанию.

– Хорошо, Альберт, держите меня в курсе. Я сейчас начну обзванивать руководителей палат и переговорю с союзниками.

Положив трубку, Президент подошел к карте, повешенной на стене и начал внимательно рассматривать район, где разворачивались боевые действия. На окруженный Ираном, Турцией, Сирией, Иорданией, Саудовской Аравией и Кувейтом Ирак с юга приближалась смерть. Принесут ли такой долгожданный результат эти удары? Отведут ли они от него самого новые неприятности, которые в очередной раз сварганил пакостник прокурор Гордон?

В этот момент негромко зазвонил телефон внутренней связи. Президент поднял трубку и тут же пожалел, что сделал это. Он услышал голос Моники:

– Доброе утро.

По тому, что Моника не назвала его по имени, Макоули понял, что она не одна. Делать нечего – надо отвечать, и он, стараясь быть веселым, ответил:

– Доброе утро, Моника. Я тебя уже давно не видел. Как дела?

– Все прекрасно. Я тоже соскучилась и очень хочу увидеться.

Президент подумал: «Почему она сказала «я тоже соскучилась»?

Я же не говорил ей об этом. А может, рядом с ней находится Гордон и она доказывает ему, что мы близки?»

Президент пересилил себя и заставил говорить с Левин доброжелательно:

– Ты что-то даже не звонишь мне. Может, уже замуж вышла?

– Ну что вы! – весело рассмеялась Моника. – Без согласования с вами я не сделаю этого.

– Ты не права, Моника. В таких случаях совета не спрашивают. Это дело сугубо личное. Когда в гости зайдешь? Не забыла еще ко мне дорогу?

– Нет, конечно, помню. Я готова хоть сейчас.

Макоули хотел объяснить, что он очень занят, что позже ей позвонит сам, но представил эту чуть полноватую молодую женщину, вспомнил ее обнаженное тело и не удержался:

– Хорошо. Приходи во время обеда, поболтаем.

– С удовольствием, обязательно приду! – радостно выпалила она.

Макоули положил трубку и, оправдываясь перед самим собой, подумал: «Надо же с ней поговорить о домоганиях Гордона». И вдруг у него в голове мелькнула озорная мысль: «А что, если уговорить ее переспать с Гордоном? Пусть переспит с ним, и тогда дело в шляпе».

Макоули даже улыбнулся, представив, как Гордон обрабатывает пышку Монику. Но очередной телефонный звонок отвлек его от мысленного созерцания придуманной им картины. Звонил министр обороны:

– Мистер Президент, наши ракеты достигли намеченных целей. Сейчас на подходе самолеты.

– Как вели себя ракеты?

– По нашим данным, нормально. Но окончательно выясним позже. Судя по всему, иракцы не ожидали сегодняшнего привета. Тревогу подняли лишь тогда, когда не менее половины наших ракет уже разорвались.

– Не навредит ли это нашей авиации?

– Нет. Ни один наш самолет в зону огня оставшихся средств ПВО противника не войдет. Ракеты и бомбы обрушатся на цели, когда самолеты уже сделают разворот на обратный путь.

– Держите меня в курсе, Альберт.

– Да, сэр!

Президент опять подошел к карте. Ох, как ему хотелось, чтобы Саддам был прихлопнут ракетой или бомбой!

Макоули решительно направился к столу. Сел в кресло и набрал номер лидеру республиканцев в сенате Линдеру:

– Мистер Линдер, это Президент Макоули! Я хочу вас проинформировать, что только что отдал приказание о новых ракетно-бомбовых ударах по Ираку. И сделал это не из-за того, в чем вы меня обвиняете. Решение я принял исходя из высших интересов Америки. Надеюсь, что вы пересмотрите свое отношение к деятельности Президента!

– Ни в коем случае! Я не сомневаюсь, что вы, мистер Макоули, хотите отвлечь внимание конгресса и народа Америки от своих любовных похождений. Я хочу вас предупредить…

– А я хотел вас проинформировать, – резко оборвал сенатора Макоули, – что и сделал, а выслушивать ваши оскорбления из-за отсутствия времени не намерен. Тем более что вы это уже сделали с помощью телевидения.

И Макоули, положив трубку на аппарат, громко и грязно выругался.

Успокоившись, он позвонил спикеру палаты представителей Гринвичу, а затем – главам государств-союзников.

Ровно через час снова позвонил министр обороны. Он доложил, что все самолеты возвратились к месту базирования.

– Когда следующий удар?

– По заранее определенным целям через пять минут. Ударим ракетами. После… нанесем повторные удары по целям, которые не полностью разрушены.

– Информацию в средства массовой информации дали?

– Да. Пресс-служба министерства обороны предоставила теле– и радиокомпаниям, а также редакциям газет дозированную информацию.

– Хорошо. К вечеру я тоже выступлю с обращением к народу. Я жду от вас полной и достоверной информации.

– Будет сделано, сэр!

Положив трубку, Макоули приказал секретарю связать его с руководителями Англии, Франции, Германии и Италии. Беседы заняли более часа, после этого Президент рассмотрел почту и посмотрел на часы. Вот-вот должна явиться Моника, но сначала она наверняка позвонит. И в этот момент зазвонил телефон внутренней связи.

«Моника», – подумал Макоули и взял трубку.

Да, это была Левин:

– Я не помешаю, если зайду?

– Приходи. Дверь я открою.

Он прошел к дальней стене, где имелась дверь, непосредственно выходящая в коридор, и отомкнул ее. Чуть улыбаясь от мысли, что Моника спешит к нему, возвратился к столу и по переговорному устройству попросил секретаря не беспокоить его.

А вот и Моника Левин. Она быстро прикрыла за собой дверь и привычным движением повернула ключ в замке.

– В коридоре никого нет.

– Ты, наверное, была не одна, когда звонила мне?

– Да. Поэтому я не называла вашего имени.

Глядя на ее пышные телеса, Макоули почувствовал, что он хочет ее. Моника понимала его без слов. С полуулыбкой на губах подошла к нему, и он обнял ее и почувствовал, как она дрожит от возбуждения.

– Ты хочешь меня? – тихо спросил он.

– Еще бы! Мы так давно не виделись. Я уже начала волноваться, не разлюбили ли вы меня.

– В последнее время очень много работы. Сегодня мы возобновили удары по Ираку. Не слышала об этом?

– Слышала. Все каналы телевидения говорят об этой новости.

Макоули, ощупывая ее полные, упругие груди, подумал: «Черт возьми, когда я принимаю важное решение, меня непроизвольно тянет к женщинам!» И он, взяв Монику за руку, молча повел ее в соседнюю комнату. Там он остановился у дивана и снова обнял ее. Моника рукой прикоснулась к его члену. Кто-кто, а она по малейшим признакам знала, чего хочет Джон…

Глава 36

Сара Макоули дожидалась приезда Майкла Хаммера. Чем ближе стрелки часов приближались к десяти утра, времени прибытия Хаммера, тем больше Сару охватывало волнение.

Нет, нет, ее не волновали воспоминания о счастливых мгновениях любви с этим высоким голубоглазым брюнетом, который умел прятать свои чувства и мысли за модными очками. Правда, ранее, когда он снимал с себя всю одежду и очки, то перед Сарой представал просто крепкий, неплохо сложенный мужчина, в глазах которого светилась только жажда любви. Сейчас Сару волновали мысли о сведениях, которыми обладал Хаммер. Он действительно стал для нее чужим и враждебным, и встречу, скорее всего, можно было бы назвать не столько деловой, сколько рыночной, где обычно велся торг между продавцом и покупателем.

Сегодня Сара чувствовала себя и в роли покупателя, и в роли продавца одновременно. Она почти не знала, что Хаммер ей предложит дополнительно к тому, о чем писал, и, конечно же, не знала сумму, которую он, возможно, назовет дополнительно.

Сара хорошо уже изучила Хаммера и знала, что стоит ей встретить его испуганной и растерянной, как тот сразу же возьмет ситуацию в свои руки. Он, не мешкая, начнет навязывать свою волю. А это значит, что Саре придется быть в роли обороняющейся, что не позволит ей, как это было ранее, управлять процессом.

Победа принесла ей огромную сумму денег. В то же время эта победа дала не ей, а ему моральное превосходство в диалоге. Хаммер, понимая, что он повержен благодаря только ловкому обману, к которому прибегла Сара, чувствовал свое моральное превосходство. По крайней мере, и он, и Сара хорошо знали, что в суде правдивые показания давал только он.

Сара в душе чувствовала свою моральную уязвленность и старалась скрыть свои чувства за показным жестким тоном.

Поздоровавшись, она пригласила Хаммера в кабинет и сразу же перешла к делу:

– Времени у меня мало, поэтому предлагаю обсудить нашу проблему. Не возражаешь?

– Не возражаю. Я же понимаю, что не в гости приглашен.

Они уселись в кресла и оказались друг перед другом. На какое-то мгновение наступила неловкая пауза. Если бы они в этот момент сказали друг другу, о чем каждый думал, то наверняка удивились бы: каждый думал об одном и том же – вспоминал, что было у них в этом доме.

Сара заговорила первой:

– Значит, ты решил повести против меня войну?

– Не против тебя, а против обстоятельств, виной которых явилась ты. Я загнан в угол, и мне ничего не остается делать, как защищать себя и свою семью.

– А как жена реагировала на этот скандал?.. На то, что ты спал с другой женщиной?

– Плохо. Это же естественно. К чему тебе этим интересоваться? Я уверен, что и твой муж не аплодировал.

– Да, это так, – чуть улыбнулась хозяйка и добавила: – И «бис» не кричал.

– От своей я тоже не слышал «браво».

– Так что ты хочешь, Майкл? Как я поняла, ты добиваешься, уменьшения суммы иска. Не так ли?

– Не совсем, Сара. Ты прекрасно понимаешь, что на оплату адвокатов и судебных издержек ушли все мои сбережения, и я мог говорить об уменьшении суммы иска до одной тысячи долларов. Больше у меня просто нет.

– Ну, не прибедняйся, ты же не нищий.

– Извини, но практически ты сделала меня таким.

– Так что же ты хочешь?

– Чтобы ты отказалась от иска в четыре миллиона долларов. Это позволит нам не перейти черту разумности и не допустить скандала и даже трагедии.

– Хорошо, Майкл, предположим, я откажусь от иска, какие ты дашь гарантии, что вся эта грязная чепуха, о которой ты писал, не выплеснется на страницы газет и экраны телевизоров?

– Я готов письменно гарантировать это.

– И ты считаешь, что этих гарантий достаточно?

– Да. Тем более, это единственное, что я могу. Не сомневаюсь, что ты не проиграешь. Дело в том, что одновременно с письменным обязательством я передам тебе достоверные, скажем, документальные факты на тех, кто еще, кроме меня, хоть частично знает о тебе.

– Что это за факты?

– Их любовных похождений и причастности к нарушениям закона и даже преступлениям.

– Ого! И это точно?

– Абсолютно точно. Они будут знать, что ты можешь любому из них, как минимум, испортить карьеру.

– Но что с тобой будет, когда они узнают о том, что ты передал эти сведения и документы мне?

– А что со мной будет, если я не договорюсь с тобой? – вопросом на вопрос ответил Хаммер.

– На прокурора Гордона у тебя тоже есть материал?

– И на него тоже.

– Майкл, а это правда, что у Гордона имеются магнитофонные записи рассказа Моники Левин о ее отношениях с Макоули?

– Да, у него имеются ровно двадцать магнитофонных кассет с живоописаниями Моники этих отношений.

– Откуда они у него появились?

– Ему передала их сотрудница спецслужбы.

– Ты можешь назвать ее фамилию?

– Я могу рассчитывать на то, что мы придем к соглашению?

– Ну, предположим…

– Сара, в таких делах должны быть определенность и четкость.

– Пожалуй, я согласна.

– Сара, давай без «пожалуй»…

– Хорошо, хорошо, я согласна.

– Фамилия этой сотрудницы Анджела Мор. Она ближайшая подруга Моники Левин, которая, как из ведра, выливает на микрофон, спрятанный в одежде Мор, компромат на Президента.

– Как мы оформим нашу договоренность и оговорим гарантии?

– Я могу подготовить проект договора, где оговорю все нужные тебе и мне моменты.

Сара задумалась. Хаммер играл в открытую, но говорит ли он правду? «Хотя, чего я мучаюсь? – подумала она. – Он же изложит нашу договоренность письменно… Почитаю, посоветуюсь с Барбарой, а затем приму решение…»

– Хорошо, Майкл, я согласна. Сколько тебе надо времени, чтобы подготовить договор?

– Сутки.

– Я жду твоего звонка через три дня. Мне сегодня и завтра надо быть в Нью-Йорке, – и Сара поднялась с кресла, давая понять, что Майкл может уходить.

Хаммер не стал задерживаться и, попрощавшись, направился к дверям, сел в автомашину и уехал.

Сара задумчиво смотрела в окно. Тревога в ее душе не утихала, разговор с бывшим любовником успокоения не принес. Хаммер действительно много знал, и сомнений у нее не было, – он может причинить ей много неприятностей. Она отошла от окна и, устроившись в кресле, глубоко задумалась: «Что же предпринять? Мои подруги в этой ситуации бессильны…»

И вдруг, словно яркий лучик, мелькнуло в голове: «А что, если поговорить с Джо Сольдо? Он решительный человек, мужчина. Нет сомнений и в том, что Джо по сравнению со мной более искушенный… В конце концов, Хаммер угрожает не только моему благополучию…»

Сара посмотрела на часы: пора ехать. Именно сегодня у нее запланирована встреча с избирателями и посещение того злополучного ресторана в городе Альбионе, где она так неудачно пообедала, не подумав дать чаевых официантке. На сотом километре от Нью-Йорка ее будут дожидаться несколько человек из ее группы поддержки. Среди них и Джо Сольдо, которого она действительно обожала. Симпатичный, бесцеремонный, что особенно нравилось ей, и в то же время здорово влюбленный в нее. Да, она обязательно поговорит с ним о Хаммере. Конечно, говорить Джо все, что на самом деле было у нее с Хаммером, она не намерена.

Сара встала и решительно направилась в спальню. Взяв кое-какие вещи, косметику, спустилась вниз. Оба помощника – белокурая Роза и темноволосый Морис – уже были готовы к дальней дороге. Роза доложила:

– Машина и охрана готовы.

– Ну что ж, тогда поехали. Роза, садитесь со мной в машину, а вы, Морис, поезжайте в другой.

– Хорошо, миссис, – с легким поклоном ответил Морис и спросил: – Разрешите ваши вещи положить в машину?

– Да, будьте добры, распорядитесь, а я пока сделаю пару звонков.

Сара направилась в свой рабочий кабинет и в первую очередь позвонила супругу и сообщила о своей поездке. Президент ответил:

– Да, помню. Я собирался сегодня вечером вылететь на встречу с нашими парнями. Но придется вылет отложить на пару дней.

– Куда ты хочешь лететь?

– В район Персидского залива. Надо обязательно повстречаться с теми парнями, которые ведут боевые действия против Саддама.

– Когда ты полетишь?

– Через два дня.

Пожелав друг другу счастливого пути, они закончили разговор. После этого Сара сделала еще несколько звонков и вышла к машинам. Не прошло и пяти минут, как кортеж из трех автомашин двинутся в дальнюю дорогу.

Лимузин супруги Президента – огромный бронированный «кадиллак» – был оборудован лучшим образом: к услугам хозяйки были и телевизор, и магнитофоны, и все виды связи. Сразу же за спинками передних сидений стояла перегородка с поднимающимся стеклом, что позволяло хозяйке вести разговоры по телефону или же с попутчиком, который мог оказаться с ней на заднем сиденье, скорее похожим на мягкий диван, без опасений, что ее разговоры могут быть услышаны сидевшими впереди людьми. Сара посадила рядом с собой Розу. Как только кортеж выехал на трассу, ведущую к Нью-Йорку, Роза стала докладывать супруге Президента новости. Первая из них была неприятной. Та, старательно подбирая слова помягче, сказала:

– Ваши братья Тони и Хью собрались развернуть выгодный бизнес – производство и экспорт грецкого ореха.

– Да, да, они мне говорили об этом, – кивнула Сара и вдруг подумала: «А что, если с братьями поговорить о Хаммере? Хотя нет, не буду впутывать их в это дело».

– Они решили выделить 118 миллионов долларов для инвестиции в ближайшие шесть лет в совместное предприятие «Арго интернэшнл» в Аджарии – автономной республике Грузии, – продолжила доклад Роза. – Но не учли одного обстоятельства.

– Какого?

– Они выбрали партнера, который неприемлем для Президента Грузии.

– У аджарского Президента острые политические разногласия с Президентом Грузии. Ситуация усугубляется еще и тем, что политический оппонент грузинского Президента, по данным наших спецслужб, связан с крупным мафиози Григорием Луганским. У Президента нашей страны есть основания избегать любых ассоциаций с Луганским. Дело в том, что в 1993 году мистер Макоули на обеде в честь спонсоров демократической партии пожимал Луганскому руку, а в 1995 году Григорию Луганскому было отказано во въезде в США на основании информации о его преступной деятельности. Ваши братья месяц назад нанесли первый визит в Аджарию. Они хотели лететь прямиком в Батуми – столицу Аджарии, но Тбилиси дал понять Вашингтону, что было бы правильно заехать и в столицу Грузии. Представители государственного департамента США дали соответствующий совет Тони и Хью, и они посетили Тбилиси, где получили аудиенцию у Президента Грузии, но затем побывали и в Батуми. Там они объявили об ореховом проекте и сразу же направились в Италию на крестины внука аджарского Президента. Тони стал крестным отцом, что прозвучало двусмысленно в свете звучавших обвинений.

Для заключения сделки Тони и Хью на прошлой неделе опять собрались в места произрастания грецкого ореха, который на американском рынке является дорогим товаром. Советник мистера Макоули по национальной безопасности попытался отговорить ваших братьев отказаться от этого проекта, но они публично заявили, что недоказанным обвинениям не верят и что у них нет причин верить всяким слухам, и привели пример с Хаммером, который хотел оклеветать вас и получил за это по заслугам.

– Вот засранцы! – вспыхнула Сара. – Как только возвратимся из поездки, напомните мне, я с ними как следует поговорю.

– Хорошо, – однозначно сказала Роза и продолжила: – Президент Аджарии использовал сделку с вашими братьями, чтобы придать этим отношениям вид поддержки, которую оказывает ему администрация Президента Соединенных Штатов. Мистер Макоули, узнав об этом, распорядился, чтобы сотрудники спецслужб представили Тони и Хью доказательства, что Григорий Луганский мафиози, что и было сделано. И вот сегодня адвокат ваших братьев сделал заявление о том, что сделка расторгнута, так как Тони и Хью не хотят нанести какой-либо ущерб администрации.

– Так что, вопрос закрыт?

– Думаю, что да.

– Ну, и слава Богу! Не хватало мне еще и этой проблемы. Сейчас нам, как никогда, надо быть настороже. Вы слышали, конечно, об инциденте с нашим обедом в ресторанчике города Альбион?

– Да, конечно. Я же была там с вами.

– Видите, как этот случай раздули?

– Что поделаешь – это же предвыборная борьба. Кстати, я хочу сообщить вам еще одну новость. Дело в том, что наш основной соперник – мэр Нью-Йорка – оказался смертельно болен.

– Как болен?! Что с ним?

– У него рак простаты, и теперь ему предстоит длительный курс лечения. Его имидж стал стремительно падать. К этому следует добавить, что мэр решил развестись с женой, с которой прожил вместе шестнадцать лет.

– Уже объявлено об этих обстоятельствах?

– Нет еще. Руководители вашего предвыборного штаба хотят обсудить эти вопросы с вами и ждут с нетерпением вашего приезда.

– Вы правы, Роза, здесь есть что обсудить. К тому же мы уже прибыли, – и Сара пальцем указала вперед, где у стоянки для отдыха стояло около десятка автомашин и большая группа людей.

Это и был сотый километр, где кандидата в сенаторы – Сару Макоули – дожидались члены ее предвыборного штаба и друзья.